– Только собаки свежи и горячи, как я вижу. Некоторые из нас обленились за зиму.
Сердитый взгляд Рольфа задержался на лице Гая. Быстрыми беспокойными движениями пальцев он поигрывал ножкой кубка.
– Я должен воспринять ваше наблюдение как вызов, сэр Гай? Или вы думаете поучить меня, как следует выбирать дичь для охоты?
В какой-то миг Гаю показалось, что он зашел слишком далеко. Однако в глазах Рольфа читался явный интерес, и он улыбнулся.
– Конечно же, вызов, – сказал он. – Я совершенно погряз в безделье и обленился в последние месяцы. Пусть Новый год застанет меня предающимся новому спорту.
– По мне, так все эти приключения последнего времени – куда как достаточный спорт для кого угодно, – проворчал Рольф и добавил: – Но в ваших словах есть правда. Бароны становятся буйными, и надо дать им возможность как следует измотать самих себя, чтобы они успокоились.
Довольный, Гай отпил еще вина. Этого он и добивался. Баронам нужна разрядка, как и его собственному лорду. Усталость – лучшее лекарство от похоти.
– Да, милорд, я с вами согласен.
Он хотел еще что-то добавить, но вдруг громкий шум у дверей зала привлек его внимание. Там происходила борьба. Серебряный и красный цвета смешались с соболями и золотом Драгонвика. Глухие проклятия на самом грубом английском носились над этим хаосом. Гай вскочил на ноги.
Рольф уже стоял во весь рост, сжимая рукоятку кинжала у пояса. В этот миг раздался крик леди Эннис:
– Не трогайте их! Это мои вассалы пришли выразить мне свою преданность. Я не позволю держать их в дверях.
Повернувшись к ле Дрейку, она воскликнула:
– Вы же не будете препятствовать моим вассалам войти? Вам следует встретить их с распростертыми объятиями, ибо, когда вы станете моим мужем, они вам присягнут как своему сюзерену.
Гнев горел в ее голубых глазах, отчего они светились, как сапфиры. Гай скрыл свое восхищение: свирепое выражение на лице Рольфа требовало немедленного вмешательства.
– Мой лорд, – проговорил он, – это я известил вассалов леди о предстоящей свадьбе. Времени было в обрез, и я подумал, что вы захотите видеть их у себя в качестве свидетелей. Молю, простите мне то, что я не сказал вам раньше, но из-за поездок к Сибруку и обратно я совершенно забыл о своем самонадеянном поступке.
– Воистину самонадеянном, – сказал Рольф таким холодным тоном, что Гай почувствовал неладное. Сердце его замерло. Заслужил ли он немилость лорда своим поступком? Он молил Бога, что нет, ведь он не желал ему зла.
Воины Драгонвика по-прежнему не давали северным баронам войти. Наконец ле Дрейк резко кивнул головой.
– Пропустите их и приветствуйте как должно, – коротко сказал он. – Их путешествие было долгим и трудным, и как вассалам моей госпожи им будет оказано уважение.
Его голос разнесся по всему залу. Стражники опустили оружие и расступились, пропуская вновь прибывших.
Гай почувствовал облегчение, которое испытала и Эннис. Хотя губы ее еще еле заметно дрожали, на них появилась слабая улыбка.
Когда четверо вассалов достигли возвышения и опустились на одно колено, чтобы приветствовать свою леди и сюзерена, она заговорила по-английски:
– Поднимитесь, господа. Я счастлива видеть вас снова после долгой разлуки.
По очереди они подошли к ее руке и коснулись губами кончиков ее пальцев, бормоча приветствия. На неподвижном лице ле Дрейка не выражалось ни вражды, ни дружелюбия. Гай мучился сомнениями. Совершил ли он ошибку, позвав этих людей? Он хотел порадовать леди, и это ему удалось. Но теперь ему оставалось только надеяться на то, что они не упустят из виду тех преимуществ, которые может им дать присяга на верность ле Дрейку. Хотя большинство северных баронов ненавидели короля, лояльность, пусть и против воли, Дракона к Иоанну была известна всем; Гай надеялся, что присяга может связать их друг с другом доверительными отношениями. Ему уже казалось, что план его удался, но из-за нескольких неосторожных слов все могло сорваться.
К счастью, Рольф, по-видимому, оценил выгоды от союза с этими северными баронами. С приветливым лицом он занял место рядом с Эннис, которая вышла из-за стола, чтобы приветствовать своих вассалов. При виде графа рядом со своей госпожой старший из них немного помедлил и вновь преклонил колено.
– Милорд Драгонвик, – начал он на ломаном французском.
– Поднимитесь, сэр, – по-английски отвечал Рольф, – и назовите себя и ваши имения.
Удивление отразилось на лице барона. Затем он взял себя в руки и встал:
– Меня зовут Глэйт из Вулфкота, что в Дархеме. Долго служил я дому Бьючампов и ныне счастлив служить дочери лорда Хью.
– Сэр Глэйт, ваши заслуги известны, и все, кто вас знает, отзываются о вас с уважением. Я рассчитываю на вашу лояльность.
Гай заметил довольный взгляд барона и почувствовал облегчение. Да, Рольф Драгонвик быстро поймет, что нужно привязать к себе этих людей с помощью доверия, и легко добьется этого.
Взглянув на леди Эннис, он увидел, что она рада встрече с вассалами, и Гай глубоко, с удовлетворением вздохнул. Времена были такие, что даже самый искусно задуманный план мог легко провалиться из-за ничтожного слова или необдуманного поступка, и он благодарил Бога, что на этот раз обошлось. Да, много могло бы случиться несчастий, окажи бароны сопротивление страже или не сообрази Дракон, что они нужны ему.
Прибыли еще Раннулф Мелтон Моубрэй из Лейчестершира, Ричард де Уайтби из Норт-Райдинга и Саймон де Роже, самый старший и осторожный из северных баронов, принесших клятву верности дому Бьючампа. Появление сэра Саймона было приятной неожиданностью, потому что Гай остерегся его приглашать. Теперь же он был здесь в сопровождении сэра Глэйта. Все они клялись в верности королю, хотя, как говорили, Вильям де Моубрэй, сюзерен сэра Раннулфа, примкнул к мятежникам. То, что сэр Раннулф стал союзником баронов, лояльных к Иоанну, породило множество слухов.
Да, размышлял Гай, это пестрая и благородная компания, и стоит пойти на риск, чтобы с их помощью обеспечить безопасность Эннис и будущее Рольфа. Если ее вассалы присягнут новому сюзерену, все, может быть, еще образуется.
9
– Этот спорт не для дам, – хрипло сказал Рольф, глядя с высоты своего коня в обращенное к нему лицо Эннис. Бледный луч солнца падал на ее щеку через квадратное отверстие в крепостной стене. – Медведи – опасные, злобные существа с непредсказуемым поведением.
Легкая улыбка пробежала по губам Эннис.
– Я понимаю. Но я и не прошусь к вам в сопровождающие, милорд, мне только хотелось бы встретить вас. Есть обычай готовить пищу для возвращающихся охотников.
Она кивнула в сторону людей, лошадей и собак во дворе замка.
– Один из оруженосцев оповестит о нашем возвращении, и слуги немедленно возьмутся за работу, – откликнулся Рольф. Он недоумевал, с чего это она вздумала демонстрировать женскую заботу. Свет золотил высокий изгиб одной ее щеки, другая тонула в тени. Иногда она казалась ему оборотнем или волшебницей, потому что она постоянно менялась. То надменная леди, то перепуганная девушка, то вожделенная соблазнительница – все эти образы она уже принимала, а вот теперь показывает что-то совсем новое.
– Повара сейчас заняты подготовкой к свадебному пиру. У них осталось мало времени. Могу я велеть им подождать, чтобы приготовить трапезу из вашей добычи?
Кони и всадники кружили по двору среди нетерпеливых собак, носившихся взад-вперед. Утренний туман клубился вокруг них рваными хлопьями. Рольф пожал плечами.
– Мои люди знают, что надо делать, – коротко ответил он и заметил, как поднялась ее бровь при этой высокомерной реплике. Временами он забывал, что она привыкла повелевать слугами и вести собственное хозяйство. Он скрыл растущее нетерпение и процедил сквозь зубы:
– Если вы хотите присмотреть за поварами, Вэчел поможет вам, он знает все детали и будет рад быть вам полезен. Большое спасибо за вашу заботу.
Охота на оленей и дичь представлялась Рольфу более подходящим делом в такой день. Травля медведя была занятием слишком изнурительным и долгим, хотя, и он согласился в этом с Гаем, это как нельзя лучше могло унять буйный нрав баронов, полностью их измотав. То же можно сказать и о его собственном нраве. От него не ускользнуло стремление рыцаря смягчить вспыльчивость своего лорда, и он знал, что Гай делает это ради леди. Ради того же он пригласил и ее вассалов.
Чего он не мог понять – так это причину такой заботы.
– Отправляйтесь с Богом, милорд, – пробормотала Эннис, склонившись в легком поклоне.
Рольф подавил желание задержать ее. Он боялся, что не справится с собой. Она завладела каждым часом его жизни – спал он или бодрствовал.
Разрази господь, но если не наступит завтра – а с ним вечер свадьбы и брачная постель – о, тогда он может полностью утратить контроль над собой. Это, наверное, заметно в каждом его движении, в каждом взгляде на Эннис. Он чувствовал себя так, как будто плечи его покрывал тяжелый плащ вожделения, который к тому же был виден всем и каждому.
И тут он вдруг догадался, в чем самый вероятный мотив Гая настоять на этой утомительной охоте. Это, конечно же, не просто случайная прихоть, нет, он пытается держать своего лорда подальше от Эннис. Вот только заботится ли рыцарь в этом случае исключительно о ее добродетели или же он хочет облегчить ей переговоры с прибывшими вассалами? Только один из них присоединился сегодня к охоте, остальные уклонились, сославшись на усталость после путешествия.
Рольф взглядом отыскал сэра Гая, тот стоял неподалеку, в густой тени, падавшей от стены. Рыцарь спокойно беседовал с охотником, одетым в ливрею Драгонвика.
Рольф быстро перебрал в уме все, что он знал о Гае. Тот появился в Драгонвике безземельным оруженосцем – незаконный сын некоего аристократа, как о нем говорили, – а до того воспитывался в монастыре в Нормандии, откуда его послали пажом в одно богатое английское поместье. О родителях Гая ничего не сообщалось по не вполне ясным причинам. Рольф никогда не выяснял их. Для него было важно другое – преданность и отвага молодого человека, проявленные им в жестокой битве с уэльсцами несколько лет назад. Когда убили рыцаря, которому служил Гай, Рольф взял его к себе, и юноша быстро заслужил свои шпоры и рыцарское звание.
Будучи схожи характерами, оба прекрасно ладили между собой, и Рольф ни разу не пожалел, что взял Гая к себе в замок. И все же за минувшие пять лет он почти ничего не узнал про него. Они обсуждали многие вещи, но не прошлое молодого рыцаря.
И вот сейчас в душу Рольфа вдруг стали закрадываться сомнения: а не слишком ли он был доверчив? Охота на медведя – вещь опасная, а он отлично запомнил особенный блеск в глазах Гая всякий раз, когда Эннис входила в зал. Нужно ли ему быть осторожным? Не так уж и редко людей убивают на охоте…
Будто почувствовав, что Рольф думает о нем, Гай оторвался от разговора и посмотрел на него. Рольфу почудился испуг в этом взгляде. Быстро закончив беседу с охотником, Гай вышел из тени. Солнце заблестело в его темных волосах, когда он приблизился к Рольфу.
– Милорд, Говейн сообщил, что в лесу за деревней обнаружены следы и свежий помет. Значит, недавно там прошло несколько медведей. Послать ли мне людей в том направлении?
– Безусловно, – ответил Рольф. – Пусть загонщики найдут зверя во что бы то ни стало. Я думаю, истинный смысл этой охоты состоит в том, чтобы остудить горячие головы.
– Так оно и есть, милорд, – слегка улыбнулся Гай. – Что же до охоты на крылатую дичь, то она скорее их головы только вскружила бы…
– К концу дня, надеюсь, все головы будут здоровы.
Оруженосец подал Рольфу кинжал, и он прикрепил его к поясу. Бордэ возбужденно носился под ногами лошадей. На верхней ступеньке лестницы караульного помещения стояла Эннис. Когда она поймала на себе взгляд Рольфа, ее рука поднялась в прощальном приветствии. На губах играла легкая улыбка, а утренний ветерок играл ее накидкой. Жест Эннис удивил Рольфа, и от неожиданности он его повторил.
Развернув коня, Рольф проскакал по мосту через ров. За собою он слышал стук копыт и голоса людей. Собаки лаяли и рвались с поводков, Гай был неподалеку, но держал постоянную дистанцию, как бы чувствуя недоверчивость сеньора. Это не улучшило настроение Рольфа. Вряд ли улучшит его и охота.
Едва они въехали в лес, бледный свет утреннего солнца померк. Густой туман висел над рекой. Он прятался в зарослях камыша и осоки вдоль берегов, смешивался с темными тенями, отбрасываемыми высокими деревьями, его белые пальцы цеплялись за траву в низинах. Все звуки усилились многократно – казалось, в лес въехала целая армия, а не два десятка охотников. Загонщики рассыпались в поисках дичи, их бесплотные голоса возникали то тут, то там, словно порожденные туманом.
Один из баронов перекрестился, отгоняя нечистую силу, – так подействовали на него эти призрачные голоса, лишенные формы. Переглянувшись с Гаем, Рольф обратился к охотникам.
– Нам лучше разбиться на мелкие группы. Звуки рогов скоро возвестят о том, что дичь поднята, – сказал он со всей внушительностью и принялся объединять людей в команды, в каждой выбирая старшего, независимо от его знатности, богатства и влиятельности.
Лорд Генри де Совэйн начал было протестовать, но лай собак впереди прервал его. Рога запели, возвещая, что зверь обнаружен. Дав шпоры лошадям, охотники устремились к цели.
Не обратив внимания на вопрошающий взгляд Гая, Рольф тоже поспешил вперед. Густой кустарник мешал ему, упавшие стволы валялись на земле, и их мертвые ветви, как змеи, норовили обвить ноги коня. Вдруг его кинжал зацепился за низко торчавший сук, который Рольф не заметил в туманном полумраке, и был выбит из руки. С проклятием охотник натянул поводья и спешился, чтобы подобрать оружие.
Нашел его Рольф быстро, проверил, нет ли повреждений. И тут вдруг обнаружил, что остался один. Остальные ускакали вслед за собаками, и звуки рогов теперь звучали гораздо тише. Клочья тумана кое-где еще лежали на почве, но солнце уже поднялось, и туман редел. Густые ветви Кестевенского леса смыкались над его головой, темные, таинственные, загадочно молчащие. Рольф осмотрелся, держа кинжал наготове.
Пена из пасти коня стекала по разгоряченной груди. Знакомый лошадиный запах успокаивал. Множество других ароматов носилось в лесном воздухе – распускающихся почек и разлагающейся древесины, сырой земли и бриза с примесью морской соли. Море было недалеко отсюда, и Рольфу даже казалось, что он слышит шум волн, разбивающихся о скалы.
Звуки охоты разносились далеко, хотя лес и заглушал их. Рольф не особенно спешил присоединиться к остальным. Завороженный, он поставил ногу на поваленное дерево и заслушался. Тишина окружала его. Только негромкая перекличка птиц да позвякивание уздечки его коня, когда тот через ветви и мертвые листья тянулся за свежей травой, нарушали ее. Он давно уже не слышал тишины. Его ухо привыкло к шуму зала и замка, к постоянным голосам окружающих его людей. Сейчас он наслаждался. Так продолжалось несколько минут.
Видимо, уединение – это то самое, что ему больше всего нужно. Он позже обдумает это основательней. Сейчас же главное, вокруг чего вращаются все его мысли, – женитьба на леди Эннис. Она властно вошла в его сознание. Он думал о ней непрерывно. Причем не как о важнейшей для него фигуре в политической игре, не как о средстве вернуть сына, но как о женщине. О женщине, которую он желает. Густые рыжие волосы, голубые глаза, которые могут искриться весельем и сверкать огнем гнева, и все ее прекрасное лицо с кожей кремового цвета – да, его страсть росла с каждым часом. Каких трудов ему стоило сохранять контроль над собой! И она, надо полагать, это знала…
Были моменты, когда он видел это знание в ее глазах. Например, нынешним утром, перед охотой. Она знала, что он ее хочет. Что он о ней думает даже тогда, когда знает, что этого делать нельзя. Но когда он в конце концов ею овладеет – с кем будут тогда ее мысли? С ним или с возлюбленным первым мужем? Поселится ли призрак в его супружеской постели? Память о другом мужчине – не встанет ли она между ним и женой? Все это горьким комом стояло у него в горле…
Рольф с усилием оторвался от мыслей об Эннис. Глупо предаваться фантазиям во время охоты. Он снял боевую перчатку и провел ладонью по деревянной рукоятке кинжала. Она была целой и неповрежденной, стальной клинок тоже в порядке. Неисправное оружие легко может стоить жизни неосторожному мечтателю.
Он шагнул вперед и услышал громкий треск сухой ветки под своей ногой. За спиной раздалось шуршание опавшей листвы. Неподалеку неожиданно обломился сук и рухнул под громкий треск и шорох листьев. Конь испуганно заржал, и Рольф обернулся к нему. Глаза животного округлились так, что стали видны белки. Рольф протянул руку, чтобы схватить повод, но не успел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37