Он хотел все сделать сам.– Нет, – еле шевеля губами, сказала она и дотронулась до его щеки. – Я никогда тебе этого не прощу.– Но ты будешь жить! – прошептал он, целуя ее глаза, лоб, губы. – Я люблю тебя, Энни.– Разреши мне остаться, помочь тебе. Пожалуйста…– Я люблю тебя, Энни!Больше она уже ничего не слышала и не чувствовала. Ни тряски экипажа, ни руки Далси, нежно поддерживавшей ее, ни слов шерифа Бикфорда.– Джонни Дюранго опять здесь. Рыщет вокруг салуна и что-то вынюхивает.– Он видел нас? – встревожилась Далси.– Он видел меня. Но все знают, что сегодня я должен уехать, чтобы встретить дочь. Расслабьтесь, мисс Далси. Вы под защитой закона.«Если бы он хоть что-то значил в этих местах!» – подумала та.– Все в порядке, они уехали, – доложил Эрон, когда Йен, Ральф, Ангус, Джои Уэзерли и близнецы Игеры собрались в салуне. Гарольд, как всегда, находился за стойкой. Все ждали Шрама, которого должен был на расстоянии сопровождать экипаж.– Йен, – продолжал Эрон, – что ты собираешься делать, когда Энн окажется в безопасности?– Раскрыть карты.– То есть?– Подожди, – начал Ангус.– Я собираюсь послать Кэшу приглашение встретиться со мной один на один.– Он на это не согласится.– Правильно, но у меня есть подозрение, что сегодня ночью он нападет на салун. Нужно удалить отсюда всех женщин.– Бикфорд будет рвать и метать, – сказал Ральф, – он не любит беспорядков, а ты собираешься устроить бой.– Другого выхода нет, – решительно заявил Йен.Что-то заставило его обернуться, и он увидел в дверях Шрама. Покачнувшись, тот сделал шаг вперед и упал на пол.Открыв глаза, Энн недоуменно посмотрела на Далси. Внезапно она вспомнила, что с нею произошло, и ее охватил гнев.– Где мы находимся?В горле у нее пересохло, она с трудом выговаривала слова.– Не слишком далеко от Куперсвилла, – мрачно ответила Далси.– Энни, поспи еще немного, – сказал шериф.Она действительно чувствовала себя очень плохо. Запах кожи, исходящий от сидений, вызывал тошноту, першило в горле от пыли.– Энни, – прошептала Далси, – у твоего мужа связаны руки, пока существует опасность, что Кэш опять попытается тебя похитить.– Но я могла бы помочь ему.– Юные леди… – начал шериф, но его слова прервал возглас кучера и шум упавшего тела.– Боже милосердный! – закричала Далей.– Неужели опять грабители? – сердито буркнул шериф. – На этот раз их ждет дьявольское разочарование.Схватив пистолет, он высунулся наружу, но тут же упал на сиденье. По его виску струилась кровь.– О, Господи! – воскликнула Энн. Торопливо разбинтовав свою рану, она перевязала шерифу голову. Пистолет Бикфорда валялся рядом с ним.– Далси, помоги шерифу, а я буду стрелять.– Ты не удержишь оружие!– Далси!Экипаж постепенно замедлял ход. Какой-то всадник перескочил со своей лошади на место кучера, натянул поводья, и экипаж остановился.Энн схватила один из пистолетов шерифа, но в этот момент кто-то толкнул дверцу снаружи. Это был Кэш Уэзерли. Собственной персоной. Он в упор смотрел на нее. Те же холодные, беспощадные глаза, те же серебристые жесткие волосы, какие она запомнила с их первой встречи.– Брось оружие, Энни, а то я пристрелю Далси раньше, чем ты успеешь моргнуть.– Я убью тебя! – закричала она.– Но Далси будет уже мертва.– Хорошо, я брошу оружие. Я брошу оружие, а ты отпустишь экипаж. Шериф Бикфорд ранен, ему нужна срочная помощь. Я выйду из экипажа и, когда они будут в безопасности, отдам тебе свой пистолет.Кэш улыбался. Он подал ей руку.– Энни! – закричала Далси.– Далси, ты должна вернуться в салун.– Энни, не ходи с ним!– Я жду, Энн, – вежливо сказал Кэш.– Ты умрешь раньше, чем мы успеем тебя спасти, – зарыдала Далси.– О, нет, она нужна мне живой, – ответил Кэш, грязно улыбаясь.Проигнорировав предложенную Кэшем руку, Энн вышла из экипажа, и он без кучера двинулся обратно к городу, увозя Далси и раненого шерифа.Уэзерли подошел к Энн и притянул ее к себе.– Теперь оружие, Энни!У нее была мысль выстрелить в себя, но Кэш, должно быть, догадался. Кто-то ударил ее сзади по голове, и она упала в грязь.Ее накрыла чернота. Глава 23 – Они напали на экипаж, – с трудом заговорил Шрам. – Я все видел, Йен, но ничего не мог сделать. Срочно нужен доктор, шериф ранен, я привез его, а Далси…– Кэш увез ее! Он заставил ее выйти из экипажа, – сказала появившаяся Далси.– Он напал на проклятую повозку, хотя в ней находился шериф? – взорвался Йен.На момент силы покинули его. Он опустился на стул и, обхватив голову руками, мысленно проклинал себя за то, что не учел такую возможность, когда решил отослать Энн подальше от салуна.– Он не… ничего ей не сделает. Он слишком увлечен ею, – успокоила его Далси.– О Господи! – простонал Йен.– Если вы по-настоящему ее любите, то, что бы ни произошло, вы не станете меньше любить ее, – тихо сказал Эрон.Йен поднял голову и оглядел друзей.– Я буду любить ее всегда, но она может сделать что-нибудь с собой, если… Куда он повез ее? – спросил он Джои, вдруг ощутив прежнюю силу.– Скорее всего, на ранчо. Он считает, что там безопасно.– Постой! – крикнул Ангус. Йен оглянулся.– Мы идем с тобой, – сказал Ральф.– Это мое личное дело.– Нет, ты всегда помогал нам, и мы не отпустим тебя одного.– Идите! – закричала Далси. – Черт возьми, Йен! Ты нужен ей, они нужны тебе. Идите же!– Надо действовать осмотрительно, – сказал Ральф. – Мы ворвемся на ранчо, начнется стрельба. Не забывайте, что там не только Энн, но и Мэг. Мы не должны причинить ей вреда.– А не мог Уэзерли отослать ее из дома, прежде чем привезти туда Энн?– Джои?– Думаю, ему наплевать на своих детей, поэтому сестра вполне может находиться в доме. И чем скорее мы отправимся, тем больше надежды на успех.Йен кивнул.– Еще несколько минут, я хочу увидеть шерифа.– Он же ранен.– Всего несколько минут. Мы должны действовать от его имени. Я собираюсь вернуть жену и навсегда покончить с Кэшем Уэзерли. Но я намерен сделать это на основании закона, который он всегда нарушал.Очнувшись, Энн осторожно приоткрыла глаза. Вокруг было тихо. Ее взгляд упал на красивый резной шкаф красного дерева и изящный умывальник, рядом с кроватью, на которой она лежала, стояло кресло, обитое малиновой парчой.Голова у нее раскалывалась от боли. С трудом приподнявшись, она огляделась и увидела Кэша. Сидя на краю кровати, он наблюдал за ней своими холодными глазами.– А я ведь узнал твоего мужа. Тот ребенок. Смуглый мальчишка, который перестрелял перед войной половину моих людей.– Да, это он.– А ты?– Другой ребенок.Он удивленно поднял брови, но было видно, что ее он так и не вспомнил.– Выходит, ты меня ненавидела, а я все время тебя домогался, – засмеялся Кэш. – И сейчас ты моя.– Он скоро придет за тобой.– И его пристрелят.– Сомневаюсь!– Для тебя это уже не будет иметь никакого значения. Сука. Ведь это ты грабила меня?– Да, я! – торжествующе воскликнула Энн.– Ах, какая страсть! Сейчас я ее отведаю. Он улыбался. Энн отпрянула, но Кэш схватил ее за руку. Она яростно сопротивлялась. Тогда он ударил ее по лицу и, пока она не опомнилась, начал расстегивать платье.– Нет!Он смеялся. Смеялся, потому что был сильнее, смеялся, потому что мог оскорбить и причинить ей боль. Энн молотила его кулаками, но Кэш придавил ее своей тяжестью.– Нет!– Да. Да. Снова, снова и снова. Пока ты не будешь сломлена, пока не захочешь умереть. Пока я не притащу сюда его труп, чтобы ты глядела в его глаза, пока я буду с тобой заниматься.– Ты сумасшедший. Ты отвратителен.Он улыбался.– Да.Она укусила его за плечо, и он снова ударил ее. Все закружилось у нее перед глазами. Как бы ей хотелось умереть…Нет. Она не хочет умирать. Она хочет жить! Она хочет Иена, скакать вместе с ним верхом, быть рядом с ним. До заката солнца…– Сейчас… – прохрипел Кэш.Но Энн услышала только грохот выстрела.Они несутся подобно урагану. Лошади, наполовину скрытые клубами пыли, казалось, летят над землей, словно фантастические животные, а солнце, светящее всадникам в спину, делает картину еще более нереальной.Но теперь Йен был частью этой картины.Скоро он встретится лицом к лицу с исчадием ада, за которым охотился всю жизнь. Он боялся за друзей, но, знал, что человек должен сделать то, к чему его обязывает совесть. Он молился за них, молился за Энн.Он понимал, что физически Энн не могла противостоять Кэшу, ведь у нее нет оружия. А если Кэш или его люди знают всю правду, то Энн грозит верная смерть. Он пришпорил лошадь.Проскакав на бешеной скорости прерию и равнину, всадники наконец увидели ранчо Кэша Уэзерли.Их встретили огнем.Йен дал знак друзьям укрыться за сломанными фургонами, стоявшими около ограды. Люди Кэша, видимо, стреляли из окружавших дом хозяйственных построек.Энн где-то здесь, в доме. Он должен проникнуть внутрь, убить Кэша и освободить жену. Вот и все. Но для этого его маленькому отряду надо прорваться к дому под огнем двадцати стрелков.Держа в каждой руке по шестизарядному кольту, Йен поскакал вперед. Единственной для него защитой была скорость. Почти не целясь, он начал стрелять. Один из людей Кэша, засевших на крыше, свалился вниз, другой остался лежать на черепице. Третий, высунувшийся из-за сарая, был убит наповал, четвертый, крича от боли, рухнул с крыльца. Остановившись под защитой сломанного фургона, чтобы перезарядить оружие, Йен увидел Джои Уэзерли, который тоже перезаряжал свой карабин. Юноша посмотрел на него с восхищением.– Вы стреляете, как дьявол.Со стороны дома грянул залп, и под его прикрытием оборонявшиеся стали занимать новые позиции.Йен разглядел их лица. Жестокие лица, на которых читалось явное желание убивать. Тогда, мальчиком, он видел такие же лица. Столько времени прошло с его первой встречи с Кэшем Уэзерли. Столько изменилось. Столько осталось неизменным.Изменился он сам, ведь он давно вырос. Однажды Кэш уже отнял у него все. Теперь хотел отнять любимую женщину и жизнь. Йен обязан победить. Всю жизнь он ждал этого момента, он и не жил по-настоящему. Теперь у него есть шанс сделать это. Он должен сделать больше, чем победить. Он должен выиграть ее. Настал момент все вернуть. Жить.– Если вы сможете прорваться там, – Джои показал на двойные застекленные двери, – то их, вероятно, охраняют два стрелка. Его комната расположена с левой стороны. Еще двое засели в кухне, которая находится справа от входа, и только Богу известно, сколько их еще наверху.– Спасибо, Джои. – Йен похлопал его по плечу. – Тебе не стоит принимать участие в этом деле. Ты можешь убить собственного отца.– Вы знаете, он убил и Эдди Маккестла. Я слышал, как он рассказывал об этом братьям. Он подстроил тот несчастный случай, Эдди сильно разбился и не мог сказать Энн перед смертью, что произошло. Возможно, не только Эдди. Я думаю, он убил и мою мать. Она начала о многом догадываться. Думаю, он задушил ее подушкой, чтобы она не стояла у него на пути. – Джои взглянул на Йена и твердо произнес: – Макшейн, если вы когда-нибудь заметите во мне сходство с отцом, то окажите мне услугу. Немедленно пристрелите меня. Обещаете?Тот покачал головой.– Нет никакого сходства, Джои.Прогремел залп, и лошадь Йена бросилась в сторону. Успокаивая гнедого, он думал о том, где сейчас может быть Уэзерли. Защищает подходы к дому вместе со своими людьми или все еще находится с пленницей?Йен огляделся. Неподалеку расположились близнецы Игеры и Шрам. Из-за соседнего фургона стреляли Эрон, Ральф и Ангус.– Займитесь людьми на кухне и в спальне, – приказал он группе Джои и обернулся к Ангусу. – А вы снимите тех, кто стреляет из окон и с крыльца. Я буду прорываться в дом.Пришпорив лошадь, он помчался к ограде. Легко взяв препятствие, гнедой в несколько прыжков одолел расстояние до двери. Благодаря внезапности маневра, Йен оказался у входа целым и невредимым. Какой-то бородач, наверное, ветеран войны, прицелился в него из окна. Но Йен опередил его. Стекло разлетелось, и бородач исчез.Макшейн ударил каблуками в бока лошади и направил ее на двери. Мгновение поколебавшись, гнедой сделал прыжок и проломил стеклянное препятствие. Дерево треснуло, застонало и поддалось, во все стороны разлетелись осколки стекла. В маленькую гостиную хлынули солнечные лучи, осветив бегущих сюда из столовой бандитов и мертвого бородача, лежащего у окна.Внезапно в памяти Йена возникло лицо отца, он услышал его слова. Береги патроны, малыш. Да, их нужно беречь. Одна осечка, и он может считать себя покойником. Решение пришло за долю секунды. Стрелять в двух направлениях, не стоять на месте, чтобы не стать мишенью.С левой руки Йен расстрелял бандитов на лестнице, с правой – двух, стоящих у окна.Крики, стоны, треск дерева. Перила лестницы не выдержали тяжести навалившихся на них тел. Гнедой встал на дыбы. Снаружи гремели выстрелы, а в доме воцарилась жуткая тишина. Перезарядить! И вовремя. Двое, вбежавших из столовой, открыли огонь. Гнедой ударил копытами в деревянный пол и заржал от боли. Йен выстрелил, не целясь, и один из бандитов упал.– Спокойно, малыш, спокойно. – Йен похлопал гнедого по шее. – Тебя лишь царапнуло, лошадка, все не так плохо, пуля застряла в двери.Как будто поняв его, лошадь успокоилась и, почувствовав шпоры, одним прыжком оказалась у лестницы, а потом наверху. Они задели какой-то столик, и красивая фарфоровая статуэтка упала на пол, разбившись вдребезги. Йен услышал непонятный звук. Увидев перед собой дверь, он сжал ногами бока гнедого, и тот, зная команду, налег на полированное дерево. Снова треск – и Йен ворвался в комнату, держа наготове пистолет.Он увидел Энн. Волосы растрепаны, один рукав блузки оторван, а сама блузка превратилась в лохмотья. Она стояла на коленях у ног Кэша. Тот, должно быть, уже дожидался своего врага, потому что одной рукой держал Энн за волосы, а другой прижимал пистолет к ее виску. Глубокие царапины на его лице говорили о том, что Энн яростно сопротивлялась.– Как грубо, молодой человек, – сказал Кэш, – разве вас не учили стучать?– Все в порядке, Энни? – спросил Йен. Кэш улыбался. Холодная, жестокая улыбка, блеклые, почти бесцветные глаза.– В порядке? Она стоит на коленях у моих ног, парень. Если ты не бросишь свой кольт, я прострелю ей голову. Вот тогда все будет в порядке. Твоя жизнь за ее.– Не слушай его! – закричала Энн. – Он сумасшедший. Он был таким до войны, таким хочет быть и на Западе. Не позволяй ему одурачить себя, Йен, не бойся за меня, ты…Она вскрикнула, потому что Кэш дернул ее за волосы.– Как трогательно! Подумать только, она все мне рассказала. Надо же, прошло столько лет, и мы здесь, вместе. – Он недоуменно покачал головой. – Кто бы мог подумать, что пауни вас не прикончат? Это послужит мне хорошим уроком.– Да, – согласился Йен, – нужно было проверить, все ли убитые тобой действительно мертвы.– Ты прав, ох, как прав! – Улыбка Кэша стала шире. – Так вот, сэр, или вы бросите оружие на пол, или ее мозги окажутся на моих красивых обоях. Я бы предпочел первое… Я дорожу своими обоями.– Нет, Йен, – закричала она, но Кэш снова рванул ее за волосы, и Энн лишь умоляюще смотрела на мужа. Не поддавайся, он убьет нас обоих. Ее он будет убивать медленно. Йен это знал. Закончит то, что начал здесь, в этой комнате. Сделает это в присутствии мертвого Йена, лежащего на полу. Потому что он – бездушное чудовище, исчадие ада.Йену снова чудятся всадники. Земля дрожит под копытами лошадей. Они – в облаках пыли, на удилах – хлопья пены. Первый выстрел. Это стреляет их предводитель. У него стального цвета волосы, лицо, словно вырезано из дерева, блеклые голубые глаза. Он не имеет возраста. Улыбаясь, он целится снова.Господи, если он сейчас попытается убить Кэша, то может задеть Энн. Нельзя рисковать ее жизнью. Даже если Кэш убьет его, ублюдку все равно не уйти. Ангус, Ральф, Джои отомстят за него. Если же он не будет стрелять…– Оружие, парень! – рявкнул Кэш.Оно вернулось, прошлое. Оно – здесь, в этой комнате, и они трое – тоже здесь. И солнечный свет, пыль, грязь, запах пота. Ржут лошади, мечутся и падают люди, в воздухе висит пороховой дым. Происходящее кажется нереальным.– Оружие, парень!Йен чувствует во рту вкус пыли. Кровь течет по груди отца, он падает. К нему странно медленно бежит мать. Все называют ее красавицей. Тоненькая, светящаяся, с лицом ангела. Секунду она еще бежит. Выстрел, и мать умирает.– Отдай мне оружие!Но прошлое не отпускало. Йен опять видит бегущую девочку. За нею гонятся всадники, настигают, смеются.– Слишком молода! – кричит один.– То, что надо!Девочка оборачивается. В руках у нее пистолет. Всадник кричит от боли. Девочка. Энни.Он видит, что случилось в следующее мгновение. Он не может их остановить. И кричит, кричит, ничего не слыша. Девочка падает.– Йен!– Оружие! – взревел Уэзерли.Йен видит ее глаза. Видит в них ярость, страх, гордость.– Я люблю тебя, Энни, – говорит он. Она улыбается.– Я люблю тебя, Йен.Она произнесла его имя, и он понял больше, чем она сказала. Она любит его… она в него верит. В его умение и ловкость. В то, что он выстрелит… и она останется жива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23