Эта мысль немного пугала ее.– Все уже решено, – строго сказала мисс Флора.– Дорогой Стюарт попросил нас взять тебя, – добавила мисс Лорел, словно это решало дело. И Джесси боялась, что так оно и было.
Несмотря на ее опасения, поездка оказалась увлекательной. Они отсутствовали почти две недели, и все это время прошло в суете покупок. К радостному удивлению Джесси, мисс Флора обладала безупречным чувством цвета и стиля. Джесси, которая не доверяла своему вкусу ни в том, ни в другом, позволила мисс Флоре решать, что ей нужно. Единственной вещью, что она выбрала для себя сама, была амазонка яркого сине-зеленого цвета, скроенная в военном стиле, который, по заверениям мисс Флоры, будет ей весьма к лицу. Примеряя платье для последней подгонки как раз перед возвращением домой, Джесси вынуждена была признать, что мисс Флора снова оказалась права: амазонка как нельзя лучше сидела на ее фигуре.Мисс Флора заявила о том, что Джесси требуются яркие украшения. Джесси молча усомнилась в здравомыслии старой леди, когда это заявление было сделано, но к концу двухнедельного посещения магазинов была в полном восторге от результатов. Что-то в ясной, глубокой насыщенности синих сапфиров, зеленых изумрудов и красных рубинов творило чудеса с ее глазами и кожей. От самоцветов глаза ее казались больше и ярче – глубокие, мерцающие, винно-ореховые, – а кожа приобретала нежную белизну цветка магнолии. Преисполненная благоговения, когда изучала свое отражение, Джесси думала, что ее кожа выглядит почти бархатной. Ей невольно вспомнилось, что Стюарт назвал ее кожу прекрасной. Она не могла дождаться, когда он увидит ее в новой одежде.Джесси также с восторгом обнаружила, что стала намного тоньше, и это не было ни игрой воображения, ни обманом зрения. Она была почти стройной. За лето она подросла на полдюйма, а живот, бедра и в особенности талия, казалось, волшебным образом изменили свою форму. Джесси не вполне понимала, что было причиной этого изменения (вначале она даже подумала, уж не использует ли портниха утончающее зеркало, чтобы лучше продавать свои модели), но каким-то образом, непонятно, когда и как, у нее появилась прелестная, женственная фигура. Определенно, теперь уже никому и никогда не придет в голову назвать ее толстой.– Бог мой, Джессика, да ты стала настоящей красавицей! – с легким удивлением воскликнула мисс Лорел, когда Джесси появилась после встречи, которой страшилась больше всего, – встречи с ножницами парикмахера.– Я знала, что она будет такой, – с удовлетворением ответила мисс Флора. – Она точный портрет своей матери. Разве ты не помнишь, сестра, что Элизабет Ходж отвергала поклонников из самого Нового Орлеана, пока не встретила Томаса Линдси?– Верно, верно, – закивала мисс Лорел.Джесси, которая была занята тем, что пыталась поймать отражение своей новой прически в витрине каждого магазина, мимо которого они проходили, на некоторое время перестала вытягивать шею и неуверенно улыбнулась мисс Флоре и мисс Лорел.– Я правда похожа на свою маму? – Джесси помнила мать темноволосой красивой леди, которая всегда улыбалась. Невозможно представить, что она когда-нибудь могла так выглядеть.– Любой, кто знал Элизабет, поймет, что ты ее дочь, – мягко ответила мисс Флора.К смятению Джесси, она почувствовала, как горло начинает сжиматься. Внезапно сердце ее затосковало по матери, затосковало так сильно, как уже давно не тосковало.– Ну, полноте, – решительно добавила мисс Флора, заметив следы волнения на лице Джесси. – Постой спокойно, дитя, и дай нам посмотреть на твои волосы. Так определенно лучше. По крайней мере не лезут в лицо.Благодарная пожилым леди за то, что отвлекли ее внимание и не дали выставить себя на посмешище посреди улицы, Джесси остановилась и повернула голову вначале в одну сторону, затем в другую, давая тетушкам возможность рассмотреть ее новую прическу.– Вам правда нравится? – спросила она через минуту. Парикмахерша кромсала ее волосы с безжалостным упоением, и Джесси приходила в ужас при виде количества и длины локонов, падающих на пол. Сзади длина осталась почти такой же, как и была, спускаясь ниже талии. Всей непослушной гриве была придана форма, но локоны вокруг лица безжалостно обрезаны до длины коротких кудряшек, обрамляющих лицо. Мадам Флер, парикмахерша, показала Джесси, как закалывать волосы сзади, чтобы тяжелая масса образовывала мягкий узел на макушке. Короткие локоны спереди обрамляли лицо наподобие нимба. Эффект был очаровательный, и мадам Флер заверила ее, что, если волосы закалывать должным образом, прическа выдержит все, что угодно, включая ураган. Мадам Флер также посоветовала Джесси носить волосы распущенными, убрав несколько боковых прядей на макушку и закрепив их бантом. Но мисс Флер не рекомендовала носить такую прическу летом. В такую жару густые волосы Джесси будут как одеяло, и мадемуазель, вполне вероятно, может задохнуться.– Ты выглядишь прелестно, – просияла мисс Лорел, полюбовавшись новой прической Джесси со всех сторон.– Тебе очень идет, – согласилась мисс Флора. И Джесси наконец счастливо решила, что мисс Лорел и мисс Флора правы.
Несмотря на все свои опасения, Джесси получила такое удовольствие от пребывания в Джексоне, что почти не хотела уезжать. Но чем ближе карета подъезжала к «Мимозе», тем больше ей не терпелось попасть домой. Последние несколько миль ее в конце концов охватила ностальгия, которой она так страшилась. Было трудно сказать, по кому или чему она соскучилась больше всего – по Тьюди, Сисси, Звездочке и Джасперу… или Стюарту.Но когда карета остановилась перед передней дверью «Мимозы», Джесси обнаружила, к своему удивлению, что будет скучать по тетушкам. Очень сильно.– Мы не будем выходить, дорогая, – бодро проговорила мисс Флора. Джесси перевела взгляд с нее на мисс Лорел, внезапно осознав, как ей не хочется расставаться с ними. Она порывисто наклонилась и обняла мисс Лорел, а потом так же крепко мисс Флору.– Благодарю вас от всей души, – проговорила она сквозь неожиданный ком в горле. Мисс Флора поцокала языком, а мисс Лорел потрепала ее по плечу.– Не забывай, что мы теперь одна семья. Ты должна приехать навестить нас, – сказала ей мисс Лорел.– Я не забуду, – пообещала Джесси. Затем, когда Бен, пожилой возница мисс Флоры и мисс Лорел, в целости и сохранности доставивший их в Джексон и обратно, открыл дверцу, Джесси в последний раз улыбнулась им и вышла из кареты.– До свидания, Джессика!– До свидания!
Томас и Фред уже собирали в кучу дюжины коробок, которые Бен снял с крыши кареты. Они вдвоем громко приветствовали Джесси. Она ответила на их приветствия, искренне радуясь тому, что видит их, что она дома, но душа ее терзалась. Она, которая никогда не плакала, едва сдерживалась, чтобы не зашмыгать носом. Когда карета, увозящая ее тетушек, выехала с подъездной аллеи и покатила в сторону «Тюльпанового холма», Джесси почувствовала, что глаза жжет. Если бы не Джаспер, подбежавший, чтобы бурно приветствовать ее, она могла бы не сдержать набежавших слез. Глава 19 Пришел сентябрь, а с ним и день рождения Сета Чандлера. Все в долине знали точную дату – четырнадцатое, – потому что каждый год в этот день «Вязы» становились местом проведения самой крупной вечеринки сезона. Лисса была отменной хозяйкой, и гости съезжались за много миль на барбекю, фейерверк и танцевальный вечер. Многие с более отдаленных плантаций оставались ночевать у Чандлеров, а некоторые, в основном родственники, оставались погостить на пару недель. В сущности, мисс Мей Чандлер, незамужняя кузина Сета, приехала на праздник три года назад и больше не уезжала. Никто не придавал этому особого значения. Такова была традиция Юга: мужчины предлагали защиту своих домов своим незамужним родственницам. В любом случае мисс Мей помогала с детьми.Джесси никогда не бывала на дне рождения Сета Чандлера, по крайней мере с тех пор, как была маленькой и ездила с родителями. И в этом году ей бы никогда не пришло в голову поехать, если бы Стюарт не настоял.– Разумеется, она поедет, – нетерпеливо отрезал он, когда Селия, спустившись вниз в утро вечеринки, сказала ему, что Джесси никогда не ездит.И Селия, и Стюарт были уже одеты, и Минна шла следом за Селией с ее платьем для танцев, осторожно набитым бумагой и сложенным так, чтобы не помялось, и несла его, повесив на руку. Стюарт поинтересовался, где Джесси. Получив ответ, который не удовлетворил его, он ругнулся и отправился за ней сам. Он нашел ее в конюшне, готовящуюся выехать на утреннюю прогулку. Она уже сидела верхом на Звездочке, когда он вошел в широкую дверь. Одетая в новую синюю амазонку, которая чудесным образом оттеняла кожу и волосы (которые были чуть темнее шкуры кобылы) и в то же время делала ее талию невероятно тонкой, она представляла прелестное зрелище. Судя по плотно сжатым губам Стюарта, когда он взглянул на нее, она подумала, что он не в настроении, чтобы оценить это.– Я вам нужна? – невинно поинтересовалась Джесси после секундного молчания.Она направила Звездочку вперед, чтобы кобыла встала прямо перед ним. Джаспер бросился к Стюарту, которого он обожал, и выразил свою радость старым, как мир, собачьим способом. Пока Стюарт, ворча, удерживал Джаспера подальше от своего безупречного жилета и брюк простым приемом – поймав две передние лапы обеими руками, – до Джесси дошло, что хоть раз она имеет удовольствие смотреть на Стюарта сверху вниз. Наслаждаясь этим непривычным преимуществом, она наблюдала с чуть заметной улыбкой, как он резко выбранил Джаспера, отпустил собачьи лапы и удерживал его на земле, предостерегающе положив ладонь на голову животного. Джаспер принял это за ласку. Он немедленно возжелал большего, плюхнувшись на землю, перевернувшись на спину и замахав в воздухе лапами. Это было недвусмысленное предложение Стюарту почесать ему живот. Джесси засмеялась. Он взглянул на нее. По выражению его лица было ясно, что ему совсем не смешно.– Слезай, – сказал он.– Я собираюсь покататься, – ответила она, не столько споря, сколько удивляясь.– Ты едешь на вечеринку к Чандлерам. – Раздражение так же явственно читалось в его голосе, как и в глазах. Он стоял в агрессивной позе: руки в бока, обутые в сапоги ноги широко расставлены.– Я никогда не езжу.– Ну так в этот раз поедешь.Она продолжала сидеть, молча глядя на него, он что-то пробормотал, она не совсем расслышала, но была уверена, что-то не слишком лестное. Затем, шагнув вперед, он протянул руки и, ухватив ее за талию, буквально вытащил из седла. Джесси ахнула, Звездочка испуганно отшатнулась, Джаспер вскочил на ноги и гавкнул, а Прогресс быстро шагнул вперед, чтобы удержать кобылу.– Но я не хочу ехать, – запротестовала Джесси, уцепившись за руки Стюарта повыше локтей, чтобы удержать равновесие, когда он поставил ее на ноги перед собой. Мускулы его рук были на ощупь твердыми и сильными под ее ладонями даже через ткань сюртука и рубашки. Помимо воли пальцы Джесси задержались на этой захватывающей дух твердыне. Почти тут же устыдившись себя, она сжала руки в кулаки и убрала их. С того самого дня на хлопковом поле, когда ее тело так постыдно выдало ее, Джесси заставляла себя думать о Стюарте исключительно как о родственнике. Помимо того факта, что он стал другом и наставником, он ведь муж ее мачехи! Нечестивые мысли о нем, порой непрошено мелькающие в ее голове, были не чем иным, как грехом.Она не станет замечать легкое покалывание, распространяющееся от его рук у нее на талии по нервным окончаниям. Нет, не станет.– Ты поедешь, – сказал Стюарт. Радуясь, что можно сосредоточиться на его словах, а не на прикосновении, она сцепила непослушные пальцы перед грудью и взглянула на него.Это было ошибкой.Он смотрел на нее сердито, но его глаза были такими голубыми, что выражение лица едва ли имело значение. Лицо его было худым, смуглым и невероятно выразительным на фоне черных волнистых волос. Рот был плотно сжат от раздражения, но все равно это был прекрасный рот.Его ладони были большими, и они крепко и уверенно обхватывали ее талию. Талия у нее стала достаточно тонкой, чтобы его большие пальцы почти соприкасались прямо над пупком. От ощущения этих слегка прижимающихся к ее мягкому телу рук Джесси почувствовала внутренний жар. Она с силой прикусила нижнюю губу. Пока была еще в состоянии сделать это, она отстранилась от его соблазнительного прикосновения.– Я не хочу ехать, – выдавила она, пытаясь заставить свое своевольное тело успокоиться. Боясь, что он прочтет ее реакцию по глазам, она отвела взгляд.– Посмотри на меня, – Его голос звучал нетерпеливо. С неохотой, но Джесси подчинилась. Она боялась, что если не послушается, он может снова дотронуться до нее.Что-то в ее лице, должно быть, умерило его раздражение. Когда он заговорил, голос у него смягчился:– Послушай меня, Джесси. С твоей стороны настоящее безумие превращаться в затворницу, и будь я проклят, если позволю это. Неужели ты никогда не задумывалась о будущем? Разве ты не хочешь когда-нибудь выйти замуж и иметь детей? Разумеется, хочешь. Все женщины этого хотят.Джесси покачала головой и открыла было рот, чтобы отрицать – и почти искренне – такое желание. Но прежде чем она заговорила, он схватил ее за плечи, чуть не встряхнув.– Селия виновата в том, что позволила тебе так расти, как ты росла, но и ты тоже виновата. Проклятие, Джесси, ты уже больше не ребенок! Ты красивая, желанная девушка, и парни толпами будут бегать за тобой, если ты только дашь им шанс узнать тебя. И ты дашь им такой шанс. Ты отправишься на эту вечеринку, даже если мне придется перебросить тебя через плечо и нести всю дорогу!Он сказал, что она красивая и желанная девушка. Означает ли это, что он тоже находит ее красивой и желанной? Его руки на ее плечах, казалось, обжигали даже сквозь ткань. Джесси сглотнула и поборола желание закрыть глаза.– Хорошо, – сказала она и снова резко отстранилась от него. Ей оставалось либо это, либо шагнуть в его объятия.– Хорошо? – переспросил он напряженным от раздражения голосом, уронив руки. Он явно не догадывался о том, как действует на нее. Слава Богу! – Что это значит?– Хорошо, я поеду на вечеринку. – Если ее капитуляция прозвучала нелюбезно, это потому, что она чувствовала себя такой. Она чувствовала, что натянута как тетива лука и вот-вот задрожит, и внезапно ощутила, что ей нужно как можно скорее уйти от него. Не дожидаясь, что еще он может сказать, она развернулась и побежала через лужайку к дому, оставив его недоуменно смотреть ей вслед.
Позже, когда она ехала рядом с Селией на заднем сиденье открытой кареты, Джесси недоумевала, как же она так легко сдалась. Она не хотела ехать на эту вечеринку. После папиной смерти она сама себе хозяйка, всегда поступала по-своему, и даже Селия не могла указывать ей, что делать. Ее своеволие было хорошо известно в «Мимозе», и даже слуги, которые любили ее, давно поняли, что лучше позволить мисс Джесси делать то, что она захочет.Но Стюарт… Как бы ни было неприятно Джесси признаваться в этом, она была как воск в его руках. Ей так хотелось доставить ему удовольствие, что она готова была в лепешку расшибиться, лишь бы угодить ему. Что являлось, когда она думала об этом, по сути дела, довольно тревожащим признанием. То, что он влияет на нее так сильно, ей не было смысла отрицать, по крайней мере перед собой. Но в ее желании порадовать его крылось гораздо больше. В конце концов Джесси решила, что так покорно уступала его требованиям, потому что они друзья. Но, хотя и отказывалась выяснять это, она понимала, что возникшие между ними отношения куда сложнее, чем просто дружба.Было странно, что человек, которого она знала менее полугода, стал играть такую важную роль в ее жизни. Потому ли, что он так добр к ней, так искренне заинтересован в ее благополучии, ее притягивает к нему, как голодающего к еде? Редко, с тех пор как умер ее отец, кто-нибудь, не считая слуг, утруждал себя тем, чтобы хотя бы поговорить с ней, разве что разбранить или высмеять. Так стоит ли удивляться, что ее так ослепил Стюарт и целый мир дружеского участия, который он открыл перед ней?По крайней мере она не единственная, кто практически готов есть с его руки. Томас почти не отходил от него ни на шаг, когда Стюарт ходил по делам имения, а Фред соперничал с Томасом за право принести или поднести что-то хозяину. Тьюди и остальные домашние слуги давно уже стали обращаться к нему по-семейному – мистер Стюарт, честь, которой Селия была удостоена, только прожив на «Мимозе» больше трех лет. (Даже теперь, когда она прожила на плантации десять лет в качестве хозяйки, большинство все еще обращались к ней просто «мэм». Хотя Селия, кажется, не осознавала этого завуалированного пренебрежения.) Даже Прогресс смягчился настолько, что стал давать коню «мистера Стюарта» Храбрецу свою особую смесь из отрубей и зерна, чтобы подбодрить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Несмотря на ее опасения, поездка оказалась увлекательной. Они отсутствовали почти две недели, и все это время прошло в суете покупок. К радостному удивлению Джесси, мисс Флора обладала безупречным чувством цвета и стиля. Джесси, которая не доверяла своему вкусу ни в том, ни в другом, позволила мисс Флоре решать, что ей нужно. Единственной вещью, что она выбрала для себя сама, была амазонка яркого сине-зеленого цвета, скроенная в военном стиле, который, по заверениям мисс Флоры, будет ей весьма к лицу. Примеряя платье для последней подгонки как раз перед возвращением домой, Джесси вынуждена была признать, что мисс Флора снова оказалась права: амазонка как нельзя лучше сидела на ее фигуре.Мисс Флора заявила о том, что Джесси требуются яркие украшения. Джесси молча усомнилась в здравомыслии старой леди, когда это заявление было сделано, но к концу двухнедельного посещения магазинов была в полном восторге от результатов. Что-то в ясной, глубокой насыщенности синих сапфиров, зеленых изумрудов и красных рубинов творило чудеса с ее глазами и кожей. От самоцветов глаза ее казались больше и ярче – глубокие, мерцающие, винно-ореховые, – а кожа приобретала нежную белизну цветка магнолии. Преисполненная благоговения, когда изучала свое отражение, Джесси думала, что ее кожа выглядит почти бархатной. Ей невольно вспомнилось, что Стюарт назвал ее кожу прекрасной. Она не могла дождаться, когда он увидит ее в новой одежде.Джесси также с восторгом обнаружила, что стала намного тоньше, и это не было ни игрой воображения, ни обманом зрения. Она была почти стройной. За лето она подросла на полдюйма, а живот, бедра и в особенности талия, казалось, волшебным образом изменили свою форму. Джесси не вполне понимала, что было причиной этого изменения (вначале она даже подумала, уж не использует ли портниха утончающее зеркало, чтобы лучше продавать свои модели), но каким-то образом, непонятно, когда и как, у нее появилась прелестная, женственная фигура. Определенно, теперь уже никому и никогда не придет в голову назвать ее толстой.– Бог мой, Джессика, да ты стала настоящей красавицей! – с легким удивлением воскликнула мисс Лорел, когда Джесси появилась после встречи, которой страшилась больше всего, – встречи с ножницами парикмахера.– Я знала, что она будет такой, – с удовлетворением ответила мисс Флора. – Она точный портрет своей матери. Разве ты не помнишь, сестра, что Элизабет Ходж отвергала поклонников из самого Нового Орлеана, пока не встретила Томаса Линдси?– Верно, верно, – закивала мисс Лорел.Джесси, которая была занята тем, что пыталась поймать отражение своей новой прически в витрине каждого магазина, мимо которого они проходили, на некоторое время перестала вытягивать шею и неуверенно улыбнулась мисс Флоре и мисс Лорел.– Я правда похожа на свою маму? – Джесси помнила мать темноволосой красивой леди, которая всегда улыбалась. Невозможно представить, что она когда-нибудь могла так выглядеть.– Любой, кто знал Элизабет, поймет, что ты ее дочь, – мягко ответила мисс Флора.К смятению Джесси, она почувствовала, как горло начинает сжиматься. Внезапно сердце ее затосковало по матери, затосковало так сильно, как уже давно не тосковало.– Ну, полноте, – решительно добавила мисс Флора, заметив следы волнения на лице Джесси. – Постой спокойно, дитя, и дай нам посмотреть на твои волосы. Так определенно лучше. По крайней мере не лезут в лицо.Благодарная пожилым леди за то, что отвлекли ее внимание и не дали выставить себя на посмешище посреди улицы, Джесси остановилась и повернула голову вначале в одну сторону, затем в другую, давая тетушкам возможность рассмотреть ее новую прическу.– Вам правда нравится? – спросила она через минуту. Парикмахерша кромсала ее волосы с безжалостным упоением, и Джесси приходила в ужас при виде количества и длины локонов, падающих на пол. Сзади длина осталась почти такой же, как и была, спускаясь ниже талии. Всей непослушной гриве была придана форма, но локоны вокруг лица безжалостно обрезаны до длины коротких кудряшек, обрамляющих лицо. Мадам Флер, парикмахерша, показала Джесси, как закалывать волосы сзади, чтобы тяжелая масса образовывала мягкий узел на макушке. Короткие локоны спереди обрамляли лицо наподобие нимба. Эффект был очаровательный, и мадам Флер заверила ее, что, если волосы закалывать должным образом, прическа выдержит все, что угодно, включая ураган. Мадам Флер также посоветовала Джесси носить волосы распущенными, убрав несколько боковых прядей на макушку и закрепив их бантом. Но мисс Флер не рекомендовала носить такую прическу летом. В такую жару густые волосы Джесси будут как одеяло, и мадемуазель, вполне вероятно, может задохнуться.– Ты выглядишь прелестно, – просияла мисс Лорел, полюбовавшись новой прической Джесси со всех сторон.– Тебе очень идет, – согласилась мисс Флора. И Джесси наконец счастливо решила, что мисс Лорел и мисс Флора правы.
Несмотря на все свои опасения, Джесси получила такое удовольствие от пребывания в Джексоне, что почти не хотела уезжать. Но чем ближе карета подъезжала к «Мимозе», тем больше ей не терпелось попасть домой. Последние несколько миль ее в конце концов охватила ностальгия, которой она так страшилась. Было трудно сказать, по кому или чему она соскучилась больше всего – по Тьюди, Сисси, Звездочке и Джасперу… или Стюарту.Но когда карета остановилась перед передней дверью «Мимозы», Джесси обнаружила, к своему удивлению, что будет скучать по тетушкам. Очень сильно.– Мы не будем выходить, дорогая, – бодро проговорила мисс Флора. Джесси перевела взгляд с нее на мисс Лорел, внезапно осознав, как ей не хочется расставаться с ними. Она порывисто наклонилась и обняла мисс Лорел, а потом так же крепко мисс Флору.– Благодарю вас от всей души, – проговорила она сквозь неожиданный ком в горле. Мисс Флора поцокала языком, а мисс Лорел потрепала ее по плечу.– Не забывай, что мы теперь одна семья. Ты должна приехать навестить нас, – сказала ей мисс Лорел.– Я не забуду, – пообещала Джесси. Затем, когда Бен, пожилой возница мисс Флоры и мисс Лорел, в целости и сохранности доставивший их в Джексон и обратно, открыл дверцу, Джесси в последний раз улыбнулась им и вышла из кареты.– До свидания, Джессика!– До свидания!
Томас и Фред уже собирали в кучу дюжины коробок, которые Бен снял с крыши кареты. Они вдвоем громко приветствовали Джесси. Она ответила на их приветствия, искренне радуясь тому, что видит их, что она дома, но душа ее терзалась. Она, которая никогда не плакала, едва сдерживалась, чтобы не зашмыгать носом. Когда карета, увозящая ее тетушек, выехала с подъездной аллеи и покатила в сторону «Тюльпанового холма», Джесси почувствовала, что глаза жжет. Если бы не Джаспер, подбежавший, чтобы бурно приветствовать ее, она могла бы не сдержать набежавших слез. Глава 19 Пришел сентябрь, а с ним и день рождения Сета Чандлера. Все в долине знали точную дату – четырнадцатое, – потому что каждый год в этот день «Вязы» становились местом проведения самой крупной вечеринки сезона. Лисса была отменной хозяйкой, и гости съезжались за много миль на барбекю, фейерверк и танцевальный вечер. Многие с более отдаленных плантаций оставались ночевать у Чандлеров, а некоторые, в основном родственники, оставались погостить на пару недель. В сущности, мисс Мей Чандлер, незамужняя кузина Сета, приехала на праздник три года назад и больше не уезжала. Никто не придавал этому особого значения. Такова была традиция Юга: мужчины предлагали защиту своих домов своим незамужним родственницам. В любом случае мисс Мей помогала с детьми.Джесси никогда не бывала на дне рождения Сета Чандлера, по крайней мере с тех пор, как была маленькой и ездила с родителями. И в этом году ей бы никогда не пришло в голову поехать, если бы Стюарт не настоял.– Разумеется, она поедет, – нетерпеливо отрезал он, когда Селия, спустившись вниз в утро вечеринки, сказала ему, что Джесси никогда не ездит.И Селия, и Стюарт были уже одеты, и Минна шла следом за Селией с ее платьем для танцев, осторожно набитым бумагой и сложенным так, чтобы не помялось, и несла его, повесив на руку. Стюарт поинтересовался, где Джесси. Получив ответ, который не удовлетворил его, он ругнулся и отправился за ней сам. Он нашел ее в конюшне, готовящуюся выехать на утреннюю прогулку. Она уже сидела верхом на Звездочке, когда он вошел в широкую дверь. Одетая в новую синюю амазонку, которая чудесным образом оттеняла кожу и волосы (которые были чуть темнее шкуры кобылы) и в то же время делала ее талию невероятно тонкой, она представляла прелестное зрелище. Судя по плотно сжатым губам Стюарта, когда он взглянул на нее, она подумала, что он не в настроении, чтобы оценить это.– Я вам нужна? – невинно поинтересовалась Джесси после секундного молчания.Она направила Звездочку вперед, чтобы кобыла встала прямо перед ним. Джаспер бросился к Стюарту, которого он обожал, и выразил свою радость старым, как мир, собачьим способом. Пока Стюарт, ворча, удерживал Джаспера подальше от своего безупречного жилета и брюк простым приемом – поймав две передние лапы обеими руками, – до Джесси дошло, что хоть раз она имеет удовольствие смотреть на Стюарта сверху вниз. Наслаждаясь этим непривычным преимуществом, она наблюдала с чуть заметной улыбкой, как он резко выбранил Джаспера, отпустил собачьи лапы и удерживал его на земле, предостерегающе положив ладонь на голову животного. Джаспер принял это за ласку. Он немедленно возжелал большего, плюхнувшись на землю, перевернувшись на спину и замахав в воздухе лапами. Это было недвусмысленное предложение Стюарту почесать ему живот. Джесси засмеялась. Он взглянул на нее. По выражению его лица было ясно, что ему совсем не смешно.– Слезай, – сказал он.– Я собираюсь покататься, – ответила она, не столько споря, сколько удивляясь.– Ты едешь на вечеринку к Чандлерам. – Раздражение так же явственно читалось в его голосе, как и в глазах. Он стоял в агрессивной позе: руки в бока, обутые в сапоги ноги широко расставлены.– Я никогда не езжу.– Ну так в этот раз поедешь.Она продолжала сидеть, молча глядя на него, он что-то пробормотал, она не совсем расслышала, но была уверена, что-то не слишком лестное. Затем, шагнув вперед, он протянул руки и, ухватив ее за талию, буквально вытащил из седла. Джесси ахнула, Звездочка испуганно отшатнулась, Джаспер вскочил на ноги и гавкнул, а Прогресс быстро шагнул вперед, чтобы удержать кобылу.– Но я не хочу ехать, – запротестовала Джесси, уцепившись за руки Стюарта повыше локтей, чтобы удержать равновесие, когда он поставил ее на ноги перед собой. Мускулы его рук были на ощупь твердыми и сильными под ее ладонями даже через ткань сюртука и рубашки. Помимо воли пальцы Джесси задержались на этой захватывающей дух твердыне. Почти тут же устыдившись себя, она сжала руки в кулаки и убрала их. С того самого дня на хлопковом поле, когда ее тело так постыдно выдало ее, Джесси заставляла себя думать о Стюарте исключительно как о родственнике. Помимо того факта, что он стал другом и наставником, он ведь муж ее мачехи! Нечестивые мысли о нем, порой непрошено мелькающие в ее голове, были не чем иным, как грехом.Она не станет замечать легкое покалывание, распространяющееся от его рук у нее на талии по нервным окончаниям. Нет, не станет.– Ты поедешь, – сказал Стюарт. Радуясь, что можно сосредоточиться на его словах, а не на прикосновении, она сцепила непослушные пальцы перед грудью и взглянула на него.Это было ошибкой.Он смотрел на нее сердито, но его глаза были такими голубыми, что выражение лица едва ли имело значение. Лицо его было худым, смуглым и невероятно выразительным на фоне черных волнистых волос. Рот был плотно сжат от раздражения, но все равно это был прекрасный рот.Его ладони были большими, и они крепко и уверенно обхватывали ее талию. Талия у нее стала достаточно тонкой, чтобы его большие пальцы почти соприкасались прямо над пупком. От ощущения этих слегка прижимающихся к ее мягкому телу рук Джесси почувствовала внутренний жар. Она с силой прикусила нижнюю губу. Пока была еще в состоянии сделать это, она отстранилась от его соблазнительного прикосновения.– Я не хочу ехать, – выдавила она, пытаясь заставить свое своевольное тело успокоиться. Боясь, что он прочтет ее реакцию по глазам, она отвела взгляд.– Посмотри на меня, – Его голос звучал нетерпеливо. С неохотой, но Джесси подчинилась. Она боялась, что если не послушается, он может снова дотронуться до нее.Что-то в ее лице, должно быть, умерило его раздражение. Когда он заговорил, голос у него смягчился:– Послушай меня, Джесси. С твоей стороны настоящее безумие превращаться в затворницу, и будь я проклят, если позволю это. Неужели ты никогда не задумывалась о будущем? Разве ты не хочешь когда-нибудь выйти замуж и иметь детей? Разумеется, хочешь. Все женщины этого хотят.Джесси покачала головой и открыла было рот, чтобы отрицать – и почти искренне – такое желание. Но прежде чем она заговорила, он схватил ее за плечи, чуть не встряхнув.– Селия виновата в том, что позволила тебе так расти, как ты росла, но и ты тоже виновата. Проклятие, Джесси, ты уже больше не ребенок! Ты красивая, желанная девушка, и парни толпами будут бегать за тобой, если ты только дашь им шанс узнать тебя. И ты дашь им такой шанс. Ты отправишься на эту вечеринку, даже если мне придется перебросить тебя через плечо и нести всю дорогу!Он сказал, что она красивая и желанная девушка. Означает ли это, что он тоже находит ее красивой и желанной? Его руки на ее плечах, казалось, обжигали даже сквозь ткань. Джесси сглотнула и поборола желание закрыть глаза.– Хорошо, – сказала она и снова резко отстранилась от него. Ей оставалось либо это, либо шагнуть в его объятия.– Хорошо? – переспросил он напряженным от раздражения голосом, уронив руки. Он явно не догадывался о том, как действует на нее. Слава Богу! – Что это значит?– Хорошо, я поеду на вечеринку. – Если ее капитуляция прозвучала нелюбезно, это потому, что она чувствовала себя такой. Она чувствовала, что натянута как тетива лука и вот-вот задрожит, и внезапно ощутила, что ей нужно как можно скорее уйти от него. Не дожидаясь, что еще он может сказать, она развернулась и побежала через лужайку к дому, оставив его недоуменно смотреть ей вслед.
Позже, когда она ехала рядом с Селией на заднем сиденье открытой кареты, Джесси недоумевала, как же она так легко сдалась. Она не хотела ехать на эту вечеринку. После папиной смерти она сама себе хозяйка, всегда поступала по-своему, и даже Селия не могла указывать ей, что делать. Ее своеволие было хорошо известно в «Мимозе», и даже слуги, которые любили ее, давно поняли, что лучше позволить мисс Джесси делать то, что она захочет.Но Стюарт… Как бы ни было неприятно Джесси признаваться в этом, она была как воск в его руках. Ей так хотелось доставить ему удовольствие, что она готова была в лепешку расшибиться, лишь бы угодить ему. Что являлось, когда она думала об этом, по сути дела, довольно тревожащим признанием. То, что он влияет на нее так сильно, ей не было смысла отрицать, по крайней мере перед собой. Но в ее желании порадовать его крылось гораздо больше. В конце концов Джесси решила, что так покорно уступала его требованиям, потому что они друзья. Но, хотя и отказывалась выяснять это, она понимала, что возникшие между ними отношения куда сложнее, чем просто дружба.Было странно, что человек, которого она знала менее полугода, стал играть такую важную роль в ее жизни. Потому ли, что он так добр к ней, так искренне заинтересован в ее благополучии, ее притягивает к нему, как голодающего к еде? Редко, с тех пор как умер ее отец, кто-нибудь, не считая слуг, утруждал себя тем, чтобы хотя бы поговорить с ней, разве что разбранить или высмеять. Так стоит ли удивляться, что ее так ослепил Стюарт и целый мир дружеского участия, который он открыл перед ней?По крайней мере она не единственная, кто практически готов есть с его руки. Томас почти не отходил от него ни на шаг, когда Стюарт ходил по делам имения, а Фред соперничал с Томасом за право принести или поднести что-то хозяину. Тьюди и остальные домашние слуги давно уже стали обращаться к нему по-семейному – мистер Стюарт, честь, которой Селия была удостоена, только прожив на «Мимозе» больше трех лет. (Даже теперь, когда она прожила на плантации десять лет в качестве хозяйки, большинство все еще обращались к ней просто «мэм». Хотя Селия, кажется, не осознавала этого завуалированного пренебрежения.) Даже Прогресс смягчился настолько, что стал давать коню «мистера Стюарта» Храбрецу свою особую смесь из отрубей и зерна, чтобы подбодрить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35