Сердце у Джинни забилось быстро-быстро, но она попыталась сохранить спокойствие — вне всякого сомнения, он провел ночь с Консепсьон. Но отчего это так мучает ее?— Что вы здесь делаете?Стив задумчиво потер подбородок:— А черт его знает. Вообще-то я здесь живу, пока, во всяком случае. Кроме того, Сэм попросил меня присматривать за вами и выполнять все ваши распоряжения. Не возражаете, если я с вами посижу?Не дожидаясь ответа, он сел на каменную скамейку напротив нее и протянул руку к рогалику. Джинни словно загипнотизировал взгляд Стива.— А вы похудели. И потеряли тот персиковый загар, который вас очень красил. Видно, очень поздно ложитесь спать. Вы разве забыли, как разливают кофе? Или теперь этим занимаются слуги?— Поскольку вы тоже слуга, не слишком ли вы фамильярничаете? — Она метнула в его сторону холодный взгляд.— Сдается, сегодня вы куда больше похожи на прежнюю Джинни, поэтому я обслужу себя сам. Простите, что побеспокоил вас, княгиня.— Нет уж, я сделаю это сама — но только один раз. И все же мне хотелось бы выяснить, что у вас на уме, Стив Морган? Вы забываете, что я слишком хорошо вас знаю!— Я помню об этом и благодарен вам.Он отвечал весьма сдержанно, но Джинни отлично видела, что в глазах у него заплясали чертики, а потому решила держаться как можно суше:— Итак, отчего вы здесь? Вы сами ответите или мне спросить мистера Мердока?— А Сэм не так уж много знает. Разве только то, что некогда мы с вами были очень близки. Он довольно старомодно относится к женщинам. И, кстати, весьма беспокоился за вас вчера вечером. Пожалуй, вам стоит сообщить ему, что я сохранял необходимую дистанцию. Мне бы не хотелось потерять работу.Иронический тон Стива задел Джинни, а он, как нарочно, уселся поудобнее на стуле, вытянул ноги и принялся глазеть на нее, потягивая кофе.— Сдается мне, что вы знаете друг друга куда лучше, чем показываете. Вот сегодня, например, вы спустились сюда прямо из его спальни.Он насмешливо изогнул брови:— Черт побери, княгиня, вы меня удивили! Так, значит, вы уже побывали у него в спальне? Как вам не стыдно? А может, ваш муж — само всепрощение?Джинни вспыхнула.— А вы совсем не изменились! — злобно воскликнула она. — И даже позволяете себе думать такое о человеке, который вас пригрел…— С чего вы решили, что я хотел вас оскорбить? Напротив, я считаю, что Сэму очень повезло! Он просто счастливчик, как и ваш муж, разумеется. Как жаль, что его здесь нет!Джинни открыла было рот, чтобы ответить ему порезче, но тут же осеклась. Одна мысль неожиданно пронзила ее: Стив был пьян! Причем пьян безобразно. Такого ей еще не случалось видеть. Впрочем, держался он безупречно, но Джинни знала!— Боюсь, мне придется вас покинуть, — холодно сказала она. — Вы только что напомнили мне, что у меня есть муж, а заодно обвинили и в связи с Мердоком. Должна заметить, что это никоим образом вас не касается. Впрочем, вы и сами утверждали это вчера. Помните?Она поднялась. Пора было выбираться отсюда: ведь Стив был здесь, чтобы пытать ее, мучить, и даже порошки уже не спасали ее от душевной боли.— Ну что ж, кажется, мы выяснили истинное положение вещей, — раздраженно проговорил Стив. — Но вам совершенно незачем убегать отсюда. Вы же не боитесь насилия: Что было, то прошло, княгиня!Но отчего он в таком случае вдруг схватил ее за руку? Джинни теперь уже не могла уйти. Наконец она решила, что он приехал сюда надругаться над ней.Джинни прикусила губу, а потом спокойно сказала:— Вот что, Стив. Прежде, чем вы скажете, что вам от меня угодно, отпустите мою руку.Стив Морган чувствовал, что пьян. Он знал, что ему следует отпустить Джинни. Но со вчерашнего вечера те горькие слова, что она бросила ему в лицо, жгли его, словно раскаленные угли.— Так отчего же вы не можете оставить меня в покое? Скажите, прошу вас, зачем вы вернулись в Калифорнию?В этот момент Стив готов был послать все к чертовой матери и заявить Бишопу, чтобы он подыскал себе другого человека. Даже сейчас, черт возьми, его обуревало желание наподдать Джинни как следует, а то и придушить ее. И это после разговора с Сэмом Мердоком! Неужели она и в самом деле влюбилась в князя Сарканова? Как он этого достиг?Они стояли друг против друга, замкнутые и отчужденные как никогда.— Вы одеты для верховой прогулки, — коротко заметил Стив. — Сэм не хотел бы вас разочаровывать, поэтому, если вы подождете, пока я допью кофе, я провожу вас.Джинни так и подмывало убежать и прекратить эту неприятную сцену.— Полагаю, у меня нет выбора, но удивляюсь, что вы решаетесь показываться на людях. Если мой отец или Соня заметят вас, то… — Она потерла запястье. Стив вдруг вежливо отодвинул стул, когда она снова решила сесть за стол.— Глазам своим не верю! — иронически воскликнула она. — А вы, оказывается, усвоили кое-какие манеры, не так ли?— А ваш язычок ничуть не потерял былой остроты! Кстати, поскольку вас так раздражает мое присутствие, княгиня, спешу сообщить вам, что уеду отсюда сегодня же вечером. Вряд ли нам стоит обсуждать — встретимся ли мы с вами когда-нибудь. Давайте просто покатаемся. Погода великолепная! И больше никаких воспоминаний, прошу вас. Я постараюсь обуздать свой язык, если вы придержите свой.Между тем он наблюдал за ней, чуть прикрыв глаза. Казалось, он совершенно успокоился, но это не удивило Джинни: она знала, как быстро Стив менял тактику. Слава Богу, и она кое-чему научилась: например, напускать на себя равнодушный вид.Джинни с горечью думала о том, что Стив уезжает. Но зачем же ей страдать? Ведь Стив ее больше не любит и не хочет. А ведь бывало, что он был готов сорвать с нее одежду, если она, по его мнению, раздевалась не слишком быстро. Все это утро они были одни, но он не проявлял к ней ни малейшего интереса, смотрел на нее, как на чужую женщину, не слишком волновавшую его.— Если не возражаете, — заметил Стив, — мы не присоединимся к кавалькаде, а потом я доставлю вас домой прежде, чем гости вернутся. Они взяли с собой припасы для пикника, значит, это едва ли произойдет раньше полудня.Неужели возможно, что они со Стивом снова помчатся вместе? Но разве это поможет им преодолеть отчуждение и непонимание?Судя по всему, Стив был хорошо знаком с этим лесистым и холмистым краем. Джинни не беспокоило, куда они мчатся. Она ничуть не встревожилась бы, даже узнав, что он снова решил ее похитить. Как Стив и обещал, с ним она чувствовала себя в полной безопасности. Но как он изменился! Казалось, Стив едва замечает ее.Налетевший ветер разметал бронзовые волосы Джинни. Ее лицо было бледным и напряженным. Счастлива ли она, думал Стив, нравится ли ей новая жизнь? Любит ли она мужа, который обеспечил ей положение в обществе, ничуть не препятствуя, как говорили, увлечениям своей супруги. Все это еще можно понять, но что она нашла в дамском угоднике сэре Эрике Фотерингее? Хотя в последний момент все же отказалась спать с ним… Господи, чего же она ожидала от него? Да, Джинни стала обычной потаскухой, но и он, Стив, увы, приложил к этому руку. Странно, что ей еще удается принимать вид оскорбленной невинности!Стив выбрал для прогулки тропинку, ведущую к маленькой полянке у ручья. Поскольку их окружал густой лес, Стив ругал себя за то, что слишком много выпил и не может толком ориентироваться. Нет, он и впрямь безумец, раз позволил Бишопу втянуть себя в это дело. Уж если бы Джинни чувствовала себя несчастной, подвергаясь манипуляциям со стороны муженька и папаши, она наверняка призналась бы ему. Так какого же черта!Наконец они достигли поляны. Джинни сидела в седле, пристально разглядывая ручей. Она только сейчас поняла, как тихо кругом: никаких звуков, кроме щебета птиц и журчания воды. Упавшее дерево перегородило ручей, и возле ствола образовалась запруда. Казалось, здесь не ступала нога человека.Джинни чуть повернула голову. Стив тоже молча смотрел на воду, и лицо его выражало недовольство. Казалось, он жалел, что затащил ее в эту глушь. Солнце было теперь у них почти над головой, и это напомнило Джинни, что близится полдень. Значит, пора поворачивать коней и скакать назад.— Не хотите ли немного отдохнуть? Это нужно и лошадям. Сохраняя видимость прежней независимости, Стив соскочил с коня и бросил поводья. Потом схватил Джинни за талию, снял с седла и поставил на землю. Когда она оказалась на земле, его руки словно невзначай скользнули по ее спине. А почему бы и нет? Он желал ее — так зачем притворяться?Джинни тихо запротестовала. Что с ней происходит? Очередное наваждение? Ну что ж, сопротивляться поздно. Стив — единственный мужчина на свете, в объятиях которого она ощущает всю полноту счастья. Ее пальцы касались его плеч, гладили волосы. Она даже закрыла глаза, чтобы не препятствовать былому почти позабытому желанию, которое неизменно пробуждал в ней Стив. Он приник к ее губам, потом стал целовать щеки, прикрытые веками глаза… Он нетерпеливо сорвал с нее шляпу, и, едва пышные волосы упали на плечи, Стив оттянул их вниз, высвобождая шею и покрывая ее страстными поцелуями. Его нетерпеливые пальцы переместились на грудь Джинни, разрывая тонкую ткань амазонки. Она была словно в огне, но и он пылал страстью! Джинни чувствовала жар и, казалось, растворялась во всем: в солнце, сверкавшем над их головами, в траве, которая мягко шелестела возле их разгоряченных тел. Молча, не сказав ни слова, Стив овладел ею.Джинни чудилось, будто она умерла, исчезла, а потом стала медленно возвращаться к жизни, к миру, который снова принял привычные очертания. Ле пти морт. Маленькая смерть. Так вроде бы французы называют оргазм? Долго ли она пробыла в этой сладостной летаргии? И где же Стив? Джинни с усилием повернулась на бок, приподнялась на локте и, прикрыв глаза от солнца, оглядела поляну.Он выскочил из воды, нагой и стройный, приглаживая рукой мокрые волосы. Она заметила в его синих глазах прежнюю суровость. Стив все так же молча принялся одеваться.У Джинни сильно забилось сердце — ну конечно же, сейчас, после того, что произошло, он должен сказать хоть что-то!Она смотрела на него во все глаза, удивляясь охватившей ее слабости, и вдруг увидела свою разорванную амазонку, валявшуюся там, где она ее скинула. Но как она вернется в таком непристойном виде? Гости наверняка уже там… А если не они, так слуги увидят, что… Но когда Стива интересовало чужое мнение?Он повернулся к ней, застегивая пояс:— Ты бесподобна на этой поляне и так соблазнительна, дорогая! Но не пора ли тебе одеться? Ты же не хочешь, чтобы это приключение стало известно твоему мужу?Эти слова и ту небрежность, с какой он упомянул о ее муже, Джинни восприняла как удар. Потеряв дар речи, она смотрела ему в лицо, но не находила и намека на чувство.— Ну так что, Джинни? Если ты собираешься искупаться в ручье, то лучше поторопись.Нагнувшись, он с легкостью поднял ее на ноги. На одну только секунду, когда они стояли лицом к лицу, ей показалось, что в его глазах все-таки что-то промелькнуло. Но что? Осуждение? Горечь? Впрочем, как бы это ни называлось, глаза его снова стали холодными. Теперь он только поторапливал ее, словно стремился положить конец хоть и приятному, но несколько затянувшемуся приключению с замужней женщиной, которой предстояло скрыть все это от мужа.Унижение и гнев заставили Джинни высвободиться из его объятий:— Вы полагаете, я не смогу обойтись без вашей помощи? Раз уж вы так спешите, поезжайте один.Закрутив волосы на макушке дрожащими руками, Джинни повернулась к Стиву спиной и отважно вошла в холодную воду. Стив, оседлав бревно, перекрывшее ручей, внимательно наблюдал за ней. Джинни нервничала, чувствуя, что он рассматривает ее. О Господи, даже после того как он словно походя овладел ею, а затем, пресытившись, отпустил, его взгляд по-прежнему волновал ее. И отчего так бывает?Сделав вид, что не обращает на него внимания, Джинни вошла поглубже. Течение становилось все сильнее.— Поосторожнее! — насмешливо крикнул Стив. — Или вы хотите последовать примеру Офелии?— Неужели вы читали Шекспира? А вот вы, похоже, как и Гамлет, не можете ни на что решиться!— Вы уже посинели от холода, Джинни, выходите.Услышав нетерпение в его голосе, она обозлилась. Как же она забыла? Ведь временами она просто ненавидела Стива Моргана, а сейчас он делал все, чтобы возбудить это чувство.— Уезжайте! Если вы так спешите, уезжайте! Она повернулась к нему, но вдруг, потеряв равновесие, упала в ледяную воду. Вынырнув, Джинни услышала раскатистый хохот Стива.— Бесчувственное животное, подонок!.. Ты… — Она выругалась по-мексикански самыми гадкими словами, какие помнила.Дрожа от возбуждения и холода, Джинни натянула рваную одежду. Ее так и подмывало рассказать обо всем сенатору или хоть Сэму Мердоку. Пусть знает, какие у него телохранители.Наконец они собрались и отправились в обратный путь. К этому времени Джинни несколько успокоилась. Волосы ее так и не высохли, и ручейки стекали из-под шляпки на блузку. Когда они проезжали через сумрачный лес, она дрожала от холода. Но почему молчит Стив? Постепенно Джинни погрузилась в мечты о горячей ванне и сухой одежде. Но сначала она примет порошок от головной боли, которая наверняка вот-вот начнется.Стив подъехал к дому через задний двор, держась чуть впереди Джинни. Через минуту она услышала, как он чертыхнулся:— Проклятье! Вам надо было появиться здесь первой и как-нибудь объяснить свой вид — а вдруг сюда пожаловал ваш муж. Уверен, что вы придумали бы что-нибудь правдоподобное!— С какой это стати мне оправдываться? Я охотно предоставлю это вам, лгать вы мастер!Он повернулся к Джинни и окинул ее ледяным взглядом:— Нет уж, детка. Лгать придется вам. Уж очень у меня здесь дурная репутация. К тому же я не женат — слава Создателю!В конюшнях кипела работа. Лошадей расседлывали, коляски и фургоны разгружали. Повсюду сновали грумы. Джинни сразу притихла. Стив, натянув уздечку, остановил лошадь.— Похоже, что дамы и господа только что вернулись. Через минуту все разойдутся по комнатам, чтобы привести себя в порядок, — пробормотал он.Глядя на него, Джинни снова вспомнила добрые старые времена, когда Стив говаривал ей: «Ты просто заноза в заднице, дорогуша, и я, возможно, когда-нибудь избавлюсь от тебя. Но не слишком на это надейся… Пако в тюрьме, и мне придется его выручать… На этот раз я поведу тебя в настоящий дом, Джинни. Он принадлежит моему другу».«И почему только я помню всю эту ерунду?» Джинни молча последовала за ним.Они вошли через главный вход. Пожилой дворецкий проявил полную невозмутимость.— Можете воздержаться от комментариев, — резко сказал Стив.— Понял вас, сэр.Потом Стив сильно сжал руку Джинни:— Куда же это вы направляетесь? Сюда!Миновав огромный и пустой холл, они свернули и оказались у потайной лестницы, по которой и поднялись наверх. Внизу, в патио и застеленных коврами коридорах и проходах, прогуливались гости, но их голоса слабо доносились сюда.— Черт, — пробормотал Стив и постучал в дверь, выходившую на лестничную площадку. Не услышав ответа, он нажал на ручку и навалился на дверь плечом.Дверь подалась не сразу, но, когда распахнулась, Джинни втащили внутрь.К своему ужасу, Джинни увидела перед собой удивленное и злое лицо Консепсьон.— Пор Диос! Ради Бога, Эстебан, ты что, спятил? С чего это ты вместе с этой?..— Перестань. Я не желаю слушать тебя.Отпустив руку Джинни, Стив поцеловал Консепсьон в губы. Джинни, замерев, наблюдала, как Консепсьон заключила его в объятия, такие крепкие, что Стив едва высвободился.— Произошла одна маленькая неприятность…— Ну да. Ты упал в воду, я это заметила. Так вы упали вдвоем?— Как тебе сказать…— Сначала в воде оказалась я, а потом уже он. Стив, вы что, обязаны докладывать ей о каждом своем шаге? Тогда расскажите ей…— Джинни, замолчи, ради Бога!— Зачем? Почему мне молчать? Я с удовольствием выслушаю всю эту историю!— Вы оба мне отвратительны! — закричала Джинни и повернулась к двери.Стив нагнал ее и с силой притянул к себе, так что Джинни едва не упала ему на грудь.— Вы что же, княгиня, полагаете, что я все это затеял, чтобы развлечься? Лучше помолчите, пока я обдумаю, что нам делать дальше. Вам необходимо попасть в вашу комнату и сделать это так, чтобы половина Сан-Франциско не узнала, что вы натворили…— Натворила? Что вы имеете в виду?Консепсьон рассмеялась:— Да ясно же, чем вы занимались. Я, княгиня, хотя бы не замужем. Вы хотите, чтобы все здесь узнали, кто вы на самом деле? Легко догадаться, что вы обычная потаскуха! Зачем ты тратишь на нее время, Эстебан? Она спит с каждым, когда представляется возможность.Если бы Стив не удержал Джинни, она с великим удовольствием вцепилась бы ногтями в лицо мексиканки. Заметив это, Стив коротко бросил:— Думаю, вы еще успеете подраться и выяснить, кто из вас большая потаскуха. Мне же сейчас не до того. Где Сэм?Только в этот момент до Джинни дошло, что Консепсьон, босая и одетая по-домашнему, находится, как, впрочем, и все они, в спальне Сэма Мердока.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63