Это придало Флоренс уверенности.
– Как поверенный моего отца, – начала она, – вы, должно быть, знаете, что он оставил мне очень небольшой капитал.
Мужчина неторопливо кивнул.
– Это так. Удивлен вашей силе воли, мисс Фэрли. Такое крохотное наследство для иных леди равно нищете.
– Верно, – подтвердила Флоренс, теребя в руках перчатки. Что скажет этот человек, когда она выложит ему свой план? С невероятным трудом девушка продолжила: – Последние шесть месяцев я старалась растянуть эту сумму, но поняла, что деньги не бесконечны. Особенно такие маленькие деньги. Я не виню отца. Будучи викарием от Бога, он имел неплохой доход и считал, что сбережения на будущее – моя задача. Я не разубеждала его, зная, как мало он разбирается в мирской жизни. Мне не хотелось его беспокоить, потому что я любила его всем сердцем. Но сейчас я оказалась в довольно трудном положении: даже максимально сократив свои расходы, я едва свожу концы с концами! Все, что у меня осталось, – моя служанка. Я не могу бросить ее на произвол судьбы, потому что эта девушка сирота, как и я, и она может пропасть одна.
– Понимаю. – Мистер Моубри говорил с мягкой улыбкой, но тон его был серьезен. Помолчав немного, он осторожно спросил: – Прошу прощения за мою откровенность, мисс Фэрли, но вы... привлекательная юная особа. Вам не приходило в голову устроить свою судьбу с помощью брака?
– В этом и состоит мое намерение, – кивнула девушка, волнуясь. – Но дело в том, что... возможно, это слишком самонадеянно с моей стороны, но я хочу выйти замуж удачно. Пока за мной ухаживал всего один джентльмен, имевший серьезные намерения. Это провинциальный викарий – друг отца. Он предложил раздать мои деньги бедным и отправиться с ним в Африку, дабы наставлять заблудшие души на путь истинный. Не сомневаюсь, это в высшей степени благородная цель, и будь на его месте кто-то другой, я бы согласилась. Но он, как бы это сказать...
– Лицемерный святоша?
– Да-да, именно так, – с облегчением подтвердила Флоренс, чуть покраснев. Хотя собеседник и понял ее с полуслова, его прямота смутила ее.
– Так вы за этим прибыли в Лондон? Потому что здесь больший выбор джентльменов?
– Да, я здесь для того, чтобы найти подходящую партию, – ответила Флоренс. – Я слышала, в Лондоне есть богатые леди, готовые поддержать и вывести в свет молодую девушку на один сезон, при условии, что ее сопровождает компаньонка и что она представлена уважаемому человеку. Такому, как вы. Я готова потратить хоть половину оставшихся денег на это предприятие, если вы сведете меня с подобной женщиной. Разумеется, я... заплачу за вашу помощь, хотя и не так много, как следовало бы.
Мистер Моубри открыл рот, чтобы что-то сказать, но Флоренс не позволила ему вставить и слова – впервые в своей сознательной жизни она прервала мужчину старше себя. Необходимо было ввести его в курс дела прежде, чем он успеет возразить.
– Я отдаю себе отчет, – продолжила девушка, – что хочу довольно многого, поэтому не собираюсь предъявлять к кандидату высоких требований. Младший сын в семействе вполне подойдет мне на роль мужа. Даже если он будет не членом известной фамилии, а торговцем, главное, чтобы он мог обеспечить меня и отнесся с уважением. Понимаю, что я – не слишком выгодная партия. Но я немного разбираюсь в музыке, могу объясниться по-французски. Кроме того, я привлекательна и обучена хорошим манерам. Любви я не требую, пусть будет хотя бы взаимная приязнь. Главное для меня – иметь постоянную крышу над головой и не бояться за свое будущее.
Мистер Моубри слушал её внимательно, стараясь не упустить ни одной детали.
– Хм... – пробормотал он, когда она закончила. Затем побарабанил пальцами по столу. – Сдается мне, вы сильно недооцениваете свои шансы на успех, мисс Фэрли. Ваша скромность делает вам честь, но это не единственное ваше достоинство, поверьте мне, как мужчине.
Он поднялся из-за стола и стал мерить кабинет шагами. Он делал это так энергично, словно хотел выяснить длину помещения, и Флоренс невольно залюбовалась его движениями. Несколько минут он расхаживал по комнате, бормоча себе под нос что-то вроде «да-да, должно сработать», «нужно правильно ее подать» и «тут требуется деликатный подход». Следя за ним, Флоренс подумала, что ее отец не зря называл этого человека Сообразительным Мистером Моубри. Пожалуй, этому мужчине можно было смело вручить свою судьбу.
Остановился он резко, прямо как вкопанный, приняв, по всей видимости, решение.
– Я обдумал ваше предложение, – подтвердил он мысли Флоренс. – Пока не стану ничего обещать. Но если затея выгорит, я устрою вашу судьбу наилучшим для нас обоих образом.
– Нет-нет, мистер Моубри, – помотала головой девушка. – Меня устроит любой подходящий вариант, не обязательно наилучший!
– Погодите спорить, юная леди, – тепло улыбнулся поверенный. – Итак, уточним детали. Вы желаете как можно быстрее выйти замуж, причем ваш избранник должен отвечать следующим требованиям: иметь неплохое состояние, которое позволит ему содержать вас, быть приятным человеком, который сможет оценить вас по достоинству, и предоставить вам «крышу над головой», как вы сами выразились. Все верно? – Флоренс молча кивнула в ответ. – Тогда начнем с вашего гардероба. То, что я вижу на вас в данный момент, сильно уменьшает ваши шансы на успех.
Хотя Флоренс и предполагала, что ей потребуются новые платья, она очень расстроилась, услышав предложение обновить гардероб. Едва ли это было ей по средствам. Модная женская одежда и аксессуары к ней стоили огромных денег. Выдержит ли скромный бюджет такой удар? Но на кон поставлено ее будущее, и риск вполне оправдан. Если затея провалится, она окажется без средств к существованию. В этом случае она сделает все возможное, чтобы устроить Лиз на новое место, и начнет подыскивать себе работу. Например, гувернантки. Многие девушки из разорившихся семей были вынуждены наниматься в богатые дома. Но Флоренс должна попытаться избежать подобного унизительного положения! Даже будучи всего-навсего дочерью викария, она желала себе лучшей доли.
Мистер Моубри прервал ее размышления, протянув ей лист бумаги с неразборчивыми каракулями. Руки у нее дрожали, когда она разворачивала записку.
– Это приглашение к одному моему другу, – пояснил он. – Очень способная портниха, смею заметить. Недавно прибыла из Парижа, так что в курсе всех тенденций современной моды. К сожалению, ее имя еще мало известно в лондонских кругах, поэтому она пока подбирает клиентуру и не требует слишком много за свои услуги. Я сообщу ей, что вы посетите ее в ближайшее время. Все расходы она запишет на мой счет. Нет, не вздумайте протестовать, юная леди! – замахал он руками прямо перед лицом Флоренс, едва не задев кончик ее носа. – Я многим обязан вашему отцу и делаю это из уважения к его памяти. Он немало помог мне в Оксфорде – представьте себе, в те годы у меня порой не было ни шиллинга в кармане, и ваш отец всегда платил за мой обед. Так что я просто отдаю свой долг и надеюсь, что вы не будете против.
– Ни в коей мере, – смиренно ответила Флоренс и улыбнулась.
– Ни в коей мере, ишь ты! – усмехнулся мистер Моубри и вызвал одного из клерков, чтобы тот поймал кеб.
Приятельница мистера Моубри, мадам Виктуар, занимала небольшой дом неподалеку от шикарных магазинов Бонд-стрит. Все окна были открыты нараспашку, являя глазу чудесные горшки с геранью, усыпанной красными цветами. На одном из подоконников Флоренс заметила огромного рыжего кота, развалившегося на солнышке и свесившего вниз две мохнатые лапы.
Флоренс, по опыту знавшая, чем кончаются все ее контакты с животными, вздрогнула, увидев это чудовищное создание.
Горничная в черном платье с белым передником, распахнувшая дверь, провела Флоренс и Лиззи в гостиную. Комната была маленькая, но изысканная, с лепным потолком и множеством окон, сквозь которые лился солнечный свет. Вся обстановка была выдержана в светлых и золотых оттенках, мебель резная и изящная. Никогда раньше Флоренс не приходилось бывать в таких уютных гостиных, хотя ее отец и был приверженцем шика и комфорта. О том, что клиентов принимают и обслуживают прямо в гостиной, говорил голый манекен у стены и отрез бордового вельвета, разложенный на кресле.
Мадам Виктуар ворвалась в гостиную, приветливо улыбаясь и непрерывно болтая на смеси двух языков. Как и многие француженки, она была изящна и очень подвижна, с ярким живым ртом и высокими бровями.
– О-ля-ля! – воскликнула она, подхватывая Флоренс под локоть и увлекая ее к окну, чтобы как следует рассмотреть. – И кто же это заглянул в мой скромный магазин? Мадемуазель?
Не дав Флоренс и рта открыть, она начала осматривать ее наряд придирчивым взглядом, беспрерывно восклицая что-то вроде «quelle horreur».
– Это же просто ужас, мадемуазель! Черное! Никогда больше не облачайтесь в этот цвет, он убивает вашу красоту!
– Но я... в трауре, – попыталась возразить Флоренс.
– Тогда моя задача заставить вас о нем позабыть. Immediatement, тотчас, немедленно! Да это преступление – уродовать вашу фигуру таким отвратительным платьем! Взгляни на ее грудь, Мари! – обратилась мадам Виктуар к горничной, театрально всплеснув руками. – А эти нежные розовые щеки! А пальчики! – Она проворно стянула перчатку с руки Флоренс. – Такие белые и изящные...
Внезапно она оборвала поток красноречия и уставилась на Флоренс неподвижным взглядом. Это случилось, когда она нащупала на ладонях девушки твердые мозоли.
– Мадемуазель! – строго произнесла женщина. – Вы должны избавиться от этих core, потертостей. Мозоли не красят юную леди на выданье.
– Да я вовсе... – начала Флоренс, но мадам Виктуар снова заговорила:
– Ваша неоспоримая красота – большая ответственность, мадемуазель. И не только для вас, но и в огромной степени для меня. Потому что именно мне предстоит огранить сей алмаз. Я – творческая личность, а не какой-то там ремесленник, – надменно хмыкнула француженка, – и мистер Уэрт съест собственную шляпу, когда узнает, чего я добилась! Особенно украсив вас, юная леди.
– Мистер Уэрт? – Флоренс слышала это имя и раньше: французский портной, один из лучших кутюрье...
– Да, именно он, – подтвердила мадам Виктуар, – мистер Чарлз Уэрт. В Париже я работала с ним в паре. Вы ведь именно поэтому пришли именно ко мне, cherie?
– Не совсем так, – взволнованно объяснила Флоренс. – Меня прислал мистер Моубри, мой хороший знакомый. Но если вы действительно работали с великим Чарлзом Уэртом, то едва ли ваши услуги по карману...
– Ах, вот оно что! – весело воскликнула француженка. – Тогда забудьте об Уэрте. Я давно не работаю с этим снобом. Кроме того, вы друг мистера Моубри, а значит, мы сумеем договориться.
И она подмигнула Флоренс. Та вспыхнула от смущения. Похоже, мадам Виктуар неверно истолковала ее фразу и следует сразу объясниться!
– Простите, мадам, – торопливо забормотала она. – Я думаю, вы не так меня поняли. Мистер Моубри и я... между нами нет ничего такого... ну, вы понимаете...
К удивлению Флоренс, мадам Виктуар заливисто расхохоталась и игриво погрозила ей пальцем.
– Конечно, между вами нет ничего такого, дорогая, потому что единственная женщина, с которой мистер Моубри позволяет себе что-то такое, – это я! Разумеется, он очень выносливый мужчина, но едва ли у него хватило бы сил на кого-либо еще, если у него есть Амели Виктуар!
Флоренс изумленно уставилась на француженку, потрясенная этим признанием. Она не знала, как реагировать на подобную откровенность, а потому просто открыла и закрыла рот.
В этот момент, к ее великому облегчению, в комнату влетел вертлявый мальчишка лет трех, тащивший за собой рыжего кота прямо за заднюю лапу. Животное слабо сопротивлялось, очевидно, привыкнув к такому обращению. На ребенке был хорошенький моряцкий костюмчик, но рукава были вымазаны шоколадом.
– Смотри, мамочка! – завопил мальчик в восторге, дернув кота за лапу, отчего тот прижал уши и недовольно заурчал. – Я поймал Китти.
Заметив гостью, ребенок остановился и с любопытством уставился на нее. На лице его боролись нерешительность и приветливость. Наконец, последнее победило и, выпустив несчастного кота из рук, мальчишка бросился к Флоренс и схватил ее за юбку.
– Здорово, ты будешь со мной играть! – объявил он.
Флоренс едва сдерживалась, чтобы не отцепить его липкие пальцы от подола. Она не слишком много знала о том, как обращаться с детьми.
– Боже! – пришла ей на помощь мадам Виктуар. – Отпусти мадемуазель немедленно! Обычно он ведет себя более настороженно с незнакомыми людьми, – удивленно пояснила она Флоренс.
– Дети... любят меня, – неуверенно ответила девушка. – Непонятно только, за что...
– Похоже, что и кошки тоже, – рассмеялась француженка, указывая пальцем на рыжего кота, исступленно тершегося о ноги затаившей дыхание Флоренс. – Думаю, стоит запереть малыша и его животное в спальне, пока мы не покончим с делами. Мария!
Пока горничная отводила в другую комнату упиравшегося ребенка, мадам Виктуар углубилась в чтение письма мистера Моубри, которое ей дала Флоренс. В записке было целых два листа, и прочесть ее заняло довольно много времени. При этом мадам Виктуар улыбалась и что-то иногда восклицала по-французски. Наконец она опустила письмо и взглянула на Флоренс. Похоже, ей было довольно сложно переключиться с сугубо личных деталей послания на рабочий лад.
– Хм, – произнесла она. Это «хм» у нее вышло точно таким же, как у мистера Моубри пару часов назад. Это обеспокоило Флоренс.
Что такого он там написал? Почему не сказал этого девушке? Не хотел одним махом разрушить ее надежды? Поделился с портнихой, что считает дело заведомо проигрышным? Ну почему Флоренс приходится отдавать свое будущее в руки посторонних людей! Всю свою недолгую жизнь она полагалась только на себя, но тогда речь шла о менее серьезных вещах. В любом случае у нее нет выбора, и Флоренс должна принять предложенную помощь или проиграть.
Конечно, она выбрала первое.
Эдвард Бербрук, граф Грейстоу, рывком распахнул дверь и стремительными шагами вошел в дом. Его штаны были сплошь покрыты комьями грязи, с костюма стекала вода. Он уселся на деревянную скамью и задумался, разглядывая лужи, образовавшиеся на ковровом ворсе. Здесь, в своем городском доме, он смог наконец расслабиться.
На лестнице раздались негромкие шаги: Гримби, дворецкий, спускался узнать, кто это прибыл без предупреждения.
– Милорд! – воскликнул он с оттенком осуждения. – Вы совершенно промокли.
«Забавная манера комментировать очевидные вещи», – подумал Эдвард. Он протянул слуге влажную шляпу, предварительно встряхнув ее так, что во все стороны полетели брызги. Наверное, разумнее было бы вернуться, едва начало накрапывать, но сегодня парк был на удивление малолюдным, а настроение Эдварда настолько мрачным, что он решил еще немного покататься верхом.
В утреннем номере иллюстрированного «Таймс» появился стишок:
Один виконт, известный всем, С лакеем порезвился. Видать, он обнаглел совсем, – И вот обман раскрылся...
В воздухе пахло скандалом, и обидный памфлет наверняка прочли все кому не лень. Найти того, кто заказал публикацию, было невозможно, впрочем, Эдвард и так догадывался, кто его автор. В любом случае он не мог ничего изменить и потому всю силу своего гнева обрушил на любимого жеребца, измотав его до предела.
Наконец он заметил, что дворецкий все еще рядом.
– Сэр? – спросил тот осторожно. – Вызвать вам мистера Льюиса, чтобы он помог снять сапоги?
– Пожалуй, да. И пусть приготовят горячую ванну.
Стук в дверь раздался, как раз когда дворецкий удалился наверх, чтобы дать указания слугам. Эдвард вздрогнул от неожиданности и рассмеялся своему раздраженному состоянию. Он встал со скамьи и распахнул входную дверь.
Мужчина, стоявший за ней, все еще рылся в кармане в поиске визитной карточки и, подняв глаза, был очень удивлен, что перед ним сам хозяин дома.
– Мистер Моубри? Чем обязан? – спросил Эдвард. Это был лондонский поверенный его отца, человек надежный и во всех смыслах положительный. Когда-то он работал в крупной фирме, но, сколотив капитал, предпочел вести дела самостоятельно и купил небольшую контору. Любопытно, что привело его сюда в такой неприятный день?
– Милорд, – не спеша заговорил посетитель, понимая, что граф озадачен его визитом, – прошу меня извинить, что я прибыл к вам без приглашения, но дело не терпит отлагательства.
– Удачные капиталовложения? Это привело вас сюда?
Поверенный некоторое время молчал, подбирая слова, и Эдварду стало ясно, что цель его визита совсем иная.
– Можно было бы назвать это и так, – произнес мистер Моубри. – Удачное капиталовложение для вашего брата, виконта Бербрука, милорд.
Граф почувствовал неприятный холодок, пробежавший по спине. Что еще приготовила судьба его семье?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Как поверенный моего отца, – начала она, – вы, должно быть, знаете, что он оставил мне очень небольшой капитал.
Мужчина неторопливо кивнул.
– Это так. Удивлен вашей силе воли, мисс Фэрли. Такое крохотное наследство для иных леди равно нищете.
– Верно, – подтвердила Флоренс, теребя в руках перчатки. Что скажет этот человек, когда она выложит ему свой план? С невероятным трудом девушка продолжила: – Последние шесть месяцев я старалась растянуть эту сумму, но поняла, что деньги не бесконечны. Особенно такие маленькие деньги. Я не виню отца. Будучи викарием от Бога, он имел неплохой доход и считал, что сбережения на будущее – моя задача. Я не разубеждала его, зная, как мало он разбирается в мирской жизни. Мне не хотелось его беспокоить, потому что я любила его всем сердцем. Но сейчас я оказалась в довольно трудном положении: даже максимально сократив свои расходы, я едва свожу концы с концами! Все, что у меня осталось, – моя служанка. Я не могу бросить ее на произвол судьбы, потому что эта девушка сирота, как и я, и она может пропасть одна.
– Понимаю. – Мистер Моубри говорил с мягкой улыбкой, но тон его был серьезен. Помолчав немного, он осторожно спросил: – Прошу прощения за мою откровенность, мисс Фэрли, но вы... привлекательная юная особа. Вам не приходило в голову устроить свою судьбу с помощью брака?
– В этом и состоит мое намерение, – кивнула девушка, волнуясь. – Но дело в том, что... возможно, это слишком самонадеянно с моей стороны, но я хочу выйти замуж удачно. Пока за мной ухаживал всего один джентльмен, имевший серьезные намерения. Это провинциальный викарий – друг отца. Он предложил раздать мои деньги бедным и отправиться с ним в Африку, дабы наставлять заблудшие души на путь истинный. Не сомневаюсь, это в высшей степени благородная цель, и будь на его месте кто-то другой, я бы согласилась. Но он, как бы это сказать...
– Лицемерный святоша?
– Да-да, именно так, – с облегчением подтвердила Флоренс, чуть покраснев. Хотя собеседник и понял ее с полуслова, его прямота смутила ее.
– Так вы за этим прибыли в Лондон? Потому что здесь больший выбор джентльменов?
– Да, я здесь для того, чтобы найти подходящую партию, – ответила Флоренс. – Я слышала, в Лондоне есть богатые леди, готовые поддержать и вывести в свет молодую девушку на один сезон, при условии, что ее сопровождает компаньонка и что она представлена уважаемому человеку. Такому, как вы. Я готова потратить хоть половину оставшихся денег на это предприятие, если вы сведете меня с подобной женщиной. Разумеется, я... заплачу за вашу помощь, хотя и не так много, как следовало бы.
Мистер Моубри открыл рот, чтобы что-то сказать, но Флоренс не позволила ему вставить и слова – впервые в своей сознательной жизни она прервала мужчину старше себя. Необходимо было ввести его в курс дела прежде, чем он успеет возразить.
– Я отдаю себе отчет, – продолжила девушка, – что хочу довольно многого, поэтому не собираюсь предъявлять к кандидату высоких требований. Младший сын в семействе вполне подойдет мне на роль мужа. Даже если он будет не членом известной фамилии, а торговцем, главное, чтобы он мог обеспечить меня и отнесся с уважением. Понимаю, что я – не слишком выгодная партия. Но я немного разбираюсь в музыке, могу объясниться по-французски. Кроме того, я привлекательна и обучена хорошим манерам. Любви я не требую, пусть будет хотя бы взаимная приязнь. Главное для меня – иметь постоянную крышу над головой и не бояться за свое будущее.
Мистер Моубри слушал её внимательно, стараясь не упустить ни одной детали.
– Хм... – пробормотал он, когда она закончила. Затем побарабанил пальцами по столу. – Сдается мне, вы сильно недооцениваете свои шансы на успех, мисс Фэрли. Ваша скромность делает вам честь, но это не единственное ваше достоинство, поверьте мне, как мужчине.
Он поднялся из-за стола и стал мерить кабинет шагами. Он делал это так энергично, словно хотел выяснить длину помещения, и Флоренс невольно залюбовалась его движениями. Несколько минут он расхаживал по комнате, бормоча себе под нос что-то вроде «да-да, должно сработать», «нужно правильно ее подать» и «тут требуется деликатный подход». Следя за ним, Флоренс подумала, что ее отец не зря называл этого человека Сообразительным Мистером Моубри. Пожалуй, этому мужчине можно было смело вручить свою судьбу.
Остановился он резко, прямо как вкопанный, приняв, по всей видимости, решение.
– Я обдумал ваше предложение, – подтвердил он мысли Флоренс. – Пока не стану ничего обещать. Но если затея выгорит, я устрою вашу судьбу наилучшим для нас обоих образом.
– Нет-нет, мистер Моубри, – помотала головой девушка. – Меня устроит любой подходящий вариант, не обязательно наилучший!
– Погодите спорить, юная леди, – тепло улыбнулся поверенный. – Итак, уточним детали. Вы желаете как можно быстрее выйти замуж, причем ваш избранник должен отвечать следующим требованиям: иметь неплохое состояние, которое позволит ему содержать вас, быть приятным человеком, который сможет оценить вас по достоинству, и предоставить вам «крышу над головой», как вы сами выразились. Все верно? – Флоренс молча кивнула в ответ. – Тогда начнем с вашего гардероба. То, что я вижу на вас в данный момент, сильно уменьшает ваши шансы на успех.
Хотя Флоренс и предполагала, что ей потребуются новые платья, она очень расстроилась, услышав предложение обновить гардероб. Едва ли это было ей по средствам. Модная женская одежда и аксессуары к ней стоили огромных денег. Выдержит ли скромный бюджет такой удар? Но на кон поставлено ее будущее, и риск вполне оправдан. Если затея провалится, она окажется без средств к существованию. В этом случае она сделает все возможное, чтобы устроить Лиз на новое место, и начнет подыскивать себе работу. Например, гувернантки. Многие девушки из разорившихся семей были вынуждены наниматься в богатые дома. Но Флоренс должна попытаться избежать подобного унизительного положения! Даже будучи всего-навсего дочерью викария, она желала себе лучшей доли.
Мистер Моубри прервал ее размышления, протянув ей лист бумаги с неразборчивыми каракулями. Руки у нее дрожали, когда она разворачивала записку.
– Это приглашение к одному моему другу, – пояснил он. – Очень способная портниха, смею заметить. Недавно прибыла из Парижа, так что в курсе всех тенденций современной моды. К сожалению, ее имя еще мало известно в лондонских кругах, поэтому она пока подбирает клиентуру и не требует слишком много за свои услуги. Я сообщу ей, что вы посетите ее в ближайшее время. Все расходы она запишет на мой счет. Нет, не вздумайте протестовать, юная леди! – замахал он руками прямо перед лицом Флоренс, едва не задев кончик ее носа. – Я многим обязан вашему отцу и делаю это из уважения к его памяти. Он немало помог мне в Оксфорде – представьте себе, в те годы у меня порой не было ни шиллинга в кармане, и ваш отец всегда платил за мой обед. Так что я просто отдаю свой долг и надеюсь, что вы не будете против.
– Ни в коей мере, – смиренно ответила Флоренс и улыбнулась.
– Ни в коей мере, ишь ты! – усмехнулся мистер Моубри и вызвал одного из клерков, чтобы тот поймал кеб.
Приятельница мистера Моубри, мадам Виктуар, занимала небольшой дом неподалеку от шикарных магазинов Бонд-стрит. Все окна были открыты нараспашку, являя глазу чудесные горшки с геранью, усыпанной красными цветами. На одном из подоконников Флоренс заметила огромного рыжего кота, развалившегося на солнышке и свесившего вниз две мохнатые лапы.
Флоренс, по опыту знавшая, чем кончаются все ее контакты с животными, вздрогнула, увидев это чудовищное создание.
Горничная в черном платье с белым передником, распахнувшая дверь, провела Флоренс и Лиззи в гостиную. Комната была маленькая, но изысканная, с лепным потолком и множеством окон, сквозь которые лился солнечный свет. Вся обстановка была выдержана в светлых и золотых оттенках, мебель резная и изящная. Никогда раньше Флоренс не приходилось бывать в таких уютных гостиных, хотя ее отец и был приверженцем шика и комфорта. О том, что клиентов принимают и обслуживают прямо в гостиной, говорил голый манекен у стены и отрез бордового вельвета, разложенный на кресле.
Мадам Виктуар ворвалась в гостиную, приветливо улыбаясь и непрерывно болтая на смеси двух языков. Как и многие француженки, она была изящна и очень подвижна, с ярким живым ртом и высокими бровями.
– О-ля-ля! – воскликнула она, подхватывая Флоренс под локоть и увлекая ее к окну, чтобы как следует рассмотреть. – И кто же это заглянул в мой скромный магазин? Мадемуазель?
Не дав Флоренс и рта открыть, она начала осматривать ее наряд придирчивым взглядом, беспрерывно восклицая что-то вроде «quelle horreur».
– Это же просто ужас, мадемуазель! Черное! Никогда больше не облачайтесь в этот цвет, он убивает вашу красоту!
– Но я... в трауре, – попыталась возразить Флоренс.
– Тогда моя задача заставить вас о нем позабыть. Immediatement, тотчас, немедленно! Да это преступление – уродовать вашу фигуру таким отвратительным платьем! Взгляни на ее грудь, Мари! – обратилась мадам Виктуар к горничной, театрально всплеснув руками. – А эти нежные розовые щеки! А пальчики! – Она проворно стянула перчатку с руки Флоренс. – Такие белые и изящные...
Внезапно она оборвала поток красноречия и уставилась на Флоренс неподвижным взглядом. Это случилось, когда она нащупала на ладонях девушки твердые мозоли.
– Мадемуазель! – строго произнесла женщина. – Вы должны избавиться от этих core, потертостей. Мозоли не красят юную леди на выданье.
– Да я вовсе... – начала Флоренс, но мадам Виктуар снова заговорила:
– Ваша неоспоримая красота – большая ответственность, мадемуазель. И не только для вас, но и в огромной степени для меня. Потому что именно мне предстоит огранить сей алмаз. Я – творческая личность, а не какой-то там ремесленник, – надменно хмыкнула француженка, – и мистер Уэрт съест собственную шляпу, когда узнает, чего я добилась! Особенно украсив вас, юная леди.
– Мистер Уэрт? – Флоренс слышала это имя и раньше: французский портной, один из лучших кутюрье...
– Да, именно он, – подтвердила мадам Виктуар, – мистер Чарлз Уэрт. В Париже я работала с ним в паре. Вы ведь именно поэтому пришли именно ко мне, cherie?
– Не совсем так, – взволнованно объяснила Флоренс. – Меня прислал мистер Моубри, мой хороший знакомый. Но если вы действительно работали с великим Чарлзом Уэртом, то едва ли ваши услуги по карману...
– Ах, вот оно что! – весело воскликнула француженка. – Тогда забудьте об Уэрте. Я давно не работаю с этим снобом. Кроме того, вы друг мистера Моубри, а значит, мы сумеем договориться.
И она подмигнула Флоренс. Та вспыхнула от смущения. Похоже, мадам Виктуар неверно истолковала ее фразу и следует сразу объясниться!
– Простите, мадам, – торопливо забормотала она. – Я думаю, вы не так меня поняли. Мистер Моубри и я... между нами нет ничего такого... ну, вы понимаете...
К удивлению Флоренс, мадам Виктуар заливисто расхохоталась и игриво погрозила ей пальцем.
– Конечно, между вами нет ничего такого, дорогая, потому что единственная женщина, с которой мистер Моубри позволяет себе что-то такое, – это я! Разумеется, он очень выносливый мужчина, но едва ли у него хватило бы сил на кого-либо еще, если у него есть Амели Виктуар!
Флоренс изумленно уставилась на француженку, потрясенная этим признанием. Она не знала, как реагировать на подобную откровенность, а потому просто открыла и закрыла рот.
В этот момент, к ее великому облегчению, в комнату влетел вертлявый мальчишка лет трех, тащивший за собой рыжего кота прямо за заднюю лапу. Животное слабо сопротивлялось, очевидно, привыкнув к такому обращению. На ребенке был хорошенький моряцкий костюмчик, но рукава были вымазаны шоколадом.
– Смотри, мамочка! – завопил мальчик в восторге, дернув кота за лапу, отчего тот прижал уши и недовольно заурчал. – Я поймал Китти.
Заметив гостью, ребенок остановился и с любопытством уставился на нее. На лице его боролись нерешительность и приветливость. Наконец, последнее победило и, выпустив несчастного кота из рук, мальчишка бросился к Флоренс и схватил ее за юбку.
– Здорово, ты будешь со мной играть! – объявил он.
Флоренс едва сдерживалась, чтобы не отцепить его липкие пальцы от подола. Она не слишком много знала о том, как обращаться с детьми.
– Боже! – пришла ей на помощь мадам Виктуар. – Отпусти мадемуазель немедленно! Обычно он ведет себя более настороженно с незнакомыми людьми, – удивленно пояснила она Флоренс.
– Дети... любят меня, – неуверенно ответила девушка. – Непонятно только, за что...
– Похоже, что и кошки тоже, – рассмеялась француженка, указывая пальцем на рыжего кота, исступленно тершегося о ноги затаившей дыхание Флоренс. – Думаю, стоит запереть малыша и его животное в спальне, пока мы не покончим с делами. Мария!
Пока горничная отводила в другую комнату упиравшегося ребенка, мадам Виктуар углубилась в чтение письма мистера Моубри, которое ей дала Флоренс. В записке было целых два листа, и прочесть ее заняло довольно много времени. При этом мадам Виктуар улыбалась и что-то иногда восклицала по-французски. Наконец она опустила письмо и взглянула на Флоренс. Похоже, ей было довольно сложно переключиться с сугубо личных деталей послания на рабочий лад.
– Хм, – произнесла она. Это «хм» у нее вышло точно таким же, как у мистера Моубри пару часов назад. Это обеспокоило Флоренс.
Что такого он там написал? Почему не сказал этого девушке? Не хотел одним махом разрушить ее надежды? Поделился с портнихой, что считает дело заведомо проигрышным? Ну почему Флоренс приходится отдавать свое будущее в руки посторонних людей! Всю свою недолгую жизнь она полагалась только на себя, но тогда речь шла о менее серьезных вещах. В любом случае у нее нет выбора, и Флоренс должна принять предложенную помощь или проиграть.
Конечно, она выбрала первое.
Эдвард Бербрук, граф Грейстоу, рывком распахнул дверь и стремительными шагами вошел в дом. Его штаны были сплошь покрыты комьями грязи, с костюма стекала вода. Он уселся на деревянную скамью и задумался, разглядывая лужи, образовавшиеся на ковровом ворсе. Здесь, в своем городском доме, он смог наконец расслабиться.
На лестнице раздались негромкие шаги: Гримби, дворецкий, спускался узнать, кто это прибыл без предупреждения.
– Милорд! – воскликнул он с оттенком осуждения. – Вы совершенно промокли.
«Забавная манера комментировать очевидные вещи», – подумал Эдвард. Он протянул слуге влажную шляпу, предварительно встряхнув ее так, что во все стороны полетели брызги. Наверное, разумнее было бы вернуться, едва начало накрапывать, но сегодня парк был на удивление малолюдным, а настроение Эдварда настолько мрачным, что он решил еще немного покататься верхом.
В утреннем номере иллюстрированного «Таймс» появился стишок:
Один виконт, известный всем, С лакеем порезвился. Видать, он обнаглел совсем, – И вот обман раскрылся...
В воздухе пахло скандалом, и обидный памфлет наверняка прочли все кому не лень. Найти того, кто заказал публикацию, было невозможно, впрочем, Эдвард и так догадывался, кто его автор. В любом случае он не мог ничего изменить и потому всю силу своего гнева обрушил на любимого жеребца, измотав его до предела.
Наконец он заметил, что дворецкий все еще рядом.
– Сэр? – спросил тот осторожно. – Вызвать вам мистера Льюиса, чтобы он помог снять сапоги?
– Пожалуй, да. И пусть приготовят горячую ванну.
Стук в дверь раздался, как раз когда дворецкий удалился наверх, чтобы дать указания слугам. Эдвард вздрогнул от неожиданности и рассмеялся своему раздраженному состоянию. Он встал со скамьи и распахнул входную дверь.
Мужчина, стоявший за ней, все еще рылся в кармане в поиске визитной карточки и, подняв глаза, был очень удивлен, что перед ним сам хозяин дома.
– Мистер Моубри? Чем обязан? – спросил Эдвард. Это был лондонский поверенный его отца, человек надежный и во всех смыслах положительный. Когда-то он работал в крупной фирме, но, сколотив капитал, предпочел вести дела самостоятельно и купил небольшую контору. Любопытно, что привело его сюда в такой неприятный день?
– Милорд, – не спеша заговорил посетитель, понимая, что граф озадачен его визитом, – прошу меня извинить, что я прибыл к вам без приглашения, но дело не терпит отлагательства.
– Удачные капиталовложения? Это привело вас сюда?
Поверенный некоторое время молчал, подбирая слова, и Эдварду стало ясно, что цель его визита совсем иная.
– Можно было бы назвать это и так, – произнес мистер Моубри. – Удачное капиталовложение для вашего брата, виконта Бербрука, милорд.
Граф почувствовал неприятный холодок, пробежавший по спине. Что еще приготовила судьба его семье?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35