Слезы подступили к ее глазам.
– Потому что я больше не могла жить без тебя. Каждое утро я просыпалась с мыслями о тебе и засыпала, шепча твое имя. Тарик, ты представить себе не можешь, как я тебя люблю.
Он не сказал ничего. Его ответом был поцелуй – нежный и почти несущий прощение. Раны прошлого вылечит только время, но Джасмин надеялась, что ее смелость поможет ему одолеть это время.
Тарик перевернулся на спину и прижал Джасмин к себе.
– Мне не хватает их.
Джасмин перевела дыхание, ожидая, что он снова заговорит.
– Я рос, зная, какая ответственность меня ожидает. Но благодаря моим родителям у меня было детство и относительно беззаботная юность. – Он притянул ее еще ближе, словно нуждался в ее тепле. – Мы дадим то же самое нашему ребенку. – Он помолчал, как будто сомневаясь, стоит ли продолжать. А следующие его слова пронзили Джасмин до самого сердца: – Моя мама умирала и ничего не сказала мне.
Джасмин застыла, пораженная.
– Умирала?
– Рак. – Голос Тарика сел. – Катастрофа произошла, когда они возвращались из клиники.
Джасмин моргнула, чтобы не дать волю слезам, и спросила:
– Ты не винишь ее в их гибели?
Тарик покачал головой.
– Я считаю, она виновата в том, что не доверяла мне, не дала мне шанса постараться ей помочь. И попрощаться.
Шестым чувством Джасмин поняла, что двигало матерью Тарика. Но понимала она и боль воина. Из-за скрытности матери он оказался беспомощен, а это чувство ему ненавистно.
– Она оберегала сына. Здесь дело не в недоверии, а в материнской любви.
– Я уже почти готов это признать, но часть меня все еще сердится на нее за то, что она не оставила мне выбора. Может быть, я смог бы что-то сделать. Теперь я никогда не узнаю. – Голос его звучал глухо, замогильно. – Когда их не стало, я должен был принять на себя их обязанности. Но мне мешало… Ты должна понять: мы – правители и хранители народа. Это и честь, и тягчайшая ответственность. Ради народа я обязан быть сильным и в то же время отзывчивым, но я чувствовал себя замурованным в ледяной глыбе, пока…
– Пока?..
Джасмин затаила дыхание, ожидая слов, которые ей, возможно, никогда не суждено услышать.
– Ничего.
Одно молниеносное движение – и она оказалась под ним.
Она не стала протестовать. Он дал ей гораздо больше, чем она могла ожидать. Как много объяснила ей тайна его матери! Джасмин больно было думать о том, какой урон нанесен гордости и преданности Тарика, как тяжело ему было узнать, что его мать не вверила ему правду о своем положении. Причиной тому была любовь, но она глубоко ранила сына. Джасмин закусила губу; вывод неизбежен. Как отразится на нем ее трусость, до сих пор не позволявшая ей вверить ему ее тайну?
Это была ее последняя мысль перед тем, как Тарик окунул ее в горячий океан своей страсти.
А потом… Тарик думал, что Джасмин заснула, но она внезапно заговорила:
– Я… Я должна тебе сказать кое-что.
Он убрал волосы с ее лба.
– Я слушаю.
Джасмин, не отрываясь, рассматривала покрывало, ее пальцы рассеянно мяли кружевную тесьму.
– Когда мы в первый раз встретились… Я так боялась тебя потерять… И поэтому не говорила тебе.
– Что же?
– Только пообещай мне сначала одну вещь, – попросила она.
В ее голосе звенела такая открытость и уязвимость, что Тарику пришлось ответить как можно мягче:
– Мина, чего бы ты от меня хотела?
– Не возненавидь меня.
Ненавидеть ее?
– Как твой муж, даю тебе слово чести.
Захваченный волной нежности к ней, Тарик притянул ее ближе. Он не хотел видеть муку в ее глазах.
Лежащая на простыне изящная женская рука сжалась в кулак с такой силой, что кожа побелела и выступили сухожилия.
– Я незаконная.
Предисловий не было.
– Незаконная?
Джасмин задрожала в объятиях Тарика. Он натянул на нее и на себя покрывало, крепко обхватил ее. Он видел, как ей необходимы его объятия.
– Мои… родители – это на самом деле тетка и дядя. Мэри, моя настоящая мать, была несовершеннолетней, когда родила меня. – Джасмин сглотнула. – Я еще в детстве узнала, что мои родители удочерили меня только потому, что получили часть наследства Мэри. Они ни… никогда меня не любили. Для них я была… дурная кровь.
Слова лились подобно вышедшему из берегов кровавому потоку. Маленький кулак разжался и сжался снова.
Тарик накрыл ее руку своей. Боль ее он чувствовал почти физически. Ему никогда не нравились родители Джасмин, но в эту минуту он был готов искалечить их. Как посмели они унижать его жену, его драгоценную Джасмин?
– Ты думала, для меня это будет иметь значение?
Он был слегка уязвлен ее недоверием.
– Ты шейх. Тебе надо было жениться на принцессе. По крайней мере на девушке, у которой есть королевская кровь. А я даже не знаю имени своего настоящего отца.
Она прерывисто дышала.
Это позор, признал про себя Тарик, но не ее позор, только не ее . Это позор человека, который дал свое семя для зачатия этой чудесной женщины и испарился. Это позор людей, потребовавших плату за полученный ими волшебный дар.
– Посмотри на меня.
Тарик повернул Джасмин к себе. Она подняла голову и заглянула ему в глаза. Она слаба, но готова с честью встретить все, что он ей скажет. И он ощутил, что гордится ее мужеством.
– У нас здесь варварские корни. Случается, что племенные вожди захватывают для себя женщин, которых выбирают сами. – Очень знакомым жестом он провел пальцем по ее губам. – Выбор мужчины пустыни – вот что важно. И я выбрал в жены тебя.
– Ты не сердишься за то, что я рассказала тебе?
Ее голубые глаза влажно блестели.
– Ну конечно, жена, я на тебя не сержусь. Жаль, что ты не рассказала мне раньше, но я не настолько варвар, чтобы не понять твоего смущения.
Тарик снова поцеловал ее, понимая, что ее нужно поддержать и физически. Ее тело показалось его ладоням невероятно хрупким; ей нужна особая забота.
Когда Джасмин немного расслабилась, Тарик спросил:
– Почему ты мне еще тогда не рассказала?
Тогда… Тогда, когда он так обожал свою маленькую рыжую девочку.
Джасмин закусила губу и глубоко вздохнула.
– Я… хотела… Я не рассчитывала, что Мэри меня примет. Но я думала, что, когда подрасту, она захочет иногда общаться со мной. Я написала ей… – Она сглотнула. – В ответном письме она велела мне больше не писать ей. Я была ее… неосторожностью. – Джасмин едва справилась со слезами. – А ты… Я не хотела быть изгоем. – Глаза у нее опять наполнились влагой, но его маленькая храбрая Мина не дала им воли. – Я хотела, чтобы меня уважали.
Вот оно, самое важное слово в ее отчаянной исповеди.
– Все страхи позади. Тебя уважают. Ты моя жена, Джасмин.
Его Мина, его нежная, чувствительная жена выросла в доме, где ее не растили по-настоящему, где над мягкостью ее издевались. У него голова кружилась от ярости из-за того, что эта чудесная женщина испытала в жизни так много горечи и одиночества. А сейчас она бросила свое сердце к его ногам и вложила ему в руки оружие, чтобы разбить его. Вот доказательство безграничного мужества и доверия, и он, Тарик, окружит ее такой заботой, какой она заслуживает.
Медленно, почти робко она обвила его талию своими тонкими руками.
– Это правда?
– Ты хочешь сказать, что шейх Зюльхейля может солгать тебе?
Тень улыбки задрожала в уголках ее губ. Тарику стало хорошо – ведь он помог ей улыбнуться. Это его Мина, и он станет заботиться о ней.
– Возможно. Если такова будет его воля. – Слезы немного отступили, и улыбка Джасмин стала шире.
– Наверное, ты права, – улыбнулся Тарик тоже. – Но в этом никогда во мне не сомневайся. Сейчас ты – та же королева. Никто не вправе считать тебя изгоем. – Да он убьет всякого – хоть мужчину, хоть женщину, – кто осмелится посмотреть на его Мину свысока. – Никто. Ты понимаешь меня, жена моя?
Наконец Джасмин кивнула, и ее улыбка засверкала. Тарик знал: только что рухнул крепчайший барьер, который мешал ему любить ее, любить всей душой и сердцем. Как может он нанести Мине такой же удар, какой ей нанесли ее родные, как может не дать ей той любви, которая ей нужна?
Закрыв дверь за последним посетителем, Джасмин направилась к кабинету Тарика. С тех пор, как она решила помогать Тарику в делах, ее самоуважение значительно возросло. Всю жизнь ей твердили, что она ни на что не годится, а вот жители Зюльхейля считают, что она прекрасно справляется с ролью жены правителя.
– Похоже, ты собой довольна.
– Тарик. – Джасмин упала в его объятия. Ее потребность в близости к нему росла день ото дня. – Я думала найти тебя в кабинете.
– Я на сегодня закончил. Благодаря тебе я куда легче справляюсь со своими обязанностями. – Тарик погладил Джасмин по щеке и приподнял ее подбородок. – Ты сверкаешь, как этот хрустальный дворец.
– Этого оттого, что я наконец нашла свое родное место.
Ее поразила правда, содержавшаяся в этом объяснении.
– Я знаю, дом твоих родителей не был твоим родным местом. А были для того другие причины, кроме обстоятельств твоего рождения?
Джасмин не ожидала такого вопроса, но была рада рассказать Тарику о том, какой она была когда-то.
– Я никогда с тобой об этом не говорила. Наверное, боялась, что ты станешь смотреть на меня, как все.
– Ни один человек не в силах на меня повлиять, моя Джасмин. Расскажи мне.
Конечно, эти слова должны были дать ей ощущение покоя; в каком-то смысле так и получилось. Но одновременно они напомнили ей о дистанции между нею и Тариком. Она – его партнер во всем, что касается дел Зюльхейля, а вот в их личных отношениях… Вернется ли доверие?
– Как тебе известно, Сара, моя сестра, ослепительно красива.
Сара принадлежала к числу тех красавиц, на которых мужчины глазеют на улицах, о чем сама Сара, безусловно, знала. Всю жизнь она использовала свою красоту, чтобы околдовывать окружающих и помыкать ими. Даже родители не могли ни в чем отказать ей.
– Она холодная. В ней нет твоего огня, – заметил Тарик так, словно констатировал общеизвестный факт.
Глаза Джасмин расширились.
– Ты в самом деле так думаешь?
– Надо быть дураком, чтобы плениться блеском позолоты и упустить тихую и вечную красоту чистоты.
Тарик не смотрел на нее, и она не могла определить, должна ли считать его слова комплиментом или серьезным утверждением.
– Сара меня никогда не любила. Не знаю почему, но меня это очень задевало, когда я была моложе. Я так хотела, чтобы старшая сестра была мне подругой…
Тарик снова поспешил успокоить ее:
– Она завидовала тебе. Я это заметил, как только увидел ее в первый раз. Ты взрослела и становилась для нее соперницей, а Сара не из тех, кто готов с этим смириться.
Джасмин фыркнула.
– Благодарю за лесть, но в отношении внешних данных я с ней и рядом не стояла.
Тарик крепко сжал ее.
– Не только твои волосы – пламя, но и твой дух. Твоя сестра сознавала, что будет становиться все холоднее и холоднее и наконец совершенно утратит способность чувствовать. А между тем с каждым годом твоя красота будет расцветать, и ты будешь расправлять крылья.
– Мне никогда таких удивительных слов не говорили.
Радость сияла в ее глазах, и это успокоило Тарика. Если раны Мины затягиваются, когда она видит, как много для него значит, тогда он позволит ей заглянуть в свое сердце, пойдет на такой риск.
– Когда я ясно проявил интерес к тебе, твоя сестра как-то положила мне пальцы на грудь… и гм… сделала мне предложение. – Он помрачнел, вспомнив ту сцену.
Джасмин смотрела на него широко раскрытыми глазами.
– Не может быть.
– Я счел это отвратительным и просто убрал ее руку.
И подтекст: он выбирает Джасмин, а не Сару.
Некоторое время Джасмин молчала, усваивая информацию.
– Я была самой обыкновенной. Сара, Мэтью, Майкл… Все они яркие личности. – Даже сейчас ее детский страх, что Тарик посмотрит на нее так, как смотрели в семье, омрачал ей настроение. – Я терялась среди них.
– Мина, ты будешь выделяться и среди миллиона. В первый раз я встретил тебя в кругу семьи и видел тебя одну. – Он говорил тихо, но его слова пронизывали ее подобно набату. – Они не ценят тебя, не знают, чего ты стоишь. Это хорошо, что ты приехала ко мне.
Тарик обхватил ее обеими руками и поцеловал в макушку.
Очарованная неожиданной ласковостью Тарика, Джасмин едва не призналась ему вновь, что любит его, но ей не вынести, если он пропустит ее признание мимо ушей или, хуже того, взглянет на нее в недоумении. В лучах заходящего солнца Джасмин вдруг остро ощутила надвигающуюся беду. Ее не оставляло чувство, что она потеряет Тарика…
Но полные забот дни сменялись знойными ночами, и страхи Джасмин начинали казаться ненастоящими, бесплотными, как ветры пустыни. Она убедила себя, что всему виной игра воображения, и перестала озираться через плечо.
Прошло несколько дней. Джасмин, облаченная в бледно-зеленое платье до щиколоток, с пышными рукавами, перехваченными у запястий, гуляла среди жителей Зюльхейля в дворцовых садах, погрузившихся в меркнущий вечерний свет. Она остановилась, когда кто-то тронул ее за локоть. Она обернулась и увидела Мумтаз.
– Как ваша советница, я должна вам кое-что сказать.
– Выкладывайте.
Джасмин чувствовала себя легко в обществе этой женщины, которая стала ее ближайшей подругой.
– Присмотритесь вон к той даме.
Осторожным кивком Мумтаз указала на одну из женщин, выделявшуюся своей экзотической красотой.
– Хира принадлежит к одной из самых могущественных семей Абраза. Родные хотели, чтобы она стала женой Тарика. И она сама была бы этому рада. А потом появились вы. Думаю, вам было бы полезно знать своих возможных недоброжелателей.
Мумтаз многозначительно подняла брови и растворилась в толпе.
Как ни выросла уверенность Джасмин в себе за время замужества, все же она испытала шок, встретившись лицом к лицу с соперницей.
Такого, как Тарик, тебе не удержать. Он забудет тебя, стоит ему встретить какую-нибудь сногсшибательную принцессу.
Как в дурном сне, ей послышался зловещий смех сестры.
Джасмин стиснула зубы, отгоняя фантомы. Тарик женился на ней, а он не из тех, кто легко поддается чувствам.
Тарик наблюдал за Джасмин, которая перемещалась по саду. Она была бесподобно грациозна и ослепительно улыбалась. Среди его людей она дома.
Через неделю ему предстоит поездка в Сидней, и на этот раз он не оставит Мину одну. Женщина, которой стала его Джасмин, заслужила право на свободу. И заслужила его веру в нее.
Заметив, что она отделилась от всех и стоит возле небольшого бассейна, он направился к ней.
– О чем задумалась, моя Джасмин? – услышала она над ухом шепот Тарика.
– Хира.
Брови Тарика поднялись в удивлении.
– Одному из моих советников следовало бы быть осмотрительнее.
– Благодарю покорно, Мумтаз теперь мой советник, – огрызнулась Джасмин. – И я предпочитаю быть в курсе.
– Ты имеешь в виду – в курсе сплетен?
– В курсе существенной информации. – Джасмин улыбнулась. – Итак?
– Как это женщинам удается сказать так много одним словом? – хмыкнул Тарик. – Семейство Хиры хотело политической сделки. Я этого не хотел.
Сугубо деловой тон Тарика успокоил Джасмин.
– Она очень красива.
– Красивые женщины приносят мужчинам одни хлопоты.
Взгляд Тарика задержался на лице Джасмин, и нежность в его голосе остановила биение ее сердца.
Тронутая тонким комплиментом, Джасмин позволила себе то, на что редко осмеливалась, не зная, как будет реагировать Тарик: встала на цыпочки и быстро поцеловала его в уголок рта.
– То же самое относится и к красивым мужчинам.
Тарик улыбнулся, но не успел ответить, так как к ним приблизились мужчина и женщина. Они должны были попрощаться. Канайяль и Межайель были посланцами из другой области Зюльхейля.
– Желаю вам счастливого пути.
Манеры Тарика чуть-чуть изменились. Он оставался доступным и приветливым, но власть словно окутала его невидимой мантией. И Джасмин сразу подумала о том, насколько же другим он бывает наедине с ней.
Канайяль поклонился Тарику в пояс. Межайель сложила руки и наклонила голову в знак почтения.
– Мы привезем в Разарах радостные новости. – Канайяль бросил быстрый взгляд на Джасмин. – Я расскажу нашему племени о солнечных закатах и голубых небесах.
– Как всегда, мы не забудем вас в наших молитвах. – Взгляд Межайель встретился со взглядом Джасмин. – Джасмин аль эйя шейх, я воспою вас.
Не поняв скрытого смысла слов Межайель, Джасмин тем не менее не сомневалась, что ей был адресован комплимент. Она наклонила голову, неосознанно подражая царственным движениям Тарика.
– Благодарю вас. И желаю вам счастливого пути.
Когда посланцы удалились, Джасмин обнаружила, что гостей больше не осталось. Остальные передали слова прощания через Хираза, Мумтаз и других советников, присутствовавших на приеме.
– Идем, я отвечу на твой вопрос в наших комнатах.
– Откуда ты знаешь, что я собралась тебя о чем-то спрашивать? – Джасмин прошла вслед за Тариком во дворец. – Ну да, я хотела спросить. Почему Межайель собралась меня воспевать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15