Теперь он ласкал ее сосок сквозь влажную ткань. И Сара – взрослая женщина, мать взрослой дочери, – вдруг смутилась, как девственница, когда к ней в первый раз прикасается мужчина.
Он не стал расстегивать верх купальника, а просто стянул его вниз. Потом встал перед Сарой на колени, взял ее груди в ладони и легонько провел языком по напрягшемуся соску. Сара запрокинула голову и застонала от наслаждения, которое пронзило ее тело и отдалось сладостным томлением внизу живота. А когда Мартин взял в рот ее сосок, Сара запустила пальцы ему в волосы и еще теснее прижала голову к своей груди. До этого она просто позволяла Мартину делать с ней то, что он хотел, но не прикасалась к нему сама. Неистовое желание – пронзительное, как наслаждение на грани боли, – захватило ее целиком. Сару словно подхватил сияющий вихрь. Ей хотелось сейчас умереть, настолько это было хорошо.
Сара не заметила, когда именно Мартин стянул с нее трусики. Он не стал снимать их совсем, а просто сдвинул вниз, чтобы Сара могла слегка раздвинуть ноги. Теперь она уже лежала в шезлонге. Ее тело действовало как бы само по себе, независимо от ее воли, и знало, что надо делать, чтобы удовлетворить наконец ту жгучую страсть, что сжигала его изнутри.
Мартин ласкал ее бедра руками, не переставая целовать груди. Потом стал целовать живот, опускаясь все ниже и ниже… И вот он уже целует ее там, где ее еще никто не целовал. Сара даже не подозревала, что способна испытывать такое всепоглощающее возбуждение. Казалось, еще мгновение, и она потеряет сознание от наслаждения. Ее тело напряглось как натянутая струна. А потом все как будто взорвалось слепящими искрами, и на Сару накатила восхитительная истома.
Вырвавшись из огненного вихря страсти, она вернулась в реальность и открыла глаза. Мартин смотрел на нее.
И тут вдруг раздался звук подъезжающей машины. Сара в испуге вскочила с шезлонга и постаралась привести себя в порядок.
– О Господи! Я, наверное, с ума сошла.
– Но почему? – Мартин взял ее за плечи.
– Не хочу это обсуждать! – дернулась Сара.
Страшно подумать, что случилось бы, если бы им сейчас никто не помешал. Какой-то бред! Помутнение рассудка!
Она наспех пригладила волосы и отошла к бассейну. Как раз в это мгновение появилась Эллен. Сара обернулась на звук ее шагов и изобразила удивление. Краем глаза она заметила, что Мартин уже сидит в шезлонге. Спокойный и собранный, как всегда.
– Эллен! Что-то ты рано вернулась!
– Только не говори, что ты так и не искупалась! – с ходу набросилась на Сару дочь. – Что ты тут целый час делала? На солнце жарилась? Ты точно заработаешь себе рак кожи. При твоей-то аристократической бледности!
– А где Брайан?
– В машине. Пришлось вернуться. Я забыла сумку. Не то что она у меня набита долларами, но я не могу ехать в Ньюарк совсем без денег. Знаешь, мам, тебе надо сесть на диету, а то ты буквально вываливаешься из бикини. – Эллен заговорщически подмигнула матери. – Ладно, я побежала. А вы тут не безобразьте без нас!
Саре хотелось провалиться сквозь землю. Когда, интересно, Эллен научится быть тактичной? Наверное, уже никогда…
Дочь убежала, а Сара, вся красная от смущения, нырнула в воду.
7
Когда она наконец выбралась из бассейна, Мартин по-прежнему сидел в шезлонге. Она завернулась в полотенце, чувствуя себя неуютно под его пристальным взглядом. Что делать? Если смотреть на Мартина, то в памяти с новой силой всплывало все, что произошло между ними. Но если игнорировать его присутствие – значит, дать понять, что она придает слишком большое значение случившемуся.
А она вовсе не придавала этому никакого значения. Это было как затмение, убеждала она себя. Скорее всего годы добровольного воздержания наконец дали о себе знать. К тому же Эллен скоро станет самостоятельной и перестанет нуждаться в матери. И Сара подсознательно начала готовиться к тому, что теперь у нее снова будет своя жизнь. И эту жизнь надо как-то устраивать. А Мартин Раффер оказался тем самым пресловутым первым встречным, который по «счастливой» случайности подвернулся ей под руку в тот момент, когда она уже была готова к тому, чтобы снова почувствовать себя женщиной.
Он был очень хорош собой. Чертовски обаятелен. И даже его невозможный характер добавлял ему привлекательности.
Сара решилась взглянуть на Мартина, и он тут же спросил, как будто только и ждал, когда она на него посмотрит:
– Ну, так что, просто забудем о том, что между нами было?
Сара, пожав плечами, принялась демонстративно собирать вещи.
– Такое случается, – проговорила она нарочито скучным тоном. – Перемена обстановки… жара… Я хочу сказать, зачем придавать этому слишком большое значение? Я, пожалуй, пойду к себе, отдохну. Когда мне спуститься к ужину?
– Где-то в половине восьмого.
– Ладно. Тогда до вечера.
К счастью, ей без труда удалось найти свою комнату, иначе ей пришлось бы возвращаться к бассейну и спрашивать дорогу у Мартина. А это было для нее смерти подобно. Теперь, вдали от пристальных и изучающих взглядов Раффера, Сара решила разобраться в том, что произошло у бассейна. Наверное, этому было какое-то логическое объяснение. Только Сара его не находила.
Найджел Херф научил ее не доверять мужчинам. Одиночество Сары было ее способом самозащиты. И этот способ безотказно себя оправдывал все шестнадцать лет. Но встреча с Мартином Раффером смешала все карты.
Что в нем было такого? Почему он с такой легкостью прорвался сквозь все преграды, которые Сара столько лет возводила между собой и мужчинами – потенциально опасными существами, любой из которых мог обидеть, задеть ее лучшие чувства, сломать ей жизнь?
Безусловно, Мартин физически привлекателен. И именно поэтому ему не следует доверять.
Сара сняла купальник и полчаса простояла под душем, пытаясь смыть с себя даже память о прикосновениях Мартина. И только когда вышла из ванны и случайно наткнулась взглядом на бикини, лежащее в раковине, вспомнила о Линде.
Сара невольно поморщилась. Она была так занята своими переживаниями, что ей даже в голову не пришло рассмотреть случившееся с точки зрения взаимоотношений Мартина и Линды. А ведь можно сказать, что сегодня Мартин изменил своей подружке. И изменил с ней, с Сарой.
Завернувшись в полотенце, Сара встала перед зеркалом и принялась разглядывать свое отражение.
– Бедная девочка, – произнесла она вслух. И тут же, вспомнив про мужчину у бассейна, добавила с жаром: – А ты просто мерзавец без стыда и совести. Считаешь себя потрясающим героем-любовником, да? У тебя хобби такое, соблазнять женщин? И это при том, что у тебя вроде бы есть возлюбленная?
Саре вдруг стало плохо. Какая мерзость… Он еще хуже, чем Херф. По сравнению с Мартином Найджел – каким он был шестнадцать лет назад – сопливый мальчишка, который мог обмануть только такую молоденькую и наивную девочку, как Сара. А Мартин… Мартин искушенный соблазнитель. Его острый ум, непробиваемая уверенность в себе и выразительная мужская красота кого угодно сведут с ума. И главное, в Мартине не было ничего показного. Он действительно такой, каким являл себя миру. И тем он опаснее.
Когда Сара вышла из ванной, она не сразу заметила Мартина. Наверное, потому что никак не ожидала обнаружить его у себя в спальне. Увидев его отражение в зеркале, – Мартин сидел в кресле у кровати, – Сара в ужасе замерла. Вероятно, она испугалась бы меньше, узрев привидение.
– Что вы здесь делаете? – рассердилась она, резко повернувшись и прижимая к груди полотенце. – Какого черта? – В ее голосе появились звенящие истеричные нотки, но Сара и не пыталась их скрыть.
– Я стучал, но вы мне не ответили.
– Я была в душе! У меня все-таки слух не как у летучей мыши! – Сара вдруг очень остро осознала, что стоит перед Мартином неодетая. – Вы не будете против, если я вас попрошу выйти из комнаты? Или у вас привычка такая, вламываться без спросу к гостям женского пола на правах хозяина дома?
– Такой привычки у меня нет, – спокойно проговорил Мартин. – А насчет выйти из комнаты… буду против. Нам надо поговорить о том, что случилось. И вам придется это сделать, хотите вы или нет.
– Я не собираюсь разговаривать с вами… здесь… в моей… в этой спальне. – Сара решительно направилась к двери, придерживая полотенце обеими руками. Слава Богу, у нее не дрожали ноги, потому что внутри ее всю трясло от ярости.
А что, если Эллен неожиданно вернется раньше и, по обыкновению, ворвется к ней в спальню без стука? При одной только мысли об этом Сара едва не лишилась чувств.
Мартин тоже встал. Но вместо того чтобы выйти в коридор, он, опередив Сару, привалился спиной к двери и, сложив руки на груди, принялся бесцеремонно ее разглядывать.
– Как я понимаю, вы собираетесь делать вид, что между нами ничего не было…
– Ничего я не собираюсь! – Сара едва не отшатнулась, но вовремя сдержала себя. Если бы она сейчас отскочила, то выдала бы себя с головой.
– Чего вы так боитесь? Я вовсе не собираюсь насиловать вас. Мне просто кажется, что нам надо поговорить. Я не хочу, чтобы мы расстались, когда у вас столько всего накопилось в душе. Мне также не хочется, чтобы вы думали, будто случившееся – это только моя вина.
– Я вас ни в чем не виню, – быстро проговорила Сара. – И больше не будем об этом, хорошо? Повторяю, в жизни все может случиться.
– Но вы это знаете не по собственному опыту.
Сара умоляюще взглянула на Мартина. Ей хотелось, чтобы он ушел и оставил ее одну. Ей надо было о многом подумать. Но так, чтобы ей никто не мешал. Она не привыкла изливать душу. Она все всегда перемалывала в себе и ни с кем не делилась своими чувствами и переживаниями. Жизнь научила ее не искать помощи и сочувствия у других. И ей не нужна жилетка в лице Мартина Раффера, чтобы в нее поплакаться.
– Там, у бассейна…
– Там, у бассейна, я собой не владела.
– И именно это тебя пугает?
– А тебя не пугает? – Сара даже не сразу сообразила, что они перешли на «ты». Сейчас она была занята другим: смотрела прямо в глаза Мартину и старалась не отпускать его взгляд. Потому что понимала: если он станет рассматривать ее, то она еще острее почувствует свою перед ним уязвимость. А ей вовсе этого не хотелось. – Ты руководишь огромной компанией, целой империей, можно сказать. Ты принимаешь решения и отдаешь приказы. Ты намечаешь цели и стремишься к их осуществлению. И ты пытаешься убедить меня в том, что спокойно относишься к тому, что мог потерять над собой контроль? – Сара невесело рассмеялась.
– Работа – это одно, а личная жизнь – совсем другое.
– Может, мы обсудим это потом? – предложила Сара.
Мартин недовольно нахмурился.
– Физическое влечение не поддается никакому контролю.
Физическое влечение. Почему-то в устах Мартина эти слова прозвучали так соблазнительно… В последний раз, когда мужчина признался Саре в том, что она его интересует как женщина и что его влечет к ней, она едва не рассмеялась ему в лицо. Но теперь ей совсем не хотелось смеяться.
Зато очень хотелось возразить, что физическое влечение очень даже поддается контролю. Этим человек и отличается от животного.
– В такие игры я не играю, – холодно проговорила Сара, хотя внутри у нее все горело огнем. – Ты можешь жить, как хочешь. Если тебе интересно крутить интрижки с млеющими от восторга женщинами, – это твое дело.
– У тебя есть поразительная способность делать поспешные выводы. Сначала ты вбила себе в голову, что Брайан плохо влияет на Эллен, хотя тогда его еще не знала. И вот теперь ты опять торопишься.
Сара почувствовала, что краснеет.
– Уходи, – процедила она сквозь зубы и отвернулась.
Но Мартин взял ее за плечи и развернул лицом к себе. Сара инстинктивно вскинула руки, чтобы его оттолкнуть, и поняла свою ошибку только тогда, когда полотенце упало на пол. Она попыталась его подхватить, но Мартин прижал ее спиной к двери и развел ее руки в стороны.
Она стояла перед ним, обнаженная и абсолютно беспомощная. Не решаясь поднять взгляд на Мартина. И не решая опустить глаза, чтобы не видеть своей наготы.
Сара обреченно застонала и закрыла глаза. Она слышала, как участилось дыхание Мартина. Ведь он все видел. Видел, как ее груди налились желанием. Видел, как она млеет, стоя сейчас перед ним.
– Ты такая красивая, – хрипло прошептал он.
Сара решилась приоткрыть глаза. Ее груди, распаленные желанием, походили на два спелых плода, которые как будто предлагали себя его ласкам.
У нее закружилась голова. Но она все-таки осознавала: то, что сейчас происходит, – это безумие. И его надо прекратить. Пока не поздно. Однако она уже знала, что это выше ее сил. Если бы Мартин не стоял так близко… Если бы не прикасался к ней… Она снова закрыла глаза.
Мартин отпустил одну ее руку. Рука безвольно упала. Сара уже не пыталась сопротивляться. И когда Мартин стал целовать ее грудь, просто стояла, позволяя ему ласкать себя.
– Если хочешь, чтобы я перестал, скажи. – Он взглянул на нее, но Сара только вздохнула. – За спиной у меня кровать, впереди – дверь. Куда мне идти?
– Люби меня, – сказала Сара. Эти простые слова отдались у нее в голове звенящим эхом. Она притянула Мартина к себе и сама поцеловала его. Куда подевалось ее смущение? Это был свободный и жадный поцелуй, исполненный неистовой страсти, остававшейся невостребованной столько лет. Сара почувствовала у себя во рту его ищущий язык… И вдруг, как будто ключ повернулся в замке и открылась запертая потайная дверь, Сара решила, что ее прошлое больше не властно над нею.
Мартин подхватил ее на руки и понес на кровать.
Сара больше уже не думала о Линде или Эллен. О былых обидах и боли. Она не думала ни о чем. Сара смотрела на Мартина не отрываясь. Каждая клеточка ее тела источала нетерпеливую страсть. А когда он лег рядом с ней, она сама повернулась к нему, с готовностью отдаваясь на милость его поцелуям и ласкам. Теперь уже не было места сомнениям.
Его умелые, нежные и в то же время настойчивые, руки сводили Сару с ума. Он целовал ее грудь, гладил живот, желая в полной мере насладиться податливым телом. Затем взял ее руку и приложил к своей плоти.
Почувствовав его возбуждение, Сара испытала восторг, неистовый и трепетный одновременно.
Она даже представить себе не могла, что можно получить такое наслаждение лишь оттого, что мужчина целует тебе грудь. Сквозь ее тело словно пропустили электрический ток. Она вся извивалась под его страстными ласками.
А потом он вошел в нее, и Сару пронзило неизведанное ранее наслаждение. Она так давно не занималась любовью, что все было ей внове. Но она очень скоро нашла нужный ритм, и теперь их тела двигались в слитном единстве.
О Господи, подумала Сара уже потом, когда все закончилось и они с Мартином лежали в сладостном изнеможении, пусть у меня есть дочь, но я ведь действительно была девственницей.
– Тебе хорошо? – спросил Мартин.
Сара растерянно улыбнулась.
– Очень хорошо.
Они еще долго лежали обнявшись, а потом Сара вдруг всполошилась:
– Мне бы не хотелось, чтобы Эллен ворвалась сюда…
– Да, у нее просто челюсть отвиснет, – тихонько рассмеялся Мартин, гладя Сару по волосам.
– Это еще мягко сказано. С виду она дерзкая и непослушная, но в душе очень ранимая.
– И к тому же подростков обычно смущает мысль о том, что их престарелые родители еще могут заниматься любовью.
Подростки, подростки… Сара нахмурилась.
Где-то в глубине сознания забрезжила мысль, связанная с этим словом. Но Сара никак не могла сосредоточиться.
А когда мысль наконец оформилась, Сара резко села на постели. Ей вдруг стало плохо.
– Линда. А как же Линда? Я же ничего не соображала…
– Расслабься.
– Расслабиться? – испуганно переспросила Сара, не веря своим ушам. – У меня есть принципы. И в частности: никогда не связываться с человеком, у которого кто-то есть.
Вообще-то, если быть до конца честной, все это звучало несколько по-другому: никогда не связываться ни с кем. Но Сара не хотела сейчас не то чтобы говорить об этом, а даже думать.
Потому что у Найджела Херфа была другая женщина. Мало того, жена. И он этак небрежно упомянул об этом, когда уходил от Сары. А случилось это в тот же день, когда она, уступив его домогательствам, легла с ним в постель.
Сара до сих пор не забыла потрясение, которое тогда испытала. Ей было жалко себя. Жену Найджела – такую же безвинную жертву, как и сама Сара. Она ругала Найджела, но больше всего – себя. За то, что связалась с таким мерзавцем. За то, что развесила уши и дала ему себя обмануть.
– Линда мне не жена, – проговорил Мартин.
– Дело не в этом. Она все равно твоя женщина… – Сара умолкла, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы выразить свою мысль.
Мартин приподнялся на локте и внимательно посмотрел на нее.
– Линда не моя женщина. Все не так, как ты думаешь. – Он не защищался, не пытался что-то доказывать.
Сара решительно встала и направилась к шкафу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
Он не стал расстегивать верх купальника, а просто стянул его вниз. Потом встал перед Сарой на колени, взял ее груди в ладони и легонько провел языком по напрягшемуся соску. Сара запрокинула голову и застонала от наслаждения, которое пронзило ее тело и отдалось сладостным томлением внизу живота. А когда Мартин взял в рот ее сосок, Сара запустила пальцы ему в волосы и еще теснее прижала голову к своей груди. До этого она просто позволяла Мартину делать с ней то, что он хотел, но не прикасалась к нему сама. Неистовое желание – пронзительное, как наслаждение на грани боли, – захватило ее целиком. Сару словно подхватил сияющий вихрь. Ей хотелось сейчас умереть, настолько это было хорошо.
Сара не заметила, когда именно Мартин стянул с нее трусики. Он не стал снимать их совсем, а просто сдвинул вниз, чтобы Сара могла слегка раздвинуть ноги. Теперь она уже лежала в шезлонге. Ее тело действовало как бы само по себе, независимо от ее воли, и знало, что надо делать, чтобы удовлетворить наконец ту жгучую страсть, что сжигала его изнутри.
Мартин ласкал ее бедра руками, не переставая целовать груди. Потом стал целовать живот, опускаясь все ниже и ниже… И вот он уже целует ее там, где ее еще никто не целовал. Сара даже не подозревала, что способна испытывать такое всепоглощающее возбуждение. Казалось, еще мгновение, и она потеряет сознание от наслаждения. Ее тело напряглось как натянутая струна. А потом все как будто взорвалось слепящими искрами, и на Сару накатила восхитительная истома.
Вырвавшись из огненного вихря страсти, она вернулась в реальность и открыла глаза. Мартин смотрел на нее.
И тут вдруг раздался звук подъезжающей машины. Сара в испуге вскочила с шезлонга и постаралась привести себя в порядок.
– О Господи! Я, наверное, с ума сошла.
– Но почему? – Мартин взял ее за плечи.
– Не хочу это обсуждать! – дернулась Сара.
Страшно подумать, что случилось бы, если бы им сейчас никто не помешал. Какой-то бред! Помутнение рассудка!
Она наспех пригладила волосы и отошла к бассейну. Как раз в это мгновение появилась Эллен. Сара обернулась на звук ее шагов и изобразила удивление. Краем глаза она заметила, что Мартин уже сидит в шезлонге. Спокойный и собранный, как всегда.
– Эллен! Что-то ты рано вернулась!
– Только не говори, что ты так и не искупалась! – с ходу набросилась на Сару дочь. – Что ты тут целый час делала? На солнце жарилась? Ты точно заработаешь себе рак кожи. При твоей-то аристократической бледности!
– А где Брайан?
– В машине. Пришлось вернуться. Я забыла сумку. Не то что она у меня набита долларами, но я не могу ехать в Ньюарк совсем без денег. Знаешь, мам, тебе надо сесть на диету, а то ты буквально вываливаешься из бикини. – Эллен заговорщически подмигнула матери. – Ладно, я побежала. А вы тут не безобразьте без нас!
Саре хотелось провалиться сквозь землю. Когда, интересно, Эллен научится быть тактичной? Наверное, уже никогда…
Дочь убежала, а Сара, вся красная от смущения, нырнула в воду.
7
Когда она наконец выбралась из бассейна, Мартин по-прежнему сидел в шезлонге. Она завернулась в полотенце, чувствуя себя неуютно под его пристальным взглядом. Что делать? Если смотреть на Мартина, то в памяти с новой силой всплывало все, что произошло между ними. Но если игнорировать его присутствие – значит, дать понять, что она придает слишком большое значение случившемуся.
А она вовсе не придавала этому никакого значения. Это было как затмение, убеждала она себя. Скорее всего годы добровольного воздержания наконец дали о себе знать. К тому же Эллен скоро станет самостоятельной и перестанет нуждаться в матери. И Сара подсознательно начала готовиться к тому, что теперь у нее снова будет своя жизнь. И эту жизнь надо как-то устраивать. А Мартин Раффер оказался тем самым пресловутым первым встречным, который по «счастливой» случайности подвернулся ей под руку в тот момент, когда она уже была готова к тому, чтобы снова почувствовать себя женщиной.
Он был очень хорош собой. Чертовски обаятелен. И даже его невозможный характер добавлял ему привлекательности.
Сара решилась взглянуть на Мартина, и он тут же спросил, как будто только и ждал, когда она на него посмотрит:
– Ну, так что, просто забудем о том, что между нами было?
Сара, пожав плечами, принялась демонстративно собирать вещи.
– Такое случается, – проговорила она нарочито скучным тоном. – Перемена обстановки… жара… Я хочу сказать, зачем придавать этому слишком большое значение? Я, пожалуй, пойду к себе, отдохну. Когда мне спуститься к ужину?
– Где-то в половине восьмого.
– Ладно. Тогда до вечера.
К счастью, ей без труда удалось найти свою комнату, иначе ей пришлось бы возвращаться к бассейну и спрашивать дорогу у Мартина. А это было для нее смерти подобно. Теперь, вдали от пристальных и изучающих взглядов Раффера, Сара решила разобраться в том, что произошло у бассейна. Наверное, этому было какое-то логическое объяснение. Только Сара его не находила.
Найджел Херф научил ее не доверять мужчинам. Одиночество Сары было ее способом самозащиты. И этот способ безотказно себя оправдывал все шестнадцать лет. Но встреча с Мартином Раффером смешала все карты.
Что в нем было такого? Почему он с такой легкостью прорвался сквозь все преграды, которые Сара столько лет возводила между собой и мужчинами – потенциально опасными существами, любой из которых мог обидеть, задеть ее лучшие чувства, сломать ей жизнь?
Безусловно, Мартин физически привлекателен. И именно поэтому ему не следует доверять.
Сара сняла купальник и полчаса простояла под душем, пытаясь смыть с себя даже память о прикосновениях Мартина. И только когда вышла из ванны и случайно наткнулась взглядом на бикини, лежащее в раковине, вспомнила о Линде.
Сара невольно поморщилась. Она была так занята своими переживаниями, что ей даже в голову не пришло рассмотреть случившееся с точки зрения взаимоотношений Мартина и Линды. А ведь можно сказать, что сегодня Мартин изменил своей подружке. И изменил с ней, с Сарой.
Завернувшись в полотенце, Сара встала перед зеркалом и принялась разглядывать свое отражение.
– Бедная девочка, – произнесла она вслух. И тут же, вспомнив про мужчину у бассейна, добавила с жаром: – А ты просто мерзавец без стыда и совести. Считаешь себя потрясающим героем-любовником, да? У тебя хобби такое, соблазнять женщин? И это при том, что у тебя вроде бы есть возлюбленная?
Саре вдруг стало плохо. Какая мерзость… Он еще хуже, чем Херф. По сравнению с Мартином Найджел – каким он был шестнадцать лет назад – сопливый мальчишка, который мог обмануть только такую молоденькую и наивную девочку, как Сара. А Мартин… Мартин искушенный соблазнитель. Его острый ум, непробиваемая уверенность в себе и выразительная мужская красота кого угодно сведут с ума. И главное, в Мартине не было ничего показного. Он действительно такой, каким являл себя миру. И тем он опаснее.
Когда Сара вышла из ванной, она не сразу заметила Мартина. Наверное, потому что никак не ожидала обнаружить его у себя в спальне. Увидев его отражение в зеркале, – Мартин сидел в кресле у кровати, – Сара в ужасе замерла. Вероятно, она испугалась бы меньше, узрев привидение.
– Что вы здесь делаете? – рассердилась она, резко повернувшись и прижимая к груди полотенце. – Какого черта? – В ее голосе появились звенящие истеричные нотки, но Сара и не пыталась их скрыть.
– Я стучал, но вы мне не ответили.
– Я была в душе! У меня все-таки слух не как у летучей мыши! – Сара вдруг очень остро осознала, что стоит перед Мартином неодетая. – Вы не будете против, если я вас попрошу выйти из комнаты? Или у вас привычка такая, вламываться без спросу к гостям женского пола на правах хозяина дома?
– Такой привычки у меня нет, – спокойно проговорил Мартин. – А насчет выйти из комнаты… буду против. Нам надо поговорить о том, что случилось. И вам придется это сделать, хотите вы или нет.
– Я не собираюсь разговаривать с вами… здесь… в моей… в этой спальне. – Сара решительно направилась к двери, придерживая полотенце обеими руками. Слава Богу, у нее не дрожали ноги, потому что внутри ее всю трясло от ярости.
А что, если Эллен неожиданно вернется раньше и, по обыкновению, ворвется к ней в спальню без стука? При одной только мысли об этом Сара едва не лишилась чувств.
Мартин тоже встал. Но вместо того чтобы выйти в коридор, он, опередив Сару, привалился спиной к двери и, сложив руки на груди, принялся бесцеремонно ее разглядывать.
– Как я понимаю, вы собираетесь делать вид, что между нами ничего не было…
– Ничего я не собираюсь! – Сара едва не отшатнулась, но вовремя сдержала себя. Если бы она сейчас отскочила, то выдала бы себя с головой.
– Чего вы так боитесь? Я вовсе не собираюсь насиловать вас. Мне просто кажется, что нам надо поговорить. Я не хочу, чтобы мы расстались, когда у вас столько всего накопилось в душе. Мне также не хочется, чтобы вы думали, будто случившееся – это только моя вина.
– Я вас ни в чем не виню, – быстро проговорила Сара. – И больше не будем об этом, хорошо? Повторяю, в жизни все может случиться.
– Но вы это знаете не по собственному опыту.
Сара умоляюще взглянула на Мартина. Ей хотелось, чтобы он ушел и оставил ее одну. Ей надо было о многом подумать. Но так, чтобы ей никто не мешал. Она не привыкла изливать душу. Она все всегда перемалывала в себе и ни с кем не делилась своими чувствами и переживаниями. Жизнь научила ее не искать помощи и сочувствия у других. И ей не нужна жилетка в лице Мартина Раффера, чтобы в нее поплакаться.
– Там, у бассейна…
– Там, у бассейна, я собой не владела.
– И именно это тебя пугает?
– А тебя не пугает? – Сара даже не сразу сообразила, что они перешли на «ты». Сейчас она была занята другим: смотрела прямо в глаза Мартину и старалась не отпускать его взгляд. Потому что понимала: если он станет рассматривать ее, то она еще острее почувствует свою перед ним уязвимость. А ей вовсе этого не хотелось. – Ты руководишь огромной компанией, целой империей, можно сказать. Ты принимаешь решения и отдаешь приказы. Ты намечаешь цели и стремишься к их осуществлению. И ты пытаешься убедить меня в том, что спокойно относишься к тому, что мог потерять над собой контроль? – Сара невесело рассмеялась.
– Работа – это одно, а личная жизнь – совсем другое.
– Может, мы обсудим это потом? – предложила Сара.
Мартин недовольно нахмурился.
– Физическое влечение не поддается никакому контролю.
Физическое влечение. Почему-то в устах Мартина эти слова прозвучали так соблазнительно… В последний раз, когда мужчина признался Саре в том, что она его интересует как женщина и что его влечет к ней, она едва не рассмеялась ему в лицо. Но теперь ей совсем не хотелось смеяться.
Зато очень хотелось возразить, что физическое влечение очень даже поддается контролю. Этим человек и отличается от животного.
– В такие игры я не играю, – холодно проговорила Сара, хотя внутри у нее все горело огнем. – Ты можешь жить, как хочешь. Если тебе интересно крутить интрижки с млеющими от восторга женщинами, – это твое дело.
– У тебя есть поразительная способность делать поспешные выводы. Сначала ты вбила себе в голову, что Брайан плохо влияет на Эллен, хотя тогда его еще не знала. И вот теперь ты опять торопишься.
Сара почувствовала, что краснеет.
– Уходи, – процедила она сквозь зубы и отвернулась.
Но Мартин взял ее за плечи и развернул лицом к себе. Сара инстинктивно вскинула руки, чтобы его оттолкнуть, и поняла свою ошибку только тогда, когда полотенце упало на пол. Она попыталась его подхватить, но Мартин прижал ее спиной к двери и развел ее руки в стороны.
Она стояла перед ним, обнаженная и абсолютно беспомощная. Не решаясь поднять взгляд на Мартина. И не решая опустить глаза, чтобы не видеть своей наготы.
Сара обреченно застонала и закрыла глаза. Она слышала, как участилось дыхание Мартина. Ведь он все видел. Видел, как ее груди налились желанием. Видел, как она млеет, стоя сейчас перед ним.
– Ты такая красивая, – хрипло прошептал он.
Сара решилась приоткрыть глаза. Ее груди, распаленные желанием, походили на два спелых плода, которые как будто предлагали себя его ласкам.
У нее закружилась голова. Но она все-таки осознавала: то, что сейчас происходит, – это безумие. И его надо прекратить. Пока не поздно. Однако она уже знала, что это выше ее сил. Если бы Мартин не стоял так близко… Если бы не прикасался к ней… Она снова закрыла глаза.
Мартин отпустил одну ее руку. Рука безвольно упала. Сара уже не пыталась сопротивляться. И когда Мартин стал целовать ее грудь, просто стояла, позволяя ему ласкать себя.
– Если хочешь, чтобы я перестал, скажи. – Он взглянул на нее, но Сара только вздохнула. – За спиной у меня кровать, впереди – дверь. Куда мне идти?
– Люби меня, – сказала Сара. Эти простые слова отдались у нее в голове звенящим эхом. Она притянула Мартина к себе и сама поцеловала его. Куда подевалось ее смущение? Это был свободный и жадный поцелуй, исполненный неистовой страсти, остававшейся невостребованной столько лет. Сара почувствовала у себя во рту его ищущий язык… И вдруг, как будто ключ повернулся в замке и открылась запертая потайная дверь, Сара решила, что ее прошлое больше не властно над нею.
Мартин подхватил ее на руки и понес на кровать.
Сара больше уже не думала о Линде или Эллен. О былых обидах и боли. Она не думала ни о чем. Сара смотрела на Мартина не отрываясь. Каждая клеточка ее тела источала нетерпеливую страсть. А когда он лег рядом с ней, она сама повернулась к нему, с готовностью отдаваясь на милость его поцелуям и ласкам. Теперь уже не было места сомнениям.
Его умелые, нежные и в то же время настойчивые, руки сводили Сару с ума. Он целовал ее грудь, гладил живот, желая в полной мере насладиться податливым телом. Затем взял ее руку и приложил к своей плоти.
Почувствовав его возбуждение, Сара испытала восторг, неистовый и трепетный одновременно.
Она даже представить себе не могла, что можно получить такое наслаждение лишь оттого, что мужчина целует тебе грудь. Сквозь ее тело словно пропустили электрический ток. Она вся извивалась под его страстными ласками.
А потом он вошел в нее, и Сару пронзило неизведанное ранее наслаждение. Она так давно не занималась любовью, что все было ей внове. Но она очень скоро нашла нужный ритм, и теперь их тела двигались в слитном единстве.
О Господи, подумала Сара уже потом, когда все закончилось и они с Мартином лежали в сладостном изнеможении, пусть у меня есть дочь, но я ведь действительно была девственницей.
– Тебе хорошо? – спросил Мартин.
Сара растерянно улыбнулась.
– Очень хорошо.
Они еще долго лежали обнявшись, а потом Сара вдруг всполошилась:
– Мне бы не хотелось, чтобы Эллен ворвалась сюда…
– Да, у нее просто челюсть отвиснет, – тихонько рассмеялся Мартин, гладя Сару по волосам.
– Это еще мягко сказано. С виду она дерзкая и непослушная, но в душе очень ранимая.
– И к тому же подростков обычно смущает мысль о том, что их престарелые родители еще могут заниматься любовью.
Подростки, подростки… Сара нахмурилась.
Где-то в глубине сознания забрезжила мысль, связанная с этим словом. Но Сара никак не могла сосредоточиться.
А когда мысль наконец оформилась, Сара резко села на постели. Ей вдруг стало плохо.
– Линда. А как же Линда? Я же ничего не соображала…
– Расслабься.
– Расслабиться? – испуганно переспросила Сара, не веря своим ушам. – У меня есть принципы. И в частности: никогда не связываться с человеком, у которого кто-то есть.
Вообще-то, если быть до конца честной, все это звучало несколько по-другому: никогда не связываться ни с кем. Но Сара не хотела сейчас не то чтобы говорить об этом, а даже думать.
Потому что у Найджела Херфа была другая женщина. Мало того, жена. И он этак небрежно упомянул об этом, когда уходил от Сары. А случилось это в тот же день, когда она, уступив его домогательствам, легла с ним в постель.
Сара до сих пор не забыла потрясение, которое тогда испытала. Ей было жалко себя. Жену Найджела – такую же безвинную жертву, как и сама Сара. Она ругала Найджела, но больше всего – себя. За то, что связалась с таким мерзавцем. За то, что развесила уши и дала ему себя обмануть.
– Линда мне не жена, – проговорил Мартин.
– Дело не в этом. Она все равно твоя женщина… – Сара умолкла, пытаясь подобрать правильные слова, чтобы выразить свою мысль.
Мартин приподнялся на локте и внимательно посмотрел на нее.
– Линда не моя женщина. Все не так, как ты думаешь. – Он не защищался, не пытался что-то доказывать.
Сара решительно встала и направилась к шкафу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14