Вместо этого он быстро пошел навстречу Каллуму, который вел двух уже оседланных лошадей. Взял поводья одной из них и вспрыгнул в седло.
Не оборачиваясь на Элизабет, он с места пришпорил коня и вместе с Каллумом поскакал прочь от Калхолма.
21.
Сара Энн словно растворилась в воздухе.
Бен вместе с Каллумом проскакал полпути до Эдинбурга, останавливая и расспрашивая немногих встречных. Никто из них не видел девочки на пони. Бен хотел проверить еще и дорогу на Глазго, но время уже приближалось к полуночи. Серебряный диск луны скрылся в облаках, и в наступившей темноте уже совершенно ничего нельзя было рассмотреть. К тому же, как сказал Каллум, эту дорогу уже прочесали.
Они вернулись в Калхолм за полночь в надежде услышать хорошие новости. Их не было. Обнаружился лишь Камерон — разумеется, он восседал в дамской гостиной.
Зато выяснилось, что пропал Генри. Элизабет предположила, что он убежал за Сарой Энн.
Хью вместе с оставшимися гостями и слугами обыскал всю округу — включая развалины замка и тот самый лес, где сегодня утром была охота.
Бен поднялся в спальню Сары Энн в безумной надежде, что случилось чудо и он найдет ее там. Разумеется, он никого не нашел, кроме Аннабел, которая жалобно замяукала, вырвалась из рук Бена и снова зарылась в постель, словно сама искала там что-то.
Бена мучила мысль о том, что сейчас происходит с Сарой Энн.
В свое время он не сумел спасти ее мать, теперь он не смог защитить и дочь. Он чувствовал себя бессильным, беспомощным. Попутал же его черт! Лишил разума, погнав за Элизабет в неуемной страсти!
Как он мог подумать, что Сара Энн находится в безопасности? После утренних выстрелов он решил, что является единственной мишенью для злоумышленника. Дурак!
Бен не знал, с чего ему начать. Он был в чужой стране, среди людей, которым не доверял. Весь его предыдущий опыт не мог сейчас помочь ему.
Правда, появилась еще одна ниточка: исчез новый конюх.
Несколько дней тому назад его принял на работу Каллум. У парня были прекрасные рекомендации от одной семьи из Эдинбурга. Впрочем, нет. Каллум сказал, что не проверял его рекомендации — просто поверил на слово, тем более что парень оказался знающим и любящим лошадей. Теперь Каллум проклинал себя за свою доверчивость.
Наконец Бен покинул спальню Сары Энн и спустился вниз. Было уже раннее утро, но никто не расходился: все ждали дальнейших распоряжений. Элизабет вместе с Барбарой еще раз тщательно осмотрели дом, а затем отправились на кухню — приготовить что-нибудь для уставших всадников. Бен вновь и вновь присматривался к сидевшим в гостиной, но на всех лицах было написано только тревога и сочувствие. Он задержал взгляд на Хью и Камероне.
— Я не верю, что кто-нибудь сможет причинить вред Саре Энн, — сказал Хью, съежившись в кресле с бокалом бренди в руке.
Бен несколько раз смерил шагами комнату.
— Пойду еще раз посмотрю, — нервно сказал он.
— Я с вами, — предложил Камерон, стоявший, прислонившись к стене.
— И я, — вскочил с кресла Хью, расплескивая бренди.
Каллум замялся.
— Лучше подождать до утра. Все равно сейчас ничего не увидишь.
— Я возьму фонарь, — сказал Бен. — Не могу я здесь сидеть, сложа руки. Господи, я убью того, кто это сделал.
Он еще раз обежал взглядом гостиную.
— Конюх не мог сделать это по собственной инициативе, — сказал Бен. Хью резко обернулся.
— Что вы имеете в виду, Мастерс?
— Только то, что сказал. Есть три человека, которым выгодна смерть — моя или Сары Энн.
— Ваша смерть? — изумленно спросил Хью.
— Кто-то стрелял в меня вчера утром, во время охоты.
Все, сидевшие в гостиной, замерли.
— Когда попытка не удалась, — сдавленно продолжил Бен, — этот человек сделал следующей жертвой Сару Энн.
Барбара и Элизабет вошли в комнату с дымящимися подносами в руках. За ними появился Дункан, в руках которого тоже был поднос — на этот раз с двумя большими графинами спиртного.
Хью сердито повел глазами на вошедших.
— Поздравляю! Леди, вы только что лишились удовольствия слышать, как вас обвиняют в покушении на убийство и краже ребенка.
Барбара наморщила лоб, пытаясь понять, о чем идет речь. Элизабет побледнела.
— Похоже, Мастерс не верит в то, что девочка просто потерялась, — пояснил Хью. — Он считает, что ее выкрали, и, что самое интересное, сделал это один из нас.
Он швырнул в камин свой стакан и гневно повернулся к Бену.
— Я не делал секрета из того, что верю в то, что Калхолм будет моим, — сказал он. — Но, черт побери, неужели у меня поднялась бы рука на ребенка?
Хью вышел из гостиной, и тяжелый стук его каблуков долго еще раздавался в гулкой тишине дома.
Бен посмотрел на Камерона, застывшего возле стены.
— Я тоже под подозрением? — спросил тот. — Но у меня нет личной заинтересованности в Калхолме.
— Неужели? — вкрадчиво, почти ласково спросил Бен.
Мертвая тишина нависла в гостиной. Кое-кто из гостей застыл в напряженной позе.
Камерон твердо выдержал взгляд Бена.
— Я думаю, что вы могли бы сейчас проводить время с большей пользой, — с вызовом заметил он.
— А что вы предлагаете?
Камерон посмотрел на женщин, глаза Бена последовали за его взглядом. Элизабет стояла неподвижно, как статуя — и такая же безжизненно-бледная. В фиалковых глазах Барбары застыло удивление.
— Пойдемте, потолкуем наедине.
Бен немного помешкал.
— Хорошо, — наконец согласился он и пошел к двери. Бен не знал, что нужно от него Эндрю Камерону. Он знал только то, что нужно сейчас ему самому: приблизить час расплаты.
Камерон шел за ним, немного сзади. Они вышли во двор, где возле крыльца стояли наготове оседланные лошади.
— Что вам нужно? — резко спросил Бен.
— Знаю, о чем вы думаете, — сказал Дрю. — Элизабет все рассказала мне. Вы ошибаетесь. У меня нет никаких планов относительно ее.
В темноте Бен не мог видеть выражения его глаз, но голос Камерона звучал искренне.
— Вы были в Глазго, когда свалились те ящики, и в Эдинбурге, когда нас чуть не раздавила карета.
— Наша первая встреча была случайной, — ответил Камерон. — А вторая, в Эдинбурге… нет. Я узнал, что вы в городе. И сделал так, чтобы мы встретились. Но я ничего не делал для того, чтобы произошел тот случай.
— Так вы о нем знали…
— Узнал только сегодня. От Элизабет, — объяснил Дрю. — Вы правы только в одном. Я забочусь о судьбе Элизабет. Но не правильно понимаете — почему.
— Поясните, — приказал Бен. Камерон помолчал, словно решая, стоит ли ему продолжать. Затем решился:
— Дайте слово, что не расскажете ни одной живой душе.
— Если это не связано с исчезновением Сары Энн.
— Не связано.
— В таком случае даю слово, — пообещал Бен, мысленно желая, чтобы их разговор поскорее закончился и он смог бы вернуться к своим делам.
— Я уверен, что Элизабет — моя сестра. Моя сводная сестра.
Слова Камерона ударили Бена словно молотом. Его молчание побудило Камерона продолжать.
— Ее отец… спал с моей матерью. Я никогда не мог понять, почему мой собственный отец так ненавидит меня, пока тот сам на смертном одре не признался, его я — не его сын. Он не оставил мне в наследство ничего, кроме этого проклятого титула, а сам покинул этот мир с гордым сознанием того, что никто не узнал, что он — рогоносец. О том, кто мой настоящий отец, мне рассказала сестра матери. Мать утверждала, что он изнасиловал ее. Сначала я не хотел этому верить, — Дрю горько усмехнулся. — Правда потом, когда я познакомился со своим родным отцом поближе… Поверил. Элизабет — единственный приличный человек в их семье.
— Вы никогда не говорили ей об этом?
— О том, что ее папаша — насильник? — огрызнулся Камерон. — Я не хотел причинять ей боль. Но я хотел быть уверенным в том, что с ней не случится ничего плохого. Это я познакомил их с Джейми, а потом сделал так, чтобы войти в круг ее семьи. Ну а поскольку у меня есть этот чертов титул, последнее оказалось совсем несложным.
Мысли путались в голове Бена.
— В таком случае у вас есть резон помогать ей.
— Убив вас или ребенка? Людей, которых она любит больше всего на свете? — Камерон устало вздохнул. — Вы дурак. А у меня, в отличие от вас, Мастерс, есть глаза. Я вижу, как она любит — и вас, и девочку.
Бен поверил. Он знал, что Камерон прав. Его история была слишком фантастической, чтобы не быть правдой. И все сразу стало на место, включая то обстоятельство, что у Элизабет и Камерона были абсолютно одинаковые глаза — цвет, разрез, выражение…
— Вы предположили, что похититель отправится с Сарой Энн в Глазго. Почему?
— Убить ребенка довольно просто, — сказал Дрю. — Задушить подушкой во время сна, подстроить падение с пони. Несчастный случай нетрудно устроить. Так что выкрали ее не для того, чтобы убить, я уверен в этом. Тогда для чего? Я думаю, скорее всего для того, чтобы пристроить в бездетную семью, желающую иметь ребенка. И подальше отсюда.
— А корабли отплывают из Глазго, — продолжил его мысль Бен. — Я тоже подумал об этом, но Трапп сказал, что скорее всего преступника следует искать в Эдинбурге. Это ближе, и там легче затеряться.
— Тоже логично. Но я все же настаиваю на Глазго. Сами же вы не ломайте голову. Откуда вам знать? Вы же здесь всего лишь второй месяц.
Сразу поверить Камерону после долгих недель подозрений Бену было трудно. Он помолчал немного, но затем все же спросил:
— Как вы думаете, кто это может быть?
Камерон пожал плечами.
— Понятия не имею. Я, как и вы, недолюбливаю Хью, но не думаю, что он мог так низко пасть.
Разочарование обрушилось на Бена. Разочарование и ярость.
— Скажите Элизабет, что я уехал в Глазго.
— Я поеду с вами.
Бен задумался в нерешительности.
— Проклятие, Мастерс, я же знаю там каждую таверну, каждый притон и каждую бандитскую рожу, — сказал Дрю. — Недаром же и сам там часто кручусь.
«Не лучшая рекомендация», — подумал Бен. Однако выбора у него не было. Он-то сам совсем не знает Глазго. Черт побери, он верит Камерону. Сам не знает почему, но верит.
— Я скажу Дункану, чтобы он знал, где нас найти — на случай, если найдется Сара Энн. Но, кроме него, пусть никто не знает, куда мы отправились, — решил он наконец.
Дрю кивнул.
— А что мы скажем Элизабет?
Бен покачал головой.
— Она такая доверчивая. Скажем ей, что решили еще раз поискать в окрестном лесу.
— Оседлаю лошадей, — сказал Дрю. Бен двинулся к дому, но замер, услышав тихое жалобное поскуливание.
— Генри! — воскликнул он и бросился к воротам, в которых появилась неясная фигура. Дрю бросился за ним.
Пес едва шел, его качало, и подбежавший Бен тут же уловил сладковатый запах хлороформа. Генри усыпили, но он сумел прийти в себя и даже нашел силы добраться до дома.
А Пепперминт? Теперь Бен очень сомневался в том, что пони нужно искать вместе с Сарой Энн. Нет, не брала она его.
Кто-то все очень тщательно спланировал. Мысль об этом негодяе привела Бена в ярость, но он безжалостно подавил ее. Время для ярости еще придет.
Бен поднял пса на руки. Генри стонал и тяжело дышал, вывалив из пасти огромный язык, покрытый клочьями пены.
— Я отнесу его к Элизабет и переговорю с Дунканом. Седлайте лошадей!
Как только Бен вошел в библиотеку, Элизабет увидела Генри и побежала им навстречу. Пес снова жалобно заскулил.
— Его усыпили хлороформом, — сказал Бен. — Он наверняка увязался за Сарой Энн, а стрелять преступник не решился — побоялся поднимать шум.
Бен положил Генри на ковер, и Элизабет опустилась перед ним на колени.
— Храбрый Генри, — сказала она, заметив на морде пса кровавую пену. — Я думаю, он мог укусить того, кто…
— Мы с Камероном поедем поглубже в лес, поищем там, — сказал Бен. — Пусть все остальные пока отдыхают и снова выходят на поиски, когда рассветет.
Элизабет бросила на Бена быстрый взгляд — вопрошающий и озабоченный.
— С Дрю?
— Мы нашли… взаимопонимание. Ее лицо разгладилось.
— Я поеду с вами.
— Генри нуждается в помощи, — мягко сказал Бен.
— Но…
Он взял ее за руку и, не обращая внимания на сидящих в комнате, нежно прикоснулся к ее щеке.
— Мы вернемся… вместе с Сарой Энн.
— Я поеду с вами, — предложил стоявший рядом Каллум Трапп.
— Нет, — покачал головой Бен. — Вы должны немного отдохнуть, а утром возглавите поиски.
Каллум принялся было протестовать, но Бен не стал даже слушать. Он пошел к двери и успел услышать слова Элизабет, которая прикоснулась к руке Каллума:
— Он прав.
Через минуту они Дрю Камероном уже скакали по дороге, ведущей в Глазго.
Элизабет всю ночь не отходила от Генри, которого она перенесла в свою спальню. Остальные разошлись по комнатам, а Каллум ушел к себе — в комнатку, примыкающую к конюшне.
Она оставила Генри всего на несколько минут, чтобы сходить проведать Аннабел. Та при виде Элизабет немедленно спрыгнула с кровати Сары Энн и принялась тереться о ноги. Элизабет подумала, что кошка чувствует что-то неладное и ощущает себя покинутой. Подумав, она взяла Аннабел на руки и понесла в свою спальню.
Там кошка пришла в страшное возбуждение и принялась вылизывать Генри, а затем притихла и только жалобно мяукала, поджав хвост.
Элизабет очень хотелось быть сейчас вместе с Беном и Дрю. Ей ужасно хотелось помогать, делать хоть что-то. Она пыталась понять причину похищения Сары Энн. Ей до сих пор не верилось, что кто-то мог так поступить с ребенком. Особенно если этот кто-то — человек, которого она знает. Не дай бог — кто-то из их семьи. От этой мысли ей становилось не по себе.
Только заботы о Генри спасали ее от мрачных мыслей. Она была нужна ему сейчас. А Бен… Элизабет верила, что Бен вернется днем. И, может быть, вместе с Сарой Энн. Он все же ошибся. Ее не похитили. Сара Энн просто заблудилась. Заблудилась. А конюх? Конюх, очевидно, испугался тяжелой работы и просто-напросто сбежал. Бывает. Совпадение, вот и все. Элизабет никак не могла поверить, что все может оказаться иначе.
* * *
Бен и Дрю достигли Глазго днем, загнав своих лошадей и остановившись лишь однажды — чтобы взять пару свежих в доме, где хорошо знали Дрю. Переговоры были успешными и недолгими, а лошади оказались вполне приличными.
Если похититель направился в Глазго, он имел целый день выигрыша во времени. Хотя, с другой стороны, он не мог ехать слишком быстро со спящим ребенком на руках. Так что в лучшем случае он мог приехать в Глазго ранним утром. За время пути Бен и Дрю подружились — их дружба возникла легко и естественно, как и должна начинаться настоящая мужская дружба, не признающая ни расчета, ни светских условностей.
В городе Дрю с Беном сразу же направились в Брумилоу, где чаще всего швартовались суда. Здесь им без труда удалось узнать, что на сегодняшний вечер намечено отправление трех рейсов в Америку. Еще с дюжину судов работало на прибрежных линиях.
До отправления первого рейса оставалось еще целых четыре часа, и друзья отправились по ближайшим гостиницам. Но, увы, никто не видел ни девочки, ни парня, похожего на пропавшего конюха. Бен начинал уже думать, что Дрю ошибся. Может быть, похититель все-таки предпочел Эдинбург, чтобы скрыться из него в одном из многочисленных поездов, уходящих из города по всем направлениям. Затем его осенило.
— Кабаки, — сказал Бен. — Поищем там, а потом будем разговаривать с капитанами отплывающих судов.
Если конюх решил увезти Сару Энн из Шотландии, ему нужно отсидеться где-то до самого отплытия и взойти на борт в последнюю минуту — так, чтобы его не успели занести в список пассажиров. Так где же сейчас и быть похитителю, как не в кабаке, чтобы набраться храбрости после побега из Калхолма.
— Разделимся, — сказал Бен и снова был прав. Вдвоем они смогут обойти гораздо меньше заведений, чем поодиночке. Если похититель сидит в кабаке, вряд ли девочка вместе с ним. Слишком примечательной парой они были бы. Многие запомнят. А это значит, что Сара Энн надежно спрятана до поры до времени в каком-то укромном месте. Правда, это возможно только, если похититель направился в Глазго. Так ли это? Пока — вопрос. Но Бен верил, что они с Дрю не ошиблись. Он чувствовал это.
Похищение было хорошо продумано и спланировано. Если Сара Энн не убита — а Бен и подумать об этом не смел, — похититель должен покинуть Шотландию как можно скорее. Ведь Сара Энн не настолько глупа, чтобы не позвать на помощь или не рассказать о том, кто она и откуда. Так что единственной надеждой для преступника оставалось судно, где Сару Энн можно будет держать подальше от всех в отдельной каюте.
Кто? Этот вопрос ни на секунду не покидал Бена. Когда он найдет этого человека, он прежде всего разберется с ним. И сделает это сам. Бен не чувствовал сейчас себя защитником закона.
Итак, они разделились, предварительно еще раз припомнив приметы пропавшего конюха, данные им Каллумом: маленький, не более пяти футов роста, черноволосый, с бледно-голубыми глазами, нервный. Бен видел того парня всего один раз возле конюшни, но был уверен, что сумеет узнать его при встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Не оборачиваясь на Элизабет, он с места пришпорил коня и вместе с Каллумом поскакал прочь от Калхолма.
21.
Сара Энн словно растворилась в воздухе.
Бен вместе с Каллумом проскакал полпути до Эдинбурга, останавливая и расспрашивая немногих встречных. Никто из них не видел девочки на пони. Бен хотел проверить еще и дорогу на Глазго, но время уже приближалось к полуночи. Серебряный диск луны скрылся в облаках, и в наступившей темноте уже совершенно ничего нельзя было рассмотреть. К тому же, как сказал Каллум, эту дорогу уже прочесали.
Они вернулись в Калхолм за полночь в надежде услышать хорошие новости. Их не было. Обнаружился лишь Камерон — разумеется, он восседал в дамской гостиной.
Зато выяснилось, что пропал Генри. Элизабет предположила, что он убежал за Сарой Энн.
Хью вместе с оставшимися гостями и слугами обыскал всю округу — включая развалины замка и тот самый лес, где сегодня утром была охота.
Бен поднялся в спальню Сары Энн в безумной надежде, что случилось чудо и он найдет ее там. Разумеется, он никого не нашел, кроме Аннабел, которая жалобно замяукала, вырвалась из рук Бена и снова зарылась в постель, словно сама искала там что-то.
Бена мучила мысль о том, что сейчас происходит с Сарой Энн.
В свое время он не сумел спасти ее мать, теперь он не смог защитить и дочь. Он чувствовал себя бессильным, беспомощным. Попутал же его черт! Лишил разума, погнав за Элизабет в неуемной страсти!
Как он мог подумать, что Сара Энн находится в безопасности? После утренних выстрелов он решил, что является единственной мишенью для злоумышленника. Дурак!
Бен не знал, с чего ему начать. Он был в чужой стране, среди людей, которым не доверял. Весь его предыдущий опыт не мог сейчас помочь ему.
Правда, появилась еще одна ниточка: исчез новый конюх.
Несколько дней тому назад его принял на работу Каллум. У парня были прекрасные рекомендации от одной семьи из Эдинбурга. Впрочем, нет. Каллум сказал, что не проверял его рекомендации — просто поверил на слово, тем более что парень оказался знающим и любящим лошадей. Теперь Каллум проклинал себя за свою доверчивость.
Наконец Бен покинул спальню Сары Энн и спустился вниз. Было уже раннее утро, но никто не расходился: все ждали дальнейших распоряжений. Элизабет вместе с Барбарой еще раз тщательно осмотрели дом, а затем отправились на кухню — приготовить что-нибудь для уставших всадников. Бен вновь и вновь присматривался к сидевшим в гостиной, но на всех лицах было написано только тревога и сочувствие. Он задержал взгляд на Хью и Камероне.
— Я не верю, что кто-нибудь сможет причинить вред Саре Энн, — сказал Хью, съежившись в кресле с бокалом бренди в руке.
Бен несколько раз смерил шагами комнату.
— Пойду еще раз посмотрю, — нервно сказал он.
— Я с вами, — предложил Камерон, стоявший, прислонившись к стене.
— И я, — вскочил с кресла Хью, расплескивая бренди.
Каллум замялся.
— Лучше подождать до утра. Все равно сейчас ничего не увидишь.
— Я возьму фонарь, — сказал Бен. — Не могу я здесь сидеть, сложа руки. Господи, я убью того, кто это сделал.
Он еще раз обежал взглядом гостиную.
— Конюх не мог сделать это по собственной инициативе, — сказал Бен. Хью резко обернулся.
— Что вы имеете в виду, Мастерс?
— Только то, что сказал. Есть три человека, которым выгодна смерть — моя или Сары Энн.
— Ваша смерть? — изумленно спросил Хью.
— Кто-то стрелял в меня вчера утром, во время охоты.
Все, сидевшие в гостиной, замерли.
— Когда попытка не удалась, — сдавленно продолжил Бен, — этот человек сделал следующей жертвой Сару Энн.
Барбара и Элизабет вошли в комнату с дымящимися подносами в руках. За ними появился Дункан, в руках которого тоже был поднос — на этот раз с двумя большими графинами спиртного.
Хью сердито повел глазами на вошедших.
— Поздравляю! Леди, вы только что лишились удовольствия слышать, как вас обвиняют в покушении на убийство и краже ребенка.
Барбара наморщила лоб, пытаясь понять, о чем идет речь. Элизабет побледнела.
— Похоже, Мастерс не верит в то, что девочка просто потерялась, — пояснил Хью. — Он считает, что ее выкрали, и, что самое интересное, сделал это один из нас.
Он швырнул в камин свой стакан и гневно повернулся к Бену.
— Я не делал секрета из того, что верю в то, что Калхолм будет моим, — сказал он. — Но, черт побери, неужели у меня поднялась бы рука на ребенка?
Хью вышел из гостиной, и тяжелый стук его каблуков долго еще раздавался в гулкой тишине дома.
Бен посмотрел на Камерона, застывшего возле стены.
— Я тоже под подозрением? — спросил тот. — Но у меня нет личной заинтересованности в Калхолме.
— Неужели? — вкрадчиво, почти ласково спросил Бен.
Мертвая тишина нависла в гостиной. Кое-кто из гостей застыл в напряженной позе.
Камерон твердо выдержал взгляд Бена.
— Я думаю, что вы могли бы сейчас проводить время с большей пользой, — с вызовом заметил он.
— А что вы предлагаете?
Камерон посмотрел на женщин, глаза Бена последовали за его взглядом. Элизабет стояла неподвижно, как статуя — и такая же безжизненно-бледная. В фиалковых глазах Барбары застыло удивление.
— Пойдемте, потолкуем наедине.
Бен немного помешкал.
— Хорошо, — наконец согласился он и пошел к двери. Бен не знал, что нужно от него Эндрю Камерону. Он знал только то, что нужно сейчас ему самому: приблизить час расплаты.
Камерон шел за ним, немного сзади. Они вышли во двор, где возле крыльца стояли наготове оседланные лошади.
— Что вам нужно? — резко спросил Бен.
— Знаю, о чем вы думаете, — сказал Дрю. — Элизабет все рассказала мне. Вы ошибаетесь. У меня нет никаких планов относительно ее.
В темноте Бен не мог видеть выражения его глаз, но голос Камерона звучал искренне.
— Вы были в Глазго, когда свалились те ящики, и в Эдинбурге, когда нас чуть не раздавила карета.
— Наша первая встреча была случайной, — ответил Камерон. — А вторая, в Эдинбурге… нет. Я узнал, что вы в городе. И сделал так, чтобы мы встретились. Но я ничего не делал для того, чтобы произошел тот случай.
— Так вы о нем знали…
— Узнал только сегодня. От Элизабет, — объяснил Дрю. — Вы правы только в одном. Я забочусь о судьбе Элизабет. Но не правильно понимаете — почему.
— Поясните, — приказал Бен. Камерон помолчал, словно решая, стоит ли ему продолжать. Затем решился:
— Дайте слово, что не расскажете ни одной живой душе.
— Если это не связано с исчезновением Сары Энн.
— Не связано.
— В таком случае даю слово, — пообещал Бен, мысленно желая, чтобы их разговор поскорее закончился и он смог бы вернуться к своим делам.
— Я уверен, что Элизабет — моя сестра. Моя сводная сестра.
Слова Камерона ударили Бена словно молотом. Его молчание побудило Камерона продолжать.
— Ее отец… спал с моей матерью. Я никогда не мог понять, почему мой собственный отец так ненавидит меня, пока тот сам на смертном одре не признался, его я — не его сын. Он не оставил мне в наследство ничего, кроме этого проклятого титула, а сам покинул этот мир с гордым сознанием того, что никто не узнал, что он — рогоносец. О том, кто мой настоящий отец, мне рассказала сестра матери. Мать утверждала, что он изнасиловал ее. Сначала я не хотел этому верить, — Дрю горько усмехнулся. — Правда потом, когда я познакомился со своим родным отцом поближе… Поверил. Элизабет — единственный приличный человек в их семье.
— Вы никогда не говорили ей об этом?
— О том, что ее папаша — насильник? — огрызнулся Камерон. — Я не хотел причинять ей боль. Но я хотел быть уверенным в том, что с ней не случится ничего плохого. Это я познакомил их с Джейми, а потом сделал так, чтобы войти в круг ее семьи. Ну а поскольку у меня есть этот чертов титул, последнее оказалось совсем несложным.
Мысли путались в голове Бена.
— В таком случае у вас есть резон помогать ей.
— Убив вас или ребенка? Людей, которых она любит больше всего на свете? — Камерон устало вздохнул. — Вы дурак. А у меня, в отличие от вас, Мастерс, есть глаза. Я вижу, как она любит — и вас, и девочку.
Бен поверил. Он знал, что Камерон прав. Его история была слишком фантастической, чтобы не быть правдой. И все сразу стало на место, включая то обстоятельство, что у Элизабет и Камерона были абсолютно одинаковые глаза — цвет, разрез, выражение…
— Вы предположили, что похититель отправится с Сарой Энн в Глазго. Почему?
— Убить ребенка довольно просто, — сказал Дрю. — Задушить подушкой во время сна, подстроить падение с пони. Несчастный случай нетрудно устроить. Так что выкрали ее не для того, чтобы убить, я уверен в этом. Тогда для чего? Я думаю, скорее всего для того, чтобы пристроить в бездетную семью, желающую иметь ребенка. И подальше отсюда.
— А корабли отплывают из Глазго, — продолжил его мысль Бен. — Я тоже подумал об этом, но Трапп сказал, что скорее всего преступника следует искать в Эдинбурге. Это ближе, и там легче затеряться.
— Тоже логично. Но я все же настаиваю на Глазго. Сами же вы не ломайте голову. Откуда вам знать? Вы же здесь всего лишь второй месяц.
Сразу поверить Камерону после долгих недель подозрений Бену было трудно. Он помолчал немного, но затем все же спросил:
— Как вы думаете, кто это может быть?
Камерон пожал плечами.
— Понятия не имею. Я, как и вы, недолюбливаю Хью, но не думаю, что он мог так низко пасть.
Разочарование обрушилось на Бена. Разочарование и ярость.
— Скажите Элизабет, что я уехал в Глазго.
— Я поеду с вами.
Бен задумался в нерешительности.
— Проклятие, Мастерс, я же знаю там каждую таверну, каждый притон и каждую бандитскую рожу, — сказал Дрю. — Недаром же и сам там часто кручусь.
«Не лучшая рекомендация», — подумал Бен. Однако выбора у него не было. Он-то сам совсем не знает Глазго. Черт побери, он верит Камерону. Сам не знает почему, но верит.
— Я скажу Дункану, чтобы он знал, где нас найти — на случай, если найдется Сара Энн. Но, кроме него, пусть никто не знает, куда мы отправились, — решил он наконец.
Дрю кивнул.
— А что мы скажем Элизабет?
Бен покачал головой.
— Она такая доверчивая. Скажем ей, что решили еще раз поискать в окрестном лесу.
— Оседлаю лошадей, — сказал Дрю. Бен двинулся к дому, но замер, услышав тихое жалобное поскуливание.
— Генри! — воскликнул он и бросился к воротам, в которых появилась неясная фигура. Дрю бросился за ним.
Пес едва шел, его качало, и подбежавший Бен тут же уловил сладковатый запах хлороформа. Генри усыпили, но он сумел прийти в себя и даже нашел силы добраться до дома.
А Пепперминт? Теперь Бен очень сомневался в том, что пони нужно искать вместе с Сарой Энн. Нет, не брала она его.
Кто-то все очень тщательно спланировал. Мысль об этом негодяе привела Бена в ярость, но он безжалостно подавил ее. Время для ярости еще придет.
Бен поднял пса на руки. Генри стонал и тяжело дышал, вывалив из пасти огромный язык, покрытый клочьями пены.
— Я отнесу его к Элизабет и переговорю с Дунканом. Седлайте лошадей!
Как только Бен вошел в библиотеку, Элизабет увидела Генри и побежала им навстречу. Пес снова жалобно заскулил.
— Его усыпили хлороформом, — сказал Бен. — Он наверняка увязался за Сарой Энн, а стрелять преступник не решился — побоялся поднимать шум.
Бен положил Генри на ковер, и Элизабет опустилась перед ним на колени.
— Храбрый Генри, — сказала она, заметив на морде пса кровавую пену. — Я думаю, он мог укусить того, кто…
— Мы с Камероном поедем поглубже в лес, поищем там, — сказал Бен. — Пусть все остальные пока отдыхают и снова выходят на поиски, когда рассветет.
Элизабет бросила на Бена быстрый взгляд — вопрошающий и озабоченный.
— С Дрю?
— Мы нашли… взаимопонимание. Ее лицо разгладилось.
— Я поеду с вами.
— Генри нуждается в помощи, — мягко сказал Бен.
— Но…
Он взял ее за руку и, не обращая внимания на сидящих в комнате, нежно прикоснулся к ее щеке.
— Мы вернемся… вместе с Сарой Энн.
— Я поеду с вами, — предложил стоявший рядом Каллум Трапп.
— Нет, — покачал головой Бен. — Вы должны немного отдохнуть, а утром возглавите поиски.
Каллум принялся было протестовать, но Бен не стал даже слушать. Он пошел к двери и успел услышать слова Элизабет, которая прикоснулась к руке Каллума:
— Он прав.
Через минуту они Дрю Камероном уже скакали по дороге, ведущей в Глазго.
Элизабет всю ночь не отходила от Генри, которого она перенесла в свою спальню. Остальные разошлись по комнатам, а Каллум ушел к себе — в комнатку, примыкающую к конюшне.
Она оставила Генри всего на несколько минут, чтобы сходить проведать Аннабел. Та при виде Элизабет немедленно спрыгнула с кровати Сары Энн и принялась тереться о ноги. Элизабет подумала, что кошка чувствует что-то неладное и ощущает себя покинутой. Подумав, она взяла Аннабел на руки и понесла в свою спальню.
Там кошка пришла в страшное возбуждение и принялась вылизывать Генри, а затем притихла и только жалобно мяукала, поджав хвост.
Элизабет очень хотелось быть сейчас вместе с Беном и Дрю. Ей ужасно хотелось помогать, делать хоть что-то. Она пыталась понять причину похищения Сары Энн. Ей до сих пор не верилось, что кто-то мог так поступить с ребенком. Особенно если этот кто-то — человек, которого она знает. Не дай бог — кто-то из их семьи. От этой мысли ей становилось не по себе.
Только заботы о Генри спасали ее от мрачных мыслей. Она была нужна ему сейчас. А Бен… Элизабет верила, что Бен вернется днем. И, может быть, вместе с Сарой Энн. Он все же ошибся. Ее не похитили. Сара Энн просто заблудилась. Заблудилась. А конюх? Конюх, очевидно, испугался тяжелой работы и просто-напросто сбежал. Бывает. Совпадение, вот и все. Элизабет никак не могла поверить, что все может оказаться иначе.
* * *
Бен и Дрю достигли Глазго днем, загнав своих лошадей и остановившись лишь однажды — чтобы взять пару свежих в доме, где хорошо знали Дрю. Переговоры были успешными и недолгими, а лошади оказались вполне приличными.
Если похититель направился в Глазго, он имел целый день выигрыша во времени. Хотя, с другой стороны, он не мог ехать слишком быстро со спящим ребенком на руках. Так что в лучшем случае он мог приехать в Глазго ранним утром. За время пути Бен и Дрю подружились — их дружба возникла легко и естественно, как и должна начинаться настоящая мужская дружба, не признающая ни расчета, ни светских условностей.
В городе Дрю с Беном сразу же направились в Брумилоу, где чаще всего швартовались суда. Здесь им без труда удалось узнать, что на сегодняшний вечер намечено отправление трех рейсов в Америку. Еще с дюжину судов работало на прибрежных линиях.
До отправления первого рейса оставалось еще целых четыре часа, и друзья отправились по ближайшим гостиницам. Но, увы, никто не видел ни девочки, ни парня, похожего на пропавшего конюха. Бен начинал уже думать, что Дрю ошибся. Может быть, похититель все-таки предпочел Эдинбург, чтобы скрыться из него в одном из многочисленных поездов, уходящих из города по всем направлениям. Затем его осенило.
— Кабаки, — сказал Бен. — Поищем там, а потом будем разговаривать с капитанами отплывающих судов.
Если конюх решил увезти Сару Энн из Шотландии, ему нужно отсидеться где-то до самого отплытия и взойти на борт в последнюю минуту — так, чтобы его не успели занести в список пассажиров. Так где же сейчас и быть похитителю, как не в кабаке, чтобы набраться храбрости после побега из Калхолма.
— Разделимся, — сказал Бен и снова был прав. Вдвоем они смогут обойти гораздо меньше заведений, чем поодиночке. Если похититель сидит в кабаке, вряд ли девочка вместе с ним. Слишком примечательной парой они были бы. Многие запомнят. А это значит, что Сара Энн надежно спрятана до поры до времени в каком-то укромном месте. Правда, это возможно только, если похититель направился в Глазго. Так ли это? Пока — вопрос. Но Бен верил, что они с Дрю не ошиблись. Он чувствовал это.
Похищение было хорошо продумано и спланировано. Если Сара Энн не убита — а Бен и подумать об этом не смел, — похититель должен покинуть Шотландию как можно скорее. Ведь Сара Энн не настолько глупа, чтобы не позвать на помощь или не рассказать о том, кто она и откуда. Так что единственной надеждой для преступника оставалось судно, где Сару Энн можно будет держать подальше от всех в отдельной каюте.
Кто? Этот вопрос ни на секунду не покидал Бена. Когда он найдет этого человека, он прежде всего разберется с ним. И сделает это сам. Бен не чувствовал сейчас себя защитником закона.
Итак, они разделились, предварительно еще раз припомнив приметы пропавшего конюха, данные им Каллумом: маленький, не более пяти футов роста, черноволосый, с бледно-голубыми глазами, нервный. Бен видел того парня всего один раз возле конюшни, но был уверен, что сумеет узнать его при встрече.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38