— Думаю, вам лучше поспешить, миссис Жеруар. Эвис пожала плечами и зловеще улыбнулась:— Конечно, мадам. Но он пошлет за мной, вот увидите. Если у вас хватит ума, мадам, вы отдадите ему ребенка и уедете до того, как он снова наполнит вас семенем. Но возможно, у вас нет гордости, мадам, и вы предпочитаете, чтобы вас использовали?— Убирайтесь к дьяволу! — прошипела Эмили. Довольная тем, что все-таки соперница вышла из себя, экономка небрежно бросила, не оглядываясь:— Между прочим, мадам, я хотела бы извиниться за то, что разбила ваш флакон для духов.Эмили сбежала по ступенькам и схватила Эвис за руку:— Это вы сделали?Сбросив ее руку, Эвис невозмутимо стала завязывать ленты шляпы.— Да, мадам.— Но почему?— Потому что я хотела заставить вас уехать, — насмешливо ответила Эвис, поправляя бант.Глаза Эмили сверкнули холодным алмазным блеском, она начала кое-что понимать.— Это вы изувечили куклу и подожгли детскую! Вы… вы ревновали, потому что я могу дать мистеру Эшленду ребенка, а вы нет!Но Эвис лишь покачала головой и рассмеялась. Она остановилась возле коляски, обернулась и посмотрела на Эмили с ледяным безразличием.— Нет, мадам, ничего этого я не делала. Не сомневаюсь, что вам хотелось бы верить, будто все ваши неприятности исчезнут вместе со мной сегодня утром, но это не так. У вас нет друзей в Бразос-Бенде, мадам.— Это неправда!..— Но как я уже сказала, мадам, я хочу извиниться за разбитый флакон, — нетерпеливо перебила ее Эвис. — Я добрая католичка, и не хочу, чтобы это оставалось на моей совести.— Вы добрая и вы не хотите, чтобы это оставалось на вашей совести?! Вы извиняетесь за разбитый флакон, но не чувствуете вины в том, что соблазнили моего мужа?Эвис приняла руку Джейкоба, который смотрел на них круглыми глазами, и села в коляску.— Это другое дело, мадам. Мне он принадлежал первой. Эмили перевела дыхание и вздохнула:— Вижу, миссис Жеруар, что совсем вас не знала.Эвис Жеруар откинулась на спинку сиденья и рассмеялась, глядя сверху на беременную женщину.— Ах, мадам Эшленд, мне вас жаль. Это своего мужа вы совсем не знаете.Эмили застыла от ужаса, глядя вслед уезжающей коляске. Потом как во сне вернулась в дом. Жестокие слова Эвис Жеруар не выходили из головы: «У вас нет друзей в Бразос-Бенде, мадам… Это своего мужа вы совсем не знаете… Он умолял меня остаться в его постели вчера ночью».Правда ли это? Неужели у Эдгара и Эвис все это время был роман? Любит ли он Эвис?Эмили шла по комнатам первого этажа словно сомнамбула. Эдгара нигде не было. Она стала подниматься по лестнице, голова ее раскалывалась, сердце разрывалось.Она должна уехать отсюда. Вот и все, что Эмили понимала. Должна уехать.Эмили постучала в дверь и услышала низкий голос:— Войдите.Эдгар стоял, вытирая лицо полотенцем. Он был обнажен до талии. На одно безумное мгновение возникло страстное желание броситься в его объятия, умолять его сказать, что все это неправда.Эмили взяла себя в руки, глядя, как знакомая насмешливая ухмылка скрыла чувства Эдгара.— Доброе утро, дорогая. Чем я обязан удовольствию видеть вас?Она молча смотрела на мужа.— Говорите же, миссис Эшленд. Я должен успеть к приходу «Красавицы», чтобы проследить, загрузил ли Бен все тюки с хлопком.— И попрощаться с Эвис? Он поднял черную бровь:— Жалеешь об отъезде Эвис, дорогая? Я могу поклясться, что вы друг друга не особенно любите.— Почему она уехала, Эдгар? — спросила Эмили. Он задумчиво погладил усы, глаза его прищурились.— Разве ты не знаешь, дорогая?— Нет! Перестань играть со мной в эти игры, Эдгар! Скажи мне!Муж как-то странно посмотрел на нее, затем вздохнул и подошел к шкафу. Открыл дверцы и наклонился, выбирая сорочку. До Эмили донесся приглушенный ответ:— Нет.Холод охватил ее, когда она смотрела, как Эдгар надевает сорочку. Он подошел к ней и прикоснулся к ее волосам, пригладил выбившийся локон.— Ты такая красивая, дорогая, когда свет играет в твоих волосах, — прошептал он. — Что это? Ты дрожишь, как озябший котенок! — И привлек ее к себе.Эмили хотелось оттолкнуть его прочь и проклинать его за то, что он лежал в постели с другой женщиной. Но ее охватили слабость и щемящая нежность.Она почувствовала его губы у своего виска. Его руки гладили ее спину, согревали.— Дорогая, позволь, я отведу тебя в постель и буду обнимать, пока не перестанешь дрожать.Его слова ее растрогали; слезы навернулись ей на глаза. Она расслабилась и позволила ему отвести себя к кровати. Потом вспомнила и замерла.Постель! Та самая постель, которую он делил с экономкой!— А как же Эвис? — И Эмили оттолкнула мужа. Эдгар нахмурился.— Забудь о ней.— Нет! Не могу! И не хочу! Как ты смеешь обнимать меня, если я тебе совершенно безразлична!Последовало долгое молчание. Эдгар ничего не отрицал, а стоял и озадаченно смотрел на нее.— Ты так считаешь, дорогая?— Да! Я хочу уехать назад в Хьюстон! Эдгар, отпусти меня.Лицо его было мрачным. Эдгар подошел к двери и открыл ее.— Пожалуйста, мадам, вы можете бежать! Но оставьте ребенка. Глава 9 25 декабря 1841 года
Стояла мягкая рождественская погода. Эмили гуляла возле дома. В последние дни она испытывала все растущее беспокойство, ведь скоро ей рожать.Ребенок редко шевелился в последнее время, словно набирался сил перед появлением на свет. Все было готово к его приходу; Ибен смастерил колыбель, которая стояла в комнате Эмили, а Холли помогла сшить одежду для младенца.Это Рождество будет отмечаться скромно, печально подумала Эмили. У нее совсем не было сил на подготовку праздника: в последнее время ей с трудом удавалось проследить, чтобы слуги выполняли повседневную работу. Кроме того, что праздновать? Отношения с Эдгаром после отъезда миссис Жеруар оставались холодными, как северный техасский ветер. Эмили приняла его отказ прокомментировать отношения с экономкой как признание вины. А любая проявленная им учтивость явно относилась к ребенку.Ей продолжали сниться кошмары о Гонсалесе, и Эмили часто просыпалась в слезах среди ночи. Каждый раз она дрожала от ужаса и едва сдерживалась, чтобы не побежать в соседнюю комнату в объятия Эдгара.Она не хотела, чтобы этот кошмар стал явью, не хотела умереть и оставить новорожденного мужу. Эмили уже ощущала свое родство с новой жизнью в себе. Эдгар ее ненавидит; Мария стала врагом. Но ребенок был ее кровью и плотью и будет любить свою мать.— Доброе утро, Эмили!Она обернулась и увидела Марию, спускающуюся с холма. Эмили подождала ее, пораженная тем, что девушка так любезно с ней заговорила.— С Рождеством, Мария!— Дэвид хочет, чтобы вы вернулись в дом, — довольно угрюмо сказала Мария. — Он приготовил грог и хочет, чтобы мы пели рождественские песни, которые я научилась играть.Эмили улыбнулась. Милый Дэвид! Он изо всех сил старается всех помирить и развеселить.— Я рада видеть, что вы с Дэвидом такие добрые друзья, Мария.— Не вас нужно за это благодарить, миссис Эшленд! — высокомерно ответила мексиканка, глядя на дорогу, ведущую к Бразос-Бенду.Эмили устало вздохнула.— Мария, поверь, у меня нет никаких видов на Дэвида. Все, чего я хочу, это уехать отсюда вместе с ребенком. Но видимо, и это невозможно.— Может быть, и нет, Эмили. Вон едет ваш поклонник.Эмили обернулась и увидела приближающуюся коляску мистера Райса. Изумление мгновенно сменилось раздражением. «Опять он! Какого черта ему надо?»Аарон остановил упряжку, снял бобровую шапку и широко улыбнулся им:— Доброе утро, леди.— Что вы здесь делаете? — резко спросила Эмили.— Хочу поздравить Эдгара, — насмешливо ответил он.— Чепуха!Аарон ничуть не смутился, обаятельно улыбаясь, спросил:— Могу я предложить дамам подвезти их назад к дому?Эмили прикусила губу и холодно оглядела его. Несмотря на недовольство приездом незваного гостя, она едва не рассмеялась при виде его безвкусного наряда. На нем были алый бархатный сюртук, отделанный по краю атласной золотой тесьмой, полосатые черно-белые брюки, белая сорочка с оборками и кричащий зелено-золотистый галстук-бабочка из тафты. Мария сделала шаг вперед.— Ваша коляска слишком мала, сеньор. Мы все не поместимся. — Она ядовито улыбнулась Эмили. — Но я уверена, что сеньора Эшленд с удовольствием прокатится с вами.Эмили посмотрела на нее осуждающе. Иногда эта девица ведет себя как маленькая примадонна! Мария дерзко продолжала:— Или тебя, Эмили, мучит чувство дины?Эмили стиснула зубы и, поддавшись на ее провокацию, села в коляску.Аарон торжествующе рассмеялся и крикнул Марии:— Скажи Эдгару, что я приготовил ему рождественский подарок!И не успела Эмили осмыслить эти слова, как он дернул поводья. Но направил коней в сторону Ривер-роуд, а не к Бразос-Бенду.— Куда вы меня везете? — возмутилась Эмили, судорожно вцепившись в сиденье, когда коляска понеслась по ухабистой дороге вниз с холма.Аарон Райс переложил поводья в одну руку, достал из-за пояса револьвер и, угрожая ей оружием, приказал взять поводья.— Аарон, что вы…— Возьми их, черт тебя побери!От него отвратительно пахло виски, у Эмили закружилась голова, но она постаралась взять себя в руки.— Аарон, вы пьяны. Уберите револьвер, пока случайно не нажали курок, и выпустите меня из коляски!— Но я как раз и намерен нажать курок. А теперь гони лошадей, пока я не вышиб этого ублюдка из твоего живота!Эмили в отчаянии оглянулась, увидела, что Мария бесстрастно наблюдает за ними, и с ужасом поняла, что девушке не видно револьвера с того места, где она стоит.Металлическое дуло ткнулось Эмили в живот.— Гони коляску по Ривер-роуд, и быстро! — хриплым голосом приказал Аарон.Вскрикнув от боли, Эмили хлестнула поводьями коней, и упряжка понеслась во весь опор. Тысячи ужасных мыслей проносились в ее голове. Побежит ли мексиканка к Эдгару или просто промолчит? Даже если она скажет, оставит ли его это равнодушным? Неужели Аарон в любую секунду может выстрелить? Ох, ее младенец, бедный, бедный младенец!С трудом удерживая поводья, Эмили взглянула на Аарона. Он был чисто выбрит, опрятен, как всегда, но выглядел сегодня как-то необычно. Его глаза! Они горели странным, маниакальным огнем! Огнем, который Эмили заметила еще в ночь фиесты. Да, он был безумным!— Аарон, зачем вы это делаете? Вы же знаете, что я не хочу ехать с вами…— О, я увезу вас недалеко! — перебил он и зашелся жутким смехом.Эмили стало страшно. Что он имеет в виду?— Быстрее! — рычал Аарон, толкая ее револьвером в живот. — Ты знаешь, Хьюстон меня уволил! — странным, высоким голосом сообщил Аарон. — Да еще в день своей инаугурации!Он полез в нагрудный карман, достал флягу и сделал большой глоток.Не успев подумать, Эмили насмешливо спросила:— Не имело ли отношения к вашему увольнению пристрастие к спиртному?Аарон сильно ударил ее по щеке. Она дернулась от боли, в глазах на мгновение потемнело.С трудом подняв голову, Эмили услышала, как он прорычал:— У тебя слишком острый язычок для девки с револьвером у брюха. — Аарон откинул полу своего сюртука и потянулся к ножнам у пояса. — Возможно, мне следует слегка затупить его своим кинжалом.Пока они летели мимо оголенного подлеска, в голове у Эмили вихрем проносились беспорядочные мысли. Что задумал Аарон? Неужели он совсем потерял рассудок? «Господи, помоги мне, Эдгар! Если между нами хоть что-то осталось, почувствуй это сейчас! Спаси меня, дорогой, спаси меня!»Аарон снова ткнул ее дулом в живот и злобно прошипел:— Хьюстону нужен Эшленд. Всем нужен Эшленд. Даже моей дорогой Ливви.Изумление Эмили побороло ее страх, и она обернулась к обезумевшему похитителю.— Вашей дорогой… Оливии?— Ливви вышла за Эдгара только для того, чтобы заставить меня ревновать. Знаешь, какой она была соблазнительницей! Моя Ливви, моя милая, дорогая возлюбленная! Ни одна другая женщина не могла сравниться с ней в постели!— О Господи! Вы… и Оливия?Аарон только рассмеялся, увидев отвращение Эмили.— Ни одна не могла с ней сравниться! Но я позволю тебе попробовать сегодня же, дорогая девочка.Эмили почувствовала приступ тошноты. Этот человек совершал и собирался совершить ужасные, омерзительные поступки!— Останови коней! — приказал он вдруг.Аарон спрыгнул на землю и нацелил револьвер Эмили в лицо. Затем выдернул ее из коляски и потащил несчастную к реке. Эмили увидела невдалеке мраморный обелиск. Господи, безумец привез ее на то место, где утонули Оливия с детьми! Но зачем?Толкнув Эмили к обелиску, Аарон затем сунул револьвер за пояс и вытащил из кармана брюк кусок веревки. Он рывком завел ей руки за холодный камень, и Эмили вскрикнула, когда веревка врезалась в запястья.— Пожалуйста… вы перетянули мне руки слишком туго!— Вот и хорошо, — ответил он. Сделав еще один большой глоток спиртного, с издевкой поинтересовался: — Тебе удобно, дорогая?— Вы отвратительны!— О, я собираюсь быть еще более отвратительным! — возбужденно ответил он и стал ходить взад-вперед, разговаривая сам с собой. — Только никак не могу решить, кого убить первым — тебя или Эдгара.Аарон захихикал и, довольный собой, потер ладони.— Почему, Аарон? Почему? — севшим от страха голосом спросила Эмили.Он поднял револьвер и полюбовался игрой света на блестящем стволе.— В этом новом «кольте» шесть зарядов. Думаю, по три на каждого. Приятно будет выстрелить Эдгару прямо в… О, я должен вспомнить о присутствии здесь дамы! Ты уловила мой тонкий намек, правда, дорогая? Мне не следует выразиться точнее?Эмили брезгливо покачала головой, но Аарон, похотливо улыбаясь, придвинулся ближе и прижал дуло к ее губам.— Или следует?— Нет! — задохнулась она, не в силах оторвать глаз от револьвера.Он рассмеялся и не спеша отошел.— Да, первая пуля полетит в Эшленда. Затем, полагаю, надо будет ему понаблюдать за тем, как я вскрою твой живот для его обозрения.Слезы заструились по лицу Эмили, когда она поняла, что задумал этот безумец.— Как вы можете?.. Я знаю, что вы ненавидите Эдгара, но убить невинного младенца…— В том-то все и дело, дорогая! А что Эдгар сделал с детьми моей Оливии и с ней самой?Аарон запрокинул голову, прикончил виски и сердито швырнул флягу с обрыва в реку. Потом придвинулся ближе, навис над Эмили.— Твой муж загнал мою дорогую Оливию в реку! — в ярости прошипел он. — Он убил ее и ее детей! Теперь мой долг совершить правосудие! Око за око, моя дорогая. Я отплачу Эдгару той же монетой! А Бразос смоет все улики. — Аарон нацелил револьвер ей в живот. — Плохо, что у тебя не близнецы, дорогая. Но мы скоро это узнаем, не так ли?— О Боже! — Эмили забилась в истерике. — Вы не можете… Боже, пожалуйста, смерть Оливии была несчастным случаем! Эдгар не…Эмили замерла; они оба застыли, так как услышали топот копыт. Аарон расхохотался.— Вот и твой муж, дорогая. Готовься отправиться вместе с ним в ад!Эмили закричала, увидев, что Аарон прячется за дерево. Сердце ее сжалось, когда через несколько секунд Эдгар выбежал на поляну. Никогда еще Эмили не видела его в таком гневе.Муж бросился к ней.— Эдгар, он хочет убить тебя!Эдгар остановился и только теперь заметил Аарона.— Райс, отпусти мою жену! — сердито крикнул он. — Это наше с тобой дело! — И снова бросился к Эмили, но пуля ударила в землю у его ног.— Лучше остановись, Эшленд, а не то я разнесу голову твоей красивой жене! — приказал Аарон.Лицо Эдгара побелело и исказилось от страха за Эмили.— Отпусти ее, Райс!Но Аарон продолжал наступать, его рука с револьвером тряслась, уголок рта дергался.— Отпустить, как ты отпустил мою Ливви? Да, я ее отпущу, Эшленд, когда вы оба поплывете лицом вниз по-реке! — Он сделал еще шаг. — Я как раз объяснял твоей жене, что собираюсь отстрелить тебе яйца, дорогой Эшленд. Потом у меня есть… э… планы насчет твоей жены. Ради нее я сделаю свой лучший выстрел, во всех смыслах. Но не волнуйся, у меня нет намерения убивать твою красавицу. Это лишило бы тебя удовольствия смотреть, как она тонет.— Клянусь Богом, хватит, ублюдок! — взревел Эдгар и бросился на Аарона, направившего револьвер ему в живот.— Нет, Эдгар!Этот крик, казалось, на долю секунды отвлек безумца, когда Эдгар схватил его за руку, но револьвер все-таки выстрелил.Эмили на мгновение испытала облегчение, увидев, как пуля вонзилась в дерево. Но сразу же громко зарыдала — мужчины на земле боролись за оружие. Вся ее жизнь промелькнула перед ней, когда Аарон снова направил черное дуло на Эдгара.Эмили начала сползать на землю.— Эдгар… мой дорогой малыш… прощайте…Последнее, что несчастная женщина слышала, был оглушительный выстрел. Но он прозвучал где-то далеко, в другом мире. Глава 10 25 декабря 1841 года
Она очнулась от резкой боли внизу живота.— Господи, помоги мне! — заметалась Эмили. — Он убил моего ребенка! Убил моего ребенка!— Нет, Эмили, нет! — услышала она чей-то шепот, открыла глаза и поняла, что лежит в кровати в своей комнате. Она растерянно переводила взгляд с Марии на Холли.Мексиканка взяла Эмили за руку и прижала к ее животу.— Пощупай, твой ребенок жив. Он пытается войти в этот мир. Теперь ты должна помочь ему и нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
Стояла мягкая рождественская погода. Эмили гуляла возле дома. В последние дни она испытывала все растущее беспокойство, ведь скоро ей рожать.Ребенок редко шевелился в последнее время, словно набирался сил перед появлением на свет. Все было готово к его приходу; Ибен смастерил колыбель, которая стояла в комнате Эмили, а Холли помогла сшить одежду для младенца.Это Рождество будет отмечаться скромно, печально подумала Эмили. У нее совсем не было сил на подготовку праздника: в последнее время ей с трудом удавалось проследить, чтобы слуги выполняли повседневную работу. Кроме того, что праздновать? Отношения с Эдгаром после отъезда миссис Жеруар оставались холодными, как северный техасский ветер. Эмили приняла его отказ прокомментировать отношения с экономкой как признание вины. А любая проявленная им учтивость явно относилась к ребенку.Ей продолжали сниться кошмары о Гонсалесе, и Эмили часто просыпалась в слезах среди ночи. Каждый раз она дрожала от ужаса и едва сдерживалась, чтобы не побежать в соседнюю комнату в объятия Эдгара.Она не хотела, чтобы этот кошмар стал явью, не хотела умереть и оставить новорожденного мужу. Эмили уже ощущала свое родство с новой жизнью в себе. Эдгар ее ненавидит; Мария стала врагом. Но ребенок был ее кровью и плотью и будет любить свою мать.— Доброе утро, Эмили!Она обернулась и увидела Марию, спускающуюся с холма. Эмили подождала ее, пораженная тем, что девушка так любезно с ней заговорила.— С Рождеством, Мария!— Дэвид хочет, чтобы вы вернулись в дом, — довольно угрюмо сказала Мария. — Он приготовил грог и хочет, чтобы мы пели рождественские песни, которые я научилась играть.Эмили улыбнулась. Милый Дэвид! Он изо всех сил старается всех помирить и развеселить.— Я рада видеть, что вы с Дэвидом такие добрые друзья, Мария.— Не вас нужно за это благодарить, миссис Эшленд! — высокомерно ответила мексиканка, глядя на дорогу, ведущую к Бразос-Бенду.Эмили устало вздохнула.— Мария, поверь, у меня нет никаких видов на Дэвида. Все, чего я хочу, это уехать отсюда вместе с ребенком. Но видимо, и это невозможно.— Может быть, и нет, Эмили. Вон едет ваш поклонник.Эмили обернулась и увидела приближающуюся коляску мистера Райса. Изумление мгновенно сменилось раздражением. «Опять он! Какого черта ему надо?»Аарон остановил упряжку, снял бобровую шапку и широко улыбнулся им:— Доброе утро, леди.— Что вы здесь делаете? — резко спросила Эмили.— Хочу поздравить Эдгара, — насмешливо ответил он.— Чепуха!Аарон ничуть не смутился, обаятельно улыбаясь, спросил:— Могу я предложить дамам подвезти их назад к дому?Эмили прикусила губу и холодно оглядела его. Несмотря на недовольство приездом незваного гостя, она едва не рассмеялась при виде его безвкусного наряда. На нем были алый бархатный сюртук, отделанный по краю атласной золотой тесьмой, полосатые черно-белые брюки, белая сорочка с оборками и кричащий зелено-золотистый галстук-бабочка из тафты. Мария сделала шаг вперед.— Ваша коляска слишком мала, сеньор. Мы все не поместимся. — Она ядовито улыбнулась Эмили. — Но я уверена, что сеньора Эшленд с удовольствием прокатится с вами.Эмили посмотрела на нее осуждающе. Иногда эта девица ведет себя как маленькая примадонна! Мария дерзко продолжала:— Или тебя, Эмили, мучит чувство дины?Эмили стиснула зубы и, поддавшись на ее провокацию, села в коляску.Аарон торжествующе рассмеялся и крикнул Марии:— Скажи Эдгару, что я приготовил ему рождественский подарок!И не успела Эмили осмыслить эти слова, как он дернул поводья. Но направил коней в сторону Ривер-роуд, а не к Бразос-Бенду.— Куда вы меня везете? — возмутилась Эмили, судорожно вцепившись в сиденье, когда коляска понеслась по ухабистой дороге вниз с холма.Аарон Райс переложил поводья в одну руку, достал из-за пояса револьвер и, угрожая ей оружием, приказал взять поводья.— Аарон, что вы…— Возьми их, черт тебя побери!От него отвратительно пахло виски, у Эмили закружилась голова, но она постаралась взять себя в руки.— Аарон, вы пьяны. Уберите револьвер, пока случайно не нажали курок, и выпустите меня из коляски!— Но я как раз и намерен нажать курок. А теперь гони лошадей, пока я не вышиб этого ублюдка из твоего живота!Эмили в отчаянии оглянулась, увидела, что Мария бесстрастно наблюдает за ними, и с ужасом поняла, что девушке не видно револьвера с того места, где она стоит.Металлическое дуло ткнулось Эмили в живот.— Гони коляску по Ривер-роуд, и быстро! — хриплым голосом приказал Аарон.Вскрикнув от боли, Эмили хлестнула поводьями коней, и упряжка понеслась во весь опор. Тысячи ужасных мыслей проносились в ее голове. Побежит ли мексиканка к Эдгару или просто промолчит? Даже если она скажет, оставит ли его это равнодушным? Неужели Аарон в любую секунду может выстрелить? Ох, ее младенец, бедный, бедный младенец!С трудом удерживая поводья, Эмили взглянула на Аарона. Он был чисто выбрит, опрятен, как всегда, но выглядел сегодня как-то необычно. Его глаза! Они горели странным, маниакальным огнем! Огнем, который Эмили заметила еще в ночь фиесты. Да, он был безумным!— Аарон, зачем вы это делаете? Вы же знаете, что я не хочу ехать с вами…— О, я увезу вас недалеко! — перебил он и зашелся жутким смехом.Эмили стало страшно. Что он имеет в виду?— Быстрее! — рычал Аарон, толкая ее револьвером в живот. — Ты знаешь, Хьюстон меня уволил! — странным, высоким голосом сообщил Аарон. — Да еще в день своей инаугурации!Он полез в нагрудный карман, достал флягу и сделал большой глоток.Не успев подумать, Эмили насмешливо спросила:— Не имело ли отношения к вашему увольнению пристрастие к спиртному?Аарон сильно ударил ее по щеке. Она дернулась от боли, в глазах на мгновение потемнело.С трудом подняв голову, Эмили услышала, как он прорычал:— У тебя слишком острый язычок для девки с револьвером у брюха. — Аарон откинул полу своего сюртука и потянулся к ножнам у пояса. — Возможно, мне следует слегка затупить его своим кинжалом.Пока они летели мимо оголенного подлеска, в голове у Эмили вихрем проносились беспорядочные мысли. Что задумал Аарон? Неужели он совсем потерял рассудок? «Господи, помоги мне, Эдгар! Если между нами хоть что-то осталось, почувствуй это сейчас! Спаси меня, дорогой, спаси меня!»Аарон снова ткнул ее дулом в живот и злобно прошипел:— Хьюстону нужен Эшленд. Всем нужен Эшленд. Даже моей дорогой Ливви.Изумление Эмили побороло ее страх, и она обернулась к обезумевшему похитителю.— Вашей дорогой… Оливии?— Ливви вышла за Эдгара только для того, чтобы заставить меня ревновать. Знаешь, какой она была соблазнительницей! Моя Ливви, моя милая, дорогая возлюбленная! Ни одна другая женщина не могла сравниться с ней в постели!— О Господи! Вы… и Оливия?Аарон только рассмеялся, увидев отвращение Эмили.— Ни одна не могла с ней сравниться! Но я позволю тебе попробовать сегодня же, дорогая девочка.Эмили почувствовала приступ тошноты. Этот человек совершал и собирался совершить ужасные, омерзительные поступки!— Останови коней! — приказал он вдруг.Аарон спрыгнул на землю и нацелил револьвер Эмили в лицо. Затем выдернул ее из коляски и потащил несчастную к реке. Эмили увидела невдалеке мраморный обелиск. Господи, безумец привез ее на то место, где утонули Оливия с детьми! Но зачем?Толкнув Эмили к обелиску, Аарон затем сунул револьвер за пояс и вытащил из кармана брюк кусок веревки. Он рывком завел ей руки за холодный камень, и Эмили вскрикнула, когда веревка врезалась в запястья.— Пожалуйста… вы перетянули мне руки слишком туго!— Вот и хорошо, — ответил он. Сделав еще один большой глоток спиртного, с издевкой поинтересовался: — Тебе удобно, дорогая?— Вы отвратительны!— О, я собираюсь быть еще более отвратительным! — возбужденно ответил он и стал ходить взад-вперед, разговаривая сам с собой. — Только никак не могу решить, кого убить первым — тебя или Эдгара.Аарон захихикал и, довольный собой, потер ладони.— Почему, Аарон? Почему? — севшим от страха голосом спросила Эмили.Он поднял револьвер и полюбовался игрой света на блестящем стволе.— В этом новом «кольте» шесть зарядов. Думаю, по три на каждого. Приятно будет выстрелить Эдгару прямо в… О, я должен вспомнить о присутствии здесь дамы! Ты уловила мой тонкий намек, правда, дорогая? Мне не следует выразиться точнее?Эмили брезгливо покачала головой, но Аарон, похотливо улыбаясь, придвинулся ближе и прижал дуло к ее губам.— Или следует?— Нет! — задохнулась она, не в силах оторвать глаз от револьвера.Он рассмеялся и не спеша отошел.— Да, первая пуля полетит в Эшленда. Затем, полагаю, надо будет ему понаблюдать за тем, как я вскрою твой живот для его обозрения.Слезы заструились по лицу Эмили, когда она поняла, что задумал этот безумец.— Как вы можете?.. Я знаю, что вы ненавидите Эдгара, но убить невинного младенца…— В том-то все и дело, дорогая! А что Эдгар сделал с детьми моей Оливии и с ней самой?Аарон запрокинул голову, прикончил виски и сердито швырнул флягу с обрыва в реку. Потом придвинулся ближе, навис над Эмили.— Твой муж загнал мою дорогую Оливию в реку! — в ярости прошипел он. — Он убил ее и ее детей! Теперь мой долг совершить правосудие! Око за око, моя дорогая. Я отплачу Эдгару той же монетой! А Бразос смоет все улики. — Аарон нацелил револьвер ей в живот. — Плохо, что у тебя не близнецы, дорогая. Но мы скоро это узнаем, не так ли?— О Боже! — Эмили забилась в истерике. — Вы не можете… Боже, пожалуйста, смерть Оливии была несчастным случаем! Эдгар не…Эмили замерла; они оба застыли, так как услышали топот копыт. Аарон расхохотался.— Вот и твой муж, дорогая. Готовься отправиться вместе с ним в ад!Эмили закричала, увидев, что Аарон прячется за дерево. Сердце ее сжалось, когда через несколько секунд Эдгар выбежал на поляну. Никогда еще Эмили не видела его в таком гневе.Муж бросился к ней.— Эдгар, он хочет убить тебя!Эдгар остановился и только теперь заметил Аарона.— Райс, отпусти мою жену! — сердито крикнул он. — Это наше с тобой дело! — И снова бросился к Эмили, но пуля ударила в землю у его ног.— Лучше остановись, Эшленд, а не то я разнесу голову твоей красивой жене! — приказал Аарон.Лицо Эдгара побелело и исказилось от страха за Эмили.— Отпусти ее, Райс!Но Аарон продолжал наступать, его рука с револьвером тряслась, уголок рта дергался.— Отпустить, как ты отпустил мою Ливви? Да, я ее отпущу, Эшленд, когда вы оба поплывете лицом вниз по-реке! — Он сделал еще шаг. — Я как раз объяснял твоей жене, что собираюсь отстрелить тебе яйца, дорогой Эшленд. Потом у меня есть… э… планы насчет твоей жены. Ради нее я сделаю свой лучший выстрел, во всех смыслах. Но не волнуйся, у меня нет намерения убивать твою красавицу. Это лишило бы тебя удовольствия смотреть, как она тонет.— Клянусь Богом, хватит, ублюдок! — взревел Эдгар и бросился на Аарона, направившего револьвер ему в живот.— Нет, Эдгар!Этот крик, казалось, на долю секунды отвлек безумца, когда Эдгар схватил его за руку, но револьвер все-таки выстрелил.Эмили на мгновение испытала облегчение, увидев, как пуля вонзилась в дерево. Но сразу же громко зарыдала — мужчины на земле боролись за оружие. Вся ее жизнь промелькнула перед ней, когда Аарон снова направил черное дуло на Эдгара.Эмили начала сползать на землю.— Эдгар… мой дорогой малыш… прощайте…Последнее, что несчастная женщина слышала, был оглушительный выстрел. Но он прозвучал где-то далеко, в другом мире. Глава 10 25 декабря 1841 года
Она очнулась от резкой боли внизу живота.— Господи, помоги мне! — заметалась Эмили. — Он убил моего ребенка! Убил моего ребенка!— Нет, Эмили, нет! — услышала она чей-то шепот, открыла глаза и поняла, что лежит в кровати в своей комнате. Она растерянно переводила взгляд с Марии на Холли.Мексиканка взяла Эмили за руку и прижала к ее животу.— Пощупай, твой ребенок жив. Он пытается войти в этот мир. Теперь ты должна помочь ему и нам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33