Очень многие не носят кольца.Он сказал, что его сердце разбито. Значит, они расстались.Да, а также это может означать, что он все еще любит ее.Но ведь ты же сейчас здесь с ним, а не она. Вперед, Монтегю.Но тут все испарилось. Слава Богу. Нежность исчезла из его глаз, сменившись мужским самообладанием.Он шевельнул рукой и спросил:– Ну что, доктор, вы готовы посмотреть, что со мной сделала пуля?– Из-за пули ты и оказался в таком состоянии.– А вот тут ты ошибаешься. Пуля появилась позже. А попал я сюда из-за симпатичной темноволосой девушки, которая появилась на моем пороге, взмахивая длинными ресницами и разыскивая рыцаря в сияющих доспехах.Возможно, ему казалось, что он флиртует или делает ей комплимент, на самом же деле он лишь разозлил Марли.– Я всего-навсего пыталась спасти свою жизнь, – возразила она. – Меньше всего я хотела найти привлекательного тупицу, который следовал бы за мной повсюду, доставляя мне массу неприятностей.Джоэл рассмеялся:– Злись, злись. Злость тебе еще понадобится.Марли раздраженно расстегнула пуговицы его яркой гавайской рубашки. Чем скорее они покончат со всем этим, тем лучше.Злость ожесточила ее. Увидев то, как пуля убийцы изуродовала идеальную кожу Джоэла, прочертив бороздку чуть ниже и правее его последнего ребра, Марли испугалась меньше, чем можно было бы ожидать, хотя ей и пришлось закусить губу, чтобы не ахнуть.Пуля прилично задела Джоэла. Рана с ее неровными краями выглядела ужасно. Теперь ему уже не придется красоваться с обнаженным торсом.Что она должна делать? Марли посмотрела на Джоэла.– Зашивай меня.– Ты хочешь, чтобы я зашила рану?– Ее нельзя оставлять открытой.– Но я никогда ничего подобного не делала.– Если ты смогла завести машину без ключей, сможешь и это.– Да, но там я знала, как это делается, а зашивать раны я никогда не училась.– Ты когда-нибудь пуговицу к блузке пришивала?– Да.– Этого вполне достаточно.Марли вздохнула:– Останется шрам.Джоэл подмигнул ей:– Зато дамы будут меня жалеть.Марли нахмурилась. Ей совершенно не хотелось, чтобы его жалели какие-то посторонние женщины.У-у-у, да ты ревнуешь. Ты хочешь, чтобы он стал твоим парнем. Марли и Джоэл…«Заткнись!»Марли открыла аптечку. Это была самая полная аптечка, какую ей приходилось видеть: набор для зашивания ран, стерильные повязки, марля, перекись водорода, скальпель, антибиотик, пенициллин, викодин.– Да с таким набором можно делать операции. Это что, какая-то особая аптечка спецназовца?– Да.Марли достала антибиотик и обезболивающее и протянула Джоэлу:– Знаю, что викодин не запивают виски, но будет чертовски больно, так что давай.– Я знаю, – сказал он, взял обе таблетки и запил их большим глотком спиртного. – Я готов. Начинай.– Не лучше ли подождать, пока обезболивающее начнет действовать? – спросила она, надеясь еще немного отсрочить неизбежное.– Виски уже действует, так что приступай. – Джоэл ободряюще кивнул.Марли вытащила из набора хирургическую салфетку, развернула ее и подложила Джоэлу под бок. Она старалась не замечать его идеального тела. Не подчиняться тому эротическому впечатлению, которое производил на нее его рельефный живот. Марли ни за что бы не призналась, что его пупок был самым прекрасным произведением искусства, когда-либо украшавшим тело мужчины. И еще она старалась не обращать внимания на дорожку слегка вьющихся волос, протянувшуюся вниз от этого божественного пупка и исчезающую в джинсах.– Сейчас будет щипать. – Марли щедро полила рану перекисью водорода.Джоэл с шумом вдохнул воздух, но это был единственный звук, который он издал.Рана покрывалась пеной по мере того, как перекись вымывала засохшую кровь. Когда перекись перестала пузыриться, Марли наклонила голову, пытаясь получше разглядеть рану в тусклом свете настольной лампы. Затем промокнула рану марлевым тампоном. Теперь можно было зашивать. Марли достала набор для зашивания ран. Руки у нее тряслись, но, к счастью, нитка уже была вдета в иголку.– Пододвинься поближе к краю.Джоэл подчинился.– Начинается самое главное. Приготовься. – Марли осторожно воткнула иголку в его кожу.Джоэл замычал.Она остановилась.– Тебе больно.– Переживу. Продолжай.Марли продолжила свою нелегкую работу, все ее мускулы были напряжены до предела. Она чувствовала себя такой виноватой. Ведь это именно из-за нее Джоэла ранили.– У меня к тебе вопрос, – сказал он через некоторое время. Сейчас он был прилично навеселе.– Да?– Что означает все это черное и белое?Марли непонимающе посмотрела на него. Его глаза смеялись.– Ты о чем?– Твоя одежда. Твой дом. Твоя машина. Все, что у тебя есть, черного или белого цвета. А где же остальные цвета? Где энергия? Где любовь к жизни?Марли молча пожала плечами, хотя ей и стало не по себе от этого замечания.– Мне нравятся черный и белый.– Почему?– Не знаю. Просто нравятся, и все.– Но почему?– У тебя вопросы трехлетнего ребенка.– Черный и белый кажутся тебе безопасными. – Джоэл сам ответил на свой вопрос. – Скорее всего, ты не привлечешь внимания, если будешь носить черно-белую одежду. Ты используешь ее для маскировки.– Ты ошибаешься. Мне нравятся эти цвета, потому что в них нет никакой двусмысленности. Или одно, или другое.– Потому что тебе кажется, будто мораль современных людей двусмысленна?– Тут нечему и казаться. Современная мораль действительно двусмысленна.– Просто у каждого человека есть свои недостатки.– Это то же самое.– А какого же цвета должен быть я?– Красного, – не задумываясь ответила она. – Ярко-красного, как пожарная машина.– Это мне подходит, – согласился Джоэл. – Красный – цвет силы. А каким цветом была бы ты, если нельзя выбрать ни черный, ни белый?Это был дурацкий вопрос, но она задумалась.– Чем-нибудь спокойным и мирным. Травянисто-зеленым, например. Естественным. Натуральным.– Нет, – покачал он головой. – Это тебе совсем не подходит.– Хорошо, Келвин Кляйн. Какой бы цвет вы мне порекомендовали?– Розовый, – решительно сказал Джоэл. – Нежный розовый цвет, как у детской микстуры.– Ну и ну! – воскликнула Марли. – Такой-то ты меня себе представляешь? Пятилетней девочкой?– Вовсе нет. Я вижу тебя зрелой, роскошной женщиной.– А какой ты видишь свою жену? – Она не хотела говорить этого. Слова сами вырвались у нее.– Бывшую жену, – поправил он.Сердце Марли забилось в надежде. Какая же она глупая!– Так какого же она цвета?– Совершенно точно алого.– Два красных.– Ужасное сочетание, – сказал Джоэл. – Слишком много яркого цвета.– Из-за чего же ваш брак распался?Не задавай этих вопросов. Зачем тебе это? Ты просто почувствуешь себя несчастной.Пауза затягивалась. Марли шила, не отрывая глаз от работы. Она сомневалась, что Джоэл вообще стал бы разговаривать об этом, если бы не виски и викодин.– Она вышла за меня, чтобы наладить отношения со своим отцом, – сказал он наконец.– А почему ты женился на ней?Он рассмеялся. Это был сухой безрадостный смех.– Она была полной противоположностью моей матери.Марли ничего не сказала. Ей хотелось, чтобы Джоэл говорил и дальше, но она боялась, что, если хоть что-то скажет, он замолчит. Хотя она и не понимала, зачем ей слышать все это.– Моя мать из тех женщин, что вечно зависят от мужчин, но она всегда выбирала агрессивных идиотов, которые тут же начинали изводить ее.– Это те самые отчимы, про которых ты говорил?– Да.Трудно было представить себе кого-то, кто издевался бы над этим сильным мужчиной. Но ведь он не всегда был мужчиной. Она представила себе Джоэла ребенком, третируемым деспотичными взрослыми, и у нее сжалось сердце.– Трини, моя бывшая, была крутой. Ей вообще не нужен был мужчина. Ее самой большой мечтой было стать одним из «морских львов», но женщин туда не принимают. Поэтому она стала шпионом в управлении морской разведки и вышла замуж за «морского льва». И все шесть месяцев нашего брака пыталась изобличить меня.– И чем же все закончилось? – осмелилась задать очередной вопрос Марли.Джоэл не ответил. Ну и ладно. Она зашла слишком далеко. Марли это понимала. Она тоже не открывала свою личную жизнь первому встречному. Зашивая рану, она смотрела, как поднимается и опускается его грудь.– Нас послали в Ирак вместе, – сказал Джоэл после продолжительного молчания. – С одним и тем же заданием, но приписаны мы были к разным подразделениям. Нашей задачей было найти оружие массового поражения.Марли промычала что-то неразборчивое, только чтобы он продолжал говорить, но не стала поднимать глаза, не желая отвлекать его от рассказа и боясь испортить свою работу.– Трини была полна решимости обойти меня и найти это оружие. Я действовал более традиционными методами сбора информации, в то время как Трини использовала свои навыки шпиона.Марли почувствовала, как мускулы Джоэла напряглись у нее под пальцами, и поняла, что он достиг сложного момента в своем повествовании.– Следуя своей интуиции, я отправился в одно место, где, как мне казалось, в подземном бункере был потайной склад оружия. Трини уже была там. К одной из ракет был прикреплен таймер, и она пыталась отключить его. – Джоэл сглотнул. Этот звук прозвучал оглушающе громко в тишине, которая наступила в комнате. – Она велела мне уйти, но, разумеется, я отказался. Мне было не важно, кого наградят за обнаружение и отключение этих чертовых ракет. Я не собирался оставлять ее одну в пустыне. Но она хотела, чтобы лавры достались ей одной. Она сообщила мне, как узнала об этом складе. Она переспала с одним из высокопоставленных офицеров Саддама Хусейна в обмен на эту информацию. – Голос Джоэла оборвался.Марли вздрогнула, взгляд ее затуманился. Она была до глубины души тронута тем, что Джоэл поделился с ней этим. Пусть даже какую-то роль здесь сыграл и выпитый им алкоголь, все равно требовалось немало мужества, чтобы рассказать о таком. У него на душе было так же тяжело, как у нее. Почему они так похожи друг на друга? Они были посторонними, но ей нужна была эта близость, которая возрастала между ними с каждым словом Джоэла.– Ш-ш-ш, – произнесла она. Ее разум хотел прервать эту обременительную связь, но сердце требовало, чтобы Джоэл продолжал. – Ты не должен все это рассказывать.Однако казалось, что, начав свой скорбный рассказ, Джоэл не мог остановиться.– Я ушел. Я оставил Трини одну в темноте с этой бомбой. Я позволил своей гордости и боли пересилить заботу о ее безопасности. – Он глубоко вдохнул и замолчал. Марли решила уже, что он больше ни слова не скажет, но Джоэл заговорил снова: – Я уже отошел ярдов на двести и пытался вызвать по радио группу по обезвреживанию взрывных устройств, когда услышал взрыв. Любовник Трини установил две бомбы, но ей об этом известно не было. Она как раз закончила обезвреживать первую бомбу, когда вторая взорвалась.– О Боже, Джоэл!– В тот самый момент, когда взорвалась бомба, по дороге над бункером шел конвой. Четыре спецназовца из моего подразделения были убиты. Шрапнель попала Трини в голову. Рана была серьезной. Она чуть не умерла. И все из-за того, что я позволил ей задеть мои чувства. Я не должен был бросать ее. Я взял вину на себя. Сказал, что это я нарушил инструкцию и решил обезвредить бомбу самостоятельно, вместо того чтобы вызвать специальную группу, как это предусмотрено инструкцией. Я прикрыл ее. Она подала на развод, как только оправилась от ранения.– Поэтому тебя и выкинули из спецназа?– Да.Марли подумала, как он, должно быть, мучился из-за того, что произошло. Он дорого заплатил за свои ошибки.– Джоэл, – сказала она. – Мне так жаль.– Мне не нужна твоя жалость. Просто мне казалось, что, если ты узнаешь об этом, тебе будет легче доверять мне.Самое странное, что Марли и впрямь стало легче. Джоэл пытался исправить свои ошибки, и если она сможет облегчить ему задачу, позволив помочь ей, то кто она такая, чтобы отказывать в подобной помощи?– Я закончила, – сказала она, сворачивая медицинские принадлежности, прежде чем вернуть их в аптечку.Джоэл посмотрел на результат ее стараний, а затем поднял глаза:– Ты удивительная.– Подожди, еще нужно наложить повязку.Марли продолжала работу, не переставая думать о том, что он ей рассказал. Когда она вновь взглянула на него, он уже спал. Марли обрадовалась, потому что не хотела, чтобы Джоэл видел ее слезы. Она плакала, переживая за человека, который столько потерял и все же находит в себе силы делать вид, что не горюет об утраченном. Глава 12 Пенелопе казалось, что они идут по песку никак не меньше нескольких часов. Мужчина не задушил ее, как она сначала подумала, а лишь завязал ей платком глаза. Она то и дело спотыкалась, но каждый раз он подхватывал ее под локоть и мягко подталкивал вперед.Кто был этот человек? Куда он ее вел? Что ему было нужно? Пенелопа уже много раз задавала ему эти вопросы, но он так и не нарушил молчания, и в конце концов она прекратила свои попытки.Пару раз она думала о побеге, но, видимо, что-то в ее движениях выдавало ее, поскольку каждый раз, когда эта мысль приходила ей в голову, ее спутник крепче сдавливал ее локоть и слегка прижимал дуло пистолета к ее боку в безмолвном, но убедительном предупреждении.Шум прибоя был непривычно громким, а неповторимый аромат ночного моря смешивался с запахом мужчины, идущего позади нее. Запах был смутно знакомым. Она никак не могла вспомнить, где она уже его слышала, но он заставлял ее особенно остро тосковать по всему, что она потеряла.Одиночество ее жизни неумолимо напомнило о себе. Что еще ей было терять?Ветер бросал им в лица пригоршни песка. Подол платья Пенелопы трепетал, как парус. Ей хотелось пить, она была голодна и очень устала.Внезапно мужчина остановился и притянул Пенелопу к себе.Она вздрогнула и судорожно вдохнула воздух.Он провел своим лицом по ее, царапая ее щеку колючей щетиной. Его запах заполнил ее всю.Да как он смеет?Дрожь пробежала по ее позвоночнику, когда она поняла, что он снял свою маску.Пенелопа хотела заглянуть ему в глаза, чтобы узнать, какая участь ее ожидает. Она потянулась к повязке связанными руками, надеясь сдернуть ее, но мужчина оказался быстрее и схватил ее за запястье, прежде чем она дотянулась до платка.Как ему удавалось предугадывать каждое ее движение? Как будто он читал ее мысли.Его дыхание было таким же быстрым и прерывистым, как и ее.– Черт! – вскричала Пенелопа. – Да кто вы такой? Чего вы хотите? Кто вас послал? Поговорите со мной. Я заслуживаю ответа.Но он не ответил. Лишь буркнул что-то и подтолкнул ее подальше от кромки воды.Куда он ее вел?Она попыталась вырваться, ударила его несколько раз по груди связанными руками. Он продолжал тащить ее Дальше, словно не замечая ее сопротивления. Послышался скрип ржавых петель. Открылась тяжелая металлическая дверь. Видеть Пенелопа ничего не могла, но от этого звука ей стало лишь еще страшнее.Так же, как и от отдающего плесенью воздуха, дохнувшего на нее.Похититель потащил ее за собой, вниз, вниз, вниз. Теперь они брели по щиколотку в воде. Локтями Пенелопа задевала стену.Цемент.Он вел ее под землю. Как в «Призраке оперы».Пенелопа услышала шуршание и тихий писк. Боже! Крысы. Это наверняка крысы. Ее охватила паника. Что это за место? Неужели ей предстоит здесь умереть? Такой будет ее могила?Этот момент стал кульминацией последних пятнадцати лет ее жизни. Тогда, пятнадцать лет назад, она совершила огромную ошибку, не оказав никакого сопротивления. Пенелопа остановилась, по возможности уперевшись каблуками в пол, и заявила:– Нет, я не пойду. – И бросилась на своего похитителя. Она толкала, била его, кусалась, делала все, что могла, лишь бы выжить.Он не делал ничего. Он дал ей выпустить пар, а когда она вымоталась и слишком устала, чтобы продолжать борьбу, он осторожно, но твердо прижал два пальца к ее сонной артерии и не отпускал их, пока Пенелопа не скользнула в темноту забвения.
Прихватив рубашку Джоэла, Марли отправилась на поиски стиральной машины и сушилки. К тому же ей нужно было принять душ, переодеться в чистую одежду и подумать. Она отыскала прачечную, вылезла из своей одежды, полила пятно крови на рубашке Джоэла перекисью водорода и запихнула всю одежду в машину, включив ее на режим холодной стирки. Совершенно обнаженная, она вернулась через холл в ванную комнату, примыкавшую к спальне, где спал Джоэл, остановившись по дороге, только чтобы взять сумочку, которую оставила в холле.Войдя в ванную, Марли включила верхний свет, и нос к носу столкнулась с собственным отражением. Она была бледная, помада, которую она нанесла несколько часов назад, уже исчезла, а на шее виднелись следы гари.А что это за покраснение на губах?Марли легонько прикоснулась пальцем к губам. Она вспомнила, как Джоэл делал искусственное дыхание, спасая ей жизнь, и как потом поцеловал ее в «дюранго».Марли была растеряна. Она не могла разобраться в своей жизни и в том, что с ней происходило. Что она испытывала к Джоэлу? И как ей прекратить все это, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27