Девушка не просила поблажек, а держалась наравне с ним, не жалуясь ни на заданный им темп, ни на сверкающий на солнце снег, ни на головную боль.Прошагав с той же скоростью еще полмили, Боуи сжалился над ней:— Лодиша дала нам кофе. Выпьешь?— Боже, да!С благодарным вздохом она присела на камень, терпеливо ожидая, пока Боуи снимет висевшие на шее фляги. Когда он протянул ей одну, Рози отвернула колпачок и задержала лицо над поднимавшимся из горлышка паром, прежде чем сделать большой глоток. Приглушенный возглас удовольствия вырвался у нее из горла. Она высоко подняла флягу, запрокинула голову и жадно начала пить, вытирая подбородок тыльной стороной руки.Боуи смотрел на далекую линию горизонта, недоумевая, как можно по своей воле жить среди этого унылого, ничем не нарушаемого однообразия бескрайних просторов.— Незачем было меня защищать. Впредь не делай этого.— Да мне при одной мысли, что надо тебя защищать, становится тошно. Но ты мой муж. Это мне тоже поперек горла, только куда теперь денешься. Ты виски, случайно, не прихватил, а?— Нет. — Без тени сочувствия он смотрел на ее поникшие от разочарования плечи. — Я серьезно, Рози. Не создавай себе лишних проблем. Лично мне все равно, что обо мне говорят.Откинув голову, она заглянула ему в лицо из-под полей шляпы:— Ты ночевал в той комнате?— Теперь это моя комната.— Ублюдок! — Уронив голову, Рози закрыла лицо руками и начала раскачиваться взад и вперед. — Ты, никчемный кусок лошадиного дерьма! Подонок! Дрянь! Чтоб ты сдох!Боуи невозмутимо закрутил крышку своей фляги и двинулся вперед, даже не взглянув на нее. Минуту спустя он услышал шаги за спиной. Рози следовала за ним в некотором отдалении, сыпля проклятиями и оскорблениями. Они прошли почти милю, прежде чем она догнала его и пристроилась рядом.— Слушай, я не из тех, кто привык просить, но умоляю тебя не спать в той комнате. Пожалуйста, Стоун, послушайся меня! Прошу тебя!Боуи резко остановился и повернулся к ней с выражением крайнего раздражения на лице. Однако Рози едва ли это заметила, поскольку он обращался к макушке ее продавленной шляпы.— Я буду спать в той комнате, потому что больше негде. И я не намерен спать на стульях или на полу, когда в нескольких футах от меня есть свободная кровать. Если ты не можешь с этим смириться, я немедленно уеду из Пэшн-Кроссинга. Ты этого добиваешься?Они стояли лицом к лицу, две песчинки на прорезавшей прерию снежной колее. Холод забирался в ботинки Боуи, ледяной ветер срывал шляпу с головы.Рози несколько раз в бешенстве ударила себя кулаками по бедрам и издала протяжный вопль отчаяния:— Ты не можешь уехать, тебе придется остаться, но я буду вечно ненавидеть тебя за то, что ты занял его комнату!Она понимала, что ее ненависть не пугает его. Всей ненависти было мало, чтобы заставить Боуи спать на двух стульях. И ненависти было недостаточно, чтобы удовлетворить ее страстное желание наказать его. Они яростно сверлили друг друга глазами.— Почему ты столько пьешь?— Почему тебе наплевать, жив ты или мертв?Окончательно зайдя в тупик, они зашагали дальше в сердитом молчании, не желая удовлетворить любопытство друг друга.На горизонте уже показалась ферма, когда они снова остановились перехватить кофе с сыром и испеченным Лодишей пирогом. Рози сосредоточенно созерцала струйку дыма, поднимавшуюся из трубы.— Я должна больше знать о тебе, — угрюмо проговорила она, ясно давая понять, что если бы не суровая необходимость, то предпочла бы остаться в неведении.— Что ты хочешь знать?Рози неопределенно пожала плечами, закутанными в грязное пончо.— Ну вроде как познакомиться. Сколько тебе лет? Откуда ты? Есть ли у тебя семья? И все такое прочее.Было видно, что Лодиша вышла из дома и направилась к свинарнику с ведром помоев.— Мне тридцать пять. Я вырос в Вашингтоне. — Боуи явно не хотел распространяться. — У меня был брат. Он умер почти четыре года назад. Еще есть вопросы?— Твои родители живы?— Моя мать давно умерла.На этот раз Рози первая двинулась дальше, предоставив ему возможность догонять ее.— Мне двадцать три. Вся моя жизнь прошла в округе Галливер. Лодиша и Джон Хоукинз — вся моя семья. Единственное мое желание — сделать эту ферму прибыльной.— Тебе только двадцать три? — Он не мог в это поверить.Рози остановилась и повернулась к нему:— А сколько же, по-твоему?Боуи недоверчиво уставился на нее.— Я думал, ты приблизительно моего возраста.— Вот дьявол! Ты решил, что мне тридцать? Самодовольная свинья! Не понимаю, как только ты командовал ротой! Ты же ни черта не смыслишь.Резко развернувшись на каблуках, она с возмущенным видом направилась к дому. Неожиданная вспышка женского тщеславия так поразила Боуи, что он даже зажмурился. Ей безразлично, как она выглядит или пахнет, но Рози задело, что он считает ее старше, чем она на самом деле. Покачав головой, Боуи медленно последовал вслед за ней.Двадцать три, столько же, сколько Сьюзен. Эти две женщины имели так мало общего, что, казалось, относились к разным видам живых существ. Капитан замедлил шаг, когда черты Сьюзен возникли перед его мысленным взором.Уже несколько недель назад она должна была получить письмо, в котором он сообщал, что приговорен к повешению. Прикрыв глаза, Боуи потер лицо ладонью. Если бы не Нэйт, он не устоял бы перед искушением позволить Сьюзен и отцу по-прежнему считать себя мертвым. Так было бы проще для всех. Но Нэйт существовал, а обещания надо выполнять. Рано или поздно ему придется вернуться.Увидев, как они поднимаются по дороге, Лодиша поспешила встретить их на крыльце. Загородив входную дверь своим грузным телом, она скрестила руки на груди поверх шали.— Нет, маленькая леди, — непреклонно заявила негритянка, устремив суровый взгляд на Рози. — Нечего делать в моей гостиной тому, кто воняет тюрьмой или чем похуже. Нет, сэр, не выйдет. Вы знаете уговор, мисс. — Черный палец указал за дом. — Неси корыто.— Сначала мне надо выпить, — упрямо возразила Рози, вызывающе выставив вперед подбородок. — Впусти меня на минуту.— Нет. — Монументальная фигура Лодиши не двинулась с места, черные глаза сверлили Рози. — Ты получишь свою похмелку только в корыте, и это мое последнее слово.Рози с проклятиями сорвала с головы шляпу и швырнула ее на землю.— Как, по-твоему, я притащу ванну из пристройки, если я слаба, как новорожденный теленок? Дай мне один крошечный глоточек, чтобы впрыснуть силы в мои мускулы, и я принесу тебе эту проклятую ванну.Боуи улыбнулся.— Я принесу. — Он подмигнул Лодише. — Отлично, держите оборону. Не сдавайтесь. Интересно будет посмотреть, что там, под всей этой грязью и сажей.— Не лезь не в свое дело, черт бы тебя побрал!Лодиша не спускала глаз с Рози.— Я не из тех, кто сдается, кэптин. Никогда не сдавалась и не собираюсь впредь. Иди с кэптином, голубушка, — велела она Рози. — Когда корыто будет готово, я тебя впущу. Но не в этих вонючих тряпках. Оставишь их снаружи. — Негритянка с отвращением повела носом.Ругаясь на чем свет стоит, с остервенением поддевая ногами слежавшийся снег, Рози обошла вслед за Боуи вокруг дома. Потом остановилась, угрюмо наблюдая, как он распахнул дверь пристройки, вытащил жестяную ванну и втащил ее на крыльцо.Лодиша открыла кухонную дверь. Выражение ее лица ничуть не смягчилось.— Снимай одежу.— Да снимаю я!Сбросив шляпу и пончо, Рози плюхнулась на крыльцо, вытянула ноги, прищурилась и посмотрела на Боуи:— Что это тебя так развеселило? Займись лучше делом и помоги мне снять сапоги.Ухватив сапог за каблук и носок, Боуи дернул. Когда тот слетел с ноги вместе с носком, Боуи чуть не задохнулся от вони. Ругаясь про себя и стараясь не дышать, он стянул второй сапог и поспешно отскочил назад.Рози встала, стащила с себя мужскую рубаху и провонявшие кожаные штаны, швыряя все прямо на вытоптанный снег возле крыльца. Добравшись до белья, она поежилась от холода и бросила вопрошающий взгляд на Лодишу.— И это тоже, — твердо сказала та, кивком головы указывая на трико и кальсоны.— Ну ладно. — Боуи кашлянул и попятился, поглядывая на обвисшее трико. — Схожу-ка я на конюшню и посмотрю, как там Джон Хоукинз, а заодно проверю, в порядке ли Айвенго.Он сделал еще шаг назад. Рози стояла спиной к нему, неподвижная, как мраморное изваяние.Только повернувшись и зашагав к амбару, капитан сообразил, что розовый отсвет на лице Рози не был отражением красного нижнего белья. Она покраснела от смущения.Помедлив возле погреба, он задумался над столь удивительным фактом и испытал мрачное удовлетворение. Значит, все же есть в этом мире что-то, заставляющее краснеть Рози Малви. Вспомнив, как она изощренно унижала его, когда он мылся, Боуи круто развернулся и пошел назад к дому.При появлении капитана со стороны ванны раздался шумный всплеск, вслед затем бешеная возня, и потоки воды хлынули на деревянные половицы.— Пошел к дьяволу! — заорала Рози. — Лодиша, ради Бога, брось мне полотенце!Усмехнувшись, Боуи не спеша проследовал мимо нее в гостиную, вернулся с бутылкой и плеснул виски в кружку.— Хочешь выпить?Рози съежилась в ванной, прижав колени к груди. Но когда ее взгляд упал на кружку в его руке, смертельная ярость, полыхавшая в ее глазах, сменилась страстным желанием выпить.— Давай сюда, — потребовала она и сглотнула, облизнув пересохшие губы.Боуи стоял там же, где стояла Рози, когда в ванне был он. И так же всматривался в воду. Капитан предположил, что ему повезет меньше, так как вода уже замутилась от грязи.— Нечего пялиться!— Из-за чего такой шум? Тот, кто видел тело одной женщины, считай, видел их всех! — провозгласил он. Удовлетворенно ухмыльнувшись при виде ее ошарашенного лица, Боуи позволил ей выхватить у него кружку, после чего небрежной походкой подошел к плите, налил себе кофе и уселся за стол.Рози проглотила виски, блаженно прикрыв глаза, и дрожь облегчения волной прокатилась по ее телу. Спустя минуту она открыла глаза и свирепо воззрилась на него:— Марш отсюда, Стоун. Нечего тебе здесь делать.Полагая, что Лодиша тоже нуждается в напоминании, Стоун улыбнулся и сказал:— Я твой муж, а следовательно, имею полное право находиться здесь.— Это точно, — пробормотала Лодиша, надвигаясь на Рози с куском щелочного мыла и мочалкой. — Начнем с твоей грязной шеи и спустимся потихоньку вниз. Господи всемогущий, на кого же ты похожа, девушка! Посмотри только, грязь просто скатывается с тебя!Вне всякого сомнения, Рози Малви стеснялась. Ее лицо пламенело. Боуи не спеша пил кофе, демонстративно наблюдая за ней. Он получал мрачное удовольствие от ее очевидного смущения и сторицей возвращал Рози то, что вытерпел сам.Но улыбка мгновенно исчезла с его лица и в горле пересохло, когда Лодиша выдернула Рози из ванны и, поставив спиной к нему, начала тереть бедра и ягодицы. Боуи не верил своим глазам. У Рози Малви было великолепное тело. Такого он, пожалуй, и не видывал. Он и представить себе не мог ничего подобного. Кружка с кофе замерла в воздухе на полпути ко рту. Капитан не отвел бы взгляд от Рози, даже если бы его жизнь была поставлена на карту.Длинные смуглые ноги плавно переходили в маленькие упругие ягодицы, над которыми нежным изгибом поднималась осиная талия. Прямая линия позвоночника рельефно выделялась на гладкой стройной спине. Мыльная пена медленно стекала по телу, обнажая кожу цвета слоновой кости, отсвечивающую розовым и золотистым.Поглощенная своим делом, Лодиша не обращала внимания на Стоуна и повернула Рози лицом к нему. Боуи шумно втянул воздух.Полные, высокие груди увенчивали вишенки сосков, похожие на нераспустившиеся бутоны. Изящная талия переходила в округлые бедра и плоский, упругий живот. Глаза Боуи невольно опустились на бронзовый треугольник между ее ногами, и он судорожно сглотнул.Великий Боже! Да она само совершенство. Боуи Стоун повидал на своем веку немало красивых женских тел, но ни одно из них не произвело на него такого впечатления.Он опомнился, только когда Лодиша, снова усадив Рози в ванну, сунула ее голову в воду. Захлебываясь и отплевываясь, Рози наконец вырвалась и начала, хватая ртом воздух, тереть руками глаза, пока Лодиша усердно намыливала ей голову.Боуи растерялся. Намерение отплатить Рози той же монетой обернулось против него самого. Он испытывал крайнее смущение, понимая, что должен уйти, но опасался, как бы его возбуждение не стало очевидным. Поэтому капитан все так же сидел за столом, не в силах отвести взор от девушки.Когда лицо Рози показалось из-под полотенца, которым Лодиша энергично насухо вытирала ей волосы, щеки девушки горели, в глазах стояли слезы. Боуи не мог оторвать взгляда от буйной копны кудрей, которые расчесывала Лодиша.Волосы Рози оказались не грязновато-каштановыми, как ошибочно полагал Боуи. Теперь он понял, что, высохнув, они засияют шелковистым блеском, переливаясь в лучах солнца всеми оттенками бронзы, золота и пламенно-каштанового.Лодиша помогла Рози выбраться из ванны, завернула в большое латаное полотенце и легонько подтолкнула к плите:— Постой здесь, в тепле, пока я поищу тебе чистую одежку.С низко опущенной головой, вся дрожа, Рози стояла возле плиты, судорожно кутаясь в полотенце. Мокрые локоны падали на чистое сияющее лицо. Глаза были закрыты, длинные ресницы темными полукружиями лежали на высоких скулах.— Ты невероятно красива, — прошептал Боуи, не сводя с нее глаз. — Это преступление, что ты доводишь себя до такого состояния.Рози покачнулась. Слезы заструились по ее щекам.— Ты уже достаточно отомстил мне, — проговорила она сдавленным шепотом. — А теперь уходи. Прошу тебя.— Рози, я просто…— Если дотронешься до меня или приблизишься ко мне, я выцарапаю тебе глаза.Мука, исказившая черты Рози и сделавшая хриплым голос, не оставляла сомнений, что присутствие капитана оскорбляет ее. Выражение лица и съежившаяся фигурка живо напомнили ему индейских женщин в Стоун-Тоусе. Не понимая, что с ней творится, Боуи чувствовал, что она глубоко страдает.— Я совершил ошибку и прошу меня простить. — Он в несколько шагов пересек кухню и, терзаясь стыдом и раскаянием, тихо притворил за собой дверь.
За ужином никто не проронил ни слова.Рози давилась тушеной курицей, чтобы угодить Лодише, но есть ей не хотелось. Каждый раз, вспоминая обжигающий взгляд Боуи на своем теле, она тянулась к стоявшей рядом с ее тарелкой бутылке виски.Стоун перехватил ее руку.— Хватит, — тихо, но твердо сказал он, глядя на нее через стол.Боуи впервые намеренно дотронулся до нее, и на какое-то мгновение Рози замерла, словно ее парализовало. Опомнившись, она выдернула руку и с вызывающим видом схватила бутылку.— Ты мне не указывай. — Заметив, что Джон Хоукинз наблюдает за ней, Рози одарила его не менее свирепым взглядом. — Мне это необходимо.Благодушная как никогда Лодиша нарушила затянувшееся молчание:— Ну разве наша голубка не выглядит сегодня как цветочек? — Протянув руку за печеньем, она по пути нежно потрепала Рози по волосам. — Красивее тебя, крошка, я отродясь никого не видывала.Джон Хоукинз кивнул с важным видом. Стоун продолжал смотреть на нее как на мираж в прерии.— Да заткнитесь вы все! — Рози казалось, что в комнате не хватает воздуха. Она задыхалась.— Жаль, что здесь нет зеркала, — тихо проговорил Стоун тем голосом, который странным образом нервировал ее. — Хотел бы я, чтобы ты увидела своими глазами, как красива.— Прекрати! — заорала Рози и, вскочив на ноги, обвела всех диким взглядом. — Я прекрасно знаю, как выгляжу, и нечего мне врать!Стоун поднялся:— Думаю, нет, раз ты даже не понимаешь…Жаркая волна ударила ей в голову, Рози попятилась от него, лихорадочно шаря на поясе в поисках револьверов, но их она оставила в своей комнате.— Не приближайся ко мне!Ей хотелось кричать, выть, швырять все что ни попадя, ударить кого-нибудь. Она хотела рвать на себе волосы, расцарапать щеки и вываляться в грязи. Приглушенный стон, возникнув где-то в глубине ее измученной души, вырвался из груди. Подавив рыдание, Рози кинулась в свою комнату, захлопнула за собой дверь, забилась на кровать и застыла, сжимая в руках револьверы, направленные на дверь.
— Нужно осмотреть изгородь и выяснить, насколько она повреждена, — заявила Рози за завтраком, не поднимая глаз от тарелки.Что-то неладное творилось с ней этим утром, но она не понимала, что именно, и даже не знала, плохо это или хорошо.Рози смаковала вторую кружку сладкого кофе, восхищаясь его вкусом, когда вдруг сообразила, в чем дело. Она не испытывала похмелья. Рот ее от удивления приоткрылся, брови взметнулись. Рози уже забыла, когда последний раз начинала день, не чувствуя себя ни на что не годной развалиной.Как чудесно не испытывать головной боли, по-настоящему ощущать вкус кофе и еды, но вместе с тем как… непривычно! И вина за все лежала на Боуи Стоуне.Вчера, слишком поспешно ретировавшись в свою комнату, она не сообразила прихватить с собой бутылку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37