В конце 1943 г. армия США оказалась самой «зеленой» в мире. Из 50 пехотных, бронетанковых и воздушно-десантных дивизий, отобранных для проведения военной кампании на северо-западе Европы, только две — 1-я пехотная и 82-я воздушно-десантная — прошли через сражения.Британские войска в большинстве своем также не имели боевого опыта. Хотя Англия воевала с Германией уже четыре года, только несколько дивизий принимали непосредственное участие в боях, а в тех подразделениях, которые предназначались для операции по вторжению, ветеранов можно было пересчитать по пальцам.Это создавало проблему, а с другой стороны, определенное преимущество. По мнению рядового Карла Уиста из 5-го батальона американских рейнджеров, «солдат-ветеран — напуганный солдат». Примерно то же самое имеет в виду и сержант Карвуд Липтон из 506-го парашютно-пехотного полка 101-й воздушно-десантной дивизии, говоря: «Если бы мне раньше пришлось пережить день „Д“, я ни за что не пошел бы на войну».В книге «Военное время: понимание и поведение во Второй мировой войне» Пол Фасселл пишет, что человек в бою проходит две стадии рационализации восприятия того, что происходит вокруг него. Солдат, думая о том, что он может погибнуть или получить тяжелое ранение, вначале говорит себе: «Это не должно случиться со мной. Я умен/ловок/натренирован/прекрасно выгляжу/любим/хорошо экипирован и т.д.». Затем он убеждает себя: «Да, это может случиться со мной. Мне надо быть более осторожным. Я смогу избежать опасности, если буду внимательно следить за тем, насколько надежно мое укрытие/окоп, и проявлять больше бдительности при стрельбе, чтобы не дать противнику шансов обнаружить мои позиции». Наконец, солдат понимает: «Да, это обязательно случится со мной, и мне не следует здесь быть».При лобовой атаке на укрепленную передовую линию противника солдат, никогда не видевший, что могут сделать с человеческим телом пуля, разрыв мины или минометного снаряда, ведет себя по-другому, нежели тот, кто уже побывал в бойне. Молодым людям свойственно чувство личной неуязвимости, как это отмечает в своих воспоминаниях Чарлз Ист из 29-й дивизии. Когда командир сказал накануне дня «Д», что в ходе операции наступающие могут потерять убитыми или ранеными девять из десяти человек, Ист посмотрел на стоящих рядом парней и подумал: «Несчастные бедолаги».Людям, подобным сержанту Липтону и рядовому Исту (а таких были тысячи в американской армии), неопытность заменяли энтузиазм и бесшабашность.Несколько иначе обстояли дела в обычных пехотных дивизиях британских войск. Они находились в бараках с того времени, как английские экспедиционные силы ушли с континента в июне 1940 г. Британский солдат не был так образован и физически подготовлен, как его американский собрат. Показной порядок — строевая выучка, умение отдавать честь и прочие подобные вещи — был выше, чем у «джи-айз» (американских солдат), но настоящая исполнительская дисциплина хромала. Военное министерство Великобритании опасалось ввести слишком строгие правила в «демократической армии» под весьма странным предлогом, что это может ослабить боевой дух в войсках.Британских ветеранов изрядно потрепали немцы в 1940 г.; их товарищи по оружию капитулировали перед более слабой японской армией в Сингапуре в феврале 1941 г., сдались также более слабым германским силам в Тобруке в Ливии в июне 1942 г. и на греческом острове Лерос в ноябре 1943 г. Единственную победу англичане одержали в битве под Эль-Аламейном в ноябре 1942 г. над недоукомплектованным Африканским корпусом, значительно уступавшим как в численности войск, так и в вооружениях. И в боях с уходящим в Тунис Африканским корпусом, и в кампаниях в Сицилии и Италии 8-я британская армия не проявила особого военного искусства.Немцев, сражавшихся с англичанами, удивляло, что британские войска зачастую делали именно то, что от них и ожидалось. Немцев поражало, что британцы могли приостановить наступление ради чаепития и сдавались, как только оказывались в окружении или без достаточного запаса снарядов и топлива. Генерал Бернард Лоу Монтгомери, командующий 8-й армией, докладывал начальнику имперского Генерального штаба фельдмаршалу Алану Бруку: «Проблема с нашими парнями в том, что они по своей натуре не убийцы».Британские войска неважно показали себя во время Второй мировой войны также из-за плохого качества своих вооружений. Английские танки, артиллерия, грузовики, пулеметы и винтовки уступали по эффективности не только немецкой, но и американской военной технике. Сказался также пацифизм, въевшийся в душу молодежи после Фландрии и других кровавых побоищ Первой мировой войны. Надо учесть и то, что ветераны уже побывали в окопах и хорошо запомнили кошмар боев. Они боялись любых наступательных действий и лобовых атак в особенности. Их нельзя было заставить под пулями пересечь «ничейную» полосу земли: они знали, что это глупо, бессмысленно и самоубийственно. Но ветераны ошибались, думая, что уроки Первой мировой войны применимы к любым наступательным операциям.Накануне вторжения генерал Монтгомери посетил роту «Д» Оксфордширской и Букингемширской легкой пехоты, планерно-десантное подразделение 6-й воздушно-десантной дивизии. Ротой командовал майор Джон Говард. Ей предстояло выполнить особое задание. Она состояла из добровольцев, хорошо обученных и готовых действовать. Это была великолепная стрелковая рота. На прощание Монтгомери сказал Говарду:— Верни живыми как можно больше ребят.Напутствие Монтгомери перед началом наступления значительно отличалось от того, что говорил в таких случаях фельдмаршал Дуглас Хейг во время Первой мировой войны, и заслуживает похвалы. Конечно, его слова, сказанные командиру элитного подразделения, перед которым была поставлена крайне рискованная задача, могут показаться странными. Более подходил моменту, например, такой приказ: «Джон, несмотря ни на что, задание надо выполнить».Отчасти напутствие Монтгомери соответствовало реальному положению дел в британской армии. Людские резервы для ее пополнения находились на пределе. Войска не могли допустить больших потерь, их некем было бы возместить. И это очень раздражало американцев. По их мнению, свести к минимуму жертвы следовало только быстрым завершением войны, а не проявлением осторожности во время наступательных операций.Американцев выводили из себя также пренебрежительное отношение некоторых британских офицеров ко всему, что связано с Соединенными Штатами, и разделявшееся большинством англичан мнение о превосходстве британской техники, тактики, методов командования. Иными словами, многие английские офицеры считали американцев новичками в войне, блестяще экипированными и физически натренированными, но ничего не понимающими в военных делах. Они уверовали в то, что их прямая обязанность учить всему несмышленых янки. Вот что писал Бруку об американцах фельдмаршал сэр Гарольд Александер из Туниса: «Они просто не знают, что такое солдатская доля. И это можно сказать обо всех — от генерала до рядового. Пожалуй, самое слабое звено — младший офицер, который понятия не имеет о том, как давать команды. В результате их солдаты по-настоящему никогда не сражаются».Другая серьезная проблема, с которой союзники столкнулись в конце 1943 г., заключалась как раз в том, что они были «союзниками». «Дайте мне союзника, против которого я мог бы воевать», — говорил Наполеон. Янки действовали на нервы британцам, а «лаймиз» так в США называли англичан. — Примеч. пер.
раздражали американцев. Трения между ними нарастали по мере того, как в преддверии наступления увеличивалась численность армии США в Великобритании. По мнению британцев, американцы создавали проблемы, потому что «им слишком много платят, у них слишком много девушек и их самих слишком много в Англии». «Джи-айз» отвечали тем же. Они считали, что с «лаймиз» трудно иметь дело, потому что «им мало платят» (и это соответствовало действительности) и «у них мало девушек» (что еще более соответствовало действительности). Британские девушки, естественно, предпочитали американцев, которые сорили деньгами налево и направо. К тому же их расквартировали по деревням, и они не жили, как британцы, в изолированных бараках.И в Тунисе, и в Сицилии, и в Италии «томмиз» (британские солдаты) и «джи-айз» сражались бок о бок, но между ними всегда возникали трения, и они редко действовали как одна команда. Чтобы преодолеть «Атлантический вал», им было необходимо научиться взаимопомощи и взаимовыручке. На то, что у них имелась такая возможность, указывало само название Союзнических экспедиционных сил (СЭС).Против неопытных, хотя и стремящихся в бой американцев и уставших от войны, осторожных британцев немцы могли выставить армию, по словам Макса Гастингса, «завоевавшую историческую репутацию неустрашимой и достигшей при Гитлере своего зенита». Гастингс утверждает: «Повсюду в ходе Второй мировой войны, когда бы и где бы ни встречались на равных лоб в лоб британские и американские войска с германскими, победу одерживали немцы».Полвека спустя суждение Гастингса стало расхожим среди военных историков. Немецкий солдат Второй мировой войны получил мифическое качество самого лучшего бойца не только этого величайшего сражения, но и практически всех других имевших место битв.Это суждение неверно. Вермахт располагал многими блестяще подготовленными частями, но даже отборные войска СС 1944—1945 гг. были ничем не лучше обычных дивизий союзников. А элитные подразделения, воздушные десантники, отряды рейнджеров и коммандос намного превосходили немцев на поле боя.Больше всего Гастингса и других историков поразило соотношение потерь, которое складывалось в пропорции два к одному и даже выше в пользу немцев. Но и данный критерий не учитывает очень важный факт: войска вермахта, сражавшиеся против американцев и британцев, почти всегда находились в обороне на хорошо подготовленных позициях или в стационарных фортификациях. Так было при штурме и линии Марет в Тунисе, и Зимней линии в Италии, и «Атлантического вала» во Франции, и Западного вала на границе Германии. И даже тогда немцы не могли удержаться: им приходилось отступать. Конечно, можно утверждать, что они отступали вследствие превосходства союзников в огневой силе и в вооружениях, а не на поле боя. В этом, безусловно, есть доля правды.Единственный раз, когда немцы попытались предпринять настоящее наступление против американцев, они получили хорошую взбучку. Это произошло в Арденнах в декабре 1944 г., когда германские войска имели превосходство и в живой силе, и в огневой мощи. В районе Бастони 101-я воздушно-десантная дивизия оказалась в окружении с преимуществом противника в численности личного состава десять к одному. В первую неделю сражения союзники не могли использовать свое превосходство в воздушном пространстве из-за плохой погоды. Немцы находились поблизости от своих складов боеприпасов и вооружений; даже танки прямо с заводских конвейеров в Рурско-Рейнской области имели возможность практически сразу же вступать в бой. Вермахт выставил свои лучшие соединения — штурмовые отряды СС и бронетанковые дивизии. Они пользовались достаточной артиллерийской поддержкой. Но легковооруженная 101-я дивизия, отрезанная от баз снабжения, продрогшая, голодная, испытывавшая нехватку боеприпасов и орудий, в течение недели отбивала атаки немцев.Американское элитное подразделение одержало верх над германскими элитными частями. И так было по всем Арденнам. В сражение вступили регулярные пехотные войска и прекрасно показали, на что они способны.В 1980 г. обозреватель журнала «Тайм» Хью Сайди попросил генерала Максвелла Тейлора, бывшего командующего 101-й воздушно-десантной дивизией, охарактеризовать поведение его солдат во время Второй мировой войны. Вначале было немало проблем, сказал Тейлор, но к декабрю 1944 г. в дивизии сформировались роты, «лучшие, чем где-либо еще»: «Люди закалились, прошли через тяжелые испытания; боевая техника усовершенствовалась; а самое главное — в человеке укрепилась уверенность в собственных силах, которую придает демократическое общество. Никакая другая система не в состоянии воспитать таких солдат. Но необходимо время».Поэтому, хотя у немцев действительно имелись великолепные воинские формирования, нельзя назвать германскую армию самой боеспособной в мире. Будет правильнее сказать, что после 1941 г. обороняющаяся сторона почти всегда создавала о себе более благоприятное впечатление, чем наступающая.Не превосходили немцы союзников и на технологическом фронте. Действительно, их пехотные вооружения можно было отнести к числу лучших, не говоря уже о таких новшествах, как беспилотный бомбардировщик V-1, шноркельная подводная лодка Шноркель — воздухозаборное устройство, позволявшее дизельным двигателям работать под водой, что избавляло команду лодки от необходимости всплывать на поверхность. — Примеч. пер.
и баллистическая ракета V-2. Но Германия серьезно отставала в развитии истребительной и бомбардировочной авиации (исключая создание запоздавшего «Ме-262»). Она даже не занялась всерьез разработкой ядерного оружия, а изобретенная немцами шифровальная система «Энигма» безнадежно устарела. Невероятно, но страна, давшая миру «мерседесы» и «фольксвагены», уступала американцам и британцам в автомобильном транспорте.Великобритания показывала чудеса в науке и технике. Новые виды взрывателей, радары и гидролокаторы — все это английские изобретения, как и открытие пенициллина. Основную работу по конструированию атомной бомбы проделали британские физики. Англичане всегда отличались способностью к выдумке. В качестве примера можно привести то, как они создавали новые, специальные танки, получившие кличку «Hobart's Funnies» («игрушки Хобарта») по имени генерала Перси Хобарта, командующего 79-й бронетанковой дивизией. В марте 1943 г. Хобарт получил задание проработать возможность оказания бронетанковой поддержки во время высадки на побережье, а также в ходе прорыва через бетонированные укрепления и минные заграждения «Атлантического вала». Он выдвинул идею плавающих танков. Это были машины с дуплексной тягой («ДЦ» — duplex drive), поскольку у них имелись два винта, работавшие от одного двигателя. Корпус обрамляли водонепроницаемые, заполненные воздухом брезентовые поплавки, что придавало танку вид детской коляски. Когда танк оказывался на суше, он как бы «сдувался» и превращался в обычную боевую машину.Другой вариант «игрушки Хобарта» мог пронести 12-метровый мост из бруса для того, чтобы преодолеть противотанковые траншеи. Танк «ДД» «Краб» имел перед собой вращающийся барабан, который стальными цепями перерабатывал землю, подрывая все попадающиеся по пути мины. Существовали и другие разновидности изобретения Хобарта.Еще более поразительной оказалась идея буксировки через Ла-Манш сборных причалов. К концу 1943 г. тысячи британских рабочих трудились над созданием искусственных портов (под кодовым наименованием «Малберриз» — «тутовые ягоды») и волнорезов, которые могли бы их укрыть. «Причалы» представляли собой плавающие пирсы, прикрепленные к берегу. Они были сконструированы таким образом, чтобы платформы могли подниматься и опускаться в соответствии с приливами и отливами по сваям, установленным на морском дне. Волнорезы (кодовое название «Феникс») состояли из плавающих шестиэтажных бетонных кессонов и старых торговых судов. Их затопили один за другим вдоль французского побережья, чтобы создать защиту для «причалов» ко дню «Д» плюс один Искусственные порты «Малберриз» долго не просуществовали. Сильный шторм, случившийся через две недели после дня «Д», уничтожил американскую «тутовую ягоду» и нанес непоправимый ущерб британской. Спасла положение флотилия десантных кораблей ДКТ. Но тогда возникает вопрос: оправданы ли были затраты на создание «Малберриз»? Расселл Уигли отвечает: да. Он пишет: «Без „Малберриз“, которые могли превратить неприступные берега в порты, Черчилль и его правительство, вероятно, отказались бы вообще от проведения операции „Оверлорд“ (Russell Weigley, Eisenhower's Lieutenants: The Campaigns of France and Germany, 1944—4 5/Bloomington: Indiana University Press, 1981, p. 103).
.Можно назвать и другие британские технологические достижения. Одно из них под кодовым названием «Ультра» связано с проникновением в немецкую шифровальную систему «Энигма». Еще с 1941 г. британцы владели перехватом значительной части германской радиосвязи, предоставляя союзникам в целом более или менее точную информацию о намерениях и действиях противника, расположении его частей, их силе и вооружениях.Когда деятельность «Ультры» в начале 1970-х годов стала достоянием гласности, многие задавались вопросом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
раздражали американцев. Трения между ними нарастали по мере того, как в преддверии наступления увеличивалась численность армии США в Великобритании. По мнению британцев, американцы создавали проблемы, потому что «им слишком много платят, у них слишком много девушек и их самих слишком много в Англии». «Джи-айз» отвечали тем же. Они считали, что с «лаймиз» трудно иметь дело, потому что «им мало платят» (и это соответствовало действительности) и «у них мало девушек» (что еще более соответствовало действительности). Британские девушки, естественно, предпочитали американцев, которые сорили деньгами налево и направо. К тому же их расквартировали по деревням, и они не жили, как британцы, в изолированных бараках.И в Тунисе, и в Сицилии, и в Италии «томмиз» (британские солдаты) и «джи-айз» сражались бок о бок, но между ними всегда возникали трения, и они редко действовали как одна команда. Чтобы преодолеть «Атлантический вал», им было необходимо научиться взаимопомощи и взаимовыручке. На то, что у них имелась такая возможность, указывало само название Союзнических экспедиционных сил (СЭС).Против неопытных, хотя и стремящихся в бой американцев и уставших от войны, осторожных британцев немцы могли выставить армию, по словам Макса Гастингса, «завоевавшую историческую репутацию неустрашимой и достигшей при Гитлере своего зенита». Гастингс утверждает: «Повсюду в ходе Второй мировой войны, когда бы и где бы ни встречались на равных лоб в лоб британские и американские войска с германскими, победу одерживали немцы».Полвека спустя суждение Гастингса стало расхожим среди военных историков. Немецкий солдат Второй мировой войны получил мифическое качество самого лучшего бойца не только этого величайшего сражения, но и практически всех других имевших место битв.Это суждение неверно. Вермахт располагал многими блестяще подготовленными частями, но даже отборные войска СС 1944—1945 гг. были ничем не лучше обычных дивизий союзников. А элитные подразделения, воздушные десантники, отряды рейнджеров и коммандос намного превосходили немцев на поле боя.Больше всего Гастингса и других историков поразило соотношение потерь, которое складывалось в пропорции два к одному и даже выше в пользу немцев. Но и данный критерий не учитывает очень важный факт: войска вермахта, сражавшиеся против американцев и британцев, почти всегда находились в обороне на хорошо подготовленных позициях или в стационарных фортификациях. Так было при штурме и линии Марет в Тунисе, и Зимней линии в Италии, и «Атлантического вала» во Франции, и Западного вала на границе Германии. И даже тогда немцы не могли удержаться: им приходилось отступать. Конечно, можно утверждать, что они отступали вследствие превосходства союзников в огневой силе и в вооружениях, а не на поле боя. В этом, безусловно, есть доля правды.Единственный раз, когда немцы попытались предпринять настоящее наступление против американцев, они получили хорошую взбучку. Это произошло в Арденнах в декабре 1944 г., когда германские войска имели превосходство и в живой силе, и в огневой мощи. В районе Бастони 101-я воздушно-десантная дивизия оказалась в окружении с преимуществом противника в численности личного состава десять к одному. В первую неделю сражения союзники не могли использовать свое превосходство в воздушном пространстве из-за плохой погоды. Немцы находились поблизости от своих складов боеприпасов и вооружений; даже танки прямо с заводских конвейеров в Рурско-Рейнской области имели возможность практически сразу же вступать в бой. Вермахт выставил свои лучшие соединения — штурмовые отряды СС и бронетанковые дивизии. Они пользовались достаточной артиллерийской поддержкой. Но легковооруженная 101-я дивизия, отрезанная от баз снабжения, продрогшая, голодная, испытывавшая нехватку боеприпасов и орудий, в течение недели отбивала атаки немцев.Американское элитное подразделение одержало верх над германскими элитными частями. И так было по всем Арденнам. В сражение вступили регулярные пехотные войска и прекрасно показали, на что они способны.В 1980 г. обозреватель журнала «Тайм» Хью Сайди попросил генерала Максвелла Тейлора, бывшего командующего 101-й воздушно-десантной дивизией, охарактеризовать поведение его солдат во время Второй мировой войны. Вначале было немало проблем, сказал Тейлор, но к декабрю 1944 г. в дивизии сформировались роты, «лучшие, чем где-либо еще»: «Люди закалились, прошли через тяжелые испытания; боевая техника усовершенствовалась; а самое главное — в человеке укрепилась уверенность в собственных силах, которую придает демократическое общество. Никакая другая система не в состоянии воспитать таких солдат. Но необходимо время».Поэтому, хотя у немцев действительно имелись великолепные воинские формирования, нельзя назвать германскую армию самой боеспособной в мире. Будет правильнее сказать, что после 1941 г. обороняющаяся сторона почти всегда создавала о себе более благоприятное впечатление, чем наступающая.Не превосходили немцы союзников и на технологическом фронте. Действительно, их пехотные вооружения можно было отнести к числу лучших, не говоря уже о таких новшествах, как беспилотный бомбардировщик V-1, шноркельная подводная лодка Шноркель — воздухозаборное устройство, позволявшее дизельным двигателям работать под водой, что избавляло команду лодки от необходимости всплывать на поверхность. — Примеч. пер.
и баллистическая ракета V-2. Но Германия серьезно отставала в развитии истребительной и бомбардировочной авиации (исключая создание запоздавшего «Ме-262»). Она даже не занялась всерьез разработкой ядерного оружия, а изобретенная немцами шифровальная система «Энигма» безнадежно устарела. Невероятно, но страна, давшая миру «мерседесы» и «фольксвагены», уступала американцам и британцам в автомобильном транспорте.Великобритания показывала чудеса в науке и технике. Новые виды взрывателей, радары и гидролокаторы — все это английские изобретения, как и открытие пенициллина. Основную работу по конструированию атомной бомбы проделали британские физики. Англичане всегда отличались способностью к выдумке. В качестве примера можно привести то, как они создавали новые, специальные танки, получившие кличку «Hobart's Funnies» («игрушки Хобарта») по имени генерала Перси Хобарта, командующего 79-й бронетанковой дивизией. В марте 1943 г. Хобарт получил задание проработать возможность оказания бронетанковой поддержки во время высадки на побережье, а также в ходе прорыва через бетонированные укрепления и минные заграждения «Атлантического вала». Он выдвинул идею плавающих танков. Это были машины с дуплексной тягой («ДЦ» — duplex drive), поскольку у них имелись два винта, работавшие от одного двигателя. Корпус обрамляли водонепроницаемые, заполненные воздухом брезентовые поплавки, что придавало танку вид детской коляски. Когда танк оказывался на суше, он как бы «сдувался» и превращался в обычную боевую машину.Другой вариант «игрушки Хобарта» мог пронести 12-метровый мост из бруса для того, чтобы преодолеть противотанковые траншеи. Танк «ДД» «Краб» имел перед собой вращающийся барабан, который стальными цепями перерабатывал землю, подрывая все попадающиеся по пути мины. Существовали и другие разновидности изобретения Хобарта.Еще более поразительной оказалась идея буксировки через Ла-Манш сборных причалов. К концу 1943 г. тысячи британских рабочих трудились над созданием искусственных портов (под кодовым наименованием «Малберриз» — «тутовые ягоды») и волнорезов, которые могли бы их укрыть. «Причалы» представляли собой плавающие пирсы, прикрепленные к берегу. Они были сконструированы таким образом, чтобы платформы могли подниматься и опускаться в соответствии с приливами и отливами по сваям, установленным на морском дне. Волнорезы (кодовое название «Феникс») состояли из плавающих шестиэтажных бетонных кессонов и старых торговых судов. Их затопили один за другим вдоль французского побережья, чтобы создать защиту для «причалов» ко дню «Д» плюс один Искусственные порты «Малберриз» долго не просуществовали. Сильный шторм, случившийся через две недели после дня «Д», уничтожил американскую «тутовую ягоду» и нанес непоправимый ущерб британской. Спасла положение флотилия десантных кораблей ДКТ. Но тогда возникает вопрос: оправданы ли были затраты на создание «Малберриз»? Расселл Уигли отвечает: да. Он пишет: «Без „Малберриз“, которые могли превратить неприступные берега в порты, Черчилль и его правительство, вероятно, отказались бы вообще от проведения операции „Оверлорд“ (Russell Weigley, Eisenhower's Lieutenants: The Campaigns of France and Germany, 1944—4 5/Bloomington: Indiana University Press, 1981, p. 103).
.Можно назвать и другие британские технологические достижения. Одно из них под кодовым названием «Ультра» связано с проникновением в немецкую шифровальную систему «Энигма». Еще с 1941 г. британцы владели перехватом значительной части германской радиосвязи, предоставляя союзникам в целом более или менее точную информацию о намерениях и действиях противника, расположении его частей, их силе и вооружениях.Когда деятельность «Ультры» в начале 1970-х годов стала достоянием гласности, многие задавались вопросом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77