Известие о его отъезде в лагерь Эндрю Джэксона Жак и Фелис восприняли довольно сдержанно. Ребекка, конечно, расстроилась, но Арману как раз и хотелось, чтобы ей тоже стало больно. Не только ему.«Конечно, если бы она согласилась бежать со мной, нам бы пришлось несладко. Все аргументы, которые она высказала, были справедливы, по все же… Если я ей действительно нужен, какое это имеет значение. И вот она, эта женщина, обладающая таким огненным темпераментом, такая страстная, самим Богом созданная для любви, соглашается остаток жизни провести с человеком, который в лучшем случае будет для нее просто любящим братом. Она говорит, что любит меня, и все же решает остаться. Если так, значит, уехать должен я. Третьего не дано. Поеду на войну, и будь что будет. Погибну – так это даже к лучшему. Все проблемы сразу решатся. Может быть, война – именно то, что мне сейчас нужно. Здесь мой гнев и отчаяние найдут хорошее применение».Арман пришпорил коня. Собственная судьба ему теперь была совершенно безразлична.Он достиг форта Негро на реке Апалачикола в последнюю неделю марта. Генерал Джэксон находился там с средины марта. Под его командованием было почти две тысячи человек. Он перестроил старый форт и переименовал его в форт Гадсден.Весна выдалась сырой, реки разлились рано, была непролазная грязь, немногим лучше, чем болото.Джэксон приветливо встретил Армана в своей палатке.– Итак, под мое командование поступает еще один Молино. Прекрасно! Надеюсь, Арман, ты будешь сражаться не хуже своего старшего брата. Твой отец…– Мой отец умер, – сдержанно произнес Арман.– В таком случае прими мои соболезнования, Арман. Твой отец был забавный малый. Я никогда его толком не понимал, но все же…«А был ли кто на свете, способный понять Эдуарда Молино?» – подумал Арман, на несколько секунд отвлекшись от того, что говорил генерал.– …боюсь только, что я не могу предложить тебе офицерское звание, как это было в случае с твоим братом. Обстоятельства сейчас совсем другие. Господи, иногда мне кажется, что офицеров у меня в армии больше, чем солдат.– Все в порядке, сэр. Я прошу только дать мне возможность служить под вашим началом.– Ну, это вполне возможно, сочту за честь принять тебя в свою армию. Получи у интенданта пистолет, ружье и амуницию. С питанием у нас плоховато, а когда было лучше? Сейчас мы сидим на половинном рационе, но скоро выступаем. Опять семинолы. На враждебные действия их подстрекают братья Маккуины, которые, после того как я их разбил – твой брат тогда еще служил у меня, – скрылись во Флориде.Джэксон открыл полог палатки и выглянул наружу, сложив за спиной сплетенные руки.– Есть еще и другие подстрекатели. Например, английский офицер Вудбайн и шотландец Арбатнот, оба негодяи и преступники. Но мы победим, с Божьей помощью! – Генерал развернулся и ударил кулаком в ладонь.– Уверен, что победим, генерал, – тихо отозвался Арман. Кроме братьев Маккуинов, остальные имена ему были незнакомы.– Как можем мы потерпеть поражение, – генерал улыбнулся (надо заметить, что делал он это не часто). – если под моим началом такие парни, как ты?На следующий день после прибытия Армана в форт Гадсден генерал Джэксон получил сообщение, что семинолы потребовали у испанского командования в Сент-Марксе оружия. Отсюда следовал вывод, что индейцы скорее всего контролируют город. Генерал сразу же двинул свои силы, одновременно послав несколько канонерских лодок с приказанием блокировать западный берег Флориды, чтобы предотвратить возможность кому бы то ни было уйти по воде.В Сент-Маркс войска вошли почти без боя, так что Арману не пришлось сделать ни одного выстрела. На крепостной башне форта был спущен испанский флаг, а большинство семинолов отошли на юг полуострова Флорида.В штабе испанцев удалось захватить в плен весьма важную персону – шотландского торговца Александра Арбатнота, одного из главных подстрекателей семинолов. Арман был удивлен, увидев, что это довольно пожилой человек, лет семидесяти, с длинными седыми волосами и аристократическими манерами.Арман наблюдал встречу генерала Джэксона с Арбатнотом.– Отлично, сэр! – воскликнул Джэксон. – Наконец-то мне удалось загнать енота в нору. Вы знаете, какая, по мнению балтиморских «Ведомостей», вам уготована судьба? Там буквально сказано, что вас ожидает участь бешеного пса.– Я не чувствую за собой никакой вины, сэр, – произнес он мягким голосом. – Да, я защищал индейцев, потому что они мои друзья. Единственные друзья в этом мире, сэр. Англичане с ними обращались очень плохо, и испанцы не лучше. А американцы их бессовестно грабят.– Не буду вступать с вами в дискуссию по этому вопросу, сэр. Только замечу, очевидным фактом является то, что семинолы наши враги. Вы будете судимы по обвинению в подстрекательстве, шпионаже и пособничестве врагам. И Бог даст, сэр, я увижу вас на виселице.На следующее утро, второго апреля, Джэксок вывел свои войска из Септ-Маркса. Его целью было захватить Большого Болека, вождя индейцев, имевшего кличку Билли Кривоногий. По сведениям разведки, его лагерь был расположен в деревне у реки Суони, в 170 милях отсюда.Никогда еще в жизни Арману не было так трудно. Шагавший рядом с ним костлявый Рэт Карпентер из Теннесси усмехнулся:– Уверен, в этих местах еще ни разу не ступала нога белого человека. Крепкий Орешек – он такой: всегда стремится вести армию тем путем, где до него еще никто не ходил.Арман этому охотно верил. Здесь не было никакого намека на дорогу или даже тропу – сплошной непроходимый лес и болота. Аллигаторы буквально хватали солдат за ноги, тучами клубились насекомые, среди которых преобладали москиты, делающие ночной сон практически невозможным.Генерал выжимал из своих людей все соки и себя при этом тоже не жалел. Расстояние до деревни они покрыли за восемь дней. В пути им дважды пришлось столкнуться с группами индейцев, тогда Арман и сделал свои первые боевые выстрелы. Эти короткие стычки не долго задерживали продвижение войск.В деревне их ждало большое разочарование: она была пуста. Билли Кривоногий со своими людьми ушел в болота. В эту же ночь на лагерь американцев случайно натолкнулись, видимо заблудившись, два англичанина. Их немедленно взяли в плен. Один из них оказался известным авантюристом, лейтенантом королевского колониального флота Робертом Амбристером, второй, которого звали Питер Кук, был неизвестен.Однако именно среди вещей Кука было обнаружено письмо Александра Арбатнота своему другу Билли Кривоногому, в котором он предупреждал вождя о нападении главных сил генерала Джэксона.Прочитав это письмо, генерал пришел в бешенство. Теперь было ясно, почему этот тяжелейший поход оказался напрасным. Джэксон немедленно повернул назад, в Сент-Маркс. На сей раз, чтобы достичь его, потребовалось всего пять дней. Генералу не терпелось предать суду Арбатнота и Амбристера.Причина спешки стала понятна Арману на второй день похода. Она шагали по непролазной грязи, с трудом вытаскивая ноги, утопающие в ней по лодыжки.– Не понимаю, почему Джэксон так торопится. Мы же все равно с индейцами разминулись, – проворчал он, отгоняя москитов.– Генералу не терпится увидеть, как на шеи этих двух пленников, которых мы с собой ведем, и на этого скотину, что сидит в Сент-Марксе, наденут веревки, – отозвался солдат из Теннесси и, запрокинув голову, издал неприятный звук, похожий на смех. Арману он больше напомнил рев осла.– А за что, собственно, вешать лейтенанта Амбристера? Ведь он человек военный.– Военный, говоришь? – фыркнул Карпентер. – Нет, приятель, в первую очередь он наш враг..– Но он военный, такой же как и мы, – возразил Арман. – Значит, ты считаешь, что если мы вдруг попадем в плен и нас повесят, это будет правильно?– Мы сражаемся за свою страну, а этот парень – за деньги. Вот и вся разница. Я слышал, что о нем рассказывают. Говорят, он воевал при Ватерлоо против Наполеона, затем отправился на Восток и был отстранен от командования. Почему – не знаю. Приплыл сюда и присоединился к капитану Вудбайну. По моему мнению, причина всех здешних заварух – этот капитан Вудбайн. В его интересах держать индейцев все время в состоянии войны. Он надеется, что они не пустят нас во Флориду. А этот парень Амбристер – его правая рука.– Ну хорошо, а Арбатнот? Ведь он даже не военный. Он торговец, и к тому же старый человек.– Не забывай, еще шпион и подстрекатель, а таких генерал ненавидит больше всего. Не беспокойся, Крепкий Орешек сделает так, чтобы они болтались на веревках. – И снова последовал взрыв смеха, похожий на ослиный рев.– Но вначале должен быть суд, – сказал Арман. – Может, их признают невиновными.– Ты говоришь, их признают невиновными? – Карпентер уставился на него, вытаращив глаза. Его внезапно посетило подозрение. – Похоже на то, приятель, что ты сочувствуешь нашим врагам. Лучше бы генералу этих твоих слов не слышать. У тебя, кажется, французское имя, и фамилия тоже какая-то странная – Молино. Может, тебе лучше воевать на другой стороне?Ничего не ответив, Арман сделал вид, что не может вытащить ногу из трясины, и под этим предлогом отстал. Зачем, спрашивается, надо было вступать в спор с этим парнем? Противный тип. Солдат хороший, но человек грубый и неграмотный. Генерал Джэксон, конечно, личность, но и у великих людей есть свои недостатки.Сразу же по возвращении в Сент-Маркс генерал Джэксон предал Амбристера и Арбатнота военному суду, состоящему из тринадцати офицеров.Против Арбатнота были выдвинуты очень серьезные обвинения, подкрепленные свидетельствами большого количества людей, включая и захваченного вместе с Амбристером Питера Кука, которому взамен на чистосердечное признание было гарантировано помилование. Суду были представлены также документы: личные письма шотландца, в которых он обращался к английскому губернатору в Нассау за помощью войсками и оружием для Билли Кривоногого, а также к английскому министру в Вашингтоне и губернатору Гаваны, которых он умолял помочь индейцам. Были другие подобные документы.Будучи рядовым солдатом, Арман не мог присутствовать на процессе, который проходил в старой крепости, тем не менее ему стало известно все, что там говорилось.Арбатнот вел себя достойно, но большую часть выдвинутых против него обвинений опровергнуть не смог. В заключительном слове он выразил надежду на помилование, сказав, что рассчитывает на «милосердие своих судей». Его признали виновным и приговорили к повешению.Часом спустя перед судом предстал Роберт Амбристер. Это был незаурядный человек, опытный солдат, речистый, обладавший огромным обаянием человек. Даже за то короткое время, что он был узником в лагере Джэксона, ему удалось завоевать симпатию многих офицеров. Перед военным судом он выступил с проникновенной речью и также просил о милосердии. Просьбу о помиловании вначале отклонили.Для того чтобы приговор военного суда вступил в силу, необходимо было, чтобы за него проголосовало не менее двух третей списка. Так оно вначале и случилось – за смертный приговор проголосовало ровно две трети членов суда. Амбристер был признан виновным и приговорен к расстрелу, но затем один из членов суда изменил свое решение. В результате приговор гласил: пятьдесят ударов плетью и год тюрьмы.Когда бумаги подали на подпись Эндрю Джэксону, он утвердил только приговор Арбатноту. Что же касается Амбристера, то его Джэксон просто приказал расстрелять.Экзекуция была проведена утром двадцать девятого апреля, когда войска готовились к маршу в форт Гадсден.Услышав залп мушкетов, означавший смерть Роберта Амбристера, Арман вздрогнул; сзади же раздался знакомый смех, похожий на ослиный рев. Он обернулся и увидел Рэта Карпентера, который, ухмыляясь, смотрел на него.– Что, французик, неприятно? – произнес теннессиец глумливым голосом. – Разве я тебе не говорил, что у нашего генерала шпионы получат по заслугам? Для твоей нежной души такое пережить, конечно, трудно. Если тебе не по себе из-за казни двух мерзавцев, этих кастратов, то ты вообще зря здесь ошиваешься.Это было уже слишком. Сразу же дали о себе знать и раздирающее его на части отчаяние от потери Ребекки, и невероятная усталость от двух походов, и казнь этих двух людей, которых он считал невиновными. Но в настоящее бешенство – это он понял позднее – его привело слово «кастраты», которое напомнило ему о Жаке.Он отложил в сторону свой мушкет и сделал два шага к теннессийцу.– Все, Карпентер! – произнес он хрипло. – С меня достаточно!– Достаточно? – насмешливо проговорил тот. – Да что ты говоришь? И что же ты решил предпринять, французик?Арман подался вперед. Глаза Рэта расширились, он поднял свой мушкет и замахнулся им, как дубиной. Арман увернулся и поймал обеими руками ствол мушкета. Удар, очень сильный, пришелся на ладони, но Арман сумел выдернуть мушкет из рук теннессийца и отбросил его в сторону.В этот момент Рэт успел его ударить по голове двумя кулаками, сложенными вместе. Арман покачнулся, в голове загудело. Он почти потерял равновесие, но все же устоял на ногах и в этот момент встретил второй удар. Рэт был выше его сантиметров на десять – пятнадцать, и руки у него были длиннее, но Арман – проворнее. Он пропустил еще два довольно чувствительных удара по корпусу, от нескольких увернулся и затем нанес свой первый удар, который пришелся теннессийцу в челюсть. Тот отлетел назад.Разнимать их никто не собирался. Наоборот, солдаты образовали круг и начали подзадоривать дерущихся криками. Большинство было на стороне Карпентера, что вполне понятно, поскольку Арман для них был чужим.Его противник остервенело бросился вперед, дико вытаращив глаза и отчаянно молотя руками воздух. Арман опустил плечи и умело увернулся от нескольких выпадов, а затем сильным ударом по корпусу отбросил Рэта.Тот снова ринулся в атаку и через некоторое время сумел нанести Арману удар сцепленными кулаками сзади по шее. Этого было достаточно, чтобы оглушить быка. Арман упал на колени и, с трудом двигая руками и ногами, начал подниматься. Почти добившись успеха, он получил еще один очень сильный удар, но на этот раз устоял. Уворачиваясь от града ударов, Арман лихорадочно соображал, как лишить Карпентера его преимущества. Дело в том, что длинные руки теннессийца не позволяли Арману дотянуться до его лица, а удары по корпусу оказывались не слишком эффективными. Приняв наконец решение, он пригнулся и, выбрав момент, схватил противника за талию, стараясь свалить его с ног. Они вместе упали на вытоптанную землю плаца.После нескольких переворотов Рэт оказался сверху и начал молотить Армана по голове и плечам, но тот закрывался руками, так что удары теннессийца не достигали цели. Тогда Карпентер изловчился и, найдя глаза Армана, попытался надавить на них своими сильными пальцами.Резко рванувшись, Арман оказался сверху и оседлал противника, прижимая его к земле своими бедрами. Теперь преимущество было на его стороне. Теннессиец в таком положении ничего серьезного предпринять не мог. Он, конечно, пытался достать Армана, но безрезультатно.И тогда Арман начал его бить. По лицу, справа и слева, методичными короткими ударами, изо всей силы, какую сохранил. Лицо Карпентера стало превращаться в кровавое месиво, он захрипел, делая отчаянные попытки сбросить Армана, но успеха не достиг. Потом он обмяк и прикрылся руками, пытаясь хоть как-то защитить лицо; его голова безвольно болталась из стороны в сторону.А Арман продолжал, вкладывая в свои удары все накопившееся отчаяние, весь свой гнев.– Это что такое? – прогремел над его головой сильный, властный голос. – Не могу поверить, неужели мои люди дерутся друг с другом? Боже милостивый, разве это можно допустить!Крепкие руки схватили Армана под мышки и поставили на ноги. Он не сопротивлялся. Тяжело дыша, он смотрел на человека, распластавшегося на земле. Куда девался весь его кураж? Рэт скорчился, свернувшись клубком и закрыв лицо руками.– Тебе что, краснокожих мало? – прогудел Джэксон в ухо Арману.Тот повернулся и встретился взглядом с генералом.– Молино! – удивленно воскликнул Джэксон. – Я был о тебе лучшего мнения!Арман молчал.– Пошли, Арман, – Джэксон взял его за руку и отвел в сторону, чтобы не слышали остальные. – А теперь, сэр, прошу изложить мне причину ссоры.Говорить Арману не хотелось. Да и что говорить? Ведь, выяснив причину драки, генерал, чего доброго, рассердится еще сильнее. А впрочем, гори все синим пламенем!– Мы разошлись в оценке приговора, сэр.– Вот как? – Густые брови генерала резко поднялись вверх. – Твоего противника я, кажется, узнал. Это доброволец из Теннесси; сомневаюсь, чтобы он был не согласен с приговором.Арман сглотнул.– Да, сэр. Не согласен был я.– Можно поинтересоваться, по какой причине?– Амбристер такой же военный, как и мы, – произнес Арман, удивленный спокойной реакцией Джэксона.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36