В результате этой аферы король прогулялся голышом по городской площади, битком заполненной закомплексованными подданными. И если бы не реплика какого-то наивного ребенка, кто знает, сколько лет он бы щеголял в одной и той же престижной одежде.
История не сообщает, нашли ли спецслужбы предприимчивых портных и что с ними сделал король. А жаль, потому что с точки зрения упоминавшихся выше теорий эти портные были не просто проходимцами и мошенниками. Это были гениальные мастера рекламы и имиджмейкеры, далеко опередившие свою косную эпоху. Методы их творчества принадлежали будущему, и когда оно наступило, то все короли, вожди, диктаторы и политики стали ходить в одеждах, скроенных по технологиям двух изобретательных портняжек. Эти одежды стали для них важнее собственной кожи, потому что видимость давно стала куда важней, чем сущность, и… Почему? Ну хотя бы потому, что…
4. Приблизительно в это же самое время…
Приблизительно в это же самое время проблемой исчезновения древней планеты Земля заинтересовался и наш жуткий монстр. Если помните, мы оставили Большого Квидака, когда тот пытался уяснить для себя ту сумму неоднозначных явлений, для обозначения которой используют обобщающее понятие «юмор». Так и не разобравшись в этом, монстр вернулся к озадачившей его проблеме происхождения и размножения человечества. И снова не обошлось без терминологических недоразумений.
— Откуда браться люди? — вопросил монстр.
Гардинг решил, что тот снова решил выяснить пресловутую проблему деторождения. Чтобы облегчить себе жизнь, он вызвал из недр компьютера справочник по акушерству и гинекологии. Но монстра тот не заинтересовал.
— Мой узнание уже не родится люди, проскрипел он. — Мое узнание о возникнуть.
В довершение лингвистических затруднений монстра его голос — впрочем, мы, кажется, об этом уже говорили? — был совершенно лишен каких бы то ни было интонационных модуляций. Жестикулировать он тоже не умел, или не догадывался, или считал ниже своего достоинства, так что понять его временами было сложно.
— Выкх-кугх-авуд-ных! — сказал Гырр. — Ныр-р-р! Гракр-рыв-в-вур! Нырув! Пых! — И еще что-то вроде. Что было переведено так: «Я ведь уже говорил об этом, хозяин. Точно неизвестно, есть много разных мнений. Есть религиозные гипотезы о том, что первых людей сделали из глины, из дерева, из болотной тины, из капелек слюны и даже из обрезков писчей бумаги. Но они расходятся с основными началами генетики и молекулярной биологии и потому не заслуживают доверия. Что касается строгой шчуки, то она придерживается гипотезы, согласно которой человек произошел от приматов».
Как стало ясно позже, Большой Квидак спрашивал о другом. Обычно монстр имел обыкновение не уклоняться в сторону от принятой цели. Но сейчас он заинтересовался неожиданно всплывшей темой.
— Что есть приматы? — проскрипел он.
— Но, хозяин… — начал было Гардинг. Рыжий чужак не дал ему продолжить.
— Жр-р-р-рых! — сказал он. — Рукх-рыв-вурр! Ар-р-рах-рух-х! — И добавил еще одну длинную фразу, для полной передачи которой не хватит разнообразия всех известных человеческих алфавитов.
«Приматы — это такие вымершие животные, — перевела электронная коробочка. — Неопрятные, вонючие и млекопитающие. В общем, похожие на моего лучшего друга. В доисторические времена они были покрыты шерстью, питались бананами, жили на деревьях, а если им приходило в голову спуститься на землю, ходили на четвереньках. Потом они почему-то окончательно опустились, сбросили шерсть, стали бегать на задних лапах и питаться мясом. А когда мяса стало мало, занялись земледелием и скотоводством, взялись строить города и создавать цивилизацию».
— Ты еще скажи, что они слезли на землю потому, что им стало не хватать бананов! — заявил Гардинг, имевший самые общие понятия о теории эволюции, но все равно в нее не веривший. — И вообще, мне кажется, хозяин спрашивал нас совсем о другом.
— Мне знать о прийти, — скрипнул Большой Квидак. — Путешествовать.
Гырр издал какой-то совсем короткий звук, который электронная машинка интерпретировала как «общее сожаление о неправильно определенном направлении, в скобках — сроке, силе, весе, мнении, половой принадлежности, несвоевременно высказанной оригинальной точке зрения».
— Хозяин хочет узнать… — произнес Гардинг. Теперь он осекся не потому, что не понял вопроса. Он замолчал потому, что был совершенно не готов к ответу.
— Хр-ру-у-у! — попытался помочь ему Гырр. — Грар-рх! Дур-р-рх! Рыру-ур-ыр! Й?
Что означало: «Хозяин хочет узнать, откуда начала распространение ваша популяция. Район космоса, звезда, планета и так далее. Правда, хозяин?»
Монстр ничего не ответил.
— Сам знаю! — огрызнулся Гардинг. В последние часы он стал испытывать к напарнику нечто вроде ревности. — Хозяин, насколько известно, первую планету людей звали Земля. Но где она находится теперь, точно неизвестно. То есть, я хотел сказать, неизвестно вообще.
Большой Квидак молчал около пяти секунд.
— Я не имею понимание факт, — прошелестел он.
Гырр и Гардинг переглянулись.
— РуР-УРУР-УР! ~ высказал первый. — Хар-р-ропры. Рыр-рап-вар-р-р! Фырра-ррыв! Ур-р-рх! Хрыгр-рыв!
«Это и в самом деле трудно объяснить, — сказал он, обращаясь к своему напарнику. — Если у моей расы не осталось собственной планеты, то это случилось потому, что ваши эскадры превратили ее в оплавленную болванку. Но как вы, люди, с вашей-то сентиментальностью, ухитрились забыть расположение своей планеты, если, как щенок с косточкой, носитесь даже с датами своего рождения? — И он развернулся к Большому Квидаку. — Представляете, хозяин: одним из извращений этой странной расы является хронологический фетишизм! Это обычай регулярно устраивать праздники в честь прошлых событий, единственным поводом для которых является конец очередного промежутка времени, кратного одному периоду, за который их первая планета — та самая Земля — когда-то совершала оборот вокруг своей звезды».
Большого Квидака это сообщение не заинтересовало. Он слишком плохо разобрался даже в основополагающих явлениях, чтобы проявлять интерес еще и к извращениям.
— Я не информирован, — лаконично прошелестел он.
Поняв, что краткими сведениями не отделаться, Гардинг повернулся к компьютеру. «Земля» набрал он в поисковой строке «Единой краткой общей энциклопедии Межзвездной Федерации». И получил прелюбопытную словарную статью.
ЗЕМЛЯ. Первое значение: слой приповерхностной почвы, содержащий элементы органического происхождения или пригодный для роста фотосинтезирующих растений.
Второе значение: религиозный догмат ряда ведущих религий, трактующих историю человечества как историю Великого Возвращения. Основным ядром священных историй являются повествования об утере Земли, которая трактуется как Планета Света Истины, куда человечество, чтобы спастись, должно вернуться прежде, чем начнется коллапс Вселенной. (Смотри: Фаргус К. Нортон «Беспристрастный и полный обзор всех Священных историй о Земле».) В свете этих легенд смысл истории человечества состоит в Возвращении на Землю, после чего история человечества (в узком значении слова «история») закончится.
Третье значение: собственное имя планеты, с которой, согласно наиболее многочисленным историческим данным, началась космическая экспансия человечества. Несмотря на обилие артефактов, а также электронных и письменных источников, точные координаты ее звездной системы в настоящий момент неизвестны, что дает основания представителям некоторых школ исторической науки оспаривать сам факт существования этой планеты (смотри, в частности: Остин Фламенко «Миф о Великом Исходе. Земля: научная хронология, астрономические факты и их интерпретация»; Меллер Закомельский «Миф о Земле — Миф о Великой Матери — психологические корни иллюзий»; профессор Кун К. Клан «Антропология и астрономия: несостоятельность легенды о едином происхождении человечества»').
Четвертое значение: литературная аллегория, пришедший в литературу из религии образ возвращения к истокам Бытия (смотри второе значение слова).
Все трое выслушали статью в режиме электронного прочтения. Монстр оставался невозмутимым. Гырр тоже. Что же касалось человека, то уже на втором пункте статьи у него начало вытягиваться лицо, а к концу третьего перекосило челюсть.
— Кх-гх! — произнес рыжий чужак.
«Возглас глубокого презрения», — прокомментировала коробочка.
— Рыгарор-рех-рор-рап! — добавил чужак.
Что было переведено: «Если бы я верил в существование Земли, то теперь бы засомневался». Впрочем, это был неточный перевод.
В это самое время Сато Ишин входила в командирскую каюту.
— Здравствуйте, мисс, — приветствовал ее капитан Никсон. Он сидел в том же кресле, что и час назад, расслабленно откинувшись на высокую спинку и невольно напоминая прикованного к креслу паралитика. — Я думаю, вам у нас понравилось.
О чем именно он думал на самом деле, история умалчивает. Что касается Сато, то для нее первичными оказались не мысли, а ощущения. Капитан Никсон ей не понравился. Его каюта тоже. И даже его первый вопрос.
— Да, у вас хорошо, сэр, — ответила она.
И села в кресло. То, что, как человек штатский, она села в кресло без разрешения, было нормально. Но еще никто и никогда не забирался в это кресло с ногами.
— Я рад за вас, — сказал капитан Никсон. — И что вы собираетесь делать теперь?
— Лететь с вами.
Это было сказано так, будто севший на остров звездолет находится в ее распоряжении, каюта заранее готова и не хватало единственной мелочи — ее собственного согласия.
— Видите ли, мисс, — ровным голосом сказал капитан Никсон, — на самом деле это совсем неочевидно. — И замолчал, вынуждая ее произнести следующую фразу.
— Что «неочевидно»? — спросила Сато.
— Что вы полетите с нами.
— Правда?
— К сожалению. — В голосе капитана Никсона не угадывалось сожалений. — Сержант Бричард рассказывал вам, что представляет собой наш корабль?
— Да. Это федеральный крейсер, сэр.
— Вам не обязательно титуловать меня подобным образом. Вы ведь не состоите на федеральной службе, и нас не связывают уставные отношения. А чем занимается Федеральная Гвардия, сержант вам рассказывал?
— Да.
— То есть сержант Бричард рассказывал вам, что космос полон всякой мерзости и наша работа состоит в том, чтобы по возможности космос от нее избавлять, при необходимости проявляя решительность и даже жестокость?
— Именно так… сэр, — подтвердила Сато.
Капитан Никсон не нравился ей все больше. Как мы упоминали, был он похож на ящерицу, обладал неприятной мимикой и еще более неприятной привычкой смотреть собеседнику в глаза больше пяти секунд подряд. Еще хуже была манера говорить человеку жесткую правду в глаза, если, конечно, тот оказывался его подчиненным. Людям подобной внешности и привычек вообще сложно становиться объектами немотивированных симпатий.
— Сержант не рассказывал вам, как мы оказались на этой планете? — спросил капитан Никсон.
— Да, сэр, — ответила Сато, твердо решив придерживаться официальной формы обращения. — Он сказал, что произошла небольшая авария двигателя и вы сели на остров, чтобы произвести ремонт.
Взгляд капитана Никсона ее все более тяготил. Бывает такая разновидность взглядов, оказавшись под прицелом которых вы начнете ощущать себя совершенно голыми, — с этой разновидностью ей еще предстояло познакомиться. Но взгляд командира «Эскалибура» принадлежал к куда худшему типу. Сато показалось, будто сейчас он рассматривает даже не ее, а каких-то совсем других людей, в силу программной ошибки бытия находящихся в той же самой точке пространства. Причем самой лишней в этом множестве была именно она.
— И больше ничего? — спросил капитан Никсон.
— Он рассказывал очень много и о разном! — раздраженно сказала Сато. — Сэр! — добавила она.
Взгляд капитана Никсона не изменился. Голос тоже.
— Наверное, он вам рассказывал не все. Возможно, вы не знаете, что наш корабль выполняет важную часть боевой операции. От ее успеха или неудачи будут зависеть тысячи и десятки тысяч человеческих судеб. Очень может случиться, что все мы погибнем, выполняя свой долг. Естественно, что и вы тоже, если отправитесь с нами.
Судя по выражению ее… ну ладно, пускай будет выражение глаз… девушка испытывала досаду.
— Я все равно… — начала она.
— И дело не только в этом. — Капитан Никсон сделал вид, будто не расслышал начатой фразы. — Строго говоря, я даже не имею права взять вас с собой. Я хорошо понимаю, что вы истосковались по человеческому обществу, хотите увидеть новые миры и новую жизнь, но с чисто служебной точки зрения я буду совершенно прав, если просто оставлю вас на острове до прибытия агентов ЦРМФ.
— А когда они прибудут? — быстро спросила Сато, пока не пытаясь выяснить смысл этого сочетания букв.
— Все зависит от того, как мы справимся с операцией, Если все пройдет нормально, то, возможно, в течение ближайших тридцати суток. Если мы погибнем, то, может быть, очень нескоро. Может быть, даже никогда. То есть я имею в виду «никогда» применительно к обычному сроку человеческой жизни.
— Спасибо за объяснения, сэр, — сказала Сато. — Мне жаль, если я доставила вам неприятности.
— Невольно доставила, — безмятежным тоном подтвердил капитан Никсон. — С другой стороны, оставив вас здесь, я отведу прямую угрозу от своего служебного формуляра, но окажусь под угрозой морального осуждения со стороны людей, которые не поймут, от какого риска я старался вас уберечь. Иначе говоря, это тоже чревато неприятностями, только другого плана. Поэтому я снова спрошу вас: вы хотите лететь?
Если бы этот разговор слышал сержант Бричард, он бы пришел к выводу, что командир «Эскалибура» не только моральный урод, но и тайный садист.
— Я все равно хочу отправиться с вами, — тихо сказала Сато.
При этом в ее глазах сверкнул некий огонек, который у воспитанных в других традициях женщин предвещает битье тарелок и серию истошных криков.
— Очень хорошо! — как ни в чем не бывало сказал капитан Никсон. — Пускай мне придется пожалеть о своем решении, но вы полетите с нами.
Сато пребывала в слишком противоречивых чувствах, чтобы что-то сказать. Она просто промолчала. Взгляд капитана Никсона ее по-прежнему раздражал.
— Тогда зачем вы мне все это говорили? — поинтересовалась она.
— Чтобы вы поняли мою ситуацию. Потому что, взяв вас с собой, я рискую заработать кучу неприятностей и, следовательно, иду на жертвы. А у вас есть возможность избавить меня от некоторых проблем. То есть это предложение сделки. Если угодно, даже разновидность шантажа.
К чести капитана Никсона, он вовсе не пытался быть приятным. Это ему замечательно удавалось. Возможно, в свое время у него пострадали не только физиологические Функции, но и области мозга, деятельность которых заставляет мужчину быть приятным в глазах молодой девушки.
Сато молча на него смотрела, не открыв рот даже для фразы «я слушаю».
— Дело в том, мисс, — продолжил капитана Никсон, — что мы вообще не имели права садиться на этой планете. Согласно «Своду инструкций о контакте», мы должны были, обнаружив обитаемую планету, до получения приказов командования избежать не только любой формы контакта, но и посадки. Этот момент в инструкции обозначен бескомпромиссно и недвусмысленно. Сержант Бричард вам этого не говорил. — Фраза прозвучала не вопросом, а утверждением. — Вам нужно объяснить, чем вызваны эти правила?
Большинство девушек на месте Сато произнесли бы что-нибудь вроде: «Если вам нетрудно», и ключевой была бы не фраза, а интонация.
— Да, — просто сказала она.
— В истории освоения космоса имели место случаи, — мерным голосом начал капитан Никсон, — когда ничтожная доля посторонней информации давала развитию цивилизаций самые крутые и непредсказуемые толчки. Эта информация с обыденной точки зрения могла быть куда более ничтожной, чем конструкция двигателя внутреннего сгорания. И даже просто представление о принципиальной возможности существования такого двигателя. Дело не столько в том, что эти толчки могли оказаться роковыми для самих цивилизаций. Такое тоже бывало. Просто иногда их последствия очень дорого обходились самому человечеству. — Капитан Никсон бросил беглый взгляд на монитор. — Если интересуют подробности, можете обратиться к соответствующим разделам корабельной библиотеки. Я подскажу ссылки.
— Спасибо, сэр.
— В том, что мы сели на остров, вашей вины нет, — продолжил капитан Никсон. — Мы вынуждены были решиться на посадку, чтобы не сорвать важную боевую операцию, от результатов которой зависят тысячи человеческих жизней. Ради этого мы пошли на риск получить служебные взыскания и испортить свою карьеру. Но последствия нашего решения усугубились тем, что в силу какого-то аппаратного боя поисковые системы не обнаружили на острове присутствия человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
История не сообщает, нашли ли спецслужбы предприимчивых портных и что с ними сделал король. А жаль, потому что с точки зрения упоминавшихся выше теорий эти портные были не просто проходимцами и мошенниками. Это были гениальные мастера рекламы и имиджмейкеры, далеко опередившие свою косную эпоху. Методы их творчества принадлежали будущему, и когда оно наступило, то все короли, вожди, диктаторы и политики стали ходить в одеждах, скроенных по технологиям двух изобретательных портняжек. Эти одежды стали для них важнее собственной кожи, потому что видимость давно стала куда важней, чем сущность, и… Почему? Ну хотя бы потому, что…
4. Приблизительно в это же самое время…
Приблизительно в это же самое время проблемой исчезновения древней планеты Земля заинтересовался и наш жуткий монстр. Если помните, мы оставили Большого Квидака, когда тот пытался уяснить для себя ту сумму неоднозначных явлений, для обозначения которой используют обобщающее понятие «юмор». Так и не разобравшись в этом, монстр вернулся к озадачившей его проблеме происхождения и размножения человечества. И снова не обошлось без терминологических недоразумений.
— Откуда браться люди? — вопросил монстр.
Гардинг решил, что тот снова решил выяснить пресловутую проблему деторождения. Чтобы облегчить себе жизнь, он вызвал из недр компьютера справочник по акушерству и гинекологии. Но монстра тот не заинтересовал.
— Мой узнание уже не родится люди, проскрипел он. — Мое узнание о возникнуть.
В довершение лингвистических затруднений монстра его голос — впрочем, мы, кажется, об этом уже говорили? — был совершенно лишен каких бы то ни было интонационных модуляций. Жестикулировать он тоже не умел, или не догадывался, или считал ниже своего достоинства, так что понять его временами было сложно.
— Выкх-кугх-авуд-ных! — сказал Гырр. — Ныр-р-р! Гракр-рыв-в-вур! Нырув! Пых! — И еще что-то вроде. Что было переведено так: «Я ведь уже говорил об этом, хозяин. Точно неизвестно, есть много разных мнений. Есть религиозные гипотезы о том, что первых людей сделали из глины, из дерева, из болотной тины, из капелек слюны и даже из обрезков писчей бумаги. Но они расходятся с основными началами генетики и молекулярной биологии и потому не заслуживают доверия. Что касается строгой шчуки, то она придерживается гипотезы, согласно которой человек произошел от приматов».
Как стало ясно позже, Большой Квидак спрашивал о другом. Обычно монстр имел обыкновение не уклоняться в сторону от принятой цели. Но сейчас он заинтересовался неожиданно всплывшей темой.
— Что есть приматы? — проскрипел он.
— Но, хозяин… — начал было Гардинг. Рыжий чужак не дал ему продолжить.
— Жр-р-р-рых! — сказал он. — Рукх-рыв-вурр! Ар-р-рах-рух-х! — И добавил еще одну длинную фразу, для полной передачи которой не хватит разнообразия всех известных человеческих алфавитов.
«Приматы — это такие вымершие животные, — перевела электронная коробочка. — Неопрятные, вонючие и млекопитающие. В общем, похожие на моего лучшего друга. В доисторические времена они были покрыты шерстью, питались бананами, жили на деревьях, а если им приходило в голову спуститься на землю, ходили на четвереньках. Потом они почему-то окончательно опустились, сбросили шерсть, стали бегать на задних лапах и питаться мясом. А когда мяса стало мало, занялись земледелием и скотоводством, взялись строить города и создавать цивилизацию».
— Ты еще скажи, что они слезли на землю потому, что им стало не хватать бананов! — заявил Гардинг, имевший самые общие понятия о теории эволюции, но все равно в нее не веривший. — И вообще, мне кажется, хозяин спрашивал нас совсем о другом.
— Мне знать о прийти, — скрипнул Большой Квидак. — Путешествовать.
Гырр издал какой-то совсем короткий звук, который электронная машинка интерпретировала как «общее сожаление о неправильно определенном направлении, в скобках — сроке, силе, весе, мнении, половой принадлежности, несвоевременно высказанной оригинальной точке зрения».
— Хозяин хочет узнать… — произнес Гардинг. Теперь он осекся не потому, что не понял вопроса. Он замолчал потому, что был совершенно не готов к ответу.
— Хр-ру-у-у! — попытался помочь ему Гырр. — Грар-рх! Дур-р-рх! Рыру-ур-ыр! Й?
Что означало: «Хозяин хочет узнать, откуда начала распространение ваша популяция. Район космоса, звезда, планета и так далее. Правда, хозяин?»
Монстр ничего не ответил.
— Сам знаю! — огрызнулся Гардинг. В последние часы он стал испытывать к напарнику нечто вроде ревности. — Хозяин, насколько известно, первую планету людей звали Земля. Но где она находится теперь, точно неизвестно. То есть, я хотел сказать, неизвестно вообще.
Большой Квидак молчал около пяти секунд.
— Я не имею понимание факт, — прошелестел он.
Гырр и Гардинг переглянулись.
— РуР-УРУР-УР! ~ высказал первый. — Хар-р-ропры. Рыр-рап-вар-р-р! Фырра-ррыв! Ур-р-рх! Хрыгр-рыв!
«Это и в самом деле трудно объяснить, — сказал он, обращаясь к своему напарнику. — Если у моей расы не осталось собственной планеты, то это случилось потому, что ваши эскадры превратили ее в оплавленную болванку. Но как вы, люди, с вашей-то сентиментальностью, ухитрились забыть расположение своей планеты, если, как щенок с косточкой, носитесь даже с датами своего рождения? — И он развернулся к Большому Квидаку. — Представляете, хозяин: одним из извращений этой странной расы является хронологический фетишизм! Это обычай регулярно устраивать праздники в честь прошлых событий, единственным поводом для которых является конец очередного промежутка времени, кратного одному периоду, за который их первая планета — та самая Земля — когда-то совершала оборот вокруг своей звезды».
Большого Квидака это сообщение не заинтересовало. Он слишком плохо разобрался даже в основополагающих явлениях, чтобы проявлять интерес еще и к извращениям.
— Я не информирован, — лаконично прошелестел он.
Поняв, что краткими сведениями не отделаться, Гардинг повернулся к компьютеру. «Земля» набрал он в поисковой строке «Единой краткой общей энциклопедии Межзвездной Федерации». И получил прелюбопытную словарную статью.
ЗЕМЛЯ. Первое значение: слой приповерхностной почвы, содержащий элементы органического происхождения или пригодный для роста фотосинтезирующих растений.
Второе значение: религиозный догмат ряда ведущих религий, трактующих историю человечества как историю Великого Возвращения. Основным ядром священных историй являются повествования об утере Земли, которая трактуется как Планета Света Истины, куда человечество, чтобы спастись, должно вернуться прежде, чем начнется коллапс Вселенной. (Смотри: Фаргус К. Нортон «Беспристрастный и полный обзор всех Священных историй о Земле».) В свете этих легенд смысл истории человечества состоит в Возвращении на Землю, после чего история человечества (в узком значении слова «история») закончится.
Третье значение: собственное имя планеты, с которой, согласно наиболее многочисленным историческим данным, началась космическая экспансия человечества. Несмотря на обилие артефактов, а также электронных и письменных источников, точные координаты ее звездной системы в настоящий момент неизвестны, что дает основания представителям некоторых школ исторической науки оспаривать сам факт существования этой планеты (смотри, в частности: Остин Фламенко «Миф о Великом Исходе. Земля: научная хронология, астрономические факты и их интерпретация»; Меллер Закомельский «Миф о Земле — Миф о Великой Матери — психологические корни иллюзий»; профессор Кун К. Клан «Антропология и астрономия: несостоятельность легенды о едином происхождении человечества»').
Четвертое значение: литературная аллегория, пришедший в литературу из религии образ возвращения к истокам Бытия (смотри второе значение слова).
Все трое выслушали статью в режиме электронного прочтения. Монстр оставался невозмутимым. Гырр тоже. Что же касалось человека, то уже на втором пункте статьи у него начало вытягиваться лицо, а к концу третьего перекосило челюсть.
— Кх-гх! — произнес рыжий чужак.
«Возглас глубокого презрения», — прокомментировала коробочка.
— Рыгарор-рех-рор-рап! — добавил чужак.
Что было переведено: «Если бы я верил в существование Земли, то теперь бы засомневался». Впрочем, это был неточный перевод.
В это самое время Сато Ишин входила в командирскую каюту.
— Здравствуйте, мисс, — приветствовал ее капитан Никсон. Он сидел в том же кресле, что и час назад, расслабленно откинувшись на высокую спинку и невольно напоминая прикованного к креслу паралитика. — Я думаю, вам у нас понравилось.
О чем именно он думал на самом деле, история умалчивает. Что касается Сато, то для нее первичными оказались не мысли, а ощущения. Капитан Никсон ей не понравился. Его каюта тоже. И даже его первый вопрос.
— Да, у вас хорошо, сэр, — ответила она.
И села в кресло. То, что, как человек штатский, она села в кресло без разрешения, было нормально. Но еще никто и никогда не забирался в это кресло с ногами.
— Я рад за вас, — сказал капитан Никсон. — И что вы собираетесь делать теперь?
— Лететь с вами.
Это было сказано так, будто севший на остров звездолет находится в ее распоряжении, каюта заранее готова и не хватало единственной мелочи — ее собственного согласия.
— Видите ли, мисс, — ровным голосом сказал капитан Никсон, — на самом деле это совсем неочевидно. — И замолчал, вынуждая ее произнести следующую фразу.
— Что «неочевидно»? — спросила Сато.
— Что вы полетите с нами.
— Правда?
— К сожалению. — В голосе капитана Никсона не угадывалось сожалений. — Сержант Бричард рассказывал вам, что представляет собой наш корабль?
— Да. Это федеральный крейсер, сэр.
— Вам не обязательно титуловать меня подобным образом. Вы ведь не состоите на федеральной службе, и нас не связывают уставные отношения. А чем занимается Федеральная Гвардия, сержант вам рассказывал?
— Да.
— То есть сержант Бричард рассказывал вам, что космос полон всякой мерзости и наша работа состоит в том, чтобы по возможности космос от нее избавлять, при необходимости проявляя решительность и даже жестокость?
— Именно так… сэр, — подтвердила Сато.
Капитан Никсон не нравился ей все больше. Как мы упоминали, был он похож на ящерицу, обладал неприятной мимикой и еще более неприятной привычкой смотреть собеседнику в глаза больше пяти секунд подряд. Еще хуже была манера говорить человеку жесткую правду в глаза, если, конечно, тот оказывался его подчиненным. Людям подобной внешности и привычек вообще сложно становиться объектами немотивированных симпатий.
— Сержант не рассказывал вам, как мы оказались на этой планете? — спросил капитан Никсон.
— Да, сэр, — ответила Сато, твердо решив придерживаться официальной формы обращения. — Он сказал, что произошла небольшая авария двигателя и вы сели на остров, чтобы произвести ремонт.
Взгляд капитана Никсона ее все более тяготил. Бывает такая разновидность взглядов, оказавшись под прицелом которых вы начнете ощущать себя совершенно голыми, — с этой разновидностью ей еще предстояло познакомиться. Но взгляд командира «Эскалибура» принадлежал к куда худшему типу. Сато показалось, будто сейчас он рассматривает даже не ее, а каких-то совсем других людей, в силу программной ошибки бытия находящихся в той же самой точке пространства. Причем самой лишней в этом множестве была именно она.
— И больше ничего? — спросил капитан Никсон.
— Он рассказывал очень много и о разном! — раздраженно сказала Сато. — Сэр! — добавила она.
Взгляд капитана Никсона не изменился. Голос тоже.
— Наверное, он вам рассказывал не все. Возможно, вы не знаете, что наш корабль выполняет важную часть боевой операции. От ее успеха или неудачи будут зависеть тысячи и десятки тысяч человеческих судеб. Очень может случиться, что все мы погибнем, выполняя свой долг. Естественно, что и вы тоже, если отправитесь с нами.
Судя по выражению ее… ну ладно, пускай будет выражение глаз… девушка испытывала досаду.
— Я все равно… — начала она.
— И дело не только в этом. — Капитан Никсон сделал вид, будто не расслышал начатой фразы. — Строго говоря, я даже не имею права взять вас с собой. Я хорошо понимаю, что вы истосковались по человеческому обществу, хотите увидеть новые миры и новую жизнь, но с чисто служебной точки зрения я буду совершенно прав, если просто оставлю вас на острове до прибытия агентов ЦРМФ.
— А когда они прибудут? — быстро спросила Сато, пока не пытаясь выяснить смысл этого сочетания букв.
— Все зависит от того, как мы справимся с операцией, Если все пройдет нормально, то, возможно, в течение ближайших тридцати суток. Если мы погибнем, то, может быть, очень нескоро. Может быть, даже никогда. То есть я имею в виду «никогда» применительно к обычному сроку человеческой жизни.
— Спасибо за объяснения, сэр, — сказала Сато. — Мне жаль, если я доставила вам неприятности.
— Невольно доставила, — безмятежным тоном подтвердил капитан Никсон. — С другой стороны, оставив вас здесь, я отведу прямую угрозу от своего служебного формуляра, но окажусь под угрозой морального осуждения со стороны людей, которые не поймут, от какого риска я старался вас уберечь. Иначе говоря, это тоже чревато неприятностями, только другого плана. Поэтому я снова спрошу вас: вы хотите лететь?
Если бы этот разговор слышал сержант Бричард, он бы пришел к выводу, что командир «Эскалибура» не только моральный урод, но и тайный садист.
— Я все равно хочу отправиться с вами, — тихо сказала Сато.
При этом в ее глазах сверкнул некий огонек, который у воспитанных в других традициях женщин предвещает битье тарелок и серию истошных криков.
— Очень хорошо! — как ни в чем не бывало сказал капитан Никсон. — Пускай мне придется пожалеть о своем решении, но вы полетите с нами.
Сато пребывала в слишком противоречивых чувствах, чтобы что-то сказать. Она просто промолчала. Взгляд капитана Никсона ее по-прежнему раздражал.
— Тогда зачем вы мне все это говорили? — поинтересовалась она.
— Чтобы вы поняли мою ситуацию. Потому что, взяв вас с собой, я рискую заработать кучу неприятностей и, следовательно, иду на жертвы. А у вас есть возможность избавить меня от некоторых проблем. То есть это предложение сделки. Если угодно, даже разновидность шантажа.
К чести капитана Никсона, он вовсе не пытался быть приятным. Это ему замечательно удавалось. Возможно, в свое время у него пострадали не только физиологические Функции, но и области мозга, деятельность которых заставляет мужчину быть приятным в глазах молодой девушки.
Сато молча на него смотрела, не открыв рот даже для фразы «я слушаю».
— Дело в том, мисс, — продолжил капитана Никсон, — что мы вообще не имели права садиться на этой планете. Согласно «Своду инструкций о контакте», мы должны были, обнаружив обитаемую планету, до получения приказов командования избежать не только любой формы контакта, но и посадки. Этот момент в инструкции обозначен бескомпромиссно и недвусмысленно. Сержант Бричард вам этого не говорил. — Фраза прозвучала не вопросом, а утверждением. — Вам нужно объяснить, чем вызваны эти правила?
Большинство девушек на месте Сато произнесли бы что-нибудь вроде: «Если вам нетрудно», и ключевой была бы не фраза, а интонация.
— Да, — просто сказала она.
— В истории освоения космоса имели место случаи, — мерным голосом начал капитан Никсон, — когда ничтожная доля посторонней информации давала развитию цивилизаций самые крутые и непредсказуемые толчки. Эта информация с обыденной точки зрения могла быть куда более ничтожной, чем конструкция двигателя внутреннего сгорания. И даже просто представление о принципиальной возможности существования такого двигателя. Дело не столько в том, что эти толчки могли оказаться роковыми для самих цивилизаций. Такое тоже бывало. Просто иногда их последствия очень дорого обходились самому человечеству. — Капитан Никсон бросил беглый взгляд на монитор. — Если интересуют подробности, можете обратиться к соответствующим разделам корабельной библиотеки. Я подскажу ссылки.
— Спасибо, сэр.
— В том, что мы сели на остров, вашей вины нет, — продолжил капитан Никсон. — Мы вынуждены были решиться на посадку, чтобы не сорвать важную боевую операцию, от результатов которой зависят тысячи человеческих жизней. Ради этого мы пошли на риск получить служебные взыскания и испортить свою карьеру. Но последствия нашего решения усугубились тем, что в силу какого-то аппаратного боя поисковые системы не обнаружили на острове присутствия человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55