Ничто не сможет предотвратить ужасные сны глендруидской колдуньи.— Что я должна сделать? — еле слышно спросила Ариана.Ее голос внезапно стал хриплым.— Переступи же наконец через препятствие, которое лежит между тобой и Саймоном, — жестко сказала Мэг. — Ведь вы и есть те самые строптивые половинки, которые мешают Блэк-торну и Спорным Землям стать единым целым.— Разве все зависит только от меня? А Саймон? — возразила Ариана.Мэг сжала пухлые губы, так что они превратились в тонкую алую линию.— Саймон сказал мне, что сделал все, что в его силах. И я ему верю.Ариана опустила глаза и ничего не ответила.— Я хорошо знаю брата моего мужа, — спокойно продолжала Мэг. — Саймон гордый, упрямый и вспыльчивый. Но он верен тем, кого любит, как никто из живущих на земле. Он верен Доминику.— Да, — прошептала Ариана. — Такая верность — благословение Божье…Не договорив, чуть дыша, она прикрыла глаза — ей показалось, что она сказала слишком много.Как уже было однажды.— Если надо будет сделать что-либо для Доминика, Саймон выполнит это без колебаний, — коротко сказала Мэг.Ариана кивнула, с трудом подавив комок в горле при мысли о верности Саймона. Ей казалось, она сейчас закричит — горькая печаль переполняла ее и была готова пролиться слезами.Но это невозможно — она ведь ни разу не плакала после той страшной ночи. И сейчас не заплачет. Женские слезы вызывают у мужчин только презрение, будь они священниками, родственниками или бесчестными рыцарями.— Значит, — продолжала Мэг безжалостным тоном, — все и вправду зависит только от тебя.— Да, это так, — прошептала Ариана.Мэг молча ждала ее дальнейших слов, в комнате повисла мертвая тишина.— Я снова спрашиваю вас, леди Ариана, чем я могу вам помочь?Голос Мэг звучал настойчиво, даже требовательно.— Сможешь ли ты изменить что-либо в отношениях между мужчинами и женщинами и избавить мир от предательства? — спросила в свою очередь Ариана.— Нет.— Тогда ничто не сможет мне помочь, и брак Саймона ничто не спасет.— Но это же и твой брак, — сухо заметила Мэг.— Да.— Ты спишь ночью рядом с Саймоном, но в то же время вы дальше друг от друга, чем Спорные Земли и святой Иерусалим.Ариана искоса взглянула на хозяйку Блэкторна.— Не нужно быть колдуньей, чтобы заметить холодную отчужденность, которая пролегла между вами. А люди в замке говорят и еще кое-что, — резко сказала Мэг. — Черт возьми, Ариана, что случилось?— То, что никогда не удастся поправить.Мэг застыла от удивления.— Что ты имеешь в виду? Объясни.— Ты стремишься излечить неудачный брак, вынося его на всеобщее обсуждение, — произнесла Ариана, чеканя каждое слово. — А я говорю тебе, что такое «лечение» приведет к той самой беде, которой ты стремишься избежать.В комнате воцарилось тягостное молчание — Мэг обдумывала неожиданные слова Арианы.— Я не совсем поняла тебя, — осторожно сказала она.— Твое счастье. А вот я слишком хорошо знаю и понимаю, что такое предательство. Худшего проклятия, чем такое знание, наверное, не существует — я бы не пожелала его даже самому сатане, не то что Саймону Верному.— Хватит недомолвок, — отрезала Мэг. — А то я уже начинаю бояться за мое неродившееся дитя!Ариана испуганно посмотрела на маленькую женщину, чьи зеленые глаза так и метали гневные искры. Впервые Ариана поняла, что ярость глендруидов подобна самой весне: только непокорный огонь смог бы растопить ледяные путы зимы и зажечь жизнь в мерзлой земле.— Я не хотела тебя обидеть, — тихо произнесла Ариана.— Тогда скажи мне то, что я должна знать!Ариана прикрыла глаза, и ее руки крепко стиснули гладкое, холодное дерево арфы. В тишине было слышно, как потрескивает огонь в очаге да чуть-чуть звенят туго натянутые струны инструмента.— Скажи мне, глендруидская колдунья, смогла бы ты превратить разбитое яйцо в целое?— Нет.— Тогда ответь, не все ли тебе равно, где, когда и почему это яйцо разбито?— Но ты ведь не яйцо, — нетерпеливо возразила Мэг.— Да, конечно. Я просто вещь, которую сначала отдали одному владельцу, затем другому. Для мужчин я не более чем игрушка, которой они тешат свое самолюбие. Я та самая «упрямая половинка», которая никогда не сольется с другой и не станет единым целым.Внезапно Ариаиа отпустила струны — арфа издала звук, похожий на резкий крик.— Саймон знает истинную причину твоего упрямства? — спросила Мэг.— Нет.— Открой ее ему.— Если бы ты только знала, что… — начала Ариана.— Но я этого не знаю и знать не хочу, — яростно оборвала ее Мэг. — Скажи это Саймону, а не мне. Он горы свернет, чтобы помочь Доминику.— Ты требуешь от Саймона слишком многого. Это несправедливо.— Вороны не заботятся о справедливости или чувствах своих жертв. Как и глендруидские целители.Прежде чем Ариана успела возразить, она услышала, как в большой зал вошли Доминик и Саймон. Они смеялись и переговаривались друг с другом, сравнивая достоинства своих ловчих соколов.— Расскажи ему все, — сказала Мэг так тихо, чтобы ее могла слышать только Ариана. — Или это сделаю я.— Сейчас? Нет! Это касается только меня!— Смерть тоже встречает свою жертву один на один, — возразила Мэг. Потом, переведя дух добавила: — Я даю тебе время подумать об этом до завтрашнего утра. И ни минутой позже — мои сны день ото дня становятся все более зловещими.— Я не могу. Мне нужно собраться с мыслями.— Ты должна это сделать. У тебя нет в запасе вечности — только время до завтрашнего утра.— Еще слишком рано, — прошептала Ариана.— Нет, — резко возразила Мэг. — Я боюсь, уже слишком поздно.Ариана увидела во взгляде Мэг твердую решимость и поняла, что ей не удастся избежать настойчивых требований глендру-идской колдуньи.С замершим сердцем Ариана смотрела, как Саймон и Доминик входят в господские покои. Они принесли с собой запах солнца, сухой травы и холодного осеннего воздуха. Плащи трепетали при каждом движении их мускулистых плеч. На их запястьях гордо восседали соколы в колпачках.Доминик пересадил свою птицу с рукавицы на жердочку позади большого кресла и перевел взгляд с жены на Ариану. Ариане вдруг стало ясно, что Доминику прекрасно известно, о чем собиралась говорить с ней глендруидская колдунья.«Не нужно обладать особой проницательностью, чтобы заметить, что вы далеки друг от друга. А люди в замке говорят и еще кое-что».Мысль о том, что их с Саймоном отчужденность дала пищу праздным слухам, разозлила и смутила Ариану.«Вот уж сплетники будут трепать языками, когда станет известно, что я принесла с собой богатое приданое, но не уберегла свою невинность!»От этой мысли Ариане стало горько и тоскливо. Она потеряла невинность не по своей воле, и это причиняло ей страдание.Ее оцепеневшие руки стиснули арфу. Пытаясь успокоиться, Ариана пробежала пальцами по струнам, исторгнув из них мелодичные аккорды.— С добрым утром, леди Ариана, — улыбаясь, произнес Доминик. — Какие несравненные звуки извлекаете вы из своей арфы. Верно, сегодня утром вы чувствуете себя намного лучше?— Вы правы, милорд. У вас очень гостеприимный дом — я всем довольна и ни в чем не нуждаюсь.— Приятно слышать. Вы уже позавтракали?— Да, милорд.— Бланш сообщила вам последнюю новость? — спросил Доминик.— Нет. А что это за новость?— Ходят слухи, что ваш отец находится в Англии.Пальцы Арианы дернулись, и звуки рассыпались в тишине, как опавшие листья.— Милорд, вы уверены? — быстро спросила она.Доминик, заметив ее волнение, обменялся с Саймоном многозначительным взглядом.— Слухи редко бывают обманчивыми, — заметил он, пожимая плечами. — Саймон думал, вы забыли предупредить, что ваш отец собирается нас навестить.— Мой отец, если это и вправду он, поступает так, как считает нужным, — ответила Ариана, изо всех сил стараясь говорить спокойно.Но нарочитое безразличие в ее голосе и резкие звуки арфы говорили сами за себя.— Обычно благородные господа не путешествуют без свиты. А ваш отец? — спросил Доминик.— Мой отец никуда не отправляется без своих спутников — он с ними и на охоте, и на пирах.— Они к тому же еще и рыцари?Губы Арианы скривились в усмешке. В голосе ее арфы послышались дразнящие нотки.— По крайней мере они так себя называют, — сказала она.— Как видно, вам они не очень-то по нраву, — заметил Доминик.Ариана передернула плечами.— Терпеть не могу мужчин, которые и день, и ночь беспробудно пьянствуют.Доминик обернулся к Мэг.— Похоже, нам нужно приготовиться к приему гостей — вскоре к нам пожалуют барон Дегерр со своими рыцарями, — Сколько их будет?— Поговаривают, что рыцарей по крайней мере двадцать человек, но Свен утверждает, что их тридцать пять, — сказал Саймон. — Он отправился выяснить это еще раз, сколько их там на самом деле и тот ли это господин, которого мы ждем.Мэг нахмурилась и принялась мысленно прикидывать, что нужно подготовить к приему гостей.Саймон усадил Скайленса на шест рядом с соколом Доминика и подошел к огню, мимоходом небрежно кивнув Ариане и стягивая сокольничью рукавицу и кожаные перчатки. Белый мех подкладки его плаща отливал серебром в свете пламени.Непрошеное воспоминание подкралось незаметно, и перед Арианой опять встала картина: Саймон спихивает ее с колен, встает и резким движением запахивает на себе плащ. Он сгорает от желания, но его черные глаза холоднее льда.Саймон крепко держал свою клятву, которую он дал Ариане в ту памятную ночь. Он больше не прикасался к ней, даже случайно.Ни разу.«Да знает ли кто-нибудь, что мой муж спит на полу, как крестьянин в конюшне, только чтобы ненароком не дотронуться до меня даже во сне?»— Я тут недавно думал о будущем Саймона, — вдруг произнес Доминик, не обращаясь ни к кому в отдельности.Саймон метнул на брата острый взгляд.— Ты ничего не сказал мне об этом на охоте, — заметил он.Доминик усмехнулся и продолжал:— Богатое приданое дочери барона Дегерра и щедрые дары Дункана — этого довольно, чтобы построить свой собственный замок.— Я служу тебе, и мне больше ничего не нужно, — отчетливо произнес Саймон.— Для меня это большая честь, но я прежде всего твой брат, а потом уже господин. И я лучше других знаю, что ты мечтаешь о том же, о чем в свое время мечтал и я, — о своей земле, благородной жене и наследниках.Скулы Саймона окаменели, и он крепко стиснул зубы.— И вот теперь, — продолжал Доминик, — ты женат на девушке из знатной семьи. Будут ли у тебя дети — решит Господь. В моей же власти дать тебе земли во владение.— Доминик… — начал Саймон.— Нет, позволь мне договорить.Хотя Доминик произнес эти слова с улыбкой, пряжка в виде волчьей головы, скреплявшая его плащ, сверкнула холодным светом, напоминая о могуществе Волка Глепдруидов.— Поместье Карлайсл частью лежит в моих владениях, а частью захватывает земли, оспариваемые Робертом Северным, отцом Эрика, — сказал Доминик. — С согласия Эрика и Дункана из Максвелла поместье и его обширные угодья находятся в относительной безопасности. Пока.Саймон застыл неподвижно, слушая своего брата.— Но если Эрик и его отец не договорятся… — Доминик передернул плечами. — Что ты скажешь на это, Саймон?— Я не встречал более не похожих друг на друга людей, чем Эрик и его отец, Роберт Северный.— А ты, Мэг, что думаешь? — спросил Доминик, обращаясь к жене.— Саймон прав, — ответила она. — Эрик — Посвященный, а Роберт никогда не принимал их учения.— Эрик всегда разумно пользуется своими правами господина по отношению к подданным, — заметил Саймон, — а Роберт облагает их такой непосильной данью, что каждый новый ребенок в крестьянской семье становится лишним ртом, а не Божьим благословением.Доминик обратил на Ариану вопрошающий взгляд.— Леди Ариана, что вы думаете об этом?— Эрик — воин, — коротко сказала Ариана. — А его отец — хитрый заговорщик. В Нормандии его зовут Робертом Скрытным.Доминик прищурил глаза, неожиданно заинтересованный ее словами.— Роберт пытался даже заключить тайный союз с моим отцом, — продолжала Ариана, — за спиной короля Шотландии, короля Англии и самого могущественного из норманнских баронов.— И ваш отец согласился? — резко спросил Доминик.Ариана помедлила с ответом, но пальцы ее привычно пробежали по струнам арфы, извлекая из нее задумчивые аккорды.Мэг казалось, Ариана даже не подозревала, что музыка так легко выдает ее потаенные мысли и чувства.— Роберт Скрытный и мой отец, как пауки, пытаются завлечь друг друга в свои сети, — произнесла наконец Ариана. — И каждый из них старается избежать чужой клейкой паутины.Саймон ядовито усмехнулся.— Теперь я понимаю, почему Посвященные «принимают» меня, — заметил он. — Эрику было прекрасно известно, что брак Арианы расстроит планы Дегерра в Спорных Землях.— Что думаешь, Ариана, как поведут себя Роберт и твой отец? — спросила Мэг.— Все зависит от того, кто первый потеряет бдительность и запутается в чужой паутине, — спокойно ответила Ариана. — Ведь за их спинами короли тоже плетут свои интриги.Доминик кивнул с отсутствующим видом, раздумывая над словами Саймона о Посвященных. Теперь ему многое становилось понятно — во всяком случае, то, почему Эрик так стремился стать союзником самого Волка Глендруидов, которого король Шотландии охотно вышвырнул бы из Спорных Земель. Все объяснялось просто — отец Эрика был подданным шотландского короля.Звуки арфы вновь привлекли внимание Доминика к Ариане.— Владей я замком на границе между Спорными Землями, Шотландией и Англией, — продолжала Ариана, — я бы заставила своих воинов упражняться в боевом искусстве так же часто, как звонит соборный колокол.Доминик рассмеялся:— Я рад, что именно Саймон стал вашим мужем, леди Ариана. Вы подходите друг другу.По губам Арианы скользнула грустная улыбка.— Вы очень добры, милорд, — промолвила она.— О да, милорд, — насмешливо повторил за ней Саймон, — вы и впрямь очень добры.Волк Глендруидов в ответ загадочно усмехнулся.— То, что я услышал от Арианы, укрепило мое решение, — сказал он.Саймон приподнял золотистые брови в молчаливом ожидании.— Я думал, — продолжал Доминик, — что для защиты поместья Карлайсл мне придется построить там новый замок и увезти туда Мэг, разлучив ее с Блэкторном и тамошними людьми.Мэг издала слабое восклицание, но Доминик его услышал. Он подошел к жене и ласково коснулся рукой ее щеки.— Не тревожься, соколенок, — произнес он с нежностью, о которой никто и не подозревал. — Я знаю, как люди Блэктор-на привязаны к тебе и как ты их всех любишь.— Если необходимо, я могу… — неуверенно проговорила Мэг.— Нет, в этом нет нужды, — мягко заверил ее Доминик. — Я отдаю Карлайсл Саймону. Приданое Арианы поможет укрепить замок против набегов изменников и алчных властителей.Доминик отвел взгляд от жены и повернулся к Саймону.— Пойдем же, брат, в оружейную, — сказал он. — Настало время открыть сундуки с приданым, которое барон Дегерр дал за своей дочерью.Саймон, не двинувшись с места, продолжал молчать.— Что с тобой? — спросил Доминик. — Тебя не интересует твое богатство?— Я отдаю его тебе, — отозвался брат. — Для Блэкторна. Для Мэг. Пусть оно послужит во благо вам и вашим детям. А мне, видно, не суждено иметь наследников. Глава 22 Доминик метнул в сторону Мэг взгляд проницательных серых глаз, но та только покачала головой.— Будут ли у тебя дети — зависит от воли Божьей, — веско сказал Доминик. — А я оставляю за собой право решать, кто из моих рыцарей будет владеть землей, чтобы охранять границы моих владений, а кто получит замок в награду за верную службу.Доминик улыбнулся Саймону, и Ариана почувствовала, как слезы подступают к ее глазам: в этот миг, как никогда, в улыбке Доминика светилась любовь к брату. Ариана понимала теперь, почему Саймон был так беззаветно предан этому человеку — своему другу и господину.— Поместье Карлайсл станет замком Карлайсл, — решительно сказал Доминик. — И ты, Саймон, станешь хозяином и единственным владельцем всех его угодий.Саймон попытался что-то возразить, но Доминик продолжал:— Я бы еще раньше сделал это, но моего богатства не хватило бы, чтобы содержать два замка. Теперь же, Саймон, ты супруг леди Арианы, и ее приданого с лихвой достанет для укрепления Карлайсла.— Это слишком большая честь для меня, — тихо произнес Саймон. — Я недостоин столь высокой награды.Доминик рассмеялся и похлопал Саймона по плечу.— Да на всей земле не найдется более достойного человека, чем ты, Саймон Верный, — усмехнулся он.— Но, Доминик…— Если бы ты тогда не собрал рыцарей и не бросился вызволять меня из сарацинского плена, — перебил его Доминик, — я бы так и умер в застенках тюрьмы султана. Разве не так?— То, что я сделал, не идет ни в какое сравнение с твоей жертвой! Это ты выкупил меня из плена, сдавшись на милость неверных!— Если бы не твоя свадьба с Арианой, — продолжал Доминик, не обращая внимания на слова Саймона, — то я бы сейчас готовился к войне с бароном Дегерром.— Да, но…— Довольно упрямиться, — сказал Доминик, протягивая Саймону руку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39