Вытянувшись на мягкой перине, Бесс приподняла волосы, и они рассыпались по зеленому шелковому покрывалу. Встав на колени рядом с ней, Уильям пожирал ее взглядом.— Раздвинь ноги, я хочу видеть тебя…Бесс поставила ступни на плечи Уильяма. Кончик ее языка прошелся по пересохшим губам.— Вы не поможете мне снять чулки, сэр?Уильям протянул руки и медленно стянул с ее ноги чулок вместе с подвязкой, потом поднес узкую босую ступню к губам и поцеловал. Не сводя глаз с розовых складок, он принялся за второй чулок.Дерзкие, почти непристойные выходки Бесс подсказали ему, что она едва сдерживает возбуждение и не собирается останавливать его. Но Уильям не хотел, чтобы первое соитие оставило у нее неприятные воспоминания. Если он не ошибся, пройдет немало времени, прежде чем Бесс превратится в страстную женщину. Придется подождать, когда она начнет извиваться от страсти — только после этого их близость доставит ей ни с чем не сравнимое наслаждение.Уильям лег на постель, приподнялся и притянул Бесс к себе. Одним из величайших достоинств этой женщины он считал ее губы, а поцелуями Бесс никак не мог насытиться. Запустив пальцы в огненные волосы, он прильнул к ее губам и прижал Бесс к постели.Сначала его поцелуи были нежными и томными, но постепенно становились более чувственными и продолжительными. Язык проникал все глубже, впитывал медовую сладость, играл с языком Бесс, напоминающим горячий гладкий шелк. Эти поцелуи пробуждали жажду, грубую и почти животную в своей неистовости. Полная грудь Бесс расплющилась о сильную грудь Уильяма, жесткие волоски дразнили ее соски, превращая их в твердые бутоны.Уильям обвел контуры ее губ кончиком языка, втянул в рот нижнюю губу, как спелую клубнику. Пламя страсти обжигало их нестерпимым жаром, кровь бурлила, и оба издавали глухие стоны.Перекатившись на спину, Уильям увлек Бесс за собой — так, что теперь она очутилась сверху. Затуманенные желанием глаза не отрывались от него, ее ладони и губы лихорадочно ласкали Уильяма. Никогда еще он не видел такой пылкой женщины, не думающей о запретах. Внезапно она обхватила обеими ногами ногу Уильяма и начала тереться о нее, впиваясь в плечи ногтями и шепотом повторяя его имя.Погладив внутреннюю сторону бедер Бесс, Уильям заставил ее раздвинуть ноги, опрокинул на постель и приподнялся над ней, вдруг став безжалостным и повелительным. Бесс охотно повиновалась ему, исполняя все его прихоти.Наконечник его копья коснулся розовых складок и нанес удар, рассчитывая с ходу пробить преграду, ее лоно оказалось таким узким, что Уильям затрепетал. Постепенно ускоряя ритм толчков, он погружался все глубже.Даже в самых смелых фантазиях Бесс не могла вообразить такого неописуемого наслаждения. Сначала она ощушала легкую боль, но только радовалась ей, испытывая блаженство от ощущения полноты и инстинктивно догадываясь, что за этим последует нечто неслыханное.Уильям заметил момент, когда страсть возобладала над всеми другими чувствами Бесс: она начала извиваться, выгнула спину, обхватила его ногами за талию, стараясь прижать покрепче к себе и продлить удовольствие. Бесс жаждала поцелуев, но поняв, что этого мало, заскользила губами по его шее. Два или три раза ему казалось, что он не выдержит сладкой пытки и выплеснется в ее лоно, но усилием воли Уильям сдерживал себя, ибо видел, что Бесс близка к экстазу. Шепча ей нежные слова, он слышал в ответ страстные возгласы. Вдруг Бесс громко вскрикнула, крепко прижалась к нему, и тут же из горла Уильяма вырвался сдавленный вопль: свершилось чудо — они достигли вершины одновременно.Оба содрогались от наслаждения, словно слились воедино, сплавленные безудержным желанием, которое нарастало несколько лет. Потом они лежали неподвижно, не разжимая объятий, а их сердца бились в унисон.Когда Уильям наконец приподнялся, Бесс ощутила тревогу, однако он обнял ее и притянул к себе, нежно заглядывая в глаза. Ее пламенеющие волосы разметались по простыне. Капли крови на простыне свидетельствовали о том, что Бесс наконец лишилась невинности. Томно потянувшись, она обвила обеими руками шею возлюбленного.— Этого я не знала. Мне и в голову не приходило, что такое бывает…Уильям отвел с ее лба влажные пряди.— Любимая, такое случается очень редко. Этого счастья удостаиваются лишь немногие избранные.Бесс казалась себе сейчас нежной, хрупкой и невообразимо женственной. Ей нравился аромат и солоноватый привкус мужской кожи, была приятна истома, охватившая ее после бури, она упивалась насыщенным мускусным запахом любви, пропитавшим спальню.Бесс улыбнулась: она нашла идеального возлюбленного. Рядом с этим полным сил, властным мужчиной ей было приятно ощущать себя слабой и беспомощной. Вместе с тем уверенный в себе Уильям только посмеивался, когда Бесс проявляла решительность и открыто выражала свое мнение. Она подставила ему губы.— Повеса Кавендиш, я вручаю вам свое сердце! Улыбаясь, он вытер ее бедра уголком белоснежной простыни.— Похоже, сегодня ты потеряла не только сердце. Не жалеешь, дорогая?Бесс потянулась, как ленивая кошка.— О девственности? Я не потеряла ее, а отдала — притом с радостью. А жалею я лишь о том, что так поздно узнала, как прекрасна любовь.— Не беда: мы наверстаем упущенное. Господи, как долго я мечтал оказаться рядом с тобой в постели! Провести вместе всю ночь! Видеть, как ты засыпаешь в моих объятиях, будить тебя поцелуями! Я счастлив, как ни один человек в мире! — Уильям укрыл Бесс и подоткнул под нее одеяло. Свернувшись клубком рядом с ним, она закрыла глаза. Уильям подхватил ладонью ее грудь, наслаждаясь весом теплой плоти. Расслабившись в теплом коконе, переполненная любовью, Бесс медленно погрузилась в блаженную дремоту.Ночью Уильям проснулся и обнаружил, что рядом с ним ее нет. Обведя взглядом комнату, он увидел, что Бесс стоит возле камина, озаренная отблеском догорающих углей.— Что с тобой, любимая? — Выскользнув из-под одеяла, он подошел к ней. Лицо Бесс сияло.— Я так счастлива, что мне не спится! Уильям обнял Бесс за плечи и прижал к себе.— Это просто избыток сил и страсти. — Он вздрогнул, коснувшись чреслами ее ягодиц, приподнял ладонью грудь Бесс и почувствовал, как она тоже вздрогнула. — Смотри, как тепло камина ласкает твое тело, пламя заставляет твою кожу светиться. — Пальцы Уильяма скользнули по животу Бесс и запутались в огненных завитках. Он потерся о них ладонью.Бесс обернулась к нему и, приподнявшись на цыпочки, обняла за шею. Приглушенно застонав, она сказала:— Теперь-то уж я точно не усну.— Я знаю, чего тебе не хватает, — ласкающим, бархатным голосом откликнулся Уильям. — Можно, я восполню это?Бесс ахнула, когда Уильям приподнял ее, посадил на свое вздыбленное копье и решительно направился к постели.— Сейчас я убаюкаю тебя…Вскоре после рассвета Бесс открыла глаза и сладко потянулась. Уильям в черных кожаных бриджах и льняной сорочке подошел к ней:— Милая, я хотел сделать тебе сюрприз — купить лошадь. Тогда мы сможем совершать верховые прогулки. Я рассчитывал вернуться прежде, чем ты проснешься.Он наклонился и поцеловал Бесс, а она встала на колени, прекрасная в своей наготе, и обняла его за шею.— Возьми меня с собой! Научи меня покупать лошадей. Я не прочь поторговаться.Его ладони заскользили по спине Бесс. Она приоткрыла рот, требуя продолжительного поцелуя. Едва пальцы Уильяма коснулись ложбинки между ее ягодиц, Бесс в возбуждении изогнула спину. В глазах Уильяма заплясали огоньки.— Ты уже поняла, как надо добиваться своего! Кончиком языка Бесс обвела его губы, расстегивая между тем пуговицы сорочки.— Дай мне еще один урок: я хочу знать все. Уильям взял ее на руки, и она обвила его ногами,— Мы так похожи! Оба ненасытны.— Ты будешь утолять мои голод и жажду? — насмешливо осведомилась Бесс.— А ты — мои? — живо отозвался Уильям, охваченный желанием.— Каждое утро! — поклялась Бесс. Через час Уильям осторожно выбрался из-под Бесс, распростертой на ковре перед потухшим камином.— Ты должна выкупаться — от тебя пахнет мужчиной и любовью. Хотел бы я знать, поместимся ли мы в ванне вдвоем?Выезжая из Сент-Олбанса и направляясь в Нортоу, Бесс любовно потрепала по лоснящейся шее только что купленную вороную кобылу.— Прости, что назвала тебя полудохлой клячей, — прошептала она лошади. — Просто мне хотелось сбить цену.Кавендиш усмехнулся:— Признаться, я думал, тебе приглянулась белая лошадка.— Так решил и тот старый конокрад, — улыбнулась Бесс, — но я с самого начала присмотрела себе эту вороную. Если она понравится твоему жеребцу, в конюшне Нортоу скоро появится жеребенок.Грандиозные замыслы Бесс поражали Кавендиша. По пути в Сент-Олбанс, сидя в седле перед ним, она без умолку болтала о перестройке дома, о новых клумбах в саду, а теперь добралась и до конюшни. Заметив, что Уильям посмеивается над ней, Бесс упрямо тряхнула кудрями.— Вот увидишь, все так и будет!— Охотно верю. — Он окинул ее взглядом собственника. — Только не вздумай доказывать свою правоту другим мужчинам. Я же видел, какими глазами смотрел на тебя Сент-Лоу.— Я чуть не лишилась чувств, увидев капитана стражи принцессы Елизаветы!— Сент-Лоу приезжал за лошадьми для Хэтфидла. Бесс, мир тесен. Ради нашего же блага мы должны быть благоразумны.— Знаю. Напрасно мы приехали в Сент-Олбанс вдвоем.Заметив разочарование Бесс, Уильям ощутил укол совести.— Давай наперегонки!— А какой приз получит победитель?— Я что-нибудь придумаю. Узнаешь сегодня вечером, в постели.— Самонадеянный мальчишка! — Бесс оттеснила его на обочину, уверенная, что галантность не позволит ему бесцеремонно столкнуть ее с тропы. Когда впереди показались ворота усадьбы Нортоу, она пришпорила кобылу и вырвалась вперед, обогнав вороного жеребца Уильяма.Тот с трудом настиг ее и схватил кобылу под уздцы.— Отшлепать бы тебя!— Это рискованно: я могу и укусить.— Знаю, — поморщился Кавендиш, потирая плечо.К тому времени как ужин закончился, а за окном сгустились сумерки, влюбленные изнемогали от желания остаться наедине. Минуты тянулись бесконечно, как часы. Кавендиш надеялся перед сном просмотреть свои бумаги, но, так и не сумев сосредоточиться, встал из-за письменного стола, подошел к буфету и вынул оттуда бутылку вина.— Прикажете отнести ее наверх, сэр Уильям? — спросила Бесс, заметив, как в комнату вошла миссис Бэгшоу, чтобы задернуть шторы.— Конечно. — Глаза Уильяма блеснули. Бесс поплыла вверх по лестнице — бесстрастно, как монахиня, идущая к обедне. Уильям взбежал следом за ней и запер дверь спальни. — Черт возьми, миссис Бэгшоу чуть не расхохоталась! Какой я тебе «сэр Уильям»?— Она ни о чем не подозревает, — возразила Бесс. — Миссис Бэгшоу сама помогла мне выбрать две отдельные спальни.— А что, по-твоему, она подумала сегодня утром, меняя простыни?Бесс на миг задумалась.— Не все ли равно? Давай наперегонки! Ну-ка, кто ляжет в постель первым? — Сбросив туфли, она стянула чулки и со смехом развязала тесемки платья. Уильям торопливо расстегивал сорочку и стаскивал сапоги, поминутно чертыхаясь. Бесс разделась первой, вскочила на постель и победно затанцевала на ней. С торжествующим воплем Кавендиш присоединился к ней, и они покатились по перине, сплетясь в объятиях.Бесс запустила пальцы в волосы Уильяма.— Повеса, я хочу любить тебя всю ночь! Кавендиш расхохотался и громко произнес, метнув взгляд на дверь:— Вы слышали, миссис Бэгшоу? Она хочет ме…Бесс поспешно зажала ему рот ладонью.— Не смей! — решительно прошептала она. — Иначе больше никогда не увидишь меня в постели. — Подумав, она смягчилась и добавила:— Так и быть, на первый раз прощу тебя — если нальешь вина. Глава 18 Бесс сидела в постели, уютно устроившись между ног Уильяма — в такой позе было удобнее всего болтать и потягивать вино. Хотя ее тело изнывало от усталости, мозг не прекращал напряженную работу. Она с ужасом ждала разлуки. — Когда ты уезжаешь?Уильям провел губами по ее шее, его теплое дыхание овеяло обнаженное плечо Бесс.— Завтра. Бесс, мы расстаемся ненадолго. Скоро опять будем вместе.— Как только я вернусь в Лондон, навести меня в Суффолк-Хаусе.— Это ни к чему. Я хочу уберечь тебя от сплетен: ты же знаешь, на что способны злые языки. Если кто-нибудь пронюхает о том, что мы любовники, нас могут обвинить в убийстве моей жены.— В такую чушь никто не поверит!— Королевский двор кормится сплетнями. Разве до тебя не доходили слухи о том, что Екатерина Парр отравила короля? Бесс посмотрела на Уильяма:— Будь я замужем за стариком Гарри, я бы тоже отравила его.— Раз и навсегда забудь о том, что ты сейчас сказала. Бесс вдруг серьезно спросила:— А если Сент-Лоу проболтается кому-нибудь из придворных о том, что видел нас вдвоем в Сент-Олбансе?— Сэр Уильям Сент-Лоу — джентльмен, иначе его не избрали бы капитаном стражи Елизаветы. Он не дерзнет запятнать репутацию леди.— Зато Елизавете не позволяют встречаться с любимым человеком. По-моему, это несправедливо.— Том Сеймур мечтает только о власти, которую способна дать ему Елизавета.— Откуда ты знаешь? А если он безумно влюблен в нее?— Вряд ли. Дело в том, что он просил у тайного совета разрешения вступить в брак с одной из принцесс — с Елизаветой или Марией.Бесс ужаснулась:— Боже, как он посмел?.. Уильям, и принцесса, и Сеймур знают о нас!— Не тревожься, любимая: скоро о нас будет знать весь двор.— Наверное, придворным уже давно все ясно. Думаю, Фрэнсис вовсю готовится к свадьбе…— Пожалуй, нам следует подождать один месяц, прежде чем открыто появляться вдвоем на людях.— Целый месяц? — воскликнула Бесс. — Две недели — и ни днем больше! Пообещай, что приедешь ко мне через две недели!Уильям прижал ее к себе, поглаживая прекрасные волосы.— Ладно, через две недели. Дольше я и сам не выдержу.Но на следующий день они так и не смен ли расстаться, поэтому решили провести вместе еще одну ночь. Даже страсть не могла отдалить приближение рассвета. Как и подобало любящей жене и хозяйке дома, Бесс встала рано и тщательно оделась, чтобы позавтракать с Уильямом и проводить его в Лондон.Нимало не заботясь о том, что их видят слуги, Кавендиш обнял Бесс во дворе перед домом.— Меня ждут сотни дел, милая. Спасибо тебе за эти бесценные дни. Я люблю тебя, Бесс!Бесс была в отчаянии, но скрывала свои чувства. Ослепительно улыбаясь, она наблюдала, как Уильям взял у Кромпа поводья и вскочил в седло. Бесс махала рукой, пока всадники не скрылись из виду. Ее вдруг охватили тоска и одиночество, а потом их сменила досада. О чем ей горевать? Она уже не девушка, а зрелая женщина, притом самая счастливая в мире! Ее ждет длинная и радостная жизнь!Бесс взбежала на крыльцо, перебирая в уме по меньшей мере десяток дел, которые предстояло завершить до отъезда в Лондон. Проходя через холл, она уже напевала веселую песенку.— Как хорошо, что ты вернулась, Бесс! Мы готовимся к отъезду в Брэдгейт, я уже сбилась с ног. Ты одна умеешь превратить хаос в безупречный порядок. Не представляю, что бы я делала без тебя. Кстати, когда свадьба?— Ради Бога, опомнись, Фрэнсис! — воскликнул Генри. — Тело несчастной еще не успело остыть в могиле!Но его жена лишь пренебрежительно махнула рукой:— В наше время никто не носит траур больше месяца, а Бесс вдовеет уже два года.— Зато с Кавендишем это случилось совсем недавно. Похороны состоялись всего четыре дня назад!— Пять, но какая разница? — пожала плечами Фрэнсис. Однако Бесс старательно вела подсчет дней. В этом месяце ее недомогания так и не наступили, а поскольку они наступали день в день, с тех пор как Бесс минуло двенадцать, она заподозрила, что беременна.Отгоняя пугающие мысли, Бесс с головой ушла в дела и начала собирать вещи, которые предстояло отвезти в Брэдгейт. Хлопоча, как пчелка, Бесс о чачи но ждала приезда Уильяма в Суффолк-Хаус.В начале августа ею овладела паника. Словно невзначай Бесс попросила Генри передать Уильяму, что она не прочь встретиться с ним.— Мы не виделись с ним с самых похорон. Странно… — Генри был явно озабочен. — Попробую разузнать, что стряслось с Кавендишем.Проследив за тем, как уложили в ящики мебель и картины для Брэдгейта, Бесс наклеила на них ярлыки, а затем начала укладывать одежду леди Фрэнсис и леди Кэтрин. По ночам она составляла бесконечные списки, чтобы хоть чем-нибудь занять руки и голову.На следующий день Генри сам разыскал ее:— Вчера я виделся с Полетом. Уильяма вновь отправили по служебной надобности в Оксфорд и Абингдонское аббатство.Бесс испытала облегчение, ибо опасалась, что Уильяма отправили гораздо дальше. И все-таки от Оксфорда до Лондона не меньше шестидесяти миль!— Все мужчины одинаковы. Они, как кошки, гуляют сами по себе. Должно быть, Повеса истосковался по холостяцкой жизни, — насмешливо заметила Фрэнсис.Бесс густо покраснела: она-то знала, что Кавендиш и вправду не прочь развлечься на стороне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43