Спичка прыгала у него во рту. Потом встал, положил листок на кровать и хмуро на него уставился.— Сперва мне нужно кое-что выяснить, — сказал он очень серьезно. — Когда вернусь, расскажу тебе всю историю.Я захохотал и сказал:— Не дури. Ты же знаешь, что я не дам тебе удрать.— Я этого не знаю. — Он так же серьезно покачал головой. — И ты тоже. Ты знаешь только, что постараешься меня удержать.— Постараюсь, — подтвердил я, окидывая его взглядом. На вид он был крепкий, сильный малый, лет на шесть моложе меня и килограммов на десять легче.Он стоял в ногах кровати и смотрел на меня мрачными глазами. Я сидел на краю и смотрел на него теми глазами, которые у меня имелись на данный момент. Так мы провели почти три минуты.Часть этого времени я употребил на то, чтобы измерить расстояние между нами и сообразить — сумею ли я, извернувшись, ударить Максуэйна ногами в лицо, когда он на меня прыгнет. Достать револьвер я не мог, Максуэйн стоял слишком близко. Едва я закончил свой мысленный эксперимент, он заговорил:— То вшивое кольцо не стоило тысячу. Выручил за него две сотни, и то, можно считать, повезло.— Садись и рассказывай.Он опять покачал головой.— Сперва хочу знать, что из этого получится.— Засажу Шепота.— Я не про него. Я про себя.— Тебе придется пойти со мной в полицию.— Не пойду.— Почему? Ты просто свидетель.— Я просто свидетель, которому Нунан может пришить взяточничество или сообщничество или то и другое вместе. Он своего не упустит.Дальше переливать из пустого в порожнее не имело смысла. Я сказал:— Очень жаль. Но пойти тебе придется.— Ты меня поведешь, что ли?Я выпрямился и потянулся правой рукой к бедру. Он кинулся на меня. Я качнулся назад, извернулся и выбросил ноги ему в лицо. Это хороший трюк, но сейчас он не сработал. Спеша до меня добраться, Максуэйн сильно толкнул кровать, и я грохнулся на пол.Приземлившись на спину, я попытался откатиться под кровать, одновременно зытаскивая из кармана револьвер.Бросок перенес Максуэйна через низкую спинку кровати, он перекувырнулся и свалился рядом со мной, треснувшись об пол затылком.Я приставил ствол револьвера к его левому глазу и сказал:— Тоже мне циркач нашелся. Не шевелись, пока не встану, а то сделаю дырку в голове, чтобы было куда мозги наливать.Я встал, нашел свой документ, положил его в карман и позволил встать Максуэйну.— Разгладь шляпу — помялась. И галстук чтобы спереди болтался, а то опозоришь меня на улице, — приказал я, проводя рукой по его одежде. Ничего похожего на оружие там не оказалось. — Невредно запомнить, что эта хлопушка будет у меня в кармане, всегда под рукой.Он поправил шляпу и галстук.— Слушай-ка, — сказал он, — я вижу, что влип, и брыкаться теперь ни к чему. Допустим, я буду слушаться. Как насчет того, чтобы забыть про эту вольную борьбу? Мне будет спокойнее, если они поверят, что я сам пришел, без уздечки.— Идет.— Спасибо, братец.Нунана не было, обедал. Нам пришлось подождать полчаса у него в приемной. Вернувшись, шеф приветствовал меня своим обычным «Как поживаете? Ну, замечательно» — и все такое в том же роде. Максуэйну он не сказал ни слова, просто кисло поглядел в его сторону. Мы вошли в кабинет шефа. Нунан придвинул к своему столу стул для меня и сел сам, не обращая внимания на бывшего сыщика.Я передал шефу документ, подписанный девушкой.Нунан бросил на него беглый взгляд, сорвался со стула и заехал Максуэйну в лицо кулаком величиной с дыню-канталупу.Удар отшвырнул Максуэйна в дальний угол комнаты, где его полет задержала стена. Стена затрещала, прогнулась, и застекленная фотография, на которой Нунан и другие отцы города приветствовали кого-то в гетрах, свалилась на пол вместе с побитым сыщиком. Толстый шеф заковылял в угол, подобрал фотографию и расколотил ее вдребезги о голову и плечи Максуэйна. Затем, отдуваясь, вернулся к столу и с радостной улыбкой сообщил:— Таких поганцев свет не видывал.Максуэйн, у которого хлестала кровь изо рта, носа и разбитой головы, сел и огляделся.— Поди сюда, ты! — загремел Нунан.Максуэйн сказал: «Есть, шеф», поднялся и побежал к столу.Нунан приказал:— Выкладывай, а то убью.— Слушаю, шеф. Все было, как у нее тут написано, только этот камешек не стоил тысячу. Но дать она мне его дала, и две сотни тоже, чтобы я держал язык за зубами. Потому что я подошел аккурат, когда она его спросила: «Кто это сделал, Тим?», а он говорит: «Макс!» Громко так сказал, как будто торопился перед смертью, потому что тут же его и не стало. Вот как было, шеф, только камешек не стоил…— К черту камешек! — гаркнул Нунан. — И кончай мне ковер кровянить.Максуэйн выудил из кармана грязный платок, промокнул нос и рот и продолжал лопотать:— Все так и было, шеф. Все, как я тогда сказал, только в тот раз я насчет Макса держал язык за зубами. Знаю, что надо было…— Заткнись, — велел Нунан и нажал кнопку на столе.Вошел блюститель порядка в мундире. Шеф ткнул большим пальцем в Максуэйна и приказал:— Проводи малютку в подвал, пусть костоломы над ним поработают, а потом посадишь его под замок.Максуэйн начал отчаянно взывать к шефу, но его увели, не дослушав.Нунан сунул мне сигару, другой сигарой ткнул в документ и осведомился:— Где эта баба?— В городской больнице, при смерти. Пошлите кого-нибудь взять у нее показания. Юридически эта бумажка ничего не стоит — я ее добыл больше для эффекта. И вот еще что. Я слышал, будто Пик Марри расплевался с Шепотом. Это Марри, кажется, обеспечил ему алиби?— Вот именно, — буркнул шеф и, сняв одну из телефонных трубок, сказал: — Магро? Найди-ка Пика Марри и попроси его сюда заглянуть. И прихвати Тони Агости, а то он слишком ловко стал ножи метать.Нунан положил трубку, встал, пустил вокруг себя облако сигарного дыма и сообщил сквозь него:— Я с вами не всегда играл по-честному.Я подумал, что это мягко сказано, но ничего не ответил.— Вы человек тертый, — продолжал он. — Сами знаете, какая у нас работа. И к тому надо прислушиваться, и к этому. Если ты шеф полиции, это еще не значит, что ты здесь полный хозяин. А вы стали наступать на хвост тем, кто в ответ может наступить на хвост мне. Я-то считаю вас правильным парнем. Но приходится подыгрывать тем, кто ведет игру, понятно?Я кивнул головой в знак того, что понятно.— Так было до сих пор, — сказал он. — Но больше так не будет. Начинается новый курс. Когда наша старуха отдала богу душу, Тим был совсем мальчонка. Она сказала: «Береги его, Джон», и я обещал. А Шепот взял да и прикончил его из-за этой шлюхи. — Он нагнулся и схватил меня за руку. — Понимаете, к чему я клоню? Уже полтора года прошло, и только сейчас вы дали мне шанс с ним поквитаться. Теперь в Отервилле никто больше не сядет вам на голову. С сегодняшнего дня все пойдет по-другому.Это мне понравилось, о чем я ему и сообщил. Мы еще помурлыкали, а затем в кабинет впустили долговязого человека со вздернутым носом, торчавшим на круглом веснушчатом лице. Это был Пик Марри.— Мы тут вспоминаем, как погиб Тим, — сказал шеф, когда Марри дали стул и сигару, — и где тогда был Шепот. Ты ведь был в тот вечер на озере, верно?— Верно, — согласился Марри, и кончик носа у него заострился.— Вместе с Шепотом?— Я с ним был не все время.— А во время стрельбы?— Не-а.Зеленоватые глаза шефа прищурились и вспыхнули. Он мягко осведомился:— И где же он был в это время, знаешь?— Не-а.Шеф вздохнул с глубоким удовлетворением и откинулся да стуле.— Черт побери, Пик, — сказал он, — раньше ты говорил, что был с ним в баре.— Говорил, — признал долговязый. — Но это ничего не значит, просто он попросил, ну, я и помог по-дружески.— А если я упрячу тебя за дачу ложных показаний?— Не бери на пушку. — Марри энергично сплюнул в плевательницу. — Я ни в каких судах показаний не давал.— А как насчет Джерри, и Джорджа Келли, и О'Брайена? — спросил шеф. — Они тоже сказали, что были с ним, потому что он попросил?— О'Брайен — да. Про других не знаю. Я как раз выходил из бара, наткнулся на Шепота, Джерри и Келли и вернулся с ними выпить. Келли сказал, что Тима шлепнули. Тогда Шепот говорит: «Алиби никогда не помешает. Мы были здесь все время, верно?» — и смотрит на О'Брайена за стойкой. О'Брайен говорит: «Точно». Потом Шепот посмотрел на меня, и я сказал то же самое. Но теперь с чего мне его покрывать?— Келли сказал вам, что Тима шлепнули? Не сказал — нашли мертвого?— Сказал — шлепнули.Шеф произнес:— Спасибо, Пик. Не надо было так поступать, но что было, то прошло. Как ребятишки?Марри сказал, что хорошо, вот только младший не такой толстый, как хотелось бы. Нунан позвонил в прокуратуру и попросил Дарта и стенографиста записать рассказ Пика.Затем Нунан, Дарт и стенографист отправились в городскую больницу снимать официальные показания с Мертл Дженнисон. Я не поехал. Я решил, что надо поспать, сказал шефу, что зайду попозже, и вернулся в гостиницу. 13. Двести долларов десять центов Я уже расстегнул жилет, когда зазвонил телефон.Это была Дина Бранд. Она пожаловалась, что не может поймать меня с десяти часов.— Вы уже начали что-нибудь по нашему делу? — спросила она.— Пока обдумываю. Дело вроде стоящее. Наверное, сегодня начну его проворачивать.— Подождите, нам надо увидеться. Можете сейчас приехать?Я посмотрел на раскрытую постель и сказал «да» без особого энтузиазма.Очередная холодная ванна подействовала мало — я едва в ней не заснул.В дом Дины меня впустил Дэн Ролф. Он держался так, словно вчера между нами ничего особенного не произошло. Дина Бранд вышла в переднюю и помогла мне снять пальто. На ней было бежевое шерстяное платье с прорехой по шву на плече.Она провела меня в гостиную и, усевшись рядом на кушетке, спросила:— Вы ведь ко мне хорошо относитесь?Я не стал возражать. Она пересчитала костяшки моей правой руки теплым указательным пальцем и сказала:— У меня к вам просьба. Хочу, чтобы вы бросили то дело, о котором мы вчера толковали. Нет, подождите. Дайте договорить. Дэн прав. Не надо было мне продавать Макса. Это жуткая подлость. Кроме того, вы ведь охотитесь в первую очередь на Нунана, правда? Если будете паинькой и не тронете Макса, я вам столько выложу про Нунана, что он у вас не вывернется. Идет? Вы же ко мне хорошо относитесь, вы не станете меня обманывать, не пустите в ход то, что я сказала, когда злилась на Макса, правда ведь?— Что у вас есть на шефа? — спросил я.Она помяла мне бицепс и промурлыкала:— А вы обещаете?— Пока нет.Она надулась и сказала:— Вот, ей-Богу, никогда больше не пойду против Макса. Не имеете права делать из меня стукачку.— Так как насчет Нунана?— Сперва обещайте.— Нет.Она впилась пальцами мне в руку и резко спросила:— Вы уже ходили к Нунану?— Ага.Она отпустила меня, нахмурилась, пожала плечами и мрачно спросила:— Что же теперь делать?Я встал, и тут чей-то голос сказал:— Сядь.Это был хриплый шепот Талера.Я обернулся и увидел, что он стоит в дверях столовой. В его маленькой руке был зажат большой револьвер. Позади стоял краснолицый человек со шрамом на щеке.Пока я садился, появились гости и из другой двери, ведущей в переднюю. Порог переступил человек без подбородка, с уродливым ртом — я вспомнил, что Шепот называл его Джерри. Он держал два револьвера. Белокурый парнишка из заведения на Кинг-стрит — тот, что поугловатей, — выглядывал из-за его плеча.Дина Бранд вскочила с кушетки, повернулась к Талеру спиной и обратилась ко мне. От ярости у нее сел голос.— Я тут ни при чем. Он пришел сюда один, сказал, что извиняется за вчерашнее, и объяснил, как можно подзаработать, если выдать вам Нунана. Все это было подстроено, но я попалась на удочку. Это чистая правда! Он должен был ждать наверху, пока мы договоримся. Я ничего не знала про остальных. Я ничего не…Джерри небрежно протянул:— Если я прострелю ей костыль, она уж точно сядет и, может быть, заткнется. Начинать?Шепота я не видел. Девушка стояла между нами. Макс сказал:— Пока не надо. Где Дэн?Угловатый блондинчик ответил:— На полу в ванной. Пришлось ему врезать.Дина Бранд повернулась к Талеру. Швы у нее на чулках были перекручены. Она сказала:— Макс Талер, ты самая паршивая…Он прошептал, очень четко:— Заткнись и свали с дороги.Дина удивила меня тем, что выполнила оба приказа. Макс обратился ко мне:— Значит, вы с Нунаном клеите мне смерть его брата?— Тут и клеить не надо. Само держится.Он скривил тонкие губы и сказал:— Ты такой же гад, как и он.Я ответил:— Это ты зря. Когда он хотел тебя утопить ни за что ни про что, я играл на твоей стороне. На этот раз прав он.Дина Бранд снова взорвалась и вылетела на середину комнаты, размахивая руками:— Пошли все вон отсюда! Какое мне до вас дело? Катитесь.Блондинчик, который уложил Дэна, протиснулся мимо Джерри и, ухмыляясь, вошел в гостиную. Он поймал в воздухе руку Дины и заломил за спину.Она извернулась и стукнула его кулаком в живот. Удар был приличный, мужской. Парень выпустил ее и отлетел шага на два.Ловя ртом воздух, он сорвал с бедра дубинку и снова шагнул к Дине. Теперь он уже не ухмылялся.Джерри захохотал так, что его несуществующий подбородок и вовсе пропал из виду.Талер приказал резким шепотом:— Хватит!Парень не слышал. Оскалившись, он смотрел на Дину.Девушка отвечала взглядом твердым, как серебряный доллар. Весь свой вес она перенесла на левую ногу. Я решил, что блондинчику достанется каблуком, и тут он пошел на Дину.Парень сделал обманный бросок свободной левой рукой и занес дубинку над лицом девушки.Талер снова прошептал:— Хватит, — и выстрелил.Пуля попала блондинчику в голову, он крутанулся и свалился прямо на руки Дины Бранд.По всему выходило, что другого момента у меня не будет.В суматохе я выхватил револьвер и послал пулю в Талера, целясь ему в плечо.Это было ошибкой. Я попал бы ему в руку, только если бы целился в лоб. Джерри еще не совсем ослеп от смеха. Он опередил меня с выстрелом. Его пуля обожгла мне запястье и сбила наводку. Мой свинец миновал Талера, но угодил в краснолицего у него за спиной, и тот свалился мешком.Я не понял, насколько сильно мне поцарапало кисть, и на всякий случай перебросил револьвер в левую руку.Джерри попробовал достать меня еще раз. Девушка сорвала эту попытку — она толкнула на него труп. Мертвая светловолосая голова ударила Джерри по коленям. Он потерял равновесие, и тут я на него прыгнул.Прыжок спас меня от пули Талера. Мы с Джерри сцепились клубком и выкатились в коридор.Справиться с губошлепом труда не составляло, но за спиной у меня был Талер, поэтому пришлось работать быстро. Я дважды врезал Джерри кулаком, боднул хорошенько в живот и попытался извернуться, чтобы укусить, но он обмяк подо мной. Я для порядка влепил ему туда, где полагалось быть подбородку, — просто проверить, не притворяется ли, — и отполз на четвереньках подальше от двери.Я сел на корточки, прислонился спиной к стене, направил револьвер в ту сторону, откуда мог появиться Талер, и стал ждать. Кроме шума в голове, я не слышал больше ничего.Из двери, в которую я выкатился, вышла Дина Бранд. Она взглянула на Джерри, потом на меня, улыбнулась, прикусив кончик языка, мотнула головой, приглашая меня за собой, и вернулась в гостиную. Я осторожно пошел следом.Шепот стоял посреди комнаты. В руках у него было пусто, в глазах — тоже. Если бы не злобный узкий рот, его можно было бы поставить в витрину вместо манекена.Рядом с маленьким игроком стоял Дэн Ролф, уткнув ему пистолет в левую почку. Лицо Ролфа напоминало кровавую маску. Блондинчик, который покоился на полу между нами, врезал ему основательно.Я ухмыльнулся Талеру и сказал: «Вот и замечательно», — но тут увидел в другой руке Ролфа еще один пистолет, и он был направлен прямо в мой полноватый торс. Это выглядело уже не так замечательно, впрочем, у меня в руке тоже был револьвер. Шансы не так уж плохи — по крайней мере, один к одному.Ролф сказал:— Положи пистолет.Я взглянул на Дину, изображая недоумение. Она пожала плечами и сказала:— Теперь Дэн тут хозяин.— Да? Пусть кто-нибудь объяснит ему, что я так не играю.Ролф повторил:— Положи пистолет.Я строптиво ответил:— Черта с два. Я похудел на десять килограммов, пока ловил эту птицу. Могу отдать еще десять, лишь бы добиться своего.Ролф сказал:— Меня не интересуют ваши личные счеты, и я никому из вас не позволю…Дина Бранд тем временем отошла в дальний угол. Когда она очутилась за спиной Ролфа, я прервал его речь и предложил ей:— Если сейчас мне поможете, у вас окажется двое друзей: Нунан и я. К Талеру больше доверия нет, так что помогать ему без надобности.Она засмеялась и сказала:— Я, миленький, только один язык понимаю.— Дина! — протестующе воскликнул Ролф. Он попался. Дина оказалась у него за спиной, и силенок, чтобы с ним справиться, ей было не занимать. Вряд ли он решился бы в нее стрелять, а остановить ее можно было только выстрелом.— Сто долларов, — промолвил я.— Господи! — вскричала она. — Наконец-то вы предложили деньги. Правда, слишком маленькие.— Двести.— Смотрите, проняло! Но я вас что-то плохо слышу.— Попытайтесь услышать, — сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19