Дрю же вообще не мог припомнить, видел ли он того человека.
На протяжении всего девятнадцатого века Глазго бурно развивался, становясь типичным промышленным городом — с грязными улицами и вечным смогом, висящим в воздухе. Толпы рабочего люда, в том числе и с верфей, расположенных на реке Клайд, переполняли бесчисленные кабаки, расположенные на каждом шагу в припортовом районе. Бен побывал уже в трех заведениях и понял, что отыскать нужного человека будет труднее, чем иголку в стоге сена. Они с Дрю выделили на поиски один час. Затем они договорились встретиться и отправиться с визитом на отплывающие сегодня суда.
Нужного человека Бен обнаружил в четвертом по счету кабаке. Собственно, тот сам выдал себя. Увидев входящего Бена, конюх вскочил, опрокинув стул, и бросился бежать.
Улизнуть ему не удалось. В несколько шагов Бен догнал его и опрокинул на пол. Парень заорал. Посетители кабака — по большей части уже изрядно подвыпившие — окружили их.
— Он хочет ограбить меня! — отчаянно закричал конюх с сильным шотландским акцентом. — Это иностранец!
По залу прокатился шумок, и к лежащей на полу паре приблизились двое.
— Отпусти его, — сказал один из них, огромный верзила.
За поясом Бена был пистолет. Он ловко выхватил его одной рукой и сжал в кулаке, продолжая удерживать другой рукой своего царапающегося, извивающегося пленника.
— Отойдите, — скомандовал Бен.
Верзила испуганно попятился назад. Шум усилился, и Бен увидел, как из толпы вышел еще один человек — с явным намерение вмешаться.
— Поднимайся, Бакстер, — сказал Бен конюху. Поднял тщедушного человека на ноги и поставил его между собой и толпой, направив на стоящих зевак ствол пистолета. — Где моя девочка?
— Не понимаю, о чем вы толкуете, — угрюмо буркнул конюх.
— Тогда почему ты так поспешно покинул Калхолм?
— Мы с Траппом… повздорили.
— Трапп ничего не говорил об этом.
— Нет никакой девочки, вы же видите, — сказал конюх, обращаясь к толпе. — Это просто сумасшедший американец. Помогите.
— О чем идет речь? — спросил один из посетителей.
— О моей дочери, — ответил Бен. — Ее похитили вчера, и в то же самое время исчез этот человек. Девочке четыре года.
— Я здесь ни при чем, — заскулил конюх. — Нет здесь никакой девочки.
— Что ты с ней сделал? — спросил Бен, выкручивая конюху руку так, что тот завыл от боли. Посетители кабачка придвинулись поближе.
— Я ничего не сделал, — заунывно повторил конюх.
— Где она? — повторил Бен и еще сильней заломил конюху руку. Еще немного, и он сломает ее. Конюх понял это и захныкал.
— Я клянусь…
— Где она? — снова спросил Бен, и в голосе его прозвучала сталь. — Говори, или я сломаю тебе не руку, а шею.
Конюх завизжал. Толпа придвинулась еще ближе. Бен повел стволом пистолета в их сторону.
— Я неплохо стреляю, джентльмены, — холодно сказал он. — В обойме шесть пуль, и, клянусь, ни одна не пропадет даром.
Напряжение возрастало. Бен знал, что у него есть лишь несколько секунд. Затем толпа ринется и сметет его. Он взмахнул пистолетом.
— А, нашел-таки этот кусок дерьма?
Вопрос этот донесся от дверей. Все головы повернулись на звук голоса. На пороге стоял Дрю — высокородный аристократ, каким-то чудом оказавшийся в этой дыре. Тень разочарования пробежала по лицам стоявших, но ни один из них не двинулся с места.
— И что же говорит этот ублюдок? — лениво поинтересовался Дрю.
— Молчит как пень, — ответил Бен.
Дрю снова обратился к толпе.
— Ну, кто из вас заступается за подонка, который крадет детей?
В ответ послышалось сердитое бурчание.
— Вы хотите сказать, что этот человек похож на похитителя?
— Да, — ответил Дрю.
— Но он сказал, что американец хочет отобрать у него деньги.
— Мы с этим американцем скакали всю ночь, чтобы настичь этого мерзавца и девочку, которую он похитил, — от гнева глаза Дрю потемнели и стали похожи на два больших агата. — Мы решили, что он собирается увезти ее на судне, отплывающем в Америку.
Верзила — тот самый, что сразу хотел вмешаться в драку, выделился из толпы и подошел ближе.
— Отдайте-ка этого молодчика мне и моим друзьям. Он у нас мигом заговорит.
Конюх задрожал от страха и прижался к Бену.
— Она у моей сестры. Это в двух кварталах отсюда. Клянусь, я не собирался убивать ее!
— И это шотландец! — с презрением сказал один из посетителей. Он подошел ближе и изо всех сил ударил конюха кулаком в живот.
Бакстер осел на пол.
— Адрес, — скомандовал Бен.
Конюх молчал. Один из докеров выступил вперед.
— Я покажу. Я знаю это место.
— А мы пока придержим этого мерзавца, — сказал другой. — Так что можете идти спокойно.
Бен нерешительно оглянулся. Дрю утвердительно кивнул головой.
— Они не отпустят его, не сомневайся, — сказал он. — Пойдем вместе.
Бен склонился над конюхом.
— Кто это все задумал?
Бакстер заскулил. Дрю шагнул вперед и ткнул конюха в живот носком сапога.
— Кто?
В голосе Дрю было столько гнева и обещания скорой расправы, что конюх задрожал.
— Трапп, — признался он наконец.
— Тренер? — переспросил Дрю.
— Да, — подтвердил конюх.
— Почему?
— Не знаю. Я согласился только из-за денег.
Бен посмотрел на Дрю, затем на людей, которые окружали их. Ему не терпелось поскорее увидеть Сару Энн. А потом — Каллума Траппа.
— Он никуда не денется, — заверил их один из докеров.
Дрю обратился к человеку, который говорил, что знает адрес:
— Вы точно знаете, куда идти?
— Да, — ответил тот. — Там живет Мэйви Лаки — ну, та, к которой иногда похаживают мужики. Так вот, она говорила, что у нее есть брат — жокей. Жокей, — презрительно повторил он и плюнул на лежащего конюха.
— Пошли, — скомандовал Бен Камерону и их проводнику, который назвался Джеком Данди.
* * *
Данди быстро пробирался по грязным, кривым улочкам на задворках порта. Бен и Дрю следовали за ним. Бен неотступно думал о Саре Энн — о том ужасе, который она испытывает, оказавшись в незнакомом месте, потеряв всех, кого она знала, все, к чему привыкла.
Ему хотелось убить Каллума Траппа. Задушить собственными руками. Но кто стоит за спиной тренера?
Сделал он все это сам или по указке кого-то из обитателей Калхолма?
Они подошли к неприметному, обшарпанному дому. Под ногами чавкали помои, которые хозяйки выливали здесь прямо из окон. Очередное ведро едва не опрокинулось им прямо на голову. Кухонный чад смешивался с запахом гниющих овощей, и Бена замутило.
Данди обернулся к нему.
— Комната Мэйви здесь, на первом этаже, слева.
Бен направился к двери, сжимая в руке пистолет. Он не знал, кто, кроме Бакстера и Траппа, еще замешан в этом деле. Бен дернул дверь — она оказалась заперта. Тогда он постучал.
— О, старые клячи! — послышался за дверью женский голос. — Иду, иду!
Дверь приоткрылась. Бен сильно ударил в створки, распахивая ее настежь, не обращая внимания на испуганный крик женщины, появившейся на пороге, одетой всего лишь в грязную, мятую ночную сорочку.
— Где она? — спросил Бен.
— Кто — она? И какое вы имеете право ломиться в дом?
— У вас моя дочь. Вот мое право, — холодно ответил Бен. Он быстро оглядел комнату. Увидел дверь и направился к ней.
Женщина бросилась следом, но Бен легко оттолкнул ее и отворил дверь, ведущую в смежную комнатку. На грязной постели клубочком свернулась крошечная фигурка.
Бен в три прыжка приблизился к убогой постели и упал перед ней на колени. Сара Энн крепко спала. На столике рядом с постелью стоял полупустой стакан. Бен взял его и понюхал.
Лауданум.
Бен поднял Сару Энн на руки — бережно, нежно, Он никогда не думал, что от нежности может так щемить сердце.
— Прости меня, Ягодка. Я не доглядел… — Бен наклонил голову, коснулся губами дорогого, грязного личика. Прикрыл глаза от нахлынувших чувств. Увидел на лице Сары Энн капельки влаги и подумал, что это, должно быть, ее слезы. И только потом понял, что слезы — его.
— С девочкой все в порядке? — спросил Дрю.
— Думаю, да, — кивнул Бен.
— А что будем делать с ней? — Дрю указал на женщину, которая испуганно жалась к стене. Убежать она не могла — входную дверь закрывала мощная фигура Джека Данди.
— Я ничего не сделала, — запричитала женщина. — Брат сказал, что это сирота. Я хорошо с ней обращалась, правда!
Бен покосился на платье Сары Энн. Оно было запачкано грязью, но все равно было видно, что платье это сшито из дорогой, добротной ткани. Он перевел взгляд на женщину.
— Вы лжете.
— Какое право…
Бен снова посмотрел на Сару Энн.
— Ягодка, — прошептал он.
Глаза девочки были по-прежнему закрыты.
— Когда вы в последний раз давали ей это? — спросил Бен, указывая на стакан.
— Ничего я ей не давала.
— Тогда ваш брат.
Женщина опасливо поежилась.
— Он убьет меня. Непременно убьет.
— Бакстер никак не сможет убить вас, — сказал Бен. — Итак, когда?
Вопрос прозвучал резко, как выстрел.
— Час тому назад, — пробормотала она наконец. — Он приехал и попросил меня присмотреть ненадолго за девочкой. Это все, что я знаю.
Ее бравада испарялась с каждой секундой.
Час назад.
Это значит, что Сара Энн проспит еще несколько часов. Бену так хотелось, чтобы эти зеленые глаза поскорее раскрылись и он мог бы сказать Саре Энн, что все страхи остались позади.
Проклятый Трапп!
Проклятая Шотландия. Он никогда не простит себе, что привез Сару Энн в эту проклятую страну.
— Я хочу вернуться в Калхолм, — сказал Бен. — Мне не терпится посмотреть в лицо Траппу.
— Мне тоже, — мрачно ответил Дрю. — Но что же нам делать с этой женщиной?
— Возьмем ее с собой и сдадим вместе с братом в руки полиции. Пусть они разбираются с ними. А с Траппом мы разберемся сами. Если я его, конечно, не прикончу на месте, — сказал Бен.
Дрю ответил холодной улыбкой, поразившей Бена. Он знал, что Эндрю Камерон — превосходный актер. Теперь этот человек открывался ему с другой стороны. В нем была сила. Страсть. Но если Бен боролся со своими страстями, то Дрю — нет. Очевидно, он считал это занятие недостойным для себя.
Впрочем, не в этом сейчас дело. Нужно позаботиться о Саре Энн, как можно скорее отвезти ее в знакомое место, где она снова почувствует себя в безопасности. Но только есть ли такое место, где она сможет действительно чувствовать себя в безопасности?
Калхолм. Там Аннабел. И Генри, и, как надеялся Бен, живой Пепперминт.
И Элизабет.
Там все, кого любит Сара Энн.
Но там же находится и их враг.
22.
Элизабет проснулась на рассвете. Заглянула в спальню Сары Энн, затем — в спальню Бена. Пусто. Никого.
Почему до сих пор не вернулись Бен и Дрю? Они же собирались продолжить поиски в лесу. Они что, заблудились? Или перебили друг друга? Она припомнила все обвинения Бена, все его подозрения по поводу Дрю. Но она верила Дрю и знала, что он непричастен к похищению Сары Энн.
Элизабет разыскала Дункана в столовой и спросила, не возвращался ли Бен. Старик не выспался, как и она сама. Глаза у него были воспаленными и усталыми.
Дворецкий замешкался с ответом, и Элизабет догадалась, что ему известно нечто такое, чего она не знает сама.
— Скажите, Дункан. Скажите мне все.
На лице его отразилось страдание.
— Дункан! — настойчиво повторила Элизабет. — Вы должны рассказать мне все!
Он тяжело вздохнул.
— Мистер Мастерс сказал мне, что они с лордом Кинлохом отправляются в Глазго. Он просил, чтобы я никому не говорил об этом до тех пор, пока не найдется юная мисс, но на вас, я полагаю, этот запрет не распространяется, миледи.
В этом Элизабет не была уверена. Может быть, его былые подозрения относительно Элизабет вернулись?
Мысль об этом больно кольнула ее, но затем Элизабет вспомнила о том, как потрясло Бена исчезновение Сары Энн, и простила его.
Но почему Глазго?
Ах да, порт. Похититель скорее всего попытается уплыть на судне.
— Благодарю вас, Дункан, — бросила через плечо Элизабет, выходя из комнаты. Прежде чем что-либо предпринимать, нужно проверить конюшню. Может быть, о всадниках что-нибудь знает Каллум.
К ее удивлению, Каллум Трапп встретил Элизабет на пороге конюшни. Он тоже выглядел уставшим.
— Я ходил на поиски, — сказал он. — И нашел ее пони. Он был привязан в лесу, к югу отсюда.
— С ним все в порядке? — спросила Элизабет.
— Да. Доедает второе ведро овса.
— А кроме пони… вы никого не встретили?
Каллум отрицательно покачал головой, и последние надежды Элизабет улетучились как дым. Несмотря на исчезновение конюха и даже несмотря на усыпленного пса, она все еще надеялась в глубине души, что Сара Энн не похищена. Что она просто заблудилась в лесу вместе со своим пони. Может быть, она поехала вместе с тем конюхом, но они потеряли друг друга. И конюх, боясь показаться на глаза в Калхолме, просто сбежал. Одним словом, ей хотелось найти произошедшему любое объяснение, лишь не то, которое дал Бен.
— Никаких следов малышки, — сказал Каллум. — И американец с лордом Кинлохом как в воду канули.
— Они с Дрю поехали в Глазго.
Каллум удивленно поднял бровь.
— В Глазго? Почему именно в Глазго? — Элизабет пожала плечами.
— Не знаю. Я думала, это вы вчера сказали ему что-то про Глазго, когда вместе искали на дорогах.
— Нет, — пожал плечами Каллум.
В глазах его Элизабет прочитала тревогу.
— Я знаю, вы всегда любили ее, — быстро сказала она. — Но мы найдем Сару Энн, и она будет так рада увидеть Пепперминта. Когда Бен… Э-э… Мистер Мастерс вернется, попросите, чтобы он немедленно нашел меня.
Каллум молча повернулся и пошел в свою комнату. Элизабет знала, что он очень любит Сару Энн. Каллум учил ее ездить верхом и гордился ее успехами. Удивлялся тому, как быстро она все усваивает. За суровой внешностью в груди Каллума скрывается доброе сердце.
Элизабет вернулась в дом, отдала распоряжения повару относительно завтрака. Начинался обычный серенький шотландский день с его легкими стелющимися туманами. Обычно такие дни нравились Элизабет, но сегодняшний казался ей необычно мрачным, тревожным. И грустным.
Элизабет посидела за завтраком вместе с остававшимися в доме гостями, а затем отправилась на поиски. Хью вызвался сопровождать ее. Барбара, всей душой ненавидевшая лошадей, осталась дома. Она взяла на себя заботу о дочерях и женах гостей, также отправившихся на поиски, а заодно обещала присмотреть за Аннабел и Генри. Поначалу Элизабет удивило предложение Барбары, но затем она его приняла.
Элизабет не стала рассказывать о Глазго ни Хью, ни Барбаре. Но время шло, и она просто разрывалась от необходимости хоть что-то делать, хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей.
Затем она решила поехать по дороге, ведущей в Глазго. Она, эта дорога, здесь одна, не разминешься.
Что о ней подумают гости и домашние, Элизабет не волновало. Она надела свои мужские бриджи, рубашку и шерстяную куртку. Заколола волосы и надела сверху жокейскую шапочку, низко надвинув на глаза козырек. Вряд ли ее кто-нибудь увидит, поэтому она может одеться так, как ей удобнее.
Элизабет спустилась вниз и направилась к конюшне. Там было пусто. Очевидно, Каллум решил еще раз прочесать лес. Она мельком взглянула на Пепперминта и принялась оседлывать Шэдоу.
* * *
Только по милости божьей Бен не заснул в седле, когда они вместе с Дрю возвращались в Калхолм. Наконец, он решил дать отдых рукам и передал спящую Сару Энн на руки своему новому товарищу. Дрю бережно принял у него девочку и нежно прижал к груди.
«Еще немного, — говорил Бен самому себе. — Еще несколько часов, и мы будем в Калхолме, и я, наконец, стисну руки на шее Траппа».
Констебли в Глазго задержали Бакстера вместе с сестрой, и те мигом рассказали все в надежде, что это хоть как-то смягчит их участь. Но из их показаний можно было понять лишь то, что похищение задумал Трапп. Никакой фигуры, стоящей у него за спиной, не просматривалось.
Бен почувствовал неудовлетворенность. Уж слишком быстро, слишком гладко все получилось с освобождением Сары Энн, а он не верил в легкую удачу. Быстрый успех расслабляет, но за ним часто кроются новые ловушки.
Подступали вечерние сумерки, и, как всегда в этот час, низкое шотландское небо затянулось облаками. Инстинкт не подвел Бена и на этот раз. Какое-то шестое чувство послало предупреждение об опасности, когда всадники стали приближаться к темной купе деревьев. Рука Бена автоматически потянулась к пистолету, заткнутому за пояс.
Вынуть оружие он не успел.
Из-за ветвей показалась фигура. Мужчина. С пистолетом в руке и пальцем, лежащим на спусковом крючке.
— Стоять и не двигаться! — торжествующе прозвучал голос Каллума Траппа.
Рука Бена продолжала тянуться к рукояти пистолета.
— Руки вверх, или стреляю!
— Ну, выстрелишь-то ты в любом случае, — сухо заметил Бен, но тем не менее медленно поднял вверх руки. Он так надеялся захватить тренера врасплох. Какая досада!
— Трапп, — окликнул он.
— А вы, похоже, и не удивились.
Бен напряг внимание. Не нужно торопиться и рассказывать о том, что Бакстер вместе с сестрой схвачены полицейскими в Глазго и уже во всем признались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38