– спросил Пикард.
У Седжа казалось возникли проблемы с управлением двигателями. Он дважды нажал одну из кнопок, но ничего не произошло.
– Возможно ли это? Конечно, – сказал Седж. – Большинство вещей. Но сделала ли это она? Сделал ли это кто-то еще? – Он посмотрел прямо на Кирка. – Сделал ли это я? Нет, Кирк. Я этого не делал.
Потом Седж повернул рычаг управления и для Кирка время замедлилось. Только на один миг он отвернулся, потому что, как ему показалось, увидел солнце, садящееся там где на корме лодки стоял Седж Нирра. Потом он понял: шар красного света не был солнцем Баджора. Это был разряд дисраптора. Смертельная точка на груди Седжа.
Как раз когда Седж издал протяжный крик, когда свет расплавил его, наметив контуры его протянутых рук и раскачивающегося д’жа паг, чтобы преобразовать его в сверкающее плазменное поле разрушенных молекул, Пикард отшвырнул Кирка. Он выбросил их обоих через борт лодки, в объятья темно-зеленого и живого баджорского Внутреннего моря.
Глава 17
БАДЖОР, ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55596.5
Кирку жгло глаза. Ноздри горели. Он почувствовал резкий щелчок в колене, когда его нога попала под край борта, а затем освободилась, когда стремительный рывок Пикарда загнал его на глубину. Все это произошло вмиг, в вечность.
Потом он почувствовал рывок рубашки под плечами и приглушенный толщей воды звук полыхнул с отчетливой силой. Кирк закашлялся, захрипел на воздухе. Он увидел, что Пикард гребет в вертикальном положении рядом с ним, причем одна его рука все еще сжимала воротник Кирка.
– Я в порядке, – пробормотал Кирк, когда лицо Пикарда осветилось темно-красным заревом, когда взорвалась лодка.
Попали по двигателям , подумал Кирк, когда он и Пикард снова нырнули под поверхность. Кирк медленно греб руками, чтобы удержаться под водой, все время глядя вверх. Глаза горели от соли и растворенных в баджорском море металлов. Пикард, плывущий рядом с ним, казался тенью. Над ними обоими брызги и вспышки пылающих обломков ударялись о поверхность воды, дробя тени, когда металл опускался на дно в странном кувыркающемся танце, и все это в абсолютной тишине.
Поблизости в туманном слое мутной воды двигалась еще одна тень. Еще один обломок? Кирк был неуверен. Пикард показал вверх. Кирк изобразил круг большим и указательным пальцами, сигнализируя о согласии. Лодка была небольшой, и там не хватило бы горючего на долгое время. На поверхности было безопасно.
Они рванули вместе и Кирк поморщился, когда его колено вспыхнуло болью. Он отказался смириться с этим обжигающим призывом, и вместо этого сконцентрировался на холодной воде, скользящей мимо него пока он всплывал. За миг до поверхности его нога ударилась о что-то. Обломок , была его первая мысль. А потом это что-то ударило его в ответ.
В этот момент рядом с ним Пикард начал погружаться быстрее, чем мог бы плавать человек, и мгновение спустя Кирк почувствовал, что тоже опускается вниз. Он чувствовал напряжение в своих легких, когда свечение поверхности потускнело. Весь воздух в мире всего в паре метров над ним… всего в трех…
Рука схватила его за лодыжку. Кирк посмотрел вниз, и увидел бледное лицо Пикарда. А ниже Пикарда корчащуюся тень, затененную океаном, что-то невидимое в мраке и расплывающееся в воде. А потом что-то еще крепко стиснуло его ноги, обернулось вокруг них, и снова потянуло вниз. Внезапно тело Пикарда, освобожденное от силы, которая тянула его вниз, взлетело мимо Кирка.
Пикард схватил Кирка за руку, и потянул, подтолкивая себя свободной рукой. Кирк яростно брыкался, и наконец вырвался на свободу. Вместе они плыли к поверхности, гонясь за последними пузырями убегающего воздуха, который сочился из их ртов.
Мы не сможем сделать это , отчетливо и бесстрастно подумал Кирк. Сколько было историй, рассказывающих о тонущих людях, которые в метре до поверхности открывали рот, чтобы вдохнуть словно они уже были спасены? Дыхание было тем, без чего не могло жить тело Кирка. Дыхание было всем тем, что могло положить конец этим мучениям.
Вода над ними стала светлее. Кирк был близок. Он видел рядом с собой Пикарда. Они оба поднимались. Пузыри следовали впереди. Теперь только три метра. Темная тень упала между ними. Ощущение чего-то острого. Кирк оттолкнулся сильнее, быстрее, не забывая о колене, но игнорируя его.
Два метра. Кирк сражался так как никогда прежде, чтобы удержать рот закрытым, держа под контролем настойчивую потребность своего тела в воздухе. Один метр. Он собрал все силы для последнего рывка. Потом он внезапно увидел, что Пикард опускается, раскинув руки в стороны, уже слишком далеко внизу, чтобы Кирк смог дотянуться до него.
Первым желанием Кирка было изменить направление, и последовать за другом несмотря на ожидавшую их двоих внизу судьбу. Но инерция тянула его к поверхности, и как только он прошел через водный барьер, он инстинктивно вдохнул, задыхаясь от жидкости, которая струилась по его лицу.
Он должен был снова нырнуть. Он не мог оставить Пикарда в этом подводном кошмаре. Он не станет. Но тело ему больше не повиновалось. Сердце Кирка колотилось, легкие требовали воздуха еще, и еще, и когда он наконец снова смог опустить голову под поверхность, море внизу было спокойным облаком тени, и солнечный свет больше не оставлял следы на дюнах на морском дне. Никакого способа отличить движущуюся тень от ночной темноты неизведанной воды. Кирк снова нарушил поверхность, и выкрикнул:
– Жан-Люк!
Потому что больше он ничего не мог сделать.
Ныряльщики из лагеря добрались до него на своей нырятельной платформе через минуту, когда он поднялся для еще одного вдоха, продолжая свой бесполезный, отчаянный поиск. Один из них воспользловался багром, чтобы зацепить ткань промокшей рубашки Кирка и вытащить его из воды на палубу нырятельной платформы.
– Нет, – запротестовал Кирк, но у него не хватило сил, чтобы воспротивиться своему спасению. – Пикард… он все еще там.
Кто из двух братьев Эрл спас его, Кирк не знал. Имя потерялось в замешательстве. Но теперь он смотрел через борт так, словно было возможно рассмотреть скрытое морское дно.
– Как долго? – спросил водолаз.
Кирк знал ответ, и знал что он означает.
– С момента взрыва.
– Слишком долго.
Смертный приговор. Кирк заставил себя подняться, один раз подскользнувшись на мокрой палубе, отягощенный промокшей баджорской одеждой, которая прилипла к нему, и почувствовал озноб от раннего ночного бриза.
– Еще не слишком поздно! У нас есть десять минут до того, как начнутся необратимые изменения тканей. Если вода достаточно холодная и мы введем ему триокс через сорок или даже шестьдесят минут, он еще сможет поправиться! – Кирк отчаянно осмотрелся в поисках станции жизнеобеспечения. – Где ваша аппаратура оживления?
Голос водолаза был тихим, но непреклонным.
– Мистер Кирк, вспомните где вы. У нас нет триокса. У нас нет аппаратуры для оживления. Нет транспордеров. Нет транспортеров. Ничего. Вы понимаете?
– Тогда ручные маяки! – Потребовал Кирк, расстроенный, непривыкший не только спрашивать, но и просить что-либо. – Мы должны продолжать. Найдите его! Черт вас побери, он там! – Он поискал в памяти имена ныряльщиков, нашел и воспользовался ими. – Крезин, там Пикард. Для меня он такой же брат, как для вас Труфор.
Эрл Крезин серьезно уставился на Кирка, словно споря с самим собой, потом коротко кивнул и на баджорском диалекте крикнул своему брату, стоящему в маленькой рулевой рубке платформы. Эрл Труфор отозвался явно недовольно. Но Крезин, казалось, сказал все что было необходимо, чтобы закончить спор. Оба брата баджорца направились к снаряжению, не полностью закрытому, на котором Кирк увидел баджорские регенерационные дыхательные аппараты и нырятельные маски.
Они собрались. Порыв облегчения заполнил Кирка. Потом он почувствовал, что его колено заныло от еще одной вспышки боли. Он поймал себя на полпути к палубе, подтянулся к поручням и снова стал всматриваться в воду.
Такими в равной степени могли бы быть чернила. Звезды отражались от черной поверхности вместе с двумя лунами, которые он видел раньше, и их отражения мерцали, перемещались, невероятно связано.
Потом яркие столбы света скользнули по темной воде и Кирк увидел Труфора и Крезина, неуклюже шагающих к лестнице нырятельной платформы, каждый с поисковым подводным маяком в руке. Неровные оранжевые гондолы их регенерационных аппаратов возвышались на их спинах. Регулируемые камеры плавучести переплетались вокруг их плеч и талии и прикреплялись к тяжелому облачению; каждый из их носил облегающие термальные комбинезоны ржавого цвета. Плоские шланги пневмопривода выходили из верхней части каждого из баллонов дыхательных аппаратов к нырятельным маскам братьев, которые закрывали их глаза и рты едиными плоскими пластинами чего-то прозрачного.
Хотя Кирк понимал механику оборудования братьев, оно было настолько примитивно, что он подумал, что они смогли бы добраться столь же глубоко просто задержав дыхание. Нырять без силового поля давления, персональных двигателей, антигравитационного облачения плавучести, даже без аварийного гипопакета с триоксом, привязанного к рукам, чтобы обеспечить кислород в случае выхода из строя дыхательного аппарата… Кирку показалось, что смотрит на сцену из прошлых столетий. Но они по крайней мере действовали. Они хотя бы пытались.
Оба баджорца встали возле проема в поручнях около лестницы. Каждый в свободной руке держал пару ластов. Крезин повернулся к Кирку, оттянул маску в сторону и сказал:
– Вода не настолько холодная как вы надеялись. Поэтому или мы найдем его за тридцать минут, или после тридцати минут лучше даже и не пытаться воскресить его.
Кирк кивнул. Без Маккоя, без лазарета звездолета тридцать минут были абсолютным пределом шансов Пикарда на полное восстановление. Больше этого времени тело еще можно было восстановить, но разум был бы потерян навсегда. Последовали два быстрых всплеска, и Кирк увидел под поверхностью легкое колебание лучей поисковых маяков, когда водолазы остановились, чтобы скользнуть в свои ласты. Потом лучи сжались и исчезли, когда водолазы стали спускаться.
Кирк задрожал, когда вечерний бриз перешел в ветер с берега. По прошествии двадцати минут он уже был неуверен, дрожал ли он от холода или от шока. После тридцати минут в душе он уже знал, что потерял своего друга. Он все еще сжимал поручни негнущимися холодными пальцами, неспособный и нежелающий двигаться, чтобы преодолеть потерю, сожаление и отчаяние. Жан-Люк Пикард был мертв, и Кирк знал, что сделал недостаточно, чтобы спасти его.
После сорока минут он выпрямился, согнул руки и почувствовал, что холод ночи становится еще более враждебным. К этому времени он уже знал, что водолазы тоже не вернутся. Кирк посмотрел в ночь, и увидел, что теперь сверкают все Пять Братьев.
Пять Братьев , подумал Кирк. Пять убитых жертв. Профессор Нилан, Седж Нирра, Эрл Труфор, Крезин, и… Жан-Люк Пикард.
Он не сомневался что убийца все еще в лагере. И всем чем он дорожил под этими звездами, которым он служил, Кирк поклялся, что убийца Жан-Люка Пикарда не избежит правосудия. Правосудия Кирка.
Глава 18
БАДЖОР, ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55597
Кирк развернул нырятельную платформу к освещенному лунами берегу, и направил к стоящим в отдалении оранжевым палаткам пузырям, мягко освещенным бледными огнями лагеря. Его ждали трое молодых ученых: Фриин Улфрин, Рэнн Дэлрис, и Эксин Морр, тот который, как сказал однажды Пикард, встречался с Беном Сиско.
Они неуклюже бросились в прибой, чтобы закрепить платформу. Фрин привязал веревку к поручням, используя слишком много узлов, причем ниодин из них не был морским. Рэнн и Эксин помогли Кирку сойти с платформы, поддержав его, когда гребень волны привел к тому, что он недооценил высоту своего прыжка, и снова подвернул свое поврежденное колено.
Укутанный в тяжелые одежды позади кромки воды стоял Аку Сэл. Хотя он казался крайне взволнованным и явно стремился расспросить Кирка, сначала он предложил Кирку маленький графин с чем-то горячим, что пахло как сладкий уксус. Кирк попытался заговорить с ним, но не смог. Слишком сильно стучали зубы.
– Тшшш, – сказал пожилой ученый. – Мы все видели… Мы все видели… Выпейте это. Это торланское вино, горячее.
Аку наполнил из графина металлический стакан, но руки Кирка тряслись слишком сильно, чтобы удержать его. Он позволил старику поднести стакан к своим губам. Кирк не почувствовал ни жара, ни холода, только давление стакана и понял, что губы тоже онемели. Но проходящее по языку и вниз по горлу подогретое вино обжигало.
– Я потерял его, – прохрипел Кирк.
Его голос был настолько хриплым, что показался ему самому незнакомым. Таким же незнакомым, как и слова, которые он произнес. Аку погладил холодную руку Кирка, и дал ему еще глоток горячего вина.
– Потерял его, – повторил Кирк для себя.
Теперь вокруг него были и другие. Он чувствовал, как на его плечи упал плед, чувствовал руки, направляющие его вверх по склону к палаткам. Правая нога больше не держала его, но он не чувствовал в ней боли. И хотя люди вокруг него разговаривали, и он узнавал их, единственным звуком, который он действительно слышал, был шум волн за его спиной, их ритмичный зов, требующий возвращения Кирка к его потерянному другу, к судьбе, которая предъявила на него свои права.
Той ночью в нежеланном сне вызванном его истощением, Кирк грезил о волнах и темноте, об огромных бесформенных тенях, и о том, что двигалось внутри них. Он проснулся лишь однажды, ловя ртом воздух и уверенный, что все еще находится на глубине и больше никогда не вдохнет воздуха. Но это только сон , тихо сказал ему голос.
– Жан-Люк? – спросил Кирк.
Был ли это сон? Ночной кошмар? Но это было не он. Жан-Люк мертв. В неярком свете лампы в палатке Кирк увидел белую бороду и строгое зааходится на глуьине и больше никогда не вдохнет воздуха. остренное лицо прилара Тэма.
– Отдыхайте, – сказал прилар.
Ни за что , подумал Кирк. А потом тени снова заявили на него свои права.
Утро было серым и пасмурным, земля за пределами палатки разрисована каплями дождя. Кирк отодвинул откидную створку палатки, и согласился с тем, что увидел. Холодный бесцветный мир промокшего лагеря был таким, каким он себя чувствовал. Было справедливо, что мир скорбел так же, как это делал он.
Кирк чувствовал, что глаза его опухли, а горло саднило. Был ли это остаточный признак того, что он наглотался морской воды или же горячего вина профессора Аку, он был неуверен. Его правая нога была закутана в толстую многослойную повязку, которая шла от середины бедра до середины икры. Правая брючина была отрезана, чтобы разместить повязку, но это были не те брюки, в которых он приехал, хотя они были того же баджорского покроя. Ему стало интересно сколько еще он пропустил вчера вечером. Он помнил немногое после того, как направил нырятельную платформу к отмели. И его беспокоило отсутствие полных воспоминаний о его действиях независимо от их причины.
Он похромал от палатки, никинув свободный коричневый плед, который был оставлен возле его кровати вместе со свежей рубашкой и простыми сандалиями. Он чувствовал запахи чего-то, готовящегося на открытом огне, и когда завернул за угол, чтобы оказаться на расчищенном месте среди других палаток, он увидел шестерых членов археологических раскопок, сидящих за тем же длинным столом, за котором вчера сидели они с Пикардом, споря о Главной Директиве.
В груди Кирка защемило. Вчера Пикард спас его дважды. А Кирк ни разу. Фрин Ульфрин встал из-за стола и шагнул к Кирку, чтобы предложить ему руку и отвести к складному деревянному стулу в конце стола. Кирк, неспособный согнуть перевязанную ногу, был вынужден сидеть вытянув ее.
– Спасибо за первую помощь, – сказал он все еще неловко хриплым голосом.
Он пристально оглядел сидящих за столом, желая увидеть кто примет его благодарность. Но никто этого не сделал. Потом Эксин Морр, уставившись на свою тарелку с тушеным мясом, спокойно сказал:
– Это все Лара. Она неплохо разбирается в медицинских штучках.
– Ааа, – сказал Кирк.
Кухарки за столом не было, но кастрюля с варевом, кипящая на огне, показывала, что она уже работала.
– Вы хорошо спали? – спросил Фриин посреди долгой и неуклюжей паузы.
Кирк простил молодому человеку его нервозность и бессмысленный вопрос. Он сомневался, что когда-нибудь снова будет спать спокойно, или участвовать в веселых вечеринках.
– Мне нужны ответы, – сказал Кирк.
Он знал насколько несовершенен был его контроль над собственным голосом, но в нем все еще была командная сила. Первым человеком, который ответил ему в подобном же тоне, была доктор Роун Ай’диир.
– Вы не принадлежите этому месту.
– Неважно, – прямо сказал ей Кирк. – Профессор Нилан был убит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
У Седжа казалось возникли проблемы с управлением двигателями. Он дважды нажал одну из кнопок, но ничего не произошло.
– Возможно ли это? Конечно, – сказал Седж. – Большинство вещей. Но сделала ли это она? Сделал ли это кто-то еще? – Он посмотрел прямо на Кирка. – Сделал ли это я? Нет, Кирк. Я этого не делал.
Потом Седж повернул рычаг управления и для Кирка время замедлилось. Только на один миг он отвернулся, потому что, как ему показалось, увидел солнце, садящееся там где на корме лодки стоял Седж Нирра. Потом он понял: шар красного света не был солнцем Баджора. Это был разряд дисраптора. Смертельная точка на груди Седжа.
Как раз когда Седж издал протяжный крик, когда свет расплавил его, наметив контуры его протянутых рук и раскачивающегося д’жа паг, чтобы преобразовать его в сверкающее плазменное поле разрушенных молекул, Пикард отшвырнул Кирка. Он выбросил их обоих через борт лодки, в объятья темно-зеленого и живого баджорского Внутреннего моря.
Глава 17
БАДЖОР, ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55596.5
Кирку жгло глаза. Ноздри горели. Он почувствовал резкий щелчок в колене, когда его нога попала под край борта, а затем освободилась, когда стремительный рывок Пикарда загнал его на глубину. Все это произошло вмиг, в вечность.
Потом он почувствовал рывок рубашки под плечами и приглушенный толщей воды звук полыхнул с отчетливой силой. Кирк закашлялся, захрипел на воздухе. Он увидел, что Пикард гребет в вертикальном положении рядом с ним, причем одна его рука все еще сжимала воротник Кирка.
– Я в порядке, – пробормотал Кирк, когда лицо Пикарда осветилось темно-красным заревом, когда взорвалась лодка.
Попали по двигателям , подумал Кирк, когда он и Пикард снова нырнули под поверхность. Кирк медленно греб руками, чтобы удержаться под водой, все время глядя вверх. Глаза горели от соли и растворенных в баджорском море металлов. Пикард, плывущий рядом с ним, казался тенью. Над ними обоими брызги и вспышки пылающих обломков ударялись о поверхность воды, дробя тени, когда металл опускался на дно в странном кувыркающемся танце, и все это в абсолютной тишине.
Поблизости в туманном слое мутной воды двигалась еще одна тень. Еще один обломок? Кирк был неуверен. Пикард показал вверх. Кирк изобразил круг большим и указательным пальцами, сигнализируя о согласии. Лодка была небольшой, и там не хватило бы горючего на долгое время. На поверхности было безопасно.
Они рванули вместе и Кирк поморщился, когда его колено вспыхнуло болью. Он отказался смириться с этим обжигающим призывом, и вместо этого сконцентрировался на холодной воде, скользящей мимо него пока он всплывал. За миг до поверхности его нога ударилась о что-то. Обломок , была его первая мысль. А потом это что-то ударило его в ответ.
В этот момент рядом с ним Пикард начал погружаться быстрее, чем мог бы плавать человек, и мгновение спустя Кирк почувствовал, что тоже опускается вниз. Он чувствовал напряжение в своих легких, когда свечение поверхности потускнело. Весь воздух в мире всего в паре метров над ним… всего в трех…
Рука схватила его за лодыжку. Кирк посмотрел вниз, и увидел бледное лицо Пикарда. А ниже Пикарда корчащуюся тень, затененную океаном, что-то невидимое в мраке и расплывающееся в воде. А потом что-то еще крепко стиснуло его ноги, обернулось вокруг них, и снова потянуло вниз. Внезапно тело Пикарда, освобожденное от силы, которая тянула его вниз, взлетело мимо Кирка.
Пикард схватил Кирка за руку, и потянул, подтолкивая себя свободной рукой. Кирк яростно брыкался, и наконец вырвался на свободу. Вместе они плыли к поверхности, гонясь за последними пузырями убегающего воздуха, который сочился из их ртов.
Мы не сможем сделать это , отчетливо и бесстрастно подумал Кирк. Сколько было историй, рассказывающих о тонущих людях, которые в метре до поверхности открывали рот, чтобы вдохнуть словно они уже были спасены? Дыхание было тем, без чего не могло жить тело Кирка. Дыхание было всем тем, что могло положить конец этим мучениям.
Вода над ними стала светлее. Кирк был близок. Он видел рядом с собой Пикарда. Они оба поднимались. Пузыри следовали впереди. Теперь только три метра. Темная тень упала между ними. Ощущение чего-то острого. Кирк оттолкнулся сильнее, быстрее, не забывая о колене, но игнорируя его.
Два метра. Кирк сражался так как никогда прежде, чтобы удержать рот закрытым, держа под контролем настойчивую потребность своего тела в воздухе. Один метр. Он собрал все силы для последнего рывка. Потом он внезапно увидел, что Пикард опускается, раскинув руки в стороны, уже слишком далеко внизу, чтобы Кирк смог дотянуться до него.
Первым желанием Кирка было изменить направление, и последовать за другом несмотря на ожидавшую их двоих внизу судьбу. Но инерция тянула его к поверхности, и как только он прошел через водный барьер, он инстинктивно вдохнул, задыхаясь от жидкости, которая струилась по его лицу.
Он должен был снова нырнуть. Он не мог оставить Пикарда в этом подводном кошмаре. Он не станет. Но тело ему больше не повиновалось. Сердце Кирка колотилось, легкие требовали воздуха еще, и еще, и когда он наконец снова смог опустить голову под поверхность, море внизу было спокойным облаком тени, и солнечный свет больше не оставлял следы на дюнах на морском дне. Никакого способа отличить движущуюся тень от ночной темноты неизведанной воды. Кирк снова нарушил поверхность, и выкрикнул:
– Жан-Люк!
Потому что больше он ничего не мог сделать.
Ныряльщики из лагеря добрались до него на своей нырятельной платформе через минуту, когда он поднялся для еще одного вдоха, продолжая свой бесполезный, отчаянный поиск. Один из них воспользловался багром, чтобы зацепить ткань промокшей рубашки Кирка и вытащить его из воды на палубу нырятельной платформы.
– Нет, – запротестовал Кирк, но у него не хватило сил, чтобы воспротивиться своему спасению. – Пикард… он все еще там.
Кто из двух братьев Эрл спас его, Кирк не знал. Имя потерялось в замешательстве. Но теперь он смотрел через борт так, словно было возможно рассмотреть скрытое морское дно.
– Как долго? – спросил водолаз.
Кирк знал ответ, и знал что он означает.
– С момента взрыва.
– Слишком долго.
Смертный приговор. Кирк заставил себя подняться, один раз подскользнувшись на мокрой палубе, отягощенный промокшей баджорской одеждой, которая прилипла к нему, и почувствовал озноб от раннего ночного бриза.
– Еще не слишком поздно! У нас есть десять минут до того, как начнутся необратимые изменения тканей. Если вода достаточно холодная и мы введем ему триокс через сорок или даже шестьдесят минут, он еще сможет поправиться! – Кирк отчаянно осмотрелся в поисках станции жизнеобеспечения. – Где ваша аппаратура оживления?
Голос водолаза был тихим, но непреклонным.
– Мистер Кирк, вспомните где вы. У нас нет триокса. У нас нет аппаратуры для оживления. Нет транспордеров. Нет транспортеров. Ничего. Вы понимаете?
– Тогда ручные маяки! – Потребовал Кирк, расстроенный, непривыкший не только спрашивать, но и просить что-либо. – Мы должны продолжать. Найдите его! Черт вас побери, он там! – Он поискал в памяти имена ныряльщиков, нашел и воспользовался ими. – Крезин, там Пикард. Для меня он такой же брат, как для вас Труфор.
Эрл Крезин серьезно уставился на Кирка, словно споря с самим собой, потом коротко кивнул и на баджорском диалекте крикнул своему брату, стоящему в маленькой рулевой рубке платформы. Эрл Труфор отозвался явно недовольно. Но Крезин, казалось, сказал все что было необходимо, чтобы закончить спор. Оба брата баджорца направились к снаряжению, не полностью закрытому, на котором Кирк увидел баджорские регенерационные дыхательные аппараты и нырятельные маски.
Они собрались. Порыв облегчения заполнил Кирка. Потом он почувствовал, что его колено заныло от еще одной вспышки боли. Он поймал себя на полпути к палубе, подтянулся к поручням и снова стал всматриваться в воду.
Такими в равной степени могли бы быть чернила. Звезды отражались от черной поверхности вместе с двумя лунами, которые он видел раньше, и их отражения мерцали, перемещались, невероятно связано.
Потом яркие столбы света скользнули по темной воде и Кирк увидел Труфора и Крезина, неуклюже шагающих к лестнице нырятельной платформы, каждый с поисковым подводным маяком в руке. Неровные оранжевые гондолы их регенерационных аппаратов возвышались на их спинах. Регулируемые камеры плавучести переплетались вокруг их плеч и талии и прикреплялись к тяжелому облачению; каждый из их носил облегающие термальные комбинезоны ржавого цвета. Плоские шланги пневмопривода выходили из верхней части каждого из баллонов дыхательных аппаратов к нырятельным маскам братьев, которые закрывали их глаза и рты едиными плоскими пластинами чего-то прозрачного.
Хотя Кирк понимал механику оборудования братьев, оно было настолько примитивно, что он подумал, что они смогли бы добраться столь же глубоко просто задержав дыхание. Нырять без силового поля давления, персональных двигателей, антигравитационного облачения плавучести, даже без аварийного гипопакета с триоксом, привязанного к рукам, чтобы обеспечить кислород в случае выхода из строя дыхательного аппарата… Кирку показалось, что смотрит на сцену из прошлых столетий. Но они по крайней мере действовали. Они хотя бы пытались.
Оба баджорца встали возле проема в поручнях около лестницы. Каждый в свободной руке держал пару ластов. Крезин повернулся к Кирку, оттянул маску в сторону и сказал:
– Вода не настолько холодная как вы надеялись. Поэтому или мы найдем его за тридцать минут, или после тридцати минут лучше даже и не пытаться воскресить его.
Кирк кивнул. Без Маккоя, без лазарета звездолета тридцать минут были абсолютным пределом шансов Пикарда на полное восстановление. Больше этого времени тело еще можно было восстановить, но разум был бы потерян навсегда. Последовали два быстрых всплеска, и Кирк увидел под поверхностью легкое колебание лучей поисковых маяков, когда водолазы остановились, чтобы скользнуть в свои ласты. Потом лучи сжались и исчезли, когда водолазы стали спускаться.
Кирк задрожал, когда вечерний бриз перешел в ветер с берега. По прошествии двадцати минут он уже был неуверен, дрожал ли он от холода или от шока. После тридцати минут в душе он уже знал, что потерял своего друга. Он все еще сжимал поручни негнущимися холодными пальцами, неспособный и нежелающий двигаться, чтобы преодолеть потерю, сожаление и отчаяние. Жан-Люк Пикард был мертв, и Кирк знал, что сделал недостаточно, чтобы спасти его.
После сорока минут он выпрямился, согнул руки и почувствовал, что холод ночи становится еще более враждебным. К этому времени он уже знал, что водолазы тоже не вернутся. Кирк посмотрел в ночь, и увидел, что теперь сверкают все Пять Братьев.
Пять Братьев , подумал Кирк. Пять убитых жертв. Профессор Нилан, Седж Нирра, Эрл Труфор, Крезин, и… Жан-Люк Пикард.
Он не сомневался что убийца все еще в лагере. И всем чем он дорожил под этими звездами, которым он служил, Кирк поклялся, что убийца Жан-Люка Пикарда не избежит правосудия. Правосудия Кирка.
Глава 18
БАДЖОР, ЗВЕЗДНАЯ ДАТА 55597
Кирк развернул нырятельную платформу к освещенному лунами берегу, и направил к стоящим в отдалении оранжевым палаткам пузырям, мягко освещенным бледными огнями лагеря. Его ждали трое молодых ученых: Фриин Улфрин, Рэнн Дэлрис, и Эксин Морр, тот который, как сказал однажды Пикард, встречался с Беном Сиско.
Они неуклюже бросились в прибой, чтобы закрепить платформу. Фрин привязал веревку к поручням, используя слишком много узлов, причем ниодин из них не был морским. Рэнн и Эксин помогли Кирку сойти с платформы, поддержав его, когда гребень волны привел к тому, что он недооценил высоту своего прыжка, и снова подвернул свое поврежденное колено.
Укутанный в тяжелые одежды позади кромки воды стоял Аку Сэл. Хотя он казался крайне взволнованным и явно стремился расспросить Кирка, сначала он предложил Кирку маленький графин с чем-то горячим, что пахло как сладкий уксус. Кирк попытался заговорить с ним, но не смог. Слишком сильно стучали зубы.
– Тшшш, – сказал пожилой ученый. – Мы все видели… Мы все видели… Выпейте это. Это торланское вино, горячее.
Аку наполнил из графина металлический стакан, но руки Кирка тряслись слишком сильно, чтобы удержать его. Он позволил старику поднести стакан к своим губам. Кирк не почувствовал ни жара, ни холода, только давление стакана и понял, что губы тоже онемели. Но проходящее по языку и вниз по горлу подогретое вино обжигало.
– Я потерял его, – прохрипел Кирк.
Его голос был настолько хриплым, что показался ему самому незнакомым. Таким же незнакомым, как и слова, которые он произнес. Аку погладил холодную руку Кирка, и дал ему еще глоток горячего вина.
– Потерял его, – повторил Кирк для себя.
Теперь вокруг него были и другие. Он чувствовал, как на его плечи упал плед, чувствовал руки, направляющие его вверх по склону к палаткам. Правая нога больше не держала его, но он не чувствовал в ней боли. И хотя люди вокруг него разговаривали, и он узнавал их, единственным звуком, который он действительно слышал, был шум волн за его спиной, их ритмичный зов, требующий возвращения Кирка к его потерянному другу, к судьбе, которая предъявила на него свои права.
Той ночью в нежеланном сне вызванном его истощением, Кирк грезил о волнах и темноте, об огромных бесформенных тенях, и о том, что двигалось внутри них. Он проснулся лишь однажды, ловя ртом воздух и уверенный, что все еще находится на глубине и больше никогда не вдохнет воздуха. Но это только сон , тихо сказал ему голос.
– Жан-Люк? – спросил Кирк.
Был ли это сон? Ночной кошмар? Но это было не он. Жан-Люк мертв. В неярком свете лампы в палатке Кирк увидел белую бороду и строгое зааходится на глуьине и больше никогда не вдохнет воздуха. остренное лицо прилара Тэма.
– Отдыхайте, – сказал прилар.
Ни за что , подумал Кирк. А потом тени снова заявили на него свои права.
Утро было серым и пасмурным, земля за пределами палатки разрисована каплями дождя. Кирк отодвинул откидную створку палатки, и согласился с тем, что увидел. Холодный бесцветный мир промокшего лагеря был таким, каким он себя чувствовал. Было справедливо, что мир скорбел так же, как это делал он.
Кирк чувствовал, что глаза его опухли, а горло саднило. Был ли это остаточный признак того, что он наглотался морской воды или же горячего вина профессора Аку, он был неуверен. Его правая нога была закутана в толстую многослойную повязку, которая шла от середины бедра до середины икры. Правая брючина была отрезана, чтобы разместить повязку, но это были не те брюки, в которых он приехал, хотя они были того же баджорского покроя. Ему стало интересно сколько еще он пропустил вчера вечером. Он помнил немногое после того, как направил нырятельную платформу к отмели. И его беспокоило отсутствие полных воспоминаний о его действиях независимо от их причины.
Он похромал от палатки, никинув свободный коричневый плед, который был оставлен возле его кровати вместе со свежей рубашкой и простыми сандалиями. Он чувствовал запахи чего-то, готовящегося на открытом огне, и когда завернул за угол, чтобы оказаться на расчищенном месте среди других палаток, он увидел шестерых членов археологических раскопок, сидящих за тем же длинным столом, за котором вчера сидели они с Пикардом, споря о Главной Директиве.
В груди Кирка защемило. Вчера Пикард спас его дважды. А Кирк ни разу. Фрин Ульфрин встал из-за стола и шагнул к Кирку, чтобы предложить ему руку и отвести к складному деревянному стулу в конце стола. Кирк, неспособный согнуть перевязанную ногу, был вынужден сидеть вытянув ее.
– Спасибо за первую помощь, – сказал он все еще неловко хриплым голосом.
Он пристально оглядел сидящих за столом, желая увидеть кто примет его благодарность. Но никто этого не сделал. Потом Эксин Морр, уставившись на свою тарелку с тушеным мясом, спокойно сказал:
– Это все Лара. Она неплохо разбирается в медицинских штучках.
– Ааа, – сказал Кирк.
Кухарки за столом не было, но кастрюля с варевом, кипящая на огне, показывала, что она уже работала.
– Вы хорошо спали? – спросил Фриин посреди долгой и неуклюжей паузы.
Кирк простил молодому человеку его нервозность и бессмысленный вопрос. Он сомневался, что когда-нибудь снова будет спать спокойно, или участвовать в веселых вечеринках.
– Мне нужны ответы, – сказал Кирк.
Он знал насколько несовершенен был его контроль над собственным голосом, но в нем все еще была командная сила. Первым человеком, который ответил ему в подобном же тоне, была доктор Роун Ай’диир.
– Вы не принадлежите этому месту.
– Неважно, – прямо сказал ей Кирк. – Профессор Нилан был убит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35