— Он вновь оглядел присутствующих. — Его имя Брэд Аллен, его разыскивают за убийства. Старые и совсем недавние. — Он слегка повернулся, дернув за собой Синклера. — А теперь мы уходим.Уэйд увидел, что шериф морщится от боли.— Возьми меня вместо него, — сказал Уэйд. — Я все это придумал, к тому же в таком состоянии ему далеко не уехать.— Нет, зачем же, — сказал Келли, — они могут не так дорожить предателем, как своим сторожевым псом, и, думаю, он протянет достаточно долго. — Келли ухмыльнулся. — Впрочем, ты тоже можешь помочь. Убедись, что на улице все чисто. — Келли взглянул на Шепарда, который лежал на полу и стонал. — Подняться сможешь?Шепард покачал головой, Келли пожал плечами.— Эй, ты, — сказал он Уэйду, — доставай деньги.— А денег нет. Их увезли в другое место, — ответил Уэйд, с ненавистью глядя на бандита.Он хотел, чтобы Келли перевел дуло револьвера на него — тогда у стрелков была бы возможность поднять револьверы, а Синклер успел бы упасть на пол. Встретившись взглядом с шерифом, он понял, что тот разгадал его намерение. Синклер едва уловимо покачал головой, но Уэйд не обратил внимания.— Это я все спланировал, Келли. Даже помог Шепарду бежать, чтобы заманить тебя в город. В каждом окне поставлен человек с винтовкой. Тебе не скрыться.— Зачем ты это сделал? — сверкая глазами спросил Келли.— Потому что ты мне не нравишься, потому что ты бешеная собака, и всегда был ею.— Я такой же, как и ты, мой друг, — прорычал Келли. — Ты был ничем не лучше любого из нас.— Да, — сказал Уэйд. — Только я понимаю это, а ты нет. Ты дурак, Келли. Ошибка природы. Змея на двух ногах. — Он понизил голос. — И трус. Всегда был трусом.Лицо Келли пылало от ярости, и револьвер в его руке нацелился теперь не в голову Синклера, а в живот Уэйда. В ту же секунду Синклер с силой оттолкнул его и отскочил в сторону, лишь слегка отклонив нулю, вонзившуюся в Уэйда. Падая на колени, Уэйд почувствовал, как его пронзила обжигающая боль, услышал выстрелы, крики, ругательства.Его взгляд был по-прежнему прикован к Келли, и он увидел, что ярость на лице бандита сменилась удивлением и болью. Преступник попытался вновь прицелиться, но из его правой руки хлынула кровь, он выронил револьвер и сам упал на пол. Синклер подобрал его оружие, а потом два стрелка склонились над Келли, а третий над Шепардом. В банк повалил народ.Синклер подошел к Уэйду, зажимая рукой плечо, чтобы остановить кровотечение. Скользнул внимательным взглядом по его телу. Уэйд тоже осмотрел себя. Под левым бедром натекла целая лужица крови, и боль, притупленная шоком, была мучительной. На этот раз пуля все-таки задела кость.— Это был глупый поступок, — сказал Синклер. Уэйд не обратил на него внимания, а взглянул туда, где охранники проверяли Келли.— Он все еще жив? Один из них кивнул.— Жить будет. Второй тоже. А двое других мертвы.Уэйд устало закрыл глаза. Опять смерть. Где бы он ни появился…
Уэйд проснулся в облаке боли. Глаза не хотели открываться, во рту было сухо, словно он был набит ватой. Уэйд постарался припомнить, что произошло. Выстрелы. Боль. Кровь — красная, липкая, тошнотворная. Темнота. Он не открывал глаз, чтобы уйти от этих воспоминаний, но тут сквозь пелену начали пробиваться другие ощущения.Его начал преследовать запах цветов. Знакомый аромат, не отделимый от Мэри Джо. Удобная кровать. Мягкая. Совсем не похожая на жесткую тюремную койку.Потом он почувствовал, что в него тычется холодный нос, услышал знакомое постукивание хвоста об пол.— Он зашевелился, — Уэйд узнал взволнованный голос Джеффа, который доносился как бы издалека.Потом руки. Ее руки. Он мог узнать их где угодно. Мягкие. Необыкновенно нежные. Он не заслуживал такого. Он вообще ничего не заслуживал. На секунду ему захотелось снова вернуться в темноту забвения.— Уэйд, — услышал он ее голос, такой печальный, что это было невыносимо.Уэйд с усилием открыл глаза и попытался разглядеть ее лицо. Такое красивое лицо. Такое печальное. В нем угадывалась забота. Тревога. Значит, она не знает. До сих пор не знает, какое он чудовище. Уэйд понял это по ее лицу. Но ничего, скоро узнает. Келли об этом позаботится.Уэйд вновь почувствовал холодный нос и опустил глаза. Рядом с кроватью сидел Джейк и торопливо вылизывал его здоровую руку. За спиной собаки стоял Джефф и улыбался от уха до уха.— Я знал, что с тобой будет все в порядке. Я был уверен.— Джейк, — строго сказала Мэри Джо. — Перестань!Джейк обиженно опустил голову.На один миг все сомнения Уэйда исчезли. Ему показалось, что он дома. Его место было здесь, рядом с этой женщиной и мальчиком, даже псом. Все они стали для него родными существами.Если бы только…Тут послышался стук в дверь, и Мэри Джо пошла открывать. На пороге стоял Мэтт Синклер, его рука была на перевязи; рука Уэйда была прибинтована к груди, по-видимому, чтобы он не мог ею пошевелить. Уэйд нахмурился.— Как долго…— Два дня, — ответила Мэри Джо, возвращаясь к кровати. — Доктор сказал, что организм полностью истощен. Ему показалось невероятным, что ты выжил с такими ранами. Мы не хотели рисковать и везти тебя на ранчо. Ты мог не выдержать весь этот долгий путь. Поэтому мы поместили тебя здесь, в городском пансионе.— Я сказал доктору, что таких смельчаков, как ты, не найти во всем Колорадо, — похвастался Джефф. — А может, даже во всем Техасе.Последнее было самой высокой похвалой, на какую он был способен.— Это тот доктор, который, как ты говорила, никуда не годится? Это он мог отрезать мне руку? — спросил Уэйд.Она рассмеялась, глаза ее сияли, на губах играла улыбка, которую он так любил.— На этот раз ему нечего было отрезать.Уэйд подумал, что это не совсем верно, и по ее внезапной улыбке понял, что она опять прочитала его мысли. Он почувствовал, как его губы тоже дрогнули, но потом повернул голову к шерифу.— С тобой все в порядке?— Благодаря тебе. Не зря мне хотелось взять тебя с собой. Он прикончил бы меня, оказавшись на улице, потому что не смог бы втащить меня на лошадь.— Где они?— Под замком. Завтра Дейв увезет обоих в Денвер, где их будут судить.Наступило молчание — долгое, неловкое, болезненное. Затем Синклер повернулся к Мэри Джо:— Я бы хотел поговорить с ним несколько минут наедине.Мэри Джо взглянула на Уэйда, тот кивнул в знак согласия. Она переводила взгляд с одного мужчины на другого, предчувствуя недоброе. Потом повернулась к Джеффу:— Пойдем-ка приготовим нашему больному поесть.— Я оставлю здесь Джейка для компании, — сказал Джефф. — Он тебя посторожит.Мальчик посмотрел на шерифа, и в его глазах вспыхнула враждебность.Уэйд еще раз неторопливо кивнул, чувствуя, как застыло все внутри. Он попытался пошевелиться, сесть, но от малейшего движения бок пронзала невыносимая боль. Он откинулся на подушку.— Дать воды? — спросил Синклер.Уэйд кивнул головой в знак согласия и смотрел, как шериф осторожно наливает в чашку воду из графина, стоявшего на столе, а затем несет к нему. Пальцы Уэйда дрожали, когда он брал чашку и подносил к губам. Выпив воды, он посмотрел в глаза Синклеру.— Что будет дальше?— Келли собирается драть глотку до хрипоты, рассказывая о тебе, — сказал Синклер. — Мне придется отвезти тебя в Денвер, если только ты каким-то образом незаметно не покинешь город.Шериф предлагал ему выход. Незаметно выскользнуть из города было бы проще простого.И бежать, бежать, бежать.Иначе виселица или тюрьма. Келли постарается, чтобы была именно виселица.— Как видно, выбор у меня небольшой.— Если ты сдашься, я сделаю все, что в моих силах, чтобы добиться для тебя помилования, — сказал Синклер. — Весь город будет на твоей стороне, но тебе следует знать, что нет никаких гарантий.— Но сначала я должен рассказать Мэри Джо. Синклер кивнул.Уэйд испытывал беспокойство. Осталось еще одно дело. Возможно, еще несколько дней назад он продолжал бы лгать, но не теперь. Синклер вел себя по отношению к нему слишком порядочно.— Тот мертвец, которого ты нашел месяц назад… В глазах Синклера замерцал огонек. Он ждал.— Это я убил его. Ты был прав, намекая, что я тот, кто жил в горах. Трое старателей убили мою жену и сына. Он был одним из них.Синклер кивнул.— Я так и думал. Догадался, что ты на короткой ноге с теми краснокожими, раз они помогли найти ребенка.Уэйд невольно нахмурился, услышав слово «краснокожие».Синклер внезапно улыбнулся.— Зря ты взъерошился. Лично я ничего против них не имею. Они занимаются своими делами и не досаждают моему городу, а я не досаждаю им. Возможно, в следующий раз, когда у нас потеряется новичок или возникнет какое-то мелкое разногласие, я пошлю за тобой, чтобы ты уладил это дело.— Если я все еще буду здесь.— Что-то мне подсказывает, что от тебя трудно избавиться. Иначе я бы с самого начала попытался выдворить тебя подальше.— Из-за Мэри Джо?В его глазах промелькнуло сожаление.— Я реалист. Целый год делал попытки, но так ничего и не добился. Приезжаешь ты, и уже неделю спустя… черт, я никогда раньше не видел, чтобы ее глаза так сияли.По телу Уэйда пробежала теплая волна. Теплота закралась в самое сердце.— А что касается того мертвеца, — продолжил Синклер с непроницаемым выражением лица, — уверен, никто никогда не узнает, кто это был и что в точности произошло. В рапорте я так и написал.— Но остается Келли.— Ему никто не поверит. В нем слишком много ненависти. Твоя единственная проблема — Сентралия, но это было давно. Я проверял тебя и в конце концов получил ответы на свои телеграммы. Единственное, что имеется против тебя, — операция в Сентралии, но многих бунтарей, участвовавших в ней, уже простили.Уэйду трудно было это понять, его пока окутывала тьма, неясность, боль.— Не может быть, чтобы все уладилось так легко.— А я не думаю, что это легко. Ты сам истязал себя последние двенадцать лет, а хуже наказания не придумать. — Он запнулся. — Меня тоже преследуют призраки, и мне понадобилось много времени, чтобы найти то место, где я мог примириться с ними. Но этот день все-таки пришел. К тому же ты был совсем еще юн.— Мне было двадцать.— И пятнадцать, когда в тебе вспыхнула ненависть. Слишком юный возраст, чтобы справиться с таким тяжким грузом.— Ты шериф или проповедник? — Внутреннее смятение заставило Уэйда произнести колкость.— Шериф, который считает, что из тебя получится хороший сосед.Уэйд судорожно сглотнул.— Ты мне ничего не должен. Я просто хотел вычеркнуть Келли из своей жизни.— Были и другие способы. Ты же выбрал самый трудный. — Синклер протянул ему руку. — Уверен, Мэри Джо поймет больше, чем ты думаешь. Она из таких женщин.Уэйд не решался, но потом все-таки взял его руку. Рукопожатие все и решило.— Когда мы отправимся в Денвер?Мэтт Синклер улыбнулся.— Когда ты опять сможешь сесть в седло. Думаю, не так скоро. Доктор говорит, через несколько недель. А пока я вверяю тебя заботам Мэри Джо. Джейк, а из тебя получился хороший сторожевой пес.Джейк, который все это время сидел возле кровати, снова принялся колотить хвостом об пол, как бы соглашаясь с шерифом. Высунув язык, он уверенно лизнул руку раненого.Уэйда снова пронзила боль, но на этот раз не физическая.— Кстати, — произнес Мэтт Синклер, — за Келли назначена большая награда. Мы с мэром считаем, что она причитается тебе.— Нет, — сказал Уэйд.— Но должен же кто-то ее получить.— Этому городу нужна школа или еще что-нибудь?Синклер еще шире заулыбался.— Теперь я точно знаю, почему хочу видеть тебя соседом, но лучше мне убраться отсюда подобру-поздорову, пока миссис Вильямс не взялась за метлу. Она охраняла твой покой, как тигрица. Винит меня в том, что ты ранен, и отчасти она права. Мне не следовало брать тебя с собой в банк. Сам не пойму, зачем я это сделал.Шериф повернулся, чтобы уйти.— Синклер, — остановил шерифа голос Уэйда, но он не обернулся. — Спасибо, — с трудом выдавил из себя раненый.Синклер просто кивнул и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Глава 26 Мэри Джо хотелось сделать так, чтобы по велению чуда все раны и шрамы на теле Уэйда пропали. Но, наверное, самые болезненные раны были скрыты глубоко.Келли кое-что обо мне известно. Эти слова не давали ей покоя, как и тот факт, что Мэтт держал Уэйда под замком. Никто не объяснил ей причину этого.Ее терзало чувство неуверенности, которое было едва ли слабее того, что она испытывала два дня назад, когда услышала выстрелы и увидела, что Уэйда несут на руках.Она настояла на том, что сама будет ухаживать за ним, после того как доктор, от которого постоянно пахло виски, сказал ей, что у раненого серьезная, но вполне излечимая рана. Какое-то время он не сможет сидеть в седле или делать резкие движения. Врач не понимал, почему Уэйд так долго не приходит в сознание, если только в этом не было повинно истощение в сочетании с потерей крови.Мэтт как всегда держал рот на замке, хотя регулярно навещал больного, чтобы узнать, не очнулся ли он. А теперь Мэтт и Уэйд беседовали о чем-то наедине, и Мэри Джо догадалась, что они решают его судьбу. Это решение коснется и ее тоже.После перестрелки она немедленно послала за Джеффом, понимая, что если он узнает о выстрелах, то явится сам. Как только Джефф появился в городе, Такер вернулся на ранчо, чтобы ухаживать за животными.Наконец дверь в комнату открылась, и на пороге показался Мэтт.— Можете войти, — сказал он. Она все не решалась.— Что теперь будет?— Он сам расскажет, — ответил Мэтт. — Позаботьтесь о нем как следует.В том, как он произнес эти слова, было нечто, заставившее ее сердце затрепетать от надежды.Она вошла. Уэйд лежал на боку, его лицо заросло трехдневной щетиной. Он снова стал похож на разбойника. Мэри Джо попыталась заглянуть ему в глаза, увидеть в них надежду, которая только что всколыхнулась в ее сердце от слов шерифа. Уэйд слегка шевельнулся, и она услышала, как он шумно вздохнул, — видно, боль снова пронзила его.— У меня есть настойка опия, — сказала она. Его серые глаза пытливо всматривались в нее.— Позже, — сказал он. — Где Джефф?— На кухне, добывает тебе еду.Она подошла и осторожно опустилась на краешек кровати.— Мэтт сказал, что ты должен мне что-то рассказать. — Она протянула руку и коснулась пальцем его левой щеки. — Знаешь, это совсем неважно, — сказала она. — Имеет значение только то, что ты остался жив. Теперь ты в этом городе герой.Он остановил здоровой рукой движение ее пальца.— Я не герой. И никогда им не был. — Он запнулся на секунду, потом продолжил совсем тихо: — Ты слышала о Билле Андерсоне?Андерсон. Она попыталась вспомнить, но не сумела, и покачала головой.— Во время войны он командовал отрядом партизан в Канзасе и Миссури.Во время войны Мэри Джо жила в Техасе. Ей тогда было пятнадцать, шестнадцать, семнадцать лет, и она любила техасского рейнджера. Она попыталась вспомнить, не упоминалось ли имя Андерсона в рассказах о войне, которые стекались в Техас, но ее больше волновал Джефф и то, что его друзья рейнджеры, слава Богу, остались в Техасе.— Отряд партизан?Уэйд снова пошевелился, оторвав руку Мэри Джо от своего лица, и принялся рассеянно перебирать ее пальцы. Но так ли рассеянно? Его брови были насуплены, губы плотно сжаты.— Андерсон любил повторять, что он солдат конфедерации, но правда такова, что большинство повстанцев отреклись от него. — Уэйд не щадил себя. — Он и его люди убивали, грабили, насиловали. Они даже снимали скальп с некоторых своих жертв. — Уэйд отпустил ее пальцы. — Я был одним из головорезов Андерсона.На щеке раненого дернулся мускул.— Я примкнул к его отряду после того, как мою семью убили сторонники северян. Они были по большей части аболиционисты, но имели много общего с Андерсоном. Некоторые из них убивали просто потому, что любили убивать.Мэри Джо почувствовала, как кровь отхлынула от ее щек. Он никогда раньше не упоминал ни о ком из своих родственников, кроме Чивиты и сына.— Что произошло? — Голос был так тих, что она засомневалась, услышал ли он ее.— Мой отец был фермером в Миссури. Он не был сторонником рабства, но очень не любил, когда ему указывали, что делать. Когда он отказался примкнуть к отряду налетчиков, они заехали, чтобы преподать ему урок. В тот день меня послали в город за припасами, и я там задержался. Вернувшись, я нашел отца и брата повешенными на дереве, а мать и сестру растерзанными. — Он помолчал. — Это была моя вина. Если бы я вернулся раньше, то помог бы им отстреливаться, и может быть…— И может быть, тебя тоже убили бы, — мягко перебила Мэри Джо.— Так было бы лучше, — сказал он. — Мне хотелось убить каждого сторонника северян, которого я встречал на своем пути. Поэтому я вступил в отряд Куонтрилла и Андерсона. Мы нападали на фермы, такие же, как наша, и убивали фермеров, таких же, как мой отец. Мне было шестнадцать, потом исполнилось семнадцать, и я был полон ненависти. Господи, она переполняла меня. — Он сжал пальцы в кулак, а она крепко обхватила этот кулак. — Вот так я узнал Келли и Айзу Джеймса и братьев Янгер. Я всех их знал. Я грабил вместе с ними, и мысленно находил оправдание каждому налету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Уэйд проснулся в облаке боли. Глаза не хотели открываться, во рту было сухо, словно он был набит ватой. Уэйд постарался припомнить, что произошло. Выстрелы. Боль. Кровь — красная, липкая, тошнотворная. Темнота. Он не открывал глаз, чтобы уйти от этих воспоминаний, но тут сквозь пелену начали пробиваться другие ощущения.Его начал преследовать запах цветов. Знакомый аромат, не отделимый от Мэри Джо. Удобная кровать. Мягкая. Совсем не похожая на жесткую тюремную койку.Потом он почувствовал, что в него тычется холодный нос, услышал знакомое постукивание хвоста об пол.— Он зашевелился, — Уэйд узнал взволнованный голос Джеффа, который доносился как бы издалека.Потом руки. Ее руки. Он мог узнать их где угодно. Мягкие. Необыкновенно нежные. Он не заслуживал такого. Он вообще ничего не заслуживал. На секунду ему захотелось снова вернуться в темноту забвения.— Уэйд, — услышал он ее голос, такой печальный, что это было невыносимо.Уэйд с усилием открыл глаза и попытался разглядеть ее лицо. Такое красивое лицо. Такое печальное. В нем угадывалась забота. Тревога. Значит, она не знает. До сих пор не знает, какое он чудовище. Уэйд понял это по ее лицу. Но ничего, скоро узнает. Келли об этом позаботится.Уэйд вновь почувствовал холодный нос и опустил глаза. Рядом с кроватью сидел Джейк и торопливо вылизывал его здоровую руку. За спиной собаки стоял Джефф и улыбался от уха до уха.— Я знал, что с тобой будет все в порядке. Я был уверен.— Джейк, — строго сказала Мэри Джо. — Перестань!Джейк обиженно опустил голову.На один миг все сомнения Уэйда исчезли. Ему показалось, что он дома. Его место было здесь, рядом с этой женщиной и мальчиком, даже псом. Все они стали для него родными существами.Если бы только…Тут послышался стук в дверь, и Мэри Джо пошла открывать. На пороге стоял Мэтт Синклер, его рука была на перевязи; рука Уэйда была прибинтована к груди, по-видимому, чтобы он не мог ею пошевелить. Уэйд нахмурился.— Как долго…— Два дня, — ответила Мэри Джо, возвращаясь к кровати. — Доктор сказал, что организм полностью истощен. Ему показалось невероятным, что ты выжил с такими ранами. Мы не хотели рисковать и везти тебя на ранчо. Ты мог не выдержать весь этот долгий путь. Поэтому мы поместили тебя здесь, в городском пансионе.— Я сказал доктору, что таких смельчаков, как ты, не найти во всем Колорадо, — похвастался Джефф. — А может, даже во всем Техасе.Последнее было самой высокой похвалой, на какую он был способен.— Это тот доктор, который, как ты говорила, никуда не годится? Это он мог отрезать мне руку? — спросил Уэйд.Она рассмеялась, глаза ее сияли, на губах играла улыбка, которую он так любил.— На этот раз ему нечего было отрезать.Уэйд подумал, что это не совсем верно, и по ее внезапной улыбке понял, что она опять прочитала его мысли. Он почувствовал, как его губы тоже дрогнули, но потом повернул голову к шерифу.— С тобой все в порядке?— Благодаря тебе. Не зря мне хотелось взять тебя с собой. Он прикончил бы меня, оказавшись на улице, потому что не смог бы втащить меня на лошадь.— Где они?— Под замком. Завтра Дейв увезет обоих в Денвер, где их будут судить.Наступило молчание — долгое, неловкое, болезненное. Затем Синклер повернулся к Мэри Джо:— Я бы хотел поговорить с ним несколько минут наедине.Мэри Джо взглянула на Уэйда, тот кивнул в знак согласия. Она переводила взгляд с одного мужчины на другого, предчувствуя недоброе. Потом повернулась к Джеффу:— Пойдем-ка приготовим нашему больному поесть.— Я оставлю здесь Джейка для компании, — сказал Джефф. — Он тебя посторожит.Мальчик посмотрел на шерифа, и в его глазах вспыхнула враждебность.Уэйд еще раз неторопливо кивнул, чувствуя, как застыло все внутри. Он попытался пошевелиться, сесть, но от малейшего движения бок пронзала невыносимая боль. Он откинулся на подушку.— Дать воды? — спросил Синклер.Уэйд кивнул головой в знак согласия и смотрел, как шериф осторожно наливает в чашку воду из графина, стоявшего на столе, а затем несет к нему. Пальцы Уэйда дрожали, когда он брал чашку и подносил к губам. Выпив воды, он посмотрел в глаза Синклеру.— Что будет дальше?— Келли собирается драть глотку до хрипоты, рассказывая о тебе, — сказал Синклер. — Мне придется отвезти тебя в Денвер, если только ты каким-то образом незаметно не покинешь город.Шериф предлагал ему выход. Незаметно выскользнуть из города было бы проще простого.И бежать, бежать, бежать.Иначе виселица или тюрьма. Келли постарается, чтобы была именно виселица.— Как видно, выбор у меня небольшой.— Если ты сдашься, я сделаю все, что в моих силах, чтобы добиться для тебя помилования, — сказал Синклер. — Весь город будет на твоей стороне, но тебе следует знать, что нет никаких гарантий.— Но сначала я должен рассказать Мэри Джо. Синклер кивнул.Уэйд испытывал беспокойство. Осталось еще одно дело. Возможно, еще несколько дней назад он продолжал бы лгать, но не теперь. Синклер вел себя по отношению к нему слишком порядочно.— Тот мертвец, которого ты нашел месяц назад… В глазах Синклера замерцал огонек. Он ждал.— Это я убил его. Ты был прав, намекая, что я тот, кто жил в горах. Трое старателей убили мою жену и сына. Он был одним из них.Синклер кивнул.— Я так и думал. Догадался, что ты на короткой ноге с теми краснокожими, раз они помогли найти ребенка.Уэйд невольно нахмурился, услышав слово «краснокожие».Синклер внезапно улыбнулся.— Зря ты взъерошился. Лично я ничего против них не имею. Они занимаются своими делами и не досаждают моему городу, а я не досаждаю им. Возможно, в следующий раз, когда у нас потеряется новичок или возникнет какое-то мелкое разногласие, я пошлю за тобой, чтобы ты уладил это дело.— Если я все еще буду здесь.— Что-то мне подсказывает, что от тебя трудно избавиться. Иначе я бы с самого начала попытался выдворить тебя подальше.— Из-за Мэри Джо?В его глазах промелькнуло сожаление.— Я реалист. Целый год делал попытки, но так ничего и не добился. Приезжаешь ты, и уже неделю спустя… черт, я никогда раньше не видел, чтобы ее глаза так сияли.По телу Уэйда пробежала теплая волна. Теплота закралась в самое сердце.— А что касается того мертвеца, — продолжил Синклер с непроницаемым выражением лица, — уверен, никто никогда не узнает, кто это был и что в точности произошло. В рапорте я так и написал.— Но остается Келли.— Ему никто не поверит. В нем слишком много ненависти. Твоя единственная проблема — Сентралия, но это было давно. Я проверял тебя и в конце концов получил ответы на свои телеграммы. Единственное, что имеется против тебя, — операция в Сентралии, но многих бунтарей, участвовавших в ней, уже простили.Уэйду трудно было это понять, его пока окутывала тьма, неясность, боль.— Не может быть, чтобы все уладилось так легко.— А я не думаю, что это легко. Ты сам истязал себя последние двенадцать лет, а хуже наказания не придумать. — Он запнулся. — Меня тоже преследуют призраки, и мне понадобилось много времени, чтобы найти то место, где я мог примириться с ними. Но этот день все-таки пришел. К тому же ты был совсем еще юн.— Мне было двадцать.— И пятнадцать, когда в тебе вспыхнула ненависть. Слишком юный возраст, чтобы справиться с таким тяжким грузом.— Ты шериф или проповедник? — Внутреннее смятение заставило Уэйда произнести колкость.— Шериф, который считает, что из тебя получится хороший сосед.Уэйд судорожно сглотнул.— Ты мне ничего не должен. Я просто хотел вычеркнуть Келли из своей жизни.— Были и другие способы. Ты же выбрал самый трудный. — Синклер протянул ему руку. — Уверен, Мэри Джо поймет больше, чем ты думаешь. Она из таких женщин.Уэйд не решался, но потом все-таки взял его руку. Рукопожатие все и решило.— Когда мы отправимся в Денвер?Мэтт Синклер улыбнулся.— Когда ты опять сможешь сесть в седло. Думаю, не так скоро. Доктор говорит, через несколько недель. А пока я вверяю тебя заботам Мэри Джо. Джейк, а из тебя получился хороший сторожевой пес.Джейк, который все это время сидел возле кровати, снова принялся колотить хвостом об пол, как бы соглашаясь с шерифом. Высунув язык, он уверенно лизнул руку раненого.Уэйда снова пронзила боль, но на этот раз не физическая.— Кстати, — произнес Мэтт Синклер, — за Келли назначена большая награда. Мы с мэром считаем, что она причитается тебе.— Нет, — сказал Уэйд.— Но должен же кто-то ее получить.— Этому городу нужна школа или еще что-нибудь?Синклер еще шире заулыбался.— Теперь я точно знаю, почему хочу видеть тебя соседом, но лучше мне убраться отсюда подобру-поздорову, пока миссис Вильямс не взялась за метлу. Она охраняла твой покой, как тигрица. Винит меня в том, что ты ранен, и отчасти она права. Мне не следовало брать тебя с собой в банк. Сам не пойму, зачем я это сделал.Шериф повернулся, чтобы уйти.— Синклер, — остановил шерифа голос Уэйда, но он не обернулся. — Спасибо, — с трудом выдавил из себя раненый.Синклер просто кивнул и, не оборачиваясь, вышел из комнаты. Глава 26 Мэри Джо хотелось сделать так, чтобы по велению чуда все раны и шрамы на теле Уэйда пропали. Но, наверное, самые болезненные раны были скрыты глубоко.Келли кое-что обо мне известно. Эти слова не давали ей покоя, как и тот факт, что Мэтт держал Уэйда под замком. Никто не объяснил ей причину этого.Ее терзало чувство неуверенности, которое было едва ли слабее того, что она испытывала два дня назад, когда услышала выстрелы и увидела, что Уэйда несут на руках.Она настояла на том, что сама будет ухаживать за ним, после того как доктор, от которого постоянно пахло виски, сказал ей, что у раненого серьезная, но вполне излечимая рана. Какое-то время он не сможет сидеть в седле или делать резкие движения. Врач не понимал, почему Уэйд так долго не приходит в сознание, если только в этом не было повинно истощение в сочетании с потерей крови.Мэтт как всегда держал рот на замке, хотя регулярно навещал больного, чтобы узнать, не очнулся ли он. А теперь Мэтт и Уэйд беседовали о чем-то наедине, и Мэри Джо догадалась, что они решают его судьбу. Это решение коснется и ее тоже.После перестрелки она немедленно послала за Джеффом, понимая, что если он узнает о выстрелах, то явится сам. Как только Джефф появился в городе, Такер вернулся на ранчо, чтобы ухаживать за животными.Наконец дверь в комнату открылась, и на пороге показался Мэтт.— Можете войти, — сказал он. Она все не решалась.— Что теперь будет?— Он сам расскажет, — ответил Мэтт. — Позаботьтесь о нем как следует.В том, как он произнес эти слова, было нечто, заставившее ее сердце затрепетать от надежды.Она вошла. Уэйд лежал на боку, его лицо заросло трехдневной щетиной. Он снова стал похож на разбойника. Мэри Джо попыталась заглянуть ему в глаза, увидеть в них надежду, которая только что всколыхнулась в ее сердце от слов шерифа. Уэйд слегка шевельнулся, и она услышала, как он шумно вздохнул, — видно, боль снова пронзила его.— У меня есть настойка опия, — сказала она. Его серые глаза пытливо всматривались в нее.— Позже, — сказал он. — Где Джефф?— На кухне, добывает тебе еду.Она подошла и осторожно опустилась на краешек кровати.— Мэтт сказал, что ты должен мне что-то рассказать. — Она протянула руку и коснулась пальцем его левой щеки. — Знаешь, это совсем неважно, — сказала она. — Имеет значение только то, что ты остался жив. Теперь ты в этом городе герой.Он остановил здоровой рукой движение ее пальца.— Я не герой. И никогда им не был. — Он запнулся на секунду, потом продолжил совсем тихо: — Ты слышала о Билле Андерсоне?Андерсон. Она попыталась вспомнить, но не сумела, и покачала головой.— Во время войны он командовал отрядом партизан в Канзасе и Миссури.Во время войны Мэри Джо жила в Техасе. Ей тогда было пятнадцать, шестнадцать, семнадцать лет, и она любила техасского рейнджера. Она попыталась вспомнить, не упоминалось ли имя Андерсона в рассказах о войне, которые стекались в Техас, но ее больше волновал Джефф и то, что его друзья рейнджеры, слава Богу, остались в Техасе.— Отряд партизан?Уэйд снова пошевелился, оторвав руку Мэри Джо от своего лица, и принялся рассеянно перебирать ее пальцы. Но так ли рассеянно? Его брови были насуплены, губы плотно сжаты.— Андерсон любил повторять, что он солдат конфедерации, но правда такова, что большинство повстанцев отреклись от него. — Уэйд не щадил себя. — Он и его люди убивали, грабили, насиловали. Они даже снимали скальп с некоторых своих жертв. — Уэйд отпустил ее пальцы. — Я был одним из головорезов Андерсона.На щеке раненого дернулся мускул.— Я примкнул к его отряду после того, как мою семью убили сторонники северян. Они были по большей части аболиционисты, но имели много общего с Андерсоном. Некоторые из них убивали просто потому, что любили убивать.Мэри Джо почувствовала, как кровь отхлынула от ее щек. Он никогда раньше не упоминал ни о ком из своих родственников, кроме Чивиты и сына.— Что произошло? — Голос был так тих, что она засомневалась, услышал ли он ее.— Мой отец был фермером в Миссури. Он не был сторонником рабства, но очень не любил, когда ему указывали, что делать. Когда он отказался примкнуть к отряду налетчиков, они заехали, чтобы преподать ему урок. В тот день меня послали в город за припасами, и я там задержался. Вернувшись, я нашел отца и брата повешенными на дереве, а мать и сестру растерзанными. — Он помолчал. — Это была моя вина. Если бы я вернулся раньше, то помог бы им отстреливаться, и может быть…— И может быть, тебя тоже убили бы, — мягко перебила Мэри Джо.— Так было бы лучше, — сказал он. — Мне хотелось убить каждого сторонника северян, которого я встречал на своем пути. Поэтому я вступил в отряд Куонтрилла и Андерсона. Мы нападали на фермы, такие же, как наша, и убивали фермеров, таких же, как мой отец. Мне было шестнадцать, потом исполнилось семнадцать, и я был полон ненависти. Господи, она переполняла меня. — Он сжал пальцы в кулак, а она крепко обхватила этот кулак. — Вот так я узнал Келли и Айзу Джеймса и братьев Янгер. Я всех их знал. Я грабил вместе с ними, и мысленно находил оправдание каждому налету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38