Минни благодарно улыбнулась ему:— Со мной все в порядке, просто я переволновалась. Но мне понравилось, как летел Уиттиком.Успокоенный ее улыбкой, Вейн отошел, и его место заняла Пейшенс.Эдит Суитинс тоже, видимо, переволновалась, и Эдгар усадил ее в соседнее кресло. Устроившись, она улыбнулась Вейну:— Я впервые в жизни видела, как бьют кулаком в челюсть, — это было впечатляюще. — Порывшись в сумке, Эдит вытащила два флакончика с нюхательной солью и один протянула Минни. — Я думала, что потеряла его много лет назад, но на прошлой неделе он едва не вывалился из моей сумки.Эдит понюхала флакончик и хитро посмотрела на Вейна. А тот понял, что еще не разучился краснеть. Он огляделся по сторонам и увидел, что Генерал и Джерард о чем-то совещаются.— Обсуждаем диспозицию, понимаете ли. Слуг нет, а мы еще не ужинали.Это замечание послужило сигналом к действию: все принялись разводить огонь в комнатах, расстилать постели и готовить ужин. Каждый внес свою лепту, правда, не без помощи Гришема, Даггана и двух горничных.Так как в гостиной камин затопить не успели, дамы после ужина остались за столом. В столовой царил дух товарищества, все оживленно делились своими впечатлениями о событиях последних недель.— Как ты собираешься поступить с ними? — спросила у Минни Тиммз, когда зевота стала все чаще перебивать рассказчиков.Все затихли. Миини поморщилась:— Их действительно жалко. Я поговорю с ними завтра, но думаю, я не смогу вышвырнуть их на улицу, просто из христианского милосердия. Во всяком случае, сейчас, когда идет снег.— Снег? — Эдмонд встал и раздвинул шторы. За окном кружились пушистые снежинки. — Гм, забавно!Вейн не видел в этом ничего забавного. У него были кое-какие планы, и снег только мешал им. Он повернулся к сидевшей рядом Пейшенс, улыбнулся и допил остатки портвейна. Вряд ли судьба будет так уж жестока.Обойдя еще раз огромный дом, он поднялся по лестнице. Стояла полная тишина. Казалось, что единственными живыми существами были он и Мист, бежавшая впереди него. Она захотела сопровождать его в этом обходе. Когда он вышел во двор через заднюю дверь, она исчезла во мраке и вернулась через несколько минут, отфыркиваясь от снежинок.Вейн следовал за Мист вверх по лестнице, по галерее, снова по лестнице, по коридору. Он открыл дверь в свою комнату, и Мист проскочила внутрь.Усмехнувшись, Вейн прошел за ней и только тогда вспомнил, что собирался зайти к Пейшенс. Он хотел уже позвать Мист — и вдруг увидел Пейшенс, дремавшую в кресле у камина.Вейн закрыл дверь. Мист разбудила Пейшенс, опередив его. Она открыла глаза, улыбнулась, встала и пошла в его раскрытые объятия.— Я люблю тебя. — Ее глаза сияли.— Знаю. — Вейн нежно поцеловал ее.— Неужели это было так очевидно? — Пейшенс с жаром ответила на его поцелуй.— Да. Эта часть уравнения не вызывала сомнений. — Он покрыл ее лицо легкими поцелуями. — Так же, как и другая. С того момента, когда я впервые обнял тебя.Другая часть уравнения — это его чувства к ней. Пейшенс немного отстранилась и погладила его по щеке.— Мне нужно было знать.В его глазах вспыхнул огонь желания.— Теперь ты знаешь. — Он снова поцеловал ее. — Кстати, никогда не забывай об этом.Пейшенс рассмеялась:— Тебе придется постоянно мне напоминать.— О, с удовольствием! Каждое утро и каждую ночь.Эти слова прозвучали как клятва, как обет. Пейшенс нашла его губы и целовала до тех пор, пока у нее не закружилась голова. Вейн оторвался от нее и, обняв за плечи, повел к кровати.— Теоретически тебя здесь быть не должно.— Почему? Какая разница, в твоей кровати или в моей?— Большая, по меркам слуг. Они спокойно отреагируют на мужчину, бродящего по дому в ранний час. Но вид дамы, появившейся на лестнице в одной ночной рубашке на рассвете, вызовет множество домыслов.— Ах! — с наигранной озабоченностью воскликнула Пейшенс. — Но я буду одета. У них не будет повода для домыслов.— А как же твоя прическа?— Прическа? — переспросила Пейшенс. — Тебе придется помочь мне. Думаю, «элегантные джентльмены», такие, как ты, рано приобретают очень полезные навыки.— Вовсе нет. — Вейн принялся вытаскивать шпильки. — Мы повесы высшего ранга… — Расшвыряв шпильки во все стороны, он распустил ей волосы и, довольно улыбаясь, прижал к себе. — Мы большую часть времени посвящаем другим делам, например, вынимаем шпильки. И снимаем с дам одежду. Укладываем их в постель. Ну и делаем еще кое-что.Что он и продемонстрировал, причем очень эффектно. Вейн широко раздвинул ей ноги и вошел в нее. Пейшенс тихо вскрикнула. Он двигался в ней, утверждая свое право на нее, выходил и снова входил. Опершись на руки, он вздымался над ней, а Пейшенс извивалась под ним. Когда он наклонился и поцеловал ее, она страстно впилась в его губы и приникла к нему всем телом.Оторвавшись от нее, Вейн прошептал:— Своим телом я поклоняюсь тебе. Своим сердцем я восхищаюсь тобой. Я люблю тебя! И я согласен повторять это хоть тысячу раз, если хочешь. Но при условии, что ты станешь моей женой.— Стану…В течение следующего часа больше ни одно слово не сорвалось с их губ. Тишину комнаты нарушали шорох простыней, тихие стоны и судорожные вздохи. И наконец прозвучал сладостный вскрик.Из-за облаков вышла луна, а в доме погас последний огонек в камине.Слившись воедино душами и телами, они заснули.
— Пока! — Джерард стоял на верхней ступеньке и махал рукой.Помахав ему в ответ, Пейшенс повернулась и поудобнее устроилась под толстой полстью. Вейн настоял на том, чтобы она укрылась потеплее, если хочет ехать с ним.— Неужели ты всегда намерен суетиться вокруг меня, а? — обратилась она к нему.— Кто? Я? — Он бросил на нее непонимающий взгляд. — Боже упаси!— Отлично! — Пейшенс закинула голову и посмотрела в небо, все еще затянутое облаками. — В этом нет надобности, я давно научилась сама заботиться о себе.Вейн ничего не сказал.— Между прочим, — взглянула на него Пейшенс, — я хотела тебя кое о чем предупредить… — Он лишь поднял одну бровь, продолжая смотреть на дорогу. Пейшенс гордо вскинула голову и отважно продолжила: — Если ты когда-нибудь посмеешь войти в зимний сад с красивой женщиной, даже с родственницей, даже со своей двоюродной сестрой, я за последствия не отвечаю.Вейн удостоил ее любопытного взгляда.— За последствия?— За неизбежный скандал.— А-а, — протянул он, выезжая на дорогу. — А с тобой? — небрежно спросил он. — Разве тебе не нравятся зимние сады?— Можешь водить меня в зимние сады, если тебе нравится! — отрезала Пейшенс. — Моя любовь к горшечным культурам, как тебе известно, к делу не относится.Губы Вейна дрогнули, потом их уголки приподнялись — слегка.— Верно. Но можешь выкинуть это из головы. — По его взгляду Пейшенс поняла, что он абсолютно серьезен. — Зачем мне общаться с красивыми женщинами, если я могу показывать тебе зимние сады? — И он улыбнулся. У него была восхитительная плотоядная улыбка.Пейшенс смутилась, что-то буркнула и устремила взгляд вдаль.В слабых лучах осеннего солнца поблескивал еще не растаявший снег. Дул промозглый ветер, небо кое-где затянули серые облака, но для дальней дороги погода была неплохой. Вейн подстегнул лошадей, и они быстрым галопом помчались на север. Подставив лицо ветру, Пейшенс наслаждалась мерным стуком копыт и быстрой ездой и предвкушала путешествие к новым местам. К новым горизонтам.Впереди показались крыши Кеттеринга. Набрав полную грудь воздуха, Пейшенс проговорила:— Думаю, нам пора строить планы.— Видимо, так, — согласился Вейн и придержал лошадей, въехав в город. — Я думаю, что большую часть года мы будем жить в Кенте. — Он посмотрел на Пейшенс. — Дом на Керзон-стрит достаточно просторен для семьи, но вряд ли мы будем часто приезжать в Лондон, только на обязательные мероприятия во время сезона. Если, конечно, у тебя не проснулась любовь к городской жизни.— Нет, конечно, нет, — ответила Пейшенс. — Кент — это замечательно.— Вот и славно. Я говорил о том, что в доме нужно кое-что переделать? — Он бросил на нее лукавый взгляд. — У тебя это получится лучше, чем у меня. Там многое требует внимания, и в особенности детские.— О! — выдохнула Пейшенс.— Естественно, — продолжал Вейн, уверенно влившись в движение по главной улице, — прежде чем мы доберемся до детских, нужно обустроить хозяйскую спальню. — Его лицо приняло невинное выражение. — Думаю, тебе и там придется кое-что изменить.— Тебе не кажется, что прежде чем мы доберемся до хозяйской спальни, — прищурившись, съязвила Пейшенс, — нужно заглянуть в церковь?Губы Вейна тронула улыбка.— Да, но здесь возникают некоторые проблемы.— Проблемы?— Гм… к примеру, в какую церковь?— В вашей семье есть какая-то традиция? — спросила Пейшенс.— Нет в общем-то. Ничего такого, чего нужно было бы строго придерживаться. Все зависит от личных предпочтений. — Когда город остался позади, Вейн подхлестнул лошадей. — Ты хочешь устроить пышную свадьбу?— Я как-то не думала об этом, — ответила Пейшенс.— А ты подумай. И также о том, что в этом случае придется пригласить как минимум триста человек только со стороны Кинстеров — это все друзья и родственники.— Триста?— Только самых близких.Пейшенс не задумываясь покачала головой.— Мне кажется, что пышная свадьба — не то, что нам нужно. Такое впечатление, что одна подготовка займет целую вечность.— Вполне вероятно.— Какова альтернатива?— Выбор достаточно большой, — сказал Вейн. — Самый быстрый способ — пожениться по специальному разрешению. Это можно сделать в любое время и почти без подготовки.— Если не считать получение разрешения.— Гм… Итак, вопрос следующий: когда ты согласна обвенчаться?Пейшенс задумалась. Она смотрела на Вейна, на его профиль и не понимала, почему он так упорно избегает ее взгляда.— Не знаю, — наконец сказала она. — Назначь дату сам.— Ты уверена? Тебя устроит мой выбор? — Он взглянул на нее.Пейшенс пожала плечами:— А почему бы нет? Чем быстрее, тем лучше, раз уж мы зашли так далеко.Вейн опять подстегнул лошадей и, секунду помедлив, произнес:— Сегодня во второй половине дня.— Сегодня… — Пейшенс аж подскочила на сиденье и ошеломленно уставилась на Вейна. — Ты уже получил разрешение! — догадалась она.— Оно у меня в кармане. — Он плотоядно улыбнулся. — За ним-то я и уезжал вчера.Пейшенс откинулась на спинку сиденья. Она вспомнила радостную улыбку Джерарда, примерно подсчитала, какое расстояние они проехали.— И куда же мы направляемся?— На собственную свадьбу. В Сомершем, — усмехнулся Вейн. — В деревне, рядом с поместьем, к которому, как тебе известно, я имею некоторое отношение, есть церковь. Из всех церквей на свете я предпочитаю именно эту. И викарий, мистер Послтуэйт, будет только счастлив обвенчать нас. Он из кожи вон вылезет, дабы устроить все должным образом.— Ну что ж, — проговорила Пейшенс, еще не оправившись от шока, — давай поженимся в деревенской церкви в Сомершеме.— Ты уверена? — повернулся к ней Вейн. Встретившись с ним взглядом и увидев в его глазах сомнение, Пейшенс улыбнулась и теснее прижалась к нему.— Я немного не в себе. — Ее лицо прояснилось. — Но я уверена. — Взяв Вейна под локоть, она бесшабашно взмахнула рукой: — Вперед!Вейн усмехнулся и сосредоточился на дороге. Пейшенс сидела прижавшись к нему и вслушивалась в стук колес. Их совместное путешествие началось. Впереди, за следующим поворотом, их ждала мечта. Эпилог Сама свадьба была тихой и скромной, а вот торжественный завтрак, устроенный через месяц в Сомершем-Плейс, превратился в грандиозный прием.Всю организацию взяли на себя Онория и другие дамы из семейства Кинстеров.— Не спеши! — Леди Озбалдистон ткнула Вейна тощим пальцем, потом тем же самым пальцем указала на Пейшенс. — Убедись, что он тебе послушен — слишком много Кинстеров излишне долго были на свободе.Она, тяжело ступая, направилась к Минни. Вейн и Пейшенс переглянулись.— Ну и мегера, — прошептал Вейн. — Спроси любого.Пейшенс, одетая в шелковое платье цвета старого золота, рассмеялась и сильнее сжала руку Вейна.— Пошли соблюдать формальности.Улыбнувшись, Вейн позволил ей увести себя в толпу. Весело переговариваясь с гостями, он думал о том, что Пейшенс — та женщина, о которой он только мог мечтать. И она принадлежит ему.Он готов был выслушивать поздравления по этому поводу до бесконечности.Лавируя между гостями, Пейшенс и Вейн столкнулись с Онорией и Девилом.Пейшенс и Онория обнялись.— Ты оказала нам большую честь, — улыбнулась Пейшенс.Онория, довольная и гордая матриарх семьи, просияла:— Кажется, торт был восхитительным! Миссис Халл превзошла себя. — Многоярусный марципановый торт с фруктами был увенчан флюгером из прессованной сахарной ваты.— Очень остроумно, — сухо заметил Вейн.— Вы, мужчины, — хмыкнула Онория, — никогда не оцениваете по достоинству подобные мелочи. Хорошо, что вам не на что заключать пари, — улыбнулась она Пейшенс.— Пари? — Когда они с Вейном разрезали торт, гости подбадривали их радостными возгласами и высказывали довольно смелые предположения. Но пари? И тут она вспомнила. О!Онория бросила на Вейна суровый взгляд:— Неудивительно, что твой муж предпочел церковь в Сомершеме. Ведь он все-таки заплатил за починку крыши.Пейшенс взглянула на Вейна. Тот с невинным видом смотрел на Девила:— Где Ричард?— Уехал на север. — Обняв жену и прижав ее к себе, Девил поспешил продолжить, чтобы помешать Онории вести светскую беседу, как всегда изобиловавшую язвительными замечаниями в адрес мужчин. — Он получил письмо от какого-то клерка из Шотландии по поводу наследства его матери. Почему-то он должен присутствовать там лично.Вейн нахмурился:— Но ведь она умерла… Когда она умерла? Почти тридцать лет назад?— Что-то вроде этого. — Девил взглянул на вырывающуюся Онорию. — Это призрачный шепот из прошлого, которое, как он считал, давно похоронено. Но он, естественно, поехал, так, из любопытства. — Девил бросил на Вейна острый взгляд. — Боюсь, городская жизнь приелась нашему Скэндалу.— Ты предупредил его? — озабоченно спросил Вейн.— О чем? — усмехнулся Девил. — Что надо бояться грозы и незамужних дам?— Как ни выражайся, а это все верно, хоть и звучит странно.— Не сомневаюсь, что Скандал вернется в целости и сохранности. Ну, может, привезет пару боевых шрамов да несколько новых синяков на…— Справа от тебя герцогиня Лейстер! — предупредила Онория. — Веди себя прилично.Девил с видом оскорбленной невинности прижал руку к сердцу.— Я думал, я и так веду себя прилично.Онория тихо чертыхнулась и, высвободившись из объятий мужа, толкнула его к герцогине, а потом повернулась к Пейшенс.— Уведи его, — она кивнула на Вейна, — иначе вы больше никогда не встретитесь.Улыбнувшись, Пейшенс послушно исполнила это указание. Вейн шел рядом с ней и любовался ее лицом и фигурой. Он вдруг осознал, что ему нравится играть роль гордого и опьяненного любовью молодожена.Леди Горация Кинстер, мать Вейна, наблюдавшая за ним и Пейшенс с другого конца зала, вздохнула:— Жаль, что они поженились в такой спешке. В этом не было никакой надобности.— Думаю, — сказал ей ее второй сын, больше известный под прозвищем Демон, — что ваше с Вейном понимание слова «надобность» существенно различается.Горация недовольно фыркнула:— Глупости. — Она перевела взгляд со своего первенца на Генри: — Даже не думай идти по его стопам.— Кто? Я? — искренне изумился тот.— Да, ты! — Горация ткнула его в грудь. — Я честно предупреждаю тебя. Генри Кинстер, что если ты осмелишься жениться по специальному разрешению, я никогда — слышишь, никогда! — не прощу тебя.Генри поднял руку:— Клянусь всем святым, что никогда не женюсь по специальному разрешению.— Вот так! — закивала Горация. — Хорошо. Генри улыбнулся и мысленно закончил клятву: «Или любым другим способом».Он решил стать первым в истории Кинстером, которому удастся избежать приговора судьбы. Привязать себя к какой-нибудь вертихвостке или ограничиться одной женщиной — сплошная нелепость. Он не женится никогда!— Пойду посмотрю, как дела у Габриэля. — Отвесив матери элегантный поклон. Генри отправился на поиски более терпимой компании. На поиски тех, для кого свадьба не была навязчивой идеей.
Близился вечер. Гости начали разъезжаться. Длинный день подходил к концу. Вейн и Пейшенс проводили последних гостей. Уехали даже ближайшие родственники, остались только Девил и Онория, которые сразу же ушли в свои апартаменты, чтобы поиграть с Себастьяном, находившимся на попечении няни.Когда последняя карета скрылась за поворотом, Вейн повернулся к Пейшенс.К своей жене.Это слово из четырех букв больше не шокировало его, оно приобрело для него иной смысл. Теперь оно ассоциировалось с обладанием — с тем, к чему так стремилась его душа завоевателя. Он нашел ее, удержал и теперь может наслаждаться ею.Вейн внимательно изучал лицо своей жены, потом взял ее за руку и повел в дом:— Я говорил тебе, что здесь есть очень интересный зимний сад?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Пока! — Джерард стоял на верхней ступеньке и махал рукой.Помахав ему в ответ, Пейшенс повернулась и поудобнее устроилась под толстой полстью. Вейн настоял на том, чтобы она укрылась потеплее, если хочет ехать с ним.— Неужели ты всегда намерен суетиться вокруг меня, а? — обратилась она к нему.— Кто? Я? — Он бросил на нее непонимающий взгляд. — Боже упаси!— Отлично! — Пейшенс закинула голову и посмотрела в небо, все еще затянутое облаками. — В этом нет надобности, я давно научилась сама заботиться о себе.Вейн ничего не сказал.— Между прочим, — взглянула на него Пейшенс, — я хотела тебя кое о чем предупредить… — Он лишь поднял одну бровь, продолжая смотреть на дорогу. Пейшенс гордо вскинула голову и отважно продолжила: — Если ты когда-нибудь посмеешь войти в зимний сад с красивой женщиной, даже с родственницей, даже со своей двоюродной сестрой, я за последствия не отвечаю.Вейн удостоил ее любопытного взгляда.— За последствия?— За неизбежный скандал.— А-а, — протянул он, выезжая на дорогу. — А с тобой? — небрежно спросил он. — Разве тебе не нравятся зимние сады?— Можешь водить меня в зимние сады, если тебе нравится! — отрезала Пейшенс. — Моя любовь к горшечным культурам, как тебе известно, к делу не относится.Губы Вейна дрогнули, потом их уголки приподнялись — слегка.— Верно. Но можешь выкинуть это из головы. — По его взгляду Пейшенс поняла, что он абсолютно серьезен. — Зачем мне общаться с красивыми женщинами, если я могу показывать тебе зимние сады? — И он улыбнулся. У него была восхитительная плотоядная улыбка.Пейшенс смутилась, что-то буркнула и устремила взгляд вдаль.В слабых лучах осеннего солнца поблескивал еще не растаявший снег. Дул промозглый ветер, небо кое-где затянули серые облака, но для дальней дороги погода была неплохой. Вейн подстегнул лошадей, и они быстрым галопом помчались на север. Подставив лицо ветру, Пейшенс наслаждалась мерным стуком копыт и быстрой ездой и предвкушала путешествие к новым местам. К новым горизонтам.Впереди показались крыши Кеттеринга. Набрав полную грудь воздуха, Пейшенс проговорила:— Думаю, нам пора строить планы.— Видимо, так, — согласился Вейн и придержал лошадей, въехав в город. — Я думаю, что большую часть года мы будем жить в Кенте. — Он посмотрел на Пейшенс. — Дом на Керзон-стрит достаточно просторен для семьи, но вряд ли мы будем часто приезжать в Лондон, только на обязательные мероприятия во время сезона. Если, конечно, у тебя не проснулась любовь к городской жизни.— Нет, конечно, нет, — ответила Пейшенс. — Кент — это замечательно.— Вот и славно. Я говорил о том, что в доме нужно кое-что переделать? — Он бросил на нее лукавый взгляд. — У тебя это получится лучше, чем у меня. Там многое требует внимания, и в особенности детские.— О! — выдохнула Пейшенс.— Естественно, — продолжал Вейн, уверенно влившись в движение по главной улице, — прежде чем мы доберемся до детских, нужно обустроить хозяйскую спальню. — Его лицо приняло невинное выражение. — Думаю, тебе и там придется кое-что изменить.— Тебе не кажется, что прежде чем мы доберемся до хозяйской спальни, — прищурившись, съязвила Пейшенс, — нужно заглянуть в церковь?Губы Вейна тронула улыбка.— Да, но здесь возникают некоторые проблемы.— Проблемы?— Гм… к примеру, в какую церковь?— В вашей семье есть какая-то традиция? — спросила Пейшенс.— Нет в общем-то. Ничего такого, чего нужно было бы строго придерживаться. Все зависит от личных предпочтений. — Когда город остался позади, Вейн подхлестнул лошадей. — Ты хочешь устроить пышную свадьбу?— Я как-то не думала об этом, — ответила Пейшенс.— А ты подумай. И также о том, что в этом случае придется пригласить как минимум триста человек только со стороны Кинстеров — это все друзья и родственники.— Триста?— Только самых близких.Пейшенс не задумываясь покачала головой.— Мне кажется, что пышная свадьба — не то, что нам нужно. Такое впечатление, что одна подготовка займет целую вечность.— Вполне вероятно.— Какова альтернатива?— Выбор достаточно большой, — сказал Вейн. — Самый быстрый способ — пожениться по специальному разрешению. Это можно сделать в любое время и почти без подготовки.— Если не считать получение разрешения.— Гм… Итак, вопрос следующий: когда ты согласна обвенчаться?Пейшенс задумалась. Она смотрела на Вейна, на его профиль и не понимала, почему он так упорно избегает ее взгляда.— Не знаю, — наконец сказала она. — Назначь дату сам.— Ты уверена? Тебя устроит мой выбор? — Он взглянул на нее.Пейшенс пожала плечами:— А почему бы нет? Чем быстрее, тем лучше, раз уж мы зашли так далеко.Вейн опять подстегнул лошадей и, секунду помедлив, произнес:— Сегодня во второй половине дня.— Сегодня… — Пейшенс аж подскочила на сиденье и ошеломленно уставилась на Вейна. — Ты уже получил разрешение! — догадалась она.— Оно у меня в кармане. — Он плотоядно улыбнулся. — За ним-то я и уезжал вчера.Пейшенс откинулась на спинку сиденья. Она вспомнила радостную улыбку Джерарда, примерно подсчитала, какое расстояние они проехали.— И куда же мы направляемся?— На собственную свадьбу. В Сомершем, — усмехнулся Вейн. — В деревне, рядом с поместьем, к которому, как тебе известно, я имею некоторое отношение, есть церковь. Из всех церквей на свете я предпочитаю именно эту. И викарий, мистер Послтуэйт, будет только счастлив обвенчать нас. Он из кожи вон вылезет, дабы устроить все должным образом.— Ну что ж, — проговорила Пейшенс, еще не оправившись от шока, — давай поженимся в деревенской церкви в Сомершеме.— Ты уверена? — повернулся к ней Вейн. Встретившись с ним взглядом и увидев в его глазах сомнение, Пейшенс улыбнулась и теснее прижалась к нему.— Я немного не в себе. — Ее лицо прояснилось. — Но я уверена. — Взяв Вейна под локоть, она бесшабашно взмахнула рукой: — Вперед!Вейн усмехнулся и сосредоточился на дороге. Пейшенс сидела прижавшись к нему и вслушивалась в стук колес. Их совместное путешествие началось. Впереди, за следующим поворотом, их ждала мечта. Эпилог Сама свадьба была тихой и скромной, а вот торжественный завтрак, устроенный через месяц в Сомершем-Плейс, превратился в грандиозный прием.Всю организацию взяли на себя Онория и другие дамы из семейства Кинстеров.— Не спеши! — Леди Озбалдистон ткнула Вейна тощим пальцем, потом тем же самым пальцем указала на Пейшенс. — Убедись, что он тебе послушен — слишком много Кинстеров излишне долго были на свободе.Она, тяжело ступая, направилась к Минни. Вейн и Пейшенс переглянулись.— Ну и мегера, — прошептал Вейн. — Спроси любого.Пейшенс, одетая в шелковое платье цвета старого золота, рассмеялась и сильнее сжала руку Вейна.— Пошли соблюдать формальности.Улыбнувшись, Вейн позволил ей увести себя в толпу. Весело переговариваясь с гостями, он думал о том, что Пейшенс — та женщина, о которой он только мог мечтать. И она принадлежит ему.Он готов был выслушивать поздравления по этому поводу до бесконечности.Лавируя между гостями, Пейшенс и Вейн столкнулись с Онорией и Девилом.Пейшенс и Онория обнялись.— Ты оказала нам большую честь, — улыбнулась Пейшенс.Онория, довольная и гордая матриарх семьи, просияла:— Кажется, торт был восхитительным! Миссис Халл превзошла себя. — Многоярусный марципановый торт с фруктами был увенчан флюгером из прессованной сахарной ваты.— Очень остроумно, — сухо заметил Вейн.— Вы, мужчины, — хмыкнула Онория, — никогда не оцениваете по достоинству подобные мелочи. Хорошо, что вам не на что заключать пари, — улыбнулась она Пейшенс.— Пари? — Когда они с Вейном разрезали торт, гости подбадривали их радостными возгласами и высказывали довольно смелые предположения. Но пари? И тут она вспомнила. О!Онория бросила на Вейна суровый взгляд:— Неудивительно, что твой муж предпочел церковь в Сомершеме. Ведь он все-таки заплатил за починку крыши.Пейшенс взглянула на Вейна. Тот с невинным видом смотрел на Девила:— Где Ричард?— Уехал на север. — Обняв жену и прижав ее к себе, Девил поспешил продолжить, чтобы помешать Онории вести светскую беседу, как всегда изобиловавшую язвительными замечаниями в адрес мужчин. — Он получил письмо от какого-то клерка из Шотландии по поводу наследства его матери. Почему-то он должен присутствовать там лично.Вейн нахмурился:— Но ведь она умерла… Когда она умерла? Почти тридцать лет назад?— Что-то вроде этого. — Девил взглянул на вырывающуюся Онорию. — Это призрачный шепот из прошлого, которое, как он считал, давно похоронено. Но он, естественно, поехал, так, из любопытства. — Девил бросил на Вейна острый взгляд. — Боюсь, городская жизнь приелась нашему Скэндалу.— Ты предупредил его? — озабоченно спросил Вейн.— О чем? — усмехнулся Девил. — Что надо бояться грозы и незамужних дам?— Как ни выражайся, а это все верно, хоть и звучит странно.— Не сомневаюсь, что Скандал вернется в целости и сохранности. Ну, может, привезет пару боевых шрамов да несколько новых синяков на…— Справа от тебя герцогиня Лейстер! — предупредила Онория. — Веди себя прилично.Девил с видом оскорбленной невинности прижал руку к сердцу.— Я думал, я и так веду себя прилично.Онория тихо чертыхнулась и, высвободившись из объятий мужа, толкнула его к герцогине, а потом повернулась к Пейшенс.— Уведи его, — она кивнула на Вейна, — иначе вы больше никогда не встретитесь.Улыбнувшись, Пейшенс послушно исполнила это указание. Вейн шел рядом с ней и любовался ее лицом и фигурой. Он вдруг осознал, что ему нравится играть роль гордого и опьяненного любовью молодожена.Леди Горация Кинстер, мать Вейна, наблюдавшая за ним и Пейшенс с другого конца зала, вздохнула:— Жаль, что они поженились в такой спешке. В этом не было никакой надобности.— Думаю, — сказал ей ее второй сын, больше известный под прозвищем Демон, — что ваше с Вейном понимание слова «надобность» существенно различается.Горация недовольно фыркнула:— Глупости. — Она перевела взгляд со своего первенца на Генри: — Даже не думай идти по его стопам.— Кто? Я? — искренне изумился тот.— Да, ты! — Горация ткнула его в грудь. — Я честно предупреждаю тебя. Генри Кинстер, что если ты осмелишься жениться по специальному разрешению, я никогда — слышишь, никогда! — не прощу тебя.Генри поднял руку:— Клянусь всем святым, что никогда не женюсь по специальному разрешению.— Вот так! — закивала Горация. — Хорошо. Генри улыбнулся и мысленно закончил клятву: «Или любым другим способом».Он решил стать первым в истории Кинстером, которому удастся избежать приговора судьбы. Привязать себя к какой-нибудь вертихвостке или ограничиться одной женщиной — сплошная нелепость. Он не женится никогда!— Пойду посмотрю, как дела у Габриэля. — Отвесив матери элегантный поклон. Генри отправился на поиски более терпимой компании. На поиски тех, для кого свадьба не была навязчивой идеей.
Близился вечер. Гости начали разъезжаться. Длинный день подходил к концу. Вейн и Пейшенс проводили последних гостей. Уехали даже ближайшие родственники, остались только Девил и Онория, которые сразу же ушли в свои апартаменты, чтобы поиграть с Себастьяном, находившимся на попечении няни.Когда последняя карета скрылась за поворотом, Вейн повернулся к Пейшенс.К своей жене.Это слово из четырех букв больше не шокировало его, оно приобрело для него иной смысл. Теперь оно ассоциировалось с обладанием — с тем, к чему так стремилась его душа завоевателя. Он нашел ее, удержал и теперь может наслаждаться ею.Вейн внимательно изучал лицо своей жены, потом взял ее за руку и повел в дом:— Я говорил тебе, что здесь есть очень интересный зимний сад?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39