— За то, чтобы не стрелять в вашего Ролфа, больше не дам.— Вы взяли хороший старт. Надбавьте еще хоть немножко.— Двести долларов десять центов, последняя цена.— Подонок, — сказала она. — Я отказываюсь.— Как угодно. — Я скорчил рожу Талеру и предупредил: — Лучше не шевелись, я приступаю к делу.Дина закричала:— Подождите! Вы что, правда на это пойдете?— Пойду на что угодно, но Талера заберу.— Две сотни и десять центов?— Угу.— Дина, — воскликнул Ролф, не сводя с меня взгляда, — ты ведь не…Она засмеялась, подошла сзади и обвила его своими сильными руками, прижав его локти к бокам.Правой рукой я оттолкнул Талера с дороги и, держа его на мушке, выхватил оружие у Ролфа. Дина отпустила чахоточного.Он шагнул к двери в столовую, устало произнес:— Не надо было… — и рухнул на пол.Дина подбежала к нему. Я вывел Талера в коридор, протащил мимо Джерри — тот все еще спал крепким сном — и втолкнул в нишу под лестницей, где висел телефон.Затем я позвонил Нунану, сообщил, что Талер у меня в руках, и сказал, где нахожусь.— Матерь Божья! — возопил он. — Не убивайте его, пока я не приеду. 14. Макс Новость о поимке Шепота распространилась быстро. Когда Нунан и его фараоны с моей помощью доставили игрока и ожившего Джерри в муниципалитет, там уже нас ждало не меньше ста человек.Вид у всех был недовольный. Люди Нунана, как всегда потрепанные, ходили с побелевшими от напряжения лицами. Но Нунан был самым счастливым парнем к западу от Миссисипи. Его радость не испортило даже то, что Шепот не испугался допроса третьей степени.Как фараоны ни раскалывали его, Шепот стоял насмерть. Он сказал, что будет говорить только в присутствии адвоката, и больше не скажет никому ни единого слова — сдвинуть его с этой позиции не удалось никакими силами. И хотя Нунан ненавидел Макса всей душой, этого человека он не отдал костоломам. Пусть Шепот убил брата шефа и был его заклятым врагом, но он оставался крупной персоной в Отравилле, и обходиться с ним надо было осторожно.Наконец Нунан устал возиться с арестантом и отослал его наверх, с глаз долой (собственно тюрьма находилась на верхнем этаже муниципалитета). Я раскурил еще одну сигару шефа и прочел показания, полученные у женщины в больнице. В них не было ничего, кроме того, что я уже знал от Дины и Максуэйна.Шеф предложил пойти к нему домой пообедать. Я выкрутился, сославшись на то, что у меня болит запястье, которое уже перебинтовали. На самом деле это был легкий ожог.Пока мы толковали, двое полицейских в штатском доставили краснолицего, который принял мою пулю вместо Шепота. У него было перебито ребро, и, пока мы все суетились, он удрал от Дины через черный ход. Ребята Нунана взяли его у врача. Шеф не смог ничего выудить из парня и отправил его в больницу.Я встал и, прежде чем уйти, произнес:— Это ведь Дина Бранд навела меня на Талера. Поэтому я и просил вас не трогать ни ее, ни Ролфа.Шеф завладел моей левой рукой в пятый или шестой раз за последние несколько часов.— Если захотите, чтобы Диной занялись, только скажите, — произнес он. — Но раз она помогла взять этого гада, может просить, чего пожелает, — так от меня и передайте.Я сказал, что передам, и отправился в гостиницу, мечтая о чистой белой постели. Однако дело шло к восьми, и мой желудок требовал внимания. Я пошел в гостиничный ресторан и решил эту проблему. Потом меня соблазнило кожаное кресло в вестибюле — я уселся в него и закурил сигару. Это повлекло за собой беседу с проезжим железнодорожным ревизором из Денвера, тем более что у нас нашелся общий знакомый в Сент-Луисе. Потом на улице началась громкая пальба.Мы подошли к двери и определили, что стреляют в окрестностях муниципалитета. Расставшись с ревизором, я двинулся в этом направлении и одолел уже две трети пути, когда навстречу мне вынырнул автомобиль. Он мчался, выплевывая из задних окон револьверный огонь.Я попятился в подворотню и достал пистолет. Машина поравнялась со мной. Дуговой фонарь высветил два лица на переднем сиденье. Лицо водителя мне ни о чем не говорило. Верхняя часть лица второго человека была спрятана под надвинутой шляпой. Нижняя часть принадлежала Шепоту.Напротив меня, в конце неширокого проулка, горел фонарь. Когда машина Шепота с ревом пролетала мимо, кто-то зашевелился там — между мной и светом, возле мусорных баков. Неясная фигура метнулась из одной тени в другую.Я сразу забыл про Шепота, потому что ноги у этой фигуры отличались явной кривизной.Пронеслась машина, набитая фараонами, — они поливали свинцом автомобиль Шепота.Я рванулся туда, где обретался кривоногий.Если это и вправду был он, оружия при нем, готов биться об заклад, не имелось. Я на это и поставил и быстро зашагал по грязному проулку, впиваясь в каждую тень глазами, ушами и носом.Я прошел так почти весь квартал, когда от одной тени отделилась другая и пустилась прочь со всех ног.— Стой — завопил я, топая следом. — Стой, Максуэйн, пристрелю!Пробежав еще с десяток шагов, он остановился и обернулся.— А-а, это ты, — сказал он таким тоном, словно для него принципиально важно было, кто именно поведет его обратно в кутузку.— Да, — не стал возражать я. — С чего это вы тут беготню устроили?— Понятия не имею. Кто-то жахнул динамитом и разнес пол в тюряге. Я и полез в дыру вместе со всеми. Блатные прикрывали нас от полиции. Я ушел с одной компанией, потом откололся и намылился податься в горы. Я тут сбоку припеку. Просто полез со всеми, раз уж пол расколошматили.— Сегодня вечером Шепота посадили, — сообщил я.— Черт побери! Вот в чем штука. Нунану пора уже сообразить, что в нашем городишке этого парня ему не охомутать.Мы все еще стояли в том проулке, где Максуэйн раздумал от меня удирать.— Знаешь, за что его посадили? — спросил я.— Конечно, за убийство Тима.— Знаешь, кто убил Тима?— Чего тут знать? Он и убил.— Нет, ты.— То есть как? Ты что, дурак, что ли?— У меня в левой руке пистолет, — предупредил я.— Брось, ведь Тим сам сказал этой бабе, что его кокнул Шепот.— Он не сказал «Шепот». Я слышал, как женщины называют Талера Максом, но все мужчины зовут его не иначе как Шепот. Тим не имел в виду Талера. Он сказал «Макс…» Это начало фамилии Максуэйн. Он помер, не успев договорить. Эй, помни про пистолет!— С чего мне было его убивать-то? Он бегал за девчонкой Шепота и…— До этого я еще не дошел, — прервал я его, — но сейчас разберемся. У тебя были нелады с женой. Тим ведь ходок по дамской части, может, здесь собака и зарыта? Надо будет проверить. Ты стал меня интересовать, когда я узнал, что ты больше ни разу не пытался вытянуть деньги из этой Мертл.— Да брось ты! — взмолился он. — Сам знаешь, все это глупости. Стал бы я после этого там ошиваться! Я смылся бы, да еще алиби себе обеспечил, как Шепот.— Зачем? Ты был тогда сыщиком. Место удобное, поблизости, всегда можно проследить, чтобы все было в порядке, уладить, в случае чего.— Ты же знаешь, черт побери, что это чепуха. Концы с концами не сходятся.— Чепуха не чепуха, мне плевать, — сказал я. — Зато есть что рассказать Нунану, когда вернемся. Он, наверное, жутко расстроился из-за того, что Шепот удрал. Твоя история его отвлечет.Максуэйн упал на колени прямо в грязь и возопил:— Не надо! Он меня к черту придушит тут же!— Вставай и не ори, — буркнул я. — Выкладывай все начистоту.Он прохныкал:— Прикончит своими руками, говорю тебе.— Как хочешь. Не желаешь признаваться — все расскажу Нунану. Если признаешься, пособлю, чем смогу.— Да что ты можешь? — безнадежно произнес он и снова заныл: — Откуда мне знать, что ты не обманешь?Я рискнул выложить часть правды:— Ты сказал, что пронюхал, чем я занимаюсь в Отравилле. Значит, должен понимать: моя игра в том, чтобы Нунан и Шепот были на ножах. Пока что Нунан думает, что Тима убил Шепот, так и запишем. Но если не желаешь мне подыграть, Нунан узнает про тебя всю правду.— Значит, не скажешь ему? — жадно спросил он. — Обещаешь?— Я тебе ничего не обещаю, — сказал я. — Зачем мне это? Я тебя накрыл со спущенными штанами. Можешь иметь дело либо со мной, либо с Нунаном. Выбирай скорее. Мне неохота тут всю ночь стоять.Он выбрал меня.— Не знаю, как ты догадался, но все было, как ты сказал. Моя жена, Элен, она связалась с Тимом, и это меня подкосило. Спроси кого хочешь, я был до этого нормальным парнем. Все ее желания выполнял. Не так уж легко было ее ублажать. Но я не мог себя по-другому поставить. Если бы мог, мы бы с ней лучше жили, ей-Богу. В общем, я отпустил ее и подал на развод. Думал, у них это всерьез, и они поженятся. Но скоро до меня дошли слухи, что он бегает за Мертл Дженнисон. Это уж было чересчур. Я отпустил Элен, и она ушла к нему — все по-честному, благородно. А тут он положил глаз на эту Мертл. Мог я такое вытерпеть? Элен была не какая-нибудь уличная. А на озере в тот вечер я на него напоролся случайно. Увидел, что Тим идет в беседку, и пошел за ним. Чтобы все ему выложить в тихом месте.Мы оба были слегка под градусом. В общем, разгорячились и пошумели. Когда разговор взял высокие обороты, Тим вытащил пистолет. Трусливый он был. Я стал отнимать пистолет, и в свалке он выстрелил. Богом клянусь, так это и вышло! Кто-то нажал на спуск, когда мы оба ухватились за пушку. Я смылся в кусты. Сидел там и слышал, как Тим стонет и что-то бормочет. А тут уже люди бежали — эта девушка, Мертл Дженнисон, она тоже мчалась от самой гостиницы.Я захотел вернуться и послушать, что Тим скажет, но побоялся оказаться первым. Ждал, пока девушка добежит, а сам все прислушивался, что он лопочет, но не мог издали разобрать. Когда она там очутилась, я подбежал — и как раз в этот момент он умер, так и не назвав до конца мое имя.Я сразу не сообразил, что вышло имя Шепота. Только тогда допер, когда она стала совать мне записку насчет самоубийства, и еще две сотни, и камешек. Я-то хотел просто поболтаться, притворяясь, будто расследую дело, — как-никак, в полиции служил — и понять, что к чему. Но она затеяла свою игру, и мне стало ясно, что со мной все в порядке. Так оно и оставалось все это время, пока ты не начал копать снова.Он потоптался в грязи и добавил:— Через неделю моя жена погибла — несчастный случай. Да-да, несчастный случай. Въехала на своем «форде» прямо в трамвай номер шесть там, где он спускается с горки от Тэннера.— Озеро Мок в этом округе? — спросил я.— Нет, в округе Боулдер.— Это за пределами территории Нунана. Что, если я отвезу тебя туда и сдам шерифу?— Нет. Там шерифом Том Кук, зять сенатора Кифера. Никакой разницы. Нунан доберется до меня через Кифера.— Если все случилось, как ты говоришь, у тебя есть шанс выкрутиться на суде.— Они не дадут мне этого шанса. Я бы на это пошел, только не с ними.— Едем в муниципалитет, — сказал я. — Держи язык за зубами.
Нунан метался по комнате, осыпая проклятиями фараонов, которые стояли перед ним, мечтая оказаться где-нибудь подальше.— Я тут кое-что нашел, — сказал я, выталкивая вперед Максуэйна.Нунан сбил бывшего сыщика с ног, пнул как следует и велел одному из своих подручных увести его.Кто-то позвал Нунана к телефону. Я выскользнул из кабинета, не пожелав никому спокойной ночи, и пошел в гостиницу.С севера донеслись звуки выстрелов.Мимо меня вразвалку прошагали трое мужчин с неспокойными глазами.Чуть дальше какой-то человек не поленился сойти с тротуара, чтобы пропустить меня. Я не знал его и решил, что он меня тоже не знает.Неподалеку раздался одиночный выстрел.Когда я подходил к гостинице, мимо меня со скоростью не меньше восьмидесяти километров в час проехала потрепанная черная машина, набитая людьми по самую крышу.Я ухмыльнулся. Отравилл начал закипать. Я уже чувствовал себя здесь как дома, и никакие мысли, что эту неаппетитную кашу заварил я, не помешали мне проспать двенадцать часов кряду. 15. Ресторан «Êедровая горка» Мики Лайнен разбудил меня после полудня телефонным звонком.— Мы здесь, — сообщил он. — Где комиссия по встрече?— Задержалась — наверное, ищут веревку. Пристройте чемоданы и приезжайте в гостиницу. Номер 537. Свое прибытие не рекламировать.Когда они пришли, я был уже одет.У Мики Лайнена, здоровой дубины с покатыми плечами и бесформенным телом, все суставы болтались, уши торчали, как красные паруса, а круглое румяное лицо украшала бессмысленная придурковатая ухмылка. Он был похож на актера-комика, каковым, собственно, и являлся.Дик Фоли был канадцем. Отличительные приметы: мальчиковый размер и умное недовольное лицо. Дик носил высокие каблуки, чтобы прибавить себе росту, любил надушенные носовые платки и со страшной силой экономил слова.Оба были прекрасными оперативниками.— Что вам рассказал Старик про эту работу? — спросил я, когда мы уселись. Старик был директором филиала «Континентал» в Сан-Франциско. Его также именовали Понтием Пилатом, потому что он посылал нас на голгофы смертельно опасных заданий с деликатной улыбкой. В этом вежливом пожилом человеке было столько же душевного тепла, сколько в веревке палача. Остряки из агентства утверждали, что в июле он плюется ледышками.— Он вроде не разобрался, в чем дело, — сказал Мики, — только понял из телеграммы, что тебе нужна помощь. Сказал, что от тебя уже несколько дней не было отчетов.— Похоже, ему придется подождать еще немного. Знаете что-нибудь об Отервилле?Дик покачал головой. Мики сказал:— Я только слышал, что его зовут Отравилл, и вроде это не шутка.Я рассказал им о том, что узнал и что сделал. Закончить повествование мне не удалось — раздался телефонный звонок.— Привет! Как рука? — послышался в трубке ленивый голос Дины Бранд.— Легкий ожог. Как вам нравится налет на тюрьму?— Я тут ни при чем, — сказала она. — Я свое дело сделала. Если Нунан не смог его удержать — что ж, очень жаль. Сегодня днем я поеду в центр покупать шляпку. Хотела заглянуть к вам ненадолго, если вы будете у себя.— В какое время?— Скажем, часа в три.— Хорошо, буду ждать. Приготовлю две сотни и десять центов, что я вам должен.— Приготовьте, — согласилась она. — Я за этим и еду.Я вернулся на место и продолжил рассказ.Когда я кончил, Мики Лайнен присвистнул и сказал:— Понятно, почему ты боишься посылать отчеты. Если бы Старик знал, что ты тут вытворяешь, он вряд ли стал бы тебя прикрывать.— Если все получится, как задумано, мне не придется включать в отчеты удручающие подробности, — заметил я. — Агентству хорошо, оно живет по правилам и предписаниям, но когда делаешь дело, тут уже не до правил. В Отравилл с моральными нормами лучше не соваться — живо заржавеют. Но в отчете, конечно, мрачные детали ни к чему, так что вы, братцы, не шлите никакой писанины в Сан-Франциско, не показав сначала мне.— Какие преступления ты поручаешь нам совершить? — спросил Мики.— Я хочу, чтобы ты взял на себя Пита Финна. Дик возьмет Лу Ярда. Игру вам придется вести, как вел ее я, — делать очередной ход при первой же возможности. Подозреваю, что Пит и Ярд вместе попробуют заставить Нунана не трогать Шепота. Не знаю, как поведет себя шеф. Он хитрый как черт и очень хочет сквитаться за убийство брата.— Когда я возьму на себя джентльмена из финнов, — сказал Мики, — что мне с ним делать? Не люблю хвастаться своей тупостью, но эта работа мне понятна примерно так же, как высшая математика. Я все усвоил, кроме того, что ты уже сделал, зачем и что собираешься делать дальше.— Сперва установи за Финном слежку. Мне нужны клинышки, которые можно вбить между Питом и Ярдом. Ярдом и Нунаном, Питом и Нунаном, Питом и Талером или Ярдом и Талером. Если нам удастся поломать их круговую поруку, они начнут втыкать ножи друг другу в спины и сделают всю работу за нас. Затравка есть — раскол между Талером и Нунаном. Но все это быстро выдохнется, если мы не будем подталкивать события. И конечно, я мог бы купить у Дины Бранд еще толику сведений о грязных делишках этой компании, но выкладывать их на суде нет смысла. В судах они хозяева, да к тому же нам надо спешить. Если Старик пронюхает — а Сан-Франциско не так уж далеко и чутье у Старика что надо, — он сразу сядет на телеграф и потребует объяснений. Мне нужны результаты, чтобы за ними скрылись подробности. Обычные улики не годятся. Нам нужен динамит.— А как насчет нашего уважаемого клиента, мистера Илайхью Уилсона? — поинтересовался Мики. — С ним — или ему — что ты собираешься сделать?— Либо раздавить, либо выколотить из него помощь. Годится любой вариант. Мики, тебе лучше поселиться в гостинице «Отервилл», а Дику — в «Национале». Держитесь подальше друг от друга, и если не хотите, чтобы меня выгнали из агентства, давайте-ка провернем эту работенку, пока Старик не опомнился. Запишите вот что.Я продиктовал имена, приметы и адреса (те, что у меня были) Илайхью Уилсона, его секретаря Стэнли Луиса, Дины Бранд, Дэна Ролфа, Нунана, Макса Талера, его подручного Джерри-Без-Подбородка, миссис Дональд Уилсон, дочери Луиса — секретарши Дональда Уилсона, и Билли Куинта, радикала, бывшего дружка Дины.— Теперь разбежались, — сказал я. — И не думайте, будто в Отравилле существуют законы, кроме тех, что вы установите для себя сами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19