Бесс и Фрэнсис Толбот стали союзниками, она пообещала добиться того, чтобы отец разрешил молодоженам поселиться отдельно. А увидев, что ее старший сын Генри Кавендиш и Гилберт Толбот подружились, Бесс убедила Шрусбери отпустить их в Европу. Такие поездки были в моде у молодых дворян.Предстоящее соединение двух больших семей ничуть не пугало Бесс. Шрусбери должен был вскоре стать отцом двенадцати детей, поэтому Бесс предложила ему вместе управлять всеми владениями. Побывав в романтическом Раффорде, она пришла в такой восторг, что Шрусбери решил провести здесь медовый месяц и начал втайне строить планыТем временем поверенные графа Шрусбери встретились с поверенными леди Сент-Лоу и приступили к составлению брачного контракта. Адвокаты графа были удивлены, узнав, что он готов на любые уступки, и попытались отговорить его. Поверенных Бесс поразило, что она сумела заключить столь выгодную сделку. Переговорь затянулись на три недели.Между тем нетерпение графа росло, и наконец он не выдержал. Созвав поверенных и пригласив Бесс, Шрусбери сам продиктовал текст брачного контракта. Бесс полагалась половина всего состояния Толботов, включая деньги, земли, поместья, рудники, плавильни и право на вывоз шерсти. Отдельный документ подтверждал ее права на владения Кавендиша и Сент-Лоу, а также доход с них. Все имущество Бесс должно было перейти по наследству к ее детям от второго брака и от брака со Шрусбери, если таковые появятся. Чатсворт оставался собственностью старшего сына и наследника Бесс — Генри Кавендиша. В довершение ко всему Шрусбери великодушно согласился выделить двум другим сыновьям Бесс, Уильяму и Чарльзу, крупные денежные суммы по достижении двадцати одного года.Когда все бумаги были подписаны и скреплены печатями, Шрусбери, с облегчением вздохнув, начал готовиться к свадьбе. В свои планы Толбот посвятил родных Бесс: он собирался увезти ее в тайное убежище и просил, чтобы никто не испортил сюрприз.Однажды в прекрасный августовский день Шрусбери прибыл в Чатсворт в сопровождении грума и пригласил Бесс на верховую прогулку.— Шру, ты же знаешь: нам нельзя оставаться наедине. Кроме того, мне предстоит еще собрать вещи…— Я хотел бы услышать твое мнение об одном доме… — Граф знал: ничто не прельщает Бесс так, как недвижимость. — Ты же видишь, я взял с собой грума, если угодно, пусть с тобой отправится Сесили.— Ну хорошо. — Бесс просияла: ей давно хотелось обсудить с графом один важный вопрос, а тут как раз представился удобный случай. Она мечтала устроить браки детей Кавендиша и Толботов, но ни разу не заговаривала об этом, поскольку Шрусбери легко соглашался на все ее условия.Разум советовал Бесс дождаться свадьбы, а уже потом посвящать мужа в свои честолюбивые и дерзкие планы. Но совесть побуждала ее действовать открыто и честно, поэтому Бесс решила завести этот разговор сегодня.Когда всадники пересекли границу Ноттингема, Бесс поняла, что они приближаются к Раффорду, расположенному на краю Шервудского леса.— Этот дом неподалеку от Раффорда? Шрусбери услышал волнение в ее голосе:— Да, совсем рядом.— Если бы я заранее узнала о нем, то купила бы его сама!— Плутовка, перестань делить наше имущество на твое и мое. Теперь все оно наше.— Ты и вправду так считаешь?— Да! — решительно отозвался он. — Все мое принадлежит тебе, — Шрусбери усмехнулся, — несмотря на то что ты предпочла оставить все свое при себе.Бесс засмеялась. Она давно поняла, что влюбленный Шрусбери готов достать для нее луну и звезды с неба.— Давай заедем в Раффорд. Такого романтичного уголка я еще никогда не видела.Он как бы нехотя уступил ее желанию и послал грума и Сесили вперед — предупредить слуг о приезде хозяина. Возле ручья они остановились напоить коней. Шрусбери снял Бесс с седла и усадил к себе на колени.Наслаждаясь его силой, она подставила губы для первого за несколько недель поцелуя. Бесс не смела предаться любви в лесу, опасаясь прибыть в Раффорд растрепанной и покрасневшей. Все слуги Толбота наверняка догадаются, что задержало их в пути!Он обнял Бесс, подхватил ладонями ее грудь и прошептал:— Я похитил тебя, моя прелесть. Сегодня мы переночуем здесь. Никаких возражений я не потерплю.Завороженная его властным тоном, Бесс поняла, что сопротивление бесполезно. Если уж Шрусбери принял решение, ничто не заставит его свернуть с выбранного пути. Но зачем противиться ему? Этого момента Бесс ждала всю жизнь.Лошади с удовольствием пощипывали сочную траву у разрушенных стен древнего аббатства. Шрусбери взял Бесс на руки и понес ее в небольшой открытый двор, окруженный галереей.— Мы обменяемся клятвами сегодня, в часовне аббатства. Церемония будет простой и скромной. Ты согласна стать моей женой, Бесс?Этот вопрос застал ее врасплох.— Ты привез меня сюда обвенчаться? — «Сегодня же 20 августа — мой роковой день и день свадьбы с Кавендишем!» И тут Бесс осенило: Шрусбери все известно. Зная, что это за день, он решил наконец отогнать призрак Повесы Кавендиша. Она улыбнулась. — Да, я согласна.Сегодня на рассвете, едва открыв глаза, Бесс вспомнила об Уильяме Кавендише и мысленно попрощалась с отцом своих детей. Она не сомневалась: Кавендиш одобрил бы брак, благодаря которому Бесс займет достойное место в высшем свете и обеспечит привилегии своим детям. А еще он порадовался бы тому, что Бесс нашла любовь.Они вошли рука об руку в часовню. У алтаря их уже ждал священник. Единственными свидетелями были Сесили и грум. Бесс вдруг оробела так, будто впервые выходила замуж. Она взглянула на смуглого красавца, стоящего рядом, и ее глаза наполнились слезами. Шрусбери с любовью поднес к губам руку Бесс и помог ей опуститься на колени перед священником.Священник торжественно начал церемонию:— Согласен ли ты, граф Шрусбери, взять эту женщину в жены и сочетаться с нею священными узами брака? Готов ли ты любить, беречь, почитать и лелеять ее в болезни и в здравии, и быть верным только ей, пока смерть не разлучит вас?— Да, — ответил Шрусбери, пожимая руку Бесс.«Он только что поклялся быть верным мне всю жизнь — и намерен сдержать клятву!» — подумала Бесс, затрепетав от счастья.Священник обратился к ней с теми же словами, добавив еще два вопроса:— Согласна ли ты повиноваться и служить этому человеку?— Да, — пообещала Бесс и мысленно добавила: «По крайней мере попытаюсь».Шрусбери взял ее левую руку, снял с пальца кольцо с большим бриллиантом и изумрудами и надел вместо него широкий золотой ободок, украшенный такими же камнями.— Этим кольцом я обручаю тебя, клянусь беречь, почитать и делиться всем, что имею. — И он снова надел первое кольцо ей на палец.«Я только что стала самой богатой женщиной Англии — если не считать королевы!» У Бесс вдруг закружилась голова. Она услышала, как священник объявил их мужем и женой. Муж обнял ее за талию и подвел к столу, чтобы поставить подпись в книге. Когда в книге расписались свидетели, грум улыбнулся Бесс и протянул ей перо. Помедлив, она с сияющей улыбкой вывела: «Элизабет, графиня Шрусбери».Толбот, поставив свою подпись, заключил Бесс в объятия:— Теперь мне позволено поцеловать жену?Она засмеялась:— Впервые слышу, что ты спрашиваешь позволения! — Бесс подставила ему губы и удивилась тому, что он коснулся их с безграничной нежностью.Затем Шрусбери прошептал:— Бесс, это самый счастливый день в моей жизни! Я хочу, чтобы и ты была счастлива. Здесь мы проведем вдвоем целую неделю.— Шру, я и так счастлива — сбылись все мои мечты!— Когда-то давно ты хотела, чтобы я подарил тебе обручальное кольцо и дал свое имя — помнишь?— Я слишком жестоко обошлась с тобой. В то время ты был женат и потому не мог взять меня в жены.— Ты даже не представляешь себе, как я хотел исполнить твои желания! Бесс, ты — моя единственная любовь! Я влюблен впервые в жизни. Ты моя первая любовь… и последняя.Привстав на цыпочки, Бесс коснулась его губ:— Я буду любить тебя всю жизнь…Обнявшись, они прошли по галерее в особняк, выстроенный из прекрасного камня. Бесс вздохнула:— Какой романтичный уголок! Шрусбери прильнул губами к ее виску.— Потому-то я и выбрал его для нашего медового месяца. Будь моя воля, я остался бы здесь с тобой на всю жизнь.Бесс просияла:— Только теперь я начинаю понимать, что в душе ты романтик!Шрусбери подхватил жену на руки и перенес через порог Раффорда. Только встав на ноги, Бeсc увидела, что в холле столпились слуги. Один за другим управляющий, экономка, повар, прачка, лакеи, горничные, егеря, садовники, конюхи и судомойки подходили к ней, кланялись и почтительно произносили:— Добро пожаловать в Раффорд, графиня!У Бесс перехватило дыхание.— Какой чудесный прием вы мне оказали! Вижу, вас всех посвятили в тайну. Такого сюрприза я еще никогда не получала, — сказала она, сразу покорив сердца слуг.Сесили вышла вперед и присела:— Леди Толбот, все ваши вещи наверху — даже ванна.— Но как ты умудрилась увезти их из дома незаметно?— Очень просто, — вмешался Шрусбери. — Встречаясь с поверенными, ты не замечала, что творится у тебя под носом. — Наклонившись, он шепотом добавил:— Если не будем терять времени, то перед ужином успеем искупаться.Покраснев, Бесс тихо ответила:— Нет, Шру, что ты! Если мы будем купаться вдвоем, слуги обо всем догадаются!— Вздор! Слуги Толботов так вышколены, что ничего не замечают.— Вот и хорошо!— То, что они вышколены?— Нет, то, что ничего не замечают.— Я люблю тебя, Плутовка.— И попробуй только разлюбить, дьявол!Шрусбери поселился с женой в смежных комнатах. Сесили перевезла в Раффорд одежду Бесс, заполнившую два шкафа. Шрусбери решил, что одна из комнат будет служить им ванной и гардеробной, а вторая — спальней.Один из подарков мужа лежал на постели. Бесс сразу заметила его и потерлась щекой о нежную ткань. Это был белый шелковый халат, отделанный лисьим мехом. На груди красовались золотой герб графа и инициалы Бесс «Э.Ш.».— Шру, халат роскошный, но непрактичный!— Почему? — удивился Шрусбери, зная, что жена обожает красивую одежду.— Мой возлюбленный нетерпелив. Боюсь, он разорвет эту прелесть в клочки.— Тогда пусть лежит на постели. Мы будем просто любоваться им.— Ни в коем случае! Может, мой муж терпеливее любовника?— Сомневаюсь, дорогая.Но когда Шрусбери начал раздевагь ее, Бесс почувствовала, что прикосновения его рук удивительно нежны. Он обращался с ней бережно, как с драгоценной статуэткой из хрупкого фарфора. Когда оба разделись, Шрусбери поднял жену и понес в соседнюю комнату, где их ждала ванна с горячей водой. Он попробовал воду, убедился, что она не слишком горяча, опустился в ванну и усадил Бесс к себе на колени.Прислонившись к плечу мужа, она удивленно посмотрела на него. От этого огромного и властного человека она не ожидала такой нежности.— Разве я не поклялся лелеять тебя? — Шрусбери приподнял огненные волосы Бесс и поцеловал ее в шею. Крепко обняв жену и поцеловав в мочку уха, он продолжал шептать, завораживая ее тихими словами:— Изгиб твоей спины такой плавный, что мне хочется гладить тебя, как кошку, пока ты не замурлычешь. А твою талию я без труда могу обхватить ладонями. Но больше всего я люблю прикасаться к твоему телу чуть ниже груди — вот так. У тебя есть множество укромных, шелковистых местечек, которые я люблю, но еще лучше — страсть, с которой ты отзываешься на мои прикосновения. Ты позволяешь мне воплотить самые смелые мечты. Какой мужчина не мечтал выкупаться в ванне с возлюбленной? Держа тебя на коленях, я могу ласкать самые потаенные места.Поцеловав жену в макушку, Шрусбери погладил ладонями ее бедра, а затем слегка приподнял и пересадил так, что его орудие оказалось между ног Бесс. Пальцы раздвинули влажные рыжие завитки внизу живота. Он ласкал и постепенно возбуждал ее, однако не доводил до экстаза.Бесс вздрагивала от восхитительных ощущений, и вместе с тем жесты мужа странным образом успокаивали ее. Она чувствовала себя любимой.— Позволь и мне доставить тебе удовольствие, дорогой.— Нет, милая, если ты прикоснешься ко мне — конец сказке. Я хочу продлить возбуждение. На сегодня я задумал удивительную ночь.Шрусбери вылез из ванны, опустился на колени и, завернув жену в пушистое полотенце, отнес к постели и насухо вытер. Он не сводил с Бесс завороженного взгляда, прикасался к жене с таким благоговением, что ей казалось, будто она очутилась в раю. Он осырал ее волосы поцелуями, дотрагивался губами до висков, век, высоких скул и наконец прижался к губам с такой ошеломляющей нежностью, что Бесс чуть не расплакалась от счастья.Заглянув в ее глаза, Шрусбери прошептал:— Я хочу, чтобы завершение нашего брака запомнилось тебе навсегда. — И он предался с ней настоящей любви, лаская до тех пор, пока Бесс, охваченная сладостной дрожью, не отдала ему тело, сердце и душу. Глава 38 Бархатный футляр лежал на обеденном столе рядом с прибором Бесс. Ее муж изнывал от нетерпения, ожидая, когда она откроет подарок. Бесс медленно ела хлеб с медом и потягивала шоколад, желая подразнить Шрусбери, хотя с трудом сдерживала любопытство. Наконец она бросила на мужа лукавый взгляд из-под ресниц и подняла крышку футляра.Шрусбери увидел, что удивление сменилось недоверием, радостью и наконец восторгом. Бесс благоговейно вынула из футляра длинное жемчужное ожерелье. Она знала, что этот жемчуг первый граф Шрусбери привез с Востока, заплатив за него неслыханную цену.— О Шру! — выдохнула Бесс, надевая ожерелье. Он обошел вокруг стола и крепко поцеловал жену.— Ручаюсь, ты — первая графиня Шрусбери, красота которой затмила блеск этих жемчугов!Этот летний день они проводили на свежем воздухе, любуясь живописным уголком, словно созданным для влюбленных. По парку Раффорда, обнесенному стенами из грубо обтесанного камня, протекали три извилистых ручья. На клумбах пышно цвели дельфиниум, шпорник, гвоздики, душистый табак и левкои. Тенистые аллеи благоухали лавандой и розмарином. Колокольчики покачивались на легком ветру, виноградные лозы и плети вьющихся роз обвивали стены и каменные арки.Супруги держались за руки, беседовали, целовались и строили бесконечные планы на будущее, как делали влюбленные испокон веков. Они знали, что блаженная неделя скоро промелькнет, и потому наслаждались каждой минутой.Шрусбери привез в Раффорд своего лучшего повара, поэтому каждая трапеза доставляла любящим супругам огромное удовольствие.Каждый последующий день походил на предыдущий. После ночи страстной любви Шрусбери дарил жене за завтраком еще одну нить великолепных жемчугов. Этими подарками он выражал благодарность за наслаждение, заверял жену в вечной преданности и намекал на следующую ночь. Шрусбери был околдован Бесс, заворожен ее чарами.Они совершали долгие верховые прогулки. Бесс сидела в седле впереди мужа. Иногда они отправлялись охотиться с соколами или рыбачить, порой просто лежали на подушках в лодке, неспешно плывущей по маленькому пруду посреди парка. От каждого прикосновения Бесс кровь Шрусбери вскипала, чресла наливались сладкой болью. Она знала это, чувствуя на себе горящий желанием взгляд мужа. Он постоянно прислушивался к шороху нижних юбок Бесс, вдыхал ее пьянящий аромат. Бесс поразила его воображение. Иногда обоих одолевала неистовая, почти животная страсть, и они падали в густую траву, обессилев от смеха и ласк.А когда сгущались сумерки, молодожены отправлялись на романтическую прогулку по парку и наслаждались благоуханной темнотой до тех пор, пока луна не заливала окрестности Раффорда серебристым светом. Тогда Шрусбери уносил жену в постель, и слуги не смели нарушать их уединение. Их «неделя» растянулась на восемь дней, затем на девять, и наконец они решили вернуться в Шеффилд.Бесс подняла крышку старинного футляра, вынула из него жемчужное ожерелье и начала перебирать жемчужины, любуясь их блеском при свете свечей.— Теперь у меня все восемь нитей. Пожалуй, надо заказать мой портрет в этих жемчугах.— Только в жемчугах — без одежды.Бесс сразу угадала его желание. Дождавшись, когда муж уйдет в гардеробную бриться, что он делал каждый вечер перед сном, она быстро разделась и надела ожерелье. Застыв перед зеркалом, Бecc с восхищением разглялывапа свое отражение и располагала ниспадающие ожерелья самым причудливым образом.Они скользили по коже груди и живота, приводя Бесс в трепет. В эту минуту на ее шее висело целое состояние! Сколько женщин в мире могли бы позволить себе такую роскошь? Разве что Клеопатра или Елена Прекрасная. Даже у Елизаветы Тюдор нет таких великолепных украшений!Собрав все восемь нитей, она перекинула их за спину, и жемчуга обрушились вниз перламутровым водопадом. Ожерелья касались ягодиц Бесс, и она казалась себе танцовщицей в гареме султана.В зеркало Бесс увидела стоящего за ее спиной мужа. Его лицо напряглось от желания, глаза горели страстью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43