Глаза Файер расширились от удивления. Предложение брата застало ее врасплох. Она презирала лорда Стэндиша, но не хотела быть ответственной за его смерть или вмешивать в это лорда Тэммеса.
– Нет. Я расстроена не из-за лорда Стэндиша.
Она тоже закрыла глаза. В темноте ей было легче рассказывать о своих чувствах и неудачах.
– О, Тэм, я снова наделала ошибок. Мне надо было послушать герцогиню и отправиться за границу, пропустив этот сезон.
Он удивился ее словам.
– Убежать? Это на тебя не похоже.
– Да, ты прав. Это не в моем стиле. Но что же делать, если все так складывается...
– Скажи мне, в чем дело, – перебил ее Тэм.
– Зачем? Ты даже не вспомнишь о нашем разговоре, когда проснешься.
– Файер, – угрожающе произнес молодой человек. – Прошу тебя, не молчи.
Она одна была во всем виновата. Теперь брат не отстанет, пока не услышит ее исповедь.
– Ну хорошо. Ты хочешь услышать? Пожалуйста. Я верю, что Карлайлы живут под проклятием. Что с нами, Тэм? Почему мы не можем найти настоящую любовь? Или же встречаем на своем пути не тех, кто нам нужен... Конечно, в конце концов нам удается создать выгодный союз и мы продолжаем герцогский род, но как же любовь, честь и верность? Почему меня никто не может полюбить искренне, Тэм? – с отчаянием в голосе спросила Файер.
Тэм не ответил. Файер решила, что он просто уснул, но Тэм вдруг тихо отозвался:
– Ты говоришь не о Стэндише...
Если бы она произнесла имя виконта, он вызвал бы его на дуэль.
– Нет. Я говорю о другом человеке. О джентльмене, которого считала своим другом. А оказалось, что он лгал мне.
– И имя этого человека Маккус Броули?
Файер не хотелось продолжать этот разговор, потому что она почувствовала, как Тэм напрягся.
– Нет, это другой человек, и я бы не хотела называть его имя.
– Файер, – простонал брат, зная, что она ему лжет.
– Нет, Тэм. Он не стоит ни гнева, ни слез, – грустно сказала она. – Во всяком случае, так я думаю сегодня. И надеюсь, что завтра я в это поверю.
* * *
Таверна, в которой Маккуса якобы ждал отец, была обычным кабаком, излюбленным местом Сеймуса и ему подобных. Так как заведение располагалось неподалеку от порта, здесь проводили время матросы, рыбаки, докеры и кочегары. Крепкие напитки текли рекой.
Маккус провел в таверне около часа. Сеймуса не было. Маккус лениво держал в руке кружку с пивом и внимательно разглядывал лица всех, кто входил в заведение. Он приказал Тревору остаться в доме. Младший брат никогда не отличался преданностью, и Маккус опасался, что Сеймус снова сумеет переманить его на свою сторону.
Где же мог быть отец?
Маккус решил, что Сеймус, скорее всего, променял встречу с сыном на первую попавшуюся проститутку. Он сидел, опустив плечи, и думал о том, что ожидание в прокуренном кабаке не прибавит ему хорошего настроения. Если Сеймус не явится в течение ближайшего часа, он пошлет все к черту.
* * *
Файер прикрыла за собой дверь и в изнеможении прислонилась к ней. Как хорошо оказаться дома!
С помощью возницы она довела брата до особняка и на прощание поцеловала его, передавая на руки слугам. Она очень волновалась, вспоминая свой разговор с Тэмом и боясь, что вызвала у него желание мстить. Когда Файер представляла, что Маккус и Тэм могут столкнуться лицом к лицу, она приходила в ужас. К счастью, брат выпил столько бренди, что его сознание к концу вечера было полностью затуманено. Тэм выразил озабоченность, что его сестра очень расстроена, но был слишком пьян, чтобы от угроз перейти к действию. Файер надеялась, что к тому времени, когда он проснется, хмель выветрится из его головы вместе с воспоминаниями о прошедшем вечере.
Если он будет настойчив, она сумеет разыграть полное недоумение. Файер расстегнула застежку на плаще и сбросила его с плеч. Поднимаясь к себе, она мечтала только о том, чтобы зарыться в подушки и отрешиться от забот. Девушка надеялась, что с усталостью пройдет и тупая боль, мучившая ее весь вечер.
Перед входом в спальню Файер приостановилась. На ее глаза снова навернулись слезы. Господи, что же он наделал?
– Ты не позволишь им втоптать себя в грязь! – в ярости воскликнула она. – Не доставляй им удовольствия видеть твои страдания.
– Какие достойные слова, – заметил мужчина, и Файер резко обернулась на голос.
Незнакомый человек стоял в тени и наблюдал за ней.
– Мне нравится, когда девица не только красивая, но и смелая. Мы точно подружимся, как я погляжу.
Мужчина приблизился к ней, выйдя из темноты на лунный свет. Файер заметила в его руке пистолет.
* * *
Маккус второй раз за вечер с шумом ворвался в свой дом. На этот раз он злился не на себя, а на своего отца. Он потратил впустую два часа, но так и не дождался Сеймуса. Этот подлец не посчитал нужным явиться.
– Тревор!
Проходя по коридору, он открывал все двери, но повсюду стояла гробовая тишина. Маккус уже привык к внезапным исчезновениям брата, но сейчас он хотел выказать ему свое недовольство тем, что Сеймус не соизволил прийти на встречу. Зайдя в гостиную, он остановился, пораженный переменами. Возможно, слуги сами заметили, что он натворил, а может, их позвал Тревор. Так или иначе, но в комнате царил идеальный порядок. Мебель, которую он крушил в приступе бешенства, вынесли, а осколки фарфора и хрусталя были аккуратно выметены. Даже пустая рама от зеркала исчезла.
– Сэр, – приветствовал Гоббс своего хозяина, переступая порог.
Если у дворецкого и было свое мнение относительно того, что произошло накануне в гостиной, то на этот раз он держал его при себе. Маккус всегда восхищался силой духа этого человека. Когда вся челядь после уборки отправилась спать, Гоббс решил дождаться своего господина и принять удар на себя, не боясь гнева Маккуса.
– Где мой брат? – мрачно поинтересовался Маккус.
– Он ушел сразу после вас, – ответил Гоббс, подтверждая подозрения Маккуса.
Как он и предполагал, его неистовство в гостиной поставило весь дом вверх дном.
– Ваш брат оставил для вас записку. Сказал, что забыл отдать ее раньше.
Маккус схватил сложенное письмо, закрытое от любопытных глаз личной печатью Броули. Нетерпеливо раскрыв его, он пробежал глазами короткую записку. Лист бумаги в считанные секунды превратился в руке Маккуса в жалкий комок. Забыл передать записку? Как бы не так. Тревор знал, куда отправился отец. Его брат-предатель рассказал Сеймусу о Файер.
ГЛАВА 18
– Нет никакой нужды бояться меня, моя леди, – сказал непрошеный гость, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться в том, что они одни. – Я пришел просто поболтать.
Увидев в его руке пистолет, Файер занервничала. Похоже, этот человек был небезопасен. Присмотревшись, она решила, что ему примерно столько же лет, сколько ее отцу. В его темных волосах серебрилась седина. Они доходили ему до плеч, свисая неопрятными прядями. Очевидно, незнакомец был очень привлекателен в молодости, но время не пощадило его. Лицо мужчины выглядело опухшим, что свидетельствовало о его любви к выпивке. На лбу и вокруг глаз уже навсегда поселились глубокие морщины, и Файер сомневалась в том, что они выдавали человека смешливого. Скорее всего, они свидетельствовали о тягостных невзгодах, которые ему пришлось пережить. Его одежда видела лучшие времена: она была потертой и изношенной, а на правом чулке зияла огромная дыра.
– Мы же не хотим потревожить весь дом, – вежливо продолжал незнакомец, как будто в его руке не было пистолета. – Мы могли бы просто поговорить.
При мысли, что она окажется запертой в спальне с этим грязным стариком, Файер едва не стошнило. И не только из-за того, что от него отвратительно пахло. Она боялась, что интимная обстановка может подтолкнуть его к поступкам, последствия которых она не хотела представлять даже мысленно. Пытаясь пробудить в нем лучшие чувства и польстить ему, девушка вежливо произнесла:
– Вы должны извинить меня, но спальня леди не самое подходящее место для приема гостей.
Мужчина почесал макушку и покачал головой.
– Не сказал бы, что так. Иногда самые приятные воспоминания о леди связаны именно с ее спальней.
Если она помчится к лестнице, то он может выстрелить ей в спину. Однако Файер предпочла бы смерть, чем позволить этому старику прикоснуться к себе. Стараясь подавить панику, она все же сделала несколько шагов навстречу мужчине.
– Поскольку моя семья сейчас отсутствует и вам не смогут оказать достойный прием, почему бы нам не перейти в гостиную или в библиотеку? У моего отца есть прекрасный бренди.
Когда мужчина услышал о том, что он может поживиться герцогским бренди, его глаза загорелись.
– Я не против библиотеки.
Конечно, угощать подобного гостя было бы рискованно, но Файер благодарила судьбу за то, что ей хотя бы удалось вывести его из спальных покоев. Кроме того, она надеялась, что в любой момент могут вернуться ее родные или же слуги, увидев огонек в библиотеке, заглянут сюда, и тогда шансы Файер на спасение значительно увеличатся.
Она шла впереди. Прежде чем войти в библиотеку, девушка зажгла как можно больше свечей. Ей казалось, что мерцающие огоньки послужат спасительным сигналом.
– Так намного лучше, – бодро произнесла она. – Вы обслужите себя сами или окажете мне честь подать вам лучший бренди, который есть в подвалах герцога?
Мужчина лишь небрежно махнул пистолетом в ее сторону, и она послушно села в любимое кресло отца. Склонив голову набок, Файер наблюдала, как незнакомец налил себе щедрую порцию бренди, другой рукой продолжая держать пистолет. Для человека, который решил пробраться в чужой дом, он вел себя очень странно. Почему он отправился в ее спальню? Складывалось впечатление, будто он нарочно ждал ее там.
– Простите мне мою дерзость, сэр, но мы с вами уже встречались? – спросила Файер после того, как он промочил себе горло.
Возможно, если она напоит его, это обернется ей на пользу. Она могла бы стукнуть его по голове – благо в библиотеке было полно тяжелых предметов, пригодных для самозащиты, – и убежать отсюда.
– Мы? Нет, мисс, – подмигнув ей, ответил он. – К сожалению, нас не представили друг другу. Поэтому разрешите отрекомендоваться: Сеймус Броули.
Файер не нашлась что ответить.
– Значит, Маккус и Тревор – ваши сыновья? – после длительной паузы спросила она.
Вечер принимал неожиданный оборот, особенно в свете того, что она только что поссорилась со старшим сыном этого неприятного типа.
– Прекрасные парни. Сильные, красивые, смекалистые... Они пошли в своего папашу, а не в тех вечно скулящих сук, которые их родили, – криво улыбнувшись, ответил он.
Файер поправила перчатки, чтобы хоть чем-то занять себя. Она не знала, как должны реагировать леди на подобные замечания, прозвучавшие из уст мужчины.
– Мы никогда не говорили о семейных делах друг друга, мистер Броули. А с Тревором я виделась лишь однажды.
Она не стала говорить, что Маккус пришел в ярость, когда узнал об их случайной встрече. В тот момент она испытала настоящую обиду: он вел себя так, словно знакомство с ней надо было скрывать. Теперь она понимала, что, возможно, бестактное поведение Маккуса было продиктовано желанием защитить ее от его семьи.
– Тревор так расхваливал вас, мисс. Если бы не Мак, который присмотрел вас для себя, думаю, парень не успокоился бы, пока не добился бы вашего внимания, – признался ей мистер Броули.
Он присел на широкий подлокотник кресла, восхищенно глядя на нее поверх бокала.
Теперь, когда ей стала известна вся правда, Файер могла собрать воедино все части головоломки и составить мнение об отце Маккуса и Треворе.
– Ваш сын был очень добрым, – пробормотала она, все еще недоумевая, чем мог быть вызвать ночной визит этого странного господина.
Пока он не представлял собой угрозы, если, конечно, не считать того, что он направил на нее пистолет. Правда, сейчас оружие покоилось у него на бедре. Она нервно прикусила нижнюю губу и бросила на Сеймуса вопросительный взгляд.
– Значит, вам по душе мой старший сын, – продолжил старик. Он залпом допил свой бренди и встал, чтобы снова наполнить бокал. Ткнув пальцем в ее сторону, он вдруг сказал:
– Готов поспорить, что Мак видел спальню, которую вы не захотели мне показать.
Файер вспыхнула. Наливая бренди, Сеймус повернулся к ней спиной. Наверняка он был уверен, что Файер не представляет собой угрозы. Несмотря на возраст, этот рано постаревший мужчина мог бы легко отразить атаку девушки, даже если бы она застала его врасплох.
– Не думаю, что этот разговор понравился бы вашему сыну, мистер Броули.
– Я вообще не люблю общество этого господина! – вдруг прорычал Маккус, бросаясь на своего отца.
– Маккус! – Файер подпрыгнула от неожиданности.
Девушка не скрывала своей радости, когда увидела его. Несмотря на то что несколько часов назад она выказывала ему свое презрение и даже ненависть, Файер ликовала.
Взгляд Маккуса задержался на ней: он хотел быть уверенным, что с ней все в порядке. Потом он повернулся к отцу и угрюмо спросил:
– Мы должны были встретиться с тобой в таверне «Бронз Скараб». Что ты делаешь здесь?
Сеймус принялся бешено жестикулировать, размахивая пистолетом. Файер в страхе следила за тем, как дуло пистолета угрожающе мелькало в воздухе.
– Не надо ни в чем винить Тревора. Он проявил уважение к своему старому отцу. Я хотел, чтобы ты не мешал мне, пока мы будем беседовать с твоей крошкой.
Если Сеймус думал, что Маккус испугается пистолета, то он просчитался. Маккус бросился на старика и начал душить его своими сильными руками. Словно сквозь пелену, он слышал крики Файер, с которой Маккус был намерен разобраться позже. Лицо Сеймуса в одно мгновение приобрело цвет спелой вишни. Он задыхался. Маккус ударил его о стену с такой силой, что поднос, на котором стоял графин и несколько бокалов, подпрыгнул и посуда жалобно зазвенела.
– Брось пистолет! – приказал Маккус и снова ударил Сеймуса о стену.
– Маккус, прошу тебя, ты же убьешь отца! – воскликнула Файер, цепляясь за его рукав.
Неожиданно в библиотеке появился Тревор.
– Мак! – закричал он. – Ты что, с ума сошел?
Схватив старшего брата за горло, он попытался оттянуть его от почти бездыханного старика. Маккус догадался, что Тревор следил за домом, чтобы дать знак Сеймусу в случае его появления здесь. Презрительно посмотрев на предателя, он крикнул:
– Нет, это ты сошел с ума, когда рассказал Сеймусу о Файер! На что ты рассчитывал? Что он останется с ней наедине и будет петь ей серенады?
Тем временем лицо Сеймуса стало почти лиловым. Пистолет выпал из его рук, а потом покатился по полу и бокал с бренди. Маккус отбросил пистолет ударом ноги, и тот, скользнув по гладкому полу, исчез под секретером. Старик пытался ослабить хватку, но его усилия были тщетны.
Со стороны эта жестокая сцена напоминала эпизод из глупой комедии: старший сын душит собственного отца, а его подруга и брат безуспешно пытаются остановить его. У Сеймуса поплыли круги перед глазами.
– Бог ты мой, Тревор. Нас, конечно, не воспитывали, как наследных принцев, но разве ты не знаешь, что человек, который вламывается среди ночи в дом с пистолетом наголо, вряд ли будет встречен, как желанный гость!
В уголках рта Сеймуса появилась розоватая слюна.
– Назови мне хотя бы одну причину, которая заставила бы меня отказаться от мысли избавиться от этого негодяя навсегда, – со злостью сказал Маккус.
– Но тебя же могут вздернуть за это! – откликнулся Тревор, продолжая оттаскивать брата от старика.
– Прошу тебя, Маккус, остановись! Он не причинил мне вреда. Отпусти его, – умоляла Файер.
Она начала рыдать. Маккус наконец отвел глаза от ненавистной физиономии своего отца и взглянул на девушку. Когда он вошел, Файер сидела в кресле и они непринужденно болтали. Пистолет – хвала Небесам! – не был пущен в ход, но его появление обострило ситуацию. Маккусу стало стыдно, и он ослабил хватку на шее отца. Сеймус рухнул на пол, хватая ртом воздух. Тревор, вконец обессиленный, сел на пол рядом с отцом.
– Прошу тебя, не плачь, – вымолвил Маккус, нежно взяв Файер за руку.
Ему очень хотелось прижать ее к себе, однако он боялся, что девушка оттолкнет его.
– Тревор передал мне записку от Сеймуса. В ней отец хвастался, что вышел на твой след. Возможно, мне пришлось немного переусердствовать, но я чуть не лишился рассудка, когда подумал о том, что с тобой могло произойти. Когда Сеймус выпьет лишнего, он дает волю рукам, и даже близкие ему люди вынуждены страдать. Я не вынес бы, если бы он обидел тебя, Файер.
Девушка покачала головой, и ее глаза, наполненные слезами, остановились на Сеймусе.
– Я испугалась, когда этот человек ворвался в дом, но он ограничился разговорами.
– Чего ты ждал от этой встречи, Сеймус? – глядя на него исподлобья, спросил Маккус.
Он до сих пор не мог прийти в себя. При мысли о том, что этот бродяга напугал Файер, он чувствовал, как в нем закипает ярость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33