– Ты хочешь узнать именно эту историю?
– Я понимаю, что об этом больно говорить, поэтому не настаиваю, – поспешно отозвалась она.
Маккус накрыл ее руку своей.
– Когда ты назвала меня Маком Броули, контрабандистом, я подумал, что Тревор посвятил тебя в некоторые детали моего прошлого.
Файер вздохнула.
– Немного.
Он понял, что она не хочет говорить об этом. По всей видимости, ей было неприятно вспоминать, как он впал в ярость, увидев ее и брата в собственной гостиной.
– Думаю, что ты уже не однажды собиралась нарушить молчание и затронуть эту тему. Я же знаю, какая ты любопытная лисичка.
Файер посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, чем вызвана смена его настроения.
– Маккус, мне очень хочется узнать о тебе как можно больше, но я понимаю, что мое любопытство, касающееся твоего прошлого, вызывает раздражение.
Маккус осознавал, что, если он решил завоевать ее доверие, ему следует быть предельно искренним.
– Я уже говорил, что мой отец занимался контрабандой. У меня же оказался к этому делу просто врожденный талант.
Маккус вспомнил, как Сеймус закатывал истерики, обвиняя его в том, что он ведет нечестную игру с собственным отцом, хотя на самом деле просто завидовал своему сыну.
– Когда мне было всего шесть, я отправился с ним в первый рейд.
– Ты был контрабандистом в таком юном возрасте? – ошеломленно спросила Файер.
Он пожал плечами.
– Конечно, я стал им, когда подрос. Но потом, осознав, насколько это неблаговидное занятие, я бросил его.
Он явно что-то недоговаривает, подумала Файер, и сказала:
– Очевидно, кто-то выстрелил в тебя, потому что ты перешел ему дорогу.
Все было намного сложнее. Но ее наверняка шокировала бы неприглядная правда, которую узнал Маккус, поэтому он решил ограничиться лишь несколькими деталями.
– Однажды вечером я вел своих людей, но нам устроили засаду. Я больше ничего не помню. Только взрывы и бездыханные тела вокруг. Все горело. Меня вынесло на берег. Я был весь в крови и не успел прийти в себя, когда ко мне подъехали всадники. Один из них был вооружен.
В свете желтого пламени свечей зеленые глаза Файер сверкали от ужаса, когда он описывал тот памятный вечер.
– Они выстрелили в тебя и оставили на берегу? – Маккус погладил ее бедро и сказал:
– Мне повезло. Они подумали, что я мертв. Если бы они решили добить меня, им бы легко это удалось. Я потерял много крови. Жизнь меня не баловала, но судьба подарила мне новый шанс.
– Эти люди... Они были наказаны?
Он раздраженно провел рукой по волосам. Как тяжело говорить правду, когда приходится отвечать на вопросы, которые разбивают твое сердце! Но Маккус не собирался в очередной раз уходить от ответа.
– Спустя три месяца арестовали троих. В ту ночь погибло пятьдесят человек. И это преступление требовало возмездия. Виновных повесили.
Маккус резко встал. Он протянул ей сорочку и сказал:
– Нам пора возвращаться. Если мы не будем осторожны, наше отсутствие станет заметным.
Файер робко улыбнулась.
– Маккус, я не хотела тебя расстроить.
– Я не расстроен, сокровище мое, – сказал он, собирая свои вещи. – Я просто очень редко возвращаюсь к воспоминаниям о своей прежней жизни. Признаться, раньше меня каждую ночь мучили кошмары.
Файер вздохнула.
– Я чувствовал свою вину за то, что произошло, – продолжил Маккус. – Я знал, что должен переписать историю своей жизни и наказать тех, кто проявил такую невероятную жестокость к моим людям. И все это ради денег.
Файер смотрела на него, словно завороженная. Положив руку ему на плечо, она сказала:
– Но ты же говорил, что виновные были арестованы и наказаны за свои преступления.
Ругая себя за то, что не умеет держать язык за зубами, Маккус склонился к ней и заглянул в глаза.
– Да, именно так я и сказал. – Он поцеловал ее, а потом, отстранившись, тихо произнес: – Вот почему я стараюсь избегать разговоров о том времени и о том пляже. У меня нет желания погружаться в прошлое, которое я не в силах изменить.
– Ты очень достойный человек, Маккус Броули, – сказала Файер.
Ее глаза блестели, как два бездонных зеленых колодца.
Он позволил ей увидеть шрамы не только на своем теле, но и те, что остались в его сердце. Файер ответила ему искренностью, проявив невиданную душевную щедрость: она не отвернулась от него. Нет, ей хотелось исцелить его.
На губах Маккуса появилась улыбка. Желая отвлечь ее от мрачных мыслей, он сказал:
– О, моя красавица, если ты стараешься соблазнить меня, то я сумею устоять против твоих чар.
Однако его возбужденная плоть свидетельствовала о том, что он лукавит. Маккус не мог отвести от нее взгляда. Ему нравилось, что она смотрит на него с таким вожделением. Файер спустила узкую бретельку, и невесомая ткань послушно сползла с плеча, обнажая грудь девушки.
– Неужели мне не удастся тебя переубедить? – прошептала она.
– Ради тебя я готов изменить решение, – ответил Маккус, дрожа от нетерпения.
– Я хочу оказать тебе ответную услугу, – сказала Файер и опустилась перед ним на колени.
Маккус закрыл глаза. Она провела языком по его горячей плоти и поцеловала рвущийся наружу стержень, изощренно лаская его. Он и мечтать не смел о том, чтобы Файер, эта рафинированная леди, одарила его с такой королевской щедростью. Доведенный до экстаза, Маккус подумал, что если она остановится, то он умрет на месте.
У него в памяти мелькнула мысль, что их могут хватиться в любой момент, но Файер заставила его забыть о всяком благоразумии. Ее язык лишал его сил. Он не мог бы противиться ей, даже если бы захотел. Маккус решил, что на этот раз он охотно уступит Файер и позволит делать все, что ей заблагорассудится.
ГЛАВА 15
Маккус тихо пробрался в спальню, которую отвели ему хозяева дома, хотя большую часть времени, как оказалось, он в ней не нуждался. После того как в его объятиях побывала Файер, ему трудно было смириться с разлукой. Ему хотелось заснуть со своей возлюбленной, но он понимал, что их приключение в храме слишком затянулось. Они нежно поцеловались на краю сада и расстались. Где-то в глубине дома раздался приглушенный смех. Очевидно, гости лорда Денингза еще не разошлись по своим комнатам, продолжая наслаждаться бренди и неспешной беседой. Маккусу повезло – по пути к себе он не встретил ни единой души. Ему оставалось лишь надеяться, что Файер была так же удачлива.
Он развязал галстук. Когда дело дошло до рубашки, Маккус с удивлением заметил, что в спешке забыл застегнуть пуговицы на вороте. Он с удовольствием отказался бы от галстука, так как считал наведение подобной красоты пустой тратой времени. Однако эту часть туалета было принято носить в высшем обществе, а он не мог проигнорировать приличия. Маккус посмотрел на безнадежно измятый галстук, потянул за его опавшие концы и небрежно бросил на спинку кресла.
Стук в дверь прервал его размышления. Прищурив глаза, он подошел к двери. Для приема посетителей было слишком поздно. Он никого не ждал, кроме Файер. Если она пренебрегла его просьбой и не вернулась к себе в комнату, то рисковала получить от него увесистый шлепок пониже спины. Ее близость будила в нем самые внезапные желания, но он не мог проявлять свои чувства открыто и потому придумывал необыкновенные ухищрения, чтобы выкроить время и побыть с Файер наедине. Маккус был вынужден признать, что в своих уловках он превзошел самого себя. Он был одержим этой красавицей, и ее присутствие лишь распаляло его безрассудное лихачество.
Маккус открыл дверь, приготовившись отчитать дерзкую девчонку. Появление леди, которая ждала его в коридоре, оказалось сюрпризом, к тому же не самым приятным.
– Леди Хипгрейв? Похоже, вы заблудились?
– Нет, мистер Броули.
Графиня все еще была в вечернем платье, в котором он видел ее за ужином. Взгляд светло-голубых глаз женщины скользнул по его пустой, еще не разостланной постели.
– Мне хотелось бы задать вам вопрос. Можно войти? В коридоре довольно прохладно.
Маккус преградил ей путь, небрежно упершись рукой в косяк двери.
– У меня нет желания быть невежливым, миледи. Но в столь поздний час я особенно хорошо должен помнить, что вы замужем.
Смех графини заставил его нервничать. Он опасался, что в коридоре могли оказаться свидетели их ночного разговора.
– Молодой человек, как вы трогательно провинциальны! Я полагаю, что это объясняется тем, что вы совсем недавно вошли в свет. Могу заверить вас, что лорду Хипгрейву все равно, что я делаю и с кем, до тех пор, пока соблюдаются приличия.
Она говорила так, словно хотела напутствовать его На будущее, но в ее глазах читалась явная обида. Маккус сохранял бесстрастное выражение, хотя мысленно признавал, что графиня умела производить потрясающее впечатление. Ее походка, жесты и манера одеваться были подчинены одной цели – покорять мужские сердца. Она в совершенстве владела искусством соблазнения. Маккус понял, что она использует свою красоту как оружие.
Мужчина в ее объятиях был обречен, как муха, попавшая в паутину. При этом жертва не осознавала уготованной ей печальной участи.
Маккус видел графиню насквозь и сумел оценить, на что способна эта женщина.
– Ваш супруг – очень щедрый человек, но, к сожалению, я не могу похвалиться такой же широтой души. Желаю вам спокойной ночи, – вежливо сказал он.
– Но к чему такая спешка, мистер Броули? Неужели мое общество пугает вас? Или, возможно, слишком искушает?
Леди Хипгрейв придвинулась к нему так близко, что он ощутил тепло ее тела.
После ночи, проведенной в объятиях Файер, интимный разговор с графиней казался предательством. Делая вид, что он изрядно позабавлен, Маккус произнес:
– Миледи, вы слишком долго играли с юнцами, поэтому забыли, что настоящий мужчина умеет контролировать себя.
Она взглянула на него широко раскрытыми глазами, желая произвести впечатление невинности.
– Я с нетерпением жду мгновения, когда смогу оценить ваши мужские достоинства. Но единственное, чего бы мне хотелось сейчас, – это побеседовать с вами.
– Утром, если вы не возражаете, – сказал Маккус.
– И вас не заинтересует перспектива разговора со мной даже в том случае, если он касается леди Файер Карлайл?
На лице графини заиграла победоносная улыбка, когда он опустил руку, освобождая ей проход.
– О, как мне нравятся благоразумные мужчины!
* * *
Файер испытала облегчение, вернувшись в Лондон. Она отдала распоряжения своей горничной Амели относительно ее вещей, а затем повернулась к дворецкому.
– Как ваши дела, Керди? Нога все еще беспокоит вас? – Слуга страдал ревматизмом. Она заметила, что до их отъезда к Денингзам он прихрамывал на правую ногу.
– Вы так добры, миледи. Кухарка приготовила мне один из своих чудесных эликсиров, и боль прошла, – ответил Керди.
Файер поджала губы, прикинув, сколько виски могло уйти на приготовление этого чудесного эликсира.
– Герцогиня появится после того, как попрощается с лордом Тэммесом.
Вообще-то, когда Файер выходила из экипажа, ее мать как раз спорила с братом.
– Герцог вернулся?
– Да, миледи, – сказал дворецкий, удивив ее.
С умыслом или без, но Файер проводила очень мало времени в обществе отца с тех пор, как он узнал о ее неприятностях с лордом Стэндишем.
– Его светлость был в библиотеке.
– Благодарю вас, Керди. Вы можете подготовиться к встрече герцогини.
Может, появление дворецкого спасет ее несчастного брата от затянувшейся прощальной сцены?
Файер пересекла холл, раздумывая, что могло стать причиной ссоры ее матери с братом. Она не следила за их разговором в экипаже, так как всю дорогу была поглощена тем, что наблюдала за Маккусом. Когда Файер увидела его утром за завтраком, то ожидала встретить мужчину, с которым накануне провела незабываемые часы. Однако вместо страсти в его глазах она натолкнулась на холодность. Маккус старательно избегал ее взгляда. Его вежливость была просто убийственной после того, через что они прошли вместе.
Они оставались у Денингзов полтора дня. Если бы лорд Джаретт присутствовал на праздниках, герцогиня настояла бы на том, чтобы визит растянулся до четырех дней: тогда бы у нее появилась возможность поговорить с юношей после отъезда гостей.
Файер постучала в дверь библиотеки. Услышав строгий голос отца, который разрешал войти, она толкнула дверь.
– О, сэр, мне кажется, я вас знаю. Ваше лицо кажется мне знакомым, – поддразнивая герцога, сказала она, продолжая стоять на пороге.
– Моя любимая Файер! – воскликнул он, раскрывая объятия.
Она с радостью побежала ему навстречу. Герцог хмыкнул, удивленный порывом дочери.
– Когда вы вернулись?
– Всего несколько минут назад, – ответила Файер, отстраняясь от него и присаживаясь в кресло у стола.
– И твоя мать? – спросил герцог, просматривая бумаги, которые занимали его внимание до ее появления в кабинете.
– Она сидит в экипаже. Они с Тэмом... выясняют возникшее между ними недоразумение, – сказала Файер, стараясь быть дипломатичной.
Но герцога трудно было обмануть. Он пристально посмотрел на дочь и сказал:
– Ругаются, как портовые грузчики? – Файер всплеснула руками и засмеялась.
– Папа, как ты думаешь, что бы сказала мама, если бы услышала, что ты сравнил ее с портовым грузчиком?
Герцог подмигнул ей.
– Мы можем сохранить это в тайне. – Закончив с бумагами, он отложил их в сторону.
– Вы хорошо погостили у лорда и леди Денингз? Я думал, что вы задержитесь там подольше.
Она вытянула ноги, так как от долгого сидения в экипаже все ее тело затекло.
– Конечно, праздники были устроены, как всегда, великолепно, но герцогиня пригласила еще одного джентльмена, чтобы он составил нам компанию. А потом, наверное, решила, что навязывать мистеру Броули длительный визит было бы с ее стороны невежливо.
Отец спокойно отреагировал на эту новость. То, что с ними ездил незнакомый джентльмен, его, похоже, совсем не волновало.
– А кто такой этот мистер Броули? – спросил он с легким любопытством.
– Это друг лорда Эмана. Меня ему представили... – она оборвала себя на полуслове, сообразив, что не стоит выбалтывать отцу историю их знакомства, потому что тогда ей придется рассказать ему и об их походе в магазин с лордом Крешеттом. – Это не так уж важно. Просто мама благоволит этому молодому человеку. Он занят поисками невесты из приличной семьи. Ты же знаешь, с каким энтузиазмом она воспринимает подобные миссии. Думаю, что все незамужние барышни, которые присутствовали у Денингзов, прошли самый строгий отбор.
Герцог рассмеялся, зная, с какой настойчивостью умеет действовать его жена.
– Я уверен, что с помощью герцогини мистер Броули найдет себе блестящую партию.
Файер улыбнулась, но ее веселье было напускным.
– Я предсказала, что это случится к осени.
Если Маккус женится, это будет означать конец их отношений. Даже если он пожелает продолжить встречаться с ней, она откажется от столь щедрого дара. Файер не хотела быть любовницей женатого мужчины.
– Я рад, что ты поехала к Денингзам. После истории со Стэндишем я боялся, что ты будешь прятаться от света.
– Я выходила в свет, папа, – возразила Файер. – Просто мы с тобой в последнее время почти не виделись. Это наталкивает меня на мысль, что ты избегаешь встреч со мной!
Файер знала, что ее упреки несправедливы. Отец вел себя в привычной для него манере. В этом сезоне главной его заботой была леди Талемон. До этого свободное время герцога было занято общением с леди Хипгрейв. Файер сбилась со счета, вспоминая бесконечную вереницу красивых женщин, в объятиях которых ее отец находил утешение, забывая о семье.
Герцогиня же в это время решила посвятить себя лорду Крешетту. Но были, конечно, и другие мужчины. Файер закрыла глаза, пытаясь подавить чувство злости, вызванное поведением родителей. Но они вели привычный для себя образ жизни. Это Файер изменилась. Ее маленький мир рухнул в одночасье только потому, что она выбрала на роль возлюбленного не того мужчину.
Она не знала, как воспринимать происшедшее. Что это – благословение или проклятие? Маккус вошел в ее жизнь после того, как она совершила самую большую ошибку, но он не стал скрывать, что у него имеются и свои планы. Когда он рассказал ей о своем детстве и о первых годах его жизни в Лондоне, Файер ужаснулась. Она не станет вести себя подобно злобной леди Хипгрейв, которая не может простить бросившего ее любовника. Файер вновь вспомнила молчание Маккуса, его странное поведение в экипаже. Возможно, он просто хотел оборвать их отношения, но не знал, как это сделать.
Герцог нахмурил брови.
– Дитя мое, к чему такие разговоры?!
Он отодвинул стул и сделал дочери знак подойти поближе. Файер спрыгнула со своего места и обошла письменный стол. Она села отцу на колени, как в детстве, когда была маленькой девочкой, и прижалась щекой к его плечу.
Герцог обнял ее и спросил:
– Это все из-за Стэндиша? Кто-то отпускал в твой адрес колкости?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33