С экс-чемпионом "кВч" по шахматам Рудольфом ВалерьяновичемВасильевым у Голубева складывались хорошие отношение - вместе ониездили в метро с работы домой. Вместе, если только Васильев и после звонкане оставался сыграть блиц, нормальную партию, а то разобрать замысловатыйэтюд.
Васильев был тощий, длинный и прыщеватый. Не бог весть как, а все-такипрыщеватый. Еще он был скучный, и это привлекало Голубева: среди людей, не склонных к болтовне, больше достойных собеседников, вообщеГолубев, кое-как играя в шахматы, шахматистов уважал - народ с головой.
Из комнаты No 678 Голубев срочно вызвал Васильева в коридор, стал емужаловаться: это как же себе представить, что человек работает над проектомгод и больше, догадываясь и даже зная твердо, что проект не пройдет? Чтопроект пойдет в макулатуру, в печь?
- А что нужно, по-вашему, сделать? - спросил экс-чемпион Васильев.
- По-моему? Ну хотя бы пусть уж люди занимаются физкультурой, а непроектируют!
Экс-чемпион Васильев ответил в том смысле, что физкультурой нельзязаниматься восемь часов подряд. Хотя бы и с перерывом на обед. К тому жекаждый должен заниматься своим собственным, а не чужим делом.
- А если свое, если собственное полностью бессмысленно?!
- Мало ли как бывает. Я попал в цейтнот, мне неприятно, но от цейтнотане откажешься?
- Ну если я целый год попадаю в цейтнот, тогда, как вы думаете, не лучшели мне бросить шахматы?
- Теория. А вот практика: человеку надо зарабатывать. Чем больше, темлучше.
- И день за днем работать на цейтнот? Надо сократить цейтнотныйштат пусть люди зарабатывают в другом месте.
- А если другого места нет? Если по нашей, по гидротехническойспециальности наше место самое лучшее? Самое престижное?
Экс-чемпион повернулся и ушел в свою, в No 678, комнату. Тут же сновавышел.
- Вы, кажется, болеете по поводу проекта Нижне-Обской ГЭС? Болеете?Имею не очень точные, но сведения: Нижнюю Обь Политбюро утвердило.Три дня тому назад. Три дня тому назад у нас что было? У нас вторник был?Значит, так и есть - во вторник.
Васильев снова повернулся и снова ушел в 678-ю. Васильев, кроме того, что был экс-чемпионом "кВч" по шахматам, был еще и членом партбюро "кВч".
Итак: в створе Ангальского мыса "кВч" будет проектировать Нижне-Обскую ГЭС. Почти что самая мощная в мире! 5,1 миллиона киловаттустановленной мощности!
Дома было пусто, тусклая лампочка в прихожей, в кухне на столе записка: "Ужин сковороде мы кино".
Дочка писала, без знаков препинания, без предлогов - такая манера.Татьяна любила ходить в кино с детьми. Анютка называла эти походы культпоходами, сын - дружбой народов. Голубев поужинал со сковороды и принялся листать энциклопедии - любимое чтение, успокаивает.
"Смысл, - прочитал он в "Настольном словаре" В. Р. Зотова, Ф. Толля (1864), - свойство разума различать точно значение предметов и поступать точно с его законами. ("Прежде, - подумал Голубев, - к слову "смысл" прибавляли эпитет "здравый"".) Это качество представляет род контроля над нашими суждениями, исправляет ошибки мышления".
Владимир Даль (1882): "Смысл -способность понимания, постижения, разум, способность правильно судить, делать заключения". Сергей Иванович Ожегов (1949): "Смысл - внутреннее содержание, значение чего-нибудь, постигаемое разумом. То же, что разум". В Большой Советской Энциклопедии слова "смысл" не оказалось. Ни в первом, ни во втором издании.
Нет и нет - ничего более смыслового не находил Голубев в слове, чем свое собственное определение: смысл есть содержание природы. А тот, кто ближе к ее содержанию, кто не противоречит, а следует этому содержанию, тотблизок и к смыслу вечному и неизменному, не подверженному пересмотру каждые пятьдесят (десять?) лет.
Потом уже сквозь сон он слышал: вернулись все участники культпохода жена, сын, дочь. Анютка сказала:
- Прекрасное кино! Мне понравилось! Алешка заметил:
- Прекрасное-то прекрасное, только вот дерьма очень много. - Сам ты... - взвилась Анютка. Но мать перебила ее:
- Опять спорить?! Ну надо же... Кино как кино. Досмотрели до конца, не ушли. И даже не собирались уходить. Слыша этот разговор, Голубев думал о воробьях - милые птички, живут рядом с человеком, а неволи не переносят... Вот и воробьи подевались куда- то. Года два назад, читал Голубев, в Москве обитало триста тысяч воробьев, по одному на каждые тридцать человек, а нынче их, миленьких и таких славных, еще раза в три меньше.
На том день второй и кончился для Голубева.
Следующий день был выходным. Позавтракав, Голубев пришел к выводу, что накануне он не на ту букву шарился по энциклопедиям, он шарился на "С" смысл, а надо было на "Э" - эпизод.
По "Настольному словарю" Толля эпизод - это уклонение от главногопредмета, происшествие, не составляющее целого с главным рассказом.
По Далю эпизод - случай сам по себе посторонний, но по сцеплениюсвязанный с главным происшествием.
В Большой Энциклопедии (1909) понятие "эпизод" отсутствует.
Большая Советская Энциклопедия толкует "эпизод" только как вставную,более или менее значительную часть литературного произведения.
Словарь Ожегова: случай, происшествие. Мелкий, незначительный случай, часть художественного произведения, обладающая относительной самостоятельностью и законченностью.
Почему еще и еще Голубева привлекло это слово? Не потому ли, что"эпизод" то и дело противостоит "смыслу"?
Потому, что он был уверен: предстоящая ему жизнь, если она будетпротивоборством с проектом Нижне-Обской ГЭС, будет вся состоять изэпизодов.
А в общем-то, не пора ли ему кончать с этакой системой самообразования?
На восьмой этаж, в большой, мрачный кабинет вызвал Голубева не самыйбольшой, а все-таки очень Большой Начальник (БН). Впрочем, кто знает:
необязательно самый большой начальник - самый Большой, необязательноглавный инженер - самый Главный.
БН с восьмого этажа вызвал Голубева и поговорил с ним о том о сем.Потом конкретно:
- А знаешь, Голубев, я тебе доверяю... Ты к Нижней Оби относишьсяне очень, а я тебе доверяю. Ты перекрытия рек не любишь, а я тебе доверяю -гидролог может и не любить перекрытия. Имеет право.
- Я к Нижней Оби отношусь хорошо. Я там работал. На Ангальскоммысе, вздохнул Голубев. - Очень красивый створ. Не знаю, есть ли наземле еще такие же.
- Специалист по Ангальскому - хорошо. Это нам нужно. Ты на многихперекрытиях бывал?
- Приходилось.
- Опять хорошо!
И тут БН уже по делу информировал Голубева: он пишет диссертациюпод названием "Гидравлика перекрытий крупных водотоков", и ему нуженспециалист - гидролог и гидрометрист. Чтобы лучшим образом замерялпоток в проранах от начала до конца процесса перекрытия.
Голубев вспомнил первого секретаря Ямало-Ненецкого окружкома партии,тот задумал перекрыть Обь неводом. Голубев задумался, БН его подбодрил:
- Условия создам! На какое хочешь перекрытие с лучшей аппаратуройпоедешь. Надо будет - дам помощников. В любую страну пожалуйста! ВАвстралию! На Аляску - пожалуйста! Найдем возможности!
Голубев сказал:
- Дайте подумать до завтра? БН ответил:
- Не дам! Что я тебя, умолять, что ли, буду? Что тебе мое доверие какоб стенку горох, что ли? Пять минут - дам. Сиди думай, пять минут!
И БН погрузился в свои бумаги, а Голубев стал думать, уже зная, чтосогласится. Помогая БН, он против проекта Нижней Оби соберет столькоданных, как никто другой.
И диссертацию БН выбрал благородную: гидравлика перекрытий - наука! От БН можно было ждать совершенно другого, например: "Организацияработ по перекрытию на великих гидротехнических стройках СССР" или"Рациональное совмещение работ правого и левого берегов на великихстройках" - одни названия приводили бы членов ВАК (Высшая аттестационная комиссия при Министерстве высшего образования СССР) в трепет, нотут "гидравлика перекрытий"? Любой инженер может взять - честная тема.
Через пять минут Голубев спросил БН:
- Какая, к черту, гидравлика перекрытий? Там же одна только турбулентность, один хаос! - сказал он на всякий случай.
- Ну не скажи, Голубев, не скажи: река и при перекрытии и через прорантечет под уклон, течет из верхнего бьефа в нижний - значит, законыдвижения жидкости действуют!
Этим ответом БН окончательно убедил Голубева: надо согласиться!БН это понял и улыбнулся (начальственно):
- Ты вот что, Голубев, ты, во-первых, зови меня на ты, а во-вторых,скажи откровенно: на что жалуешься?
- Я? Жалуюсь? Ни на что не жалуюсь...
- Тоже неплохо! Но если на зарплату жалуешься, на командировочные,на своего непосредственного начальника - скажи, не стесняйся! У насвозможности есть самые разные. Другим учреждениям наши возможности ине снятся! А как ты думаешь, Голубев, долго еще будет нашего Никитузаносить?
- Никиту? - не сразу понял Голубев. - Хрущева?
- Ну какого еще? Всю жизнь в партии, а болтает и болтает, ровно бабана базаре. Доболтается. Не-ет, Сталин, Молотов, те - никогда. И Косыгинусвоил. Маленков усвоил не очень, так его Никита куда загнал? ДиректоромУсть-Каменогорской ГЭС, вот куда. Маленкова загнал, а сам? Помяни моеслово - доболтается! Справедливость восторжествует. Партия ему не простит. Бог не простит. Народ - не простит. Народ, он как? Он слушаетслушает, а потом "ах, в Бога - мать! Пошел ты к... вместе со своими совнархозами! Пошел с двумя обкомами, с двумя облисполкомами в каждой области - нам не двоевластие нужно, нам порядок нужен!"
Голубев заинтересованно спросил:
- Правда, нет: наш главк министерством сделают?
- Обдумываем, - сказал БН, - сильно обдумываем. В настоящее времямно-о-гие министерства под нами ходят, от нас зависят, под наши стройкисвои бюджеты строят. Если же мы будем отдельным министерством можемполучить заметно меньше. Обдумываем... К тому же Петр Степанович, то естьМинэнерго, он из наших, из гидротехников, в обиду нас не дает и не даст.Молодой, энергичный - не даст! От атомщиков и от тех отстегивает, нампристегивает!
- А сколько вы, гидротехники, в атомной энергии понимаете? -поинтересовался Голубев. - Если откровенно - ни хрена.
- Сколько нам платят, столько мы и понимаем,
Потом БН поговорил с Голубевым о реках Советского Союза, где какаярыба, где на что, на какую приманку рыба берет, с какой снастью куда надоехать.
- У меня рыбачья литература - два шкафа! - рассказывал БН - Одиндо верха, другой до половины. На русском на английском.
- Язык знаете?
- Ну зачем? Книжки с рисунками. Все ясно, как в гидравлике,взглянулна формулу, и все ясно, текста не надо. Впрочем, язык надо учить. Может,на Асуан придется ехать, в Египет. Поедем на Асуан?
Тут же БН надавил кнопку, пришла секретарша:
- Я вас слушаю.
- Эллочка, вызови ко мне начальника четвертого. Срочно. И еще.Выпиши товарищу Голубеву доступ в секретку. Голубев смутился:
- В секретный архив?
- Познакомиться. К тому же какие там секреты, если ими никто в жизнине интересуется? Ты первый будешь!
Действительно, ничего секретного в секретке не было. Ни одной государственной тайны. Но работникам секретки это не мешало изнемогать отсобственной значительности, у них были утомленные лица, тихие голоса, онибоялись хоть каплю возложенной на них ответственности растерять. Они снетерпением ждали пенсионного возраста, исчисляя чуть ли не каждый деньсвоего стажа и полагая день выхода на пенсию самым счастливым днем своейжизни, жизни не мужчин и не женщин, но работников секретного отдела.Можно поработать в отделе и после выхода на пенсию, но это будет уже нетак ответственно, это будет за-ради ветеранства.
Что же они охраняли-то, какие такие тайны? Что они подтверждали? Ониеще и еще подтверждали, что: "кВч" был полновластным, ни в чем не ограниченным владетелем рек Советского Союза, реки были его собственностью, "кВч" мог распоряжаться реками как ему угодно от своего имени, от имени государства, от имени партии, народа, конституции и социализма в целом.
Другим столь же странным секретом было полное отсутствие затрат на этусобственность; приход от проектируемых ГЭС во всех подробностях рассматривался и утверждался в разных инстанциях и комиссиях, но расходов несчитал никто, и себестоимость киловатт-часа получалась самая низкая в мире, до смешного малая - десятые доли копейки. Не было стоимости ни воды,ни земли, которую затапливали водохранилища, рабочая сила строителей -самая дешевая в мире (спецконтингент, зэки). Даже стоимость стройматериалов и та была "договорной", таких цен не числилось в прейскурантах.Расходы чуть ли не все сводились к ведомостям зарплаты, количество жепроектируемых киловатт-часов неимоверно преувеличивалось, исходило изкруглогодичной загрузки ГЭС, тогда как ни одна ГЭС никогда не работала наполную мощность, а на половину установленных мощностей сколькоугодно.
Реки для "кВч" переставали быть природой России, Украины, Латвии,Кавказа, Средней Азии и Дальнего Востока, они становились постановлениями, решениями, программными разработками, протоколами, докладными,проектами и ТЭДами (технико-экономическими докладами).
Доступ в секретку оказался доступом в антимир, и эта антимирностьподавляла Голубева. Но что такое антимир? Такого слова в энциклопедиях небыло.
Учреждений, подобных "кВч", в СССР множество - оборонные предприятия-учреждения, армия, КГБ, все ЦК, все Верховные и прочие Советы -одним словом, столько, сколько нужно, чтобы вместить весь Советский Союзбез остатка, столько их и есть.
Перекрытие Енисея на строительстве имени 50-летия СССР Красноярской ГЭС (проектная мощность 6 миллионов киловатт, самая мощная в мире,годовая выработка 18 миллиардов киловатт-часов) отмечалось всей страной.В городке строителей Дивногорске на путях стоял поезд, в вагонах обиталикорреспонденты советских и зарубежных газет, радио и телевидения.
С новенькой, первоклассной, шведского производства гидрометрическойаппаратурой прибыл в Дивногорск и Голубев и тоже поселился в поезде, тамв каждом вагоне, в каждом купе, в проходах и тамбурах царил энтузиазм. Впоезде с "печатью" Голубев - вдруг! - почувствовал себя героем, все доодного представители печати, радио и телевидения проявили особый интереск гидрологу Голубеву, к его аппаратуре, а знаменитый автор знаменитой"Повести о настоящем человеке" корреспондент "Правды" Борис Полевойтак и сказал ему с завистью:
- Вот кем я хотел бы быть сегодня - гидрологом! Это что у вас за штука?
- Гидрометрическая вертушка.
- Вертушка? Уж очень простенькое название! Назовите гидролаг!
- Лаг - это не то...
- Назовите, и будет то... Впрочем, все самое значительное называетсяочень просто, - вздохнул лохматый и доброжелательный Полевой. Инапрасно: достойные вещи нужно называть достойными именами. - Полевой вынул из кармана записную книжку и что-то в нее записал примолчаливом, благоговейном внимании других, не столь знаменитых представителей печати.
Две толпы - одна начальственная, руководство Министерства энергетики, руководство Красноярского края, руководство строящейся КрасноярскойГЭС, а также оркестр - заняли левобережную дамбу, а по дамбе правогоберега цепочкой двигались самосвалы, разворачивались, поднимали кузов иссыпали в проран грунт. (Это был не грунт как таковой, это была каменнаянаброска.)
Чуть в стороне на специально подготовленной, выровненной и, кажется,даже блестящей площадке стоял и ждал своего мгновения давно загруженный и самый ответственный самосвал: его груз, последняя порция наброски,перекроет Енисей окончательно раз и навсегда.
Проран на глазах людей становился все уже, уже, Енисей все с большейскоростью устремлялся в проран, а Голубев стоял на борту мощного катера,выжидая момент: на катере он должен был подняться с нижнего бьефа вверхний, подняться на пределе - пока еще позволяла глубина и скоростьтечения потока, - но и никак не раньше этого критического момента.
Катер с Голубевым, с вертушкой с правого борта, с подводными фотоаппаратами с кормы и с носа - это было последнее судно, которое пересечетствор плотины обычным порядком, затем судоходство по верхнему Енисеюпрервется, а восстановится только через несколько лет, когда будет построенаплотина и судоподъемник высотою в сто три метра (совпадение: сто триметра - высота Ангальского мыса!).
Голубев смотрел на проран, на бешеный поток воды в нем, осыпавшийбрызгами и левую и правую дамбы, слушал рев потока, заглушающего ревсамосвалов, и что-то все сильнее и сильнее бушевало в нем самом, все сильнее разгорался азарт, желание пройти через проран на пределе, пройти так,чтобы через несколько минут поток уже был перекрыт окончательно...
Но вот Голубев подал команду "полный вперед", катер, дрожа всемкорпусом, пошел из нижнего в верхний бьеф, двигатель его заглушилостальные звуки и ревы. Катер стал предметом внимания всех, кто здесь был: поднимется? не поднимется?
Катер поднялся. Толпа на левой дамбе зааплодировала (Голубев заметилв толпе только одно лицо - сияющее лицо начальника строительстваКрасноярской ГЭС Андрея Ефимовича Бочкина), катер развернулся внеподвижном уже пространстве верхнего бьефа, причалил к дамбе, и тут наборт вскочил Борис Полевой, стал обнимать Голубева, и вместе они смотрели, как к прорану подпятился надраенный до блеска самый ответственныйсамосвал и ссыпал свой груз, и течение в проране прекратилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21