Воистину, мудра лисица: Намек на старинную немецкую басню «Лев и хитрые лисицы». В басне рассказывается, как старый лев, неспособный более добывать пропитание охотой, притворился больным и стал пожирать зверей, которые приходили к нему выразить сочувствие. Только лисицы, подошедшие к пещере, не последовали приглашению хищника, так как заметили, что в пещеру ведет много следов, а оттуда – ни одного.
Войти в пещеру побоится(Какой бы там ни ждал обед),Когда следов оттуда нет. Мало ли что болтают От лисьего хвоста греметьНе будет колокола медь.Ушам от сплетен не болеть! * * * Кто хочет с миром ладить, тотНемало горечи испьет,Выслушивая, как о немПод собственным его окномТакое говорят, что гажеПридумать невозможно даже.Поэтому блаженны те,Кто, равнодушны к суете,Покоя мудрого взыскуя,Отвергли маету мирскую –И, в горы, в долы удалясь,Мирских грехов отмыли грязь.Но мир, однако, и такихНе любит, не щадит он их,О них злословя, им не веря,Всех лишь своим аршином меря. Кто жить по совести решитИ против чести не грешит,Что ему сплетни дураков,Что языки клеветников!Когда бы в оны дни пророкиБоялись обличать пороки,Дабы не знать хулы, клевет, –О них давно забыл бы свет. Нет, да и не было от векаТакого в мире человека,Чтоб угодил во всем любомуБолвану злому и тупомуРодился б человек такой,Каким он чудным был слугой:Старался б до свету вставатьИ вообще забыть кровать! Заткнуть бы глотки болтунам –Увы, не хватит кляпов нам!Нельзя предусмотреть никакТого, что сочинит дурак.Так в мире повелось оно –Избегнуть сплетен не дано:Кто любит петь, кто кукарекать,Баран-дурак привык бебекать. Шум в церкви Пришедший в храм с собакой, с птицей,Перед глупцами похвалиться,Мешает остальным молиться. * * * У тех, кто ходит в церковь с псами,Бубенчики обычно самиНа колпаках звенят, бренчат,Чуть псы залают, заворчатИ сокол дерзкого повесыТак крыльями во время мессыЗахлопает, что смолкнет пенье –И хоть кончай богослуженье.Тут остается с ловчей птицыСнять клобучок, и – что стыдиться!Теперь болтай и хохочи,И подбашмачными стучиТы деревяшками, бесчинствуйИ совершай любое свинство!С какой-нибудь Кримгильдой здесьПеремигнись, поклон отвесь, –Красотка улыбнется – значит,Не сомневайся: одурачит! Не лучше ль было бы, однако,Чтоб сторожила дом собака,Покуда в церкви ты, и ворНе мог бы в твой проникнуть двор?Не лучше ль было бы, чтоб твойПугач, твой кречет боевойБыл дома, на привычном месте,В чулане темном, на насесте?Чтоб обувь не просила кашки,На улице бы деревяшкиПривязывал ты к башмакам –И грязь не липла бы к ногам.Когда бы в церкви болтуныНе нарушали тишины,Не говорили б мы, что богПлодить глупцов поменьше б мог.Но дураки такой народ:Шумят и норовят вперед!Всем нам пример – Христос: из храмаГнал торгашей он взашей прямо,И тех стегал веревкой далее,Кто голубей держал в продаже.Разгневайся он так сегодня,Заглохли бы дома господни.Он, от попов очистив храм,Добрался б и к пономарям!Священен дом церковный: тутГосподь свой основал приют. О дураках, облеченных властью У глупости шатер просторный –Весь мир тут суетный и вздорный,Мошны и силы раб покорный. * * * Глупцов кругом так много… ноОно ведь и немудрено:Кто сам себя средь мудрых числит,Тот дураком себя не мыслит,Хоть он-то именно кругомСлывет примерным дураком.Но дураком назвать попробуйВластносановную особу!Казаться умными им нужно,Чтобы глупцы хвалили дружно,А не похвалят – каждый самСебе воскурит фимиам.Но мудрый хвастуна узнает:Ложь самохвальная воняет!Кто чересчур самонадеян,Тот глуп, посмешище людей он!А тот, кто истинно умен,Молвой всеобщей восхвален… Блаженны страны, в коих славятКнязей за то, что мудро правят,И где в совете нет мздоимства,Где не в почете подхалимствоИ нет распутства кутежейСредь власть имеющих мужей.Но горе странам, чей правительГлупец и правды не ревнитель:С утра совет там кутит, пьет,Не ведая других забот.Иной бедняга, рыцарь чести,На скромном, незавидном местеСчастливей, чем король-дурак,Кому беспечность – злейший враг.Как мудрецы скорбеть должны,Когда глупцы вознесены!Но там, где глупость не в фаворе,Там власть и благо не в раздоре.В чести и силе та держава,Где правят здравый ум и право,А где дурак стоит у власти,Там людям горе и несчастье. Угодник мерзок нам везде,И тем презреннее в суде:Он может истину продать –За грош тебя оклеветать.Бесспорно, лавры судей ждут,Чей нелицеприятен суд,Однако ж и поныне людиСтрадают от неправых судей,Подобных тем, что молодойСусанне мстили клеветой.Заржавели, лишились блескаИ папский меч, и королевский С XIII века два меча считались у католиков символами духовной и светской судебной власти.
И не секут, где надо сечь,Чтоб беззакония пресечь. Подвластно все на свете злату.О Риме так сказал когда-тоЮгурта-царь: Югурта (ок. 160 – 104 гг. до н. э.), царь Нумидии, хорошо знал римские нравы и неоднократно прибегал к подкупу римских сенаторов и полководцев. При по мощи подкупа ему удалось сохранить свою власть над всей Нумидией, захваченную им в результате узурпации престола, и значительно отсрочить войну с Римом, так называемую Югуртинскую войну (111 – 105 гг. до н. э.)
«О город блудный!Тебя купить ничуть не трудно,Лишь был бы кто купить готов!…»А ныне мало ль городов,Где и советы и суды –Бессовестные слуги мзды?Так рушат правые порядкиВласть, кумовство, корысть и взятки! Бывало, мудр был государь,Ученые, бывало, встарьВ совет старейшин избирались,А преступления карались;В довольстве люди жили, мирно.Но глупость полог свой обширныйПростерла над землею всей,Вербуя в рать свою князей,Чтоб здравомудрость угнетать,Любостяжанью волю датьИ чтоб неопытный советГнездовьем был народных бед,Которых множится число.Вот глупости всесветной зло!… И дольше б княжил князь иной,Когда б не стал на путь дурной,А защищал бы справедливостьИ льстивость бы карал и лживостьСоветников, которых надоЕще задабривать наградой!Кто взял подачку – прихлебатель,Кто принял взятку – тот предатель. Корабль ремесленников Под скрип снастей, под всплески веселС мастеровыми всех ремеселКорабль от берега плыветПо вольному простору вод.Мастеровые эти людиВезут своих цехов орудья.Но нет респекта в наши дниК ремеслам. Портачи одниИ проходимцы-шарлатаныВсе – хоть ни два ни полтора –Преуспевают, как ни странно.Сегодня лезут в мастера:Ремесел много – и теперь имЖитье, невеждам-подмастерьям,И даже тем, кто и неделиУчиться делу не хотели'Работают того лишь ради,Чтобы соседу быть внакладе.Чуть цену сбавил – хоть беги:Все в городе тебе враги!А не уступишь – большинствоТебя поддержит для того,Чтоб цены сохранить. А все жЦена дрянной работе – грош!Но эти самые строптивцыСбивают цену, нерадивцы,Плохой работой. Так у всех:Тот назову иль этот цех, –Свои изделья сбыть готовыВсе нынче по цене дешевой.Но вещь плохая не нужна,Как дешева ни будь она.Теперь ведь каждый норовитПридать вещам лишь внешний вид,А для любого ремесла,Воистину, нет хуже зла! Я вам признаюсь кое в чем:Немало с этим дурачьемЯ сам якшался, чтоб о нихПоведал мой правдивый стих.Но многого я не сказал:За два-три дня все написал,А то, что делается спешно,Никак не может быть успешно. Принес один мазила разСвою картину напоказК прославленному Апеллесу. Апеллес (356 – 308 гг. до п. э.) – знаменитый древнегреческий художник.
Придать себе желая веса,Похвастал он: «С такой картинойЯ справился за день единый!»Но Апеллес в ответ: «Да ну?За целый день – всего одну?!По этой судя, я считал,Что за день ты штук шесть создал!»Мазиле так сказал художник… Теперь представьте, что сапожникСтачал сапог пар двадцать в день:Рассыпались бы, чуть надень!Сколь было бы для всех плачевно,Коль оружейник ежедневноКовал бы дюжину клинков,Снабжая ими простаков?От них не прок, а лишь помеха:С плохим оружьем не до смеха!А если плотник без смекалкиБревно для потолочной балкиНачнет тесать – так от бревнаЩепа останется одна!И каменщиков есть немало,Кирпич кладущих как попало.Есть у портных свои грешки:Длиннее делают стежки –Скорей заказ готов. Увы,Недолговечны эти швы!А те, кто при печатном деле, –Весь заработок за неделюБеспечно в день один пропьют!И то сказать, не сладкий труд –И утомительный, и грязный:Иль с мелочью разнообразнойВозись, иль книгу набирай,И корректируй, и сверяй,И краску черную вариВ такой жарище, хоть умри! Иному, впрочем, на работуНе жаль ни времени, ни пота,А сделал – все не так, как надо!Но он из Обезьянограда, …он из Обезъянограда – то есть из страны дураков. Слово «обезьяна» (Affe) в немецком языке – один из синонимов слова «дурак», «глупец», как, например, «осел» в русском языке.
И не было такого чуда,Чтоб мастер дельный был оттуда! На том же судне дураковНемало есть учеников,С которых шкуру-то дерут,А платят им гроши за труд.Но эти пустят все равноСвой заработок на вино.О завтра думать – есть ли толк:Все пропил – лезь, как в петлю, в долг. …Так они едут – с цехом цех,Но я собрал еще не всех! О дурном родительском примере Ребенок учится тому,Что видит у себя в дому:Родители пример ему. * * * Кто при жене и детях груб,Кому язык распутства люб,Пусть помнит, что с лихвой получитОт них все то, чему их учит.Теперь вести себя приличноНе в моде стало, и обычноИ женский пол, себя позоря,Стал срамословить в разговоре.Мужья – пример для жен своих,А дети учатся у них:Там, где аббат не враг вина,Вся братия пьяным-пьяна!Что говорить, – спокон вековПолно на свете дураков!Не волк воспитывал овец,Походку раку дал отец.Когда родители умныИ добродетельно скромны,То благонравны и сыны.Попался как-то Диогену Диоген из Синопа (ок. 404 – 323 гг. до н. э.) – древнегреческий философ-киник; по мнению киников, высшей нравственной задачей является подавление страстей, сведение потребностей к минимуму.
Какой-то пьяный совершенно,Впервые встреченный юнец«Сынок, – сказал ему мудрец, –Ты, вижу, весь в отца родного:Бьюсь об заклад – он раб хмельного!) Коль видят нас и слышат дети,Мы за дела свои в ответеИ за слова: легко толкнутьДетей на нехороший путьДержи в приличии свой дом,Чтобы не каяться потом. О наслаждениях Кто похоти покорный раб,Тот нищ умом и духом слаб, –Он плохо кончит, жертва баб! * * * Грех похоти, мужской тем паче,Сравнить могу я с девкой падшей,Что, у порога сидя, в домЗовет прохожего: «Зайдем!» –И ложе по цене дешевойСо всяким разделить готова,Суля обманчивое счастьеПоддельной, всем доступной страсти.Дурак в ее объятья вмигБросается, как дурень быкПод тяжкий молот скотобойныйИль как овечка, что спокойно,Резвясь, вдруг в петлю попадет, –А кто-то в сердце нож воткнет.Смотри, глупец, не будь так рад –Ты ввергнешь душу в темный ад,Распутной девкой соблазнясь.Но, похоти не покорясь,Иного причастишься счастья. Прочь от соблазнов сладострастья,Чтоб в грех язычества не впал,Как древний царь Сарданапал, Сарданапал . – Согласно преданиям и сообщениям некоторых древних авторов, так звали последнего царя Ассирии, который отличался необыкновенной изнеженностью и любовью к роскоши и проводил время в наслаждениях. У римских авторов имя Сарданапал было нарицательным.
Кто мнил, что радости инойНам не дано, кроме земной,А смерть всему кладет конец!Себя же обличил глупец:За мимолетным счастьем гнался,А сам впоследствии признался:«Кто наслажденья слишком любитНавеки сам себя погубит».Нет радости, чтоб не минуласьИ горечью не отрыгнулась,Хоть, наслаждений трубадур,Пел по-иному Эпикур! Древнегреческий философ-материалист Эпикур (341 – 270 гг. до н. э.) отрицал бессмертие души и считал началом и концом счастливой жизни удовольствие, подразумевая под ним отсутствие душевных и телесных страданий.
О тех, кто женится на деньгах Тот, кто, прельстясь деньгами, в бракВступить готовится, – дурак:Дождется ссор, скандалов, драк! * * * Кто добровольно стал ослом,Тому и мука поделом!Женясь на старой, но богатой,Заплачешь ты: «О, день проклятый!»Жить будешь, как в тюрьме, во мраке,В своем бесплодном, стыдном бракеС тем денежным своим мешком,Который был твоим божкомИ чьей начинкою приманен,Ты одурачен, оболванен.Столь неразумный шаг свершив,Никто не может быть счастлив.Да, кто вступает в брак такой,Забудь про счастье и покой! Уж лучше жить в пустыне голой,Чем этой жизнью невеселойСо злой женой, в плену таком,Став денег ради дураком!Коль нет свиньи, любитель салаЗарежет и осла, пожалуй.И что же? Сала – черта с два,Скотинка бедная мертва,Хозяину же, кроме слез,Грязь остается и навоз. Брак современный, между прочим,Власть Асмодееву упрочил. Власть Асмодееву упрочил. – В библейской «Книге Товита» повествуется о некоей Сарре, которую семикратно выдавали замуж, но всякий раз злой дух Асмодей умерщвлял новобрачного, прежде чем тот успеет «побыть с Саррою, как с женой». Асмодей считался демоном похоти и нечистых помыслов.
Где Вооз, Вооз – герой библейской «Книги Руфь», богатый и почтенный человек, который женился на неимущей чужестранке – пришелице Руфи, собиравшей по бедности колосья на его поле.
кто на чужестранке,Пришелице-моавитянке,Женился, хоть была онаСовсем бедна и незнатна,И жил в согласье с ней, любовно?А нам помеха – ранг сословныйИ златолюбье! ПотомуНет мира и любви в дому:Бранятся врозь, бранятся хором:Тот uprecorum, та – vsbessorum. О зависти и злобе Царят на свете три особы,Зовут их: Зависть, Ревность, Злоба.Нет им погибели до гроба! * * * Глупцов рождают нам всегдаС избытком Зависть и Вражда.Желая вас предостеречь,О них веду сегодня речь.В словах «твой», «мой» находим завязьТого плода, чье имя Зависть.Хуля мое, ты им прельщен,Чем я, конечно, возмущен. Чуть Зависть нас однажды ранит,Смертельной эта рана станет.Природа Зависти одна:Наметит цель себе она –И чтоб достичь ее верней,И день и ночь стремится к ней.Ни сна, ни отдыха ей нет,А сердцу – боль, а сердцу – вред.Как жалкий пес, завистник бедныйСтрадает, отощавший, бледный,И, задыхаясь в лютой злобе,На всех он смотрит исподлобья.Смеется Зависть нам на горе,Когда корабль потопит в море.Не станет пищи ей – сожретСама себя, но не умрет. У Зависти есть страшный яд –Им отравляет брата брат:Припомним Каина, Исава, Исав ненавидел своего брата-близнеца Иакова, который обманом получил благословение отца, причитавшееся Исаву. Иакову пришлось бежать на чужбину от гнева брата (Библия, «Книга Бытия»).
Себя покрывших черной славой;Сынам Иакова, Сыны Иакова завидовали своему младшему брату Иосифу, любимцу отца, и продали его в рабство в Египет (Библия, «Книга Бытия»).
Фиесту Фиест. – Согласно греческой мифологии, Фиест соблазнил жену своего брата Атрея и попытался отнять у него власть, после чего был им изгнан. Это послужило началом непримиримой вражды между Фиестом и Атреем, изобиловавшей страшными и трагическими эпизодами. Вражда продолжалась до смерти обоих братьев, и жертвами ее оказались многие из детей.
И многим тут нашлось бы место.Так Зависть обуяла их,Что в них и голос крови стих!Ведь нет вражды неукротимей,Чем ненависть между своими! О врачах-шарлатанаx Вас, кто врачует самозванно,Пройдохи ловкие, профаны,Вас обличаю, шарлатаны! * * * Что скажешь ты глупцу врачу,Который, глядя на мочуСмертельно тяжкого больного,В растерянности бестолковойХватает лекарский томищеИ указаний, неуч, ищет?Пока вникает он, смекает, –Больной и дух свой испускает!Иные лезут в медицину,Всего и зная лишь рицинуИ то, что в книжке-травникеИ у старух на языке, Противу правды не греша,Скажу, что много барышаПо милости больных болвановТечет в карманы шарлатанов.Как в старину, так в наши дниЛюбую лечат хворь ониИ разбираться не привыкли,Кто болен – юноша, старик ли,Какого пола пациент,Каков природный элемент:Горяч, прохладен, сух иль влажен,А вид у них напыщен, важен! Мешок травы, бочонок мази –Вот пластырь вам для всех оказий:Столь действенная сила в нем,Что и нарыв, и перелом,И язвы, и параличи –Всё этим пластырем лечи!Кто пользует болезни глазОдною мазью каждый раз,Кто без сосуда для воды(Невеждам в этом нет нужды!)Клистиры ставит, очень простоСебя прославит, как Цуоста! Цуоста – предположительно, врач того времени.
Подобный врач похож при этомНа адвоката, что советомНе выручит: не знает он,Какой к чему приткнуть закон!Духовнику он также пара,Не знающему, что за караВас на суде господнем ждетЗа этот грех или за тот. Беда, коль неуч неумелоНе за свое берется делоИ только мзду, обманщик, любит:Доверишься ему – погубит! О самовлюбленности Я в зеркало смотреться рад:К лицу дурацкий мне наряд.Кто схож со мной? Осел, мой брат! * * * Дурацкую тот варит кашу,Кто мнит себя умней и крашеВсех остальных, кому не лень,Как одержимому, весь деньГлядеться в зеркало, себяВ зеркальном облике любя,Но, видя рожу двойника,Не признавать в ней дурака!
1 2 3 4 5 6 7
Войти в пещеру побоится(Какой бы там ни ждал обед),Когда следов оттуда нет. Мало ли что болтают От лисьего хвоста греметьНе будет колокола медь.Ушам от сплетен не болеть! * * * Кто хочет с миром ладить, тотНемало горечи испьет,Выслушивая, как о немПод собственным его окномТакое говорят, что гажеПридумать невозможно даже.Поэтому блаженны те,Кто, равнодушны к суете,Покоя мудрого взыскуя,Отвергли маету мирскую –И, в горы, в долы удалясь,Мирских грехов отмыли грязь.Но мир, однако, и такихНе любит, не щадит он их,О них злословя, им не веря,Всех лишь своим аршином меря. Кто жить по совести решитИ против чести не грешит,Что ему сплетни дураков,Что языки клеветников!Когда бы в оны дни пророкиБоялись обличать пороки,Дабы не знать хулы, клевет, –О них давно забыл бы свет. Нет, да и не было от векаТакого в мире человека,Чтоб угодил во всем любомуБолвану злому и тупомуРодился б человек такой,Каким он чудным был слугой:Старался б до свету вставатьИ вообще забыть кровать! Заткнуть бы глотки болтунам –Увы, не хватит кляпов нам!Нельзя предусмотреть никакТого, что сочинит дурак.Так в мире повелось оно –Избегнуть сплетен не дано:Кто любит петь, кто кукарекать,Баран-дурак привык бебекать. Шум в церкви Пришедший в храм с собакой, с птицей,Перед глупцами похвалиться,Мешает остальным молиться. * * * У тех, кто ходит в церковь с псами,Бубенчики обычно самиНа колпаках звенят, бренчат,Чуть псы залают, заворчатИ сокол дерзкого повесыТак крыльями во время мессыЗахлопает, что смолкнет пенье –И хоть кончай богослуженье.Тут остается с ловчей птицыСнять клобучок, и – что стыдиться!Теперь болтай и хохочи,И подбашмачными стучиТы деревяшками, бесчинствуйИ совершай любое свинство!С какой-нибудь Кримгильдой здесьПеремигнись, поклон отвесь, –Красотка улыбнется – значит,Не сомневайся: одурачит! Не лучше ль было бы, однако,Чтоб сторожила дом собака,Покуда в церкви ты, и ворНе мог бы в твой проникнуть двор?Не лучше ль было бы, чтоб твойПугач, твой кречет боевойБыл дома, на привычном месте,В чулане темном, на насесте?Чтоб обувь не просила кашки,На улице бы деревяшкиПривязывал ты к башмакам –И грязь не липла бы к ногам.Когда бы в церкви болтуныНе нарушали тишины,Не говорили б мы, что богПлодить глупцов поменьше б мог.Но дураки такой народ:Шумят и норовят вперед!Всем нам пример – Христос: из храмаГнал торгашей он взашей прямо,И тех стегал веревкой далее,Кто голубей держал в продаже.Разгневайся он так сегодня,Заглохли бы дома господни.Он, от попов очистив храм,Добрался б и к пономарям!Священен дом церковный: тутГосподь свой основал приют. О дураках, облеченных властью У глупости шатер просторный –Весь мир тут суетный и вздорный,Мошны и силы раб покорный. * * * Глупцов кругом так много… ноОно ведь и немудрено:Кто сам себя средь мудрых числит,Тот дураком себя не мыслит,Хоть он-то именно кругомСлывет примерным дураком.Но дураком назвать попробуйВластносановную особу!Казаться умными им нужно,Чтобы глупцы хвалили дружно,А не похвалят – каждый самСебе воскурит фимиам.Но мудрый хвастуна узнает:Ложь самохвальная воняет!Кто чересчур самонадеян,Тот глуп, посмешище людей он!А тот, кто истинно умен,Молвой всеобщей восхвален… Блаженны страны, в коих славятКнязей за то, что мудро правят,И где в совете нет мздоимства,Где не в почете подхалимствоИ нет распутства кутежейСредь власть имеющих мужей.Но горе странам, чей правительГлупец и правды не ревнитель:С утра совет там кутит, пьет,Не ведая других забот.Иной бедняга, рыцарь чести,На скромном, незавидном местеСчастливей, чем король-дурак,Кому беспечность – злейший враг.Как мудрецы скорбеть должны,Когда глупцы вознесены!Но там, где глупость не в фаворе,Там власть и благо не в раздоре.В чести и силе та держава,Где правят здравый ум и право,А где дурак стоит у власти,Там людям горе и несчастье. Угодник мерзок нам везде,И тем презреннее в суде:Он может истину продать –За грош тебя оклеветать.Бесспорно, лавры судей ждут,Чей нелицеприятен суд,Однако ж и поныне людиСтрадают от неправых судей,Подобных тем, что молодойСусанне мстили клеветой.Заржавели, лишились блескаИ папский меч, и королевский С XIII века два меча считались у католиков символами духовной и светской судебной власти.
И не секут, где надо сечь,Чтоб беззакония пресечь. Подвластно все на свете злату.О Риме так сказал когда-тоЮгурта-царь: Югурта (ок. 160 – 104 гг. до н. э.), царь Нумидии, хорошо знал римские нравы и неоднократно прибегал к подкупу римских сенаторов и полководцев. При по мощи подкупа ему удалось сохранить свою власть над всей Нумидией, захваченную им в результате узурпации престола, и значительно отсрочить войну с Римом, так называемую Югуртинскую войну (111 – 105 гг. до н. э.)
«О город блудный!Тебя купить ничуть не трудно,Лишь был бы кто купить готов!…»А ныне мало ль городов,Где и советы и суды –Бессовестные слуги мзды?Так рушат правые порядкиВласть, кумовство, корысть и взятки! Бывало, мудр был государь,Ученые, бывало, встарьВ совет старейшин избирались,А преступления карались;В довольстве люди жили, мирно.Но глупость полог свой обширныйПростерла над землею всей,Вербуя в рать свою князей,Чтоб здравомудрость угнетать,Любостяжанью волю датьИ чтоб неопытный советГнездовьем был народных бед,Которых множится число.Вот глупости всесветной зло!… И дольше б княжил князь иной,Когда б не стал на путь дурной,А защищал бы справедливостьИ льстивость бы карал и лживостьСоветников, которых надоЕще задабривать наградой!Кто взял подачку – прихлебатель,Кто принял взятку – тот предатель. Корабль ремесленников Под скрип снастей, под всплески веселС мастеровыми всех ремеселКорабль от берега плыветПо вольному простору вод.Мастеровые эти людиВезут своих цехов орудья.Но нет респекта в наши дниК ремеслам. Портачи одниИ проходимцы-шарлатаныВсе – хоть ни два ни полтора –Преуспевают, как ни странно.Сегодня лезут в мастера:Ремесел много – и теперь имЖитье, невеждам-подмастерьям,И даже тем, кто и неделиУчиться делу не хотели'Работают того лишь ради,Чтобы соседу быть внакладе.Чуть цену сбавил – хоть беги:Все в городе тебе враги!А не уступишь – большинствоТебя поддержит для того,Чтоб цены сохранить. А все жЦена дрянной работе – грош!Но эти самые строптивцыСбивают цену, нерадивцы,Плохой работой. Так у всех:Тот назову иль этот цех, –Свои изделья сбыть готовыВсе нынче по цене дешевой.Но вещь плохая не нужна,Как дешева ни будь она.Теперь ведь каждый норовитПридать вещам лишь внешний вид,А для любого ремесла,Воистину, нет хуже зла! Я вам признаюсь кое в чем:Немало с этим дурачьемЯ сам якшался, чтоб о нихПоведал мой правдивый стих.Но многого я не сказал:За два-три дня все написал,А то, что делается спешно,Никак не может быть успешно. Принес один мазила разСвою картину напоказК прославленному Апеллесу. Апеллес (356 – 308 гг. до п. э.) – знаменитый древнегреческий художник.
Придать себе желая веса,Похвастал он: «С такой картинойЯ справился за день единый!»Но Апеллес в ответ: «Да ну?За целый день – всего одну?!По этой судя, я считал,Что за день ты штук шесть создал!»Мазиле так сказал художник… Теперь представьте, что сапожникСтачал сапог пар двадцать в день:Рассыпались бы, чуть надень!Сколь было бы для всех плачевно,Коль оружейник ежедневноКовал бы дюжину клинков,Снабжая ими простаков?От них не прок, а лишь помеха:С плохим оружьем не до смеха!А если плотник без смекалкиБревно для потолочной балкиНачнет тесать – так от бревнаЩепа останется одна!И каменщиков есть немало,Кирпич кладущих как попало.Есть у портных свои грешки:Длиннее делают стежки –Скорей заказ готов. Увы,Недолговечны эти швы!А те, кто при печатном деле, –Весь заработок за неделюБеспечно в день один пропьют!И то сказать, не сладкий труд –И утомительный, и грязный:Иль с мелочью разнообразнойВозись, иль книгу набирай,И корректируй, и сверяй,И краску черную вариВ такой жарище, хоть умри! Иному, впрочем, на работуНе жаль ни времени, ни пота,А сделал – все не так, как надо!Но он из Обезьянограда, …он из Обезъянограда – то есть из страны дураков. Слово «обезьяна» (Affe) в немецком языке – один из синонимов слова «дурак», «глупец», как, например, «осел» в русском языке.
И не было такого чуда,Чтоб мастер дельный был оттуда! На том же судне дураковНемало есть учеников,С которых шкуру-то дерут,А платят им гроши за труд.Но эти пустят все равноСвой заработок на вино.О завтра думать – есть ли толк:Все пропил – лезь, как в петлю, в долг. …Так они едут – с цехом цех,Но я собрал еще не всех! О дурном родительском примере Ребенок учится тому,Что видит у себя в дому:Родители пример ему. * * * Кто при жене и детях груб,Кому язык распутства люб,Пусть помнит, что с лихвой получитОт них все то, чему их учит.Теперь вести себя приличноНе в моде стало, и обычноИ женский пол, себя позоря,Стал срамословить в разговоре.Мужья – пример для жен своих,А дети учатся у них:Там, где аббат не враг вина,Вся братия пьяным-пьяна!Что говорить, – спокон вековПолно на свете дураков!Не волк воспитывал овец,Походку раку дал отец.Когда родители умныИ добродетельно скромны,То благонравны и сыны.Попался как-то Диогену Диоген из Синопа (ок. 404 – 323 гг. до н. э.) – древнегреческий философ-киник; по мнению киников, высшей нравственной задачей является подавление страстей, сведение потребностей к минимуму.
Какой-то пьяный совершенно,Впервые встреченный юнец«Сынок, – сказал ему мудрец, –Ты, вижу, весь в отца родного:Бьюсь об заклад – он раб хмельного!) Коль видят нас и слышат дети,Мы за дела свои в ответеИ за слова: легко толкнутьДетей на нехороший путьДержи в приличии свой дом,Чтобы не каяться потом. О наслаждениях Кто похоти покорный раб,Тот нищ умом и духом слаб, –Он плохо кончит, жертва баб! * * * Грех похоти, мужской тем паче,Сравнить могу я с девкой падшей,Что, у порога сидя, в домЗовет прохожего: «Зайдем!» –И ложе по цене дешевойСо всяким разделить готова,Суля обманчивое счастьеПоддельной, всем доступной страсти.Дурак в ее объятья вмигБросается, как дурень быкПод тяжкий молот скотобойныйИль как овечка, что спокойно,Резвясь, вдруг в петлю попадет, –А кто-то в сердце нож воткнет.Смотри, глупец, не будь так рад –Ты ввергнешь душу в темный ад,Распутной девкой соблазнясь.Но, похоти не покорясь,Иного причастишься счастья. Прочь от соблазнов сладострастья,Чтоб в грех язычества не впал,Как древний царь Сарданапал, Сарданапал . – Согласно преданиям и сообщениям некоторых древних авторов, так звали последнего царя Ассирии, который отличался необыкновенной изнеженностью и любовью к роскоши и проводил время в наслаждениях. У римских авторов имя Сарданапал было нарицательным.
Кто мнил, что радости инойНам не дано, кроме земной,А смерть всему кладет конец!Себя же обличил глупец:За мимолетным счастьем гнался,А сам впоследствии признался:«Кто наслажденья слишком любитНавеки сам себя погубит».Нет радости, чтоб не минуласьИ горечью не отрыгнулась,Хоть, наслаждений трубадур,Пел по-иному Эпикур! Древнегреческий философ-материалист Эпикур (341 – 270 гг. до н. э.) отрицал бессмертие души и считал началом и концом счастливой жизни удовольствие, подразумевая под ним отсутствие душевных и телесных страданий.
О тех, кто женится на деньгах Тот, кто, прельстясь деньгами, в бракВступить готовится, – дурак:Дождется ссор, скандалов, драк! * * * Кто добровольно стал ослом,Тому и мука поделом!Женясь на старой, но богатой,Заплачешь ты: «О, день проклятый!»Жить будешь, как в тюрьме, во мраке,В своем бесплодном, стыдном бракеС тем денежным своим мешком,Который был твоим божкомИ чьей начинкою приманен,Ты одурачен, оболванен.Столь неразумный шаг свершив,Никто не может быть счастлив.Да, кто вступает в брак такой,Забудь про счастье и покой! Уж лучше жить в пустыне голой,Чем этой жизнью невеселойСо злой женой, в плену таком,Став денег ради дураком!Коль нет свиньи, любитель салаЗарежет и осла, пожалуй.И что же? Сала – черта с два,Скотинка бедная мертва,Хозяину же, кроме слез,Грязь остается и навоз. Брак современный, между прочим,Власть Асмодееву упрочил. Власть Асмодееву упрочил. – В библейской «Книге Товита» повествуется о некоей Сарре, которую семикратно выдавали замуж, но всякий раз злой дух Асмодей умерщвлял новобрачного, прежде чем тот успеет «побыть с Саррою, как с женой». Асмодей считался демоном похоти и нечистых помыслов.
Где Вооз, Вооз – герой библейской «Книги Руфь», богатый и почтенный человек, который женился на неимущей чужестранке – пришелице Руфи, собиравшей по бедности колосья на его поле.
кто на чужестранке,Пришелице-моавитянке,Женился, хоть была онаСовсем бедна и незнатна,И жил в согласье с ней, любовно?А нам помеха – ранг сословныйИ златолюбье! ПотомуНет мира и любви в дому:Бранятся врозь, бранятся хором:Тот uprecorum, та – vsbessorum. О зависти и злобе Царят на свете три особы,Зовут их: Зависть, Ревность, Злоба.Нет им погибели до гроба! * * * Глупцов рождают нам всегдаС избытком Зависть и Вражда.Желая вас предостеречь,О них веду сегодня речь.В словах «твой», «мой» находим завязьТого плода, чье имя Зависть.Хуля мое, ты им прельщен,Чем я, конечно, возмущен. Чуть Зависть нас однажды ранит,Смертельной эта рана станет.Природа Зависти одна:Наметит цель себе она –И чтоб достичь ее верней,И день и ночь стремится к ней.Ни сна, ни отдыха ей нет,А сердцу – боль, а сердцу – вред.Как жалкий пес, завистник бедныйСтрадает, отощавший, бледный,И, задыхаясь в лютой злобе,На всех он смотрит исподлобья.Смеется Зависть нам на горе,Когда корабль потопит в море.Не станет пищи ей – сожретСама себя, но не умрет. У Зависти есть страшный яд –Им отравляет брата брат:Припомним Каина, Исава, Исав ненавидел своего брата-близнеца Иакова, который обманом получил благословение отца, причитавшееся Исаву. Иакову пришлось бежать на чужбину от гнева брата (Библия, «Книга Бытия»).
Себя покрывших черной славой;Сынам Иакова, Сыны Иакова завидовали своему младшему брату Иосифу, любимцу отца, и продали его в рабство в Египет (Библия, «Книга Бытия»).
Фиесту Фиест. – Согласно греческой мифологии, Фиест соблазнил жену своего брата Атрея и попытался отнять у него власть, после чего был им изгнан. Это послужило началом непримиримой вражды между Фиестом и Атреем, изобиловавшей страшными и трагическими эпизодами. Вражда продолжалась до смерти обоих братьев, и жертвами ее оказались многие из детей.
И многим тут нашлось бы место.Так Зависть обуяла их,Что в них и голос крови стих!Ведь нет вражды неукротимей,Чем ненависть между своими! О врачах-шарлатанаx Вас, кто врачует самозванно,Пройдохи ловкие, профаны,Вас обличаю, шарлатаны! * * * Что скажешь ты глупцу врачу,Который, глядя на мочуСмертельно тяжкого больного,В растерянности бестолковойХватает лекарский томищеИ указаний, неуч, ищет?Пока вникает он, смекает, –Больной и дух свой испускает!Иные лезут в медицину,Всего и зная лишь рицинуИ то, что в книжке-травникеИ у старух на языке, Противу правды не греша,Скажу, что много барышаПо милости больных болвановТечет в карманы шарлатанов.Как в старину, так в наши дниЛюбую лечат хворь ониИ разбираться не привыкли,Кто болен – юноша, старик ли,Какого пола пациент,Каков природный элемент:Горяч, прохладен, сух иль влажен,А вид у них напыщен, важен! Мешок травы, бочонок мази –Вот пластырь вам для всех оказий:Столь действенная сила в нем,Что и нарыв, и перелом,И язвы, и параличи –Всё этим пластырем лечи!Кто пользует болезни глазОдною мазью каждый раз,Кто без сосуда для воды(Невеждам в этом нет нужды!)Клистиры ставит, очень простоСебя прославит, как Цуоста! Цуоста – предположительно, врач того времени.
Подобный врач похож при этомНа адвоката, что советомНе выручит: не знает он,Какой к чему приткнуть закон!Духовнику он также пара,Не знающему, что за караВас на суде господнем ждетЗа этот грех или за тот. Беда, коль неуч неумелоНе за свое берется делоИ только мзду, обманщик, любит:Доверишься ему – погубит! О самовлюбленности Я в зеркало смотреться рад:К лицу дурацкий мне наряд.Кто схож со мной? Осел, мой брат! * * * Дурацкую тот варит кашу,Кто мнит себя умней и крашеВсех остальных, кому не лень,Как одержимому, весь деньГлядеться в зеркало, себяВ зеркальном облике любя,Но, видя рожу двойника,Не признавать в ней дурака!
1 2 3 4 5 6 7