Я прекрасно понимала, что знакомством с Марьяшей перечеркнула всю его устроенную размеренную жизнь, втянула его в эту историю с совершенно непредсказуемым финалом…
Скажу честно, даже подумала о том, что зря я согласилась тогда встретить Марьяшу. Нашла бы повод тактично отказаться, и ничего-ничего бы этого не было. А теперь вот, пожалуйста, мне везут пса с говорящим именем Гигант, двоих мужчин, которых сорвали с родных мест, и за всей этой международной суетой стою Я. Не было печали, купила баба порося…
Удивительно, но Светлана Алексеевна и Саша моего волнения не разделяли. Как раз напротив, были в хорошем расположении духа, подшучивали надо мной, к тому же Светлана Алексеевна потрясающе хорошо выглядела. Причиной этому, как мне показалось, была предстоящая встреча с Симоном.
Когда объявили о прибытии нашего поезда, Саша с Кирюшкой побежали к нужному вагону, а мы с ней остались на перроне.
— Наташенька, ты не изводи себя, — словно прочитав мои мысли, сказала Светлана Алексеевна, — все, что ни делается, к лучшему.
— Дай бог, чтобы к лучшему. Если что-то не получится, только я буду во всем виновата. Мишане придется уволиться с работы, этих несчастных Екшинцевых вообще непонятно что ждет.
Предположим, что Мишане давно уже пора было сменить работу, он засиделся в вашей богадельне, встряска ему не помешает. К тому же перспектива остаться безработным ему не грозит… с такой-то мамочкой, — она пыталась шутить, но говорила при этом искренне. — Пойми, Наташа, все, что мы сейчас делаем — во благо двух несчастных мужчин. Если бы все осталось как было, через пару-тройку лет Григорий бы окончательно спился, а Виталька до конца жизни остался бы инвалидом. Тяжелая участь… Таких, как они — тысячи, но только у них появился шанс. Наследство — это не только деньги, но и возможность для Виталия стать полноценным человеком, и не прозябать в инвалидном кресле.
— Я все понимаю, но боюсь неизвестности. Что их ждет в Париже? ПРОБЛЕМЫ. Полина с Абду будут биться до последнего. Мишаня сможет с ними справиться в чужой-то стране? Вы не как мать, а как профессионал, уверены в нем?
— На все сто, девочка, к тому же у него сильный характер, он не любит отступать.
Наконец в потоке приезжающих мы увидели инвалидную коляску, которую окружали наши путешественники. По мере того как они подъезжали к нам, я пыталась разглядеть потомков Графини, найти черты фамильного сходства.
Григорий держался рядом с Мишей, внимательно слушая, что Порецкий ему рассказывал. Он с любопытством провинциала крутил головой, разглядывал толпу и, казалось, совсем забыл о своих спутниках. Бесспорно, он был очень красивым мужчиной, седина и морщины совсем его не портили. Благородные черты лица — тонкий нос, красиво очерченные губы и яркие выразительные глаза делали его очень заметным. Холеный и элегантный Симон, с которым они были практически ровесниками, ему здорово проигрывал. Но вот шарма Григорию явно недоставало. Дело было даже не в дешевенькой одежде, а в том, что выглядел он очень уж затюканным жизнью, неудачником, одним словом.
Я сразу решила, что за эти дни надо будет тщательно заняться его внешним видом — в таком во Францию его отпускать категорически нельзя. И над самооценкой поработать ему придется. В Европу он должен приехать этаким добрым молодцем, а не замухрышкой.
Мне сразу понравился сидевший в инвалидном кресле Виталька, которого с одной стороны опекал Симон, а с другой — лохматый зверь с удивительной мордой и мой сын, пристроившийся к нему и, похоже, уже по уши в этого пса влюбленный.
Марьяша в этой исключительно мужской компании выглядела довольной и счастливой. И это меня успокоило.
Встреча наша прошла довольно быстро — Марьяша просто представила нас краснодарским гостям и предложила более близкое знакомство отложить на потом, когда все мы соберемся в «Астории».
В отличие от Виталия и Григория, Гигант вел себя не как провинциал, а как английский джентльмен. Идти от Московского вокзала до дома Порецкого нам с этим крупногабаритным псом пришлось минут двадцать, так как в машину его никто взять не решился.
Несмотря на то что с виду Суворовский проспект довольно чистый, ноябрьская грязь и слякоть сделали свое дело. Длинная шерсть ни разу в жизни не стриженого пса была настолько мокрой и грязной, что, зайдя в парадную, он оставил за собой мокрые полосы.
За время пути Гигант ненадолго удалялся в кусты, пару раз проводил взглядом проходивших мимо собак, сук, скорее всего, и трижды лениво зевнул. Звука его голоса я так и не услышала. Немногословный товарищ оказался.
Зайдя в квартиру, он неспешно обошел обе комнаты, обследовал кухню, и усталый развалился на ковре в спальне, чем привел довольно чистоплотного Порецкого в ужас. Кирюшка хвостом ходил за ним следом.
— Я так понимаю, что ковер можно будет выбрасывать, — спросил меня Миша, — когда это создание переедет к вам?
— Нет, лучше нам отдай, я же свои предварительно сверну в трубочку и уберу подальше. Очень надеюсь, что со временем вы его переправите во Францию. Иначе я его четвертую, нет, восьмерную и буду высылать посылками.
— Вопрос только — куда? Пока еще не ясно, какой нас там ждет прием.
— С виду он вполне мирный, но вдруг… — беспокоилась я за судьбу сына, которого предстояло оставить с этим милым монстром наедине.
— Никаких вдруг, это вполне надежный парень, тем более что спит он все 24 часа в сутки.
— Так может быть, мы его оставим в одиночестве, а Кирюшку заберем с собой?
— Ни за что, — запротестовал Кирилл. — Я с вами там с тоски помру, а с Гигантом мы побесимся.
— Вот только не очень, ладно, а то мне еще в этой квартире жить.
Пока я выкладывала из сумки запасы съестного, Гигант проявил некоторое оживление. Подошел ко мне, внимательно посмотрел в глаза, однако заискивать и вилять хвостом не стал. «Аристократ», — решила я и протянула ему приличный кусок пирога с мясной начинкой. За пару секунд разделавшись с ним, он не спеша вышел из кухни и вернулся на прежнее место в спальне.
Мишаня быстро принял душ, на лету слопал кусок пирога поменьше, бросил в сумку свои записные книжки и скомандовал: «Гражданка Истомина, с вещами на выход».
Шутка мне показалась неудачной, но я промолчала.
У меня в последнее время желание шутить и подшучивать над другими совершенно пропало. Что, в общем-то, мне несвойственно. Зато появилось к самоанализу и, отчасти, к самокритике. Казалось, что я все делаю не так, что ошибаюсь на каждом шагу. В общем, похоже, депрессняк наступает на пятки. Надо срочно что-то предпринимать, но для начала отправить всю честную компанию, во главе с Мишаней, куда подальше. В Париж, например, а там уж и своими нервишками можно будет заняться.
Удивительно, но мой муж — известный скептик и не сторонник всякого рода авантюрных мероприятий, на этот раз отступил от своих принципов. Саня активно взялся помогать мне и Светлане Алексеевне, несмотря на то, что каждую свободную минуту он старается проводить за своим компьютером.
Пока мы с Мишаней ехали к «Астории», он рассказал мне историю с таинственным Наблюдателем:
— Марьяшу я не хочу пугать заранее, но я уверен, что Наблюдатель следил за нами именно из-за нее.
— Миш, но ведь это может быть простым совпадением…
— Ничего себе совпадение! Ты хоть представляешь себе, что учительница была усыплена не просто снотворным, а препаратом, который отбивает память?! Я сегодня после «Астории» пробегусь по своим ребятам. Во-первых, отдам стакан, который мы забрали из дома учительницы, на экспертизу, а во-вторых, поеду в транспортную прокуратуру и узнаю, кто же приехал вместе с нами в Тихорецк. Повезло нам с этой Каринкой — просто Пинкертон в юбке, все разглядела и запомнила, кто, когда и откуда приехал, представляешь?
— Представляю, только как она могла своей любимой учительнице такого квартиранта сосватать?
— Тут она, конечно, прокололась. Но ведь девчонка хотела как лучше.
— Только получилось, как всегда. Ты лучше скажи, как за два дня загранпаспорта для Екшинцевых сделать, а?
— Вот это вопрос. Законным способом — никак. Если только мамочку мою на дипкорпус натравить. А может быть, твой бывший начальник Чепуров нам поможет?
— Как? Они в Питере не прописаны, пока запросы в Тихорецк сделают, это минимум пять дней, а то и неделя.
— Ладно, будем расстраиваться по мере поступления неприятностей. Мы, кстати, уже приехали.
За что я люблю «Асторию», так это за ее уютный бар, который и на бар-то не похож. Просто сидишь в уютном кресле или на диванчике в холле гостиницы, смотришь в огромные окна на Исаакиевский собор, на Мариинский дворец, попиваешь себе кофе… Красота.
«Марьяша энд компани» именно этим и занимались, когда мы с Порецким к ним подошли. Нас не сразу и заметили…
Глава 2
Три дня пролетели со скоростью кометы. Дел хватило всем, зато к концу третьего дня получилась очень даже неплохая картина. «Головную боль» в виде загранпаспортов взяла на себя Светлана Алексеевна, которая, не раскрывая своих источников, принесла их буквально на блюдечке с голубой каемочкой. Это еще раз убедило Симона в том, что мадам Порецкая — необыкновенная женщина.
— Если так и дальше пойдет, — заметила Марьяша, — давние теплые чувства, которые Симон испытывал по отношению к моей матери, просто иссякнут.
— Вот и хорошо, — парировала я, — а то еще неизвестно, что Полина может предпринять, чтобы перетянуть его на свою сторону.
— Наташа, ну ты уж скажешь, — обиделся Порецкий, — Симон свой в доску мужик. К Витальке привязался как к родному. Это я, как юрист, должен сомневаться в людях и им не доверять, но от тебя я таких предположений никак не ожидал.
— Вот это меня и пугает, Порецкий, — не унималась я, — расслабился ты. Конечно, в отношении Симона я, скорее всего, неправа, но и ты не должен всем доверять, а проверять, проверять и еще раз проверять.
— Да я уж напроверялся от души, — продолжал Мишаня, — знаю теперь, откуда ветер дует.
Действительно, расследование, которое Миша успел провести за такое короткое время, значительно сузило круг подозреваемых.
Из рассказа Карины Медоевой было понятно, что в одном поезде с ними в Тихорецк приехал некий Сергей, который остановился у учительницы Беспалько. Таинственный Сергей был неоднократно замечен в непосредственной близости от дома Екшинцевых, в гостинице у номера Марьяши, а также успел подсыпать что-то в стакан с соком, выпив который учительница проспала несколько часов, а проснувшись, ничего не могла вспомнить.
После того как знакомый эксперт с Литейного проанализировал содержимое стакана, он немедленно связался с Мишаней:
— Такой препарат в России не выпускают, брат Порецкий, и за два десятка лет, которые я провел в лаборатории, ничего подобного не встречал. Ты откуда притащил этот стакан?
— Из дремучей провинции, брат Степанов.
— Может, хватит прикалываться? Из Тьмутаракани он привез, да за подобный препарат автору можно премию давать, понял?
— Какую премию?
— Да хоть Нобелевскую, это же препарат нового поколения! Такого еще в аптеках не продают. Ладно, Мишка, колись, где взял. Я, честное пионерское, сдавать тебя не побегу, мне просто самому интересно.
— Да говорю же из деревни краснодарской привез, бабульку там одну им усыпили. Она поспала часов так пять, потом проснулась в прекрасном расположении духа, только ничего не помнила, что с ней происходило. Представляешь, начисто память отбило на события, которые происходили с ней в течение недели.
— Эх, ни фига себе. Миш, да ты понимаешь, что это не что иное, как «эликсир покоя».
— Не-а, не понимаю.
— Тупишь, брат. Неужели не читал?
— Я должен быть читать об этом эликсире? Так — это не по моему ведомству. Это ты у нас за подобными делами следить должен. Ты лучше расскажи, чем этот эликсир интересен.
— Интересен он тем, что о нем говорят и даже пишут, но никому не известно, кто его изобрел.
— Ну, раз никому не известно, значит, в секретных лабораториях придумали.
В том-то и дело, что нет. Придумали бы в лабораториях, так мы бы с тобой о нем и не узнали. Нет, у него совсем другие авторы, скорее всего, ученый, который сидит в своей лаборатории, изобретает подобные препаратики, сбывает их, а вырученные деньги в казино просаживает.
— Что же он тогда свое изобретение не обнародует, что ж ему слава не нужна?
— Конечно, не нужна. Я же говорю, деньги, значит, ему не признание мировое нужно, а деньги. И все.
— Понятно, а что ты еще можешь о нем сказать?
— Да что же я могу сказать, у меня вся надежда была на тебя. Я об эликсире читал, но на практике с ним ни разу не сталкивался. Известно только, что, скорее всего, своим появлением он обязан Франции. Именно оттуда он «пошел» по Европе и даже в краснодарскую деревню попал. Кстати, в Краснодарском крае не деревни, а станицы, понял? А теперь скажи, Порецкий, а в Питере он может появиться?
— Думаю, нет. Скорее всего, это очень дорогой препарат, нужного человека им уже нейтрализовали. Пока больше кандидатов пет.
Разговор с экспертом Степановым окончательно укрепил Порецкого в мысли, что «ноги этого дела растут» из Парижа, из ближайшего Марьяшиного окружения.
Он также рассказал мне о таинственном Наблюдателе, который, к счастью, оказался не таким уж опытным конспиратором. Билет на поезд, в котором ехали Марьяша, Симон и Миша, из Питера до Тихорецка брали еще только два человека — Гуляев Сергей и Бобылева Светлана. Чтобы собрать информацию на Гуляева, ушло не так много времени, к счастью, у него были проблемы с законом, причем не где-нибудь, а во Франции. В питерском отделении Интерпола у Порецкого нашлась знакомая, которая была просто умничкой. Она связалась с нужными людьми и собрала такую информацию, которая повергла Марьяшу и Симона в шок.
Когда Гуляев во Франции попал в щекотливую ситуацию по делу о растлении несовершеннолетних, ему помогал адвокат по фамилии ОРЛОВ.
Услыхав эту фамилию, Марьяша вскрикнула и вцепилась в руку Симона. А побледневший француз просто дара речи лишился. Зато Миша точно понял весь расклад: Орлов заодно с Полиной и, следовательно, против Марьяши.
Пока Миша занимался сбором информации, Марьяша и Симон вплотную занялись Екшинцевыми. Начали с парикмахерской в «Астории», затем пошли в бутик «Макиавелли», потом просто болтались по городу. Когда к вечеру все вновь собрались в баре гостиницы, Миша изумился преображению Григория. В сером костюме, при галстуке, с безупречной стрижкой, он стал похож на очень респектабельного мужчину. Правда, Мишаня заметил, что его рукам не помешает маникюр, на что Григорий, не сдержавшись, послал Мишу куда подальше, чем привел Марьяшу в восторг.
— Обожаю русский мат, — заметила она, — когда все утрясется, я обязательно закончу свою работу по истории возникновения мата на Руси.
— Какую работу? — не очень умело скрывая свое — удивление, поинтересовался Екшинцев-старший.
— Научную, которую я начала писать еще при жизни бабушки, но потом все завертелось-закрутилось…
— Неужели это может быть интересно, — тут уже Екшинцев-младший не смог скрыть своего удивления, — исследовать русский мат?
— Виталик, это не просто интересно, это безумно интересно…
Марьяша с таким энтузиазмом стала разъяснять своим родственникам, в чем же состоит принципиальное отличие возникновения русских нецензурных выражений, например, от французских, что и я заслушалась. Однако Порецкий прервал сей занимательный монолог в пользу решения более прозаических задач. Оказалось, что, увлекшись посещением бутиков и прогулками по городу, забыли выполнить еще одно важное дело — посетить клинику, где необходимо было получить все необходимые заключения по диагнозу Виталия.
За такую промашку Марьяша получила нагоняй от Мишани. Я тоже попыталась на нее поворчать, а потом поняла, что зря. Если уж сам Виталька забыл о своих болячках, то, наверное, это не так уж плохо. Значит, они уже отвлеклись от тяжелых мыслей по поводу отъезда из Тихорецка. А это дорогого стоит. Видимо, не зря, ох не зря Графиня переложила все хлопоты на плечи Марьяши и мои, кстати. Мудрая была женщина, хоть и не без слабостей.
Глава 3
Лоран вот уже несколько дней безуспешно пытался связаться с Орловым. Тот как сквозь землю провалился. Если такое случалось, значит, он выехал из Парижа. Все его телефонные звонки переадресовывались на номер офиса, где милая секретарша отвечала, что шефа нет и не будет ближайшие несколько дней. Но у Лорана была срочная информация. Он догадывался, что, скорее всего, Алекс выехал к своим друзьям Рамбалям. Но только зачем? Он же недавно у них был, привез еще один небольшой пакетик «груза» от Фабио, который, по самым скромным подсчетам, тянул на полмиллиона.
Неужели, не дождавшись результатов обследования, он помчался в «Пристанище Мавра», чтобы позаимствовать заветную жидкость от бессонницы у Эмилии?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27