– Джульетта, дивная Джульетта, – прошептал Джеффри. И мысли полной раскаяния вдовы Уолберн мгновенно вылетели из головы Джульетты.
Он заставил ее выгнуться назад и тесно прижал к себе, а его язык и губы превратили поцелуй в сладкое мучение. Она ощущала только запах его тела, который прогнал дым пожара, устроенного разбойниками. Ее сердце отчаянно колотилось в такт мощным ударам его сердца, и за этим биением не слышно стало других звуков. Но этого было недостаточно: Джульетта запуталась своими тонкими пальцами в роскошных волосах Джеффри, наслаждаясь тем, как напрягается и наливается страстью его тело.
Он заставил ее покинуть землю – совершенно буквально, подхватив на руки с неимоверной легкостью, словно пушинку или снежинку, и прижал ее к себе так нежно, что она чуть не растаяла. Одним движением ноги он отпихнул всю тщательно приготовленную Алмой еду и уложил Джульетту на розовое одеяло. Хотя он и уперся локтями в землю, большая часть его веса пришлась на Джульетту, и с каким-то отстраненным удивлением она заметила, что приподнимается к нему навстречу, словно жаждет ощутить его еще сильнее.
– Ах, Джеффри! – прошептала она, когда он прервал поцелуй, чтобы нежно прикоснуться к ее подбородку и скользнуть по ставшей вдруг мучительно чувствительной коже шеи.
Он пробормотал что-то рядом с ее ухом – что-то напевно-ритмичное. Глуховатые слова породили в глубине ее тела сладкую дрожь, и когда она невольно затрепетала, он властно провел рукой от ее плеча до колена.
– Vous etes un ange descendu sur terre.
– Что… что вы говорите?
От его поцелуя и прикосновения у Джульетты перехватило дыхание.
В негромком смехе Джеффри прозвучало скорее мужское торжество, нежели веселье. При этом он не оторвал губ от ее шеи, так что его горячее дыхание коснулось ее кожи, и чувственное дуновение заставило ее снова задрожать.
– Простите, что я вас смутил. Я обратился к вам по-французски. Ведь это же мой родной язык, Джульетта, и признаюсь, что попытка переводить мои мысли на ваш вариант английского сейчас меня мало привлекает.
– Но что это было? Что вы сказали?
Она смотрела на него, и в ее дивных глазах цвета небесной лазури отразилась буря страсти. Ее пристальный взгляд заставил Джеффри опомниться.
«Вы ангел, сошедший на землю», – сказал он женщине, которая смущает его с поистине дьявольской хитростью.
Кровь Господня, разве он только что с мукой не напоминал себе, что никогда не сможет сделать эту женщину своей? Разве он всего какой-то час назад не отправился на пикник с другой, поставив себе целью найти горы, которые уведут его далеко от этого времени, этого места… этой женщины? А приграничные разбойники… Видимо, им овладело боевое безумие. Он и прежде знал о таком состоянии, когда опасности и разрушения делают самые низкие человеческие инстинкты практически непреодолимыми, словно для того чтобы утвердить жизнь перед лицом смерти. Иначе никак нельзя объяснить то, что он повернулся спиной к разрушениям ради того, чтобы ласкать девицу, овладеть которой он не смеет.
– Джеффри?
Его внезапная неподвижность, видимо, послужила Джульетте знаком того, что произошло что-то нехорошее: на ее лице отразилась настороженность. Рыцарю мучительно хотелось прижать ее к расстеленному Алмой одеялу для пикника, поцелуями прогнать ее смятение, увидеть, как прикрылись веки, услышать дрожащий вздох, почувствовать, как от его прикосновения трепещет ее хрупкое тело. Она – его ангел, пришедший на землю через шестьсот лет после того, как обычная женщина должна была бы завоевать его сердце.
Такого не может быть. Не может быть никогда.
– Джульетта, мне… – Ему пришлось отвести взгляд, иначе ему не хватило бы решимости продолжить. – Мне очень жаль. Я вел себя неподобающим для рыцаря образом.
Казалось, она перестала дышать. Кожа ее сначала мраморно побелела, а потом вспыхнула от смущения.
– Что мы наделали? О Боже! Отпустите меня… О… Отодвиньтесь от меня, Джеффри.
Ему достаточно было бы только немного переместить свой вес, чтобы освободить ее, но его тело отказалось выполнять приказ разума. Вместо этого внутри него прозвучал вызывающий шепот: «Только отпусти ее сейчас, когда ей кажется, что ты ее отверг, – и ты будешь всю жизнь об этом жалеть». Однако он должен был ее отпустить! Не замечая его смятения, Джульетта вновь обрела способность дышать, с судорожным всхлипом втянув в себя воздух. Ее ладони легли на плечи Джеффри и попытались его оттолкнуть – безрезультатно. Тогда она сжала кулачки и принялась колотить ими в его грудь. Он с трудом сглотнул, ощущая щемящую боль, которая не имела никакого отношения к ее слабым ударам.
– Рыцарь… Настоящий рыцарь отпустил бы даму, если бы она не хотела его объятий, – прорыдала Джульетта. Ее бесплодные попытки вырваться на свободу заставили ее задохнуться и бессильно обмякнуть.
Ха! Теперь, когда ему меньше всего хотелось бы помнить о своем рыцарстве, она решила об этом напомнить! Даже смертельный враг не смог бы придумать более страшного оскорбления. И как это по-женски: скептически поднимать брови всякий раз, когда он говорит ей правду, а потом кинуть ее ему в лицо в тот момент, когда ей это на руку! Тем не менее Джеффри резко разжал руки, словно они сжимали раскаленный котелок, и перевернулся на бок. Джульетта откатилась от него с ловкостью обученного трюкам акробата и остановилась на таком расстоянии, что он не смог бы дотянуться до нее: так кошечка с напускным равнодушием садится умываться в двух дюймах от того места, до которого может достать посаженный на цепь пес.
– Не могу поверить, что снова… – Тут она резко оборвала свой шепот и покраснела еще сильнее. – Вам не следовало целовать меня в такую минуту, Джеффри. Ведь сейчас город подвергся нападению. Вы же знаете, что благополучие нашего города – это самое важное, что есть в моей жизни.
Ему вообще не следовало ее целовать, но сейчас было не время говорить такое. Как и рыцарю напоминать даме о том, что это она запретила ему вступить в схватку, чтобы спасти город, который, если верить ее словам, так много для нее значит. А схватка оказалась удивительно тихой: теперь, когда Джеффри снова пришел в себя, он обратил внимание на явное отсутствие шума, который обычно характерен для боя. Бросив взгляд в сторону Брода Уолберн, он убедился, что приграничные разбойники кончили развлекаться и исчезли.
– Джульетта, я еще отомщу за вас. – Джеффри шагнул к ней ближе. Он провел большим пальцем по ее щеке и поднял его, демонстрируя женщине ее слезы: он был не уверен в том, что Джульетта заметила, что плачет. – Ваш город в безопасности. У вас нет причин плакать.
– Я не плачу, – ответила она вопреки очевидности. – Я… у меня просто глаза заслезились от дыма.
– Тогда ободритесь: дым быстро рассеется. То, что вы недавно сказали, правда. Похоже, эти разбойники удовлетворились тем, что подожгли один только стог сена. Они сбежали, как трусливые псы, какими и являются. – Он на секунду устремил взгляд вдаль, бесполезно сжимая руку на том месте, где должен был бы висеть его меч. – Но, кажется, кто-то нас ищет.
С той стороны, куда убежала Алма, к ним приближалась небольшая группа верховых мужчин под предводительством какого-то черноволосого духа, словно только что сбросившего свои оковы. Мужчины за его спиной держались явно по-военному, хотя под их одинаковыми широкополыми шляпами и темно-синими одеждами не видно было и следа кольчуг. Изображенные на их рукавах гербы были совершенно лишены привычных опознавательных знаков – только золотисто-желтые полосы и загогулины вокруг пары перекрещенных револьверов.
– У вас все о'кей, мисс Джей? – громко окликнул ее худой, как плеть, предводитель, когда группа остановилась. – А где мисс Алма?
– Со мной все в порядке, Бин. А Алма убежала обратно к Уилкоксам. Никто не ранен?
– Не-а. К счастью для нас, лейтенант Джордан приехал со своими людьми на день раньше. Сам президент хочет получить немедленный отчет о безобразиях, творящихся вокруг Форт-Скотта. Солдаты дьявольски спешили, чтобы привезти из Бостона какого-то профессора: он должен посмотреть на все сам и доложить президенту по-ученому. Они подъехали как раз тогда, когда разбойники начали нападение, и эти жалкие подонки испугались и сбежали.
– Ох, слава Богу, что ничего плохого не случилось, пока я тут…
Румянец страсти на лице Джульетты сменила монашеская бледность. Она молитвенно сжала руки, и тело ее пошатнулось от такого трепетного облегчения, что Джеффри не удивился бы, упади она на колени, чтобы молить небо о прощении за то, что позволила себе забыться в его объятиях. Такое зрелище угасило бы любую, даже самую пылкую страсть, а в нем оно пробудило дикую ярость из-за того, что его свидетелем стал этот Бин.
– Полегче, парень, – сказал один из одетых в синее мужчин, когда Джеффри угрожающе шагнул к поселянину. – Мы просто хотим кое о чем тебя расспросить, пока ты не сбежал.
Вот как – они заподозрили, что он намерен найти горы и выбраться отсюда. А что еще им известно? Джеффри расправил плечи, приняв твердое решение ничего не рассказывать относительно своего перехода по времени, какими бы пытками ни старались эти люди заставить его нарушить молчание.
Но они помогли ему, пустившись на совершенно бессмысленные расспросы.
– Шпионил для приграничных разбойников?
– Кто ваш предводитель?
– Почему ты не вывел из города всех женщин и детей, перед тем как твои друзья начали безобразничать?
Их предположение о том, что рыцарь мог объединиться с такими трусами, как эти приграничные разбойники, никакого ответа не заслуживало. И в то же время в глазах Джульетты зажглось невольное подозрение: она неуверенно шагнула назад и прижала кулак к тем самым губам, которые он так недавно целовал.
Это было невыносимо.
– Прекратите ваши бессмысленные домыслы!
Его требование не стерло презрительной улыбки с тонких губ Бина: если учесть безоружность Джеффри, его угрожающий взгляд был пустой угрозой. Если бы у него на поясе висел его остро отточенный меч, то он мог бы воспользоваться им, чтобы придать своим словам вес.
– Откуда ты явился и почему здесь оказался? – вызывающе спросил у него этот невежа, и Джеффри застыл, осознав, что наконец встретился с опасностью, которой уже давно ожидал в этой местности, с виду лишенной правителя и защиты. Пеший, без меча и щита, он не мог противостоять этим людям.
Похоже было, что сегодня судьба намерена была ставить его перед странными дилеммами. Ну что ж. Та же судьба дала ему объяснение, которое должно было бы удовлетворить этих олухов. Конечно, это объяснение исходило из уст десятилетнего мальчишки, но рыцари, не намеренные легко расстаться с жизнью, очень рано должны были учиться пользоваться любым преимуществом, каков бы ни был его источник.
– А как вы думаете, зачем я здесь? – вызывающе ответил Джеффри. Прежде чем кто-нибудь успел ответить, он мысленно вознес мольбу Богу, чтобы Робби не ввел его в заблуждение ребяческими фантазиями. – Я ищу участок для освоения и слышал, что лучше здешних земель по эту сторону Миссисипи не найти.
На лицах окружающих мужчин отразилось недовольное согласие, даже у невыносимого Бина, однако выражение лица Джульетты совершенно зачаровало Джеффри. Тело ее обмякло, будто его слова освободили ее от какого-то невысказанного страха, а тонкие черты озарились неуверенной радостью. Это зрелище тронуло его до глубины души: такое выражение ему уже случалось видеть на лицах дам, без памяти влюбленных в своего защитника.
Тело Джеффри содрогнулось от нетерпеливого предвкушения. Робби не солгал: мужчина может получить сто шестьдесят акров земли, которая в конце концов позволит ему взять в жены такую женщину, как Джульетта.
Рыцарь постарался подавить волнение и отвел взгляд от лица Джульетты. Мечты о семейном счастье – для него пока запретное наслаждение. Он поклялся вернуться в свое время и покинуть эти места. А она поклялась остаться вдовой, которая так горюет по погибшему мужу, что весь остаток жизни посвятит воплощению его мечты в реальность.
Джеффри не знал, от кого – от Бога или дьявола – ждать ему наказания за то, что в эту минуту ему захотелось превратить в прах и честь, и долг.
Глава 10
– Так вот они какие, американские солдаты тысяча восемьсот пятьдесят девятого года!
В конюшне, где свидетелем его был один Арион, Джеффри высказал вслух свое презрение.
– Мягкобрюхие ленивцы! – Он опытной рукой провел по больной ноге коня и слегка повеселел, ощутив, что опухоль немного уменьшилась. – Небрежно одетые и с отвратительными привычками: подобно верблюдам выхаркивают слюну отвратительного цвета и запаха.
Арион тряхнул головой – видимо, его, как и Джеффри, возмутило подобное.
– А тот, которого зовут лейтенантом Джорданом, осмелился пригласить Джульетту сесть верхом на его коня впереди него! – Тут Арион издал изумленное фырканье. – Она, конечно, отказалась, как и подобает настоящей даме, и вернулась сюда пешком вместе со мной, в окружении отряда солдат. Если бы у меня было хоть малейшее желание скрыться, эти воины-ротозеи не успели бы вовремя опомниться и остановить меня.
Арион негромко заржал, выражая свое конское согласие.
Джеффри ласково похлопал своего боевого коня и привязал к его узде веревку. Арион, всегда бывший его верным товарищем, сейчас стал ему вдвойне близок: Джульетта была чересчур поглощена приготовлениями к обеду и ночлегу солдат, которые имели нахальство приехать на день раньше срока. Они утверждали, что их заставило поспешить желание президента получить доклад от толстого краснолицего человека по имени Профессор Берне, который прибыл из бостонской земли.
Честно говоря, Джеффри должен был бы признать, что ему тоже случалось приезжать безо всякого предупреждения, и не раз – нынешняя ситуация тому пример! – и тем не менее он не склонен был извинять солдат за то, что те нарушили заранее установленные сроки.
Сказать по правде, ему не давали покоя слова Алмы о том, что у солдат из-за Джульетты дыхание перехватывает. Да он скорее нанижет их всех до единого на свой меч, чем отнесется к ним снисходительно.
В дальнем углу сарая раздалось какое-то шуршание: слишком громкое, чтобы принять его за мышиное, но слишком тихое, чтобы его могли производить более серьезные пришельцы, солдаты.
– Юный Робби? – осведомился Джеффри, не оборачиваясь. Он вовремя вспомнил, насколько парнишке нравится околачиваться в конюшне.
– Вы и правда возьмете участок земли, Джеффри?
Мальчишка робко выбрался из темноты.
На самом деле Джеффри собирался тайком выбраться отсюда посредине ночи. Так он сможет уйти от недоверчивых солдат и оставить позади Джульетту и то смятение, которое она порождала в его прежде столь дисциплинированном уме. Но мальчику об этом сообщать не следовало.
– Я не имел намерения заявлять права на землю, но похоже, что мне придется это сделать. И я твой должник за то, что ты вооружил меня нужными для этого знаниями. Молодец, мальчик.
Эти слова были встречены изумлением а потом загорелая мордашка Робби расплылась в такой ослепительной улыбке, что можно было подумать, будто он прежде никогда не слышал похвал. Джеффри почему-то пожалел, что не облек свой комплимент в более пышные слова.
– Ариону было бы полезно немного пройтись. Не хочешь вывести его в загон?
Джеффри вручил привязанную к узде веревку Робби, который радостно за нее ухватился.
– Я позабочусь, чтобы при мне с ним ничего плохого не случилось, – заявил парнишка, раздуваясь от гордости и довольно неуклюже намекая на то, что в хромоте Ариона виноват Джеффри. Что на самом деле было правдой: ему надо было прислушаться к предостережениям Джульетты относительно того, как его конь отреагирует на первый услышанный им выстрел из огнестрельного оружия. Довольно смело для мальчугана – обвинить в этом его, рыцаря! Стараясь справиться с улыбкой, грозившей изогнуть его губы, Джеффри пошел следом за хрупким мальчиком, ведущим на поводу массивного боевого скакуна.
Хотя, похоже, мальчик и конь получали удовольствие от прогулки, понаблюдав за походкой Ариона, Джеффри пал духом. Было ясно видно, что конь медлит и шатается всякий раз, когда ему приходится переносить вес на переднюю ногу. О тайном плане побега можно забыть. Пройдет несколько дней – а может, даже недель, – прежде чем Джеффри решится взвалить на Ариона полный вес седла и конских доспехов, не говоря уже о добавочном грузе в виде собственной облаченной в кольчугу персоны. Пока Арион не выздоровеет, Джеффри прикован к этому времени и месту, как священник к своему приходу. Лучше ему оставаться и целомудренным, как священник: это поможет не только спасти свою душу, но и сохранить здравый смысл.
Можно было подумать, что его мысли и непокорные желания обладают колдовскими свойствами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39