Меня ведь ни разу не приглашали на свидание до того, как я поступила в колледж. Да и там поклонники не слишком меня осаждали.
В это ему верилось с трудом, хотя, конечно, всякое бывает. Может, она поздно расцвела.
– Как это вы не знали, что Уолт набит деньгами? Трудно не заметить.
Либби ощетинилась.
– Говорю вам, по нему ничего не было заметно. Он не выглядел богатым. Носил джинсы, как все вокруг, ездил на пикапе. Сказал мне, у его стариков ферма в округе Вэйк. Откуда мне было знать, что он лжет! Все мои знакомые фермеры были работяги, трудились по четырнадцать часов в сутки, причем без выходных.
– Значит, Золушка поцеловала жабу, и та превратилась в прекрасного принца?
– Нет, Золушка вышла замуж за принца, и тот превратился в жабу. Склизкую жабу.
– Вот это и называется игрой, детка. Портер хотел, чтобы ты полюбила его самого, а не его счет в банке. Любимая игра многих состоятельных господ. А ты, наверное, была страшно наивна?
– Какое там наивна! Глупа, как долбленая тыква! Мы с Уолтом встречались недель шесть, когда он подарил мне на день рожденья часы Картье. Я была такой невеждой, что понятия не имела, какая это ценность. Ну, то есть я видела – часы не из дешевых, но чтобы так уж… Знаете, я была потрясена не часами, а тем, что мужчина впервые в жизни сделал мне подарок. Если бы эти часы выросли в цветочном горшке у меня на окне, я была бы поражена куда меньше.
Джейк смотрел на нее, чуть приподняв бровь, и она добавила, как бы оправдываясь:
– Ну, и я не стала скрывать от Уолта, как я рада. Господи, я поблагодарила его раз сто, никак не меньше. – Она вскинула на Джейка глаза, в уголках ее рта играла улыбка. – Бедняга Уолт. Боюсь, в тот раз он не слишком удачно вложил капитал. Знай, он только, что я ничего не смыслю в часах, сэкономил бы кучу денег.
Джейк покачал головой, тихонько посмеиваясь.
– Но, милая, вы тогда были уже зрелым яблочком. Как это вам удалось до таких лет сохранить наивность? Обычно девчонки набираются ума, едва вырастают из пеленок.
– У меня никогда не было хороших учителей. А сейчас слишком поздно наверстывать.
Взяв ее маленькую руку в свою, большую, Джейк внимательно изучал мозоли на мягкой ладони.
– Вряд ли стоит наверстывать, – произнес он. – Я и сам бы не много потерял, если бы не спешил учиться. Знаете, как только я вас увидел, сразу подумал – в ней есть и ум, и обаяние.
Ум и обаяние. Приятно слышать о себе такое, даже если не слишком этому веришь.
– Увы, Уолт обо мне другого мнения. И его адвокаты тоже.
– Что, развод был не особенно мирный?
Она молча кивнула.
– А сейчас у вас к нему что-нибудь осталось? Или все позади?
– Нет… Не все, – Либби произнесла это почти с сожалением. – Наверное, я никогда не перестану любить его или, по крайней мере, того маленького мальчика, каким он был когда-то. Однажды он сказал, что его вырастила дюжина слуг. Я подумала, он шутит, но сейчас понимаю, насколько это похоже на правду.
Джейк словно язык проглотил. С ним ведь было почти то же самое. Отец его любил удить камбалу в Шотландии и охотиться на лосей в Монтане, мать постоянно ездила в Париж на показы мод и каждый год посещала парочку дорогих курортов, в Швейцарии и где-нибудь еще. Ни отец, ни мать, ни разу не взяли с собой Джейка. В их семье родители не пускали детей на свою территорию.
Помолчав минутку, Либби задумчиво протянула:
– Наверное, то, что я испытываю к Уолту, – скорее жалость, а не любовь. И, знай об этом сам Уолт, он ничего не смог бы с этим поделать. Понимаете, ни один нормальный мужчина не согласился бы по доброй воле, чтобы в его жилах текла рыбья кровь, а Уолту вот не повезло.
Джейк рассмеялся. Обняв Либби одной рукой, он прижал ее к себе, а потом встал – сейчас на душе у него было куда легче, чем несколько минут назад. Ее теория о том, каким хочет быть нормальный мужчина, вызывала у него сомнения, но спорить он не стал.
Вскоре он попрощался с Либби и вышел из дому; может, как раз те, кто отказывается от игры, на самом деле – заядлые игроки, думал он. Как бы то ни было, игру надо вести в открытую. И для начала сказать ей, что зовут его не Хэтчер, а Хили. Она спросила, зачем он к ней приходит. Он мог бы ответить – она нужна ему, но он сам еще не понял, для чего. Не понял, как долго она будет ему нужна. Может, стоило сказать ей напрямик, что он не хочет слишком увязать в этой истории и оставляет за собой право уйти?
Какова же будет награда за откровенность?
Через пять дней Джейк позвонил и предложил Либби встретиться в субботу вечером.
– Обед? Танцы? Может быть, кино? Решайте.
– О, Джейк, я не могу. Я обещала Дэвиду, что мы поедем на рыбалку. Мой дядя Кэлвин наприглашал дюжину отцов с сыновьями.
– Отцов?
– Да, за исключением меня. И матери Джеффи. А почти все остальные – из воскресной школы Кэлвина. Он и тетя Лула считают, что их домик у пруда – лучшее место для таких сборищ. Дэвид ждет не дождется этой рыбалки. Мы поедем туда с ночевкой.
– Так, может, встретимся в пятницу вечером? Или в воскресенье? – помедлив мгновение, предложил Джейк.
Его звонок для него самого был неожиданностью. Он ведь решил больше не встречаться с Либби, почему же теперь не может смириться с мыслью, что не увидит ее в ближайшие дни?
Почему? Потому.
– Нет, Джейк, вряд ли получится. Но все равно, спасибо за приглашение.
Джейк повесил трубку. «Спасибо за приглашение», – не особенно вежливым тоном передразнил он. Пять минут спустя он вновь набрал номер Либби.
– Вы говорите, соберутся одни отцы с сыновьями…
– А, Джейк, это вы… Ну да… большей частью отцы с сыновьями.
– Вот-вот. Из женщин, как я понял, только вы да еще одна мамаша, плюс целая шайка папаш со своими отпрысками.
– Вообще-то будут еще две женщины. Во-первых, тетя Лула. Во-вторых, один из отпрысков – маленькая девочка. Раз ее отец едет с дочерью, почему бы моему сыну не поехать с матерью? А вы что, воинствующий феминист или, напротив, борец за права мужчин?
– Ни то, ни другое. Я просто решил, вам будет не слишком уютно в компании незнакомых мужчин, и… Ну, может быть…
– Джейк, я же там выросла. В пруду раньше было полно окуней, и дядя Кэлвин часто брал меня на рыбалку. Теперь там водится одна мелочь, но рыбалка есть рыбалка, и я кое-что в ней понимаю. А за заботу большое спасибо.
– Да я только… в общем, я подумал… вы… но забудем об этом. Я зря вас побеспокоил. Увидимся после.
Прежде чем на лице Либби погасла улыбка, вновь раздался звонок.
– Либби, может, я все же увяжусь за вами? Конечно, только на один день, не на весь уикенд. Вдруг вам понадобится помощь – у Дэвида запутается леска, ну и вообще… все остальные ребята будут там с отцами, а он… ну, сами понимаете. А я хорошо разбираюсь во всякой технике.
Либби, которая справлялась со спиннингом не хуже любого мужчины, вновь не удержалась от улыбки. Да, это отличная идея, дипломатично согласилась она, спору нет, на рыбалке может понадобиться мужская помощь.
Либби повесила трубку. Отличная идея, повторила она про себя, конечно, отличная. На людях, в окружении других мужчин, Дэвиду будет проще поладить с Джейком. Если она собирается быть не только матерью, но и женщиной, надо добиться, чтобы Дэвид перестал в каждом мужчине видеть или врага, или потенциального нового папу.
На неделе Джейк несколько раз хватался за трубку, чтобы позвонить Либби и сказать – он не сможет поехать. Но так и не позвонил. Что ж, предстоит хорошая проверка, говорил он себе. После той истории с мальчишками на стройплощадке Джейк много думал. Впервые после смерти Джонни он заговорил с детьми. И хотя вышло все случайно, он неплохо справился. Не впал в истерику. Не возненавидел мальчишек за то, что они – не Джонни. Наоборот, показал им машины, ответил на их бесчисленные вопросы, а после отвез обоих домой, и ничего с ним не случилось.
Его болезнь проходит. Пусть он никогда не примирится с потерей сына – это не значит, что он всю жизнь будет, как огня бояться детей младше двенадцати лет.
Утром в пятницу он позвонил Либби – узнать, как добраться до места. Стоило ему услышать ее голос, как его охватила приятная истома – по всему телу разлилась теплота, словно он глотнул доброго старого скотча. Несколько минут они поболтали, Джейк пообещал, что подъедет сегодня вечером, и повесил трубку; ему так легко, потому что он перестал бояться детей, говорил он себе. Либби тут ни при чем.
Ну да. Конечно. На минуту он даже сам в это поверил.
Либби стягивала свитер с нетерпеливо переминающегося на месте Дэвида, когда серебристый пикап Джейка притормозил между «бьюиком» ее дяди и «камаро» Банни Бинфорд. Последние несколько часов она все время приглядывалась, не видать ли машины Джейка; как же она не догадалась, что он приедет на пикапе? Для рыбалки в мужской компании пикап подходит куда больше.
Они с Дэвидом приехали, когда все остальные были в сборе; Либби всегда побаивалась чужих людей, а кроме дяди и тети, да еще Банни Бинфорд, матери Джеффи, приятеля Дэвида, она никого тут не знала. И все же тринадцать лет замужества не прошли даром, по крайней мере, она научилась не теряться в незнакомом обществе.
– Привет, – негромко сказала она, когда Джейк подошел к ним. Дэвид поднял глаза, вспыхнул и тут же бросился прочь. Либби, пожав плечами, взглядом попросила у Джейка прошения. Ждать чуда было рано.
– Я купил кока-колы, сосисок и еще много всякой дребедени. Все там, в машине.
Либби вновь ощутила, что этот человек, подошедший к ней неторопливой, почти ленивой походкой, – опасен! Еще немного, и ее охватит паника.
– О Господи, – выдохнула она. – Я… мы… Мы думали наловить рыбы себе на ужин, но помощник дяди Кэлвина поскользнулся и свалился в воду, с приманкой, так что рыбы сыты. И не хотят идти на крючок.
Джейк не отводил от нее глаз. Либби сидела на корточках перед открытой матерчатой сумкой, в которой виднелись фланелевая пижама и потрепанная игрушка. Джинсы туго натянулись на ее щедрых выпуклостях. На ней были желтые спортивные туфли, стоптанные и испачканные, темно-бордовый свитер и красная фланелевая рубашка; волосы завязаны платком цвета ржавчины. На любом другом подобное сочетание резало бы глаз, но на Либби почему-то нет.
Когда он подошел, она вскинула глаза и улыбнулась своей простодушной кривозубой улыбкой. Джейк почувствовал, что сердце его плавится.
Берегись, парень! Если ты не полный идиот, уноси отсюда ноги, пока цел.
– Да, вот еще… Я захватил с собой спиннинг, вдруг, думаю, пригодится, – сказал он почти извиняющимся тоном.
Вообще-то он захватил с собой три спиннинга, три запасные катушки, леску, сеть и столько блесен, что ими можно было бы украсить полдюжины рождественских елок. Вечером накануне он специально сгонял в магазин спортивных товаров.
Поборов застенчивость, Либби начала представлять Джейка гостям, каждой клеточкой ощущая сопровождавшие их любопытные взгляды. Банни Бинфорд при виде Джейка сразу пустила слюнки:
– А мы с вами не встречались раньше? Я знала одних Хэтчеров, они жили в северной части штата.
– Нет, мэм, не думаю. Если бы мы когда-нибудь встречались, я бы вас не забыл.
Либби поскорее оттащила его прочь, познакомиться с хозяевами; несколько минут они поболтали с Двиггинсами, а потом тетя Лула, извинившись, оставила их – ей надо было отвести Пинату, маленькую девочку, в дом, где в единственной спальне были приготовлены спальные мешки.
– Бедная малышка. Столько волнений, – мурлыкала тетя, явно наслаждаясь ролью всеобщей бабушки.
Дядя Кэлвин тоже отошел, чтобы лично руководить разжиганием костра.
– Ничего себе рыбалка для отцов с сыновьями, – пробурчал Джейк.
– Задумывалось именно так, Джейк, но сами знаете, без исключений не обойтись. Получилась рыбалка просто для родителей с детьми.
Они подошли к машине, Джейк откупорил пару бутылок кока-колы, отказавшись от пива, которое предложил ему один из гостей. Потом они отнесли две набитые продуктами сумки к столу, где хозяйничала Банни; Либби вдруг заметила, что в профиль Банни – вылитая Элизабет Тэйлор в молодости, только ресницы у нее еще роскошней. Да, несомненно, Банни чертовски привлекательна с этими своими проклятыми ресницами!
На этот раз Джейк оттащил ее прочь, пробормотав что-то о рыболовных снастях. Либби скрыла свое удивление лучше, чем Банни. Та явно не привыкла, чтобы ее обществом пренебрегали из-за каких-то несчастных снастей.
– Так, значит, Дэвид без ума от рыбалки?
Говори о ребенке, только о ребенке, приказал себе Джейк. И держи глаза, мысли и в особенности руки подальше от его мамы!
– Ему не часто удавалось половить рыбу. Уолт любил только глубоководную рыбалку и никогда не брал нас с собой.
– Кажется, Дэвид неплохо ладит со своим дядей.
Либби кивнула.
– Это была одна из причин того, что я решила переехать сюда, а не оставаться в Релифе.
Она наблюдала за сыном, каждой клеточкой ощущая, что рядом, совсем рядом с ней стоит мужчина. И ее влечет к нему, безрассудно влечет навстречу опасности. Догадался ли он об этом? Скорее всего. Такой мужчина, как Джейк Хэтчер, может читать по ней, как по открытой книге. Банни подходит ему куда больше.
Вместо того чтобы идти к машине, где остались рыболовные снасти, Джейк потащил ее к поваленному бревну неподалеку от разгорающегося костра. Заставил ее сесть и сам опустился рядом. Усевшись, Джейк принялся чертить на земле полосы каблуком ботинка; несколько минут они молчали.
Потом он сказал:
– Либби, я кое-что скрыл от вас.
Пальцы Либби крепче вцепились в горлышко бутылки. Она не сводила глаз с серебристой луны, всходившей на небе, озаренном аметистовыми отблесками заката. Ну конечно, все было слишком хорошо. А теперь выяснится, что он женат. Или обручен. Или он католический священник. Лучшие куски всегда проплывают мимо рта.
Почему только он не сказал этого раньше?
– Смотрите-ка, луна, – неестественно жизнерадостным тоном произнесла Либби. Она не хотела слушать его признаний.
Еще утром Джейк не собирался ничего открывать. Какая разница, что на самом деле у него другая фамилия? Просто-напросто он во второй раз хочет справиться со своим делом сам, без помощи семейных связей. Неужели это преступление?
И все же после того, что она рассказала о портеровских штучках, Джейку стало казаться, что скрывать свое имя не такая уж безобидная ложь.
Разве это игра? Конечно, нет. Он скрывает имя исключительно по деловым соображениям.
Ну, хорошо, отчасти по деловым соображениям.
Но внезапно он понял, насколько ему важно, чтобы она узнала, кто он такой.
Глава седьмая
– Меня зовут Хили, – сказал Джейк. – Хэтчер – мое второе имя. Это девичья фамилия матери.
– Знаю, – тихо отозвалась Либби, соединяя точки, которые натыкала палкой на земле.
– Знаете? Черт возьми, откуда? – Его словно прошибло током.
– Как-то тетя Лула рассказывала об аптеке старого мистера Хили на Четвертой стрит. Еще девушкой там работала ее мать. И каждую среду в один и тот же час к ним приходила некая мисс Ада Хэтчер и просила дать «что-нибудь для сестры». Так и говорила. Тетя Лула утверждает, что помнит ее, но думаю, она пересказывает всего-навсего слухи.
– Должно быть, это была моя двоюродная бабушка. «Что-нибудь для сестры», скорее всего, означало болеутоляющее. Лекарства из опия тогда можно было найти в любой аптеке. – И, покачав головой, Джейк спросил: – Черт возьми, но как вы это связали со мной?
– Здесь не так уж много Хэтчеров. К тому же помните вечер, когда мы впервые встретились? Не вечер встречи, а благотворительный? Не тот это был случай, чтобы там оказался подрядчик. Поэтому я заглянула в школьный альбом и в списке тех, чьи фотографии в него не вошли, отыскала фамилию Джона Д. Хэтчера Хили. И все совпало.
– И давно вы это узнали?
– Два-три дня назад. Правда, сомнения все же оставались, но обычно чутье меня не подводит.
Плевать он хотел на ее чутье! Чего ему стоило решиться раскрыть перед ней душу! Теперь же он чувствовал себя так, будто из него все выжали, и был от этого ощущения отнюдь не в восторге.
– И где же было ваше распрекрасное чутье, когда дело касалось Портера? – осведомился Джейк – и тут же пожалел об этом.
– Думаю, что я выработала его позже, с годами, – тихо ответила она, и ему стало еще больше не по себе.
Но вскоре он смягчился. Ну, догадалась она, как его зовут, и ладно. Обернись их разговор по-другому, он, пожалуй, выложил бы все до конца, но теперь решил дать задний ход. Кстати, о ее чутье. Не иначе как сейчас оно ей трубит, что лучше, пока не поздно, проваливать ему ко всем чертям. Это так называемый инстинкт самосохранения. Ведь Джейка, начиная со второй их встречи, здорово заносит, куда не надо.
– Но, Джейк, почему?
– Что – почему? – буркнул он. Подняв брошенную Либби палку, он обвел окружностью три точки, натыканные ею на земле.
– Вы знаете, я о фамилии.
– Хм… Назовем это деловым решением. Лосьон для тела или освежитель воздуха не имеют ничего общего с бульдозером или строительным катком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17