– Вообще-то я даже не хочу, чтобы он меня целовал. – Эстелла поморщила носик. – Он пытался, ты знаешь, уж много раз. И если это то, к чему ведут поцелуи...
– Послушай, Эстелла. Когда ты встретишь свою настоящую любовь, то будешь говорить совсем иначе. Ты будешь дрожать от удовольствия, когда он будет целовать тебя. Ты захочешь обнимать его, даже лечь с ним в постель. Тебе будет хотеться этого так сильно, что ты не сможешь думать ни о чем другом. – Генриетта закончила и сморгнула. Она никогда не говорила ничего подобного за всю свою жизнь. Почему она была так уверена в этом?
Из-за Феликса?
Из-за капитана Кинкейда?
Невозможно.
– Это значит, что человек влюбился? – спросила Эстелла. Генриетта уверенно кивнула:
– Мне так кажется. Разумеется, есть еще и другие вещи. Но без страсти никак нельзя.
– Значит, я совершенно точно не влюблена в Баклуорта. – Озорное выражение появилось на лице Эстеллы. – И именно это ты чувствуешь по отношению к капитану Кинкейду?
Генриетта рассмеялась:
– Ах ты, бесенок! Нам обеим нужно переодеваться к театру, иначе мы опоздаем.
Дорога в театр была заполнена недовольными комментариями тети Филиппы по поводу капитана Кинкейда.
– Это просто невозможный молодой человек! – возмущалась она. – Человек, не соблюдающий правила хорошего тона. Настоящая леди не должна обращать на него ни малейшего внимания. А то вы его только поощряете. Эта ужасная статуя служит прекрасным тому доказательством. Прислать такую вещь! Каково?! – Тетю Филиппу всю передернуло. – Генриетта, ты всего лишь два раза поговорила с ним, и он уже считает себя вправе... – Она погрозила указательным пальцем девушкам, сидящим на противоположном сиденье. – Вы обе будете стараться избегать его любой ценой.
Когда женщины прибыли в театр, тетя Филиппа зорко огляделась вокруг – а вдруг от куда-нибудь покажется капитан? Заводя свое маленькое стадо в ложу, она подозрительно огляделась, как будто сзади на них мог напасть кровожадный волк.
Зал был набит людьми высшего света, прихорашивавшимися и болтающими о том о сем. Генриетта устроилась в бордовом бархатном кресле, нащупав рукой книгу в вышитом бисером ридикюле. Если пьеса окажется скучной, Феликс ее спасет.
Она заметила своего брата Джеймса в ложе напротив и широко улыбнулась. Они с Джеймсом всегда были очень близки, но вот уже несколько недель Генриетта его не видела. У него был маленький дом в городе рядом с офисом «Херон энд Бич трейдинг энтерпрайзиз», где он сам служил юрисконсультом. Генриетта помахала брату, и через несколько минут он вошел в их ложу вместе со своим фатоватым другом Эллиотом, графом Монтегю. С недавних пор молодые люди стали неразлучны, к большому неудовольствию Монстра.
Молодые люди поприветствовали тетю Филиппу и обняли Генриетту и Эстеллу.
– Хорошо, что вы пришли, – объявил Эллиот. – Говорят, эта постановка «Ричарда Второго» – просто чудо.
Джеймс, стройный молодой человек с темными волосами, нежно улыбнулся своей младшей сестре.
– Знаешь, когда мама написала, что ты сбежала из дома к тете Филиппе, я ужасно обрадовался. – Он нагнулся и прошептал Генриетте на ухо: – Я с тобой, Генриетта. Не дай отцу выдать тебя за этого чертового священника.
– Мисс Перселл, – обратился к Генриетте Эллиот, растянув улыбку до ушей, – барон Уэсли Тидфил только что сказал мне, что его друг, капитан Кинкейд, просто сходит по вас с ума.
– Да? – удивилась Генриетта, почувствовав, как екнуло сердце.
– Право, лорд Монтегю, – тетя Филиппа демонстративно поджала губы, – с нас такого рода сведений уже достаточно.
Эллиот улыбнулся и пожал своими узкими плечами. Молодые люди пообещали заглянуть как-нибудь вечером и ушли.
Глядя вслед удаляющимся юношам, Генриетта вдруг поняла, что именно может быть одним из мотивов, побуждающих ее отца выдать дочь за Туакера. Отцу было известно, что Джеймс вряд ли когда-либо женится и заведет детей. Возможно, отец пообещал Туакеру сделать его наследником вместо Джеймса.
А Туакер? Как мог он быть таким грубым и отчаявшимся, чтобы пытаться принудить женщину выйти за него? Генриетта содрогнулась и, хотя в театре было тепло, поплотнее закуталась в кашемировую шаль. Возможно, Туакеру хватило обещания титула эсквайра, чтобы забыть обо всех приличиях. Каким бы скромным он ни был, это был все же титул, которого Туакеру, как младшему из нескольких сыновей, от своего отца не унаследовать. К тому же к титулу прилагались обширные земли и дом в Йоркшире. Если Генриетта выйдет за него замуж, он будет кое-чем обладать.
Нет. Это абсурд. Даже Туакер не стал бы жениться только из жадности.
С грустью Генриетта поняла, что Монстр вполне мог бы лишить Джеймса, своего единственного сына, наследства. Джеймса, который по закону должен был однажды стать сквайром Перселлом. Ее глаза наполнились слезами.
– А твой отец и его марионетка тоже здесь, – заметила тетя Филиппа, глядя в театральный бинокль, и указала на места в партере. Туакер сидел прямо, одетый во все черное, рядом с похожим на жабу отцом Генриетты (его темно-зеленый пиджак лишь подчеркивал это сходство). Туакер пристально осматривал ложи, явно выглядывая кого-то.
Генриетта невольно сжалась и отпрянула назад.
– Надеюсь, сюда они не пойдут! – резко проговорила тетя Филиппа. – Бог видит, как я хотела бы избежать сцены.
Свет в зале погас, вспыхнули огни рампы, и спектакль начался. Хотя зрители, казалось, этого не заметили. Они болтали и ходили друг к другу в ложи, не обращая ни малейшего внимания на мелодраматические речи, произносимые на сцене. Даже обещание поединка на шпагах и несколько живых лошадей, переминающихся с ноги на ногу, не могли привлечь их внимания.
Генриетта была благодарна судьбе, что Монстр и его Миньон не могут ее видеть.
– Привет, капитан. – Не привыкший к разного рода формальностям, лорд Питер Тиллингем протянул свою мясистую руку Брендану вместо того, чтобы поклониться, и провел его в свою ложу. Дочь лорда сидела рядом, широко улыбаясь. Брендан задумался, не достанет ли она сигарету из пухлого ридикюля и не зажжет ли ее прямо здесь.
– Вы должны приехать в Брайтвуд-Холл, капитан, – проговорила мисс Тиллингем. – Мы только что узнали, что наша чемпионка, Кемблширская Гроза, родила замечательную кобылку. – Даже театральный наряд девицы был отделан по-особенному: обилие украшений из шнура и медных пуговиц создавало впечатление конской сбруи.
– Да, приятель, приезжай к нам, – вторил дочери лорд Питер, ударив Брендана по плечу. – Мы покажем тебе, чем мы живем.
– Лошадей? – Брендан вспомнил милую гнедую кобылку, проигравшую его черной.
– Вам понравится там, капитан. Ну скажите, что приедете, – взмолилась мисс Тиллингем. Лорд Питер повернулся к дочери:
– Знаешь что, Джесс? Думаю, пора нам опять влиться в вихрь развлечений. Почему бы не устроить званый вечер? Такое импровизированное событие, знаешь ли. А то Лондон становится несколько скучным в эти дни.
– Папа! Это замечательная идея. Давай! – обрадовалась мисс Тиллингем.
Брендан заметил, что отец и дочь смотрят на него, словно ожидая чего-то.
– Замечательная идея, – согласился он и при этом струпом представлял себе, во что ввязывается. Обычно Брендан старался любой ценой избегать участия в вечеринках и балах.
– Вы полюбите там все, – прошептала мисс Тиллингем ему на ухо. – Я сама познакомлю вас с нашей программой по разведению.
Первый акт закончился, занавес опустился, и в зале зажегся свет. Генриетта, ослепленная им, заморгала. Ей нужно сбежать в дамскую комнату, прежде чем Монстр заметит ее.
– Сюда идет Баклуорт, – весело сообщила Эстелла, толкнув Генриетту в бок своим острым локотком.
Спенсер Баклуорт вошел в ложу и почтительно поклонился:
– Миссис Хэнкок, можете ли вы оказать мне честь, позволив сопровождать вашу дочь и племянницу в фойе за угощениями.
Тетя Филиппа ничего не сказала и лишь недовольно нахмурила брови.
– Ну пожалуйста, мама. Нельзя же запирать Генриетту и выкидывать ключ от комнаты только потому, что какой-то мужчина в нее влюбился.
– Двое мужчин, – заметила тетя Филиппа недовольно. – Двое весьма неподходящих мужчин.
– Я буду защищать мисс Перселл, не щадя жизни. – Баклуорт вытянулся в струнку, его мальчишеское лицо вдруг стало серьезным.
– Ладно. Идите и веселитесь. – Тетя Филиппа снисходительно улыбнулась. – Но, Баклуорт, вы несете личную ответственность за любые неприятности. Вы должны защищать девушек от этого отвратительного Туакера и ненормального Кинкейда.
Юноша под руку со своими юными спутницами прошествовал в фойе.
Лорд Баклуорт стал проталкиваться сквозь толпу к столику с угощениями, а Генриетта и Эстелла остались скучать у колонны.
– И, вот мы снова служим украшениями стены, – простонала Эстелла.
– Не совсем, – ответила Генриетта, хитро улыбаясь. – Если мы и украшаем стены, то не в одиночестве – нас со всех сторон окружают поклонники.
Эстелла усмехнулась:
– Насколько же лучше было в старые времена, когда ни один из молодых людей еще не заметил нас.
Девушка вздохнула, вспоминая то благословенное время.
– Если не ошибаюсь, лорд Баклуорт обратил на тебя внимание на первом же балу и с тех пор ни разу не оставлял тебя одну.
– О Боже! Не оборачивайся, вон Туакер! И он идет сюда! – Эстелла испуганно схватила Генриетту за руку. – Не бойся, Я сумею спровадить его отсюда. – Она сделала движение рукой как будто смахивала надоевшее насекомое.
Генриетта заставила себя улыбаться. Туакер и впрямь выглядел как таракан. Как только он подошел достаточно близко, Эстелла яростно прошипела:
– Убирайтесь! – И даже занесла руку, в которой держала розовый ридикюль, словно намереваясь ударить его.
Туакер с ненавистью взглянул на нее:
– Я не собираюсь никуда уходить, потому что желаю поговорить с моей невестой.
– Я не ваша невеста, сэр, – сухо ответила Генриетта. Туакер принял суровый вид.
– Клянусь всем, что есть законного на земле и святого небе вы моя невеста. И скоро ты будешь согревать своим телом мою постель и носить в себе плод, порожденный мной.
– Никогда!
– Ах, как приятно видеть вас здесь, мисс Перселл, мисс Хэнкок, – раздался вдруг рядом мужской голос.
Все трое обернулись на голос и увидели капитана Кинкейда, облаченного во все черное. Он учтиво поклонился и улыбнулся.
Генриетта вдруг вся вспыхнула, а сердце ее забилось сильнее. Вспомнив присланную ей золотую статую, она смущенно потупила взор.
– А вы, должно быть, молодой человек, – преподобный Сесил Туакер, о котором говорят все в обществе? – спросил капитан Кинкейд. – Из дебрей Йоркшира?
– Уверен, сэр, что никто обо мне не знает.
– Ну тогда, – Брендан коротко кивнул, – капитан Кинкейд, к вашим услугам.
Генриетта смотрела на капитана, открыв рот. Он только что подмигнул Эстелле или ей показалось?
– Вообще-то все вас знают, Туакер, – продолжал капитан Кинкейд. – Да всего несколько минут назад старик Хорсфорд, вон он там стоит, сказал мне: «Не преподобный ли это Туакер из Лейдиз-Филд в Йоркшире? Священник, который пытается навязать себя невинной молодой девушке? Тот, который собирается жениться, если нужно, даже силой, на прекрасной мисс Генриетте Перселл?»
Лицо Туакера побагровело.
– Как смеете вы, нахальный ирландский выскочка... – Капитан Кинкейд тихо рассмеялся:
– Вы, должно быть, один из тех людей, кто, как терьер, не осознает своего маленького роста и слабости.
– Убирайтесь отсюда, или я...
– Или вы – что? – Капитан Кинкейд с вызовом скрестил руки на груди и сделал шаг вперед. – Многие бордер-тeрьеры окончили свою жизнь в зубах того животного, на которого накинулись.
Туакер отступил назад и наткнулся на колонну. Он смерил Генриетту взглядом и проскрипел:
– Я поговорю с тобой позже, Гетто.
– Честно говоря, преподобный, – спокойно заметил капитан Кинкейд, – я так не считаю. Мне кажется, мисс Перселл не склонна принять ваше щедрое предложение руки и сердца. – Брендан подошел к Туакеру и посмотрел на него с презрением.
Генриетта как завороженная следила за тем, как Туакер весь сжался, резко повернулся и смешался с толпой.
– Просто замечательно! – воскликнула Эстелла. – Вы наш герой! – Она бросила строгий взгляд на кузину. – Не правда ли, Генриетта?
Генриетта коротко кивнула:
– Разумеется. Спасибо, капитан. Только боюсь, что он вернется.
– Возможно. – Брендан слегка пожал плечами. – Но по крайней мере не сегодня.
Генриетта чувствовала взгляд его ярко-голубых глаз на своем лице, но не могла заставить себя посмотреть на него. Эта статуя...
– Не хотели бы вы прогуляться со мной, мисс Перселл? – спросил Брендан.
– Да, – обрадовалась Эстелла, – иди, Генриетта. Я подожду тебя здесь.
– Боюсь, это невозможно, капитан. Моя тетя запретила...
– Не беспокойся о маме, – настаивала Эстелла. – Я прикрою вас. – Она хитро улыбнулась. – Опять.
Генриетта строго взглянула на кузину:
– Ты что, забыла его подарок? Его щедрый подарок? – Капитан в недоумении посмотрел на Генриетту, заметив на себе ее злой взгляд.
– Мой подарок? – спросил он и сдвинул брови. Неужели он еще, кроме всего прочего, притворщик и лжец, подумала Генриетта, а вслух спросила:
– Вы хотите сказать, что ничего не знаете о статуе? – Брендан прислонился к колонне со скучающим видом и покачал головой.
Генриетта зло сжала зубы. Он такой хороший актер, что ему следовало пойти на сцену.
– Возможно, он не знает о статуе, – прошептала Эстелла. – Может быть...
Именно в этот момент вернулся лорд Баклуорт с двумя бокалами миндального ликера. Увидев капитана Кинкейда, он произнес, запинаясь:
– Знаете, вам лучше удалиться до тех пор, пока миссис Хэнкок не успокоится. Она почему-то очень злится на вас.
Капитан Кинкейд ничего не ответил и лишь вопросительно взглянул на Генриетту. Их глаза наконец-то встретились, но она нахмурилась и поспешно отвернулась. Даже не попрощавшись, капитан резко развернулся и ушел.
Баклуорт буквально раздувался от гордости за себя.
– Так-то лучше. Больше он не вернется.
Генриетта поспешила подавить в себе странное чувство сожаления.
– Вам нравится пьеса, мисс Хэнкок? – поинтересовался Баклуорт, глядя на Эстеллу с обожанием.
– Очень, а вам? Как вы ее находите?
– Сцены фехтования просто потрясающие.
– Согласна. – Эстелла кивнула. – Мне нравятся мужчины, умеющие обращаться со шпагой.
Генриетта недовольно посмотрела на кузину. Она уже чувствовала, куда та клонит. Но Эстелла делала вид, что не замечает взгляда кузины.
Баклуорт нервно переступил с ноги на ногу.
– Вам нравится фехтование? – Эстелла широко открыла глаза.
– Я обожаю фехтование.
– Я. и сам умею довольно неплохо фехтовать, – заявил Баклуорт, раскачиваясь на каблуках вперед-назад. – Возможно, вы позволите мне когда-нибудь продемонстрировать свои умения?
– О-о-о! – Эстелла всплеснула руками. – Как бы я хотела увидеть, как вы фехтуете!
«Одна из хороших вещей, которые ты получаешь, живя в Англии, это французское шампанское», – подумал Брендан.
Сделав небольшой глоток, он задумался над тем, почему встреча с мисс Перселл и этим женоподобным Туакером так его взволновала. Брендан непроизвольно сжал свободную руку. Ему не хотелось бы бить человека, который в два раза меньше по росту, но этот священник просто напрашивался.
– О! – раздался удивленный голос девушки, столкнувшейся с Бренданом. Он помог ей восстановить равновесие, окинул быстрым взглядом ее белокурые локоны, голубые глаза и лицо, как у фарфоровой куклы. – Прошу прощения, сэр, – проговорила девушка, смущаясь.
– Не стоит, – ответил Брендан.
Юная красавица потупила взгляд и осталась стоять на месте. Казалось, она и не собиралась никуда уходить.
– Эмили, вот ты где, – послышался голос молодого человека, возникшего рядом. Он выжидающе посмотрел на Брендана. – Сэр! А вы?..
– Капитан Кинкейд, – представился Брендан, гадая, что тут происходит.
– А! – Молодой человек бегло окинул оценивающим взглядом фигуру Брендана. Должно быть, он остался удовлетворен увиденным, поскольку сказал: – Лорд Нортгемптон. Позвольте представить вам мою сестру, мисс Эмили Нортгемптон.
Генриетта сказалась больной, чтобы не сидеть в ложе во время второго акта. Устроившись на обитой скамье в дамской комнате, она вытащила из ридикюля свои очки и «Индийский тантризм».
Тантризм, читала она, это религиозный культ эротизма. Существует множество древних храмов богинь плодородия, где разыгрывались оргии между добровольными последователями этой религии. Англичане обычно считают своей заслугой то, что им удалось привести эту религию к гибели, хотя Феликс Блэкстон не был уверен, насколько успешны оказались их попытки в этом направлении..В восточной части Индии все еще существовали подпольные группы, исповедующие тантризм.
Интересно, откуда Феликс знал об этом?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31