Особенно если никто заранее знать об этом не будет, потому что мы объявим о свадьбе в тот же вечер? Что вы на это скажете, мистер Олдрич?
Муж нежно улыбнулся ей:
— Я скажу, что вы весьма изобретательная и умная женщина, моя дорогая. Они у нас попадутся, как овцы на стрижку.
— И никто из них не посмеет сказать и слова против, если подруги Молли решат посетить рождественскую службу, так? — продолжала Альма. — В конце концов, какой христианин откажет другому в праве выслушать слово Божье в такую священную ночь? В самом деле, не можем же мы выгонять кого бы то ни было из церкви, когда празднуется рождение Господа!
Довольно усмехнувшись, Трэвис снял воображаемую шляпу в честь Альмы:
— Миссис Олдрич, я вас поздравляю. У вас острый ум, который может сравниться только с добротой вашего сердца. Глядя на вас и Сэм, я начинаю удивляться, почему миром правят мужчины, а не женщины.
— Женщины и правят, милый мальчик, — безмятежно улыбнулась Альма. — Только не на сцене, а из-за кулис.
День благодарения остался позади, и Сэм начала с нетерпением ждать приближающегося Рождества и свадьбы Чеса и Молли. По странной случайности одеяло, над которым она трудилась, получалось у нее довольно милым, и Сэм решила, что из него выйдет приличный подарок молодым, если она успеет закончить его вовремя. Однако ей предстояло подумать о подарках Трэвису, Хэнку, Элси и некоторым друзьям. Сейчас она хвалила себя за то, что не растратила свои сбережения от игры в покер в брадобрейной Лу. Теперь у нее было немного своих денег, на которые она могла купить подарки, а Трэвис так и не узнает, сколько она потратила.
Поскольку в связи с приближающимися праздниками хлопот значительно прибавилось, Элси сама вызвалась приходить помогать Сэм почаще. Они вместе напекли печений, ромовых баб, украсили дом красными лентами и пахучими сосновыми ветками и начали шить для Сэм новое платье, которое она должна была надеть на рождественскую службу и следующую за ней свадьбу.
Элси была посвящена в планы относительно свадьбы и поклялась хранить тайну. Узнав Молли получше за последние несколько месяцев и найдя ее вполне симпатичной, несмотря на ее сомнительное занятие, Элси всей душой поддерживала эту идею.
— А знаешь, — как-то случайно вырвалось у нее, когда они с Сэм скатывали соленые шарики и теста, чтобы сделать из них украшения на елку, — просто позор, что Молли не может устроить девичник, как принято перед свадьбой.
— Девичник? — удивленно переспросила Сэм. — Что это такое?
Теперь опешила Элси.
— Ах, прости меня, Сэм. Вы с Трэвисом поженились в такой спешке, что я забыла, что у тебя тоже не было девичника. Да, честно признаться, мне и в голову не приходило, что ты можешь не знать, что это такое.
Она принялась объяснять:
— Девичник — это когда все подружки невесты собираются за несколько дней до ее свадьбы и устраивают праздник в ее честь. Они дарят ей подарки, пьют чай или пунш, едят печенье и разные сласти. Иногда они играют в смешные игры, но в основном они по очереди рассказывают всякие истории о том, как они сами выходили замуж, как готовились к свадьбе, как жили с мужьями в первые месяцы после свадьбы. Это всегда бывает очень весело.
Элси вздохнула и покачала головой:
— Но я как-то не представляю себе, как это гордые и чинные дамы Тамбла соберутся на девичник в честь Молли. Никто из них и пальцем не шевельнет, попади она хоть в огонь. Стыдно, конечно, да ничего не поделаешь. Достаточно того, что их хитростью заставят присутствовать при бракосочетании, да еще им придется здороваться при встрече с ней на улице. Сдается мне, бедняжке Молли придется стерпеть гораздо больше, чем тебе, прежде чем ее примут в обществе.
— Почему?
— Видимо, потому, что ты в отличие от Молли не торговала своим телом. Воровство почему-то считается меньшим грехом, чем проституция, несмотря на то что у Молли не было большого выбора. — Надо сказать, что обе, и Сэм и Элси, уже выслушали печальную историю Молли и знали, что она в тринадцать лет осталась сиротой. Не умея ничего делать, предоставленная себе самой, Молли, чтобы выжить, стала проституткой.
— Нет, — поправила Сэм. — Я не про то. Я о том, почему нельзя устроить для нее девичник? Элси досадливо поморщилась:
— Разве ты не слышала, что я тебе сказала? Или твой слух испарился вместе с твоей талией, Сэм?
— Ну, не надо злиться, Элси, — попросила Сэм, — иначе у меня начнутся спазмы и придется тебе возиться с украшениями без меня.
— Ну, хорошо, что ты там задумала?
— Мне пришло в голову, почему бы нам самим не устроить праздник для Молли? Трэвис и Лу собираются на вечеринку в честь Чеса накануне свадьбы. Трэвис сказал мне, что придут все друзья Чеса отпраздновать его последнюю ночь свободного человека. — Сэм презрительно сморщила носик. — Я так понимаю, все они усядутся в кружок, будут плакать друг другу в жилетку и вернутся домой пьяными в стельку.
Элси рассмеялась:
— Ты все понимаешь правильно. И все же вернемся к Молли. Разве можно устраивать вечер, когда некого приглашать в гости?
— О, недостатка в гостях не будет. — В глазах Сэм заиграли чертики, что всегда предвещало какую-нибудь проказу. — И в то же время обеспечим на эту ночь целомудрие наших гуляк. Пусть себе празднуют счастливую или несчастную, это уж кто как посмотрит, судьбу Чеса.
— Могу я спросить, какую проделку ты задумала? Я по глазам вижу, что ничего хорошего.
— Не бойся, Элси, — улыбнулась Сэм. — Я подумала, почему бы не позвать кое-кого из подруг Молли к нам и устроить праздник в узком кругу. Я уверена, им очень понравится идея отметить будущую свадьбу Молли, и мы можем пригласить их в тот вечер, когда мужчины соберутся на холостяцкую вечеринку. Больше никто об этом не должен знать. Не будем же мы делиться этой новостью с так называемыми настоящими леди.
Элси так громко ахнула, что Сэм побоялась, как бы она не проглотила собственный язык.
— Тебе в голову пришла мысль пригласить всех шлюх в этот дом? Саманта Кинкейд! Трэвиса хватит удар, если он узнает, что ты сейчас сказала! Да он запрет тебя в твою комнату на неделю, если ты осмелишься на такое.
— О, ради всего святого! — с досадой вздохнула Сэм. — Речь идет всего лишь о невинном, исключительно женском вечере по случаю бракосочетания Молли. Я же не предлагаю, чтобы Моллины подружки привели с собой всех своих клиентов. Что здесь плохого? Какие неприятности могут грозить нам? Почему ты возмущаешься?
— Раз ты это задумала, все может быть, — воскликнула Элси в отчаянии. — Единственное мое утешение, что Трэвис никогда, никогда не согласится на это, а уж будь спокойна, я первая доложу ему о твоих замыслах, пока не дошло до дела, а то от тебя всего можно ожидать, Саманта.
— Ах, так я сама расскажу ему обо всем, как только он придет домой, и могу побиться об заклад, Элси, на этом самом месте, что мы устроим праздник для Молли именно так, как я хочу.
— Да ни за что на свете. Ставлю все свое жалованье за месяц.
Сэм коварно улыбнулась:
— Договорились, уплачу тебе эту сумму, Элси, и освобожу на целую неделю от мытья посуды после ужина. Но если выиграю я, ты поможешь мне устроить вечеринку.
— Идет!
ГЛАВА 27
Вечером двадцать третьего декабря десять самых красивых «падших ангелов» Тамбла собрались в доме миссис Саманты Кинкейд. У дверей их встретила улыбающаяся хозяйка, которая приняла, от них накидки и передала их в распоряжение пожилой особы с кислым выражением лица, которая отзывалась на имя Элси.
— Все еще никак не пойму, как это тебе удалось, — ворчала Элси, обращаясь к Сэм.
Сэм, подмигнув, шепнула ей с улыбкой:
— Я ему наобещала такого, что ты и не представляешь.
— Это обман.
— Трэвис так не думает. Молли была тронута до слез.
— Сэм, я так взволнована. Как это ты придумала сделать мне такой подарок! И я и девочки чуть в обморок не упали, когда ты пригласила нас к себе домой, но мы так счастливы и так благодарны тебе. Спасибо.
— Не надо никаких благодарностей, — успокоила ее Сэм и дружески обняла за плечи. — Я хочу, чтобы вы сегодня повеселились.
— А Трэвис знает об этом? — неуверенно спросила Молли.
Сэм кивнула головой и хитро улыбнулась Элси:
— Конечно, знает. Не волнуйся. Отдыхай, веселись. И улыбайся! Ты у нас почетная гостья, и через каких-нибудь двадцать четыре часа ты станешь миссис Чес Браун.
— Мне верится в это с трудом, — пробормотала Молли. — Только представить себе, что я вдруг выйду замуж, обрету свой дом…
Сэм звонко рассмеялась:
— И я думала точно так же о себе не так давно. А теперь посмотри на меня! — Она, посмеиваясь, похлопала себя по круглому животу.
Не сразу гостьи сбросили с себя некоторую скованность, тем более что они все время ощущали на себе мрачные взгляды Элси, но радушие и доброта Сэм сделали свое дело, и девушки наконец почувствовали себя гораздо свободнее. Вскоре все они трещали как сороки, шутили, наперебой давали советы будущей новобрачной. Обстановка стала еще более теплой, когда Молли начала открывать пакеты с подарками. Две девушки, сложившись вместе, купили для нее красную шелковую ночную рубашку, которая гарантировала Чесу учащенное сердцебиение.
— Милочка, стоит тебе надеть это, как Чес перестанет даже выходить на свежий воздух целую неделю, — предсказывала Фанни, страстно улыбаясь.
Уставясь в изумлении на блестящее великолепие, Сэм воскликнула:
— Вот это да, Молли. Я тебе завидую! Это вызвало взрыв смеха, а Беттина прочувственно сказала:
— И я тоже. Сказать правду, мы все завидуем тебе, твоему счастью, тому, что ты нашла такого замечательного и понимающего человека, как Чес, и мы все желаем тебе всего наилучшего. Ты устроила свою жизнь, Молли, и все мы желаем тебе счастья.
После этой прочувственной речи Беттины Сэм заметила, что Элси уже не так задирает нос, как прежде. А когда пришло время подавать гостям торт и праздничный грог, от осуждающего вида Элси не осталось и следа.
Сэм подарила Молли розовый клетчатый передник, отделанный кружевом, который привел Молли в восторг.
— Теперь мне остается только научиться так же хорошо готовить, как ты, — сказала Молли.
Когда Молли развернула ухватки для кастрюль, которые Элси собственноручно связала для нее, экономка ворчливо заметила:
— Ну, если ты решишь заняться этим делом, только свистни. Если я смогла научить стряпать Сэм, то могу научить кого угодно.
— А вот это тоже тебе пригодится, — сказала одна из девушек, протягивая невесте очередной подарок. Когда Молли развернула сверток, она обнаружила в нем новейшую поваренную книгу.
— А вот посмотри, — сказала Роуз, сунув в руки Молли коробку, перевязанную яркой лентой, — что мы купили для тебя с Беттиной и Нелл.
Когда Молли открыла коробку, вид ее стал озадаченный и непонимающий. Она не знала, что и подумать. Нелл хихикнула, за что получила от Роуз тычок в бок. В полном недоумении Молли вынула из коробки тарелку с отбитыми краями и чашку без ручки. На дне коробки лежало еще несколько черепков.
— Ах, девочки, — произнесла она дрожащим голосом, — я вам, конечно, очень благодарна, но что прикажете делать с этой разбитой посудой?
Под оглушительный хохот Моллины подружки объяснили:
— Эти черепки ты будешь швырять в Чеса, когда он выведет тебя из терпения, так что тебе не придется портить хорошую посуду.
Теперь рассмеялась и Молли. Даже Элси довольно посмеивалась:
— В жизни не слыхала ничего остроумнее.
И сразу после вручения этого шуточного подарка три подружки преподнесли Молли набор повседневной фаянсовой посуды.
— Жаль, что это не настоящий хороший фарфор, — сказала при этом Роуз, — но все еще впереди. Надеемся, что тебе и этот понравится.
— Мне очень нравится, — сказала Молли со слезами на глазах от переполнявших ее чувств. — Не нужно мне никакого фарфора. Зачем мне фарфор, если у меня есть такие подруги, как вы.
На этом вечер мог бы и завершиться, если бы одной из девушек не пришло в голову оживить ЭлСин грог порядочной дозой рома. Неудивительно, что после этого застолье сделалось еще задушевнее и свободнее.
— Сейчас мы должны по правилам играть в шуточные игры, — объявила Сэм, встряхивая головой, как бы желая ее проветрить. И с усмешкой добавила: — А что, если мы вместо этого сыграем в покер?
Под возгласы одобрения посуда была убрана со стола, и вся компания уселась за игру. Элси пыталась протестовать, но ее голос не был услышан. Пропустив еще один глоток грога, она и сама удивилась, почему это ей стало так хорошо, и когда Сэм предложила ей поучиться игре, она с готовностью согласилась:
— Почему бы и нет? — протянула она с кривой усмешкой.
Внимательно посмотрев на экономку и отметив, что у нее, как и у других, подозрительно поднялось настроение, Сэм призадумалась. Что, если в грог попало рома больше, чем нужно? Не то чтобы это так тревожило ее, но, помня о своем положении и советах доктора Пэрди, Сэм потихоньку от других весь остаток вечера пила только слабый чай. Мысленно поздравив себя с таким благоразумным поведением, Сэм села сдавать карты.
Праздник закончился только тогда, когда поздно ночью в дверь ввалились, пошатываясь, Трэвис и Хэнк. Гостьи приглушенными голосами распрощались с хозяйкой, после чего Сэм осторожно поднялась в спальню рука об руку со своим мужем и легла спать.
Наутро за завтраком собралась весьма бледная компания. Несмотря на то что, обнаружив в гроге солидную долю спиртного, Сэм героически воздержалась от него, она чувствовала себя далеко не так, как всегда. Похоже, что и остальные были не в своей тарелке, особенно Элси.
Чуть не уронив на стол кофейник, экономка схватилась за голову и жалобно застонала.
— Это все ты, — сказала она громким шепотом, тыкая в Сэм дрожащим пальцем, — это ты подлила спиртное в мой грог.
Сэм категорически замотала головой:
— Это не я, Элси. Может, это кто-то другой, но я даже не прикасалась к нему, клянусь.
— Ну конечно, кто-то другой! У меня голова сейчас треснет, как спелый арбуз.
— Прошу вас, Элси, — взмолился Трэвис. — Не говорите о еде, пока я не выпью еще шесть чашек черного кофе.
Хэнк все это время молчал. Вдруг он с позеленевшим лицом бросился на задний двор. Таким его Сэм никогда не видела.
К вечеру им всем настолько полегчало, что они уже были в состоянии подготовиться к встрече Рождества.
В церкви праздничные свечи заливали маленькое помещение теплым мягким светом, сосновые ветки распространяли вокруг острый свежий запах.
Сэм и Трэвис сидели рядом на скамье, слушали трогательную рождественскую проповедь пастора Олдрича, их пальцы переплелись, и Трэвис положил руку на ее живот. Ребенок колотил ножками, и они обменялись нежной улыбкой.
Во время заключительной молитвы Сэм и Трэвис потихоньку покинули свои места. Сэм подошла к Молли, стоящей в глубине церкви, а Трэвис присоединился к Чесу, стоящему у алтаря. Когда прихожане начали вставать со скамеек и натягивать на себя верхнюю одежду, пастор Олдрич призвал всех оставаться на своих местах.
— На этот вечер мы приготовили специальный рождественский сюрприз. Думаю, что никто из вас не откажется от него.
Он кивнул Альме, сидевшей за органом, и та заиграла нежную, трогательную мелодию. Шурша юбками, Сэм двинулась по центральному проходу. Все головы разом повернулись к ней. Несмотря на то что Сэм оделась в свое лучшее новое платье, она все равно чувствовала себя неловкой и неуклюжей. Не успела она дойти до конца прохода, как на ее щеках выступили красные пятна. Но ей все же удалось достичь алтаря, ни разу не споткнувшись, и она остановилась, прерывисто дыша, и отступила в сторону. Ее огромные черные глаза нашли Трэвиса, чтобы набраться от них силы, а потом она повернулась и стала смотреть, как Молли в одиночестве идет к алтарю.
В бледно-голубом платье, в котором она была похожа на рождественского ангела, Молли медленно шла вперед. Дрожащими пальцами она держала Библию и широко раскрытыми и блестящими глазами искала глаза Чеса. Он неловко улыбнулся ей, и уголки губ Молли поднялись вверх.
Сейчас уже все поняли, что им предстоит присутствовать при бракосочетании. Невнятное бормотание послышалось со скамеек, но никто не поднялся и не ушел. Даже если кому и хотелось, твердый взгляд пастора Олдрича не дал ему это сделать. Когда Чес взял свою невесту за руку, на них смотрели во все глаза.
Торжественные слова церемонии так подействовали на Сэм, что она снова встретилась глазами с Трэвисом. Они стояли раздельно, один на стороне жениха, другая рядом с невестой, но чувствовали себя вместе. Тепло разлилось по всему ее телу, когда она заглянула в его смеющиеся бирюзовые глаза. Ей казалось, что они снова обмениваются клятвами в вечной любви. В глубине души и она и он молча повторяли обеты, которые они дали друг другу в такой спешке, да еще Сэм в тот момент и по принуждению. Теперь Сэм отчетливо слышала все слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Муж нежно улыбнулся ей:
— Я скажу, что вы весьма изобретательная и умная женщина, моя дорогая. Они у нас попадутся, как овцы на стрижку.
— И никто из них не посмеет сказать и слова против, если подруги Молли решат посетить рождественскую службу, так? — продолжала Альма. — В конце концов, какой христианин откажет другому в праве выслушать слово Божье в такую священную ночь? В самом деле, не можем же мы выгонять кого бы то ни было из церкви, когда празднуется рождение Господа!
Довольно усмехнувшись, Трэвис снял воображаемую шляпу в честь Альмы:
— Миссис Олдрич, я вас поздравляю. У вас острый ум, который может сравниться только с добротой вашего сердца. Глядя на вас и Сэм, я начинаю удивляться, почему миром правят мужчины, а не женщины.
— Женщины и правят, милый мальчик, — безмятежно улыбнулась Альма. — Только не на сцене, а из-за кулис.
День благодарения остался позади, и Сэм начала с нетерпением ждать приближающегося Рождества и свадьбы Чеса и Молли. По странной случайности одеяло, над которым она трудилась, получалось у нее довольно милым, и Сэм решила, что из него выйдет приличный подарок молодым, если она успеет закончить его вовремя. Однако ей предстояло подумать о подарках Трэвису, Хэнку, Элси и некоторым друзьям. Сейчас она хвалила себя за то, что не растратила свои сбережения от игры в покер в брадобрейной Лу. Теперь у нее было немного своих денег, на которые она могла купить подарки, а Трэвис так и не узнает, сколько она потратила.
Поскольку в связи с приближающимися праздниками хлопот значительно прибавилось, Элси сама вызвалась приходить помогать Сэм почаще. Они вместе напекли печений, ромовых баб, украсили дом красными лентами и пахучими сосновыми ветками и начали шить для Сэм новое платье, которое она должна была надеть на рождественскую службу и следующую за ней свадьбу.
Элси была посвящена в планы относительно свадьбы и поклялась хранить тайну. Узнав Молли получше за последние несколько месяцев и найдя ее вполне симпатичной, несмотря на ее сомнительное занятие, Элси всей душой поддерживала эту идею.
— А знаешь, — как-то случайно вырвалось у нее, когда они с Сэм скатывали соленые шарики и теста, чтобы сделать из них украшения на елку, — просто позор, что Молли не может устроить девичник, как принято перед свадьбой.
— Девичник? — удивленно переспросила Сэм. — Что это такое?
Теперь опешила Элси.
— Ах, прости меня, Сэм. Вы с Трэвисом поженились в такой спешке, что я забыла, что у тебя тоже не было девичника. Да, честно признаться, мне и в голову не приходило, что ты можешь не знать, что это такое.
Она принялась объяснять:
— Девичник — это когда все подружки невесты собираются за несколько дней до ее свадьбы и устраивают праздник в ее честь. Они дарят ей подарки, пьют чай или пунш, едят печенье и разные сласти. Иногда они играют в смешные игры, но в основном они по очереди рассказывают всякие истории о том, как они сами выходили замуж, как готовились к свадьбе, как жили с мужьями в первые месяцы после свадьбы. Это всегда бывает очень весело.
Элси вздохнула и покачала головой:
— Но я как-то не представляю себе, как это гордые и чинные дамы Тамбла соберутся на девичник в честь Молли. Никто из них и пальцем не шевельнет, попади она хоть в огонь. Стыдно, конечно, да ничего не поделаешь. Достаточно того, что их хитростью заставят присутствовать при бракосочетании, да еще им придется здороваться при встрече с ней на улице. Сдается мне, бедняжке Молли придется стерпеть гораздо больше, чем тебе, прежде чем ее примут в обществе.
— Почему?
— Видимо, потому, что ты в отличие от Молли не торговала своим телом. Воровство почему-то считается меньшим грехом, чем проституция, несмотря на то что у Молли не было большого выбора. — Надо сказать, что обе, и Сэм и Элси, уже выслушали печальную историю Молли и знали, что она в тринадцать лет осталась сиротой. Не умея ничего делать, предоставленная себе самой, Молли, чтобы выжить, стала проституткой.
— Нет, — поправила Сэм. — Я не про то. Я о том, почему нельзя устроить для нее девичник? Элси досадливо поморщилась:
— Разве ты не слышала, что я тебе сказала? Или твой слух испарился вместе с твоей талией, Сэм?
— Ну, не надо злиться, Элси, — попросила Сэм, — иначе у меня начнутся спазмы и придется тебе возиться с украшениями без меня.
— Ну, хорошо, что ты там задумала?
— Мне пришло в голову, почему бы нам самим не устроить праздник для Молли? Трэвис и Лу собираются на вечеринку в честь Чеса накануне свадьбы. Трэвис сказал мне, что придут все друзья Чеса отпраздновать его последнюю ночь свободного человека. — Сэм презрительно сморщила носик. — Я так понимаю, все они усядутся в кружок, будут плакать друг другу в жилетку и вернутся домой пьяными в стельку.
Элси рассмеялась:
— Ты все понимаешь правильно. И все же вернемся к Молли. Разве можно устраивать вечер, когда некого приглашать в гости?
— О, недостатка в гостях не будет. — В глазах Сэм заиграли чертики, что всегда предвещало какую-нибудь проказу. — И в то же время обеспечим на эту ночь целомудрие наших гуляк. Пусть себе празднуют счастливую или несчастную, это уж кто как посмотрит, судьбу Чеса.
— Могу я спросить, какую проделку ты задумала? Я по глазам вижу, что ничего хорошего.
— Не бойся, Элси, — улыбнулась Сэм. — Я подумала, почему бы не позвать кое-кого из подруг Молли к нам и устроить праздник в узком кругу. Я уверена, им очень понравится идея отметить будущую свадьбу Молли, и мы можем пригласить их в тот вечер, когда мужчины соберутся на холостяцкую вечеринку. Больше никто об этом не должен знать. Не будем же мы делиться этой новостью с так называемыми настоящими леди.
Элси так громко ахнула, что Сэм побоялась, как бы она не проглотила собственный язык.
— Тебе в голову пришла мысль пригласить всех шлюх в этот дом? Саманта Кинкейд! Трэвиса хватит удар, если он узнает, что ты сейчас сказала! Да он запрет тебя в твою комнату на неделю, если ты осмелишься на такое.
— О, ради всего святого! — с досадой вздохнула Сэм. — Речь идет всего лишь о невинном, исключительно женском вечере по случаю бракосочетания Молли. Я же не предлагаю, чтобы Моллины подружки привели с собой всех своих клиентов. Что здесь плохого? Какие неприятности могут грозить нам? Почему ты возмущаешься?
— Раз ты это задумала, все может быть, — воскликнула Элси в отчаянии. — Единственное мое утешение, что Трэвис никогда, никогда не согласится на это, а уж будь спокойна, я первая доложу ему о твоих замыслах, пока не дошло до дела, а то от тебя всего можно ожидать, Саманта.
— Ах, так я сама расскажу ему обо всем, как только он придет домой, и могу побиться об заклад, Элси, на этом самом месте, что мы устроим праздник для Молли именно так, как я хочу.
— Да ни за что на свете. Ставлю все свое жалованье за месяц.
Сэм коварно улыбнулась:
— Договорились, уплачу тебе эту сумму, Элси, и освобожу на целую неделю от мытья посуды после ужина. Но если выиграю я, ты поможешь мне устроить вечеринку.
— Идет!
ГЛАВА 27
Вечером двадцать третьего декабря десять самых красивых «падших ангелов» Тамбла собрались в доме миссис Саманты Кинкейд. У дверей их встретила улыбающаяся хозяйка, которая приняла, от них накидки и передала их в распоряжение пожилой особы с кислым выражением лица, которая отзывалась на имя Элси.
— Все еще никак не пойму, как это тебе удалось, — ворчала Элси, обращаясь к Сэм.
Сэм, подмигнув, шепнула ей с улыбкой:
— Я ему наобещала такого, что ты и не представляешь.
— Это обман.
— Трэвис так не думает. Молли была тронута до слез.
— Сэм, я так взволнована. Как это ты придумала сделать мне такой подарок! И я и девочки чуть в обморок не упали, когда ты пригласила нас к себе домой, но мы так счастливы и так благодарны тебе. Спасибо.
— Не надо никаких благодарностей, — успокоила ее Сэм и дружески обняла за плечи. — Я хочу, чтобы вы сегодня повеселились.
— А Трэвис знает об этом? — неуверенно спросила Молли.
Сэм кивнула головой и хитро улыбнулась Элси:
— Конечно, знает. Не волнуйся. Отдыхай, веселись. И улыбайся! Ты у нас почетная гостья, и через каких-нибудь двадцать четыре часа ты станешь миссис Чес Браун.
— Мне верится в это с трудом, — пробормотала Молли. — Только представить себе, что я вдруг выйду замуж, обрету свой дом…
Сэм звонко рассмеялась:
— И я думала точно так же о себе не так давно. А теперь посмотри на меня! — Она, посмеиваясь, похлопала себя по круглому животу.
Не сразу гостьи сбросили с себя некоторую скованность, тем более что они все время ощущали на себе мрачные взгляды Элси, но радушие и доброта Сэм сделали свое дело, и девушки наконец почувствовали себя гораздо свободнее. Вскоре все они трещали как сороки, шутили, наперебой давали советы будущей новобрачной. Обстановка стала еще более теплой, когда Молли начала открывать пакеты с подарками. Две девушки, сложившись вместе, купили для нее красную шелковую ночную рубашку, которая гарантировала Чесу учащенное сердцебиение.
— Милочка, стоит тебе надеть это, как Чес перестанет даже выходить на свежий воздух целую неделю, — предсказывала Фанни, страстно улыбаясь.
Уставясь в изумлении на блестящее великолепие, Сэм воскликнула:
— Вот это да, Молли. Я тебе завидую! Это вызвало взрыв смеха, а Беттина прочувственно сказала:
— И я тоже. Сказать правду, мы все завидуем тебе, твоему счастью, тому, что ты нашла такого замечательного и понимающего человека, как Чес, и мы все желаем тебе всего наилучшего. Ты устроила свою жизнь, Молли, и все мы желаем тебе счастья.
После этой прочувственной речи Беттины Сэм заметила, что Элси уже не так задирает нос, как прежде. А когда пришло время подавать гостям торт и праздничный грог, от осуждающего вида Элси не осталось и следа.
Сэм подарила Молли розовый клетчатый передник, отделанный кружевом, который привел Молли в восторг.
— Теперь мне остается только научиться так же хорошо готовить, как ты, — сказала Молли.
Когда Молли развернула ухватки для кастрюль, которые Элси собственноручно связала для нее, экономка ворчливо заметила:
— Ну, если ты решишь заняться этим делом, только свистни. Если я смогла научить стряпать Сэм, то могу научить кого угодно.
— А вот это тоже тебе пригодится, — сказала одна из девушек, протягивая невесте очередной подарок. Когда Молли развернула сверток, она обнаружила в нем новейшую поваренную книгу.
— А вот посмотри, — сказала Роуз, сунув в руки Молли коробку, перевязанную яркой лентой, — что мы купили для тебя с Беттиной и Нелл.
Когда Молли открыла коробку, вид ее стал озадаченный и непонимающий. Она не знала, что и подумать. Нелл хихикнула, за что получила от Роуз тычок в бок. В полном недоумении Молли вынула из коробки тарелку с отбитыми краями и чашку без ручки. На дне коробки лежало еще несколько черепков.
— Ах, девочки, — произнесла она дрожащим голосом, — я вам, конечно, очень благодарна, но что прикажете делать с этой разбитой посудой?
Под оглушительный хохот Моллины подружки объяснили:
— Эти черепки ты будешь швырять в Чеса, когда он выведет тебя из терпения, так что тебе не придется портить хорошую посуду.
Теперь рассмеялась и Молли. Даже Элси довольно посмеивалась:
— В жизни не слыхала ничего остроумнее.
И сразу после вручения этого шуточного подарка три подружки преподнесли Молли набор повседневной фаянсовой посуды.
— Жаль, что это не настоящий хороший фарфор, — сказала при этом Роуз, — но все еще впереди. Надеемся, что тебе и этот понравится.
— Мне очень нравится, — сказала Молли со слезами на глазах от переполнявших ее чувств. — Не нужно мне никакого фарфора. Зачем мне фарфор, если у меня есть такие подруги, как вы.
На этом вечер мог бы и завершиться, если бы одной из девушек не пришло в голову оживить ЭлСин грог порядочной дозой рома. Неудивительно, что после этого застолье сделалось еще задушевнее и свободнее.
— Сейчас мы должны по правилам играть в шуточные игры, — объявила Сэм, встряхивая головой, как бы желая ее проветрить. И с усмешкой добавила: — А что, если мы вместо этого сыграем в покер?
Под возгласы одобрения посуда была убрана со стола, и вся компания уселась за игру. Элси пыталась протестовать, но ее голос не был услышан. Пропустив еще один глоток грога, она и сама удивилась, почему это ей стало так хорошо, и когда Сэм предложила ей поучиться игре, она с готовностью согласилась:
— Почему бы и нет? — протянула она с кривой усмешкой.
Внимательно посмотрев на экономку и отметив, что у нее, как и у других, подозрительно поднялось настроение, Сэм призадумалась. Что, если в грог попало рома больше, чем нужно? Не то чтобы это так тревожило ее, но, помня о своем положении и советах доктора Пэрди, Сэм потихоньку от других весь остаток вечера пила только слабый чай. Мысленно поздравив себя с таким благоразумным поведением, Сэм села сдавать карты.
Праздник закончился только тогда, когда поздно ночью в дверь ввалились, пошатываясь, Трэвис и Хэнк. Гостьи приглушенными голосами распрощались с хозяйкой, после чего Сэм осторожно поднялась в спальню рука об руку со своим мужем и легла спать.
Наутро за завтраком собралась весьма бледная компания. Несмотря на то что, обнаружив в гроге солидную долю спиртного, Сэм героически воздержалась от него, она чувствовала себя далеко не так, как всегда. Похоже, что и остальные были не в своей тарелке, особенно Элси.
Чуть не уронив на стол кофейник, экономка схватилась за голову и жалобно застонала.
— Это все ты, — сказала она громким шепотом, тыкая в Сэм дрожащим пальцем, — это ты подлила спиртное в мой грог.
Сэм категорически замотала головой:
— Это не я, Элси. Может, это кто-то другой, но я даже не прикасалась к нему, клянусь.
— Ну конечно, кто-то другой! У меня голова сейчас треснет, как спелый арбуз.
— Прошу вас, Элси, — взмолился Трэвис. — Не говорите о еде, пока я не выпью еще шесть чашек черного кофе.
Хэнк все это время молчал. Вдруг он с позеленевшим лицом бросился на задний двор. Таким его Сэм никогда не видела.
К вечеру им всем настолько полегчало, что они уже были в состоянии подготовиться к встрече Рождества.
В церкви праздничные свечи заливали маленькое помещение теплым мягким светом, сосновые ветки распространяли вокруг острый свежий запах.
Сэм и Трэвис сидели рядом на скамье, слушали трогательную рождественскую проповедь пастора Олдрича, их пальцы переплелись, и Трэвис положил руку на ее живот. Ребенок колотил ножками, и они обменялись нежной улыбкой.
Во время заключительной молитвы Сэм и Трэвис потихоньку покинули свои места. Сэм подошла к Молли, стоящей в глубине церкви, а Трэвис присоединился к Чесу, стоящему у алтаря. Когда прихожане начали вставать со скамеек и натягивать на себя верхнюю одежду, пастор Олдрич призвал всех оставаться на своих местах.
— На этот вечер мы приготовили специальный рождественский сюрприз. Думаю, что никто из вас не откажется от него.
Он кивнул Альме, сидевшей за органом, и та заиграла нежную, трогательную мелодию. Шурша юбками, Сэм двинулась по центральному проходу. Все головы разом повернулись к ней. Несмотря на то что Сэм оделась в свое лучшее новое платье, она все равно чувствовала себя неловкой и неуклюжей. Не успела она дойти до конца прохода, как на ее щеках выступили красные пятна. Но ей все же удалось достичь алтаря, ни разу не споткнувшись, и она остановилась, прерывисто дыша, и отступила в сторону. Ее огромные черные глаза нашли Трэвиса, чтобы набраться от них силы, а потом она повернулась и стала смотреть, как Молли в одиночестве идет к алтарю.
В бледно-голубом платье, в котором она была похожа на рождественского ангела, Молли медленно шла вперед. Дрожащими пальцами она держала Библию и широко раскрытыми и блестящими глазами искала глаза Чеса. Он неловко улыбнулся ей, и уголки губ Молли поднялись вверх.
Сейчас уже все поняли, что им предстоит присутствовать при бракосочетании. Невнятное бормотание послышалось со скамеек, но никто не поднялся и не ушел. Даже если кому и хотелось, твердый взгляд пастора Олдрича не дал ему это сделать. Когда Чес взял свою невесту за руку, на них смотрели во все глаза.
Торжественные слова церемонии так подействовали на Сэм, что она снова встретилась глазами с Трэвисом. Они стояли раздельно, один на стороне жениха, другая рядом с невестой, но чувствовали себя вместе. Тепло разлилось по всему ее телу, когда она заглянула в его смеющиеся бирюзовые глаза. Ей казалось, что они снова обмениваются клятвами в вечной любви. В глубине души и она и он молча повторяли обеты, которые они дали друг другу в такой спешке, да еще Сэм в тот момент и по принуждению. Теперь Сэм отчетливо слышала все слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38