Когда бы дожили до нас,Ораторствуя и сейчас,Два златоуста из Афин –Сам Демосфен и с ним Эсхин,И Цицерон, – их знаньям грошБыла б цена, и пышно ложьВ их красноречье б распускалась,Чтоб глупость ими увлекалась. Грех не в опаску болтунам,А лжец – друг ненадежный нам.Кто имя божие хулит,Хулы своей не утаит,Куда б ему ни удалиться:Слова его подхватят птицы.Расплата будет так горька:Длинна у господа рука! Кто бревна тешет над собой,Исхлестан острою щепой.Разинутый не в меру ротОтвратнейшую дрянь сожрет.Дурак красно болтать желает,Мудрец молчит и размышляет.Дороже ценится молчанье,Чем празднословья недержанье. Молчанью – золота цена,А речь бесценна, коль умна! Других обличают – себя прощают Кто вас послал сухою тропкой,А сам пошел дорогой топкой,Не мозгом наделен, а пробкой. * * * Дурак безмозглый, кто хулитПуть, что судьба ему сулит.Рука к столбу пригвождена –Указывает путь она,Но ей самой на том путиВовек ни шага не пройти.Кому сучок попал в зрачок,Пусть раньше вытащит сучок,А другу говорит потом:«Соринка, мол, в глазу твоем».Куда как жалок тот учитель,Чужих пороков обличитель,Кто, зараженный ими сам,В себе не видит их! О, срам!Поистине, как говорится:«Врачу сначала б исцелиться!» Давать советы все не прочь,Не зная, как себе помочь.Сгубило именно сиеИ Жантили и Мезюэ, Жантили и Мезюэ – средневековые врачи, писавшие о лихорадке. Брант упоминает, что оба они погибли от этой болезни, но неизвестно, из какого источника он почерпнул эти сведения.
Когда одну болезнь в те дниПытались вывести они,Но, не достигнув этой цели,Оставить труд о ней успели.Постыдные дела видныНе лучше ли со стороны,Чем те, кто, совершивши их,Достигли степеней больших? Делами заработай правоДругих учить себе во славу. О берущих взаймы Знай ты, живущий на долги:Как ни хитри и как ни лги, –Быстры платежных дней шаги! * * * Гупцом первейшим тот слывет,Кто вечно займами живет,На ту присловицу плюя,Что поместил в эпиграф я. Заблудших душ на свете много,Не внемлющих заветам бога.Соблазн пороков поборотьНе хочется им, но господьСледит за ними. Близок срок,А кредитор небесный строг.Свое всему есть время, цельИ свой же путь: отсель – досель.Кто любит брать взаймы, ужеНе думает о платеже:«Ах, поручитель похлопочет –Заимодавец долг отсрочит!»Но, в срок не уплатив опять,Придется на соломе спать. Распляшется осел, прохвост, –И не уймешь, хоть вырви хвост! О бесполезном учении Кто плохо учится, тот, значит,Сам же себя и околпачит –И горько под конец заплачет. * * * Я и студентам не потатчик,Которым без моих подачек,А как эмблема их ученьяКолпак присвоен для ношенья. Не видя в книгах интереса,Рад лоботрясничать повеса.Науку истинную в грошНе ценит часто молодежь,А все, что дурно, бесполезно,То ветрогонам и любезно.Но этот же порок – о, срам! –Присущ иным профессорам,Чьи знанья куцые ничтожнейИх болтовни пустопорожней.Ну, не глупцы ли, не болваны,Кто всякой чуши постоянноСвоих студентов бедных учат,Да и себя напрасно мучат? Да, юноши обыкновенноПоныне едут в Лейпциг, в Вену,И в Майнц, и в Эрфурт, в Базель тоже Здесь и ниже Брант перечисляет крупнейшие университетские города Германии того времени.
–Гнилой трухой питаться. Более,И в Гейдельберге до сих порВсе тот же изучают вздор!А дома ждет тебя позор:В карманах пусто – хоть бы грош!Добро, коль службу ты найдешь,Как парень грамотный, в печатне,Но кой-кому в шинке приятнейПьянчугам подавать вино,А спился там – пошел на дно… Таких встречали вы и сами:Колпак на каждом с бубенцами! Завтра, завтра – не сегодня Кто, как ворона «кра, кра, кра»,Твердит: «До завтра, до утра!» –Тому колпак надеть пора. * * * Глупец, кто, внемля голос божий:«Спеши, чтоб не взыскал я строже,Исправься, грешный путь забудь!» –Сам не спешит на правый путь:Мол, нынче неохота, лень,Живу, мол, не последний день, –Исправлюсь завтра. Кра, кра, кра!А доживет ли до утра? Дурак себя же мучит тяжко,И все отсрочка, все оттяжка!А грех и глупость – тут как тут –С весельем рядышком идут.Клянется часто сын заблудший:«Уж завтра-то я стану лучше!»Но это «завтра» никогдаНе наступает, вот беда!Как снег растаявший, как дым,Заветный день неуловим.И только одряхлев, глупецВ то завтра вступит наконец,Расслаблен, немощен уже,С тоской раскаянья в душе. Спеши сегодня лучше стать –Не будешь завтра так страдать.Звучало нынче божье слово,А прозвучит ли завтра снова?Кто исправляться завтра любитИ все грешит, тот душу губит. О караульщиках своих жен Кто охранять стрекоз возьметсяИль воду наливать в колодцы,Пусть за женой следить берется * * * День-два хороших, сто плохихУ глупых стражей жен своих.Коль истинно честна жена,За нею слежка не нужна,А коль жена блудлива, лжива,То своего добьется живоКакой ни учреди надзор,Возьми все двери на запор,Ставь караульных у ворот, –Она всех за нос проведет.И в башню заточи, инаяРодит младенца, как Даная.А Пенелопу – без надзора –Хоть осаждали ухажеры,Но мужу двадцать лет она,В разлуке с ним, была верна! Кто знает, что навернякаНи разу не бывал покаЖеной обманут, что женаЗаботлива, добра, неясна,И не боится он измены,Тот истинно супруг блаженный. Хоть будь красавицей жена,Но если дурой рождена,С ней, как с глухой кобылой, мука:Как ни причмокивай, ни нукай, –Пошел на ней пахать, – бог мой! –Бороздки ни одной прямой! Жена, что служит всем примером,К таким привержена манерам:Глаз на мужчину не поднимет,Словца любезного ни примет,Боясь, что льстивый хват-угодник –Злой волк в овечьей шубе – сводник.Париса некогда самаЕлена не сведи с ума,Дидона не прельстись Энеем, –Судьба была б добрей к обеим! О прелюбодеянии Где смотрит муж сквозь пальцы, тамЖену с чужим он сводит сам:Там кошке смех и плач мышам. * * * Хоть любодействуй в наши дни,Хоть походя кого толкни, –Оно теперь и не грехомСчитается, а пустяком!И в грешном Риме святость бракаНе смели осквернять, однако –Что Цезаревы нам законы,Что Юлиевы нам препоны?! Брант имеет в виду законы от 18 года до н.э. римского императора Октавиана Августа, направленные против разврата и сурово каравшие за нарушение супружеской верности. Название «Цезаревы» и «Юлиевы» объясняется тем, что, будучи внучатым племянником и наследником Юлия Цезаря, будущий император принял после его смерти имя Гай Юлий Цезарь Октавиан, а после установления империи стал именоваться Цезарь Август.
Дом, где хозяин Ганс-тюфяк, –Содом: «Ты дура!» – «Сам дурак!»«Ты начала!» – «Молчи!» – «Отстань!»Так день-деньской раздоры, брань, –Летит горшок, шумовка, тяпка,А муженек, растяпа, тряпка,Лицо – в ладонь и норовитПрикинуться, что крепко спит. Стар иль во цвете лет супруг,Все женам нынче сходит с рук,Все переварит муж-ублюдок, –Луженым стал мужской желудок!Мужья, подобные Катону, Марк Порций Катон Младший (95 – 46 гг. до н. э.) – римский государственный деятель, стойкий защитник республики. Римский консул и оратор Квинт Гортензий Гортал (114 – 50 гг. до н. э.) посватался сначала к дочери Катона, а затем, получив отказ, попросил в супруги его жену Марцию. После смерти Гортензия Марция вернулась к Катону.
Который в Риме в годы оныПо доброй воле был рогат,Жену свою сдав напрокат, –Не станут плакать, в драку лезть,Супружества спасая честь. Коль муж, уверясь, что женаЗаведомо пред ним грешна,Жить продолжает с нею, он,Я полагаю, не умен:Он сам способствует женеИ впредь блудить на стороне.Язвят соседи: – Не иначе,Как в доле он с женою падшей,И, с ней деля барыш развратный,Он любит слушать, вероятно,Кладя доходец в кошелек,Ее слова: «Мой муженек,Мой Гансик, знай, что из мужчинМне всех желанней ты один!…» С ума все кошки сходят, лишьОтведают впервые мышь,А женщины, вкусив однаждыЛюбви с другим, любовной жаждыНе могут утолить: чем чаще,Тем грех прелюбодейства слаще!Что стыд, что честь, что мужа власть?С мужчиной новым жарче страсть! Поэтому мужьям и нужноЖить с женами в согласье, дружно,Чтоб повода не подавать имКо внесупружеским объятьям.С женою обращайся ровно,Порадуй ласкою любовной,Не ссорься с ней по пустякам,Не доверяй клеветникам.Но, чтоб не каяться потом,Зови гостей пореже в дом!Знай: чем жена твоя пригожей,Тем осторожней будь и строже –Ведь мир коварством, ложью жив,И каждый скрытен и фальшив.В дом к Менелаю не вотрись,Прельщен Еленою, Парис,С женой остался б царь спартанский –И не было б войны Троянской.Когда б, уйдя на ту войну,И Агамемнон-царь женуНе оставлял бы на Эгиста,С ней бывшего в связи нечистой,С войны вернувшись, дома он,Конечно б, не был умерщвлен.Кандавл-царь, Кандавл – упоминаемый в «Истории» Геродота легендарный царь Лидии. Желая похвастаться красотой своей жены, Кандавл показал ее своему приближенному и любимцу Гигу обнаженной. Оскорбленная женщина предложила Гигу либо умереть самому, либо убить Кандавла и жениться на ней. Гиг предпочел последнее.
глупец другой,Супругой хвастался нагой:Кто рай укромный ценит мало –Его разделит с кем попало.Спокойней в браке те живут,Кто реже в дом гостей зовут,Особенно льстецов, пройдох,Способных на любой подвох. Слыви скупее всех скупцов –Не высидишь чужих птенцов.Гость, что за пазухой приноситГадюку, – он ее подбросит!Не медли – это враг твой злой:Такого – из дому метлой! Глупец останется глупцом Ума набраться рад бы всяк,Но, если глуп ты, как гусак,Умней не станешь – так иль сяк! * * * Тот, кто, внимая мудрецам,Ума не приумножит сам, –Дурак: все знать он хочет, ноВсе ему слишком мудрено.Глупцов легко распознавать:Что увидали – то и хвать!Известно испокон веков:Новинка – слабость дураков.Но и новинка старой станет –И вот уже другая манит.Куда б глупец ни ездил, онВсе так же глуп, непросвещен.Так гусь иной через заборПерелетит в соседний двор –Сюда нога, туда нога, –Спроси, что видел: «Га-га-га!» Поехать в Павию, иль в Рим,Иль даже в Иерусалим, Павия (город в Северной Италии), упоминающаяся здесь наряду с Римом и Иерусалимом, привлекала паломников и путешественников находившимся в ней собором с гробницей святого Августина и знаменитым старинным университетом.
Скажу, – заслуга небольшая.А знания приумножая,Чужие посещать краяСчитаю делом добрым я.Но если даже привезешьИ сотню крестиков Речь идет о крестах, которые паломники, в качестве своеобразных сувениров, обычно привозили из своих странствий.
, ты все жНе будешь доблестью отмечен,Ибо тебе хвалиться нечем,Коль столько стран ты обошел,А глуп остался, как осел. Не изучил бы МоисейЕгипетской науки всей Моисей, согласно библейскому преданию, воспитывался при дворе египетского фараона и вызывал удивление своей ученостью.
И Даниил Даниил – иудейский пророк. В Библии рассказывается, что отроком Даниил был взят ко двору вавилонского царя Навуходоносора, где усвоил язык и науки вавилонян.
бы не был склоненУсвоить мудрость вавилонян, –О них не знал бы мир земной!Придет на исповедь инойОчиститься, – мол, совесть жжет,А сам хитрит, лукавит, лжет,И так уйдет с душою черной.Гляди – унес на шее жернов! О безрассудном гневе Того, кто шпорит то и делоОсла, горланя обалдело,Считать ослом ты можешь смело! * * * Дурак осла или ослицуНамерен вскачь пустить и злится,И, трезвый будь или хмельной,Рычит на всех, как пес цепной:«Рр…рррр!» Он, по-собачьи злобен,Людей встречать лишь так способенИ думает, что страшен всем:«Прррочь!Рррррастеррзаю!» А меж темПрохожий, размышляя здраво,Махнет рукой. «Взбесился, право!Судьба ли нас карает злая,Таких болванов насылая,Забыв, что видывали многихИ раньше мы скотов двуногих?!»Лишает гнев рассудка нас –Не знаем, что творим подчас.Быть должен сдержан человек.Архит Архит Тарентский (ок. 440 – 360 гг. до н. э.) – греческий математик и астроном, полководец и государственный деятель, современник Платона.
– ученый, мудрый грек,Лишь доведет его, бывало,Слуга до белого накала,Кричал «Не будь я в гневе яром,Уж это не сошло бы даром!»Так и Платон, так и СократСобой владели, говорят.Кто прав, становится не прав,Терпенье в гневе потеряв.Впадает в грех, кто был несдержан,Кто гневу быстрому подвержен.И благочестью гнев вредит:Что за молитва, коль сердит?Лишась тигрят своих, тигрицаНе так, пожалуй, разъярится,Как вспыльчивые дураки,Что на внезапный гнев легки! Ум и в седле уравновешен,Гнев на осле несется, взбешен. Самовольство и самонадеянность Коль мы, упорствуя, проказимИ дерзко в гнезда птичьи лазим,То часто шлепаемся наземь. * * * Кого изранит куст колючий,Кто мнит, что он всегда всех лучше,Что стал во всем он знатокомИ не нуждается ни в ком.Однако на прямом путиНе будет знать, куда идти,А в месте новом, незнакомомЗаблудится он рядом с домом. В беде таким зазнайкам худо:Нет помощи им ниоткуда!Пожалуй, может впасть и в ересьГлупец, в себе одном уверясь:«Я, мол, в делах житейских дока, –Всех благ добьюсь, взлечу высоко!»Дурак, взобравшийся повышеНа дерево или на крышу,Мечтал о славе, остолоп,Но с высоты вдруг наземь шлеп! Для корабля страшнее бурьСамоуверенность и дурь.Всем, кто к советам глух, –Не преуспеют никогда!Не верил Ною мир, и вот –Потоп унес людей и скот!За то, что жил беспутно очень,Корей землею был проглочен. Во время исхода евреев из Египта Корей, согласно Библии, поднял бунт против власти Моисея и первосвященника Аарона, завидуя их славе и воздаваемым им почестям. Бог жестоко покарал за это Корея и его приспешников: земля разверзлась у них под ногами и поглотила их.
Владея не умом – умишком,Кто так самонадеян слишком,Охотно распороть готовНикем не шитый плащ Христов! В «Евангелии от Иоанна» рассказывается, что римские воины, распяв Иисуса, разделили его платье на четыре части, и только хитон, который «был не сшитый, а весь тканный сверху», раздирать на части не стали, а бросили о нем жребий. «Нешвенный хитон Иисусов» был в средние века символом единства церкви.
О непослушных больных Больной, твердящий слово «нет!»На каждый докторский совет,Спешит, как видно, на тот свет. * * * Больной – глупец, когда советуВрача не внемлет и диетуБлюсти не хочет. Плачь не плачь,Тут не поможет лучший врач!Кто воду пьет, а не вино,Хоть нужно именно оно,И прочего не соблюдает,Притом упрямо утверждает,Что чувствует себя бодрей,Тот в гроб уляжется скорей,Дабы забыть свои болезни,Начать лечение полезней,Едва еще недуг опознан.А если начинают поздно,То от лекарства меньший прокИ больший тут потребен срок.Сказав. «Здоровым быть хочу»,Ты язву покажи врачуИ хоть зубами сам скрипи,А боль от скальпеля терпи,Промыть дай рану, и зашить,И с перевязкой поспешить.Не душу твою вырвать хочет –О жизни твоей врач хлопочет! Пусть жизнь в больном уж еле тлеет,Отчаиваться врач не смеет,И пациент, покуда дышит,Пусть бодрый глас надежды слышит.Больной, что лжет врачу, – глупец:Себя же губит он, как лжец,Что лгать на исповедь приходитИль адвоката за нос водит.Лжецы глупцам всегда сродни:Во вред себе же лгут они!Глуп, кто врача позвал, но сразу,Врачебному не вняв наказу,Идет, поверив ложным слухам,К невеждам – знахаркам-старухам,А те травой, и наговором,И прочим ворожейным вздоромЕго отправят прямо в ад,В чем сам он будет виноват.Всему готов поверить тот,Кто исцеленья страстно ждет,А глупых суеверий злоЧрезмерно ныне возросло.Я б описал их, но облыжноПризнают книгу чернокнижной. Больным избавиться б от хвори, –Не ищут, где недуга корень.И черту душеньку заложитИной больной – авось поможет.А где вмешалась чертовщина,Бессильна часто медицина. О соблазнах глупости Дурак упал. Над ним смеясь,Колпак надеть поторопясь,Ты сам упал, разиня, в грязь * * * Что падают глупцы – не чудо,Над этим все смеются всюду,И «умники» язвят: «Дурак!» –А на самих сидит колпак.«Дурак» – излюбленное слово.Когда дурак честит другого,Но между ними ни на грошНи в чем различья не найдешь:Споткнулся этот на дороге –Другой ломает тут же ноги.Хоть строгой Аталанты мечСрубил голов немало с плечУ Гиппомена на глазах, Аталанта – быстроногая дева-охотница из греческой мифологии. Так как оракул предостерег ее против брака, она предлагала юношам, желавшим жениться на ней, состязаться с нею в боге и пронзала их копьем, когда обгоняла. Только Гиппомену с помощью богини Афродиты удалось хитростью победить Аталанту.
Но он, чудак, презревши страх,Судьбу испытывать решился –И сам чуть жизни не лишился! Слепцу корить слепца нелепо:Ведь оба в равной мере слепы!Бранил однажды рака рак Здесь Брант пересказывает сюжет старинной немецкой басни «Два рака».
«Ты что назад ползешь, дурак!»Но сам за другом полз он вспять,Чтобы мораль ему читать. Пониже бы летел Икар,И Фаэтон, как на пожарНе стал бы в отчей колесницеТак лихо по небу носиться,Забыв родительский запрет, –Не умерли б во цвете лет!… Тот к умным должен быть причислен,Кто в корень зрит и здравомыслен.
1 2 3 4 5 6 7
Когда одну болезнь в те дниПытались вывести они,Но, не достигнув этой цели,Оставить труд о ней успели.Постыдные дела видныНе лучше ли со стороны,Чем те, кто, совершивши их,Достигли степеней больших? Делами заработай правоДругих учить себе во славу. О берущих взаймы Знай ты, живущий на долги:Как ни хитри и как ни лги, –Быстры платежных дней шаги! * * * Гупцом первейшим тот слывет,Кто вечно займами живет,На ту присловицу плюя,Что поместил в эпиграф я. Заблудших душ на свете много,Не внемлющих заветам бога.Соблазн пороков поборотьНе хочется им, но господьСледит за ними. Близок срок,А кредитор небесный строг.Свое всему есть время, цельИ свой же путь: отсель – досель.Кто любит брать взаймы, ужеНе думает о платеже:«Ах, поручитель похлопочет –Заимодавец долг отсрочит!»Но, в срок не уплатив опять,Придется на соломе спать. Распляшется осел, прохвост, –И не уймешь, хоть вырви хвост! О бесполезном учении Кто плохо учится, тот, значит,Сам же себя и околпачит –И горько под конец заплачет. * * * Я и студентам не потатчик,Которым без моих подачек,А как эмблема их ученьяКолпак присвоен для ношенья. Не видя в книгах интереса,Рад лоботрясничать повеса.Науку истинную в грошНе ценит часто молодежь,А все, что дурно, бесполезно,То ветрогонам и любезно.Но этот же порок – о, срам! –Присущ иным профессорам,Чьи знанья куцые ничтожнейИх болтовни пустопорожней.Ну, не глупцы ли, не болваны,Кто всякой чуши постоянноСвоих студентов бедных учат,Да и себя напрасно мучат? Да, юноши обыкновенноПоныне едут в Лейпциг, в Вену,И в Майнц, и в Эрфурт, в Базель тоже Здесь и ниже Брант перечисляет крупнейшие университетские города Германии того времени.
–Гнилой трухой питаться. Более,И в Гейдельберге до сих порВсе тот же изучают вздор!А дома ждет тебя позор:В карманах пусто – хоть бы грош!Добро, коль службу ты найдешь,Как парень грамотный, в печатне,Но кой-кому в шинке приятнейПьянчугам подавать вино,А спился там – пошел на дно… Таких встречали вы и сами:Колпак на каждом с бубенцами! Завтра, завтра – не сегодня Кто, как ворона «кра, кра, кра»,Твердит: «До завтра, до утра!» –Тому колпак надеть пора. * * * Глупец, кто, внемля голос божий:«Спеши, чтоб не взыскал я строже,Исправься, грешный путь забудь!» –Сам не спешит на правый путь:Мол, нынче неохота, лень,Живу, мол, не последний день, –Исправлюсь завтра. Кра, кра, кра!А доживет ли до утра? Дурак себя же мучит тяжко,И все отсрочка, все оттяжка!А грех и глупость – тут как тут –С весельем рядышком идут.Клянется часто сын заблудший:«Уж завтра-то я стану лучше!»Но это «завтра» никогдаНе наступает, вот беда!Как снег растаявший, как дым,Заветный день неуловим.И только одряхлев, глупецВ то завтра вступит наконец,Расслаблен, немощен уже,С тоской раскаянья в душе. Спеши сегодня лучше стать –Не будешь завтра так страдать.Звучало нынче божье слово,А прозвучит ли завтра снова?Кто исправляться завтра любитИ все грешит, тот душу губит. О караульщиках своих жен Кто охранять стрекоз возьметсяИль воду наливать в колодцы,Пусть за женой следить берется * * * День-два хороших, сто плохихУ глупых стражей жен своих.Коль истинно честна жена,За нею слежка не нужна,А коль жена блудлива, лжива,То своего добьется живоКакой ни учреди надзор,Возьми все двери на запор,Ставь караульных у ворот, –Она всех за нос проведет.И в башню заточи, инаяРодит младенца, как Даная.А Пенелопу – без надзора –Хоть осаждали ухажеры,Но мужу двадцать лет она,В разлуке с ним, была верна! Кто знает, что навернякаНи разу не бывал покаЖеной обманут, что женаЗаботлива, добра, неясна,И не боится он измены,Тот истинно супруг блаженный. Хоть будь красавицей жена,Но если дурой рождена,С ней, как с глухой кобылой, мука:Как ни причмокивай, ни нукай, –Пошел на ней пахать, – бог мой! –Бороздки ни одной прямой! Жена, что служит всем примером,К таким привержена манерам:Глаз на мужчину не поднимет,Словца любезного ни примет,Боясь, что льстивый хват-угодник –Злой волк в овечьей шубе – сводник.Париса некогда самаЕлена не сведи с ума,Дидона не прельстись Энеем, –Судьба была б добрей к обеим! О прелюбодеянии Где смотрит муж сквозь пальцы, тамЖену с чужим он сводит сам:Там кошке смех и плач мышам. * * * Хоть любодействуй в наши дни,Хоть походя кого толкни, –Оно теперь и не грехомСчитается, а пустяком!И в грешном Риме святость бракаНе смели осквернять, однако –Что Цезаревы нам законы,Что Юлиевы нам препоны?! Брант имеет в виду законы от 18 года до н.э. римского императора Октавиана Августа, направленные против разврата и сурово каравшие за нарушение супружеской верности. Название «Цезаревы» и «Юлиевы» объясняется тем, что, будучи внучатым племянником и наследником Юлия Цезаря, будущий император принял после его смерти имя Гай Юлий Цезарь Октавиан, а после установления империи стал именоваться Цезарь Август.
Дом, где хозяин Ганс-тюфяк, –Содом: «Ты дура!» – «Сам дурак!»«Ты начала!» – «Молчи!» – «Отстань!»Так день-деньской раздоры, брань, –Летит горшок, шумовка, тяпка,А муженек, растяпа, тряпка,Лицо – в ладонь и норовитПрикинуться, что крепко спит. Стар иль во цвете лет супруг,Все женам нынче сходит с рук,Все переварит муж-ублюдок, –Луженым стал мужской желудок!Мужья, подобные Катону, Марк Порций Катон Младший (95 – 46 гг. до н. э.) – римский государственный деятель, стойкий защитник республики. Римский консул и оратор Квинт Гортензий Гортал (114 – 50 гг. до н. э.) посватался сначала к дочери Катона, а затем, получив отказ, попросил в супруги его жену Марцию. После смерти Гортензия Марция вернулась к Катону.
Который в Риме в годы оныПо доброй воле был рогат,Жену свою сдав напрокат, –Не станут плакать, в драку лезть,Супружества спасая честь. Коль муж, уверясь, что женаЗаведомо пред ним грешна,Жить продолжает с нею, он,Я полагаю, не умен:Он сам способствует женеИ впредь блудить на стороне.Язвят соседи: – Не иначе,Как в доле он с женою падшей,И, с ней деля барыш развратный,Он любит слушать, вероятно,Кладя доходец в кошелек,Ее слова: «Мой муженек,Мой Гансик, знай, что из мужчинМне всех желанней ты один!…» С ума все кошки сходят, лишьОтведают впервые мышь,А женщины, вкусив однаждыЛюбви с другим, любовной жаждыНе могут утолить: чем чаще,Тем грех прелюбодейства слаще!Что стыд, что честь, что мужа власть?С мужчиной новым жарче страсть! Поэтому мужьям и нужноЖить с женами в согласье, дружно,Чтоб повода не подавать имКо внесупружеским объятьям.С женою обращайся ровно,Порадуй ласкою любовной,Не ссорься с ней по пустякам,Не доверяй клеветникам.Но, чтоб не каяться потом,Зови гостей пореже в дом!Знай: чем жена твоя пригожей,Тем осторожней будь и строже –Ведь мир коварством, ложью жив,И каждый скрытен и фальшив.В дом к Менелаю не вотрись,Прельщен Еленою, Парис,С женой остался б царь спартанский –И не было б войны Троянской.Когда б, уйдя на ту войну,И Агамемнон-царь женуНе оставлял бы на Эгиста,С ней бывшего в связи нечистой,С войны вернувшись, дома он,Конечно б, не был умерщвлен.Кандавл-царь, Кандавл – упоминаемый в «Истории» Геродота легендарный царь Лидии. Желая похвастаться красотой своей жены, Кандавл показал ее своему приближенному и любимцу Гигу обнаженной. Оскорбленная женщина предложила Гигу либо умереть самому, либо убить Кандавла и жениться на ней. Гиг предпочел последнее.
глупец другой,Супругой хвастался нагой:Кто рай укромный ценит мало –Его разделит с кем попало.Спокойней в браке те живут,Кто реже в дом гостей зовут,Особенно льстецов, пройдох,Способных на любой подвох. Слыви скупее всех скупцов –Не высидишь чужих птенцов.Гость, что за пазухой приноситГадюку, – он ее подбросит!Не медли – это враг твой злой:Такого – из дому метлой! Глупец останется глупцом Ума набраться рад бы всяк,Но, если глуп ты, как гусак,Умней не станешь – так иль сяк! * * * Тот, кто, внимая мудрецам,Ума не приумножит сам, –Дурак: все знать он хочет, ноВсе ему слишком мудрено.Глупцов легко распознавать:Что увидали – то и хвать!Известно испокон веков:Новинка – слабость дураков.Но и новинка старой станет –И вот уже другая манит.Куда б глупец ни ездил, онВсе так же глуп, непросвещен.Так гусь иной через заборПерелетит в соседний двор –Сюда нога, туда нога, –Спроси, что видел: «Га-га-га!» Поехать в Павию, иль в Рим,Иль даже в Иерусалим, Павия (город в Северной Италии), упоминающаяся здесь наряду с Римом и Иерусалимом, привлекала паломников и путешественников находившимся в ней собором с гробницей святого Августина и знаменитым старинным университетом.
Скажу, – заслуга небольшая.А знания приумножая,Чужие посещать краяСчитаю делом добрым я.Но если даже привезешьИ сотню крестиков Речь идет о крестах, которые паломники, в качестве своеобразных сувениров, обычно привозили из своих странствий.
, ты все жНе будешь доблестью отмечен,Ибо тебе хвалиться нечем,Коль столько стран ты обошел,А глуп остался, как осел. Не изучил бы МоисейЕгипетской науки всей Моисей, согласно библейскому преданию, воспитывался при дворе египетского фараона и вызывал удивление своей ученостью.
И Даниил Даниил – иудейский пророк. В Библии рассказывается, что отроком Даниил был взят ко двору вавилонского царя Навуходоносора, где усвоил язык и науки вавилонян.
бы не был склоненУсвоить мудрость вавилонян, –О них не знал бы мир земной!Придет на исповедь инойОчиститься, – мол, совесть жжет,А сам хитрит, лукавит, лжет,И так уйдет с душою черной.Гляди – унес на шее жернов! О безрассудном гневе Того, кто шпорит то и делоОсла, горланя обалдело,Считать ослом ты можешь смело! * * * Дурак осла или ослицуНамерен вскачь пустить и злится,И, трезвый будь или хмельной,Рычит на всех, как пес цепной:«Рр…рррр!» Он, по-собачьи злобен,Людей встречать лишь так способенИ думает, что страшен всем:«Прррочь!Рррррастеррзаю!» А меж темПрохожий, размышляя здраво,Махнет рукой. «Взбесился, право!Судьба ли нас карает злая,Таких болванов насылая,Забыв, что видывали многихИ раньше мы скотов двуногих?!»Лишает гнев рассудка нас –Не знаем, что творим подчас.Быть должен сдержан человек.Архит Архит Тарентский (ок. 440 – 360 гг. до н. э.) – греческий математик и астроном, полководец и государственный деятель, современник Платона.
– ученый, мудрый грек,Лишь доведет его, бывало,Слуга до белого накала,Кричал «Не будь я в гневе яром,Уж это не сошло бы даром!»Так и Платон, так и СократСобой владели, говорят.Кто прав, становится не прав,Терпенье в гневе потеряв.Впадает в грех, кто был несдержан,Кто гневу быстрому подвержен.И благочестью гнев вредит:Что за молитва, коль сердит?Лишась тигрят своих, тигрицаНе так, пожалуй, разъярится,Как вспыльчивые дураки,Что на внезапный гнев легки! Ум и в седле уравновешен,Гнев на осле несется, взбешен. Самовольство и самонадеянность Коль мы, упорствуя, проказимИ дерзко в гнезда птичьи лазим,То часто шлепаемся наземь. * * * Кого изранит куст колючий,Кто мнит, что он всегда всех лучше,Что стал во всем он знатокомИ не нуждается ни в ком.Однако на прямом путиНе будет знать, куда идти,А в месте новом, незнакомомЗаблудится он рядом с домом. В беде таким зазнайкам худо:Нет помощи им ниоткуда!Пожалуй, может впасть и в ересьГлупец, в себе одном уверясь:«Я, мол, в делах житейских дока, –Всех благ добьюсь, взлечу высоко!»Дурак, взобравшийся повышеНа дерево или на крышу,Мечтал о славе, остолоп,Но с высоты вдруг наземь шлеп! Для корабля страшнее бурьСамоуверенность и дурь.Всем, кто к советам глух, –Не преуспеют никогда!Не верил Ною мир, и вот –Потоп унес людей и скот!За то, что жил беспутно очень,Корей землею был проглочен. Во время исхода евреев из Египта Корей, согласно Библии, поднял бунт против власти Моисея и первосвященника Аарона, завидуя их славе и воздаваемым им почестям. Бог жестоко покарал за это Корея и его приспешников: земля разверзлась у них под ногами и поглотила их.
Владея не умом – умишком,Кто так самонадеян слишком,Охотно распороть готовНикем не шитый плащ Христов! В «Евангелии от Иоанна» рассказывается, что римские воины, распяв Иисуса, разделили его платье на четыре части, и только хитон, который «был не сшитый, а весь тканный сверху», раздирать на части не стали, а бросили о нем жребий. «Нешвенный хитон Иисусов» был в средние века символом единства церкви.
О непослушных больных Больной, твердящий слово «нет!»На каждый докторский совет,Спешит, как видно, на тот свет. * * * Больной – глупец, когда советуВрача не внемлет и диетуБлюсти не хочет. Плачь не плачь,Тут не поможет лучший врач!Кто воду пьет, а не вино,Хоть нужно именно оно,И прочего не соблюдает,Притом упрямо утверждает,Что чувствует себя бодрей,Тот в гроб уляжется скорей,Дабы забыть свои болезни,Начать лечение полезней,Едва еще недуг опознан.А если начинают поздно,То от лекарства меньший прокИ больший тут потребен срок.Сказав. «Здоровым быть хочу»,Ты язву покажи врачуИ хоть зубами сам скрипи,А боль от скальпеля терпи,Промыть дай рану, и зашить,И с перевязкой поспешить.Не душу твою вырвать хочет –О жизни твоей врач хлопочет! Пусть жизнь в больном уж еле тлеет,Отчаиваться врач не смеет,И пациент, покуда дышит,Пусть бодрый глас надежды слышит.Больной, что лжет врачу, – глупец:Себя же губит он, как лжец,Что лгать на исповедь приходитИль адвоката за нос водит.Лжецы глупцам всегда сродни:Во вред себе же лгут они!Глуп, кто врача позвал, но сразу,Врачебному не вняв наказу,Идет, поверив ложным слухам,К невеждам – знахаркам-старухам,А те травой, и наговором,И прочим ворожейным вздоромЕго отправят прямо в ад,В чем сам он будет виноват.Всему готов поверить тот,Кто исцеленья страстно ждет,А глупых суеверий злоЧрезмерно ныне возросло.Я б описал их, но облыжноПризнают книгу чернокнижной. Больным избавиться б от хвори, –Не ищут, где недуга корень.И черту душеньку заложитИной больной – авось поможет.А где вмешалась чертовщина,Бессильна часто медицина. О соблазнах глупости Дурак упал. Над ним смеясь,Колпак надеть поторопясь,Ты сам упал, разиня, в грязь * * * Что падают глупцы – не чудо,Над этим все смеются всюду,И «умники» язвят: «Дурак!» –А на самих сидит колпак.«Дурак» – излюбленное слово.Когда дурак честит другого,Но между ними ни на грошНи в чем различья не найдешь:Споткнулся этот на дороге –Другой ломает тут же ноги.Хоть строгой Аталанты мечСрубил голов немало с плечУ Гиппомена на глазах, Аталанта – быстроногая дева-охотница из греческой мифологии. Так как оракул предостерег ее против брака, она предлагала юношам, желавшим жениться на ней, состязаться с нею в боге и пронзала их копьем, когда обгоняла. Только Гиппомену с помощью богини Афродиты удалось хитростью победить Аталанту.
Но он, чудак, презревши страх,Судьбу испытывать решился –И сам чуть жизни не лишился! Слепцу корить слепца нелепо:Ведь оба в равной мере слепы!Бранил однажды рака рак Здесь Брант пересказывает сюжет старинной немецкой басни «Два рака».
«Ты что назад ползешь, дурак!»Но сам за другом полз он вспять,Чтобы мораль ему читать. Пониже бы летел Икар,И Фаэтон, как на пожарНе стал бы в отчей колесницеТак лихо по небу носиться,Забыв родительский запрет, –Не умерли б во цвете лет!… Тот к умным должен быть причислен,Кто в корень зрит и здравомыслен.
1 2 3 4 5 6 7