Патрик перевел дух.— А я-то все гадал, чем же ты занимаешься по четвергам с Брэддоном.— Иногда он тоже присутствовал, — призналась Софи, — но под моим строгим присмотром. — Она улыбнулась. — Брэддон ведь как щенок, так и вертит хвостом рядом с Мадлен.— Боже мой, каким же я был ослом, — Патрик крепко сжал плечи жены.— Ты… Ты… Неужели ты ревновал? — поразилась Софи, поднимая голову, чтобы посмотреть ему в глаза.Вначале Патрику пришла в голову нелепая мысль отрицать это. Но они дали слово отныне быть искренними друг с другом.— Ревновал? — Он легонько коснулся губами ее губ. — Это не то слово. Да меня ревность буквально сжигала.— Но… я думала, что у тебя есть любовница!— Вот-вот, хорошо, что напомнила. Я давно хотел тебя спросить. Откуда ты взяла эту черноволосую красавицу?Софи забавляла глупая ревность Патрика.— Шарлотта говорила, что ты ревнуешь к Брэддону, но я не могла в это поверить. — Неожиданно ее глаза расширились. — Патрик! Патрик, послушай. А ведь твоя черноволосая любовница, наверное, Шарлотта!Патрик засмеялся:— Этого еще не хватало.— Дело в том, что Генри… он однажды видел тебя с красивой черноволосой женщиной, высокой…— Все понял. — Патрик оживился. — До отъезда в школу Генри ни разу не видел Алекса, он даже не знал, что у меня есть брат-близнец. Хм, теперь ты знаешь, как не доверять мужу. — Он укоризненно посмотрел на Софи, а затем прижался лбом к ее лбу. — Послушай, Софи, какие же мы с тобой идиоты. Разве нельзя было просто поговорить?— Я не могла. — Она потерлась носом о его нос. — Потому что считала, что ты такой же, как мой отец. Так что задавать какие-то вопросы просто не было смысла. Я была благодарна хотя бы за то, что ты не бегаешь за каждой юбкой прямо в танцевальном зале, в моем присутствии. Да и не считала, что имею право предъявлять какие-то претензии.— У тебя есть на это полное право. Ведь ты моя жена.— Но относительно моих поездок с Брэддоном ты тоже не предъявлял никаких претензий, — мягко напомнила Софи. — Кстати, Брэддон все беспокоился, а я уверяла его, что тебе это все безразлично.— Я тоже не мог, — ответил Патрик. — Как можно было запретить тебе видеться с Брэддоном? Ведь если бы не мое несносное поведение, ты бы сейчас была замужем за ним.От одной только мысли о такой возможности у него защемило сердце.— Софи, — спросил он неожиданно, — а почему ты считаешь, что я не должен был поверить в твою влюбленность в Брэддона? Многие женщины находили его привлекательным.— Брэддон, наверное, действительно привлекательный, — отозвалась Софи. Она обхватила ладонями лицо Патрика и на чала поглаживать губами его губы. — А вы, сэр, разве не привлекательны? Вы отчаянный спорщик и приходите к смехотворным заключениям. Вы демонстративно игнорируете меня, а после этого настаиваете, что на самом деле день и ночь думали только обо мне. — Она понизила голос. — Вы возбуждаете меня до самого последнего предела, а затем внезапно оставляете, даже не объяснив почему. Вам жалуют герцогство, и вы забываете мне об этом сказать. Вас очень трудно понять, сэр. И еще труднее понять меня, почему я вас так сильно люблю.К своему ужасу, Патрик почувствовал, что на его глаза наворачиваются слезы. Он опрокинул ее на спину и приник губами к ее губам.— А вот мне на вопрос, почему я тебя люблю, Софи, ответить совсем нетрудно. — Он возобновил поцелуй. — Ты чертовски привлекательна.— М-м… — ответила жена, пробежав пальцами по его спутанным кудрям.— Отныне, — прошептал Патрик, — я всегда буду с тобой. И телом… и душой.Софи загадочно улыбнулась.— И тебя не смущает моя образованность?— Нисколько, — признался Патрик.— Знаешь, — оживилась Софи, — успех Мадлен меня вдохновил настолько, что я решила попытаться сделать герцога Гизла настоящим герцогом.— А мне казалось, что этот герцог самый что ни на есть настоящий. — Патрик поцеловал ее снова.— Не совсем, — заметила Софи. — Ему не хватает ощущения собственной значимости. Его карета обита простым голубым шелком, на ней нет никакого герба. Он позволяет дерзить слугам и не нюхает табак.— А вот это увольте. Терпеть его не могу.— Не важно. — Она засмеялась. — У всех настоящих герцогов есть своя персональная нюхательная смесь. В магазине она обычно выставлена на видном месте, и никто не может ее купить.— Мне кажется, герцогиню тоже нужно немножко воспитать, сказал Патрик, пробежав рукой по телу жены.— Чего ее воспитывать, — миролюбиво проговорила Софи. — Я слышала, что она превратила в графиню даже дочь торговца лошадьми.— Воспитывать ее нужно в том смысле, что она не всегда говорит герцогу правду, — сказал Патрик.Намек на серьезность в его глазах заставил Софи встревожиться.— Про Мадлен я тебе никак не могла рассказать, Патрик. Так что не обижайся.— Я не об этом. — Патрик сел и попытался пригладить свои волосы. — Помнишь, ты рассказывала мне о путешествии Коцебу по Сибири? В библиотеке.Софи недоуменно пожала плечами:— Ну, помню.— Так вот, я пошел в книжный магазин Уотера и попросил эту книгу. Оказалось, что английского издания не существует.Софи слегка порозовела.— Скоро должен выйти перевод, сделанный преподобным Бресфоргом.— Вот и отлично. Подаришь мне на Рождество. — Он улыбался, но голос был твердым. — И еще. Вчера я получил письмо от лорда Брексби. Байрак Мустафа никакой не турок, хотя его мать, кажется, была турчанкой. Он обыкновенный английский уголовник, известный под фамилией Моул.Глаза Софи сделались круглыми.— Зачем же они принесли эту чернильницу?— Месье Фуко и мистер Моул — платные агенты императора Наполеона, — с удовольствием сообщил Патрик. — С помощью чернильницы они намеревались убить Селима. Она взрывается.— Чернильница взрывается?! — охнула Софи.— Да, дорогая жена, чернильница была начинена взрывчаткой. — Патрик потрогал вздернутый носик Софи. — Наполеон намеревался организовать международный скандал, в результате которого Турция обязательно объявила бы Англии войну. Ему и в голову не приходило, что его приспешники столкнутся с такой умной и образованной женщиной, как моя жена. Поздравляю, Софи, ты их разоблачила. — Патрик заглянул ей в глаза. — Почему ты мне не сказала?— Понимаешь, моя мама… — Софи замялась. — Она настаивала, что ни один мужчина не станет терпеть жену, которая знает больше, чем он. И пугала меня, что если ты обнаружишь, что я синий чулок…— Какой еще синий чулок? — Патрик с восхищением смотрел на красавицу жену. После сна на открытом воздухе, в простом платье, она все равно выглядела, как с обложки журнала мод.— А я, узнав, что ты можешь говорить по-немецки, отчаянно загордился, — сказал Патрик. — Сомневаюсь, что у кого-нибудь в Лондоне жена может говорить по-французски, по-валлийски, по-турецки и по-немецки!Она молчала.— О Боже, — шутливо всполошился Патрик. — Я, наверное, что-то пропустил. Так сколькими же языками владеет герцогиня Гизл?Лицо Софи порозовело еще больше.— Ну, итальянский не в счет, потому что он близок к французскому.— Да-да, мне следовало бы самому догадаться, — с улыбкой проговорил Патрик. — Я вспомнил, ты знала, как правильно произносится Ливорно.Софи заулыбалась.— Прошу продолжать. — Патрик не сводил с нее глаз.— Я знаю также немного португальский и немного голландский, — неохотно призналась она.— Немного? — Он наклонился и секунд на тридцать припал к ее губам. — То есть свободно.— Нет. В голландском у меня совершенно нет практики.— Это все?— Все. — Она встревоженно посмотрела на мужа. — Ты сердишься?— Почему я должен сердиться, Софи, любовь моя? — удивился он. — Мне нравится путешествовать, а тут такое счастье — жена знает языки. Я считаю, что мне чертовски повезло. Особенно меня радует, что ты говоришь по-турецки. — Он заметил в ее глазах немой вопрос. — Наверное, ты забыла, нам ведь в следующем месяце отправляться в Оттоманскую империю. Впрочем, я бы все равно взял тебя с собой, знаешь ты турецкий или не знаешь, потому что не хочу с тобой расставаться, любовь моя.— О, Патрик, — выдохнула Софи. — Это так чудесно.— А кроме того, — шепнул он, — когда твои нежнейшие губы мило шевелятся, произнося мудреные иностранные слова, я буквально схожу с ума от желания. У меня к тебе только одно условие.— Какое?— Ты должна будешь любить меня вечно.Она засмеялась:— Я полагаю, за этим дело не станет.— Но если ты опять соберешься с Брэддоном на прогулку, я устрою тебе такой скандал…— А если ты не придешь домой до четырех утра, — перебила его Софи, — то узнаешь, какая я фурия.— Но это еще не все, — прошептал он, ластясь к Софи. — Ты должна будешь подарить мне по меньшей мере пятерых детей.— Неужели ты это серьезно, Патрик? — Ее глаза наполнились слезами.— Софи, понимаешь, я… я полюбил нашу маленькую Фрэнсис сразу же, как увидел. И сейчас только и мечтаю о другом ребенке.По щекам Софи потекли слезы.— Глупая жена, — пробормотал Патрик. — Чего ты расплакалась? Радоваться надо. — Он нежно собрал губами слезы, а его рука в это время начала понемногу ласкать восхитительную бархатистость внутренней стороны ее бедра.Высоко над ними в лазоревом небе лениво проплывали маленькие аккуратные облака. Всего несколько штук. Где-то неподалеку, видимо, было гнездо диких пчел, их теплое жужжание смешивалось с веселым стрекотом кузнечиков и радостным щебетанием птиц. Она закрыла глаза. Вот это, наверное, и есть те самые заветные мгновения настоящего счастья. Эпилог Декабрь 1807 года Глубокой ночью Софи внезапно проснулась и некоторое время сонно наблюдала за танцем теней на стене, создаваемых пламенем огня в камине. За окном стоял необычно холодный декабрь, но в спальне было тепло.Только через-несколько минут она услышала тихие булькающие звуки на фоне сдавленного смеха. Софи скосила глаза на высокое кресло-качалку рядом с камином. Оно медленно покачивалось.— Патрик.— Мы здесь.Софи улыбнулась и подложила под голову еще одну подушку. Эту великолепную кровать из красного дерева они привезли из Турции. Патрик присмотрел ее во дворце одного паши и с большим трудом уговорил продать. Возвратившись домой, он, как и обещал, убрал кровать из спальни Софи, заявив:— Герцогиня Гизл и ее преданный супруг непременно должны спать вместе на этом величественном ложе. — После чего увлек Софи за шелковый полог.С кресла-качалки донеслась еще одна переливчатая трель.— Патрик, зачем ты ее разгуливаешь? — сказала Софи, слушая смех малыша. — После игр с тобой она не заснет.— Заснет, и еще как. — Патрик посмотрел на дочку с обожанием. — Ты будешь спать? И нечего на меня так смотреть. Раз мама сказала спать, значит, спать.В ответ ребенок пронзительно заверещал.— Вижу, что пришло время, — задумчиво проговорил Патрик.Он поднялся и понес к постели спеленатое дитя, ухитряясь по дороге потереться носом о миниатюрный носик дочери.— Ой! — Маленькая ручка захватила прядь его волос.— Кого ты мне принес? Кэтрин?— Ну и мать нам с тобой попалась, — произнес Патрик с шутливой досадой. — Не может узнать собственное дитя. — Он передал младенца Софи. — Неужели ты не узнаешь эту маленькую озорницу? Конечно же, это Элла.Как будто понимая, о ком идет речь, Элла перестала улыбаться и с серьезным личиком выжидательно смотрела на мать.— Сейчас, сейчас. — Софи распахнула ночную рубашку. — Держи, милая.Муж уселся рядом на постель и начал с восторгом наблюдать за кормлением.— А наша Кэтрин спит сном праведницы. Няня считает, что малышка будет спать до утра.— Она оптимистка.— Для няни это неплохо, — отозвался Патрик. — Но ты заметила, что даже она по поводу Эллы такого оптимизма никогда не проявляла?Софи любовно посмотрела на маленькую Эллу, с упоением сосущую грудь.— Безобразница. Ну что с ней поделаешь, не хочет спать голодная.— Перед этим ей еще нужно вдоволь поиграть и посмеяться, — добавил Патрик.— Я думаю, она так много ест, потому что маленькая, — предположила Софи. — Вспомни, какой родилась Кэтрин, а какой Элла.— Но, мне кажется, за последние три месяца она уже догнала сестру. Посмотри на этот животик. — Он нежно похлопал пальцем по круглому животику Эллы. — Кстати. — Патрик лукаво посмотрел на жену. — После того, как ты заснула, пришло письмо.Глаза Софи засияли.— От папы?— Да-да. Твоя мама снова стала мамой. Джордж сообщает, что роды продолжались четыре часа, но, слава Богу, все закончилось благополучно. Мать и дитя чувствуют себя нормально. — Патрик улыбнулся. — Так что, моя милая, по сравнению с мамой ты, можно считать, отделалась легким испугом.Сколько он натерпелся страхов, об этом, наверное, не стоит и говорить. Тем более что на этот раз живот Софи раздался еще сильнее. Зато близнецы родились быстро и практически безболезненно. Доктор Ламбет только-только прибыл, как начались схватки. Он даже не успел приказать Патрику покинуть комнату. Вслед за Кэтрин доктор с веселым смехом поймал головку Эллы, которая спешила догнать сестру. При воспоминании об этих мгновениях сердце Патрика до сих пор наполнялось невероятным счастьем.— И кто же у меня, сестра или брат?— У них родился мальчик, так что твой папаша, наверное, сейчас на седьмом небе. Еще бы, у него теперь есть наследник. Александр Джордж, будущий маркиз.Софи вопросительно посмотрела на Патрика:— Тебе, наверное, тоже захотелось иметь наследника?— Не в этом дело. Но поскольку с девочками получилось так легко, я действительно подумываю о сыне. Не о наследнике, а о сыне. Помнишь, доктор Ламбет сказал, что у тебя бедра, как у крестьянки.Софи засмеялась.— Только не знаю, Патрик. Смотри сам — Шарлотта родила третью дочку, у нас с тобой близнецы, надо вспомнить также и Фрэнсис. Так что вы с братом уже произвели на свет шестерых девочек. Может быть, так оно будет продолжаться и дальше?В ответ Патрик рассмеялся и поцеловал жену в щеку.— Любое предположение следует проверять на практике. Элла что-то пробормотала и погрузилась в крепкий сон.— Давай я отнесу ее в детскую. — Патрик ловко взял маленькую дочку на руки.— Зачем? Ведь можно позвонить Бетси, — сказала Софи, с улыбкой глядя на мужа.— Мне нравится возиться с дочерьми. И вообще, когда я был маленьким, то говорил отцу, что хочу быть лакеем. У них такие красивые ливреи.— И что он ответил?— Не помню. Скорее всего разозлился. Патрик ушел.Только она заснула, как дверь спальни снова отворилась.— О Боже, — простонала Софи. Теперь он держал двух младенцев.— Это тебе, — произнес Патрик с неприличной веселостью и протянул кричащее краснощекое дитя.— На сей раз это Кэтрин? — пробормотала Софи, протягивая руки.— Правильно полагаешь, — согласился Патрик. — Это действительно Кэтрин. — Продолжая баюкать Эллу, он сбросил туфли и лег на постель рядом с женой.После того как Кэтрин взяла грудь, Софи укоризненно посмотрела на мужа и кивнула на Эллу. Патрик виновато улыбнулся:— Понимаешь, вижу, няня с Бетси крепко спят, одна в кресле, другая в кроватке. А Кэтрин только что проснулась. Я испугался, что она поднимет крик и разбудит Эллу, так что взял и принес их обеих.— Эллу надо было оставить в колыбельке, — сказала Софи с шутливой строгостью.— Она у нас будет замечательная красавица. — Патрик вглядывался в маленькое личико Эллы. — Придется запастись тростью, чтобы отгонять джентльменов.Софи задумчиво посмотрела на маленькую дочку. Близняшки были одинаковыми, как горошины в стручке. У обеих изящно выгнутые брови (это от папы) и шелковистые золотисто-рыжие локоны (от мамы). На секунду у нее мелькнула мысль, что первая дочка, маленькая Фрэнсис, если бы выжила, наверное, была бы такой же красивой.Патрик поцеловал жену в ухо.— Она была очень красивая, но по-другому. У нее были твои брови.На глазах Софи заблестели слезы. Она благодарно прислонилась к мужу.— Не плачь, — нежно прошептал он.Софи подняла глаза, их взгляды встретились. В них была печаль по утраченной дочери, которую они не переставали любить. Неожиданно она поняла, что горе, орошенное целебным бальзамом любви, связывает их крепче, чем любые клятвы у алтаря.— Какое счастье иметь мужа, который умеет читать твои мысли, — Софи потерлась щекой о плечо Патрика.Тот понимающе кивнул:— А хорошая жена тоже должна знать, о чем думает муж.— Ты думаешь о завтраке?— Нет.Кэтрин насытилась и заснула. Патрик вздохнул:— Отнесу их обратно в детскую.Когда он вернулся, Софи еще не спала.Патрик остановился перед постелью, любуясь усталой, но по-прежнему прекрасной женой.— Так ты решила, о чем я думаю?— Может быть… — Она изобразила глубокую задумчивость. — Знаю! Ты думаешь о «Софи»! — Новый корабль Патрик назвал в честь жены.Он лег рядом на бок.— Завтра «Софи» прибывает из Китая. Мне действительно не терпится подняться на борт.После кормления девочек белая кружевная рубашка Софи оставалась слегка распахнутой. Патрик нежно потянул край, обнажив грудь с розовым соском.— Но все же скажи мне, моя любовь, о чем я думаю?— Не знаю точно, но… — Она придвинулась ближе и обвила руками его шею.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39