Бутылку под половицей мы нашли. Даже ту, что в кормушке в хлеву была припрятана, тоже отыскали. — Она выгнула темную бровь. — И на город не надейся, если не хочешь, конечно, показаться на Мейн-стрит в нижнем белье.Рози села, растерла запястья и повертела головой, разрабатывая затекшие суставы.— А что с моей одеждой? Что вы с ней сделали?— Твоя одежа так запрятана, что тебе ее не сыскать. Все, что нужно, голубка моя, здесь. — Лодиша подняла голубое платье. Отделанный оборкой подол закружился вокруг ее колен. — В этом платье ты будешь похожа на сон наяву. Эвелин Бакнер покажется толстой коровой рядом с тобой. На нее никто и не взглянет, да, сэр!Рози протянула руку и потрогала ткань. В те дни, когда она еще носила платья — сто лет назад, — ей перешивали одежду матери. Насколько Рози помнила, у нее никогда не было собственного нового платья. Украдкой, из-под ресниц, она окинула взглядом нижние юбки, шелковый корсет и почувствовала, как в животе что-то тает. «Интересно, — подумала Рози, — есть ли у Эвелин Бакнер настоящий французский корсет и такое количество белых нижних юбок».— Я этого не надену, — повторила она слабым голосом. Облизнув губы, Рози задалась вопросом, будут ли видны голубые туфли из-под подола платья.— Наденешь. Ну-ка давай. Ванна готова.— Не надену. — Она стояла, созерцая великолепные обновки, и безумная радость охватила ее. До этой минуты Рози даже не подозревала, что с самого рождения грезила о голубом, отделанном кружевом ситцевом платье. В самом тайном уголке ее сердца жила мечта о голубых туфельках для танцев. От одного взгляда на французский корсет Рози пронзила дрожь, настолько острым было желание обладать им. Она никогда не предполагала, что у нее могут быть такие прекрасные вещи, и чувствовала себя как скупец, пересчитывающий золото. Эта новая одежда принадлежит ей.— Он не забыл про чулки? — тихо спросила Рози, злясь на себя за то, что предательский румянец залил ее щеки.— Кэптин ничего не забывает. Даже ленты для волос припас и голубые сережки из перламутра. И махонькую бутылочку сиреневой воды. — Лодиша лукаво улыбнулась. — У меня тоже есть чем тебя порадовать. Испанские румяна для щечек и губ и немного пудры на носик.Рози отвела душу, изображая крайнее недовольство всем, пока брела на кухню, где ее ждала ванна. Она охотно продала бы часть своей бессмертной души за сигару и глоток виски для храбрости. Неужели не понятно, что она будет выглядеть как идиотка, нацепив это барахло? Джон Хоукинз и тот в такой оснастке смотрелся бы лучше.— Не знаешь, Эвелин Бакнер наденет новое платье на бал? — осведомилась Рози, удобно устроившись в теплой душистой воде.Господи всемогущий! Да что это с ней делается? Такого глупого девчачьего вопроса она не задавала себе с двенадцатилетнего возраста.— Ну? — требовательно спросила Рози, когда Лодиша начала намыливать ей голову. — Что, по-твоему, наденет Эвелин Бакнер?Вместо ответа Лодиша широко ухмыльнулась.
Боуи провел рукавом туго накрахмаленной сорочки по полям шляпы и поправил шарф на шее. Тщательно осмотрев носки ботинок, отполированных до зеркального блеска, он взглянул на Джона Хоукинза и Лодишу, и те дружным кивком выразили свое одобрение.— Ну, кэптин, скажу я вам! Вы не поверите своим глазам. Голубка? — в очередной раз позвала Лодиша. — Пора бы тебе показаться. Кэптин готов вести тебя на танцы.Приглушенное бормотание донеслось из комнаты Рози. Боуи приподнял брови и, подмигнув своим верным сообщникам, повторил изящные ругательства, долетавшие из комнаты Рози:— Фу! Пух и перья! Гром и молния!Лодиша усмехнулась и зашикала.— Видно, есть что-то в нижних юбках и корсетах, что делает из женщины леди. Наша голубка не знает приличных ругательств, вот и придумывает свои. Роуз Мэри? Поторопись. Сколько еще кэптину ждать?Дверь спальни приоткрылась на дюйм, закрылась и снова открылась. Наконец Рози вступила в гостиную с зардевшимся, как вишневый джем, лицом.— Я чувствую себя как последняя дура!Долгий, протяжный звук вырвался из груди Джона Хоукинза. Лодиша сияла, улыбаясь от уха до уха. Боуи ахнул и потерял дар речи.Рози Малви выглядела как картинка в модном журнале. Она была безупречно красива.Лодиша убрала ее темно-золотые волосы с лица и уложила на затылке в высокий, отливающий шелком узел. Розовые и голубые ленты струились меж длинных локонов, кокетливо подрагивающих на плечах, и вокруг изящных перламутровых сережек. Лиф платья идеально облегал высокую грудь, сужаясь к тоненькой талии. Кружево обрамляло вырез, повторяя округлости груди. Широкая юбка колыхалась над стройными лодыжками, облаченными в тонкие белые чулки.— Ты меня так затянула, что я задыхаюсь, — заявила Рози, избегая взгляда Боуи.— Я знал, что ты красива, — произнес Боуи, когда к нему наконец вернулся голос. — Но и вообразить себе не мог, что так хороша. — Уловив аромат пудры и сиреневой воды, он догадался, что Рози подкрасила губы и слегка подвела брови.— Не выдумывай!— Рози, взгляни мне в глаза и увидишь правду. Ты так красива, что дух захватывает.Осторожно и робко она все же решилась посмотреть на Боуи. Долгую минуту Рози вглядывалась в его лицо, потом опустила ресницы, еще гуще покраснев.— Я стану посмешищем!— Поверь мне, Рози, — проговорил Боуи севшим голосом. — Никому и в голову ни придет смеяться над тобой. — Он сделал знак Джону Хоукинзу.— Извини меня, Роуз Мэри, но это необходимо. — Шагнув вперед, старый индеец вытащил из-за спины и поднес к ее лицу зеркальце для бритья.— Это мама! — ахнула Рози, отпрянув назад. Все краски исчезли с ее лица, и она задрожала.— Нет, голубка, это не твоя мама, — вздохнула Лодиша. Взяв зеркальце у Джона Хоукинза, она вложила его в дрожащую руку Рози и снова подняла его к лицу девушки. — Это ты, голубка. Ну разве не красотка! Ты теперь куда красивей своей мамы.— Боже мой! — прошептала Рози. Глядя в зеркало, она дрожащими пальцами прикоснулась к своему отражению. — Это я?Боуи откашлялся. Ему было больно видеть ее изумление.— Когда ты в последний раз смотрелась в зеркало? — ворчливо поинтересовался он.Рози обратила на него взгляд широко открытых глаз, затем снова посмотрела в зеркало, хмурясь и словно не веря тому, что видит.— Не знаю. Семь или восемь лет назад. — Она коснулась подбородка и губ. — О Боже! Я выросла.Лодиша вытерла глаза уголком передника и улыбнулась:— Да, голубка. Это уж точно.— И… я не уродина! — вырвалось у Рози. Сомнение мелькнуло в ее глазах. — Правда?— Слава Богу, нет. Ты определенно не уродина! — Улыбнувшись, Боуи предложил ей руку. — Если Лодиша принесет твой веер и зонтик, я буду счастлив сопровождать самую красивую женщину в округе Галливер на танцы. Вас, миссис Стоун.— С ума сойти, у меня есть зонтик и веер! — Много лет добровольно отказываясь от зеркала, теперь Рози не желала выпускать его из рук, наклоняла так и эдак, чтобы рассмотреть прическу и перламутровые сережки. — О, Боуи! — Она подняла на него сияющие глаза. — Я не могу поверить! Я выгляжу…— Красивой, — подсказал он, положив ее руку себе на локоть. — Ты невероятно красива!— Вдруг — о Боже — и я красива! — благоговейно произнесла Рози, словно признаваясь в чем-то захватывающем и вместе с тем пугающем. — Джон Хоукинз, ты что, плачешь?— Соринка в глаз попала!— Ничего, зато я плачу за двоих, — прочувствованно пробормотала Лодиша, шмыгая носом и утирая слезы. — Ну идите, повеселитесь там как следует. Я вас до рассвета не жду.Боуи вывел Рози из дома и подсадил в повозку. Ошеломленная, она двигалась как во сне. Он забрался на свое место и пристроил на голове шляпу. Рози, натянув кружевные перчатки, раскрыла зонтик над своей весенней шляпкой.— С тобой все в порядке? — спросил Боуи, когда они проехали молча около мили.— Представляешь, я решила, что это мама, — вымолвила она наконец стесненным голосом. Рози отвернулась и взглянула на рябь, пробегавшую по бледно-зеленым просторам прерии. — Мама была тщеславной, глупой женщиной, Стоун. И едва ли питала ко мне очень нежные чувства. Но я любила ее. Она была красива и всегда так чудесно пахла.— Уверен, она тоже любила тебя. — Боуи взял ее за руку.— Нет. — Рози напряженно выпрямилась. — Может, она любила бы меня, будь я мальчиком.Боуи стиснул зубы и хлестнул вожжами Айвенго. Слишком много разрушительных сил сказалось на жизни Рози Мал-ви. Увидев сегодня воочию, какова она, Боуи внутренне скрежетал зубами; в нем все кипело из-за несправедливости, выпавшей на ее долю. Он горячо надеялся, что, если ад существует, Сэди Малви и Фрэнк Блевинз поджариваются там.Когда они остановились позади множества фургонов перед зданием холла Помещение, предназначенное для общественных мероприятий.
, где должен был состояться бал, уже стемнело и сгустились сиреневые сумерки. Вдруг Рози вцепилась в его руку ледяными пальцами.— Я боюсь, — прошептала она, и в ясных карих глазах мелькнул ужас. — Без выпивки мне с этим не справиться. — Облизнув губы, Рози бросила жадный взгляд на заведение Гарольда. — Знаешь, без спиртного все чувства как-то обостряются.Боуи приподнял ее лицо к своему.— Послушай, Рози. Ты должна сделать одно: войти туда и получить удовольствие от жизни. Ты каждый день делаешь куда более сложные вещи.— О нет, — возразила она с отчаянием в глазах. — Пожалуйста, Боуи! Если я тебе не совсем безразлична, давай вернемся домой. Умоляю тебя. Я не могу войти туда в таком виде. Они…Он встряхнул ее.— Ты пойдешь на эти танцы, даже если мне придется перекинуть тебя через плечо и внести в зал, вопящую и брыкающуюся. А теперь слушай. Ты самая смелая женщина из всех, кого я знаю. Неужели тебя волнует, что думают эти люди? — Боуи махнул рукой в сторону холла.Ему не слишком нравилось играть на ее гордости, но, раз уж они зашли так далеко, он хотел во что бы то ни стало затащить ее в холл. Если Рози войдет в зал, такая красивая и нарядная, никогда уже Эвелин Бакнер и другие не посмеют смотреть на нее с пренебрежительной ухмылкой.— Рози? Ты же всегда утверждала, будто тебе нет дела до того, что думают люди. Это правда?— О! Гром и молния! Святые угодники! — Рози прикусила губу, и Боуи заметил, что она дрожит.Такой Боуи никогда не видел ее. Робкая, краснеющая, испуганная и неуверенная. Женщина до мозга костей, загадка, уязвимая, но могущественная в своей красоте.— Нет, — тихо проговорила она. — Не пойду я на эти дурацкие танцы. Не стану изображать из себя…Когда Рози схватила вожжи, их руки встретились. Ее неожиданное прикосновение как током пронзило Боуи и вызвало немедленную и инстинктивную реакцию. Взяв Рози за руки выше локтей, он притянул ее к себе в объятия, и его рот жадно и твердо накрыл ее губы. Остановиться было не более в его власти, чем изменить судьбу, которая свела их вместе. Боуи жаждал ощутить губы Рози под своими, а ее тело у своей груди. В его поцелуе не было нежности. Он забыл историю Рози и свою собственную. Боуи целовал ее как мужчина, неодолимо стремящийся к желанной и прекрасной женщине.Когда он оторвался от ее губ, в его чреслах бушевало пламя. Да, Боуи желал эту женщину, как никакую другую в жизни.— Прости меня, — хрипло пробормотал он. — Я не мог удержаться.Но Рози не отталкивала Боуи. Застыв на месте, она склонилась к нему, глядя широко открытыми глазами на его рот. Ее губы дрожали.— Ничего не понимаю, — прошептала Рози. — Никогда не думала, что захочу поцелуя мужчины. Но мне нравится, когда ты целуешь меня. Я испытываю такое странное чувство и жар внутри, но в этом нет ничего плохого. И тогда я начинаю думать… о других вещах, которые были… я никогда не подозревала…С зачесанными назад волосами она казалась беззащитной и ранимой, озадаченной, взволнованной и до боли прекрасной. Боуи посмотрел на ее влажные полуоткрытые губы и стиснул зубы. Похлопав Рози по руке, он соскочил на землю.Выждав секунду и придя в себя, Боуи помог ей спуститься из фургона, заметил стройную лодыжку, вдохнул аромат Рози и ее теплый женский запах.Взяв Рози под руку и прижав к себе, он повел ее сквозь сумерки на звуки скрипок, доносившиеся из открытых дверей зала. Боуи услышал, как она резко втянула воздух, и ощутил пробежавшую по ее телу дрожь.Когда Рози, распрямив плечи, вошла в дверь, Боуи понял, что стал свидетелем события, требующего не меньшего мужества, чем вспахать семь акров земли окровавленными руками. Глава 11 Первые возгласы узнавания прозвучали, когда Рози сложила зонтик и сняла шляпку.— Батюшки! Не верю своим глазам. Да это же Рози Малви!— Клянусь Богом, она! Смотрите-ка, Рози!Перешептывания и переглядывания, словно пожар, пронеслись по залу, оправдывая самые мрачные предчувствия Рози. Лицо ее горело, и она дрожала так сильно, что не могла сдвинуться с места. Скрипки взвизгнули и замолкли, танцоры сбились с такта и остановились. В наступившей гулкой тишине все замерли как статуи, уставившись на нее. Рози готова была обратиться в бегство, но Боуи как тисками сжал ее руку и заставил повернуться лицом к ошарашенной толпе.— Добрый вечер, — произнес он любезным тоном, обводя лица окружающих настороженным взглядом голубых глаз, который сулил угрозу незадачливым шутникам.Минни Паулсон, жена проповедника, первой вспомнив о хороших манерах, выступила вперед и заговорила в полной тишине:— Рози? — Бросив обеспокоенный взгляд на Боуи, она по-птичьи всплеснула руками. — Я хотела сказать «миссис Стоун». Это вы, не так ли? — Минни так вглядывалась в лицо Рози, словно сомневалась в этом. — Вы прелестно выглядите. — Мягким движением она отстранила Боуи и взяла Рози под руку. Вряд ли от Минни укрылось, как та дрожит. — Пойдемте выпьем с дамами лимонаду.Рози обратила на Боуи умоляющий взор.— Я не думаю…— Не бойтесь, дорогая, — вполголоса проронила Минни Паулсон, похлопывая ее по руке. — Пэшн-Кроссинг ждал этого момента много лет. — Она посмотрела на Боуи с благодарной улыбкой. — Не сомневаюсь, что кто-нибудь здесь догадывался, какая вы красавица. Вы преподнесли нам замечательный сюрприз.Следуя примеру Минни Паулсон, респектабельные дамы Пэшн-Кроссинга окружили Рози. Они не скупились на одобрительные фразы и комплименты. И тут Рози поняла, что находится в центре внимания, хотя это не имело ничего общего с тем интересом, коего она удостаивалась до сих пор. За всю свою жизнь Рози не слышала столько лестных замечаний, сколько за последние десять минут.Так начался самый волшебный вечер в жизни Рози Малви.Когда скрипки снова зазвучали, Скотчи Моррис и Лем Сорренсон материализовались перед ней, умоляя о первом танце.— Сукин ты сын, Роз… миссис Стоун! Да ты прям как ангел! Я и понятия не имел! — У Скотчи был такой ошеломленный вид, что Рози рассмеялась. — У тебя, оказывается, грудь что надо! И тонюсенькая талия!Лем выглядел не менее озадаченным.— Будь я проклят, если когда-нибудь видел более красивую женщину! У меня чуть глаза на лоб не выскочили! И ты столько лет прятала себя в мешке! Немного мыла, щипцы для завивки и платье сотворили чудо с тобой, женщина!Пока они старались превзойти друг друга в комплиментах, Билли, сын вдовы Джеймс, поклонился Рози, и они закружились в танце. Он держал ее так, словно она была из фарфора и могла сломаться у него в руках, и не сводил с нее глаз.Пару раз Рози споткнулась, не имея привычки танцевать за женщину, но затем дело пошло. Постепенно она успокоилась и с изумлением обнаружила, что каждый мужчина в зале претендует на следующий танец с ней. Несмотря на всю эту суету, Рози постоянно сознавала, что Боуи стоит у стены и с усмешкой наблюдает за ней. Через несколько минут она уже не нуждалась в его ободрении, нр все же украдкой поглядывала на него, желая убедиться, что он смотрит на нее.Когда Боуи вклинился между ней и Лемом Сорренсоном, запыхавшаяся Рози повисла на нем; ее глаза сияли как сигнальные огни.— Подумать только, все хотят танцевать со мной! Я и не подозревала, что на танцах так весело! — возбужденно прошептала она, дрожа в его руках. От радостного волнения ее лицо и шея порозовели.Он улыбнулся Рози, глядя на локоны и ленты, развевавшиеся вокруг пылающих щек.— Ты первая красавица на этом балу.— О Боуи, похоже, что так! — От счастливого смеха она затрепетала в его объятиях. — Разве это не чудо?! — Когда он закружил ее, Рози рассмеялась, как юная девушка, потерявшая голову от успеха. — Это самая удивительная ночь в моей жизни, и всем этим я обязана тебе.— Здесь нет ни одного мужчины, который не завидовал бы мне, — искренне возразил Боуи, не сводя с нее глаз. Лицо Рози светилось, влажные губы изогнула взволнованная улыбка. Она сияла и сверкала, как взошедшая звезда.— Ты здесь лучший танцор, — доверительно сообщила Рози, приложив свои розовые губки почти к самому его уху, когда Боуи в следующий раз пригласил ее на танец. На мгновение их дыхание смешалось, и Рози сбилась с ритма. Румянец залил ее щеки, и она задрожала как осенний лист на ветру.Руки Боуи крепче сжались вокруг Рози.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
Боуи провел рукавом туго накрахмаленной сорочки по полям шляпы и поправил шарф на шее. Тщательно осмотрев носки ботинок, отполированных до зеркального блеска, он взглянул на Джона Хоукинза и Лодишу, и те дружным кивком выразили свое одобрение.— Ну, кэптин, скажу я вам! Вы не поверите своим глазам. Голубка? — в очередной раз позвала Лодиша. — Пора бы тебе показаться. Кэптин готов вести тебя на танцы.Приглушенное бормотание донеслось из комнаты Рози. Боуи приподнял брови и, подмигнув своим верным сообщникам, повторил изящные ругательства, долетавшие из комнаты Рози:— Фу! Пух и перья! Гром и молния!Лодиша усмехнулась и зашикала.— Видно, есть что-то в нижних юбках и корсетах, что делает из женщины леди. Наша голубка не знает приличных ругательств, вот и придумывает свои. Роуз Мэри? Поторопись. Сколько еще кэптину ждать?Дверь спальни приоткрылась на дюйм, закрылась и снова открылась. Наконец Рози вступила в гостиную с зардевшимся, как вишневый джем, лицом.— Я чувствую себя как последняя дура!Долгий, протяжный звук вырвался из груди Джона Хоукинза. Лодиша сияла, улыбаясь от уха до уха. Боуи ахнул и потерял дар речи.Рози Малви выглядела как картинка в модном журнале. Она была безупречно красива.Лодиша убрала ее темно-золотые волосы с лица и уложила на затылке в высокий, отливающий шелком узел. Розовые и голубые ленты струились меж длинных локонов, кокетливо подрагивающих на плечах, и вокруг изящных перламутровых сережек. Лиф платья идеально облегал высокую грудь, сужаясь к тоненькой талии. Кружево обрамляло вырез, повторяя округлости груди. Широкая юбка колыхалась над стройными лодыжками, облаченными в тонкие белые чулки.— Ты меня так затянула, что я задыхаюсь, — заявила Рози, избегая взгляда Боуи.— Я знал, что ты красива, — произнес Боуи, когда к нему наконец вернулся голос. — Но и вообразить себе не мог, что так хороша. — Уловив аромат пудры и сиреневой воды, он догадался, что Рози подкрасила губы и слегка подвела брови.— Не выдумывай!— Рози, взгляни мне в глаза и увидишь правду. Ты так красива, что дух захватывает.Осторожно и робко она все же решилась посмотреть на Боуи. Долгую минуту Рози вглядывалась в его лицо, потом опустила ресницы, еще гуще покраснев.— Я стану посмешищем!— Поверь мне, Рози, — проговорил Боуи севшим голосом. — Никому и в голову ни придет смеяться над тобой. — Он сделал знак Джону Хоукинзу.— Извини меня, Роуз Мэри, но это необходимо. — Шагнув вперед, старый индеец вытащил из-за спины и поднес к ее лицу зеркальце для бритья.— Это мама! — ахнула Рози, отпрянув назад. Все краски исчезли с ее лица, и она задрожала.— Нет, голубка, это не твоя мама, — вздохнула Лодиша. Взяв зеркальце у Джона Хоукинза, она вложила его в дрожащую руку Рози и снова подняла его к лицу девушки. — Это ты, голубка. Ну разве не красотка! Ты теперь куда красивей своей мамы.— Боже мой! — прошептала Рози. Глядя в зеркало, она дрожащими пальцами прикоснулась к своему отражению. — Это я?Боуи откашлялся. Ему было больно видеть ее изумление.— Когда ты в последний раз смотрелась в зеркало? — ворчливо поинтересовался он.Рози обратила на него взгляд широко открытых глаз, затем снова посмотрела в зеркало, хмурясь и словно не веря тому, что видит.— Не знаю. Семь или восемь лет назад. — Она коснулась подбородка и губ. — О Боже! Я выросла.Лодиша вытерла глаза уголком передника и улыбнулась:— Да, голубка. Это уж точно.— И… я не уродина! — вырвалось у Рози. Сомнение мелькнуло в ее глазах. — Правда?— Слава Богу, нет. Ты определенно не уродина! — Улыбнувшись, Боуи предложил ей руку. — Если Лодиша принесет твой веер и зонтик, я буду счастлив сопровождать самую красивую женщину в округе Галливер на танцы. Вас, миссис Стоун.— С ума сойти, у меня есть зонтик и веер! — Много лет добровольно отказываясь от зеркала, теперь Рози не желала выпускать его из рук, наклоняла так и эдак, чтобы рассмотреть прическу и перламутровые сережки. — О, Боуи! — Она подняла на него сияющие глаза. — Я не могу поверить! Я выгляжу…— Красивой, — подсказал он, положив ее руку себе на локоть. — Ты невероятно красива!— Вдруг — о Боже — и я красива! — благоговейно произнесла Рози, словно признаваясь в чем-то захватывающем и вместе с тем пугающем. — Джон Хоукинз, ты что, плачешь?— Соринка в глаз попала!— Ничего, зато я плачу за двоих, — прочувствованно пробормотала Лодиша, шмыгая носом и утирая слезы. — Ну идите, повеселитесь там как следует. Я вас до рассвета не жду.Боуи вывел Рози из дома и подсадил в повозку. Ошеломленная, она двигалась как во сне. Он забрался на свое место и пристроил на голове шляпу. Рози, натянув кружевные перчатки, раскрыла зонтик над своей весенней шляпкой.— С тобой все в порядке? — спросил Боуи, когда они проехали молча около мили.— Представляешь, я решила, что это мама, — вымолвила она наконец стесненным голосом. Рози отвернулась и взглянула на рябь, пробегавшую по бледно-зеленым просторам прерии. — Мама была тщеславной, глупой женщиной, Стоун. И едва ли питала ко мне очень нежные чувства. Но я любила ее. Она была красива и всегда так чудесно пахла.— Уверен, она тоже любила тебя. — Боуи взял ее за руку.— Нет. — Рози напряженно выпрямилась. — Может, она любила бы меня, будь я мальчиком.Боуи стиснул зубы и хлестнул вожжами Айвенго. Слишком много разрушительных сил сказалось на жизни Рози Мал-ви. Увидев сегодня воочию, какова она, Боуи внутренне скрежетал зубами; в нем все кипело из-за несправедливости, выпавшей на ее долю. Он горячо надеялся, что, если ад существует, Сэди Малви и Фрэнк Блевинз поджариваются там.Когда они остановились позади множества фургонов перед зданием холла Помещение, предназначенное для общественных мероприятий.
, где должен был состояться бал, уже стемнело и сгустились сиреневые сумерки. Вдруг Рози вцепилась в его руку ледяными пальцами.— Я боюсь, — прошептала она, и в ясных карих глазах мелькнул ужас. — Без выпивки мне с этим не справиться. — Облизнув губы, Рози бросила жадный взгляд на заведение Гарольда. — Знаешь, без спиртного все чувства как-то обостряются.Боуи приподнял ее лицо к своему.— Послушай, Рози. Ты должна сделать одно: войти туда и получить удовольствие от жизни. Ты каждый день делаешь куда более сложные вещи.— О нет, — возразила она с отчаянием в глазах. — Пожалуйста, Боуи! Если я тебе не совсем безразлична, давай вернемся домой. Умоляю тебя. Я не могу войти туда в таком виде. Они…Он встряхнул ее.— Ты пойдешь на эти танцы, даже если мне придется перекинуть тебя через плечо и внести в зал, вопящую и брыкающуюся. А теперь слушай. Ты самая смелая женщина из всех, кого я знаю. Неужели тебя волнует, что думают эти люди? — Боуи махнул рукой в сторону холла.Ему не слишком нравилось играть на ее гордости, но, раз уж они зашли так далеко, он хотел во что бы то ни стало затащить ее в холл. Если Рози войдет в зал, такая красивая и нарядная, никогда уже Эвелин Бакнер и другие не посмеют смотреть на нее с пренебрежительной ухмылкой.— Рози? Ты же всегда утверждала, будто тебе нет дела до того, что думают люди. Это правда?— О! Гром и молния! Святые угодники! — Рози прикусила губу, и Боуи заметил, что она дрожит.Такой Боуи никогда не видел ее. Робкая, краснеющая, испуганная и неуверенная. Женщина до мозга костей, загадка, уязвимая, но могущественная в своей красоте.— Нет, — тихо проговорила она. — Не пойду я на эти дурацкие танцы. Не стану изображать из себя…Когда Рози схватила вожжи, их руки встретились. Ее неожиданное прикосновение как током пронзило Боуи и вызвало немедленную и инстинктивную реакцию. Взяв Рози за руки выше локтей, он притянул ее к себе в объятия, и его рот жадно и твердо накрыл ее губы. Остановиться было не более в его власти, чем изменить судьбу, которая свела их вместе. Боуи жаждал ощутить губы Рози под своими, а ее тело у своей груди. В его поцелуе не было нежности. Он забыл историю Рози и свою собственную. Боуи целовал ее как мужчина, неодолимо стремящийся к желанной и прекрасной женщине.Когда он оторвался от ее губ, в его чреслах бушевало пламя. Да, Боуи желал эту женщину, как никакую другую в жизни.— Прости меня, — хрипло пробормотал он. — Я не мог удержаться.Но Рози не отталкивала Боуи. Застыв на месте, она склонилась к нему, глядя широко открытыми глазами на его рот. Ее губы дрожали.— Ничего не понимаю, — прошептала Рози. — Никогда не думала, что захочу поцелуя мужчины. Но мне нравится, когда ты целуешь меня. Я испытываю такое странное чувство и жар внутри, но в этом нет ничего плохого. И тогда я начинаю думать… о других вещах, которые были… я никогда не подозревала…С зачесанными назад волосами она казалась беззащитной и ранимой, озадаченной, взволнованной и до боли прекрасной. Боуи посмотрел на ее влажные полуоткрытые губы и стиснул зубы. Похлопав Рози по руке, он соскочил на землю.Выждав секунду и придя в себя, Боуи помог ей спуститься из фургона, заметил стройную лодыжку, вдохнул аромат Рози и ее теплый женский запах.Взяв Рози под руку и прижав к себе, он повел ее сквозь сумерки на звуки скрипок, доносившиеся из открытых дверей зала. Боуи услышал, как она резко втянула воздух, и ощутил пробежавшую по ее телу дрожь.Когда Рози, распрямив плечи, вошла в дверь, Боуи понял, что стал свидетелем события, требующего не меньшего мужества, чем вспахать семь акров земли окровавленными руками. Глава 11 Первые возгласы узнавания прозвучали, когда Рози сложила зонтик и сняла шляпку.— Батюшки! Не верю своим глазам. Да это же Рози Малви!— Клянусь Богом, она! Смотрите-ка, Рози!Перешептывания и переглядывания, словно пожар, пронеслись по залу, оправдывая самые мрачные предчувствия Рози. Лицо ее горело, и она дрожала так сильно, что не могла сдвинуться с места. Скрипки взвизгнули и замолкли, танцоры сбились с такта и остановились. В наступившей гулкой тишине все замерли как статуи, уставившись на нее. Рози готова была обратиться в бегство, но Боуи как тисками сжал ее руку и заставил повернуться лицом к ошарашенной толпе.— Добрый вечер, — произнес он любезным тоном, обводя лица окружающих настороженным взглядом голубых глаз, который сулил угрозу незадачливым шутникам.Минни Паулсон, жена проповедника, первой вспомнив о хороших манерах, выступила вперед и заговорила в полной тишине:— Рози? — Бросив обеспокоенный взгляд на Боуи, она по-птичьи всплеснула руками. — Я хотела сказать «миссис Стоун». Это вы, не так ли? — Минни так вглядывалась в лицо Рози, словно сомневалась в этом. — Вы прелестно выглядите. — Мягким движением она отстранила Боуи и взяла Рози под руку. Вряд ли от Минни укрылось, как та дрожит. — Пойдемте выпьем с дамами лимонаду.Рози обратила на Боуи умоляющий взор.— Я не думаю…— Не бойтесь, дорогая, — вполголоса проронила Минни Паулсон, похлопывая ее по руке. — Пэшн-Кроссинг ждал этого момента много лет. — Она посмотрела на Боуи с благодарной улыбкой. — Не сомневаюсь, что кто-нибудь здесь догадывался, какая вы красавица. Вы преподнесли нам замечательный сюрприз.Следуя примеру Минни Паулсон, респектабельные дамы Пэшн-Кроссинга окружили Рози. Они не скупились на одобрительные фразы и комплименты. И тут Рози поняла, что находится в центре внимания, хотя это не имело ничего общего с тем интересом, коего она удостаивалась до сих пор. За всю свою жизнь Рози не слышала столько лестных замечаний, сколько за последние десять минут.Так начался самый волшебный вечер в жизни Рози Малви.Когда скрипки снова зазвучали, Скотчи Моррис и Лем Сорренсон материализовались перед ней, умоляя о первом танце.— Сукин ты сын, Роз… миссис Стоун! Да ты прям как ангел! Я и понятия не имел! — У Скотчи был такой ошеломленный вид, что Рози рассмеялась. — У тебя, оказывается, грудь что надо! И тонюсенькая талия!Лем выглядел не менее озадаченным.— Будь я проклят, если когда-нибудь видел более красивую женщину! У меня чуть глаза на лоб не выскочили! И ты столько лет прятала себя в мешке! Немного мыла, щипцы для завивки и платье сотворили чудо с тобой, женщина!Пока они старались превзойти друг друга в комплиментах, Билли, сын вдовы Джеймс, поклонился Рози, и они закружились в танце. Он держал ее так, словно она была из фарфора и могла сломаться у него в руках, и не сводил с нее глаз.Пару раз Рози споткнулась, не имея привычки танцевать за женщину, но затем дело пошло. Постепенно она успокоилась и с изумлением обнаружила, что каждый мужчина в зале претендует на следующий танец с ней. Несмотря на всю эту суету, Рози постоянно сознавала, что Боуи стоит у стены и с усмешкой наблюдает за ней. Через несколько минут она уже не нуждалась в его ободрении, нр все же украдкой поглядывала на него, желая убедиться, что он смотрит на нее.Когда Боуи вклинился между ней и Лемом Сорренсоном, запыхавшаяся Рози повисла на нем; ее глаза сияли как сигнальные огни.— Подумать только, все хотят танцевать со мной! Я и не подозревала, что на танцах так весело! — возбужденно прошептала она, дрожа в его руках. От радостного волнения ее лицо и шея порозовели.Он улыбнулся Рози, глядя на локоны и ленты, развевавшиеся вокруг пылающих щек.— Ты первая красавица на этом балу.— О Боуи, похоже, что так! — От счастливого смеха она затрепетала в его объятиях. — Разве это не чудо?! — Когда он закружил ее, Рози рассмеялась, как юная девушка, потерявшая голову от успеха. — Это самая удивительная ночь в моей жизни, и всем этим я обязана тебе.— Здесь нет ни одного мужчины, который не завидовал бы мне, — искренне возразил Боуи, не сводя с нее глаз. Лицо Рози светилось, влажные губы изогнула взволнованная улыбка. Она сияла и сверкала, как взошедшая звезда.— Ты здесь лучший танцор, — доверительно сообщила Рози, приложив свои розовые губки почти к самому его уху, когда Боуи в следующий раз пригласил ее на танец. На мгновение их дыхание смешалось, и Рози сбилась с ритма. Румянец залил ее щеки, и она задрожала как осенний лист на ветру.Руки Боуи крепче сжались вокруг Рози.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37