Похоже, лучше других его требованиям отвечали Маргарет Фоксмур, худая бледнокожая блондинка, по которой сходила с ума вся мужская половина лондонского света, и Вера Питерсмит, брюнетка с глазами лани. Ее отец, маркиз Клифтон, дал бы щедрое приданое, если бы Рэнд женился на ней. Обе происходили из знатных семей и были великолепно выдрессированы для того, чтобы стать знатными дамами. Обе – тихие и послушные и наверняка слова ему поперек не скажут, но чего-то в них не хватало. Рэнд вздохнул, стоя у танцевальной площадки в доме графа Драйдена и наблюдая за тем, как леди Маргарет самозабвенно танцует контрданс с виконтом Бримфордом. Поскольку Рэнд решил жениться, то вынужден был вести себя наилучшим образом. И теперь злился на себя из-за того, что провел бурную ночь в заведении мадам Тюссо.Рэнд наблюдал за танцующими, стараясь не сравнивать присутствующих дам с Кейтлин Хармон. Он знал, что стоит ему начать это делать, как он тотчас же обнаружит, что ни одна из них не идет с ней ни в какое сравнение. И в тысячный раз за последнее время Рэнд вспомнил о Кейт и от души пожелал, чтобы с ней все было в порядке, чтобы Филипп Радерфорд не причинил ей каких-либо неприятностей.Рэнд неоднократно встречался со своим поверенным Эфрамом Баркли, однако все их попытки найти доказательства двуличия барона оказались тщетными. С тех пор как он отправился с Донованом Хармоном на остров Санту-Амару, никаких новых сведений, порочащих барона, собрать не удалось.Рэнд раздраженно поджал губы. Наверняка рано или поздно что-то выяснится. Но даже если это произойдет, Талмидж сейчас далеко, а может, уже уехал с острова в неизвестном направлении, так что все его усилия окажутся тщетными.– Добрый вечер, ваша светлость. Я рассчитывала увидеть вас здесь.Повернув голову, Рэнд изумленно вскинул брови: рядом с ним стояла Мэгги Саттон.– Добрый вечер, Мэгги. Вы меня искали?Губы Мэгги дрогнули, но глаза оставались холодными, а лицо странно напряженным.– По правде говоря, перед тем как приехать сюда, я заезжала к вам домой. Дворецкий сообщил вашему камердинеру, что я вас ищу. Мистер Фокс сказал мне, что вы, возможно, сейчас на вечере у графа.– А где Эндрю? – спросил Рэнд и огляделся по сторонам. Маркиза нигде не было видно, и он тотчас же заподозрил неладное.– Эндрю играет в карты у себя в клубе. Я приехала одна. Мне нужно поговорить с вами, Рэнд. Наедине. Я уже несколько дней собиралась с духом и теперь, когда Эндрю весь вечер будет занят, решила, что сегодняшний день подойдет как нельзя лучше.Мэгги вновь попыталась улыбнуться, но у нее снова ничего не получилось. Заметив, что она дрожит, Рэнд взял ее за руку и, приобняв за талию, вывел на террасу.Широкий каменный балкон, выходивший в сад, был практически пуст. Заведя Мэгги в тихий уголок, где висел зажженный фонарь, Рэнд осторожно повернул ее лицом к себе.– Вижу, вы чем-то расстроены. Если я смогу вам чем-нибудь помочь, скажите. Вы же знаете, я сделаю все, что в моих силах. Что случилось, Мэгги?– Это... это касается Кейтлин, Рэнд.Рэнд почувствовал, как у него сжалось сердце.– Кейтлин? С ней что-то случилось? Что?– Рэнд, Кейтлин грозят серьезные неприятности. Она взяла с меня слово, что я никому ничего не скажу, но я просто не могу молчать. Особенно если считаю, что, сделав это, погублю жизни двух людей, которых очень люблю.Рэнд не на шутку встревожился. Переведя дух, чтобы успокоиться, он попросил:– Скажите мне, что случилось.– Кейтлин носит под сердцем вашего ребенка, Рэнд. На секунду Рэнду показалось, что он сейчас задохнется.– Вы ошибаетесь. Я был осторожен. Этого не может быть.– Не может быть? – возмутилась Мэгги. – Вы и в самом деле собираетесь отрицать, что это ваш ребенок?Рэнд почувствовал, как у него затряслись руки. Он крепко вцепился в перила, пытаясь успокоиться и найти подходящие слова.– Я не это имел в виду. Просто я подумал, что... впрочем, это не важно. Значит, она уверена?– Срок почти четыре месяца, Рэнд. За такое долгое время женщина уже знает точно.Коротко вздохнув, Рэнд откинул со лба волосы. Он и сам не понимал, какие чувства сейчас испытывает, но что не ужас – это точно. Скорее ощущение того, что он пробуждается от долгого, неприятного сна и возвращается к жизни.– Когда она приезжает в Англию?Щеки Мэгги покрылись лихорадочным румянцем.– Вы все еще не понимаете, Рэнд. Вы думаете, Кейтлин решила вернуться, рассчитывая, что вы женитесь на ней? Вы ошибаетесь. Она даже не собиралась говорить вам о том, что ждет ребенка. Заставила меня поклясться, что и я этого не сделаю. Она пишет, что уже любит своего еще не родившегося малыша и найдет способ самостоятельно справиться с ситуацией, в которую попала.– Вы хотите сказать... хотите сказать, она не хочет, чтобы мы поженились? – изумленно спросил Рэнд. Только сейчас смысл слов Мэгги начал доходить до него.Мэгги вскинула голову.– Именно это я и говорю. И, судя по вашему поведению, ее не стоит винить за это. – Повернувшись, Мэгги пошла прочь, но Рэнд схватил ее за руку.– Мэгги, прошу вас... вы не понимаете. Все это так неожиданно... – Рэнд глубоко вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. – Кейт Хармон очень много для меня значит. Если она беременна, то ребенок, вне всякого сомнения, мой. – Рэнд слегка улыбнулся. – И теперь, когда я немного пришел в себя, должен сказать, я этому очень рад.Мэгги уставилась на него широко раскрытыми от изумления глазами.– Рады?Рэнд улыбнулся:– Да, рад. Быть может, Кейт немного упряма и не идеальная кандидатура для роли герцогини, но, по крайней мере, с ней никогда не будет скучно. Она красива и умна... и выйдет за меня замуж, хочется ей этого или нет.Мэгги облегченно рассмеялась, но в ее голосе Рэнд почувствовал едва сдерживаемые слезы. Взяв ее руку – на редкость холодную, – Рэнд поднес ее к губам.– Вы очень хорошая подруга, Мэгги Саттон, и я всегда буду в долгу перед вами за то, что вы сделали для нас. Лицо Мэгги стало серьезным.– Надеюсь, мой поступок будет Кейтлин во благо, равно как и вам.Рэнд тоже посерьезнел.– Оставьте Кейт Хармон мне. Я совсем не рад тому, что она собиралась скрыть от меня свою беременность, но, зная ее, могу понять, почему она так поступила.– Она любит вас, Рэнд. И я считаю, что из нее выйдет отличная герцогиня.Рэнд лишь кивнул. Он немало сомневался в этом, но был уверен в другом: Кейт Хармон скоро будет матерью его ребенка, а значит, должна быть рядом с ним. Рэнд никогда не отдавал в чужие руки то, что принадлежало ему.Внезапно ему пришло в голову, что он совершил очень серьезную ошибку, позволив Кейт уехать. Глава 13 День проходил за днем. Миновал еще один месяц. Тошнота уже перестала мучить Кейт по утрам, но возникла другая проблема: у нее начала кружиться голова. Вчера днем и сегодня утром голова так сильно закружилась, что Кейт упала в обморок.Джеффри стал свидетелем этой унизительной сцены и пришел Кейт на выручку. Слава Богу, другие ничего не заметили, поскольку она работала в тенистом месте, вдалеке от остальных членов экспедиции. После этого происшествия Джеффри не сводил с Кейт беспокойного взгляда, и она испугалась, что он расскажет о случившемся отцу.Опасения Кейт не оправдались, но вечером, сразу после ужина, Джеффри подошел к длинному, выброшенному на берег бревну, на котором Кейт сидела у костра вместе с сэром Монти Уолполом – мужчиной лет сорока, невысокого роста, с выцветшими от солнца ярко рыжими волосами и обветренным от долгого пребывания на свежем воздухе лицом.– Это было захватывающее путешествие, – рассказывал он Кейт. – Такое же, какое мне довелось пережить в Индии, когда мы искали пропавший город Рамаку. К сожалению, мы так его и не нашли. И даже не смогли доказать, что он действительно существует. Но на сей раз... на сей раз все будет по-другому. Я это сердцем чувствую. – И он постучал кулаком по тому месту на груди, где, по его представлению, находилось сердце. – Вы согласны со мной, дорогая?Отхлебнув из жестяной кружки крепкого черного кофе, Кейт задумчиво проговорила:– Мне кажется, мой отец прав. Если мы будем упорны, то отыщем ожерелье.– А может быть, еще и серебро и другие драгоценности. Ваш отец рассказывал, что команда «Серебряной монеты» занималась грабежами по африканскому побережью на протяжении сотен миль, прежде чем произошло кораблекрушение.– Это лишь предположение, хотя мой отец считает, что оно верно, а он хорошо разбирается в подобных вещах.В этот момент к ним подошел профессор, и блики от костра заиграли на его редеющих седых волосах. Улыбнувшись, он поднял вверх тяжелый серебряный брусок – последнюю и наиболее значимую находку – и обратился к исследователю:– Не могли бы вы уделить мне одну минутку, сэр Монти? Мне бы хотелось вам кое-что показать.Кейт проводила оживленно разговаривающих мужчин взглядом и нахмурилась: отец, всегда отличавшийся безупречной осанкой, теперь сильно сутулился. Стареет, подумала Кейт, да и годы напряженного труда сказываются. Ей стало тревожно за него. Впрочем, Кейт, сколько себя помнила, всегда за него беспокоилась.Голос Джеффри прервал размышления Кейт. Она и забыла, что он здесь.– Мне нужно с вами поговорить, Кейтлин. Может быть, мы найдем какое-нибудь тихое место, где нам никто не помешает?Кейт изумленно воззрилась на него. Выражение лица Джеффри было серьезным, и сердце ее болезненно сжалось. Он видел, как она сегодня утром упала в обморок. Да и вчера тоже. О Господи, что же он подумал?Облизнув внезапно пересохшие губы, она, запинаясь, пролепетала:– О чем... вы хотите... со мной поговорить?Не отвечая, Джеффри взял ее за руку, помог встать на ноги и повел с морского берега в глубь острова.– В чем дело, Джеффри? – спросила Кейт, видя, что он и не думает говорить. Беспокойство ее нарастало, да и Джеффри, похоже, нервничал.Отойдя на значительное расстояние от лагеря, он остановился и повернулся к Кейт лицом.– Я не знаю, как начать... Поверьте, все, что я вам сейчас скажу, останется между нами. Не судите меня слишком строго. Я должен сказать это на правах вашего друга. Если же я ошибся, заранее приношу свои извинения.У Кейт перехватило дыхание.– Продолжайте.– Я знаю, вам в течение некоторого времени нездоровилось. А в последнее время у вас начала кружиться голова, вы стали падать в обморок, и я подумал... мне кажется, я знаю, в чем причина вашего недомогания, и если я прав, мне бы хотелось предложить вам выход из создавшейся ситуации.Кейт пристально взглянула на него, однако выражение лица Джеффри было непроницаемым.– Джеффри, что вы пытаетесь мне сказать? Он осторожно взял ее за руку.– Это я так неуклюже пытаюсь сделать вам предложение. Учитывая создавшуюся ситуацию...Кейт замерла.– Какую ситуацию? – настороженно спросила она.– Вы ведь беременны, Кейтлин? У меня мало опыта в подобных делах, но я знаю, что если женщину по утрам тошнит, как это бывало с вами, если она периодически падает в обморок без видимой на то причины, это означает, что у нее будет ребенок.Кейт похолодела от ужаса. А она-то надеялась, что никто ничего не заметит и у нее будет время что-то придумать. Глаза ее наполнились слезами. Игра окончена. Больше нет смысла притворяться.– Джеффри... я знаю, что вы обо мне думаете. Но я не хотела... я не представляла...И, не в силах больше сдерживаться, Кейт заплакала. Джеффри ласково обнял ее, притянул к себе, и она уткнулась лицом ему в плечо.– Вы ни в чем не виноваты, – проговорил он. – Это ребенок Белдона, верно?Кейт кивнула и почувствовала, как Джеффри замер.– Этот человек совершил возмутительный поступок. – На секунду отстранившись, Джеффри взглянул Кейт в глаза. – Он воспользовался вашей невинностью. Ни один порядочный мужчина так не поступил бы.Кейт вытерла со щек слезы.– Все было совсем по-другому. Я не хочу, чтобы вы плохо думали о Белдоне.– Вы были невинны, Кейтлин, и совсем не знали мужчин. Белдон – развратник, причем наихудшего пошиба.Кейт покачала головой:– Не говорите так, это неправда. Если вы мне настоящий друг, вы поверите, что все произошло скорее по моей инициативе, чем по его. Мне хотелось познать истинную страсть, узнать, что такое быть женщиной. Я боялась, что у меня никогда больше не будет такой возможности.– А теперь он вас бросил. Полагаю, вы написали ему, что ждете ребенка?Кейт почувствовала угрызения совести, но тотчас же решительно отбросила сомнения.– Я ему не сказала и никогда не скажу. Я должна жить здесь, с отцом. Я нужна ему и останусь рядом с ним столько времени, сколько потребуется.Ухватив Кейт своими длинными тонкими пальцами за подбородок, Джеффри взглянул ей в глаза.– В таком случае выходите за меня замуж. Мы останемся с вашим отцом столько, сколько вы пожелаете. Даже на всю жизнь, если вы этого хотите. Вы знаете, как я восхищаюсь профессором, его тягой к знаниям, той увлеченностью, с которой он раскрывает тайны прошлого. Я уже доказал ему свою преданность и оказал свою помощь и намерен делать это и впредь.– Мой отец очень высокого мнения о вас, Джеффри.– Если это так, то он согласится на наш брак. Мы втроем могли бы стать семьей, Кейтлин.Кейт грустно смотрела в его полное надежды лицо: ответ на ее молитвы стоял прямо перед ней. В течение долгих недель она мучительно пыталась найти выход из создавшейся ситуации, и.вот теперь Джеффри его предлагает. Репутация отца будет защищена. У ребенка будет отец, никто не осмелится назвать его ублюдком. И все-таки...– А как же ребенок, Джеффри?– Я воспитаю его как своего собственного.Кейт закрыла глаза. Сердце внезапно пронзила острая боль. Не этого она хотела. Она не любит Джеффри Сент-Энтони и вряд ли полюбит его так, как Рэнда. Но он порядочный молодой человек, и профессор наверняка с радостью их благословит. Она сможет остаться здесь, на Санту-Амару, будет заботиться об отце, как делала это всегда, воспитывать ребенка так, как считает нужным. Джеффри будет послушным мужем и никогда не покусится на ее свободу. И в этот момент перед Кейт явственно возник образ Рэнда – властного, не терпящего возражений, требующего беспрекословного подчинения, и у нее больно защемило сердце. Если бы она рассказала ему о ребенке, женился бы он на ней? А даже если бы и женился, захотелось бы ей иметь мужа, ставшего им поневоле, только из чувства долга?– Спасибо вам за ваше необыкновенно щедрое предложение, Джеффри, но мне нужно немного времени, чтобы подумать.– Сколько, Кейтлин? Ребенок ведь был зачат несколько месяцев назад.Кейт перевела взгляд на океан, пенистые волны которого с шумом бились о прибрежный песок.– Вы правы. Я должна в первую очередь думать о ребенке. – Она повернулась к Джеффри и выдавила из себя улыбку. – Если вы уверены, что хотите этого, Джеффри, я сочту за честь выйти за вас замуж. И обещаю вам, что приложу все усилия, чтобы быть вам хорошей женой.Ухмыльнувшись радостно, как мальчишка, Джеффри рывком притянул ее к себе.– Вы не пожалеете, Кейтлин, – проговорил он.И прильнул к ее губам с таким жаром, что зубы его стукнулись о ее зубы. Кейт почувствовала, как его теплый скользкий язык проник ей в рот, и к горлу подкатила тошнота. Она закрыла глаза, надеясь, что тошнота пройдет и она почувствует что-нибудь еще, кроме отвращения, но ощутила лишь неприятное прикосновение к своему телу совершенно незнакомого худого длинного тела.Джеффри прервал поцелуй так же внезапно, как и начал, и Кейт, не ожидавшая ничего подобного, пошатнулась и едва устояла на ногах. Если бы Джеффри не схватил ее за руку и не удержал, она бы непременно упала.– Скажем вашему отцу завтра утром, – предложил он, – а обвенчаемся, как только все подготовим.Кейт лишь кивнула. В горле застрял комок, глаза наполнились непрошеными слезами.– А сейчас нам лучше вернуться, – прошептала она. – Иначе отец будет волноваться.Она подумала, что Джеффри начнет возражать, и приготовилась ко второму внушающему отвращение поцелую, но, вместо того чтобы целовать ее, Джеффри обернулся и, увидев возле лагерного костра профессора и сэра Монти, обнял Кейт за талию и повел ее к ним. Не доходя до костра, Кейт попрощалась с ним и направилась к отцу, молча курившему трубку.– Уже идешь спать? – спросил он. Наклонившись, Кейтлин поцеловала его в морщинистую щеку.– Я сегодня что-то немного устала. Увидимся утром.– Завтра будет великий день, Кейтлин. Мы уже почти у цели, я это чувствую.Кейт попыталась улыбнуться.– Я в этом не сомневаюсь.По правде говоря, ей было глубоко наплевать на то, у цели они или нет. Очень скоро она станет женой Джеффри Сент-Энтони. Ей и в страшном сне не могло присниться, что за любовь к Рэнду Клейтону придется платить такую цену.Рэнд стоял у перил маленькой двухмачтовой шхуны «Мороту» – по-португальски это означало «мошенник», – курсировавшей между Дакаром и грядой островов Зеленого Мыса, в состав которых входил и Санту-Амару. Обычно судно совершало этот рейс один раз в месяц, однако за золотые гинеи его владелец сделал для Рэнда исключение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37