Но душа у Бриджи все же болела. Как заноза ее мучила мысль, что Барбара ничего не сообщила ей, даже скрыла, что беременна.
Через полчаса они уже шли по дороге к расположенному в миле от дома коттеджу. День выдался на редкость тихим и ясным. Покой царил над каменистой землей, холмами и дальними горами, с их зеленовато-коричневыми склонами. Ничто не напоминало о коварстве здешней природы. А между тем в мгновение ока плотная пелена тумана могла надежно укутать окрестности, заставляя застигнутого врасплох путника холодеть от ужаса. Или внезапно налетевший ветер с дикой яростью рвал одежду и сбивал с ног. Но в этот день не было ни тумана, ни злобного ветра. Воздух оставался неподвижным, ласково пригревало солнце. Небо казалось необыкновенно высоким, и даже парящий жаворонок терялся в его бездонной глубине.
Когда показался коттедж, Гарри внезапно остановился.
– Ты знаешь, что мне пришло в голову, раньше я об этом не подумал. Известие застигло нас врасплох. Дэн молчал, что Барбара ждет ребенка, а тебе она что-нибудь писала?
– Нет, ничего, может быть, не хотела раньше времени обнадеживать после первых двух разочарований.
– Да, очень может быть, что ты права. Ели бы все и в третий раз сорвалось, это было бы уже слишком. – Он взял ее за руку, и они, как сельская парочка, пошли дальше по направлению к коттеджу.
Глава 3
Они ждали Кэти и не садились за стол. Наконец подъехал экипаж. Гарри сам помог дочери сойти. Она заметно похудела и побледнела. Это очень не понравилось Гарри, но против обыкновения, он не стал сразу высказывать свое мнение, а предпочел пока помолчать, мысленно пытаясь найти объяснение такой разительной перемене в дочери. «Бледная она с дороги и от жары, – размышлял он. – Но почему так похудела? У моей Кэти отличная фигура, а теперь и грудь и бедра уже не те. Они не виделись всего месяц, и такая неприятная перемена», – продолжал сокрушаться про себя Гарри.
На веранде с распростертыми объятиями Кэти встречала Бриджи.
– Здравствуй, дорогая, я так рада тебя видеть, как доехала?
– Ужасно, теперь я точно знаю, что значит поджариваться на медленном огне… а ты очень хорошо выглядишь.
– Приятно слышать это от тебя, Кэти. Несмотря на жару, чувствую я себя прекрасно.
Бриджи действительно очень похорошела. Кэти отметила про себя, что никогда еще не видела ее такой привлекательной. Женщине очень шло платье с глубоким декольте из бледно-розового муслина с лиловым отливом. Такой наряд невозможно было представить на прежней мисс Бригмор. Замужество сильно изменило Бриджи. Она совершенно преобразилась. «Просто чудеса», – думала Кэти. Замужество, замужество. Как-то они воспримут ее решение? Реакцию Бриджи она вполне могла предугадать, а вот как отнесется к новости отец? Скорее всего скажет: «Ты выставила парня дураком. – И обязательно добавит: – Не жди от меня благодарности, если я потерю такого ценного работника. Другого такого специалиста в Манчестере днем с огнем не сыскать».
Но что бы ни сказал отец, дело сделано. И хотя о возврате к прошлому не могло быть и речи, она не могла до конца разобраться в своих чувствах. Кэти постоянно твердила себе, что должна радоваться, поскольку не обрекла себя на несчастную жизнь. И все же невольно у нее возникал вопрос: не лучше ли было страдать в таком браке, чем остаться одинокой? Хотя она и презирала себя за слабость, но эта мысль не давала ей покоя. Кэти давно поняла, что девичество сулило свои испытания. Если в юности любовь связывалась с романтическими грезами и сладким душевным томлением, то в двадцать четыре года о своих потребностях властно заявляло тело…
Девушка умылась холодной водой, переоделась, и они сели ужинать. Как всегда еда в Холле отличалась от стряпни Беллы с «Драйв 27», как земля и небо. Конечно, Белла старалась, как могла, но до искусства миссис Ловетт ей было далеко.
– Милая, ты совсем ничего не ешь.
– Не хочется, папа.
– Бриджи постаралась, чтобы на столе были все твои любимые блюда.
– Извини, Бриджи.
Бриджи заглянула Кэти в глаза, казавшиеся непомерно огромными на осунувшемся бледном лице.
– Ничего страшного, дорогая. Ты отдохнешь несколько дней, и уверяю тебя, аппетит вернется.
– Она отдых тебе обещала? Не очень рассчитывай понежиться, – вступил в разговор Гарри. – У нее своя система: станет донимать тебя прогулками, но аппетит будет волчий, за это могу поручиться. По себе знаю. – Он подмигнул дочери, и она улыбнулась в ответ.
Кэти заметила перемены и в отце. В нем чувствовалась легкость, радостное оживление и даже некоторая беспечность, хотя к нему это определение не совсем подходило. Она знала, что отец по-своему любил ее мать, но с Бриджи он узнал счастье, которое мама ему дать не смогла. В сердце кольнула ревность. Перед ней сидела бывшая гувернантка, а теперь хозяйка этого дома. В первый раз Кэти по-настоящему оценила великолепие Хай-Бэнкс-Холла, по сравнению с которым ее собственное жилище выглядело, как убогая лачуга. Если бы Бриджи не вышла за отца, то Кэти вернулась бы сюда и управляла этим чудесным домом.
Для нее это стало откровением. В эти минуты Кэти наконец-то поняла, что так настойчиво ее беспокоило. Ей недоставало такой жизни. Стремление совершать добрые дела представлялось ей теперь простым капризом своенравной молодой особы, не имеющей четкого представления, что ей нужно от жизни. Но пять лет назад ничего бы не смогло поколебать ее в стремлении посвятить жизнь делу просвещения рабочих Манчестера. В то время ее увлекали дискуссии о благосостоянии рабочих, их правах, а по вечерам она отправлялась в их кварталы, чтобы постараться с помощью образования изменить к лучшему жизнь бедняков. Теперь Кэти пришлось признать тот неприятный факт, что не прошло и года, как ее порыв к самопожертвованию начал ощутимо слабеть. Ей все труднее становилось скрывать от себя, что ее преданность делу просвещения масс постепенно сошла на нет.
– Что ты сказала? – вышла из задумчивости Кэти.
– Я говорила, что отец собирается сообщить тебе важную новость. – Бриджи перевела взгляд на мужа и кивнула ему. – Давай, Гарри, расскажи ей, что тянуть.
– Мне это нравится! – удивился он, откладывая нож с вилкой. – Сама сказала, что сначала надо поесть, а разговор оставить на потом, когда закончим ужин. – Он не стал добавлять: «И мы останемся в своем кругу», – а только покосился в сторону Армстронга, занимавшегося с блюдами у пристенного стола. Гарри поудобнее устроился на стуле и продолжал: – Все в доме уже в курсе дела, пора и тебе узнать. Это касается Дэна и Барбары. Можешь что-нибудь предположить? – Он наклонился к дочери и, выждав несколько секунд, благоговейным шепотом сообщил: – У них тройня, у Дэна с Барбарой – тройня!
– Тройня? – поразилась Кэти и недоверчиво переспросила: – Тройня?
– Да, да, их трое, а не четверо и не пятеро. – Он взглянул на Бриджи, призывая оценить его шутку.
Но она даже не улыбнулась.
– Пожалуйста, не надо, – едва слышно проговорила жена, ее глаза встретили невидящий взгляд Кэти.
– Что с тобой, дорогая? – с тревогой в голосе спросила Бриджи, наклоняясь к ней.
Ничего не ответив, девушка неожиданно встала.
– Извините меня, пожалуйста, – поспешно проговорила она. – Я пойду в гостиную, там прохладнее. Нет, нет, за мной ходить не надо. – Она остановила их жестом и торопливо вышла из комнаты. Но не успела закрыть дверь, как Гарри с Бриджи последовали за ней.
– Что с тобой, милая? – Гарри сел на диван рядом с дочерью и взял ее за руку.
Кэти сквозь слезы посмотрела на них.
– Вы только не подумайте, что я не рада за Дэна и Барбару.
Бриджи открыла было рот, но Гарри опередил ее.
– Я знал, что ты обрадуешься. Теперь твой черед. – Он ободряюще похлопал дочь по руке. – На следующий год в это же время ты их обгонишь с четверней, так, кажется, говорят о четверке близнецов. – Гарри скосил глаза на жену.
Та не ответила ему, а в свою очередь участливо обратилась к Кэти.
– Это из-за Вилли?
– Да, – согласно кивнула девушка. – Я… я не выйду за него замуж.
В комнате воцарилось молчание. Было отчетливо слышно, как в стоявших на камине часах с открытым циферблатом молоточек звонко отстукивает секунды. С испуганным криком пролетел за окном припозднившийся где-то черный дрозд.
– Да, красавица, это новость, – нарушил молчание Гарри.
– Извини, мне жаль, что ты огорчен.
– Кто, я? – Гарри ткнул себя в грудь, обменявшись с женой взглядом, уверил: – За меня не беспокойся, я совсем не разочарован.
– Правда? – изумилась дочь.
– Точно, – подтвердил он. – Мне вот тебя жалко, и… хотя я лучше попридержу свое мнение, пока все не узнаю. Так чья это была идеи почему она возникла?
– Я так решила.
– Да, он бы этого не сделал. Глупо было и спрашивать. И все же почему ты так решила?
– Потому что… – Девушка повернулась к Бриджи и осеклась. – В этом твоя вина, Бриджи, – сказала она, наконец, – потому что я стала подходить к нему с твоими мерками. Чем дальше, тем больше он казался мне невыносимым, и сам он, и его поступки.
– Извини.
– Нет, нет, ты не так меня поняла. – Кэти схватила Бриджи за руку и усадила рядом с собой. – Это очень длинная история. Я порвала с ним не позавчера, тогда я только набралась смелости и сказала ему правду. Еще год назад я стала смотреть на него другими глазами, а может быть, и раньше.
– Тогда я могу обвинить тебя, милая, только в одном, – твердо произнес Гарри. – Тебе давно следовало сказать ему все.
– Папа, но с Вилли говорить не так просто, он обычно прислушивается только к одному голосу: своему собственному.
– В этом ты права, и вот еще что. – Он взял дочь за руки и подался к ней всем телом. – Можешь верить, можешь нет, но то, что я скажу, правда. Она, – кивнул он на жену, – может подтвердить. Я никогда особенно не распространялся об этом, но Бриджи знает: я действительно рад, что между вами все кончено. Ты достойна большего, чем Вилли Брукс. Надо отдать ему должное: он очень расторопный малый, никто лучше его не знает дело, но кое-что в нем было мне не по нутру. – Гарри откинулся на спинку стула и, глядя в потолок, продолжал: – Странно, что он сюда не примчался. – Он выпрямился и бодро добавил: – А мне следует пошевеливаться. Если дело так обернулось, надо съездить в Манчестер и присмотреть за Вилли. Да и Джона надо предупредить, чтобы был начеку.
– А ты что скажешь, Бриджи?
– Здесь не может быть двух мнений. Я всегда считала, что он тебе не пара. Теперь тебе нужно как следует отдохнуть и прийти в себя. – Она ласково погладила Кэти по щеке. – А потом съездишь куда-нибудь, надо обязательно переменить обстановку.
Когда требовалось навести порядок в чьей-либо жизни, Бриджи и миссис Беншем отходили на второй план, а на первое место выдвигалась мисс Бригмор. Сейчас как раз и был такой случай, и в Бриджи уже заговорила та самая гувернантка. Она решила, что на следующий день заведет разговор о пользе путешествий за границу, конечно, прибавит к этому, что хочет знать во всех подробностях о жизни Барбары и особенно будет делать упор на то, как обрадует Дэна приезд сестры.
Бриджи размышляла о том, как порой странно складывается жизнь. Если страстно желать чего-то, то в итоге мечта, пусть частично, но осуществится; а она всей душой жаждала вновь увидеть Барбару. И это желание не ослабевало, несмотря на все сказанные Барбарой жестокие слова. Несмотря на то, что девушка уехала, обрекая ее, Бриджи, на одинокую старость. Но ее все равно продолжало тянуть к Барбаре, которая оставалась ее ребенком, неважно, что не она дала ей жизнь. А матерям часто приходится сносить неблагодарность своих детей.
И как замечательно, что Барбара узнала, наконец, счастье материнства. Возможно, появление на свет малышей смягчит ее сердце и научит снова любить Дэна и саму себя. Да, ей необходимо это, чтобы суметь простить себя.
Глава 4
Прошло почти четыре недели со дня приезда Кэти в Хай-Бэнкс-Холл. Август был на исходе. Подошел день ее отъезда во Францию. Барбара и Бриджи обменялись письмами, в которых значительно прибавилось сердечности и теплоты. Такой же обмен состоялся между Дэном и Гарри. Дэна по-настоящему обрадовало известие, что к ним едет Кэти.
А что же сама Кэти? Время от времени ее охватывало радостное волнение в предвкушении поездки во Францию. И причина была не в том, что ей впервые предстояло отправиться за границу, нет, она уже дважды до этого побывала во Франции. Но прежние визиты были короткими. Она едва успевала прийти в себя после переезда через пролив, а уже следовало возвращаться обратно. На этот раз поездка сильно отличалась от предыдущих. Во-первых, она ехала одна, а во-вторых, ей предстояло остановиться в гостинице. Квартиру Дэна нельзя было назвать просторной, чему все они сильно удивились. Но гостиница находилась совсем недалеко. На этот раз Кэти была сама себе хозяйка. Никто не ограничивал ее во времени, и она сама могла выбирать, куда пойти, что смотреть и с кем встречаться. Ей было двадцать четыре года, и хотя она была не замужем, но вполне могла сойти за солидную матрону. Она и сама себе виделась умудренной жизнью почтенной дамой.
Накануне отъезда Кэти готовилась ложиться спать, но отец увлек ее в библиотеку, чтобы, как он выразился, перекинуться с ней парой слов. Он просил ее прозондировать почву и выяснить, нет ли возможности вернуть Дэна с семьей в Англию. Кэти должна была передать брату, что ему совсем необязательно жить в Манчестере. Джон предложил расширить дело и открыть в Ньюкасле торговую базу. Кроме того, у Джона появились подозрения, что Вилли стал работать на сторону, то есть не занимался непосредственными делами с прежним рвением. За месяц они потеряли два заказа – их давние постоянные заказчики обратились на другую фабрику. Гарри это обеспокоило, и он собирался разобраться. Если Вилли мог проделывать такие штуки, то и Гарри решил не отставать. Поэтому было бы очень неплохо, если бы Дэн занялся устройством дел в Ньюкасле. Отец подчеркнул, что Дэну не придется все делать одному. Организацию возьмут на себя знающие люди, он же будет лишь руководить.
– А еще передай ему, Кэти, – продолжал Гарри, – что я скучаю. Скажи, что годы идут, и я не становлюсь моложе. Мне очень не хватает его. И обязательно скажи, что я страстно желаю увидеть внуков.
Кэти пообещала выполнить все его просьбы, они неловко поцеловались.
– Ты хорошая девушка, Кэти, – завершил разговор отец. – А теперь, отправляйся спать.
Не успела она закрыть дверь, как в нее постучали, и в спальню вошла миссис Беншем. У нее тоже были свои просьбы к Кэти. Она хотела, чтобы девушка передала Барбаре, как Бриджи ее любит и мечтает увидеть. Еще она просила, чтобы Кэти узнала, нет ли возможности вернуться им в Англию. Годы идут, и она не делается моложе, слово в слово повторила она за Гарри. А ей безумно хочется увидеть Барбару и, конечно, ее милых крошек.
Кэти обещала все передать.
Они обнялись, и на прощание Бриджи сказала:
– Я так люблю тебя, девочка.
Оставшись, наконец, одна, Кэти уткнулась лицом в подушку и дала волю слезам. Причин поплакать нашлось немало. Она понимала, что люди могут быть счастливы, и все же их счастью не всегда хватало полноты, которую способны дать дети и внуки. У человека много потребностей, и некоторые из них заявляют о себе сильнее, чем та, что именуют любовью. В этот момент Кэти нуждалась не в любви. Ее желания были настолько конкретны, что окажись она сейчас в объятиях Вилли, радости ее не было бы предела. Человеку нужно много, очень много. А ей, думала она, возможно, и не суждено сделать свою жизнь по-настоящему полнокровной. Кэти так и уснула, оплакивая свою несложившуюся жизнь.
Барбара
Глава 1
– Квартира может показаться ей маленькой, даже крошечной.
– А я думаю, она найдет ее милой. Где еще можно увидеть в окно пол-Парижа… и для этого нужно только влезть на стул.
Дэн Беншем с улыбкой взглянул на узкое окно, которое вместе с еще одним дарило свет их более чем скромной гостиной, где мебель представляла собой причудливое смешение стилей. Одну из стен полностью занимал внушительных размеров буфет работы голландских мастеров; с каждой стороны от камина уместилось по книжному шкафу, доверху забитому всевозможных размеров книгами; центр комнаты занимали стулья и группа изящных столиков, заставленных все теми же книгами.
– Ты волнуешься? – Дэн схватил жену за руку и потянул в соседнюю комнату. Здесь смогли разместиться только небольшая односпальная кровать и две детские колыбели.
Они остановились в ногах кроваток, и Дэн, как всегда в немом изумлении, посмотрел сначала на двух сыновей, спящих вместе, а потом перевел взгляд на «Большого парня», как он его назвал, который занимал отдельную колыбель.
Дать детям имена оказалось делом нелегким. Дэну приходилось быть осторожным. О Майкле и Томасе речь идти не могла. Первое имя напоминало Барбаре о возлюбленном, которого она потеряла, а Томасом звали ее отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
Через полчаса они уже шли по дороге к расположенному в миле от дома коттеджу. День выдался на редкость тихим и ясным. Покой царил над каменистой землей, холмами и дальними горами, с их зеленовато-коричневыми склонами. Ничто не напоминало о коварстве здешней природы. А между тем в мгновение ока плотная пелена тумана могла надежно укутать окрестности, заставляя застигнутого врасплох путника холодеть от ужаса. Или внезапно налетевший ветер с дикой яростью рвал одежду и сбивал с ног. Но в этот день не было ни тумана, ни злобного ветра. Воздух оставался неподвижным, ласково пригревало солнце. Небо казалось необыкновенно высоким, и даже парящий жаворонок терялся в его бездонной глубине.
Когда показался коттедж, Гарри внезапно остановился.
– Ты знаешь, что мне пришло в голову, раньше я об этом не подумал. Известие застигло нас врасплох. Дэн молчал, что Барбара ждет ребенка, а тебе она что-нибудь писала?
– Нет, ничего, может быть, не хотела раньше времени обнадеживать после первых двух разочарований.
– Да, очень может быть, что ты права. Ели бы все и в третий раз сорвалось, это было бы уже слишком. – Он взял ее за руку, и они, как сельская парочка, пошли дальше по направлению к коттеджу.
Глава 3
Они ждали Кэти и не садились за стол. Наконец подъехал экипаж. Гарри сам помог дочери сойти. Она заметно похудела и побледнела. Это очень не понравилось Гарри, но против обыкновения, он не стал сразу высказывать свое мнение, а предпочел пока помолчать, мысленно пытаясь найти объяснение такой разительной перемене в дочери. «Бледная она с дороги и от жары, – размышлял он. – Но почему так похудела? У моей Кэти отличная фигура, а теперь и грудь и бедра уже не те. Они не виделись всего месяц, и такая неприятная перемена», – продолжал сокрушаться про себя Гарри.
На веранде с распростертыми объятиями Кэти встречала Бриджи.
– Здравствуй, дорогая, я так рада тебя видеть, как доехала?
– Ужасно, теперь я точно знаю, что значит поджариваться на медленном огне… а ты очень хорошо выглядишь.
– Приятно слышать это от тебя, Кэти. Несмотря на жару, чувствую я себя прекрасно.
Бриджи действительно очень похорошела. Кэти отметила про себя, что никогда еще не видела ее такой привлекательной. Женщине очень шло платье с глубоким декольте из бледно-розового муслина с лиловым отливом. Такой наряд невозможно было представить на прежней мисс Бригмор. Замужество сильно изменило Бриджи. Она совершенно преобразилась. «Просто чудеса», – думала Кэти. Замужество, замужество. Как-то они воспримут ее решение? Реакцию Бриджи она вполне могла предугадать, а вот как отнесется к новости отец? Скорее всего скажет: «Ты выставила парня дураком. – И обязательно добавит: – Не жди от меня благодарности, если я потерю такого ценного работника. Другого такого специалиста в Манчестере днем с огнем не сыскать».
Но что бы ни сказал отец, дело сделано. И хотя о возврате к прошлому не могло быть и речи, она не могла до конца разобраться в своих чувствах. Кэти постоянно твердила себе, что должна радоваться, поскольку не обрекла себя на несчастную жизнь. И все же невольно у нее возникал вопрос: не лучше ли было страдать в таком браке, чем остаться одинокой? Хотя она и презирала себя за слабость, но эта мысль не давала ей покоя. Кэти давно поняла, что девичество сулило свои испытания. Если в юности любовь связывалась с романтическими грезами и сладким душевным томлением, то в двадцать четыре года о своих потребностях властно заявляло тело…
Девушка умылась холодной водой, переоделась, и они сели ужинать. Как всегда еда в Холле отличалась от стряпни Беллы с «Драйв 27», как земля и небо. Конечно, Белла старалась, как могла, но до искусства миссис Ловетт ей было далеко.
– Милая, ты совсем ничего не ешь.
– Не хочется, папа.
– Бриджи постаралась, чтобы на столе были все твои любимые блюда.
– Извини, Бриджи.
Бриджи заглянула Кэти в глаза, казавшиеся непомерно огромными на осунувшемся бледном лице.
– Ничего страшного, дорогая. Ты отдохнешь несколько дней, и уверяю тебя, аппетит вернется.
– Она отдых тебе обещала? Не очень рассчитывай понежиться, – вступил в разговор Гарри. – У нее своя система: станет донимать тебя прогулками, но аппетит будет волчий, за это могу поручиться. По себе знаю. – Он подмигнул дочери, и она улыбнулась в ответ.
Кэти заметила перемены и в отце. В нем чувствовалась легкость, радостное оживление и даже некоторая беспечность, хотя к нему это определение не совсем подходило. Она знала, что отец по-своему любил ее мать, но с Бриджи он узнал счастье, которое мама ему дать не смогла. В сердце кольнула ревность. Перед ней сидела бывшая гувернантка, а теперь хозяйка этого дома. В первый раз Кэти по-настоящему оценила великолепие Хай-Бэнкс-Холла, по сравнению с которым ее собственное жилище выглядело, как убогая лачуга. Если бы Бриджи не вышла за отца, то Кэти вернулась бы сюда и управляла этим чудесным домом.
Для нее это стало откровением. В эти минуты Кэти наконец-то поняла, что так настойчиво ее беспокоило. Ей недоставало такой жизни. Стремление совершать добрые дела представлялось ей теперь простым капризом своенравной молодой особы, не имеющей четкого представления, что ей нужно от жизни. Но пять лет назад ничего бы не смогло поколебать ее в стремлении посвятить жизнь делу просвещения рабочих Манчестера. В то время ее увлекали дискуссии о благосостоянии рабочих, их правах, а по вечерам она отправлялась в их кварталы, чтобы постараться с помощью образования изменить к лучшему жизнь бедняков. Теперь Кэти пришлось признать тот неприятный факт, что не прошло и года, как ее порыв к самопожертвованию начал ощутимо слабеть. Ей все труднее становилось скрывать от себя, что ее преданность делу просвещения масс постепенно сошла на нет.
– Что ты сказала? – вышла из задумчивости Кэти.
– Я говорила, что отец собирается сообщить тебе важную новость. – Бриджи перевела взгляд на мужа и кивнула ему. – Давай, Гарри, расскажи ей, что тянуть.
– Мне это нравится! – удивился он, откладывая нож с вилкой. – Сама сказала, что сначала надо поесть, а разговор оставить на потом, когда закончим ужин. – Он не стал добавлять: «И мы останемся в своем кругу», – а только покосился в сторону Армстронга, занимавшегося с блюдами у пристенного стола. Гарри поудобнее устроился на стуле и продолжал: – Все в доме уже в курсе дела, пора и тебе узнать. Это касается Дэна и Барбары. Можешь что-нибудь предположить? – Он наклонился к дочери и, выждав несколько секунд, благоговейным шепотом сообщил: – У них тройня, у Дэна с Барбарой – тройня!
– Тройня? – поразилась Кэти и недоверчиво переспросила: – Тройня?
– Да, да, их трое, а не четверо и не пятеро. – Он взглянул на Бриджи, призывая оценить его шутку.
Но она даже не улыбнулась.
– Пожалуйста, не надо, – едва слышно проговорила жена, ее глаза встретили невидящий взгляд Кэти.
– Что с тобой, дорогая? – с тревогой в голосе спросила Бриджи, наклоняясь к ней.
Ничего не ответив, девушка неожиданно встала.
– Извините меня, пожалуйста, – поспешно проговорила она. – Я пойду в гостиную, там прохладнее. Нет, нет, за мной ходить не надо. – Она остановила их жестом и торопливо вышла из комнаты. Но не успела закрыть дверь, как Гарри с Бриджи последовали за ней.
– Что с тобой, милая? – Гарри сел на диван рядом с дочерью и взял ее за руку.
Кэти сквозь слезы посмотрела на них.
– Вы только не подумайте, что я не рада за Дэна и Барбару.
Бриджи открыла было рот, но Гарри опередил ее.
– Я знал, что ты обрадуешься. Теперь твой черед. – Он ободряюще похлопал дочь по руке. – На следующий год в это же время ты их обгонишь с четверней, так, кажется, говорят о четверке близнецов. – Гарри скосил глаза на жену.
Та не ответила ему, а в свою очередь участливо обратилась к Кэти.
– Это из-за Вилли?
– Да, – согласно кивнула девушка. – Я… я не выйду за него замуж.
В комнате воцарилось молчание. Было отчетливо слышно, как в стоявших на камине часах с открытым циферблатом молоточек звонко отстукивает секунды. С испуганным криком пролетел за окном припозднившийся где-то черный дрозд.
– Да, красавица, это новость, – нарушил молчание Гарри.
– Извини, мне жаль, что ты огорчен.
– Кто, я? – Гарри ткнул себя в грудь, обменявшись с женой взглядом, уверил: – За меня не беспокойся, я совсем не разочарован.
– Правда? – изумилась дочь.
– Точно, – подтвердил он. – Мне вот тебя жалко, и… хотя я лучше попридержу свое мнение, пока все не узнаю. Так чья это была идеи почему она возникла?
– Я так решила.
– Да, он бы этого не сделал. Глупо было и спрашивать. И все же почему ты так решила?
– Потому что… – Девушка повернулась к Бриджи и осеклась. – В этом твоя вина, Бриджи, – сказала она, наконец, – потому что я стала подходить к нему с твоими мерками. Чем дальше, тем больше он казался мне невыносимым, и сам он, и его поступки.
– Извини.
– Нет, нет, ты не так меня поняла. – Кэти схватила Бриджи за руку и усадила рядом с собой. – Это очень длинная история. Я порвала с ним не позавчера, тогда я только набралась смелости и сказала ему правду. Еще год назад я стала смотреть на него другими глазами, а может быть, и раньше.
– Тогда я могу обвинить тебя, милая, только в одном, – твердо произнес Гарри. – Тебе давно следовало сказать ему все.
– Папа, но с Вилли говорить не так просто, он обычно прислушивается только к одному голосу: своему собственному.
– В этом ты права, и вот еще что. – Он взял дочь за руки и подался к ней всем телом. – Можешь верить, можешь нет, но то, что я скажу, правда. Она, – кивнул он на жену, – может подтвердить. Я никогда особенно не распространялся об этом, но Бриджи знает: я действительно рад, что между вами все кончено. Ты достойна большего, чем Вилли Брукс. Надо отдать ему должное: он очень расторопный малый, никто лучше его не знает дело, но кое-что в нем было мне не по нутру. – Гарри откинулся на спинку стула и, глядя в потолок, продолжал: – Странно, что он сюда не примчался. – Он выпрямился и бодро добавил: – А мне следует пошевеливаться. Если дело так обернулось, надо съездить в Манчестер и присмотреть за Вилли. Да и Джона надо предупредить, чтобы был начеку.
– А ты что скажешь, Бриджи?
– Здесь не может быть двух мнений. Я всегда считала, что он тебе не пара. Теперь тебе нужно как следует отдохнуть и прийти в себя. – Она ласково погладила Кэти по щеке. – А потом съездишь куда-нибудь, надо обязательно переменить обстановку.
Когда требовалось навести порядок в чьей-либо жизни, Бриджи и миссис Беншем отходили на второй план, а на первое место выдвигалась мисс Бригмор. Сейчас как раз и был такой случай, и в Бриджи уже заговорила та самая гувернантка. Она решила, что на следующий день заведет разговор о пользе путешествий за границу, конечно, прибавит к этому, что хочет знать во всех подробностях о жизни Барбары и особенно будет делать упор на то, как обрадует Дэна приезд сестры.
Бриджи размышляла о том, как порой странно складывается жизнь. Если страстно желать чего-то, то в итоге мечта, пусть частично, но осуществится; а она всей душой жаждала вновь увидеть Барбару. И это желание не ослабевало, несмотря на все сказанные Барбарой жестокие слова. Несмотря на то, что девушка уехала, обрекая ее, Бриджи, на одинокую старость. Но ее все равно продолжало тянуть к Барбаре, которая оставалась ее ребенком, неважно, что не она дала ей жизнь. А матерям часто приходится сносить неблагодарность своих детей.
И как замечательно, что Барбара узнала, наконец, счастье материнства. Возможно, появление на свет малышей смягчит ее сердце и научит снова любить Дэна и саму себя. Да, ей необходимо это, чтобы суметь простить себя.
Глава 4
Прошло почти четыре недели со дня приезда Кэти в Хай-Бэнкс-Холл. Август был на исходе. Подошел день ее отъезда во Францию. Барбара и Бриджи обменялись письмами, в которых значительно прибавилось сердечности и теплоты. Такой же обмен состоялся между Дэном и Гарри. Дэна по-настоящему обрадовало известие, что к ним едет Кэти.
А что же сама Кэти? Время от времени ее охватывало радостное волнение в предвкушении поездки во Францию. И причина была не в том, что ей впервые предстояло отправиться за границу, нет, она уже дважды до этого побывала во Франции. Но прежние визиты были короткими. Она едва успевала прийти в себя после переезда через пролив, а уже следовало возвращаться обратно. На этот раз поездка сильно отличалась от предыдущих. Во-первых, она ехала одна, а во-вторых, ей предстояло остановиться в гостинице. Квартиру Дэна нельзя было назвать просторной, чему все они сильно удивились. Но гостиница находилась совсем недалеко. На этот раз Кэти была сама себе хозяйка. Никто не ограничивал ее во времени, и она сама могла выбирать, куда пойти, что смотреть и с кем встречаться. Ей было двадцать четыре года, и хотя она была не замужем, но вполне могла сойти за солидную матрону. Она и сама себе виделась умудренной жизнью почтенной дамой.
Накануне отъезда Кэти готовилась ложиться спать, но отец увлек ее в библиотеку, чтобы, как он выразился, перекинуться с ней парой слов. Он просил ее прозондировать почву и выяснить, нет ли возможности вернуть Дэна с семьей в Англию. Кэти должна была передать брату, что ему совсем необязательно жить в Манчестере. Джон предложил расширить дело и открыть в Ньюкасле торговую базу. Кроме того, у Джона появились подозрения, что Вилли стал работать на сторону, то есть не занимался непосредственными делами с прежним рвением. За месяц они потеряли два заказа – их давние постоянные заказчики обратились на другую фабрику. Гарри это обеспокоило, и он собирался разобраться. Если Вилли мог проделывать такие штуки, то и Гарри решил не отставать. Поэтому было бы очень неплохо, если бы Дэн занялся устройством дел в Ньюкасле. Отец подчеркнул, что Дэну не придется все делать одному. Организацию возьмут на себя знающие люди, он же будет лишь руководить.
– А еще передай ему, Кэти, – продолжал Гарри, – что я скучаю. Скажи, что годы идут, и я не становлюсь моложе. Мне очень не хватает его. И обязательно скажи, что я страстно желаю увидеть внуков.
Кэти пообещала выполнить все его просьбы, они неловко поцеловались.
– Ты хорошая девушка, Кэти, – завершил разговор отец. – А теперь, отправляйся спать.
Не успела она закрыть дверь, как в нее постучали, и в спальню вошла миссис Беншем. У нее тоже были свои просьбы к Кэти. Она хотела, чтобы девушка передала Барбаре, как Бриджи ее любит и мечтает увидеть. Еще она просила, чтобы Кэти узнала, нет ли возможности вернуться им в Англию. Годы идут, и она не делается моложе, слово в слово повторила она за Гарри. А ей безумно хочется увидеть Барбару и, конечно, ее милых крошек.
Кэти обещала все передать.
Они обнялись, и на прощание Бриджи сказала:
– Я так люблю тебя, девочка.
Оставшись, наконец, одна, Кэти уткнулась лицом в подушку и дала волю слезам. Причин поплакать нашлось немало. Она понимала, что люди могут быть счастливы, и все же их счастью не всегда хватало полноты, которую способны дать дети и внуки. У человека много потребностей, и некоторые из них заявляют о себе сильнее, чем та, что именуют любовью. В этот момент Кэти нуждалась не в любви. Ее желания были настолько конкретны, что окажись она сейчас в объятиях Вилли, радости ее не было бы предела. Человеку нужно много, очень много. А ей, думала она, возможно, и не суждено сделать свою жизнь по-настоящему полнокровной. Кэти так и уснула, оплакивая свою несложившуюся жизнь.
Барбара
Глава 1
– Квартира может показаться ей маленькой, даже крошечной.
– А я думаю, она найдет ее милой. Где еще можно увидеть в окно пол-Парижа… и для этого нужно только влезть на стул.
Дэн Беншем с улыбкой взглянул на узкое окно, которое вместе с еще одним дарило свет их более чем скромной гостиной, где мебель представляла собой причудливое смешение стилей. Одну из стен полностью занимал внушительных размеров буфет работы голландских мастеров; с каждой стороны от камина уместилось по книжному шкафу, доверху забитому всевозможных размеров книгами; центр комнаты занимали стулья и группа изящных столиков, заставленных все теми же книгами.
– Ты волнуешься? – Дэн схватил жену за руку и потянул в соседнюю комнату. Здесь смогли разместиться только небольшая односпальная кровать и две детские колыбели.
Они остановились в ногах кроваток, и Дэн, как всегда в немом изумлении, посмотрел сначала на двух сыновей, спящих вместе, а потом перевел взгляд на «Большого парня», как он его назвал, который занимал отдельную колыбель.
Дать детям имена оказалось делом нелегким. Дэну приходилось быть осторожным. О Майкле и Томасе речь идти не могла. Первое имя напоминало Барбаре о возлюбленном, которого она потеряла, а Томасом звали ее отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30