Звук голоса Кейт проник сквозь баррикаду его неприятных мыслей. Она уже несколько минут пыталась ему что-то сказать, но он не слышал ничего из того, что она говорила, пока слово «любовь» не выпрыгнуло из ее монолога, как черт из табакерки, вспугнув его мрачные мысли.– Что ты сказала? – внезапно спросил он. – Я не расслышал начало, – признался он.Кейт тихо рассмеялась.– Как это похоже на тебя – не обращать ни малейшего внимания на то, что я говорю. Я должна была бы уже к этому привыкнуть, но надеюсь, на этот раз ты захочешь меня выслушать. Я давно собиралась тебе об этом сказать, но мне не хватало духу. Я боялась, даже не знаю точно, чего именно, но полагаю, мне не хотелось открывать свое сердце из опасения, что мне снова будет больно. После жизни с отцом и братом мне было трудно заставить себя довериться мужчине. Я скрывала это от всех и не говорила об этом никому, даже Валентине, пока она сама не догадалась. – Ты боялась меня? – удивленно спросил он. – Почему? – Ты еще спрашиваешь? – невольно изумилась Кейт. – ты был подлым, грубым, жестоким, и я не сомневалась, что буду ненавидеть тебя до последнего вздоха на смертном одре. Неделями я строила планы, намереваясь уехать в Лондон, как только ты поправишься. Я знала, что Мартин навязал меня тебе, и полагала, что ты избавишься от меня, как только представится такая возможность. Но постепенно я осознала, что не столько боюсь тебя, как жизни без тебя. Именно тогда я поняла, что не хочу бежать, что хочу остаться с тобой, но боялась, что ты не захочешь, чтобы я была рядом.Бретт открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Кейт приложила пальцы к его губам.– Позволь мне закончить. С тех пор как мы сели на этот корабль, ты изменился. Ты стал другим с самого первого дня, когда я проснулась с этим жутким похмельем. Ты заставил меня почувствовать себя нужной, важной, словно я была редкой драгоценностью, и это не имело никакого отношения к моей внешности или к тому, насколько метко я бью по мишеням. Я чувствовала, что тебя интересую я сама, и мне просто хотелось свернуться калачиком у тебя под мышкой и лежать так всегда. И самое главное – я больше тебя не боялась.Я не знаю, что уготовило нам будущее и есть ли оно у нас, – я очень боюсь, что оно будет не таким, каким хочу я, – но это были самые чудесные дни в моей жизни. Я даже не мечтала о таком счастье.Бретт крепко прижал Кейт к себе и зарылся лицом в ее волосы. Впервые в жизни ему доставляло удовольствие просто находиться рядом с женщиной, не пожирая ее, как бушующее пламя – сухую древесину. Он попытался заговорить, но слова комком застряли в горле.– Скоро наша идиллия закончится, – продолжила Кейт. – Капитан сказал, что сегодняшняя ночь будет последней, которую мы проведем на корабле. Как только мы сойдем на берег, на нас обрушится море забот, и мы уже никогда не будем вместе, как сейчас: только ты и я, и никто и ничто извне не встает между нами. Эта ночь может стать последней ночью, которую мы проведем вместе, поэтому я хочу кое-что тебе сказать, нет, я должна кое-что тебе сказать.Я люблю тебя. Я полюбила тебя, когда ты был очень болен, а может, даже раньше. Не важно, когда это началось, важно, что это произошло. – Он вцепился в нее так сильно, что ей стало больно. – Я не собиралась тебе об этом говорить. Я хотела сохранить это в тайне, а потом исчезнуть, спрятавшись в каком-нибудь маленьком домике от тебя и целого мира, но я должна была тебе об этом сказать. Надеюсь, ты не сердишься. Знаю, я часто довожу тебя до белого каления, но обещаю, что больше никогда не заговорю о своих чувствах. – Кейт взяла его лицо в свои ладошки и заглянула в бездну черных омутов его глаз. – Я люблю тебя всем сердцем, – прошептала она. – И буду любить всю жизнь.Она легонько поцеловала его в губы с нежностью, которая подействовала на него сильнее, чем неистовость ее страсти.Бретт нежно уложил Кейт обратно на подушки. Он оперся на локоть и накрыл ее своим телом. Он с любовью посмотрел на нее, а потом очень нежно поцеловал.– Я тоже тебя люблю, – сказал он, оторвавшись от ее теплых губ. – Я понял это сегодня вечером, когда увидел, как ты лежишь на подушке с распущенными волосами и твои глаза неотрывно смотрят на меня. Наконец-то я понял, почему так настойчиво старался удержать тебя подле себя с самого первого дня. На самом деле я никогда не хотел тебя отпускать. Даже когда я не мог думать из-за того, что у меня болела голова от бренди, или из-за того, что мои мозги превращались в кашу от тряски в карете, я отвергал всякий план, который подразумевал, что мне придется с тобой расстаться. Эдвард сказал мне, что я влюбился в тебя с первого взгляда. Теперь я начинаю думать, что, возможно, он был прав.Кейт безуспешно попыталась утереть слезы, струившиеся по щекам.– Но то, что я чувствовал к тебе тогда, не идет ни в какое сравнение с тем, что я научился чувствовать к тебе с тех пор. Ты так самоотверженно боролась за мою жизнь, отстаивала свою независимость и честь и никогда ни у кого не просила сочувствия. Даже после того, как я навязал тебе этот брак, у тебя хватило мужества смеяться, есть со мной за одним столом, не испытывая ко мне ненависти, и даже целиться из пистолета, не превращая меня в свою мишень. Я чувствовал, что твой гнев тает и испаряется, но я даже предположить не мог, что на смену ему придет любовь. Я даже не знал, что хочу этого, пока не вошел сегодня вечером в эту дверь.Он торжествующе засмеялся.– Все мои мысли были заняты тем, как бы покувыркаться в постели и удовлетворить свою похоть. Стоит мне только взглянуть на тебя, и я уже сгораю от желания, впрочем, ты и сама все видишь. Я полагал, что знаю о любви все, но теперь мне кажется, что я только начинаю учиться, что все испытанное мной доселе не идет ни в какое сравнение с тем, что я чувствую к тебе сейчас. – Он вытер слезинки с ее щек. – Я должен поблагодарить тебя за это, но гораздо больше я благодарен тебе за то, что ты есть. Теперь я знаю, что старость, окутанная теплом твоей любви, будет стоить утраченной молодости.Бретт заключил Кейт в свои объятия, и она исступленно вцепилась в него, не в силах поверить, что он любит ее так же сильно, как и она его. Его губы встретились с ее губами, жадно срывая один сладостный поцелуй за другим, но в то же время ожидая, чтобы она присоединилась к нему, став равноправным участником этого любовного священнодействия. Его губы раскрылись, и его язык коснулся ее языка, ища, пробуя на вкус, исследуя, маня, вожделея. Руки Кейт еще крепче сомкнулись вокруг его шеи, в то время как его губы осыпали поцелуями ее шею и щеки, прошлись, щекоча и дразня, по ее ресницам и завершили свой путь, запечатлев легчайший поцелуй на кончике ее носа. Его пальцы, словно гребень, пробежали по ее шелковистым волосам, отчего ее кожа покрылась мурашками, а тело напряглось в ожидании. Однако губы Бретта по-прежнему порхали возле ее губ, отлучаясь время от времени на пару секунд, чтобы подразнить и помучить ее ухо.Кейт прильнула к нему всем телом, упиваясь ощущением мощного, разгоряченного тела, желая, чтобы его сила утолила ее страсть. Ее груди были прижаты вплотную к его груди, ее ноги переплетены с его.Бретт оторвался от нее всего на пару мгновений, которые понадобились им, чтобы выскользнуть из своих одежд, после чего его ненасытные губы снова нашли ее рот, прошлись по изысканно нежной коже шеи и плеча и спустились к запястью. Бережно взяв ее руку в свою, Бретт перецеловал каждый пальчик, перевернул ее и осыпал поцелуями ладонь, после чего проделал то же самое со второй рукой. Затем, приложив ее ладони к мягкой поросли черных волос на своей груди, он наклонил голову и коснулся губами до боли нежной маковки ее груди. Кейт ловила ртом воздух, в то время как его язык, не торопясь, выписывал круги вокруг ее набухшего соска, пока все ее тело не начало извиваться, а другая грудь не взмолилась, чтобы ей тоже уделили внимание. Она выгнулась навстречу ему и обхватила ногами, словно пытаясь вобрать его в себя, но ничто не могло отвлечь его руки от ласк ее груди, а губы – от пылких игр с каждым соском.Кейт настойчивее задвигалась под ним, но Бретт по-прежнему не обращал внимания на ту часть ее тела, которая мучила Кейт спазмами сильнейшего желания.Но наконец его руки отыскали место между ее бедрами, причинявшее ей сладостную боль, их близость окрасилась новыми, невероятными оттенками. В ней не было ни спешки, ни настойчивости, ни неистовых порывов. Несмотря на конвульсивные содрогания, которые время от времени сотрясали все ее тело, Бретт по-прежнему держал свою страсть в узде, приглашая Кейт слиться с ним в союзе, который стремится в будущее, а не только к мимолетному наслаждению. Постепенно отчаянная потребность достичь высвобождения покинула Кейт, и она почувствовала, как пружина внутри ее скручивается все плотнее и плотнее, как волны наслаждения поднимают ее все выше и выше, так что стремительное погружение горячего естества Бретта в глубь ее жаркой, влажной плоти стало продолжением нарастающего экстаза.Он двигался внутри ее осторожно и сдержанно, открывая для нее доселе неведомые грани возбуждения. Вместо того чтобы поглотить ее целиком, яростно требуя удовлетворения, оно, казалось, приглашало все ее существо разделить с ним пик страсти, и сердце Кейт переполнилось таким всеобъемлющим чувством любви, что она испугалась, что сейчас расплачется. Она прильнула к нему, жаждая чувствовать себя единым целым, двигаться как единое целое, быть с ним единым целым в этом совершенном выражении их любви.На крыльях страсти, в которой, однако, не было неистовства прежних ночей, они плавно достигли бурного завершения. Их тела напряглись, выгнулись и застыли, в то время как последняя волна высвобождения изверглась из самых недр их плоти, но в охватившем их удовлетворении появилась новая грань, некая завершенность, которой прежде в нем не было. Словно до этого они были просто друзьями, партнерами в путешествии по морю удовольствия. Теперь же они по-настоящему соединились, и каждая клеточка их существа ликовала от того, что две половинки только что стали единым целым.Кейт была внезапно разбужена оглушительным звоном колокола, раздававшимся в бодрящем, прохладном воздухе предрассветного часа. Она устремила на Бретта испуганный взгляд, но прежде чем ее губы успели озвучить вопросы, вертевшиеся у нее в голове, он вскочил с кровати и уставился в иллюминатор, ища причину тревоги. Однако в голубом пространстве моря не было видно ничего, кроме крошечных пенистых волн, которые танцевали вокруг корабля, подбадриваемые последним дуновением ночного бриза. Вдалеке, выступая из-за горизонта, виднелась едва заметная береговая линия, подкрепляя обещание капитана прибыть в Алжир еще до полудня.– Это общая тревога, – сказал Бретт, отойдя от окна и натягивая на себя одежду без малейшего намека на свою обычную элегантность. – Одно из двух: либо нас атакуют, либо нам грозит какая-то опасность. Сиди в каюте и запри дверь. Что бы ни случилось, не открывай ее никому, кроме меня. Никому, слышишь? Я пришлю Марка, чтобы он побыл с тобой, если смогу, но парень может нам понадобиться. – Он сунул ноги в ботинки, схватил шпагу и большой кинжал, в метании которого упражнялся только накануне. – Я вернусь, как только смогу.– Нет! – крикнула Кейт. Оцепенение, вызванное потрясением, прошло, и она выпрыгнула из кровати и вцепилась в Бретта. – Не оставляй меня одну.На мгновение взгляд Бретта потеплел, и он крепко обнял Кейт.– Не думаю, что нам действительно что-то угрожает, но я должен узнать, что происходит. Я вернусь через пару минут.Пальцы Кейт разжались, и она полными страха глазами смотрела, как он отстранился от нее и вышел.Какое-то время она неподвижно стояла, слушая истеричный звон колокола и топот бегущих ног, в то время как экипаж готовился встретиться с неожиданной опасностью. Что это могло быть? «Не может быть, чтобы мы тонули», – подумала она. Неужели французские военные корабли по ошибке приняли их за вражеский корабль? Но она не слышала выстрелов орудий.Тут Кейт вспомнила о группе маленьких кораблей, и страх ледяной рукой сжал ее сердце. Неужели это действительно были пираты? Неужели этот абсурдный ночной кошмар станет явью? Почему-то она знала, что где-то там за ней идет пиратский корабль. Кейт знала это так же верно, как то, что скорее наложит на себя руки, чем позволит, чтобы ее похитили.Кейт быстро переоделась в самое уродливое из своих платьев: темно-абрикосового цвета, с глухим воротником, длинными рукавами с рюшами и широкой юбкой, отделанной кружевом. Она спрятала волосы под объемный чепец и сунула ноги в легкие домашние туфельки. Она огляделась, пытаясь решить, что делать дальше, и в этот момент Бретт распахнул дверь.Сердце Кейт ушло в пятки, когда ее взгляд упал на его лицо. На секунду он застыл в дверях – его лицо было мертвенно-бледным, а глаза округлились от страха, который, она знала, был ему несвойствен. Он, спотыкаясь, ввалился в комнату и крепко сжал Кейт в своих объятиях.– Сзади на нас надвигается огромный корабль, через полчаса он будет здесь. – Он взял ее лицо в свои ладони, и она увидела, что его глаза были влажными от непролитых слез. – Капитан уверен, что это флагманский корабль разбойника по имени Рейсули – самого опасного пирата в Средиземном море. – Бретт умолк, чтобы откашляться. – Он славится тем, что обычно продает своих пленников на рынках рабов в Дамаске.Кейт почувствовала, как у нее подгибаются колени.– Ты имеешь в виду меня? – спросила она, окаменев в ожидании ответа, который он должен был дать. – Меня продадут, как рабыню?– Ты была бы более ценным трофеем, чем все мы, вместе взятые. – Он взял ее за руки и усадил на кровать. Его голос был ровным, но бледность выдавала его ужас. – Его силы очень велики, и у нас нет ни малейшего шанса отбить атаку. Возможно, он попытается взять нас в плен, не причиняя нам увечий, – за нетронутых рабов дают более высокую цену, – и, быть может, это наш единственный шанс на спасение. Берег уже виден. Если мы найдем способ продлить схватку, то, может, кто-нибудь придет нам на помощь.– Каковы наши шансы? – спросила Кейт.– Не очень велики. Если бы я не был уверен в обратном, я бы поклялся, что он преследует нас из-за тебя.– Но откуда он мог узнать, что я здесь?– В том-то и дело, что не мог. После Гибралтара мы нигде не останавливались. Я просто не понимаю, почему он так сильно рискует из-за горстки мужчин, которые годятся разве что на пару лет тяжелого труда, – спросил он больше себя самого, чем Кейт. – Я отведу тебя в одну из пустующих кают на палубе. Если они будут обыскивать корабль, то, возможно, не станут слишком тщательно проверять кладовую. Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты заперла дверь и не выходила из каюты. Даже ели он захватит нас, ты еще сможешь убежать.– Я не могу тебя бросить! – крикнула Кейт. – Я не могу позволить, чтобы тебя увезли в какое-то ужасное место и заставили работать до самой смерти.– Послушай меня! – прорычал Бретт: страх за нее сделал го голос грубым, и он встряхнул ее с внезапной и пугающей яростью, так что она испугалась, что у нее сломается шея. – Вполне возможно, что они согласятся вести переговоры о моем освобождении, но если они хотя бы заподозрят, что у нас на борту женщина, то разберут этот корабль на части доска за доской. Бог мой, Кейт, неужели ты не понимаешь, что с тобой случится, если они тебя найдут? Самое лучшее, что они могут сделать, это продать тебя в рабство или в гарем. В этом случае у тебя будет крохотная возможность найти кого-нибудь, кто будет о тебе заботиться. В противном случае твоя жизнь превратится в сущий ад, который будет продолжаться до тех пор, пока ты не лишишься рассудка или не перережешь себе горло.Тело Кейт обмякло от страха, ее лицо побелело, а горло словно сжали тисками. Она только и могла, что взирать на Бретта, не веря своим ушам. Вдруг у нее над головой раздался громкий взрыв, так что она завизжала и бросилась на шею Бретту, ожидая, что с минуты на минуту в каюту ворвется толпа дикарей.– Черт бы подрал этих идиотов! – выругался Бретт. – Неужели они не понимают, что от наших пушек никакого толку? Пойдем отсюда, пока не поздно.Бретт подтолкнул Кейт к двери, но она внезапно повернула обратно.– Погоди минутку, – сказала она, подходя к бюро.– Что ты делаешь? – спросил Бретт. – Нам надо быстрее подниматься на палубу, пока они не подошли слишком близко и не заметили нас.Кейт выдвинула ящик и вынула свои пистолеты и кинжал.– После того как я столько времени потратила на тренировки, я не собираюсь оставлять это здесь.– Не пускай их в ход без крайней необходимости. – У него не хватило духу объяснить ей, почему любое оружие в ее руках будет лишь бесполезной игрушкой. – Как только они узнают, где ты, все наше оружие не сможет их удержать.Но Кейт крепко сжимала в руках свое оружие, в то время как он торопливо вел ее по коридору навстречу утреннему свету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39