.. Вот нахалка! Я чуть не закричал он неожиданности и изумления. Поспешно отстранился.
- Зачем ты так?... Грубо так?!
Глаза её сделались какими-то странными, будто пленкой какой подернулись. Дышала с трудом. Грудь вздымалась.
- Рома, ты мне все больше нравишься. - прошептала Людммила, подступая ко мне. - Чувствую, сегодня у нас с тобой будет настоящее сражение! А то давай прямо здесь, на диване? - неожиданно предложила она.
- Как здесь?! - растерялся я. - А вдруг, кто увидит?
- Кто увидит. Никого же нет. - Она напирала грудью, пытаясь опрокинуть меня на диван.
- Но как же на нем? Ведь он же маленький!
- Какой ты, Рома, ещё дурачок! - изумилась Людмила моей наивности. Кто это хорошо умеет, можно и на абажуре.
- Скажешь тоже - на абажуре. Нет, я так не могу.
- Тогда пойдем ко мне.
- Пойдем, - согласился я. Посмотрел на часы. До времени "Ч", как окрестил начало операции Беркутов оставалось ещё семь минут. - Давай только допьем шампанское.
Мы допили шампанское и вышли со склада. Когда мы подходили к проходной, то я увидел омоновцев, избражавших здорово подгулявших парней. Они уже прорвались через проходную, но были остановлены Захарьяном.
- Парни, сюда нельзя! - строго проговорил он. - Поворачивайте назад!
- Как это?! - очень удивился один из омоновцев, более высокий и массивный. - Ты кому это, козел?! Нам водяры надо взять. Понял ты, сучара?!
- Склады уже закрыты, магазины - тоже. Так что, ничего вам здесь не обломится. Давай назад!
- Леня, - обратился высокий к своему приятелю, - этот козел хочет нас обидеть!
- Да я ему, суке, пасть порву! - зарычал тот и с угрожающем видом двинулся на Захарьяна. Тот было схватился за кобуру, но было поздно. Высокий уже направлял на него пистолет, истошно завопил:
- Руки, падла!!
Захарьян послушно поднял руки. Лицо его побелело и тряслось от страха.
- А ну, Леня, посмотри, что у него там на поясе.
Леня подошел к Захарьяну, расстегнул кобуру, достал пистолет "Макарова", весело проговорил:
- Классный пугач! Как раз мне сгодится!
- Вы что, парни, офонарели! За это ж вам срок корячится, - попытался вразумить парней сторож, но сделал только хуже.
- Это кто офонарел! - буквально взвился Коля. - Ты ещё угрожать, скотина! Да я таких дешевых фраеров пачками, понял?! - Правой ногой он сильно ударил Захарьяна в живот.
Тот охнул и согнулся пополам.
- Серега, мочить этого фраера надо. А то сквозанет ментам, на нары ляжем, - сказал Леня.
- Ой, что теперь будет! - прошептала в ужасе Людмила.
- Помочь надо, - проговорил я и направился к проходной.
- Рома, не ходи, убьют! - закричала она, повиснув на моей руке.
Но я легко, будто "божью коровку" стряхнул её с руки и продолжил путь. Подошел и спокойно сказал:
- Как же так, двое на одного, да ещё с оружием? Несправедливо это.
- Слушай ты, поборник справедливости, шел бы своей дорогой, а то быстро приобщим к большинству, - сказал Серега и громко рассмеялся своей шутке. Он был вооружен и это придавало уверенности. - Правда, Леня?
- Без болды! - откликнулся тот. - Это нам, что два пальца обоссать. Враз срежем.
- Это не только несправедливо, но и подло, - проговорил я незаметно приближаясь на необходимое расстояние для атаки. Беркутов, инструктируя нас, сказал: "Хлестаться по настоящему! Чтоб у этого ханурика со странной армянской фамилией не возникло даже намека на подохзрение".
- Ты чё, козел, сказал?! - вновь взревел более импульсивный Леня. - Да я тебя щас...
Но осуществить свою угрозу он уже не успел. Я выбросил вперед свою ударную правую ногу и угодил ему точно в подбородок. Он, как огромный сноп, без звука рухнул на землю. Пистолет отлетел далеко в сторону. В один прыжок я достиг Серегу, перехватил руку с пистолетом, крутанул, подставив бедро. Он растянулся на земле, но все же успел нажать на спусковой крючок. Однако пуля попала, как говорится, в белый свет, как в копеечку. Я наклонился и локтем ударил его в грудь.
- Ты что, ох...л! - жалобно закричал Серега. Это уже кричал не хулиган, а омоновец, но со стороны отличить было невозможно. Я забрал у него пистолет, сунул за брючной ремень.
Захарьян следил за происходящим с открытым ртом, все ещё не веря в свое счастливое спасение.
- Подбери пистолет, - сказал я ему.
- Ага, я сейчас. - Он проворно подобрал пистолет, положил его в кобуру. Лишь после этого проговорил с восхищением: - Ну, ты и молоток! Здорово машешься! Спасибо, корешок! Если б не ты, каюк бы мне был. Я уже с жизнью прощался.
- Да, чего там, - махнул я рукой. - Нормально.
Меж тем, Серега и Леня уже оклемались, поднялись и, хмуро и боязливо озираясь, вышли за территорию склада. Оказавшись на почтительном расстоянии и почувствовав себя в безопасности, они обрели свойстенную им наглость.
- Ты, сучара, об этом ещё здорово пожалеешь! - прокричал Серега. - Ты уже не жилец. Понял? Я тебя, козла, из-под земли достану!
Леня сделал неприличный жест руками и разразился отборным матом. Я достал пистолет и направил в их сторону. Омоновцы дали деру. Все прошло на редкость удачно, именно так, как и задумывалось Беркутовым.
Подбежала Людмила, прильнула ко мне.
- Рома, ты герой! Я тобой горжусь!
Захарьян усмехнулся и, кивнув на нее, сказал:
- Уже успела охмурить?
- Да так, - пожал я плечами.
Он подошел, пожал мне руку.
- Еще раз спасибо, Рома! Я твой должник по гроб жизни. А Тофик всегда платит по долгам.
- Да чего ты... Нормально все. Все путем. Ты бы на моем месте поступил также.
- Ты чего, Рома, малохольный?! - очень удивился Захарьян. - Кто в наше время за здорово живешь будет поставляться под пули? Ты один такой, больше нет.
- Я как-то даже не подумал об этом.
- Ты сейчас куда?
- Да вот. - Кивнул я на Людмилу. - Надо проводить.
- Понятно, - многозначительно подмигнул Захарьян. - В таком случае я тебя завтра найду. Обязательно найду.
- Как хочешь, - пожал я плечами. - До свидания!
- Счастливо тебе, Рома!
Когда мы вышли за ворота, Людмила, дурачась, повисла у меня на руке.
- Никогда не думала, что ты такой крутой!
- Какое там... Скажешь тоже - крутой. До сих пор поджилки трясутся от страха.
- Правда что ли?! - удивилась она.
- А то нет?
- Со стороны этого не было заметно. Совсем наоборот.
- А я это... Тормозной.
- Какой, какой?! - не поверила она своим ушам, вероятно подумала, что ослышалась.
- Тормозной... Так жена говорит. У меня все реакции заторможены. По настоящему я лишь сейчас испугался. Правда.
- Ну, ты даешь! - рассмеялась Людмила. - С тобой не соскучишься!
- Поэтому, извини, но мне не до этого самого сейчас.
- Я понимаю, - сразу погрустнела она.
Когда утром я пришел на склад, то у ворот на стоянке увидел джип "Мицубиси" Захарьяна. Сам Тофик сидел с бригадиром возле склада. Я подошел, поздоровался.
- Привет, Рома! - разулыбался Панкратов. - Здесь Стропила про тебя такое порассказал...
- Кто? Какой еще? - сделал я вид, что не понял, кого он имеет в виду.
- В смысле, Захарьян, - поправился бригадир. - Молодец! Не знал, что ты такой крутой.
Я лишь пожал плечами, ничего не ответив.
- Я у тебя его сегодня забираю, - сказал Захарьян, обращаясь к Панкратову,
- Как так - забираешь? - забеспокоился тот. - А мы что, вчетвером должны монтулить?
- Ты, рыжий, много вопросов стал задавать. Тебе не кажется? - со значением проговорил Захарьян. - Смотри, а то ты у меня быстро из рыжего превратишься в зеленого.
- А я чё? Я ничего, - стушевался бригадир. - Забирай, коль он тебе нужен.
- Пойдем, Рома, - проговорил Тофик, вставая.
- Куда? А как же работа?
- Работа не волк... Считай, что у тебя сегодня выходной. Сегодня твои подельники повкалывают за себя и за того парня.
- Какие ещё подельники? - спросил недоуменно. Непонятно: то ли он меня проверял, то ли ещё чего?
- Не бери в голову, Рома, - ответил Захарьян. - Это я мрачно пошутил. Черный юмор - называется.
Через полчаса я вновь оказался в кафе с этим дурацким названием "Обструкция". Зал был почти пустой. Захарьян уверенно по-хозяйски подошед к столу у окна, сказал:
- Садись, Рома. Сегодня я угощаю.
Не успели мы сесть за стол, как к нам подскочил официант.
- Что будете заказывать, Тофик Иванович?
- Пятьсот водки и... Сам сообрази. Вкусы ты мои знаешь. Да поскорей.
- Все будет исполнено в лучшем виде, - заверил его официант и удалился. По всему, Захарьян здесь был постоянным клеентом.
Вскоре наш стол буквально ломился от всевозможных закусок и всякого.
- Шашлычок, Тофик Иванович, придется немного подождать, - сказал официант. - Готовится.
- Хорошо. Гуляй. - Небрежным жестом Захарьян отправил официанта, налил водку в рюмки, поднял свою. - За тебя, Рома! Хороший ты парень, а со вчерашнего дня ещё и мой друг. Очень скоро ты поймешь, что друг Тофика Захарьяна - это звучит гордо! - Он довольно рассмеялся своим словам.
Я усмехнулся про себя. Очень скоро он узнает, кого выбрал себе в друзья. Не думаю, что это открытие доставит ему удовольствие.
Выпили. Водка неприятно обожгла желудок. Я её так-то очень редко пью, лишь при крайней необходимости, а тут ещё на пустой желудок. Запил бокалом кока-колы, но жжение не прошло. Съел заливную курицу. Немного полегчало. Спросил:
- Слушай, Тофик, неужели сторожам так хорошо платят?
- С чего ты взял?
- Ну как же. У тебя вон машина какая. Здесь можешь себе позволить. Для этого нужны большие деньги.
- У меня есть побочный заработок, - усмехнулся Захарьян.
- Другая работа что ли?
- Ага, другая. Высокооплачиваемая. А ты никак хочешь заработать большие бабки?
- Чего?
- Деньги?
- А то. Кто ж этого не хочет.
- Ничего, Рома, скоро у тебя появится такая возможность, - со значением сказал Захарьян.
Минут через сорок, когда уже все было выпито и съедено, он, уже изрядно захмелевший, вернулся к этому разговору.
- Так ты, Рома, хочешь прилично заработать?
- Ну.
- Поможешь мне в одном деле.
- А что надо делать?
- Плевое дело - взять одного сопливого киндера у одних и отдать другим. Только и всего.
- Украсть что ли? - спросил я, понизив голос до шепота.
- Ну да, украсть. Что, слабо?
- Но я как-то не того... Боязно.
- Зато получишь хорошие бабки. Да тебе и делать ничего не надо будет. Постоишь пару минут на вассаре - вот и все.
- Где?
- Покараулись, пока я дело сделаю. Согласен?
- А когда это?
- Скоро, Рома. Очень скоро.
- А много можно заработать?
- Сколько тебе нужно для полного счастья?
- Ну, не знаю... Тысяч десять.
- Значит будут тебе десять тысяч. Договорились?
- Договорились.
- Вот и ладушки! Я тебе потом позвоню или заеду.
Глава пятая: Иванов. "А все-таки она крутиться!"
Придя на работу, тут же позвонил Рокотову.
- Володя, мне срочно нужен официант ресторана "Полянка" Николай Северный.
- Организуем. А отчего такая срочность?
- Появилась одна веселенькая идейка, и до того рассмешила, что до сих пор не могу успокоиться. Одна надежда на этого субъекта.
- Темнишь ты что-то, Сережа. Опять что-то задумал, но не хочешь раскрываться.
- Какой вы проницательный, гражданин начальник! - "удивился" я.
- Ладно, будет тебе этот Северный. Через час жди.
И точно, ровно через час в дверь моего кабинета постучали. Затем она открылась и появилась сначала круглая симпатичная физиономия, а потом и долговязая фигура старлея.
- Разрешите доложить! Задержанный Северный доставлен! - бодрым, звонким голосом отчеканил он.
- Какой ещё задержанный? Я просил доставить свидетеля Северного.
- Мне приказали задержать и доставить. Я выполнил приказ, товарищ генерал.
- Хорошо, давайте его.
Северный оказался точно таким, каким я его и представлял, - этакое смазливое ничтожество. Кроме того, сейчас это ничтожество ещё было до смерти напугано задержанием и доставкой, а потому являло собой совсем удручающую картину. Не могла уважающая себя женщина лечь с таким в постель. А если все же легла, то к этому были весьма веские причины.
- Николай Яковлевич Северный? - решил уточнить, того ли мне доставили.
- Он самый, - пролепетал он помертвевшими губами, готовый в любой момент свалиться в обморок от страха.
- Очень приятно, - улыбнулся, чтобы хоть как-то его приободрить. - А я - начальник следственного управления прокуратуры области Иванов Сергей Иванович.
- За что же меня, господин начальник?! Что я такого совершил?! - чуть не плача проговорил Северный.
- Успокойтесь, Николай Яковлевич. Никто вас не задерживал. Просто, в милиции что-то напутали. Я ознакомился с вашим протоколом допроса и решил кое-что уточнить. Потому-то и пригласил вас. Только и всего.
- Правда?! - с надеждой спросил Северный, все ещё не веря в свое спасение.
- Вы полагаете, что я намеренно вам лгу?
- Нет, но... Я столько пережил! - захлюпал он носом.
Я налил стакан воды, поставил перед ним.
- Вот, выпейте.
- Спасибо! - он с жадностью выпил воду. Постепенно успокоился. Во взгляде появился блеск.
- Вы готовы отвечать на вопросы?
- Да-да, конечно. Спрашивайте.
- Расскажите самым подробнейшим образом. Вот вы сидели за столом. Что было потом?
- Где-то далеко за полночь Ирина Петровна сказала: "Не пора ли нам бай-бай?", и указала на дверь...
- Что, так и сказала?
- Слово в слово.
- Хорошо. Продолжайте.
- И указала мне на дверь ванной. "Вы первый, а потом я. Там висит мой махровый халат. Можете надеть." Я принял душ, прошел в спальню и лег на кровать.
- А Ирина Петровна?
- Она была в зале.
- Свет в спальне горел?
- Да. Горело бра. Но когда я лег, Ирина Петровна вошла и выключила его, сказав: "Свет отвлекает".
- Вы возражали?
- Нет. Такой женщине невозможно возражать.
- Понятно. Что было потом?
- Она сказала: "Я скоро", и ушла в ванную. Ждать мне пришлось минут двадцать, никак не меньше. Затем она пришла, легла, ну и... - Взгляд у Северного стал масляным, улыбка - двусмысленной. Похоже, воспоминания эти были ему очень приятны и дороги. Они приподнимали его над серой и унылой действительностью, делали более значимым в собственных глазах.
- Понятно. Скажите, вы видели её лицо?
- Как же можно?! - очень он удивился. - Ведь была же соввершеннейшая темнота.
- Возможно, когда прикуривали?
- Я не курю.
- Что было дальше?
- Мы уснули. Когда я проснулся, она была уже на ногах...
- Вы не видели, когда она встала?
- Нет, не видел. Она принесла кофе в постель. Была очень веселой. А потом мы поехали на базу РЭБ флота.
Это было как раз то, что я и рассчитывал от него услышать. Достал протокол дополнительного допроса свидетеля и стал записывать его показания.
После ухода Северного, я вскочил из-за стола и на крыльях эйфории принялся летать по кабинету.
- Ай, да, Иванов! Ай да, сукин сын! Какая же светлая голова у этого кретина!
"Но, но, осторожнее на поворотак, приятель! - тут же услышал голос моего постоянного оппонента Иванова. - Думаешь тут за него, думаешь, а нарываешься на оскорбления".
"Извини! Это я так. А вообще-то ты молоток! До такого додуматься! Я бы ни в жизнь не смог."
"Смог бы, - убежденно сказал Иванов. - Просто ты слишком инфантилен, леность ума тебе часто мешает."
"Ага. Это моя ахиллесова пята, - согласился я. - А красивое дело вытанцовывается!"
"Лучше бы таких дел не было вовсе."
"Ты опять прав. Что за зверюга такой? А, поди, изображает из себя интеллигента."
"Нынче многие изображают интеллигентов. Слышал, как по телевизору начальник следственного изолятора говорил об условиях содержания олигарха Гусинсткого: "С ним вместе сидит один мошенник. Другой тоже интеллигентный человек"? Представляешь! Это называется - тушите фонари.
"Слышал. Придурок! Но ведь наш оппонент умен, таланлив. Как красиво он водил нас всех за нос?"
"Такие - опасны вдвойне."
"Ну, Иванов, ты даешь! Что с тобой случилось? Что не высказывание, то афоризм, хоть сейчас в книгу мудрых мыслей. Титан!"
"А ты вместо того, чтобы ёрничать, записывал бы. Под старость пригодится. Может мемуары надумаешь писать."
"Я запомню. У меня память хорошая."
"Ха! Не смеши Москву лаптями". Хорошая у него память! Ты хоть помнишь какой сегодня день?"
"Ты что, совсем меня за придурка держишь что ли?"
"Ну и какой же?"
"Сегодня среда двадцать... Ой, бли-и-ин! Сегодня же годовщина нашей со Светланой свадьбы! Это называется - приехали! Как же я мог забыть?!"
"Ну и кто из нас после этого идиот?!"
"Я говорил про кретина."
"Хрен редьки на слаще. Так, кто же?"
"Все ясно, что спрашивать? Ты бы лучше посоветовал: что делать?"
"Как - что? Срочно бежать в магазин, покупать цветы, подарок, шампанское."
"Ну да. А где деньги?!"
"Вечная проблемма. Займи у кого-нибудь."
"У кого?"
Открывшаяся дверь, положила конец нашей затянувшейся дискуссии. В кабинет вошел Володя Рокотов, жизнерадостный и оптимистичный. Везет же некоторым!
- Привет, Сережа! Ты что такой смурной?
- А, не спрашивай! - махнул я рукой. - Лучше сразу дай в морду.
- Да что стряслось?
- Сегодня у нас со Светланой годовщина свадьбы.
- Ну да. Радоваться надо. Я её уже поздравил.
- Не терзай душу! Ты-то поздравил. А у меня с этим гребанным делом вечно мозги нараскорячку.
- Неужто забыл?
- Вчистую!
- Да, обмишулился ты, Сережа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32