Ева запустила пальцы в густую прохладную шапку его волос, стремясь добраться до естественного тепла. Приглушенный стон Рено был для нее наградой и одновременно стимулом. Она снова царапнула его и ощутила, как по его мускулистому телу пробежала волна.– Какие сладкие коготки, – сказал Рено.Он чуть куснул нижнюю губу Евы. Девушка ахнула удивленно и радостно. Улыбаясь, Рено стал освобождать губу, делая это так медленно, что время растянулось в бесконечность.Когда Рено отодвинулся, Ева потянулась к нему, поскольку ей хотелось продлить эту сладостную муку. Он тихонько засмеялся. Когда Ева вновь попыталась приблизиться к его губам, он взял ее лицо в ладони. Ее губы были приоткрыты, блестели от солнечного света и желания и слегка дрожали.– Рено?!Он издал горловой звук, похожий на мурлыканье довольного кота.– Ты больше не хочешь целовать меня? – прошептала Ева.– А ты хочешь целовать меня? – вопросом на вопрос ответил Рено.Она энергично кивнула.Золотые пряди волос скользнули по рукам Рено, лаская и рождая в нем прохладный огонь. Он внезапно задохнулся.– Так делай это, gata… Делай.По глазам Рено, по его необыкновенно низкому голосу, по напряженно сжатым рукам Ева поняла, какая страсть бушует в нем. Эта мысль вдруг лишила ее сил.– Ты хочешь выпить меня, как стакан воды? – шепотом спросила она. – Да?Но Рено не смог ответить, потому что Ева запечатала его рот своим. Поцелуям она научилась.Ева подняла голову.– Еще, – попросил он хрипло.Ева подарила Рено то, что он просил, потому что этого хотела и она. Вкус его рта манил Еву, вызывал у нее головокружение и одновременно добавлял ей сил. Ей хотелось обнять Рено так крепко, чтобы стать частью его, стать с ним неделимым целым. С каким-то исступлением ее руки гладили голову и плечи Рено, она все теснее приникала к нему. Он не двигался к ней навстречу, но и не уходил, предоставив ей свободу действий. Ева порывисто обняла его за шею.Невыразимое ощущение пронзило Еву, когда ее грудь коснулась груди Рено. Она и не подозревала, насколько желала этого соприкосновения. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она задвигалась, скользя напрягшимися сосками по мускулистой мужской груди.Рено не отвечал, и Ева издала возглас разочарования и недовольства.– Что? – тихо спросил Рено.Ева попыталась притянуть к себе его рот, но Рено был сильнее. Его губы лишь касались губ Евы, дразня и удерживая ее от большей глубины и от страстных посягательств.– Чего ты хочешь? – шепнул он.– Поцеловать тебя.Он коснулся ее рта губами.– Так?– Нет… Да…– Да или нет?Кончиком языка он дразнил полуоткрытые пухлые девичьи губы, пока Ева пыталась приблизиться к нему.– Да, – сказала она, дрожа от прикосновения его языка.Он отодвинулся.– Нет! – произнесла она поспешно.– Да или нет? Определись, сладкая gata.– Рено, – сказала Ева горячо, – я хочу… сильней.У него прервалось дыхание, словно его хлестнули кнутом.– Открой рот, – сказал Рено грудным голосом. – Поцелуй меня так, как ты хочешь. Дай мне увидеть, что ты хочешь этого не меньше моего.Солнечные блики играли на губах и кончике языка Евы. Рено тихонько застонал и обвил девушку руками, подняв ее лицо.– Сильней, – повелел он, водя приоткрытыми губами по ее губам.Ева, дрожа, повиновалась.Рот Рено замкнул ее рот, его язык скользнул в открывшуюся теплую глубину. Он овладел ее ртом так, как хотел бы овладеть ее телом, неразрывно слившись с ней и ее сладостным теплом.Рено расстегнул лифчик.Ева поняла, как она хотела этого, лишь когда ладони Рено накрыли круглые холмики груди, а его пальцы превратили соски в тугие гордые пики. Она поняла, что он полулежит на ней, лишь тогда, когда его пальцы стали играть с напряженными сосками, высекая из нее искры огня, и Ева выгибалась всем телом навстречу его телу.Еве хотелось кричать от чувственного наслаждения, но из груди вырывались только приглушенные стоны. Рено перехватывал их ртом и молча требовал новых, лаская нежные девичьи груди. Его длинные пальцы гладили, покачивали, сжимали упругие холмики, а Ева в истоме металась под ним.Рено лег наконец, даря ей то, чего ей бессознательно хотелось. Его бедра оказались на бедрах Евы, затем опустились чуть ниже, когда она раздвинула ноги, инстинктивно стремясь к тому, чтобы ее ноющая теплая плоть соприкасалась с жестким свидетельством его страсти.Ева не знала, кто из них издал стон, когда Рено расположился на ней. Она знала лишь то, что пламя обволакивает ее. Она впилась ногтями в мускулистую спину Рено, находясь в тисках жгучего наслаждения.Рено не возражал против ногтей. Он лишь застонал в ответ и еще сильнее прижался к ее бедрам. Между ногами у нее стало влажно.Ева на миг застыла от удивления, но затем ей стало не до того. Бедра Рено пошевелились снова, разлив пламя по всему ее телу. При этом его язык проник в рот Евы, полностью завладел им, но это лишь раздразнило ее, не давая того завершения, к которому она стремилась.Рука Рено оказалась между тел. Шорох спускаемых брюк был заглушен протестами Евы из-за того, что он оторвал свое тело от ее бедер.– Не беспокойся, gata, – вкрадчиво сказал Рено, освобождаясь от одежды. – Я никуда не ухожу.Ева едва ли слышала его слова. Она поняла лишь то, что Рено снова вернулся к ней, но не касается той части ее тела, которая больше всего просила об этом. Она задвигалась, пытаясь восстановить положение. Однако ему удавалось уклониться.– Рено! – произнесла она нетерпеливо.– Что? – спросил он, не дождавшись продолжения.При этом он пробежал зубами по ее шее.У Евы не было слов для ответа, потому что она никогда не испытывала того, что испытывала сейчас.Рено незаметно улыбнулся, потому что он знал, о чем она беспокоится.– Так в чем дело? – спросил он снова.И снова стал покусывать нежную кожу, слушая прерывистый шепот Евы.– Я не могу… Я… не знаю…Он поймал пальцами сосок и потянул за него. Ева издала хриплый стон, ее тело выгнулось, словно тетива. При этом движении Рено расположился более основательно на ее ногах, но все еще не так, как ей того хотелось. Она сжала ладони от разочарования. Она изгибалась под ним, умоляя его дать ей желаемое.– Раздвинь ноги, – прошептал он.При этих словах он сдвинул свои бедра таким образом, чтобы лишь коснуться пылающей плоти. Это заставило ее вскрикнуть. Она пошевелилась, умоляя о продолжении сладостного насилия.– Еще, – проговорил он хрипло. – Дай мне увидеть, как ты желаешь меня.Ева снова пошевелилась.– Еще, gata. Ты видишь, как тебе этого хочется. Приподними колени…Она выполнила просьбу Рено, раскрыв ноги таким образом, чтобы он свободно лежал между ее бедрами. Он стал медленно дразнить ее соски, любуясь ею в тот момент, когда дотрагивался до чувствительных розовых пирамидок.– Да, – сказал Рено, когда Ева невольно приподняла бедра ему навстречу, – вот так. Покажи мне, что ты хочешь меня.Сладостных мучений, которые причиняли руки Рено ее груди, Еве было уже недостаточно. Она металась, горячечно водила головой, бедрами, ища разрядки.– Рено, я… – Ева закусила губу. Трепет пробежал по ее телу.– Я знаю… Я вижу…Легко сдвинув ткань панталон, пальцы Рено скользили по незащищенным девичьим тайнам, лаская шелковистую поросль и упругие лепестки, не касаясь лишь одного.– А теперь и ощущаю, – сказал он грудным голосом.Ева задохнулась от страха и страсти, осознав, что лежит перед Рено в совершенно откровенной, беззащитной позе.Рено отыскал и осторожно сжал нежный набухший бутон, который трепетал от желания. Ева испытала такой взрыв удовольствия, что вскрикнула и погрузилась в сладостную истому.– И еще раз так, – прошептал Рено, очерчивая большим пальцем круг возле бутона, дразня и разжигая его.Ева прерывисто застонала.– Дай мне почувствовать твое удовольствие, – прошептал он. – Сейчас.Рено коснулся бутона, и она подарила ему то, о чем он просил.– Ты словно родник, который начинает фонтанировать от одного лишь прикосновения, – шепотом произнес Рено.Его пальцы возобновили ласку, вызвав новую волну наслаждения.– Мне это нравится, gata. Это слаще всего на свете.Его пальцы блуждали по нежным тайнам, легко касаясь кончиками атласной горячей плоти.Сладостные токи пронизывали все тело Евы. Она не заметила, в какое мгновение произошла подмена пальцев чем-то иным. Она знала лишь то, что он не касается одного места, которого должен коснуться. Ева провела ногтями по спине, словно умоляя его о чем-то важном.Рено сожалел, что рубашка не давала ему возможности в полной мере ощутить ее коготки. Он улыбнулся и снова стал дразнить Еву, описывая круги возле нежного узелка, но не трогая его. Ева снова пустила в ход ногти, и Рено засмеялся тихим горловым смехом, несмотря на остроту собственного неудовлетворенного желания.Рено почувствовал энергичное движение девичьих бедер под собой, и это отдалось сладостью во всем его теле. Он не знал ни одной женщины, которая так желала бы его, пылала бы такой страстью. Самые легкие прикосновения его пальцев тотчас же вызывали бурный отклик. Он наслаждался этой необузданной страстью, купаясь в ее опаляющем жаре, и его тело сотрясалось от желания.Но как Ева ни призывала его, как ни умоляла о новых прикосновениях к сокровенной плоти, он ускользал от нее.– Почему? – спросила она в недоумении.– Я хочу услышать, как ты попросишь меня об этом.Ева застонала от нетерпения и потянулась к Рено, но он лишь коснулся ее.– Еще, – сказала Ева, дрожа.Рено дотронулся до возбужденной, пылающей плоти.– Сильней, – ее голос прервался. – Сильней же!Она стукнула кулачком по плечу Рено, стремясь скорее прикоснуться к огню, который удалялся, едва лишь она приближалась к нему.– Этого мало, – проговорила она, сердясь.– А что если я скажу, что это – все?– Нет! Должно быть больше!Рено снова коснулся ее, со всей нежностью стал ласкать набухший, трепещущий бутон. Она задохнулась, ее тело было готово принять его.Сжав зубы, борясь с желанием, Рено сделал глубокий вдох, чтобы сохранить самообладание. Сила естественной страсти Евы передалась ему. Это было все равно, что дышать огнем.– Рено, – прошептала она, – я…Ее голос прервался, когда она качнула бедрами.– Так? – спросил он.Гладкая и твердая плоть наращивала давление, раздвигая и расправляя ее.– Да-а, – протянула она неверным голосом. – Да-а-а…Рено стал равномерно, мощно входить в Еву, более не сомневаясь в успехе проникновения, поскольку ее возбуждение было очевидным.И внезапно Рено обнаружил преграду, которая была преодолена в тот же миг, когда обнаружилась. Было впечатление разрыва ткани. Появилась жидкость, не имеющая никакого отношения к страсти.Ева мгновенно открыла глаза, почувствовав, как боль пронизала ее тело.– Ты мне делаешь больно, – сказала она хрипло.Попытки Евы столкнуть Рено лишь разожгли его еще сильнее. Он придержал девушку руками, будучи слишком возбужден, чтобы добровольно покинуть этот упругий ласковый рай, в который только что вошел. Набегающие волны пламени накрывали его, приближая к разрядке.Содрогающееся тело Рено продолжало двигаться, и боль у Евы куда-то отошла. Более того, она почувствовала, что языки пламени, берущие начало в месте соединения их тел, поднимаются выше, захватывая все ее тело.Волны острой страсти поразили Еву, равно как и хриплые стоны Рено и ритмичные движения его плоти в глубине ее тела. Она закрыла глаза, издала прерывистый вздох и стала ожидать, когда Рено освободит ее.Однако Рено не сделал попытки к этому даже тогда, когда его дыхание успокоилось. Грудная клетка его вздымалась и опускалась, и уже от этого она ощущала движение внутри себя. Рождались токи нежелательной более страсти. Ей стали неприятны эти ощущения, ибо она знала теперь, что результатом будут боль и отчаяние.Она была одной из тех неразумных женщин, о которых говорила донна. Они отдаются – и не получают ничего. Рено не желает любви девушки из салуна. Он хочет только ее тела.И он его получил.– Слезь с меня, – не выдержала наконец Ева.Холодность ее тона рассердила Рено. Ведь только что она была такой жаркой, так желала его, а теперь спешит поскорее от него отделаться. Трудно было более определенно сказать, как мало удовольствия получила она от близости с ним.А ведь он испытал такое наслаждение, что даже перестал контролировать себя. Такого никогда с ним раньше не случалось. Сознание того, что он желал ее сильнее, чем она его, привело Рено в ярость.Затем он вспомнил о легкой преграде, вставшей на его пути. Но не мог поверить в то, что девушка из салуна могла быть девственницей.«Вероятно, у нее давно не было мужчин».Этим можно объяснить некоторое сужение сладостного грота и его способность сжимать и ласкать даже тогда, когда он не делал никаких движений.Рено заново осознал, насколько тонко и деликатно сложена Ева. Он не желал причинить ей боль, но, по всей видимости, все-таки причинил. Осознание этого одновременно и устыдило, и рассердило его, поскольку лишний раз подчеркнуло, как сильно хотел ее он и как мало – она.– Только не говори, пожалуйста, что ты этого не хотела, – резко сказал Рено. – Ты сама напросилась на это, это ясно, как божий день.Румянец вспыхнул на щеках Евы, когда она вспомнила свое безрассудное поведение. Рено был прав. Она напросилась на это.– Но сейчас я об этом не прошу, – твердо заявила она.Прошипев нечто не очень благочестивое, Рено откатился в сторону.У Евы перехватило дыхание, она содрогнулась всем телом в тот момент, когда его плоть выскальзывала из ее чувствительной плоти.Кровь пламенела на солнце как подтверждение той истины, в которую Рено мог с трудом поверить. Та, которую он взял, была словно дикий, согретый солнцем мед. А он был настолько нетерпелив, что даже не раздел ее, не разделся сам. Он взял ее, не сняв брюк, поспешно, словно проститутку, купленную на несколько минут.И она позволила ему. Она просила его об этом.Рено взглянул на Еву так, словно видел ее впервые. Да так оно и было. Он никогда не смотрел на нее так, как сейчас. Он смотрел не на девушку в красном платье, а на невинную девушку; девушку, которую он страстно желал, несмотря ни на что.– Девственница…– Да, это так, громила с ружьем. Я девственница.И внезапно ее рот горестно искривился.– Точнее, я была девственницей, – поправилась она. – А сейчас я обесчещенная девушка, каких немало на свете.Слово прозвенело и осталось в мозгу Рено. Обесчещенная.Подобно тому, как обесчещена Саванна Мари. Как была обесчещена Виллоу.«Порядочный мужчина женится на невинной девушке, если он обесчестил ее».Внезапно Рено почувствовал себя загнанным в угол. И, как всякий загнанный в угол зверь, он вознамерился вырваться на свободу. Он вцепился пальцами в плечи Евы.– Если ты думаешь, что обменяла свою девственность на мужа, – прохрипел он, – ты глубоко заблуждаешься. Я выиграл тебя в карты. Я взял свое… Вот и все.– Слава богу, – сказала Ева сквозь зубы.Уже второй раз Ева приводила его в смятение. Он ожидал с ее стороны возражений, потока слов о том, что он обязан, будучи порядочным человеком, жениться на обесчещенной девушке. Это был старый трюк, самый старый и самый мощный в арсенале войны, которая ведется между ищущими мужа девицами и свободолюбивыми мужчинами.Но Ева не воспользовалась им.– Слава богу? – повторил Рено в недоумении.– Что тут непонятного? – резко спросила Ева. – Слава богу, что я полностью расплатилась за проигрыш и что ты не будешь больше делать это снова, потому что…– Что ты такое городишь? – перебил он Еву.–…теперь я знаю, почему женщины расплачиваются за это.Яростные слова Евы повисли в напряженной тишине надолго, прежде чем Рено решился ответить.– Тебе это понравилось, и ты это знаешь, – произнес Рено низким, напряженным голосом. – Я не изнасиловал тебя!– Ты не изнасиловал меня. Но мне это не понравилось!– Тогда почему же ты просила об этом? – возразил он.Унижение и гнев сделали щеки Евы пунцовыми. Ее губы дрожали, но в голосе и во взгляде чувствовалась твердость.– Птенцу тоже нравится летать. Но придет миг, и он упадет и разобьет свою глупую голову о землю.Некоторое время Рено молчал. Затем он засмеялся: конечно, он остался в дураках. Он собирался взять девушку из салуна, а вместо этого обесчестил девственницу.– Летать, говоришь? – спросил он грудным голосом.Ева осторожно посмотрела на него, не доверяя бархатистым нотам в его голосе. Она попыталась исподволь освободиться от его рук. Он сжал ее пальцы, давая ей понять, что надежно держит ее.– Нравится летать, – произнесла она лаконично. – Но придется падать. Большая разница, громила с ружьем.– Только первый раз. В следующий раз ты приземлишься на ноги, как все кошки, к которым ты относишься.– Следующего раза не будет.– Ты отступаешь от своего слова? – ровным тоном заметил Рено.Улыбка Евы была холоднее зимы.– Мне не придется, – сказала она. – Ты можешь пытаться расшевелить меня, но скорее огонь замерзнет и превратится в лед. Будь уверен: я никогда не пожелаю вновь испытать боль и увидеть кровь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29