То он видел огромное бушующее море. То перед ним вздымались высокие крутые горы. То он слышал грохот страшных разломов, в которых клокотала расплавленная огненно— жидкая магма.Но вот Петр Ильич закончил свой рассказ. Саша осмотрелся по сторонам и снова увидел лишь деревья, заросшую мхом землю да маленькую рытвинку, сбегающую к оврагу.— Петр Ильич, а где же здесь горы, о которых вы говорили?— Горы? — Петр Ильич усмехнулся. — Горы исчезли так же, как исчезло в свое время и море. Вода, ветер, сила тяжести, резкие колебания температуры разрушили их до основания, и пласты пород, залегавшие глубоко в ведрах земли, оказались на поверхности. Иначе мы бы и не увидели нашего мрамора.— Да, пора нам в самом деле посмотреть на него поближе, — сказал Андрей Иванович, вставая с места.Саша тоже поднялся.— Нет, нет! Вы с Валерием полежите еще немного, отдохните, — остановил его Андрей Иванович, — а мы с Петром Ильичем пойдем, опишем это обнажение.Саша не стал возражать. Ноги его еще гудели от непривычной дороги. Он улегся на палатку и попросил: — Петр Ильич, принесите мне, пожалуйста, кусочек этого мрамора, — Обязательно принесу.Геологи скрылись в овраге. А Саша перевернулся на спину и снова стал смотреть на чистое голубое небо. Время от времени по нему проплывали белые пушистые облака. Медленно двигались они в ту сторону, где лежал разбитый самолет.И мысли Саши невольно устремились вслед за облаками. Там, в самолете, осталась Наташа, худенькая светловолосая девушка с большими строгими глазами и крохотными, чуть заметными веснушками вокруг носа. Саша отчетливо представил себе ее открытую, яс-ную улыбку. Какая-то неуловимая связь была между этим бездонным небом, белыми облаками, нежно-розовым мрамором и мягким сиянием ее глаз.Саша покосился на Валерия. Тот безмятежно спал, уткнувшись лицом в брезент палатки.Саша встал и быстро пошел к оврагу. Ему вдруг снова захотелось увидеть чудесный камень. Но навстречу ему уже шли геологи.— Вот тебе образчик нашего мрамора, — сказал Петр Ильич, подавая небольшой обломок бледно-розового камня.— Спасибо, Петр Ильич! — Саша осторожно, словно хрустальный сосуд, взял этот поблескивающий на солн-це обломок и начал его рассматривать.Вся поверхность камня была покрыта ровными блестящими площадочками в форме параллелограммиков или ромбиков с абсолютно одинаковыми углами. Кое-где они были слегка припорошены белыми блестками. Саша дунул на них, и они заискрились в воздухе, точь-в-точь как крохотные снежинки в морозный солнечный день.— А теперь посмотри сюда, — сказал Петр Ильич, вынимая маленький стеклянный флакончик. Он отломил небольшой кусочек мрамора и капнул на него какой-то жидкостью. Капелька сейчас же вскипела. Тысячи крохотных Пузырьков вздулись шапкой на поверхности мрамора, будто это была раскаленная докрасна плита.Саша недоуменно взглянул на Петра Ильича. Тот улыбнулся.— Вот так и определяется кальцит. Я капнул на него слабой соляной кислотой. Она интенсивно разлагает углекислый кальций. В результате образуется масса углекислого газа. Он-то и вспенивает кислоту.— Здорово! Петр Ильич, а эти гладкие ромбики всегда бывают на мраморе?— Да, это вторая очень важная особенность кальцита. Следствие его совершенной спайности3 по ромбоэдру 4. И как бы ты ни колол кальцит, он всегда будет ограничиваться такими ромбиками. Понятно?Саша кивнул головой: — Понятно. Только почему вы все время говорите о кальците? Кальцит и мрамор — разве это одно и то же?— Не совсем так. Правильнее будет сказать, что мрамор — это горная порода, состоящая из крупнокристаллического кальцита. Но кальцит. встречается в природе и в других формах. Из кальцита состоит, например, обычный — известняк. Из кальцита состоит и белый писчий мел. Но в нем, в отличие от мрамора, частицы кальцита настолько малы, что их невозможно увидеть простым глазом.К ним подошел Андрей Иванович.— Пора, друзья, двигаться дальше. Время не ждет.» Саша бережно завернул в бумагу кусок мрамора и положил его в карман. Вскоре отряд снова двинулся в путь, Некоторое время они шли вдоль оврага. Потом опять повернули точно на север. Дорога становилась все труднее. Сплошные заросли пихтача, то и дело попадающиеся на пути, были почти непроходимы. Двигались медленно. Андрей Иванович изредка посматривал на компас да время от времени делал небольшие затесы на деревьях. Все молчали. Только тогда, когда стано-вилось уже совсем невмоготу, геолог, будто случайно, вспоминал какую-нибудь забавную историю из своей жизни. Но смех быстро гас. Все слишком устали. Часа через полтора Валерий снова не выдержал: — Андрей Иванович!.. Хватит на сегодня. Все равно до реки не успеем добраться.— Да мы уже почти пришли.— Где же пришли?.. — Валерий безнадежно посмотрел по сторонам. — Это просто пытка!.. Я больше не могу…— А знаете, друзья, что я однажды слышал, — заговорил Андрей Иванович почти весело. — Встречаются как-то в старое время два человека: таежный охотник и чиновник. Не помню уже, с чего у их начался разговор, только спрашивает чиновник охотника: — Скажи-ка, борода, отчего твой родитель умер?— Родитель-от? Задавил его в тайге медведь, — отвечает охотник.— Ишь ты, страсти какие! — перекрестился чиновник. — Ну, а дед твой? Где он душу богу отдал?.— И дед в тайге погиб, — отвечает охотник. — Утонул в болотине.Чиновник снова перекрестился.— Ну, а прадед твой, — спрашивает, — где он преставился?— И прадед в тайге. Угодил он, сказывают, под упавшую лесину.У чиновника даже картуз зашевелился на голове, — Да как же ты, — говорит, — не боишься в тайгу ходить? Я бы на твоем месте шагу туда не сделал!Охотник посмеивается.— А твой родитель где помер? — спрашивает он чиновника.— Мой-то, как и следует быть, в кровати умер, все-ми своими чадами и домочадцами оплакиваемый.Охотник опять усмехается.— А дед твой? — спрашивает.— И дед в кровати.— Ну, а прадед?— И прадед в кровати.— Да как же ты, — говорит охотник, — не боишься в кровать ложиться? Я бы на твоем месте и кровать-то из избы выкинул.На этот раз смеялись долго. У Саши даже слезы выступили на глаза.Под ногами снова зачавкала вода.— Андрей Иванович, болото!— Да, это уже подступы к реке, Я же сказал, что мы почти пришли.Валерий недоверчиво покосился на Андрея Ивановича.— Почему вы думаете, что это подступы к реке?— А разве вы не заметили, что все последнее время мы спускались в долину?— В самом деле, мы же все время шли под гору! — воскликнул Саша. — Теперь, наверное, недалеко.Но идти стало еще труднее. Воды становилось все больше и больше. Ноги почти по колено уходили в вязкую жижу. Отдельные завалы превратились в сплошной непроходимый бурелом. С трудом приходилось преодолевать каждый метр.И в это время, когда измученные путники уже еле передвигали ноги, откуда-то с севера, с той стороны, куда они продирались через эту мрачную болотистую низину, вдруг донесся тихий протяжный стон. л Мальчишки похолодели.— Андрей Иванович, что это?..— Не знаю. Гадать не хочу. Придём, увидим.Он начал осторожно ощупывать ногой большую болотину. Валерий потянул его за рукав: — Андрей Иванович! Подождите!.. Куда же вы? А вдруг там что-нибудь ужасное. Вы же сами говорили, что не случайно эту реку назвали рекой Злых Духов.— Неужели ты тоже поверил в эти сказки? — проговорил Андрей Иванович, повторяя сказанные Вале-рием слова.Стон повторился. Валерий вздрогнул.— Слышите! Там же кто-то стонет!— Вот мы и посмотрим, кто там стонет, — сказал Андрей Иванович спокойным голосом и решительно двинулся вперед. Но далеко идти не пришлось. Вскоре отряд остановился перед глубоким длинным болотом. Дальше пути не было. И вправо и влево, насколько можно было видеть в этом темном глухом лесу, перед ними тянулась сплошная полоса неподвижной зеленовато-бурой воды. Кое-где из нее торчали сломанные полусгнившие стволы деревьев. Ближе к берегам виднелись густые заросли осоки. Валерий присвистнул: — Может быть, Андрей Иванович, это и есть ваша мечта? Ваша знаменитая Вая?Саша вспыхнул от негодования: «Как можно так насмехаться над взрослым умным человеком? И уже не в первый раз!» Он хотел резко одернуть Валерия.Но Андрей Иванович опередил его: — Да, это и есть моя мечта… — ответил он, словно не замечая насмешки Валерия. — Мы стоим в пойме реки Ваи. Достаточно перебраться через эту старицу, и мы увидим саму реку.— Реку Злых Духов, — прибавил Петр Ильич.— Да, — протянул Андрей Иванович задумчиво, — таинственную реку Злых Духов.Саша удивился. Противоположный берег старицы на всем протяжении явственно поднимался вверх и казался совершенно сухим в отличие от болотистой низины, которая примыкала к ней с этой стороны. «Где же там река?» — подумал он и спросил об этом Петра Ильича.— А это, Саша, прирусловый вал Ваи. Помнишь, я как-то рассказывал об этом.Саша вспомнил, что действительно Петр Ильич как-то говорил на кружке о том, что прирусловая часть поймы всегда несколько приподнята, и тем не менее ему казалось очень странным, что к руслу реки нужно не спускаться, а подниматься.Отряд свернул вправо и, пройдя с полкилометра, остановился у завала, перегородившего старицу.— Вот вам и мост! — воскликнул Андрей Иванович и первый начал взбираться на темные, переплетенные острыми сучьями деревья.Вскоре мрачное болото осталось позади. Противоположный берег его в самом деле был сухим и зарос таким густым ельником, что, казалось, через него невозможно пробраться.Но Андрей Иванович решительно двинулся вперед, и через несколько минут лес неожиданно расступился.Словно огромный занавес раскрылся вдруг перед изумленными путешественниками. Мощный поток света ударил им в глаза. Перед ними сверкала на солнце большая многоводная река.Это было как в сказке. После темного мрачного леса — изумрудно-зеленые берега, золотистые блики на воде, огромный простор голубого неба и море света!..С каким наслаждением все сбросили с себя тяжелые рюкзаки и повалились на мягкую сочную траву.— Так вот она какая, таинственная река Злых Духов!.. — задумчиво произнес Саша.Никто не отозвался. Необычайная тишина стояла над рекой. Слышно было лишь, как журчат ее струи да звенят в воздухе невидимые комары. Солнце начало клониться к западу.Саша оглянулся назад, и мысли его снова унеслись" к сырой болотистой низине, где лежал разбитый самолет. Там тоже наступал вечер, и, наверное, уже начало темнеть.Сердце мальчика сжалось в тревожном предчувствии: «Как она там?.. Ведь с ней только раненый летчик. Хорошо еще, Андрей Иванович устроил дверь…» Саша благодарно улыбнулся геологу.Тот поднялся на ноги и взял ружье: — Ну вот что, друзья, поставьте-ка палатку да вскипятите чайку, а мы с Петром Ильичей пройдемся по бережку, посмотрим…Мальчики занялись палаткой.— Какая красота здесь, Валерка! — сказал Саша, обтесывая колышек, — Красота-то красота, а все-таки какой-то чертов-шиной припахивает.— Где же ты видишь чертовщину? — засмеялся Саша.— Да все как-то необычно. И этот гнилой лес, и эта река, как на картинке…Саше и самому казалась слишком разительной такая перемена, но он возразил: — Может быть, в тайге всегда так…— А стон! — вдруг вспомнил Валерий. — Ты слышал этот жуткий стон?Они испуганно посмотрели по сторонам и замолкли, Но все вокруг дышало такой тишиной, таким мирным безмятежным спокойствием, что через минуту Саша снова заговорил: — Какой хороший дядька этот Андрей Иванович! Верно? Ничего не боится!Но Валерий был на этот счет другого мнения.— Да что ты сегодня все нахваливаешь? Дался тебе Андрей Иванович! Обыкновенный человек.— Ну нет, — возразил Саша с жаром, — таких обыкновенных не часто встретишь! А вот ты держишь себя с ним ни на что не похоже. Перебиваешь его, лезешь в спор.Валерий вспыхнул: — А что он мне! Да и с какой стати он все время командует: сделай то, сделай это! Мы же с братаном едем.Саша присвистнул.— Во-первых, мы давно уже никуда не едем, — сказал он насмешливо, — а во— вторых, твой брат лучше тебя понимает, что не будь здесь Андрея Ивановича, нам пришлось бы ой-ой как туго.— Что же, по-твоему, Петька не знал бы без него, что нам делать? Хорошего же ты о нем мнения! А он еще взял тебя с собой!— О твоем брате я лучшего мнения, чем ты сам, — отрезал Саша, — но Андрей Иванович старше и опытнее его. Для него тайга все равно, что дом родной.Он схватил котелок и направился к воде. Валерий что-то буркнул себе под нос и начал раскладывать костер. Вскоре над рекой Злых Духов поплыл дымок. Валерий и Саша уселись у костра. Разговаривать ни тому, ни другому не хотелось.Вдруг над рекой как-то сразу потемнело. Оглушительный грохот потряс окрестности. Ребята инстинктивно прижались друг к другу. Огромная фиолетово— черная туча быстро двигалась с запада. Края ее зловеще клубились. Она разрасталась на глазах.— Что это?.. — тихо произнес Валерий.— Гроза… — неуверенно и также шепотом ответил Саша.В это время новый грохот пригнул ребят к земле.— Бежим скорей в палатку! — крикнул Валерий и первым юркнул под полог Саша последовал за ним. Грохот все усиливался. Ребята ждали страшного ливня. Но дождя не было. Так прошло несколько минут.Наконец раскаты грома начали стихать. Мальчишки выглянули наружу.По-прежнему светило солнце. Туча быстро уходила на восток. На костре мирно попыхивал забытый котелок.Через полчаса из-за поворота показались геологи.— Ну что, ребятки, испугались? — спросил Андрей Иванович, снимая с плеча ружье.— Мы и не такие грозы видели! — бодро ответил Валерий, подмигивая Саше.— Да, — протянул Андрей Иванович, — гроза своеобразная.Он развязал рюкзак: — А теперь быстро ужинать и спать! Все уселись к костру.— А что вы интересного видели, Андрей Иванович? — спросил Саша.— Да ничего особенного. Отыскали хорошее место для лагеря. Послезавтра начнем перебазироваться.Он раскрыл банку с консервами и пододвинул ее ребятам: — Ешьте как следует! А то не доберетесь завтра до самолета.Но на этот раз их не пришлось упрашивать. Усевшись поудобнее, они дружно заработали ложками. Никогда еще, кажется, не ел Саша с таким аппетитом, как в этот вечер. Они опорожнили уже третью банку, и Андрей Иванович потянулся за четвертой, как вдруг… над тихой темнеющей рекой, над низкими тонущими в сумерках берегами, над мрачной стеной леса отчетливо пронесся знакомый жалобный стон. Мальчишки вздрогнули и, как по команде, обернулись к Андрею Ивановичу. Он молча отложил нераскрытую банку. Лицо его было спокойным, но серьезным. Петр Ильич тоже взглянул на него и недоуменно пожал плечами.В течение нескольких минут все молча прислушивались. Но стон не повторялся. Тогда Андрей Иванович опять взялся за банку и как ни в чем не бывало принялся орудовать ножом. Затем он наполнил свою кружку кипятком и начал бросать в нее маленькие кусочки сухаря.Мальчишки сидели не шелохнувшись. — Андрей Иванович улыбнулся: — Ну, что вы приуныли, Робинзон и Пятница? Для кого же 'я старался, раскрывая эту банку?Мальчишки переглянулись.— Так ведь стонет кто-то… — проговорил Валерии шепотом.— Ну и что же? Пусть стонет. Что это вас так тревожит? Кто стонет, тот сам боится. От хорошей жизни не стонут.Но ребят это не успокоило. Таинственная река Злых Духов, которая сейчас быстро тонула в ночном мраке,, пугала их все больше и больше. Легенда оживала на: глазах. Глава третья ПЛАВАЮЩИЕ МАТЕРИКИ Темно и тихо в маленькой брезентовой палатке. Уютно и тепло на мягкой пахучей хвое. Тепло и покойно лежать всем вместе, тесно прижавшись друг к другу, и знать, что ты не один в этой глуши. Тепло и покойно… И так приятно вытянуть натруженные ноги и чувствовать, как подкрадывается к тебе сон и ты проваливаешься куда-то и летишь, летишь…Саша в последний раз. потягивается и закрывает глаза. Столько событий за один день! И сколько еще впереди!… А все началось с одной книжки, которую как-то увидел Саша у своего одноклассника Петьки Грачева. Он выпросил ее на два дня, а прочел за одну ночь. Никогда еще ни одна книга не производила на него такого сильного впечатления.Это была повесть о геологах, об их путешествиях в горы далекой Сибири, о жизни, полной ярких и неожиданных приключений, о тяжелой, но увлекательной работе. И повесть эта захватила Сашу. Он много мечтал о таких людях. Сколько раз, читая какую-нибудь книгу, старался он представить себя на месте любимых героев-путешественников! Сколько раз покидал он мысленно свой дом и уносился в неведомые страны, переживая самые невероятные приключения! Но это было только в мечтах. В действительности же он ни разу не выезжал из родного города, привольно раски-нувшегося на низких берегах большой реки, неторопливо текущей по Русской равнине.В этом городе прошла его жизнь, жизнь не большая, но и не легкая. Отца Саша не помнил. По словам матери, он погиб на войне, когда Саша был совсем маленьким. Он жил вдвоем с матерью. Она работала участковым врачом, и им нередко приходилось ломать голову над тем, как лучше употребить ее скромную зарплату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44