Почему Стив вдруг так переменился? Может, пожалел ее? Боже, как унизительна эта мысль!Джинни держала чашку дрожащими руками. Делия раздвинула шторы, и солнечный свет ворвался в комнату. Стив, конечно, давно уже уехал, что несколько успокоило Джинни: теперь ему хотя бы не угрожает опасность. Но Стив велел ей остаться здесь. Интересно, почему?Кофе согрел ее и немного прояснил мысли. Джинни выпила бы еще чашечку, но Делия, испуганная и бледная, попросила ее поскорее одеться. Джинни чувствовала себя как приговоренная к казни.Умываясь, она думала, отчего князь Иван ведет себя столь деспотично. Раньше он сам приходил за ней, а теперь только приказывал. Как, однако, все изменилось! Князь Иван — ее муж, а Стив — любовник!Вчерашний вечер походил на сон. Но сейчас начинался новый день, и в висках появилась привычная пульсирующая боль. Тело Джинни покрылось холодным потом, конечности ломило, веки чесались, а руки так дрожали, что Делии приходилось все делать за нее.— А вот и ты, любовь моя! Надеюсь, ты хорошо спала?Иван брился. Закончив, он поцеловал ей руку, и Джинни почувствовала знакомый запах его любимого одеколона. Потом он подтянул Джинни к себе и коснулся губами ее сжатых холодных губ.Взглянув на себя в зеркало, Джинни отметила, что бледно-зеленое платье только подчеркивает ее восковую бледность.— Да, — сказал между тем князь Иван, перехватив ее взгляд, — мы очень красивая пара, не так ли? Ты до сих пор не сказала ни слова, Вирджиния. Ты голодна? Может, хороший завтрак подкрепит тебя? По-моему, тебе надо почаще бывать на свежем воздухе и заняться физическими упражнениями. Посмотри на меня. Я не спал почти всю ночь, но чувствую себя бодрым и свежим. Более того, я даже готов выполнить одну неприятную обязанность, которая предстоит мне после завтрака.— О чем ты? — спросила Джинни, повернувшись к нему, но Иван лишь улыбался и разглядывал ее своими светлыми рыбьими глазами.— Дорогая, я же сказал: сначала поедим. Мне не хочется портить тебе аппетит. Вот, усаживайся поудобнее. Тебе налить чаю?У Джинни так дрожали руки, что князь взял у нее серебряный чайник и озабоченно покачал головой.— Иван! — умоляюще начала Джинни. — У меня так болит голова, что я не могу есть. Зачем ты отобрал у меня порошки? Чтобы у меня… чтобы у меня…— Да, да, я помню. Чтобы у тебя не болела головка, моя радость. Они были очень нужны тебе вначале, но уже давно следовало бы забыть о том несчастном случае! Вчера, например, ты так хорошо себя чувствовала, что даже отважилась на некую эскападу, не так ли? Зачем же отравлять организм? Впрочем, время от времени я готов давать тебе такой порошок, но если только сам решу, что он тебе нужен. Позволь мне принимать за тебя решения, дорогая.Джинни во все глаза смотрела на князя Ивана. Продолжая улыбаться и словно не замечая состояния жены, он разливал чай. Иван наклонился к ней и слегка потрепал по щеке:— Ешь, дорогая, и пей чай. Пора тебе привыкать к нашему чаю — ты ведь теперь россиянка.Джинни и думать не могла о еде, хотя, уступая настояниям князя, что-то проглотила.Князь болтал без умолку, самым сладким голосом:— Ну нельзя же голодать. Не капризничай, поешь как следует. Ты ведешь себя как избалованный ребенок — честное слово, — который делает все что ему заблагорассудится. Но все это скоро изменится, уверяю тебя. И самое главное, ты от этого только выиграешь!— Я… я и в самом деле дурно себя чувствую. Простудилась, наверное. Можно мне вернуться к себе и лечь? Хотя бы на час-другой? Пожалуйста! Мне так не хочется спускаться вниз…Неужели это она говорит, так смиренно просит? Дрожь в руках усиливалась, и Джинни переплела пальцы, стараясь унять ее. Но у нее тряслись даже губы…— Боюсь, эти порошки не слишком полезны для здоровья. Ты почувствуешь себя куда бодрее, глотнув свежего воздуха. Пойдем — и никаких отказов, иначе я стану суровым, а мне так хотелось бы быть с тобой терпеливым и заботливым. — Он схватил ее за руки и рывком поставил на ноги. — Пойдем, не стоит заставлять мистера Мердока ждать слишком долго. Признаюсь, любовь моя, в нем я нашел понимающего и тонко чувствующего человека. Он ничуть не осуждает тебя за вчерашнее. Изнасилование — весьма серьезное преступление, а ведь именно это с тобой и произошло?Князь Иван крепко взял ее за руку и куда-то повел. Она помнила только, что, если будет хорошо себя вести, получит порошок.Они оказались в каком-то подземелье или погребе, куда спустились по крутым каменным ступеням. Однако большие деревянные щиты для проветривания были распахнуты во всю ширь, давая доступ воздуху и свету. На стенах лежали солнечные блики. В подземелье она увидела Мердока и одного из его телохранителей, мрачного мужчину с рыжими усами. Мистер Мердок явно избегал смотреть на Джинни.Он раздраженно сказал:— Княгине незачем было спускаться сюда. Дело слишком неприятное как для меня, так и для вас, князь. Если бы вы не приняли своих мер, я все равно разыскал бы этого человека и расправился с ним.— Напротив, мне кажется, что так лучше. Хотя Вирджиния по-прежнему близка к шоку, я решил, что ей стоит убедиться в неотвратимости правосудия. Возможно, после этого у нее исчезнет страх перед одинокими прогулками верхом.Они говорили о чем-то еще, но Джинни ничего не понимала.— Я по-прежнему полагаю…— Моя жена была свидетельницей войны в Мексике и не раз видела убитых — правда, мой ангел? На этот раз, уверен, она тоже не испугается. Как-никак этот человек напал на нее. Не сомневаюсь, она сама убила бы насильника, будь при ней оружие.Стараясь скрыть дрожь, Джинни наконец встретилась глазами с Сэмом Мердоком. Он смотрел пристально и мрачно. Несмотря на хаос в голове и крайне подавленное состояние, она почему-то решила, что Мердок очень хочет о чем-то ее предупредить. Но о чем?Наконец хозяин дома тяжело вздохнул и кивнул своему телохранителю. Тот нагнулся и откинул ткань с предмета, лежавшего на полу.Джинни вскрикнула, слабо и сдавленно.Перед ней лежал мертвец, избитый и изуродованный. Темные волосы, темный костюм, пропитанный кровью. Но не Стив… не Стив!Словно издалека, до нее донесся негромкий, суровый голос Сэма Мердока:— Разве такое зрелище для женщины? Притом этот человек умер уже часов двенадцать — пятнадцать назад. Нам нужно поскорее похоронить его, и без всякого шума. Это был настоящий сорвиголова — я ни за что не взял бы его к себе на службу, если бы он уже не работал на меня когда-то на ранчо. Но знай я, какого негодяя пригрел…Нет. Это, конечно, не Стив. «Умер часов двенадцать — пятнадцать назад» — так, кажется, сказал мистер Мердок. А Стив вчера злился, что в него стреляли. Но кто же этот человек? Жаль несчастного, но у Джинни полегчало на душе, а вместе с тем усилилась слабость. Она даже покачнулась от головокружения.— Лучше всего увести ее отсюда, — услышала она голос Сэма Мердока.— К чему спешить?.. У Вирджинии сильный характер, куда сильнее, чем кажется. Открой глаза, любовь моя, и посмотри внимательно: это тот самый человек? Ошибки быть не должно.Она с усилием открыла глаза, взглянула и быстро отвернулась.— Он… Он одет, как тот…Но я не хочу об этом вспоминать! Не хочу!— Ну конечно, дорогая. Я знаю, как это ужасно. Но ты же понимаешь, почему я хотел, чтобы ты своими глазами увидела, как наказан этот мерзавец! Сейчас тебе нечего бояться — он уже никогда не навредит тебе. — Князь говорил все, что следует, но только Джинни понимала скрытый смысл его слов.— Княгиня, я очень сожалею о случившемся. Узнай я об этом раньше, я немедленно наказал бы виновного. Постарайтесь забыть обо всем, если можете. Кстати, уверяю вас, о случившемся никто не знает.Вернувшись к себе, Джинни разрыдалась. Она плакала от слабости, от унижения, которому ее подверг князь Сарканов, от того, что ощущала себя мухой, попавшей в паутину. Но она испытывала облегчение, узнав, что убитый — не Стив.Она чувствовала, что князь Иван находится здесь же, в комнате, и внимательно за ней наблюдает. Но теперь Джинни это было безразлично. Она услышала его голос:— Сколько слез из-за какого-то насильника! Тебе, дорогая, следует успокоиться, не то я подумаю, что ты его поощряла. Неужели ты можешь так низко пасть? Этот человек, метис, подонок — как называют таких по-испански? — ах да, вакеро! Вакеро, от которого смердит коровьим и лошадиным навозом! Как можно так опускаться? Надеюсь, что это слезы стыда. Дочь царя и какой-то конюх! Господи, да если бы об этом узнали, представляешь, какой разразился бы скандал? Впрочем, никто ни о чем не пронюхает. Я задушил все в зародыше! Вот видишь, моя любимая, несмотря на твои странные вкусы, я все же ценю тебя, то есть не спускаю с тебя глаз. Я вообще не спускаю глаз с того, что мне принадлежит. За тобой и раньше следили — будут следить и впредь, запомни это как следует. Надеюсь, подобных ошибок ты больше не совершишь, правда?Он смотрел на хрупкую, нежную женщину, свернувшуюся клубочком в бархатном кресле. — Правда? — еще раз спросил он, на этот раз громче, и она кивнула.Видя ее опущенную голову и поникшие плечи, Иван Сарканов торжествовал. Наконец-то эта гордячка почувствовала, что такое хозяин. Она сделает теперь все, что он прикажет, приползет к нему, как побитая собака, чтобы вымолить эти несчастные порошки, без которых не может обходиться. Если граф Черников уедет в Россию раньше него, а Мердок его поддержит, то все, о чем он мечтал, получится!Он начал почти радостно размышлять о скором возвращении в Сан-Франциско. И об одном доме, известном только ему. Вот где он получит истинное удовольствие, которого требовала его извращенная натура. Но прежде, к сожалению, придется уладить несколько дел: в частности, попросить Крейтона нанять для него еще одного парня, способного выполнять самую грязную работу. У Крейтона зоркие глаза и отличный нюх, ему вполне можно доверять. Разумеется, Крейтон получает немалые деньги за свои услуги. Подумать только, агент князя Сарканова — камердинер сенатора Брендона! Еще один повод посмеяться над этим важным американцем. Иван сам порекомендовал Крейтона сенатору во время своего первого визита в Сан-Франциско, хотя и знал за ним кое-какие делишки. Впрочем, этот парень был когда-то камердинером одного джентльмена и свой прямые обязанности выполнял хорошо. При этом поддерживал широкие связи с преступным миром. Например, предложил Ивану услуги одного мрачного безликого субъекта, который и угробил провинившегося телохранителя. Теперь он, несомненно, пропивал свой гонорар в знаменитом салуне «Бэрбэри коуст» на набережной. Впрочем, имея связи, наемного убийцу не сложно найти. Не трудно и манипулировать женщинами, если умеешь к ним подойти. Вот Вирджиния уже хорошо поняла, кто ее настоящий хозяин. Через некоторое время он преподаст ей еще несколько уроков — и не без удовольствия для себя, кстати. Но не раньше, чем она заарканит Сэма Мердока. Ведь ясно, что Мердок мечтает ее заполучить, а он из тех, кто не станет скупиться на такие дела.Джинни теперь едва слышно постанывала. Ее глаза опухли от слез, а на щеках играл нездоровый румянец.Князь Иван подошел к жене и запрокинул ее голову, чтобы она увидела его суровое лицо.— Все, хватит! Я дал тебе время поплакать всласть, а теперь пора привести себя в порядок. Пойди и умойся. Я разрешаю тебе немного отдохнуть, но потом спустись вниз к гостям. Мистер Мердок решил устроить для всех завтрак на свежем воздухе у себя в патио. Потом он, возможно, пригласит тебя покататься с ним верхом. Ты должна принять приглашение. Никаких отказов. Не вздумай ссылаться на головную боль. Можешь принять один порошок, если уж он тебе так нужен, но ты должна выглядеть отдохнувшей и веселой. Поторапливайся, не то я пойду с тобой и прослежу, как ты выполняешь мои распоряжения.Взглянув на свое распухшее от слез лицо, Джинни чуть было снова не расплакалась. Неужели эта женщина с всклокоченными волосами и помятым лицом и в самом деле она? Боже, во что она превратилась! Можно ли пасть еще ниже?— Ты всегда готова к бою. Думаю, что твоя строптивость — именно то, что привлекает меня к тебе…Так когда-то сказал Стив. Что ж, в свое время это, пожалуй, соответствовало истине. Но сейчас все это бесследно улетучилось, пропала воля к жизни, помогавшая ей выкручиваться из всевозможных переделок. Так что же с ней приключилось?«Ох, лучше об этом не думать. Слишком сильно болит голова… Он угрожал сплавить меня в приют для душевнобольных и сделает это, если захочет…»Джинни погрузилась в размышления, жалея и ненавидя себя. Между тем она автоматически делала все, что велел князь.Дрожащими пальцами расстегнув крючки на платье, она разделась и умылась. Затем легла в постель и закрыла глаза. Часть третьяПИРАТ Глава 23 Один за другим разбогатевшие на золоте миллионеры уезжали в своих роскошных экипажах в сопровождении слуг. Лошади были нагружены тюками. Некоторые направлялись в город, другие — в свои загородные дома. — Доброго пути… до свидания… какой приятный визит… рада была познакомиться… непременно увидимся в городе. — Джинни казалось, что еще немного, и она не удержит на лице эту натянутую, ненатуральную улыбку. Неужели прошло только четыре дня? Она казалась себе деревянным истуканом, а ее нервы были как струны, натянутые до предела. Она думала только о волшебных порошках, которые князь Иван выдавал ей теперь дважды в день — в награду за хорошее поведение. Один она получала утром для бодрости, когда предстояло отправиться на верховую прогулку с Сэмом Мердоком. Второй — перед тем как спуститься вечером к обеду. Между этими двумя приемами она проводила время в основном у себя в спальне, где, как считалось, «отдыхала». При этом тело ее покрывал холодный пот, а кожа чесалась. Временами она каталась по постели, чтобы избавиться от зуда. Боль в висках становилась невыносимой. Джинни уже не спрашивала себя, во что она превращается и что ее ждет. Все ее мысли сосредоточились на порошках, которые приносили ей облегчение.Мердок был к ней добр и внимателен, но по-прежнему сдержан. Каждое утро он посылал ей свежие цветы, а вечерами — экзотическую орхидею из теплицы. Князь Иван улыбался; он стал весьма благожелателен. Да, Мердок — умнейший человек, иначе он не стал бы таким богатым и могущественным. Но даже у него были слабости: например, ему явно нравилась Джинни. Это не оставляло сомнений.«Что ж, поживем — увидим», — думал Иван Сарканов. Его снедало нетерпение — уж слишком осторожен этот Мердок в проявлении своих чувств. К тому же сенатор в последнее время стал вести себя с зятем весьма отчужденно. Брендона явно что-то тревожило. Акции самых больших шахт компании Комсток стали в последние дни резко падать, и только очень богатые люди сохраняли спокойствие. А Брендон, помимо всего прочего, занимался скупкой и перепродажей земельных участков в Южной Калифорнии, и, как говорили, не слишком удачно. Потом возникла история с пароходной компанией: мелкие держатели акций объединились и продали свои доли — вот только неизвестно кому. Это лишило Брендона контрольного пакета, на который он очень рассчитывал… Кстати, кое-какие деньги они вложили вместе, но это приносило не Бог весть какие дивиденды. Их окружали богачи, готовые делать деньги любыми способами; они не брезговали ничем, чтобы заработать лишний доллар, и становились на пути сенатора. Мердок был одной из таких акул — «загадочный человек», так, кажется, все его называли. Но стоило с ним познакомиться, как и он оказался вполне заурядным человеком с обычными слабостями.Ивана Сарканова опьяняло ощущение своей значимости и власти. До сих пор все его планы успешно осуществлялись. Ему даже стало везти за зеленым сукном, что прежде случалось крайне редко. Да, удача сопутствовала ему во всем — даже в скоропалительной женитьбе. Если царь Александр и узнает о его манипуляциях с акциями Русско-Американской компании и о небольшой недостаче, вряд ли он выразит недовольство мужу своей вновь обретенной дочери. Все рискованные предприятия князя начали приносить прибыль. Но главный успех ждал его впереди — он зрел, словно плод, румянился и был готов вот-вот упасть ему в руки.Он снова строил грандиозные планы, но уже втайне от Джинни. Сенатор с зятем отправятся в Сан-Франциско со всеми гостями — то есть на день раньше, чем Джинни и Соня. Их проводит мистер Мердок, ибо у него там срочное дело. Потом он отбудет в Вирджиния-сити.— Ты будешь очень занята, любовь моя. — Иван вошел в спальню Джинни рано утром, чтобы попрощаться с ней. — Ничуть не сомневаюсь в твоем умении обольстить мужчину — особенно, если ты этого захочешь. Будь любезна также и с его воспитанницей. Она поедет в Сан-Франциско вместе с вами. Мистер Мердок строит там дом — что-то в античном стиле, как я слышал. Но пока очаровательной сеньорите Санчес нужно пристанище в городе. Твоя мачеха любезно согласилась стать ее гидом, но, конечно, весьма пригодится твое прекрасное знание испанского языка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63