Рольф не ответил на его улыбку. Ему ясны были намерения короля, он понимал, о чем идет речь.
– Я чрезвычайно польщен, но, как вы, конечно, заметили, – он указал рукой в направлении двора по ту сторону двойных дверей, – совсем недавно у нас были неприятности. Поэтому сейчас для меня невозможно покинуть свои земли. Передайте королю, что я сожалею.
– Вот это как раз и невозможно. – Лорд Генри выпрямился. – Сейчас король находится на пути в Ла-Рошель и желает видеть вас снова при себе.
Утомленным и раздраженным взглядом Рольф уставился на Бертлоу, пока тот не опустил глаза.
– Я выплатил все налоги, – медленно и отчетливо произнес Рольф. – Я отправил рыцарей и вассалов на королевскую службу. Я сражался во всех его внутренних войнах, но я освобожден от участия во внешней войне против Филиппа. Конечно же, король не может требовать от меня рисковать землями ради его прихоти.
– Прихоть? – Сэр Фрэнсис нахмурился. – Я бы не стал называть королевский приказ прихотью, милорд. Как и войну с Филиппом не следует считать внешней. Король стремится вернуть области, принадлежащие Англии по закону. Я бы не рассматривал это как войну за чужие земли.
– Вы, может быть, и не рассматривали бы, но я при теперешних обстоятельствах вижу дело именно в таком свете. Я был верен королю, и я охраняю сейчас мои земли от тех, кто собирается ему изменить. Неужели он хочет, чтобы в руках мятежников оказалось еще больше людей и денег?
– Вы утверждаете, что этот конфликт – результат мятежа баронов против короля? Я думаю, это скорее ссора соседей, – сказал лорд Генри.
– Это гораздо более серьезно. – Рольф глубоко вздохнул. – Если вы хотите знать больше, спросите Роберта де Викспонта или шерифа Линкольншира. Оба были здесь, и оба достаточно проницательны, чтобы понять причины похищения моей жены.
Лорд Генри взглянул недоверчиво:
– Так ваша жена похищена?
– И уже возвращена обратно! – рявкнул Рольф. Полуобернувшись, он заметил Эннис и Вэчела, стоявших в другом конце зала. Он поманил их к себе. – Глядите, она снова со мной. И так будет всегда, нравится это кому-нибудь или нет. То, что ее похитили, – прямой вызов и неподчинение королевскому приказу. Это попахивает изменой, вам не кажется?
Не дожидаясь ответа, Рольф пожелал знать последние новости из Франции. Слегка смешавшись, сэр Фрэнсис коротко сообщил то, что и так было всем известно. Рольф слегка улыбнулся. Посланцы короля не простят ему этого. Он же считал, что ему дела нет до того, как они поступят. Усталость давила на него нестерпимо, и в конце концов он резко объявил о своем уходе. Он заметил, что Гай беспокойно приподнялся в кресле.
– Сэр Гай позаботится о вас, я же поговорю с вами завтра утром, – сказал он и покинул зал. Он чувствовал, какие взгляды посылают ему в спину. Его уход был прямым оскорблением, но он слишком устал, чтобы с этим считаться.
К тому времени, когда он добрался до спальни, Эннис успела быстро и умело распорядиться слугами, приказав им позаботиться о лорде. Переодетая в чистое платье, с волосами, еще влажными после вчерашнего ливня, она волшебно преобразилась из неопрятной заложницы в хозяйку дома.
Оглядевшись, Рольф заметил, что комната приведена в порядок, следы разгрома, учиненного людьми Сибрука, исчезли, и все вымыто. Он опустился наконец-то в кресло. Мысли его вернулись к требованиям короля. Говорили, что война с Филиппом идет крайне неудачно для Иоанна, что он отчаянно нуждается в людях и оружии. Те дворяне, кто оказывал сопротивление, были вынуждены принести присягу и дать королю заложников, многих казнили. Все это было для Иоанна вполне обычным способом политической борьбы. Но чего же он хочет от Рольфа? Все налоги уплачены должным образом. Немало его рыцарей сейчас во Франции. Может быть, король хочет получить с него больше денег? Или он надеется сделать отказ от войны невозможным для Рольфа?
Святая Мария! Он уже устал воевать! Устал от распрей между королем и дворянами. Будет ли когда-нибудь в этой Англии мир? Или всегда здесь должна литься кровь? Пока королем будет Иоанн, война не прекратится, отвечал он на собственный вопрос. Монарх одержим дьяволом, а тот всегда будет препятствовать людям вести мирную жизнь.
– Муж мой, – позвала Эннис мягким голосом. Он поднял глаза. С легкой улыбкой она присела рядом с его креслом так, что их лица оказались на одной высоте. – Еще будет утро, чтобы подумать о королевских делах. Сегодня вечером вы обязаны отдыхать и набираться сил.
Он внимательно посмотрел на нее. Бесхитростные голубые глаза ответили его взгляду, и он испытал стыд за свои былые сомнения. Она и не думала его покидать. Ни одно из недавних событий не бросило на нее ни малейшей тени подозрения.
Он осторожно приподнял ее подбородок, нежно поглаживая теплую кожу.
– Милая жена, – пробормотал он, – возможно, я буду вынужден присоединиться к королю во Франции. Готовы ли вы к разлуке со мной?
– Будет ли мне предложен выбор – остаться или ехать с вами?
– А вы поедете, если я предложу вам?
– Да, лорд. Куда вы, туда и я. – Она улыбнулась и, подняв руку, накрыла его ладонь, по-прежнему ласкавшую ее подбородок. – Я обещала вам быть женою и буду рядом всегда.
– Потому что обещала?
– Да, и еще потому, что не могу быть вдали от вас.
От этих простых слов у него перехватило дыхание. Он с волнением глядел на нее. Их молчаливый диалог прервался только тогда, когда в комнату вошли слуги. Белл и Корбет внесли большую деревянную лохань. Появился также кипяток, ароматическое мыло и толстые полотенца. Белл набросала в воду для купания пахучих трав. Наполнив лохань более чем наполовину, юный оруженосец присел на край бадьи с кипятком и повернулся к своему лорду.
– Должен ли я подготовить вас к купанию? – спросил он.
– Я сама о нем позабочусь, – сказала Эннис, и по ее тону было ясно, что помощники ей не нужны.
Корбет уступил с благодарностью и готовностью, радостно переглянувшись с Белл. Девушка открыла горшок с мылом и поставила его на столик рядом с лоханью. Затем на мгновение замешкалась.
– Это все, что мне нужно от вас, Белл, – ласково сказала Эннис, и девушка, отвесив легкий поклон, удалилась с чувством облегчения.
Эннис повернулась к Рольфу.
Развалившись в кресле и вытянув ноги далеко вперед, он насмешливо изогнул бровь:
– Я должен ждать, пока вы соблаговолите, миледи?
Эннис повернулась к двери и опустила тяжелый засов. Затем прислонилась спиной к ней. Ее сердце бешено колотилось. Она рисковала навлечь на себя его недовольство, устроив все это без его ведома, но сегодня она хотела его для себя одной. Ей не улыбалось сидеть и смотреть, как оруженосец его купает, тем более – дожидаться, пока он будет готов. Нет, она хотела прикасаться к нему, ощущать его кожу и убедиться наконец в том, что он действительно здесь и с ней.
– Будет ли это большим неудобством для вас, если я заменю вашего оруженосца? – с притворным самоуничижением произнесла она.
Рольф усмехнулся. Несмотря на очевидную усталость, в глазах его вспыхивало что-то особенное.
– Нет, прекрасная леди. Думаю, что предпочту вас. Хотя у вас и нет сноровки Корбета. Но надеюсь, вам не свойственна его раздражающая манера скакать, как заяц вокруг винной бочки.
– Это единственная причина?
– Одна из дюжины других.
Он выпрямился в кресле, разглядывая ее с выжидательной усмешкой.
Эннис придвинулась к нему, опустив глаза, стала на колени и начала развязывать его пояс. Он поднял руки, чтобы ей было удобней. Меч тихо звякнул, когда она отстегнула его и положила на кресло. Она изумилась: Рольфу удается управляться с ним, как с невесомым пером. Ей же пришлось напрячь обе руки, чтобы не уронить тяжелое оружие.
Когда она вновь повернулась к нему, его взгляд был исполнен любопытства, он как бы спрашивал, что же она собирается делать теперь.
Первым делом она через голову сняла с него сетчатый железный капюшон. При этом часть его волос зацепилась за тонкие кольца, и ей пришлось повозиться, прежде чем она освободила их.
– Пожалуйста, приподнимитесь, милорд, – пробормотала она и, когда он это сделал, вновь занялась его поясом. Немного времени понадобилось ей, чтобы понять, как же это немыслимо сложно – снимать с мужчин облачение. Когда был удален кожаный пояс и верхняя накидка, выяснилось, что кольца его железной рубашки мешают ей развязать маленькие узелки на спине. Рольф ничего не говорил и не помогал ей, но неподвижно стоял, наблюдая за ее мучениями. Но в конце концов она справилась с этим, и кольчуга была снята. Снять толстую рубаху, которая предохраняет тело от трения о стальные кольца, оказалось гораздо проще.
Когда наконец все это было снято, она некоторое время глядела на него, оставшегося только в рубахе, бриджах и чулках.
– А еще говорят, что женщины надевают на себя чересчур много лишнего, – тихо сказала она.
Он улыбнулся:
– Ах, жена, так говорим только мы, мужчины, потому что слишком много времени уходит на то, чтобы достигнуть награды, далеко спрятанной за всем этим шелком и льном. Мужчина же должен носить доспехи, чтобы защищать себя.
Позволив ему прижать ее к себе, Эннис опять прошептала:
– А вы не думали, что и женщинам приходится надевать на себя так много по той же причине? Именно потому, что мужчины с таким нетерпением стремятся к неуловимой награде…
Рольф спрятал лицо в ее волосах, там, где сходятся плечо и шея.
– И она всегда так неуловима?
– Только для чужого мужчины, – отвечала она и оттолкнула его. Она не хотела показывать ему, как сильно он действует на нее, что она воспламеняется от его малейшего прикосновения, взгляда или слова. Погрозив ему пальцем, она сказала: – От вас пахнет лошадью, сэр. Идите же купаться, пока вы еще не поддались любовным соблазнам.
Веселая улыбка появилась на его губах и в глазах. Она принялась снимать с него остатки одежды, а он сказал:
– Я могу ждать еще очень немного, возлюбленная.
Эти слова заставили ее сердце забиться. Она опустила глаза, когда он предстал перед ней обнаженным. Заметив это, он рассмеялся, шагнул в лохань и погрузился в воду со стоном наслаждения.
Эннис взяла горшок с мылом и принялась намыливать квадратный кусок ткани, сосредоточившись на этом занятии и стараясь на Рольфа не глядеть. Пахло мускусом, и она глубоко вдыхала этот пряный аромат. Когда она подняла глаза, голова Рольфа была запрокинута на край лохани, а глаза закрыты. Руки он вытянул вдоль деревянных бортов. Волосы смялись и потемнели в том месте, где капюшон прижимал их к голове.
Подавив в себе желание запустить пальцы в темное золото его волос, Эннис опустилась на колени рядом с лоханью и принялась сосредоточенно скоблить его плечи. Бледные шрамы покрывали его кожу. Она продвинула намыленную материю по предплечьям к широким запястьям. У него были большие, красиво слепленные руки с длинными пальцами. Узловатые суставы тоже были испещрены шрамами.
Не открывая глаз, Рольф пробормотал:
– Не очень-то приглядный вид, а?
– Я нахожу ваши руки в высшей степени изумительными и умелыми, – ответила она убежденно. – Именно они возвратили меня в Драгонвик.
Он открыл один глаз и посмотрел на нее испытующе:
– Раньше вы ненавидели меня за это. Что изменилось?
Действительно, что? Она беспомощно глядела на него, не в силах вразумительно объяснить, что же такое изменилось. Конечно, ее чувство к нему выросло неизмеримо, но она не могла бы утверждать, что одно это сотворило подобное чудо. Наверное, все вместе, все, что произошло с ними после того, как он впервые привез ее в Драгонвик… Благородство и нежность, которые она в нем почувствовала, постепенно подтверждались, опровергая все ее страхи и подозрения. И та искра притягательности, которую она сразу ощутила, теперь пылает в ней пламенем страсти. Но объяснить ему эти чувства сейчас было выше ее сил.
Она слегка улыбнулась:
– Мне понравились ваши повара.
– Мои повара? – Он открыл глаза от удивления.
– Да, никогда прежде не получала я такого наслаждения от кулинарных шедевров, как здесь.
Она окунула материю в воду, чтобы смыть пену. Пока было можно, она избегала его взгляда. Потом он поймал ее за запястье и скривил губы в лукавой усмешке.
– Если не хотите отвечать, так и скажите.
Она подняла бровь с насмешливым видом:
– Мне кажется, я ответила на ваш вопрос совершенно правдиво, милорд. А теперь вы позволите вымыть вам волосы?
Еще будучи замужем за Люком, она не раз видела купающихся мужчин и даже помогала им, но ничего при этом не испытывала. Это входило в обязанности жены – заботиться об удобствах гостей. Но никогда вид или присутствие голого мужчины, включая Люка, не вводили ее ни в малейший соблазн.
Но не то было с Рольфом.
Когда он потянулся, выпрямив длинные ноги, а голову откинул на край лохани, она почувствовала необъяснимое беспокойство. Дыхание участилось, сердце забилось так часто, что, казалось ей, сейчас выскочит из груди. В руках появилась дрожь. Чтобы унять ее, она со всем усердием принялась за работу: сперва вымыла ему волосы, затем широкую грудь, потом ноги и ступни. Теперь не удостоенными ее внимания остались только нижние области его тела, скрытые под водой, и она оттягивала их мытье, сосредоточившись на пальцах ног. Он посмотрел на нее с вызывающей улыбкой.
– Если вы взялись за работу, – сказал он, – то уж делайте ее добросовестно и честно.
В ее ответном взгляде была нерешительность. Он, должно быть, догадывался, что она не привыкла купать мужчин в столь интимной манере. И действительно, она никогда так не делала, даже со своим бывшим мужем. Но теперь, когда Рольф вздумал ее испытывать, она решила смело ответить на его вызов.
Она не торопясь стала водить намыленным полотном по его груди, животу и ниже, под водой. Она почувствовала, как там все напряглось у нее под рукой. Она даже поймала его испуганный взгляд, когда ее скребущие движения стали более энергичными.
– Так правильно, милорд? – спросила она, когда он вдруг судорожно дернулся. Рольф вцепился ей в руку. От его резких движений фонтан воды брызнул вверх и залил ей корсаж и лицо. Эннис стряхнула капли с ресниц.
– Ну и ну, – прорычал он сквозь стиснутые зубы. – Если вот так вы хотите охладить мой пыл, то, уверяю вас, это не лучший способ достичь цели.
Ее пальцы продолжали свою дерзкую работу, хотя рука по-прежнему оставалась в его железных тисках. Всей ладонью она чувствовала его живой отклик, его ответные дергающиеся движения. Улыбка застыла в углах его губ.
– Вот так оно лучше…
Рольф слегка ослабил хватку, теперь его пальцы легко касались ее руки. Он полуприкрыл свои горящие зеленым огнем глаза и только изредка поглядывал вниз вдоль ее руки, уходящей под воду. Медленно, нарочно не торопясь, она двигала пальцами вверх и вниз по всей длине, и ее открытия были тем более волнующими, что делались вслепую. Вода была теплой и пахучей, ощущения его плоти под ее изучающей рукой – пьянящими.
Рольф зажмурил глаза. Вот он отпустил ее руку, схватился за борт лохани и откинулся назад. Его грудь вздымалась, как кузнечный мех. Все это для Эннис было необычным, возбуждающим, радостным… Она не была уверена, что же ей делать дальше, как продолжать. Ничто в ее прошлой жизни не подготовило ее к тому, что она делала сейчас, и Эннис удивлялась своей смелости. Ее ладонь и пальцы продолжали ощупывать его все дерзновеннее и оживленней.
Рольф поднялся, и вода потекла на пол. Он прижал ее к себе, и ее платье намокло. Она ощущала тепло воды и давление его тела. Это был удивительный миг – его тяжелая налившаяся плоть, сжатая ее ладонью, его нагота и ее мокрое платье, бархат и стальное тело, ароматное тепло воды на ее коже и одежде, шелк, прилипающий к телу… Неповторимо. Возбуждающе.
Эннис встретилась глазами с Рольфом. Они были прищурены и излучали жар. В них полыхал драконий огонь. У нее перехватило дыхание. Много раз она видела это во сне. И вот теперь наяву он перед нею – обнаженный, могучий, зажигающий в ней дикое пламя. Да, именно он – золотистый дракон ее снов, воплощение мощи и древней легенды, и он был рядом…
Ощущение грезы продолжалось. Он вышел из своей купели и заключил ее в объятия. Его тело со всем жаром прижалось к ней. Она стояла, но ног под собою не чувствовала, и ей казалось, что она парит над полом. Ее руки обвились вокруг него. Наклонив голову, он поцеловал ее. Его рот был горячий и жадный, языком он раздвинул ее губы. Эннис слегка покачивалась. Ее пальцы впивались в его плечи, скользили вниз, блуждали по спине…
Пахло сандаловым деревом.
– Рольф, – выдохнула она, когда его руки нашли томящееся от желания завершение ее груди. Он большим пальцем принялся давить на твердое утолщение, ясно обозначившееся на мокром шелке. Беспомощная и захваченная водоворотом чувств, она припала к нему всем телом.
Дыхание Рольфа участилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37