Он одинок, хотя сам этого не понимает. Ты избавишь его от одиночества?— Я… я попытаюсь, — медленно произнесла Диана, обдумывая полученную информацию о том, что и Маркус тоже уязвим. — Как вы можете к нему хорошо относиться, если принадлежите ему?Нола рассмеялась:— Он давно дал мне вольную. Я осталась по собственному желанию. Кто же еще будет за ним присматривать и защищать от интриг Келла?«Ага, Келл и Нола, судя по всему, противники! Может быть, мне удастся использовать этот факт себе на пользу».Попробовав напиток, она удивилась:— Да это же сидр! Какой вкусный!— Римляне непрерывно пьют вино. Порой оно ничуть не лучше уксуса. Британцы предпочитают сидр. — Нола сделала несколько глотков сидра, разглядывая Диану. — Ты очень эмоциональна. Слишком долго тебе приходилось сдерживаться. Ты будто спала, ожидая, когда можно будет выйти из кокона, расправить свои прекрасные крылья и полететь. Сейчас как раз такой момент.— Откуда вы все знаете? — спросила Диана, понимая, что Нола права.— Я все знаю, я это чувствую. Тебе страстно хочется сбросить свою одежду и поплескаться в бассейне. Не бойся потакать своим желаниям, детка. Я найду тебе полотенце, чтобы прикрыть твои чудесные волосы. И подержу твою красивую столу, и стану от гонять рабов, чтобы они не мешали тебе освежиться.— Звучит божественно, но Келл запретил мне пользоваться этим бассейном.— Чуточку власти, и у него голова пошла кругом. Маркус разрешает мне пользоваться им в любое время, и я предлагаю тебе стать моей гостьей. Вода — это чудо. Она поможет тебе смыть все заботы и страхи. Обещай мне: ты будешь часто приводить его сюда, чтобы поиграть в воде.Даже если бы от этого зависела ее жизнь, Диана не смогла бы представить себе играющего Маркуса Магнуса. Но разве он не играл с ней, когда поднимал на колесницу сегодня, взяв под ягодицы. Даст Бог, и ей удастся разглядеть мальчика в мужчине. Вот тогда он обязательно поддастся ее чарам и будет в ее власти. Глава 12 Маркус Магнус не мог припомнить дня, когда двенадцать часов тянулись бы так долго. Он часто возвращался домой пешком по холмам, протянувшимся от крепости до виллы, но сегодня предпочел своего белого жеребца. Сине-бордовые тучи клубились над его головой, и, когда он подъехал к конюшне, уже начал греметь гром.Обычно он сам ухаживал за лошадью, как и подобало профессиональному легионеру, но сегодня передал Титуса рабу, работающему на конюшне.— Будь осторожен, — предупредил он. — Титус кусается, а из-за грозы он беспокоен.Всю дорогу до виллы ему казалось, что копыта Титуса выбивают: Диана, Диана, Диана!.. Войдя в атриум, он едва скрыл свое разочарование, потому что не она встречала его.Келл поклонился:— Надеюсь, у вас был хороший день, господин?— Да, вполне удачный.Келл никак не отреагировал, когда Маркус сказал:— Я сегодня вымоюсь на вилле. В любую минуту может начаться гроза.Но, верный своей привычке просто из принципа не соглашаться с хозяином, произнес:— Мне думается, она будет собираться медленно, а затем внезапно разразится. — А про себя добавил: «Ты — гром, она— молния».Умышленная аналогия не ускользнула от Маркуса Магнуса.— Ничего, если я попрошу тебя обслуживать нас сегодня? — спросил он Келла.— Я так и собирался. — Обычно омовение занимало час, а то и два. Но Келл решил, что сегодня он приведет леди в столовую через полчаса.Сидя перед зеркалом из полированной бронзы в своей спальне, Диана обратилась к Ноле:— Мне кажется, что не стоит менять платье. Маркусу, кажется, пришелся по вкусу фиолетовый цвет.— Ты знаешь, что в этом цвете есть своя магия? — спросила Нола. — Его оттенок меняется в зависимости от освещения. В тени он почти черный, но на свету становится глубоким и полным жизни. Он придает тебе силу, как и аметисты вокруг твоей шеи. Тебе еще нужно нанести на грудь и спину масло с фиалковым запахом.— Я уже подушилась.— Ничего, не помешает, поверь мне.— Прошлым вечером Келл давал мне египетский мускус.— Мускус слишком приторный. Сегодня лучше фиалки.В дверь осторожно постучали, и Нола открыла. На пороге стоял Келл.— Вижу, ты не теряла времени, чтобы добиться ее благосклонности, женщина из Галлии. Я пришел, чтобы проводить леди к господину.Нола приподняла брови:— Еще утром ты называл ее рабыней, а вечером уже величаешь леди! Я рада, что ты послушался моего совета выказывать ей больше уважения. Ты многому можешь научиться у тех, кто умнее тебя.— Один бритт стоит десятка женщин из Галлии. — Келл вошел в спальню и обратился к Диане: — Ты готова?Неожиданно Диана ощутила всепоглощающий, панический ужас. Она почувствовала себя пленницей, которую ведут на казнь. Как она решится такое сделать? Как сможет подчиниться диктатору? Как позволит себя унизить? Внезапно ей припомнились древние сказки Шахерезады. Разве не удалось той женщине сдерживать правителя тысячу и одну ночь?«Мне нужно торговаться! Я просто продам невинность за власть. Довольно выгодная сделка». Но в глубине души и каким-то седьмым чувством она понимала, что ей придется не только торговаться. Ей придется очаровывать, завораживать, порабощать!Диана слегка улыбнулась и протянула руку Келл:— Я более чем готова.Он взял протянутую руку и повел ее вниз. Он постарался скрыть улыбку в серых глазах, когда увидел, что Маркус уже в триклинии. Келл провел девушку через колонны.— Леди Диана!.. — возвестил он куда более торжественно, чем ее представляли при дворе целую жизнь назад.Маркус вышел навстречу ей. Его черные глаза охватили ее всю. Диана откинула в сторону маленький шлейф, затем сделала один шажок к нему и остановилась, гордо подняв голову. Маркус схватил ее маленькую руку и укорил:— Ты подчинилась моему приказу по-королевски, снизошла до меня, как богиня.— Все потому, что ты отдаешь свои приказы надменно, как хозяин, повелевающий рабу.— Так я и есть хозяин! — Он больно сжал ее руку.— К сожалению, я не богиня. Я смертная, из плоти и крови. Ты решил раздробить мне кости? — мягко спросила Диана. Она протянула руку, погладила только что выбритый подбородок и тихо сказала: — Я пришла, чтобы тебя развлечь. Если тебе нравится играть в хозяина и рабыню, тебе придется научить меня этой игре.Его глаза блеснули.— Это не игра.Диана остановила взгляд на его губах, потом провела кончиком языка по своей верхней губе.— Маркус, то, что происходит между женщиной и мужчиной, всегда игра.Его восставший пенис приподнял ткань туники. Хоть Маркус и не давал ей разрешения называть себя по имени, в ее устах оно звучало замечательно. Никто и никогда не называл его Маркусом, и сейчас он понял, как истосковался по душевному теплу.— Сегодня днем ты сказала, что вечером мне покоришься.Диана взглянула на него из-под опущенных ресниц.— Я не говорила ничего подобного, и ты это хорошо помнишь.— Ты подразумевала, что уступишь мне.Она рассмеялась:— Ты обманываешь себя каждый вечер или сегодняшний — особенный?Он хищно усмехнулся и прорычал:— Ты снова это делаешь!— Что делаю? — с невинным видом спросила Диана.— Намекаешь, подразумевая, что сегодняшняя ночь будет особенной, а это невозможно, если ты не сдашься и не уступишь мне полностью.— Это все часть игры. Мне кажется, именно так играют в эти игры женщины и мужчины — намекают, подразумевают. А сказала я вот что: «Когда мы по ужинаем, я выскажу тебе свои предложения».— А я ответил: «Ты сама ляжешь передо мной».Диана положила руку на его грудь и раздвинула пальцы. Она чувствовала под туникой золотую монету, нагретую теплом его тела. Она придвинулась чуть ближе.— А я что сказала? — дрогнувшим голосом спросила она.— «Возможно» — вот что ты сказала, — ответил он, не отводя темных глаз от ее губ.— Волшебное слово, полное обещаний, не так ли? Если бы я просто сказала «нет», ты бы рассердился и заставил меня подчиниться твоей воле. Если бы я сказала «да», исчез бы весь трепет ожидания и предвкушения. Вот я и сказала «возможно», и это сохранило тайну, усилило тревогу ожидания и подогрело желание.Он изнывал от желания попробовать ее на вкус. Ее губы, такие близкие, шепчущие эти завораживающие слова, наполняли его страстью. Он наклонился и завладел ее ртом, наслаждаясь его мягкостью и сочностью, потом языком нашел кончик ее языка.Что-то твердое коснулось ее живота, заставив задохнуться. Маркус вздрогнул, когда его плоть коснулась теплого шелка. Она слегка отодвинулась.— Ты голоден, Маркус?— Безумно!Над их головами раздался удар грома.В комнату вошел Келл с тяжелым подносом. Диана немедленно воспользовалась его появлением и еще дальше отодвинулась от римлянина. Теперь она испытает свою силу. Посмотрит, сколько времени понадобится, чтобы снова заставить его к ней прикоснуться.— Келл велел приготовить все твои любимые блюда. Тебе повезло, что он на тебя работает. Он удивительно расторопен.— Благодарю, Келл, — сказал Маркус.— М-м-м, запах просто изумительный!..Однако Маркус ощущал лишь запах фиалок, пока Келл снимал с блюд крышки.— Желаете, чтобы я нарезал?— Я сам справлюсь, Келл.Когда Келл вышел из триклиния, Диана сказала:— Я никогда еще не ужинала в такой обстановке.Маркус немедленно оказался рядом и посадил ее на диван напротив себя.— Давай я тебя научу. Ложись на бок лицом к моему дивану. Теперь подложи эту маленькую подушку под локоть.Уголки ее рта довольно приподнялись. Не прошло и секунды, как Келл вышел из комнаты, а он уже касался ее. Диана перевернулась на живот и оперлась на локти.Маркус провел мозолистой рукой по изгибу ее спины, задержавшись на ягодицах.— Все-таки как мудра Нола! — прошептала она.— Нола? — глухо переспросил он.— Она посоветовала мне подушить поясницу. Сказала, что я об этом не пожалею.Маркус стал поглаживать пальцами ее спину, пока не нашел нужное место. От запаха фиалок его ноздри затрепетали.— Еда остывает, — напомнила она.— Но не мое желание, — упрямо заявил он.— Чем скорее мы поедим, тем скорее сможем поторговаться, — резонно ответила она.Прежде чем убрать руку с ее ягодиц, он сильно надавил вниз, так что ее лобок уперся в подушку и она ощутила первые признаки сексуального возбуждения.Снаружи сверкнула ослепительная молния, за которой последовал такой оглушительный удар грома, что, казалось, задрожала крыша.Маркус подошел к стоящему между ними столику. Он нарезал бедро дикого кабана, выбрал самые лучшие артишоки, самую нежную зеленую фасоль, самые тонкие стрелки спаржи и поставил тарелку рядом с ней вместе с кувшинчиком подогретого оливкового масла со специями.Келл также принес кресс-салат и салат-латук. На огромном блюде в центре стола лежали разные сорта сыров, оливки и орехи. Маркус подвинул поближе к ней чашу с водой для омовения рук и полотенце и лег на диван напротив.Они лежали лицом к лицу, телом к телу. Под локтями — маленькие золотистые подушки. Буря за стенами бушевала с такой же силой, как и буря внутри.Маркус никогда не страдал отсутствием аппетита, так что он отдал должное всему, что было перед ним поставлено, но если бы он не знал, что подан его любимый дикий кабан, то так бы и не понял, что съел.Его глаза неотрывно смотрели на Диану, не упуская изящных движений ее рук, наблюдая, как она деликатно облизывает пальцы, как делает глоток из кубка. Он видел, как липнет к каждому изгибу ее тела фиолетовый шелк, как он подчеркивает округлость ее груди. Если бы он сам не убедился, что она девственна, он никогда бы этому не поверил. Она была так соблазнительно женственна и так по-женски мудра… Она уже созрела для любви.Диана окунула пальцы в ароматную воду и вытерла их полотенцем.— Ты закончила? — нетерпеливо спросил он.Она взяла сливу и жадно впилась в нее.— Закончила? Да я только начала, — промурлыкала она.Маркус решил, что он уже достаточно от нее натерпелся.— Я готов! — с чувством возвестил он.— Я не стану спрашивать у тебя доказательств, верю на слово.Он сначала удивился ее намеку, потом откинул голову и рассмеялся. Она не могла не заметить, какой мускулистой была его шея. Удар грома помешал ему заметить, как у нее перехватило дыхание.— Значит, я все же тебя забавляю. Я уже потеряла надежду увидеть тебя смеющимся.Он рывком спустил ноги на пол.— Нет! — воскликнула она, протянув руку. — Я хочу, чтобы, пока мы торгуемся, между нами был стол.В его глазах горел вызов, но все же он снова в ожидании облокотился на подушку, стараясь погасить огонь в крови:Когда она слизала сок со своей сливы, Маркус прикрыл глаза и сжал зубы, пытаясь унять биение крови в своем фаллосе.— Ты хочешь, чтобы я признала себя твоей рабыней, — начала Диана тихо. — Хочешь, чтобы повиновалась тебе беспрекословно. Ты хочешь, чтобы я добровольно подчинилась тебе. Ты хочешь, чтобы я подарила тебе свою девственность.Комнату наполнила зловещая тишина. Маркус в ожидании ее решения слышал громкое биение своего сердца.— Я готова признать себя твоей рабыней. Я буду повиноваться тебе беспрекословно. Я добровольно подчинюсь твоим приказам, но… — Для пущей драматичности Диана помолчала, и Маркус затаил дыхание. — Но лишь при посторонних. Наедине ты будешь обращаться со мной как с леди, не как с рабыней.Он смотрел на нее так, будто она сошла с ума.— Иными словами, ты лишь будешь делать вид, что ты моя рабыня? — В голосе звучала с трудом сдерживаемая ярость.— По существу, я и буду твоей рабыней. Все легионеры, все жители Аква Сулис, все твои слуги будут знать, что я рабыня, но когда мы будем с тобой лишь вдвоем, наши отношения не должны быть общением хозяина и рабыни. Они будут отношениями между мужчиной и женщиной… между любовниками.Маркус не видел разницы. Обязанность женщины подчиняться мужчине, не важно, раба она или любовница. Воля мужчины превыше всего, иначе какой же он мужчина! Он заметил, что она упустила пункт насчет девственности. Осталось неясным, согласится ли она по собственной воле отдаться ему или нет, а ведь это был самый главный вопрос в их сделке.— И ты добровольно отдашься мне? — настойчиво спросил он.— Только когда ты меня завоюешь. Не по требованию, — мягко сказала Диана.— И когда ты мне разрешишь начать тебя завоевывать, моя прекрасная леди? — спросил он с явным сарказмом.Она лукаво взглянула на него:— Мы оба знаем, что ты уже начал за мной ухаживать… И мне это очень нравится!Небеса разорвал новый удар грома, начался ливень. Из атрия донесся какой-то шум, и в триклиний вошел Келл.— Ваш брат Петриус, господин. — Келл отступил в сторону, и они увидели между колоннами молодого красавца, центуриона когорты, промокшего до нитки.Диана рванулась к дивану Маркуса и опустилась на пол у его коленей.— Что-нибудь случилось, Петриус? — спросил Маркус.— Я пришел ужинать, брат. Гроза застала меня врасплох.Хотя его никто не приглашал и его неожиданное появление разрушило все планы Маркуса, он все же проявил себя гостеприимным хозяином.— Мы уже поужинали, но тут еще много еды. Вымойся и смени платье, пока тебе все приготовят.Петриус слегка пошатнулся, потом вошел в триклиний.— Обойдусь без еды, только выпью с вами. — После каждого его шага на полу оставались лужи.Маркус нахмурился. Он видел, что брат уже выпил достаточно.— Не беспокойся о лужах, брат, у тебя хватает рабов, чтобы все убрать. — Петриус налил себе вина из кувшина, потом долил два наполовину пустых кубка. — Выпей со мной, или примипил Аква Сулис слишком горд и могуществен, чтобы делить свое вино с простым воином?Он говорил вызывающим тоном. Маркус положил руку на плечо Диане, чтобы успокоить ее.— Мое вино — твое вино, Петриус, моя еда и моя вилла в твоем распоряжении. Садись, отдохни.Петриус прилег на белую с золотом кушетку, оставляя везде грязные следы. В руке он держал кубок.— За Рим, славный Рим! — Он осушил свой кубок и стал ждать, когда они последуют его примеру. — Может, тебе эта страна и нравится, но, на мой вкус, это самая задница империи. Даже боги на нее мочатся! — Он заметил на пороге Келла. — Раб, еще вина!Маркус и Келл обменялись понимающими взглядами, Келл принес еще кувшин вина и наполнил кубок Петриуса. Тот снова выпил все до дна, и его глаза впились в женщину, тихо сидящую у ног брата.— А твое гостеприимство не идет так далеко, что бы обеспечить меня рабыней? Или ты поделишься этой?Диана вздрогнула, и Маркус погладил ее золотистые волосы.— Эта рабыня — моя личная собственность, и только моя, Петриус, сегодня и впредь. Твое пьяное поведение оскорбляет меня и позорит тебя самого. Завтра ты пожалеешь, что так много пил, когда тебе придется учить солдат переплывать реку в полной амуниции.Диана повернулась к Маркусу и с обожанием посмотрела на него.— Могу я приехать и посмотреть? — Ее рука мягко коснулась его колена, чтобы сделать просьбу более убедительной.Она играла рабыню идеально с того самого момента, как появился Петриус. Он взглянул ей в лицо, их взгляды встретились.— Я разрешаю тебе приехать. Сделка заключена, — тихо проговорил он.Петриус с трудом поднялся на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42