Король женился на Екатерине Парр, тридцатилетней вдове. Представляешь себе? Она уже шестая жена Генриха! Король женился еще до того, как Бесс уехала домой.— Да, об этом много говорили в Дербишире. Благодаря леди Фрэнсис Грей я поведала родным немало пикантных сплетен о Екатерине Парр.— Из-за чумы, вспыхнувшей летом в Лондоне, семейство Грей провело почти весь сезон в поместье Брэдгейт. Это неподалеку от Эшби-де-ла-Заук, и я, приняв приглашение Фрэнсис, побывала в ее имении.— И как вам понравился Брэдгейт?— Это не загородная усадьба, а настоящая крепость! Там есть даже ров и крепостной вал — конечно, для украшения, а не для обороны. А парки и сады Брэдгейта занимают десятки акров! — взволнованно рассказывала Маргарет. — Кстати, о Фрэнсис: она известила меня, что наш близкий друг, Уильям Кавендиш, месяц назад вернулся из Ирландии, и Генрих в благодарность за службу короне посвятил его в рыцари. Теперь сэр Уильям пользуется таким успехом, что мне даже не представился случай поздравить его. Все лондонские дамы забрасывают его приглашениями!Сердце Бесс сжалось от боли. Стало быть, Повеса добился титула! Как странно: одно упоминание его имени вызвало в ней душевное смятение! Еще совсем недавно она считала, что Кавендиш безразличен ей. Бесс задумалась о своих чувствах и отношении к Кавендишу и пришла к выводу, что испытывает гнев и обиду, а глубокие раны, нанесенные им, требуют отмщения.— Кавендиш — женатый человек, — холодно заметила девушка, сама не понимая зачем.— Но скоро станет свободном. Говорят, его жена при смерти. Помяни мое слово: если Кавендиш вновь овдовеет, он будет самым лакомым кусочком этого сезона.Бесс приподняла подбородок:— Не припомню даже, как он выглядит…— Скоро тебе представится случай освежить свои воспоминания, дорогая. На следующей неделе леди Фрэнсис приглашает нас в Суффолк-Хаус, на первый из самых пышных балов сезона. Впервые она дала такой бал в прошлом году, в октябре, и успех окрылил ее. Ты тоже поедешь с нами: Фрэнсис будет очень рада увидеть тебя. Это изысканный бал: все дамы должны быть в белом, а все кавалеры — в черном. Надеюсь, тебя осенит удачная мысль насчет наших туалетов. Времени осталось в обрез.Бесс вдруг воспрянула духом,— Мы непременно придумаем что-нибудь эффектное, леди Заук!Конечно, она имела в виду только свой наряд. «Ну, я Кавендишу покажу!» — решила девушка.С помощью двух швей, нанятых Маргарет Заук, Бесс преобразила хозяйку и ее дочерей. Поскольку юные девушки появлялись на балах только в белоснежных нарядах, не заметить их сходство с лебедями было мудрено. Вся соль заключалась в деталях. В плотно прилегающих головных уборах из белых перьев и с такими же веерами леди Заук и ее дочери казались грациозными сказочными существами. По крайней мере так утверждала Бесс, глядя, как они проплывают мимо зеркал.Бесс разыскала в гардеробе леди Заук старое белое платье и целую ночь распарывала вытачки на узком лифе, оказавшемся слишком тесным для ее пышной груди. Платье она обшила узкой атласной черной лентой, чем добилась поразительного эффекта. Найдя в шкафу пожелтевший от времени кружевной воротник и поблекший веер из страусовых перьев, Бесс перекрасила их в черный цвет. Теперь она будет выделяться из толпы женщин в белом, собравшихся на первый бал сезона, а черные аксессуары всем напомнят о ее вдовстве.— Ба, кого я вижу! — воскликнула леди Фрэнсис, прижимая Бесс к своей обширной груди. Слегка отстранив ее, она залюбовалась изысканным сочетанием черного и белого цветов с ярко-рыжими кудрями. — Как всегда, ты оделась со вкусом. Господи, как я тосковала по тебе! Большинство моих знакомых дам невыносимо скучны! Только ты осмелилась нарушить мое условие и явиться на бал в черно-белом наряде!Бесс засмеялась:— Я предпочитаю не следовать правилам, а устанавливать их. Но почему вы выбрали именно белое, леди Фрэнсис?— Разумеется, из озорства! Ни одна из замужних придворных дам не наденет белое платье, а кое-кто и в юности не имеет права на цвет невинности. По моему настоянию мужчинам придется явиться в черном — это возмездие за их пристрастие к ярким цветам. В алом бархате и золотой парче они легко затмевают женщин!— Вас никому не затмить, леди Фрэнсис.— И тебя тоже, Бесс. Хорошо, что ты вернулась в Лондон — твое место здесь. В наши дни вдовушки в цене, — улыбнулась она, намекая на королеву Екатерину Парр. — Только не выходи замуж за первого, кто сделает тебе предложение, — сначала от души повеселись.Заметив приближающуюся леди Заук, улыбающаяся Бесс прикрылась веером. В доме Маргарет ей было некогда веселиться. Фрэнсис, понимающе усмехнувшись, прошептала Бесс:— Я очень люблю ее, но слишком уж она чопорна… Маргарет, дорогая, твои гадкие утята наконец-то превратились в прекрасных лебедей!Хотя на балу присутствовали десяток графинь и даже две герцогини, все взгляды были устремлены на Бесс. На вопросы гостей о рыжеволосой красавице леди Фрэнсис охотно отвечала, что эта таинственная особа — компаньонка леди Заук и к тому же вдова.Первым Бесс пригласил на танец лорд Суффолк, младший брат леди Фрэнсис Грей. Бесс привыкла считать его мальчишкой, но когда партнер крепко сжал ей руку и жадными глазами уставился на ее грудь, девушка поняла, что он повзрослел. Едва танец закончился, Бесс попросила партнера отвести ее к мужу Фрэнсис.Генри Грей не позволил девушке опуститься перед ним в реверансе и почтительно поднес ее руку к губам.— Дорогая, как приятно снова видеть вас в Лондоне! Пожалуйста, примите мои искренние соболезнования.— Благодарю, лорд Дорсет.— Просто Генри.— Генри… — тихо повторила Бесс, размышляя, понимает ли Фрэнсис, какое сокровище досталось ей в мужья.— Здесь кое-кто желает познакомиться с вами. Позвольте представить вам сэра Джона Тайна — кстати, он тоже родом из Дербишира. Сэр Джон, это госпожа Элизабет Барлоу.— Очень рад, госпожа Элизабет. Кажется, ваша девичья фамилия Хардвик?Бесс оглядела стоящего перед ней человека и решила, что он ей нравится. Сэру Джону было лет тридцать, но густые каштановые кудри, ниспадающие на лоб, придавали ему мальчишеский вид. Оценив его речь, манеры, руки и честные зеленые глаза, Бесс решила, что ее собеседник добр, умен, трудолюбив и, самое главное — порядочен. Короче, он был бы превосходным кандидатом в мужья.— А вы знакомы с Хардвиками, сэр Джон?— До сих пор не имел такого удовольствия, зато хорошо знаю Хардвик-Мэнор. Особняки — мое увлечение.— И я обожаю красивые дома, сэр Джон! Они завораживают меня.— Я недавно начал строить дом в Брентфорде.— О, я была там! Это не ваш дом над рекой, возле Хэмптон-Корта?— Да, я купил участок по соседству с Зайон-Хаусом лорда Дадли.— Ваш дом должен быть прекрасным, сэр Джон. Столь восхитительная оправа заслуживает великолепного драгоценного камня. — Прикрывшись веером, Бесс доверительно заметила:— Зайон-Хаус весьма внушителен, но, признаться, более уродливого особняка я еще не видывала!Сэр Джон засмеялся:— Значит, у нас с вами немало общего. — За несколько минут они сблизились так, будто были знакомы всю жизнь.Сэр Уильям Кавендиш нарочно опоздал на бал, да и приехал лишь потому, что обещал Фрэнсис наведаться хоть на полчаса. Поскольку Генрих пожаловал ему рыцарский титул, Кавендиш полагал, что его назначат королевским казначеем. Уильяму нужен был дом для приемов, и Фрэнсис Грей великодушно предоставила Суффолк-Хаус в его распоряжение.Сэр Уильям обошел стороной большой бальный зал, где кружились, скользя по паркету, танцующие пары, и направился в игорную комнату. Там мужчины наслаждались азартными играми и превосходным вином.— Даже не вздумай, Повеса! — Фрэнсис преградила ему путь и ударила по плечу веером. — Запомни правило номер один: не проходи мимо бального зала!— У меня собственные правила, — улыбнулся Кавендиш. — Насколько мне известно, долг вежливости обязывает гостя пригласить на танец хозяйку.Фрэнсис взяла его под руку и повела к залу.— Не надейся легко отделаться, негодник! Зал переполнен богатыми наследницами, герцогинями и дебютантками.Уильям, ведя хозяйку дома танцевать куранту, поморщился при виде множества пышных белых платьев.— Боже милостивый, они похожи на незаправленные постели!— Какую же из них ты предпочитаешь?— Только не богатую наследницу, не герцогиню и не дебютантку.Ловко маневрируя, Фрэнсис подвела партнера туда, где стояла Бесс.— А что, вдовушки тебя не прельщают?Кавендиш словно прирос к полу, уставившись на рыжеволосую красавицу, которая оживленно беседовала с его другом Джоном Тайном.— Прости, Фрэнсис, — рассеянно пробормотал Уильям и направился к Бесс.Увидев друга, Джон Тайн просиял:— Уильям! Поздравляю тебя!— Сэр Джон. — Кавендиш кивнул, не отрывая глаз от женщины, стоящей рядом. — Бесс!Удивленно приподняв брови, девушка слегка нахмурилась:— Разве мы знакомы, сэр?Благожелательный Джон Тайн поспешил на помощь:— Позвольте мне познакомить вас. Госпожа Элизабет Барлoy, это мой давний друг сэр Уильям Кавендиш, недавно посвященный в рыцари!Бесс старалась сохранить спокойствие и невозмутимость, хотя при виде Кавендиша ее кровь забурлила. Несмотря на два с половиной года разлуки, этот человек по-прежнему волновал ее, будь он проклят! Кавендиш выглядел еще более мужественным и полным сил, чем раньше, а рыцарский титул явно прибавил ему уверенности в себе. Бесс, решив выказать полное равнодушие, томно обмахивалась веером.— Знакомство с вами — большая честь для меня. Полагаю, жена гордится вами. Она сегодня здесь?Увидев коварный блеск в глазах Бесс, Кавендиш сразу догадался, что она решила отомстить ему.— Моя жена больна, — сказал он и обратился к Джону:— Мы с госпожой Элизабет познакомились два года назад, в Лондоне.Бесс приняла задумчивый вид.— Если бы мы встречались раньше, я бы наверняка запомнила вас. Впрочем, не важно… Даже если мы были знакомы, я этого не помню.Повеса Кавендиш скрипнул зубами. И тут музыканты заиграли вступление к гальярде.— Позвольте пригласить вас на танец, госпожа Барлоу.— О, я так люблю танцевать! Сэр Джон, не пригласите ли меня?Глядя, как Бесс кружится в объятиях Джона, Уильям ощутил жгучую ревность. Он подошел к Фрэнсис. Та, стоя неподалеку, явно наслаждалась спектаклем.— А что ты можешь поделать? Преимущество на стороне сэра Джона, — насмешливо улыбнулась Фрэнсис.— Ты думаешь? — мрачно осведомился Кавендиш.— Сэр Джон холост.— К черту Джона!— Люблю петушиные бои… — иронически обронила Фрэнсис.Вступив в круг танцующих, Уильям бесцеремонно похлопал Тайна по плечу:— Прошу прощения, Джон.Сэр Джон, уже догадавшийся, что Бесс и Кавендиш знакомы, удивленно, но безропотно отступил.Бесс все еще пыталась казаться равнодушной, однако ее охватило смятение. К счастью, она знала, что сегодня встретит Кавендиша, и подготовилась к трудному разговору.Низкий, бархатный голос Уильяма несказанно взволновал ее. Внешняя холодность давалась Бесс с огромным трудом. Она вдруг осознала, что глубоко вонзает ногти в ладони каждый раз, когда ей приходится говорить. Будь проклят Кавендиш! Как это он ухитрился так взволновать ее?Бесс знала, что Уильям обнимет ее в танце, но даже не представляла себе, какое впечатление произведет этот невинный жест. Жар его ладоней словно проникал под одежду Бесс. Кровь Бесс превратилась в жидкое пламя и струилась по жилам, охватывая ее огнем. Грудь высоко вздымалась, соски затвердели, живот напрягся, а между ног стало горячо и влажно. Полузакрыв глаза, она покачивалась в танце, напоминающем совокупление. Сильные руки Кавендиша обхватили ее талию, большие пальцы коснулись груди.Высоко подняв партнершу в одной из быстрых фигур, Уильям закружил и поставил ее на пол. Бесс казалось, что время остановилось. Ей хотелось смеяться и кричать от возбуждения. Более того, так и подмывало совершить какой-нибудь дерзкий поступок — например, взъерошить волосы Кавендиша или укусить его. Но ничего подобного она не сделала. Ее спас внезапный приступ ярости. Как он посмел бросить Бесс, вычеркнуть из своей жизни, а затем вдруг вернуться и в считанные минуты вскружить ей голову?Почувствовав под ногами паркет, Бесс вскрикнула от боли.— Господи, я подвернула ногу! Вряд ли я смогу танцевать. Прошу простить меня, сэр Уильям. — Она собиралась отойти, убедительно прихрамывая, но Кавендиш бережно взял ее на руки, отнес к стене, усадил в кресло, опустился перед ней на колени и внимательно осмотрел щиколотку. Бесс недоумевала: неужели он и вправду озабочен? Или же просто воспользовался случаем, чтобы прикоснуться к ней?— Боль уже прошла, не беспокойтесь. — Бесс надеялась, что Кавендиш не слышит, как гулко стучит ее сердце.— Бесс, я так счастлив видеть тебя! Ты стала еще прекраснее, чем прежде. Может, найдем какой-нибудь уединенный уголок и поговорим спокойно?Он вновь пытался обольстить ее! Бесс поняла, что пора спасаться бегством. Она вздохнула с облегчением, увидев, что к ним спешит встревоженный сэр Джон Тайн.— Что с вами, госпожа Барлоу?— Прошу вас, помогите мне разыскать хозяйку дома. Я не хотела бы утруждать сэра Уильяма. — Опершись на руку сэра Джона, Бесс с надменным видом удалилась.Кавендиш бродил по комнатам Суффолк-Хауса, разыскивая Фрэнсис. Он решил во что бы то ни стало заставить Бесс выслушать его. Но для этого необходимо остаться с ней наедине. Увидев в одной из комнат Генри, Уильям обратился к нему, рассчитывая на помощь. Но Генри нахмурился и заявил:— Я не стану обманывать Бесс — мы с ней друзья. Имей в виду, я твердо намерен защитить ее.— От чего? — удивился Кавендиш.— От твоих домогательств! Ты смотришь на нее с вожделением.— Генри, Бесс уже не шестнадцатилетняя девственница, а вдова!— Мы с Фрэнсис очень любим ее.— Фрэнсис тут ни при чем! Признайся, ты сам влюблен в Бесс.— Однако я не пытаюсь соблазнить ее. Осознав комизм положения, Повеса Кавендиш расхохотался:— Эта плутовка заставила всех плясать под свою дудку!Генри усмехнулся:— Пожалуй, ты наконец-то нашел себе достойную пару.Вернувшись в бальный зал, Кавендиш разыскал леди Заух.— Маргарет, сегодня вы неотразимы!— Сэр Уильям, как я рада! Вас давно следовало удостоить титула.— И я того же мнения, Маргарет… Говорят, госпожа Хардвик снова служит у вас.— Теперь она вдова. Я очень сочувствую бедняжке! Мой дом переполнен слугами, но разве я могла отказать Бесс?Уильяму хотелось придушить собеседницу. Эта женщина пользовалась услугами Бесс двадцать четыре часа в сутки, не платя ей ни гроша!— Не передадите ли Бесс, что леди Фрэнсис ждет ее наверху?Через полчаса, войдя в будуар леди Фрэнсис Грей, расположенный на третьем этаже, Бесс застала там Кавендиша, который беспокойно вышагивал из угла в угол. Сообразив, в чем дело, она решила уйти.Догнав девушку, Уильям оттеснил ее к стене и захлопнул дверь.— Бесс, нам надо поговорить.— Вот как? — Она прикрылась веером. Кавендиш задумался, не зная, с чего начать. Камнем преткновения был его брак, поэтому Уильям сразу заговорил об этом:— Бесс, клянусь тебе: я думал, ты знала, что я женат. Об этом известно всему Лондону.— Правда? — Бесс продолжала томно обмахиваться веером, выказывая полное безразличие к словам собеседника.— А какого дьявола ты ожидала? Мне уже тридцать девять, я на двадцать лет старше тебя!— Да что вы говорите? — Бесс притворно зевнула. Уильям стиснул кулаки, моля Бога дать ему выдержку.— Моя первая жена умерла, оставив мне малолетнюю дочь. Я женился на Элизе Паррис, чтобы дать дочери мать и обзавестись наследником. Только после свадьбы я узнал, что Элиза слишком слаба здоровьем и не способна выносить ребенка. Мы всегда спали в разных спальнях, каждый из нас вел свою жизнь.— Неужели?— Немедленно положи куда-нибудь этот чертов веер и перестань разыгрывать равнодушие! — Уильям выхватил у Бесс веер и швырнул его на пол.Она вскинула голову, ее глаза гневно засверкали.— С чего вы взяли, что я разыгрываю равнодушие?— Я знаю, что ты решила отомстить мне. Если бы я был безразличен тебе, ты не пыталась бы причинить мне боль. Бесс хотела ударить его по щеке.— Ублюдок! Развратник! Сукин сын!Кавендиш схватил ее за руки и завел их за спину.— Маленькая стерва. Ручаюсь, тебе давно известно, как ты прекрасна в гневе.Слезы бешенства сверкнули в глазах Бесс, губы задрожали.— Будь ты проклят, Кавендиш! Чтоб тебе сгореть в аду!— Твои проклятия запоздали, Бесс. Я уже горю в аду — на королевской службе. — Уильям страстно прижался к ее губам.Рассвирепев, Бесс вырвалась из его рук. Ей приходилось бороться не только с Кавендишем, но и с собой.— Развратник! — снова крикнула она.— Клянусь, мне очень жаль, что тогда в лесу не лишил тебя невинности и не увез с собой в Ирландию. Напротив, я совершил благородный поступок, убедив вступить в законный брак, к чему ты так стремилась. Ты настолько дорога мне, что совесть не позволила мне обесчестить тебя!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43