От уверенной в себе женщины и любящей матери, которую когда-то знала Сьюзи, осталась только тень.
Средства массовой информации разрушили их семейную жизнь, вытащили имя ее матери на первые полосы газет и журналов, обрушили на семью потоки грязи. Сара не выдержала этой бешеной атаки. По настоянию родителей она развелась с Бобби Суэйном, изменила имя и тайно переехала в другой город. Вместе с дочерью они обосновались в маленьком сельском городке Элгине, что к востоку от Остина в штате Техас, пытаясь скрыться от дальнейших унижений.
Скандал разрушил семью и навредил Саре, но Бобби Суэйн сумел выйти сухим из воды. Очень скоро он снова начал проповедовать с кафедры, собирая вокруг себя все больше и больше сторонников, которые с радостью несли в церковь пожертвования, а Бобби, как и прежде, набивал ими свои карманы. Все это кончилось тем, что один из разгневанных пожертвователей подал на проповедника в суд за растрату церковного фонда. Судебный процесс окончательно уничтожил преподобного Бобби. Он спрятался от мира в своем роскошном доме за семью золотыми дверями.
После второго скандала Сьюзи стало ясно, что попытка матери скрыть прошлые связи с Бобби Суэйном оказалась тщетной. В руки журналистов попали протоколы судебных заседаний, и очень скоро репортеры выследили Сару и Сьюзи в Элгине.
На их головы обрушились потоки невероятной лжи. Журналисты утверждали, что бывший проповедник прячет награбленные средства в доме своей бывшей жены. В течение долгих месяцев Сара и Сьюзи страдали от нападок прессы. Это безумие прекратилось только тогда, когда преподобный Суэйн был заключен в тюрьму.
После этого Сьюзи решила больше никогда не использовать свою фамилию, и забыла о том, что она дочь проповедника.
У Сьюзи было достаточно оснований ненавидеть средства массовой информации и избегать их. Вот почему она не хотела открыто бороться с ними. Ради спокойствия своей матери и своего собственного блага ей было необходимо оставаться в тени, а ее отношения с отцом должны были остаться в прошлом.
Но это может помешать ей встречаться с Гилом!
Эта мысль причиняла ей страшную боль. Простонав, она встала с постели, откинула с лица растрепавшиеся волосы, сдавила ладонями виски. Если она будет продолжать поддерживать отношения с Гилом, репортеры быстро выяснят, кто она такая, и снова начнут в прямом эфире развешивать грязное белье их семьи. Мать этого уже не перенесет! Ее здоровью и психике был нанесен непоправимый ущерб. Сейчас она слишком слаба.
Сьюзи опустила руки и заставила себя успокоиться. Она убеждала себя в том, что ничего страшного не произойдет. Пока никто не знает о том, что она была на ранчо Гила, а после этих выходных уже и нечего будет узнавать. Они вернутся в Остин и продолжат жить каждый своей жизнью. Гил – в губернаторском особняке, а она – у себя дома. И все на этом кончится.
Странно, но эта мысль скорее угнетала ее, чем успокаивала.
Чтобы отвлечься от тягостных размышлений, Сьюзи отправилась на кухню и изучала ее до тех пор, пока не нашла достаточно посуды и продуктов для приготовления ужина. Она решила, что привычное дело успокоит ее. Готовя еду, Сьюзи избавлялась от раздражительности. Она с удовольствием экспериментировала со всеми этими фантастическими предметами и приспособлениями, которые мать Гила привезла сюда для его будущей жены.
Наклонившись к плите, чтобы проверить жаркое, Сьюзи вдруг вспомнила слова Гила «когда-нибудь здесь появится женщина, моя жена».
Ей стало очень грустно, и, чтобы хоть как-то развеяться, она подошла к окну и, обхватив себя руками, стала смотреть вдаль. Сьюзи знала, что очень глупо мечтать о совместной жизни с Гилом здесь, в этом доме. Это было совершенно невозможно. Их отношения закончатся уже в понедельник. Но она ничего не могла поделать с собой. Желание когда-нибудь поселиться в этом доме оказалось сильнее разумных доводов.
Сьюзи стояла у окна, мечтая о будущем, которое было невозможно. Неожиданно в поле ее зрения появился Гил. Она прильнула к окну, наблюдая за тем, как он скачет на лошади к загону. Как он красив и мужествен, как естественно держится в седле! Когда, натянув поводья, он остановил лошадь и спрыгнул на землю, Сьюзи схватилась рукой за сердце. Впервые в жизни она почувствовала, как сердце ее трепетно забилось при виде мужчины. Раньше Гил признавался ей в том, что с ним происходит то же самое, когда он думает о ней.
Уж не влюблена ли она в него? Когда Сьюзи спрашивала себя об этом, кровь в ее жилах бежала быстрее.
«Может быть, это только физическое влечение», – напомнила она себе его слова, повернулась к двери и через секунду уже была на улице, так ей захотелось увидеть его, прикоснуться к нему.
– Гил! – закричала она и, размахивая рукой, побежала к загону.
Снимая уздечку с головы лошади, Гил повернул голову и посмотрел на Сьюзи. Лицо его озарилось радостной улыбкой. Повесив уздечку на столб, он закрыл загон и, широко раскинув руки, повернулся к Сьюзи. Радостно смеясь, она бросилась к нему в объятия.
Гил прижал Сьюзи к себе и оторвал ее от земли. Тяжелые мысли тут же покинули ее, вырвавшись наружу вздохом облегчения. Сьюзи сорвала с головы Гила шляпу и швырнула ее в сторону, затем крепко поцеловала его.
– Эй! Что все это значит? – лукаво улыбаясь, спросил он.
Сьюзи провела пальцем по влажному следу, оставленному шляпой на его голове.
– Я соскучилась, – глядя ему в глаза, ответила она.
– Черт! – буркнул Гил. – Тогда мне стоит чаще оставлять тебя одну.
Сьюзи бросила на него хитрый взгляд.
– Только попробуй, ковбой! Я привяжу тебя к своей постели.
– Ммммм… – Гил подбросил ее вверх. – Я не против.
Смеясь, Сьюзи поцеловала его в губы.
– Проголодался? – спросила она.
– Тебя я хочу всегда.
– Я говорю о еде, – высвобождаясь из его рук, сказала Сьюзи.
– Ты приготовила нам поесть?
– Нет, – язвительно ответила она. – Я заказала еду в магазине.
Гил обнял ее за плечи и повел к дому.
– Надеюсь, что-нибудь китайское. Я весь день мечтал о чоу-мейн.
– Ты меня рассмешил.
Гил игриво толкнул ее бедром.
– Так что же ты приготовила?
– Говядину в грибном соусе, зеленые бобы и жареный лук. Это все, что я смогла найти. – Она неодобрительно посмотрела на него. – Твои продуктовые запасы на редкость скудны.
Гил пожал плечами.
– Я здесь бываю редко, поэтому нет смысла запасать много.
Сьюзи посмотрела на зеленые пастбища и высокие холмы вдалеке.
– Не понимаю, как ты можешь подолгу не бывать здесь, – со вздохом сказала она, обнимая его за талию. – Если бы это был мой дом…
Гил резко остановился, заставляя Сьюзи сделать то же самое.
– Что? – она вопросительно посмотрела на него.
Гил пристально глядел куда-то вдаль. Сьюзи тоже посмотрела туда.
– К нам кто-то едет.
Вдалеке на краю холма Сьюзи увидела автомобиль.
– Кто это? – спросила она, отходя от Гила на приличное расстояние.
Гил прищурил глаза.
– Скиннер!
Это имя он произнес как ругательство. Сьюзи резко повернула голову и посмотрела на Гила. В ее глазах появилась тревога.
– Пол Скиннер?! Репортер?
– Да. – Гил сдвинул брови.
Сьюзи хотела скрыться в доме, но Гил схватил ее за руку и остановил.
– Слишком поздно, – вскинув подбородок и не отрывая глаз от быстро приближающегося автомобиля, сказал Гил. – Он уже заметил нас.
Сверкнув глазами, Сьюзи вырвалась и убежала в дом.
Гил сначала направился за ней, потом остановился и пошел встречать репортера.
Скиннер резко остановил машину, вышел из нее и, приветствуя Гила, поднял вверх руку.
– Добрый день, губернатор! – широко улыбаясь, сказал репортер.
– Добрый день, Пол. – Гил ответил ему на приветствие, но не улыбнулся в ответ. – Каким ветром тебя сюда занесло?
– Я заглянул сегодня в губернаторскую резиденцию. Там мне сказали, что ты отдыхаешь где-то. Нетрудно было догадаться, что ты на ранчо.
– Я всегда приезжаю сюда, когда хочу отдохнуть, и никогда не делаю из этого секрета.
Намек Гила на то, что репортер помешал ему, приехав без приглашения, не возымел никакого действия. Скиннер притворился, что ничего не понял.
– У тебя здесь очень мило, – засунув руки в карманы, сказал он.
Сжав зубы, Гил старался оставаться вежливым. Он знал, что ссора с репортером ни к чему хорошему не приведет.
– Я с тобой абсолютно согласен, – ответил он. – Тебя привело сюда какое-то срочное дело? – пытаясь поскорее отправить репортера восвояси, спросил Гил.
– Да нет. Просто захотелось взглянуть, где проводит свободное время губернатор Техаса. Я задумал написать серию статей на эту тему. – Пол бросил взгляд в сторону дома, потом посмотрел на Гила. – Мне показалось, что я спугнул твоего гостя? – подняв бровь, спросил репортер. – Надеюсь, я не помешал вам.
Гил знал, что Скиннер заметил Сьюзи и сейчас ждал объяснений ее поспешного отступления.
– Нет-нет. Ты нам не помешал. – Гил дружески положил руку на плечо Пола и повернул его к машине. – Такая серия статей может быть очень интересной. Я собираюсь устроить барбекю для журналистов у себя на ранчо. – Они подошли к машине. – Я лично прослежу, чтобы ты получил приглашение, – открыв дверцу автомобиля, сказал Гил. Он дождался, когда Пол сядет за руль, затем с силой захлопнул дверцу и, просунув голову в окно, продолжил: – Кстати, Пол. Закрытые ворота ранчо означают то же самое, что закрытая дверь твоей городской квартиры. Входить сюда без приглашения опасно. Можно получить дробь в задницу.
Нахмурившись, Пол включил мотор.
– Хорошо. Я запомню это.
Гил выпрямился и хлопнул ладонью по крыше автомобиля.
– Имей это в виду. – Гил отошел от машины. – Опасайся животных. Эти чертовы твари думают, что дороги проложены специально для того, чтобы они их переходили.
Пол включил коробку передач.
– Ладно, – буркнул репортер.
Автомобиль Скиннера медленно удалялся. Гил проводил его взглядом. Когда репортер скрылся за поворотом, Гил направился к дому.
Сьюзи была на кухне. Она стояла возле раковины, руки ее были по локоть погружены в мыльную воду. Напряженные плечи и резкие движения говорили о том, что визит репортера расстроил ее. Гил подошел к ней сзади и обнял ее за талию.
– Не стоит раздражаться. Он уже уехал.
Сьюзи повернулась к нему лицом. Щеки ее пылали от гнева, глаза были полны слез.
– Ты же обещал! – Она вырвалась из его рук и, всхлипывая, отошла в сторону. – Ты сказал, репортеры не узнают, что мы здесь. Ты говорил, что я могу тебе доверять! – Сьюзи вскинула вверх мыльные руки. Множество мыльных пузырьков стремительно разлетелось в стороны. – Какая же я дура!
– Сьюзи…
Гил хотел подойти к ней, но Сьюзи выкинула вперед руку, останавливая его.
– Нет. Не надо. Не прикасайся ко мне. Больше никогда. Я хочу, чтобы ты немедленно отвез меня домой.
Гил остановился, пытаясь сдерживать свой гнев. Он понял, что сейчас не стоит спорить со Сьюзи. Любое движение может вывести ее из себя и все испортить. Как загнанный в угол жеребенок, она будет брыкаться и никого к себе не подпустит.
Гил ждал. Он стоял, наблюдая за тем, как успокаивается ее дыхание, утихает дрожь в пальцах. Наконец Сьюзи села на пол, закрыла лицо руками и заплакала.
Только тогда Гил подошел к ней. Он сел рядом и обнял ее. Она прижалась к нему, положила голову ему на плечо. Ее отчаяние было таким сильным, что у Гила не нашлось слов, чтобы утешить ее.
Он гладил ее, едва прикасался губами, шептал на ухо нежные слова. Он обнимал ее до тех пор, пока она не перестала всхлипывать, пока дрожь в ее теле не утихла. Потом он еще крепче обнял ее, прижимая к своей груди, к своему сердцу.
– Прости меня, Сьюзи, – прошептал он, уткнувшись ей в волосы. – Пожалуйста, прости.
Прерывисто дыша, она высвободилась из его объятий и вытерла слезы.
– Нет. Это я во всем виновата. Ты тут ни при чем. Я не должна была упрекать тебя. Просто… просто я совсем одурела.
Гил взял Сьюзи за подбородок и приблизил ее лицо к себе.
– Так, значит, ты прощаешь меня?
Сьюзи улыбнулась сквозь слезы. Она была не в состоянии отказать ему.
– Да, я прощаю тебя, – сказала она, прикоснувшись рукой к его щеке. – Но я хочу домой. Я не должна была соглашаться ехать сюда.
Он накрыл ее руку своей ладонью.
– Почему, Сьюзи? Скажи мне, почему?
Сьюзи посмотрела Гилу в глаза. Она увидела в них смущение и желание понять ее. Ей захотелось все рассказать ему, облегчить душу и положить конец своей игре. Пусть он узнает, кто она. Слова уже срывались с кончика языка, но ей не хватало мужества озвучить их. Ведь она так много может потерять! Она потеряет спокойствие и уже не сможет жить своей собственной жизнью. Клеймо позора будет преследовать ее повсюду.
Гил продолжал терпеливо смотреть на нее своими добрыми, нежными глазами. Теплота, которую излучал Гил, привлекала Сьюзи с самой первой минуты их знакомства. Неожиданно она поняла, что больше всего на свете боится не позора. Она боится потерять его, Гила. Вот что заставляет ее молчать. Как он отреагирует, когда узнает, кто ее отец? Сьюзи боялась увидеть в глазах Гила отвращение, боялась, что он отвезет ее домой и больше никогда не захочет видеть. Хуже того, их связь может пагубно сказаться на его политической карьере, запятнать безупречную репутацию человека, безупречно служившего людям. Слезы душили Сьюзи.
С самого начала Гил был искренен с ней. Он ничего не скрывал от нее. А что она дала ему взамен? Ничего, кроме ловких отговорок и скользких ответов на его прямые вопросы. Она понимала, что Гил заслуживает большего, чем она может дать ему. Сьюзи медленно убрала руку с его щеки.
– Что ж, – начала она, крепче сжимая губы, чтобы не дрожали. – Вряд ли это тебе понравится.
Гил взял ее руку и крепко сжал.
– Мы часто преувеличиваем наши страхи. Когда мы держим страх в себе, он становится еще страшнее, кажется непреодолимым, хотя на самом деле это не так.
Сьюзи с удовольствием посмеялась бы вместе с Гилом, но… Доброта Гила, его желание понять ее и помочь ей так растрогали ее!
Не в силах больше выносить его взгляд, Сьюзи уронила голову. Ей нужно было собраться с силами, прежде чем рассказать свою тайну.
– Мой отец, – нерешительно начала Сьюзи. Она подняла глаза, чтобы увидеть реакцию Гила. – Мой отец – преподобный Бобби Суэйн.
Гил сдвинул брови. Он не сразу вспомнил это имя.
– Бобби Суэйн? – переспросил он, словно сомневался в том, что правильно расслышал то, что она сказала.
Сьюзи кивнула. Краска стыда залила ее щеки.
– Да, – подтвердила она, не сводя с него глаз. Она знала, что сейчас он посмотрит на нее с отвращением. – Мы не виделись с тех пор, как мне исполнилось шесть лет. Мама изменила нашу фамилию, после развода мы переехали в Элгин.
Гил внимательно слушал Сьюзи. На его лице не отражалось никаких эмоций, но Сьюзи чувствовала, что ее признание потрясло его.
Вздохнув, она отдернула руку и попыталась встать.
– Ну вот, теперь ты знаешь, почему я ненавижу прессу и почему мы не можем больше встречаться.
Гил схватил ее за руку и усадил к себе на колени.
– Нет, не знаю. – Сьюзи снова попыталась встать, но Гил крепко держал ее за талию. – Я знаю только, что твой отец нечестный человек и что ты не хочешь иметь с ним никаких дел.
Сьюзи кинулась к нему на грудь.
– Неужели ты не понимаешь? – закричала она. – Если журналисты узнают, кто я, все начнется снова. Они вытащат все старые сплетни наружу.
– Тебе нечего стыдиться. Ты не сделала ничего плохого.
– Но отец сделал, – пронзительно закричала Сьюзи. – Я его дочь!
Гил молчал, не отрывая от нее своего взгляда. Сьюзи сжала кулаки.
– Подумай сам, Гил. Наша связь сильно навредит тебе. Твоя популярность упадет, и ты как губернатор не сможешь сделать то, что задумал.
– Все это не имеет никакого значения.
Освобождаясь от объятий Гила, Сьюзи уперлась руками ему в грудь. На этот раз ей удалось встать.
– Ты что, из железа? – снова закричала она. – Имеет значение! Еще какое! Они вываляют в грязи твое имя вместе с моим. Ты потеряешь всякое доверие и поддержку.
Гил тоже встал на ноги. Он, не отрываясь, смотрел на Сьюзи.
– Я не хочу упускать свой шанс!
– Что ж, а я хочу! Я не позволю тебе делать глупости!
Гил взял ее за руки и притянул к себе.
– Я полюбил рассудительную женщину, – с улыбкой сказал он.
В отчаянии Сьюзи забила руками по его груди.
– Гил, пожалуйста, послушай меня. Ты даже не представляешь, о чем говоришь, чем рискуешь. Я уже пережила это. Я знаю, что пресса может сделать с человеком. Я…
Гил прикоснулся губами к ее рту. Сьюзи пыталась вырваться, но он сжимал ее все сильнее. Слезы снова брызнули у нее из глаз. Он был так настойчив и так нежно целовал ее!..
Разжав кулаки, она подняла руки и обвила ими его шею. Гил улыбнулся и еще крепче поцеловал ее, потом нагнулся и поднял на руки. Понимая, что сопротивление бесполезно, она позволила отнести себя в спальню и положить в постель.
Сьюзи не оставляла надежды убедить Гила в том, что он не прав и они должны расстаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14