Взгляд Джорджа заставил ее прикусить язык. Нельзя забывать, что лучше не говорить лишнего. И без того она постоянно командует братьями, указывает, что нужно делать. Вряд ли может понравиться, что их тренирует какая-то чужая женщина, даже если ее замечания и достаточно справедливы!
— Тебя в нем что-то не устраивает?
— Нет, во всяком случае, не его рука. Просто ты любишь своих братьев, даже будучи ими недоволен или сердит на них. А Джефф не такой.
Ну вот, опять. Когда, наконец, она научится не выкладывать сразу все то, о чем она думает?
— Ты ошибаешься. Джефф единственный, кто печется о семье. Совсем не я. Я ведь только из-за него вернулся домой.
— А как бы ты мог поступить иначе?
— Вернулся бы в армию и воевал с индейцами.
Его ответ так шокировал Розу, что она с трудом подбирала слова.
— Но это означало бы перейти на сторону армии Союза! — Она не верила, что он способен на это после того, как четыре года прослужил в войсках конфедерации.
— Это означало бы вступить в армию Соединенных Штатов, — поправил Джордж. — Я всегда мечтал о карьере военного. Скорее всего, я так и сделаю, когда смогу уехать отсюда.
— Но ведь будет очень трудно содержать жену, воспитывать детей, служа в армии?..
— Я не собираюсь ни жениться, ни иметь семью.
Роза задохнулась. Пораженная, она не могла прийти в себя. Он думал только о семье, и для нее казалось естественным, что он хочет иметь свою собственную…
— Я думала… у тебя так много братьев… и ты так заботишься о них…
— Именно поэтому я и не хочу иметь семью, — ответил Джордж. — Я знаю, какой обузой мы были для матери и отца. Ради чего? Семеро сыновей, которые не могут ужиться друг с другом! Меня это мало привлекает.
— А почему армия? — спросила Роза. Она была не в состоянии свыкнуться со словами Джорджа.
— Это единственное, что я умею делать хорошо. К тому же там я смогу пользоваться свободой в том, что делаю.
— А ты не будешь тосковать по дружескому теплу и любви, которые дает семья?
— Ты никогда не была в армии и не знаешь ничего о настоящей мужской дружбе, которая рождается в бою. Ты доверяешь свою жизнь другому, потому что он тоже готов отдать жизнь за тебя, Эти чувства столь же сильны, как и любовь между мужчиной и женщиной, хотя они и не предполагают тягостных обязательств с обеих сторон. Ведь жена и дети — это ярмо на всю жизнь. Они забирают твои силы, пьют твою кровь. Ты их жертва и добыча!
Зак подогнал к ним лошадь Джорджа.
— Я правильно все сделал? — спросил он, сияя от восторга.
— Да, кажется, все в порядке, — ответил Джордж, не видя того, что подпруга недостаточно подтянута, а на потнике была складка.
— Хен зауздал ее, а все остальное сделал я!
— Наверное, скоро придется выделить тебе собственную лошадь.
— Правда? — Зак был так возбужден, что выпустил уздечку и бросился к Джорджу. При этом у Хена появилась возможность незаметно подтянуть подпругу. Роза подумала про себя, что Джордж расправил бы потник за первыми же кустами.
— Как только получится, отправимся за мустангами. Монти говорил, что видел большой табун на той стороне реки.
— Можно мне с вами? Я бы хотел выбрать себе лошадь!
— Конечно, ты… — начал Джефф.
— Посмотрим, — прервал его Джордж. — Но кто-то должен остаться здесь и защищать Розу, в случае если в наше отсутствие объявятся бандиты.
— Я хочу черную, — не слушал Зак об опасности, грозящей Розе. — Тогда меня будет трудно заметить, и я смогу подкрасться к ним.
— Поговорим об этом позже, — сказал Джордж.
— Ты совсем и не собирался брать меня с собой, — пожаловался Зак.
— Конечно, не возьму, если ты будешь капризничать и злиться, — сурово произнес Джордж. — Нам пора. Делай все, что скажет Роза, а о твоей лошади поговорим позднее, вечером.
Роза смотрела вслед удаляющимся братьям. У нее было такое чувство, что земля уходит из-под ног. Джордж мечтает о военной карьере. Он не желает слышать ни о доме, ни о семье. Никаких цепей. Когда-то Роза поклялась, что никогда не выйдет замуж за военного. Ее отец редко бывал дома и никогда не брал с собой свою семью, говоря, что это будет отвлекать его от службы и, кроме того, это опасно. Всю свою жизнь она ждала его и считала дни до его возвращения, когда же он был дома — до его отъезда. А сейчас она узнала, что Джордж мечтает об армии и не хочет иметь семью!
Роза была удивлена, как сильно это расстроило ее. Она знала, что Джордж нравится ей, она связывала свои мечты с этим мужчиной. Но теперь она поняла, что это больше не мечты. Это надежды. Да, случилось так, что, абсолютно не зная Джорджа Рэндолфа, Роза вверила ему свое будущее. Которое он только что отказался принять. Роза чувствовала себя потерянной. Вместо будущего перед ней зияла огромная дыра, в которой не было никого и ничего. От этого Розе стало страшно.
— У нас куча грязной одежды, — прервал Зак ее размышления. — Ты в самом деле сможешь перестирать это сегодня?
— Каждую вещь, — ответила Роза.
— Ну, это совсем не обязательно, никто не обратит внимания.
— Ты клонишь к тому, что тебе не очень-то хочется работать, — ответила Роза. Ей немного полегчало. Она всегда чувствовала себя лучше, когда говорила с Заком.
— И это тоже, — признался Зак. — Слишком уж большая груда белья!
— Если мы все это выстираем, нам скоро не придется так много стирать.
— Ну почему женщины так заботятся о чистоте? И мама всегда мучила меня этим. С тех пор как она умерла, я моюсь не чаще одного раза в месяц и, как видишь, тем не менее замечательно расту!
— Но пахнет от тебя не очень замечательно, — поморщилась Роза. — Ну-ка, подсуетись и принеси побольше дров. А я налью горячей воды, чтобы отмокла вся грязь.
— А я не имею ничего против грязи, — проворчал Зак. — И Богу, наверное, она нравится тоже, иначе он не наделал бы столько ее кругом!
Роза осмотрела кухню. Что-то беспокоило ее, но она не могла понять, что именно. Сегодня — ее первый день на ранчо и у нее слишком много работы, чтобы обращать внимание на какие-то смутные ощущения. Чтобы все успеть, нельзя тратить ни одной минуты.
Но когда Роза вошла в кладовую за консервированными фруктами, к ней вернулось странное чувство. Лишь оказавшись снова на кухне, она поняла, в чем тут дело: объем помещения, видимо, был рассчитан на еще одну комнату. Это было так очевидно, что Роза задумалась над тем, почему не замечала этого раньше.
Потому, что ты слишком занята, взволнована, напугана и расстроена. Ничего дальше своего носа не видишь. Она пристально оглядела внутреннюю стену и почти сразу увидела дверь, завешанную теплыми пальто и непромокаемыми плащами. Это, конечно, надо убрать: кухня не место для хранения такой одежды. Роза отодвинула одно пальто и нащупала ручку двери. Она повернулась, но пришлось убрать еще два пальто, чтобы открыть дверь.
И Роза вошла в спальню миссис Рэндолф. Комната была такого же размера, как и кухня. Особенно поразила Розу мебель: никогда в жизни она не видела ничего подобного. Фарфор и хрусталь говорили о том, что когда-то Рэндолфы были богаты. Вероятно, такая же мебель составляла внутреннее убранство их особняка в Вирджинии. Наверное, миссис Рэндолф перевезла свою спальню сюда из Эшбурна. Перед Розой была огромная кровать с балдахином, покрытая атласом, на которой громоздилось несколько подушек, ковры на полу. Стены комнаты были кем-то оклеены обоями. Парчовые гардины висели на окнах. Они — видимо, более в целях безопасности, чем красоты, — были сделаны высокими и маленькими. Внешняя стена вся была заставлена мебелью: стулья, комоды, гардеробы и тумбочки теснились в небольшом пространстве комнаты. Дверь в углу спальни, примыкающая к кладовой, наверное, должна вести в чулан.
Роза прошла на середину комнаты, хотя внутренне чувствовала, что этим нарушает какой-то неписаный закон. Все было покрыто пылью и песком Техаса. Видимо, никто не входил сюда со дня смерти их матери. Что для них эта комната — святыня или место, вычеркнутое из их жизни? Роза подумала, что не станет спрашивать Джорджа об этом. Он сам расскажет ей, если сочтет нужным.
У Розы мелькнула мысль, что если бы это была ее комната, она никогда не смогла бы спать здесь. Она останется закрытой, как памятник прошлым ошибкам семьи Рэндолфов.
Тоненькая струйка дыма поднималась над горизонтом.
— Я-то думал, что она уже давно закончила стирку, — прокомментировал Хен.
— Наверное, у нее не было времени одновременно стирать и присматривать за Заком, — возразил Джефф.
— Как у нас, оказывается, много грязной одежды! — произнес Джордж.
— Если она ждет, что мы поможем ей развесить белье, то я уезжаю! — заявил Монти.
— Черт побери, у нас ведь даже нет веревки дли сушки белья. Она ничего не высушила, — воскликнул Джордж.
— Боже! Это значит, что вся моя одежда сгниет сырой?! Что я буду носить?! — прорычал Монти.
— А чем тебе не нравится та, что на тебе сейчас? — спросил его Джефф. — Ты носишь ее только неделю!
— Заткнись! — рявкнул Монти. — От тебя пахнет не лучше!
— Если вы снова будете ругаться, то можете оставаться, — устало произнес Джордж. — Я достаточно наслушался за день!
— Я тоже, — поддержал его Тайлер. — Вы хуже, чем две девчонки!
При этих словах Монти направил на Тайлера лошадь, но тот уже был на пути к загону.
— Ругань прекратится, если Джефф отстанет от Монти, — заметил Хен.
— Я не буду его трогать, если он научится думать перед тем, как открыть рот, — пояснил Джефф.
— Тебе надо было остаться в Вирджинии, — ярость вспыхнула в глазах Хена. — Не думаю, что ты привыкнешь к Техасу. И уверен, что он не привыкнет к тебе. — Он пришпорил лошадь и пустил ее галопом вслед за Тайлером и Монти.
Джордж и Джефф некоторое время ехали в тишине.
— Ты, наверное, тоже так думаешь? — сердито спросил Джефф.
— Черт возьми, Джефф, не отравляй своей желчью все, что говоришь. Парни уже просто уверены, что ты их всех ненавидишь.
— Если бы мне было на них наплевать, они не услышали бы от меня ни слова. Они не могут не видеть это.
— Но они не видят. Даже Роза заметила это.
Лицо Джеффа стало надменным и презрительным. Джордж понял, что ему не следовало упоминать в этом разговоре Розу.
— Можешь дуться, сколько угодно. Но дела и в самом деле плохи, если посторонний человек, пробыв у нас всего один день, заметил это!
— Она мне не судья.
— По твоему мнению, я и парни также не вправе судить тебя.
— Я не имел в виду…
— На твою долю выпало действительно тяжкое испытание, Джефф. Никто не отрицает этого. Но ты все же остался жив. Ты можешь ходить. Сотни тысяч людей считали бы себя счастливцами, если бы могли делать это.
Но только Джордж въехал во двор, как ему пришлось отвлечься от сердитого молчания Джеффа, которое занимало его мысли. Тайлер и Монти зло орали на Розу. Похоже, что и Хен с Заком тоже были на их стороне.
Раздраженно вздохнув, Джордж пришпорил свою лошадь…
Глава 6
— Ты должен избавиться от нее! — кричал Монти.
— Она сумасшедшая! — вторил ему Тайлер.
— Я только сделала то, о чем ты сам говорил: попросила их, — сказала Джорджу Роза. — Но из этого не вышло ничего хорошего.
— О чем ты их попросила? — спросил Джордж.
— Она хочет, чтобы они приняли ванну и надели чистое белье перед ужином, — объявил Зак. — И ты должен заставить их сделать это. Она уже заставила меня.
Несмотря на свое раздражение, Джордж не мог сдержать улыбку. Возмущение мальчугана было таким неподдельным! Зак, конечно, никогда не простит ему, если будет единственным, кто принял сегодня ванну.
— Ванна уже наполнена горячей водой, — сообщила Роза. — Вода есть и в баке для стирки. Ваша одежда разложена на кроватях.
— Из чего ты сделала веревку для сушки? — спросил Джордж.
— Зак нашел немного проволоки. Мы натянули ее между деревьями, но на солнце белье высохло бы быстрее.
— Я вспомнил об этом только тогда, когда мы уже возвращались домой, — извинился Джордж.
Она была изобретательной, эта женщина, и, несомненно, умела к тому же руководить. У нее это хорошо получалось. Но и свою работу она делала толково, без лишней суеты и суматохи.
У их мамы все бывало по-другому. За что бы она ни бралась, любое дело превращалось в катастрофу. Без посторонней помощи мама даже не могла решить, какое ей надеть платье. Вспоминая мать, Джордж чувствовал себя виноватым в том, что случилось. Позаботиться о ней должен был он. Он сам бы ухаживал за ней и освободил бы близнецов от непосильной ноши, если бы находился в это время дома.
— Так нам надо принимать ванну? — спросил Тайлер, возвращая Джорджа к теме разговора.
— Я, например, не против сделать это, — ответил Джордж. — Сколько раз на войне я готов был отдать все за струю теплой воды. Я не устою перед искушением принять горячую ванну, да еще у себя дома!
— Черт побери! — воскликнул Тайлер, видимо, отнеся желание Джорджа на свой счет.
— А ну, подождите! — Монти бросился на кухню и тут же вышел с возмущенным лицом. — Ужин еще не готов! Ты что, собираешься морить нас голодом, пока мы не примем ванну?
— Все остыло бы к тому времени, когда последний из вас вымоется…
— Не остыло бы. Я бы поел сейчас!
«Ну вот, что я тебе говорила», — прочитал Джордж на лице у Розы.
— Я пойду первый, — заявил Хен, неприятно поразив Монти своей уступчивостью.
— Я следующий! — выкрикнул Тайлер, очевидно, смирившись с неизбежным. — Пока вода еще не такая грязная!
Джорджа рассмешило то, как не слишком чистый Тайлер волновался о слишком грязной воде.
— А ты? — спросил Монти у Розы.
— Что я?
— Ты тоже должна принять ванну!
— Я сделаю это потом, на кухне, когда все уберу.
— А как мы узнаем, что ты вымылась? Ведь этого никто не увидит!
— Раз Роза говорит, значит, так и будет, — вступился Джордж. Ему надоели поддразнивания Монти.
Так как он выглядел сердитым и даже мстительным, говоря это, то Джордж был уверен, что Монти просто дразнит девушку.
— Я думаю, что кто-нибудь из нас должен все же проверить, — не унимался Монти.
— Послушай, не будь дураком, — предупредил его Джордж. — Нам надо вести за ней наблюдение. Я, чур, первый. Это не такая уж плохая обязанность, во всяком случае, лучше, чем наблюдать за ворами. — Монти взял Розу за руку. — Пошли, приступим поскорее.
Роза сопротивлялась, но парень был сильнее. Он потащил ее к дому.
— Не думаю, что Розе это кажется забавным, — Джордж обнаружил, что с трудом сдерживается.
— А мне кажется! — ответил Монти.
— Отпусти ее. В контракте ничего не говорится о том, что она должна мыться.
— Жаль, а надо было обсудить этот пункт! — Монти все еще держал Розу за руку.
— Может быть, ты примешь ванну после Хена? — предложил Джордж. Его спокойный тон был обманчивым, и строгий взгляд черных глаз красноречиво говорил о его чувствах. — Меня не интересует, будешь ли ты мыться или нет. Я хочу, чтобы ты отпустил Розу!
— А если я не сделаю этого?
— Не глупи! Ты можешь злиться на меня, но зачем плохо обращаться с женщинами? И так в нашей семье слишком долго делали это…
Монти отпустил Розу и с проклятьями направился к дому.
— Сейчас моя очередь! — запротестовал Тайлер. Он был готов отстаивать свое право на ванну с таким же рвением, с каким всего несколько минут назад отказывался ее принять.
Монти оттолкнул его.
— Мы поменяем воду после него, — успокоил Джордж Тайлера. — Почему бы тебе не помочь Заку? Ему нужно принести яиц и надоить молока. Или спроси Розу, не надо ли чего-нибудь из сада.
— Это не моя работа!
— Делай, что тебе говорят, или завтра останешься дома! — пригрозил ему Джордж.
Младшие братья ушли. Тайлер по дороге домой жаловался, а Зак был горд одержанной победой. Джефф ушел по направлению к загонам.
— Мне кажется, у тебя удивительная способность все переворачивать с ног на голову! — Джордж невольно пытался сорвать свое раздражение на Розе.
— Я ведь попросила их, — ответила она.
— Знаю. — Джордж был не рад собственной резкости. Но еще больше он был недоволен собой из-за того, что рассердился на Монти не за его грубость, а за то, что он напугал Розу. В тот момент он был готов подраться с собственным братом! Джордж не желал быть настолько неравнодушным ни к кому, а тем более к Розе.
— С тех пор как ты здесь, тебе приходится очень много работать. Наверное, ты уже успела выдохнуться?
— Нет, я всего лишь немного устала…
— Завтра можешь взять выходной.
— А готовить будет Тайлер?
Джордж был готов поклясться, что она обрадовалась. Это он увидел по ее глазам.
— Нет, я не имел в виду приготовление еды…
— Ты что, не считаешь это работой?
Теперь он понял, что Роза дразнила его.
— Я неудачно выразился. Ты можешь отдохнуть, посидеть под деревом, почитать книгу… Парни останутся и займутся работой по дому.
— Что ж, посмотрим.
Ее улыбка заставила Джорджа задуматься, как ей удается быть и невинной, и кокетливой в одно и то же время. Почему каждое, даже почти незаметное движение ее тела отзывается тотчас в нем всплеском желания?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39