Не успел Андрей выйти из машины, как распахнулась тяжелая дверь с глазком и в приотворенную дверь выглянул коротко стриженый плотный мужик в штатском. Андрей знал его: это был один из ближайших помощников Повара и сам, надо полагать, в немалом звании.
Мужик приподнял руку в приветственном жесте и, пропустив Андрея вовнутрь, опять плотно затворил и запер дверь.
- Давно не виделись... - насмешливо проворчал он. - Давай ваш подарочек.
Андрей вручил ему пластиковый пакет, в который они с Игорем аккуратно уложили коробку со всем её содержимым.
- Все? - спросил он. - Больше от меня ничего не надо?
- Пока что, все. Старик занят. Шлет тебе свой привет и пожелания успехов.
- Спасибо... Тогда всего доброго.
- Всего доброго.
И офицер выпустил Андрея на улицу так же аккуратно, как впускал.
Вернувшись домой, Андрей весь вечер провел за справочной литературой, которую всучил ему Игорь. Яркие цветные альбомы заинтересовали и Ольгу, его жену, и маленького Мишутку. Открывая очередной альбом на развороте с красочными фотографиями, Мишутка недоверчиво водил пальчиком по глянцевой бумаге, словно удивляясь: неужели вся эта красота существует только на бумаге, и её нельзя сорвать? Так что, можно сказать, просмотр альбомов получился семейным.
- Просто фантастика... - вздохнула Ольга, разглядывая очередной диковинный цветок, походивший на бабочку. До этого её привели в особый восторг "монахиня" и "пчелиный улей" (так эти виды были представлены в англоязычном альбоме; после этих, внятных и броских, обиходных названий, следовали и длинные латинские, но ни Андрей, ни Ольга не удосуживались их изучать). - До чего все-таки богата фантазия природы.
- И до чего люди сходили с ума от этой красоты! - добавил Андрей. Вот, послушай. "Самые страстные и богатые любители орхидей, такие, как шестой герцог Девонширский, могли снаряжать до двадцати поисковых экспедиций одновременно. Нередко между экспедициями, отправленными разными владельцами оранжерей, возникало острое соперничество из-за впервые найденных экземпляров редчайших видов орхидей, которое заканчивалось убийством одного из соперников. Известен случай, когда в смертельной схватке сошлись целых три экспедиции, столкнувшиеся в Андах на небольшом участке, славящемся своими редкими видами орхидей, неизвестными цивилизации. Среди убитых из-за уникальных орхидей можно назвать таких знаменитых охотников за растениями как Эндрес, Фалькенберг, Густав Уоллис и Шредер. Знаменитый лингвист и ботаник Август Маргари пережил множество смертельных опасностей во время путешествия по Китаю только для того, чтобы, добравшись до безопасной Бирмы, погибнуть от рук убийц в тот момент, когда он, с драгоценнейшеми экземплярами орхидей, благополучно готовился сесть на корабль, отплывающий в Европу... Во Флориде ежегодны налеты на оранжереи, при которых крадутся орхидеи на стоимость в тысячу долларов и более. Самое крупное преступление было совершено в 1990 году, когда из оранжереи Роберта Фухса было украдено орхидей более чем на сто пятьдесят тысяч долларов - многие цветы являлись победителями международных выставок, а другие уникальными и невосполнимыми образцами. Кое-кто связывал это преступление не с жаждой наживы, несмотря на колоссальную стоимость похищенного, а с борьбой за место судьи в жюри международных выставок орхидей..." Тут ещё много чего рассказано... - криво усмехнулся он. - А вот еще, на другую тему. "Цветы и псевдоклубни орхидей со времен Древнего Рима считались одной из обязательных составляющих любого порядочного зелья для возбуждения любовной страсти и укрепления мужской потенции. Колдуны и алхимики средневековой Европы часто отдавали предпочтение орхидее "мертвая голова", когда им удавалось её достать... В 1534 году в городе Нанси был сожжен на костре колдун, признавшийся, что тайком подмешивал в вино сироп из лепестков орхидей, пробуждая в несчастных жертвах такую похоть, что они могли совокупляться бесконечно и, когда их жены не могли больше их выносить, впадали во все грехи Содома и Гоморры, учиняли насилие над девицами и предавались скотоложству, подпадая таким образом под власть дьявола, чего и добивался колдун..." Как тебе, а?
- Ужасно, - сказала Ольга. - Но зачем тебе это? Неужели и в наше время ловят таких колдунов, чтобы сжечь их на костре?
- Слава Богу, до этого мы ещё не дошли, - поддерживая шутливый тон жены, отозвался Андрей. - Меня поражает количество преступлений, связанных с этими цветами, понимаешь? Преступлений и мерзости.
- Как с драгоценными камнями, - вполне серьезно заметила Ольга.
- Приблизительно так, - кивнул Андрей.
Вот так, то пошучивая, то обсуждая какие-то вещи вполне серьезно, они провели вечер. Андрей уделил внимание и особенностям оранжерей, в которых разводятся орхидеи, и теперь был вполне подкован к разговору с любителями этого вида цветов.
Но на том день не кончился. Уже за полночь Андрея разбудил телефонный звонок. Еще не до конца проснувшись, он неуверенно нашарил в темноте телефонную трубку.
- Алло...
- Спишь? - осведомился возбужденный голос Игоря. - Извини. Я подумал, что тебе стоит как можно скорее узнать первые результаты экспертизы.
- Ну?.. - с Андрея сразу слетел сон. Видно, было что-то очень важное иначе бы Игорь не стал трезвонить посреди ночи.
- Похоже, на нас напал призрак.
- То есть?..
- То оно и есть. Количество призраков в этой истории растет не по дням, а по часам. Орхидея-призрак, стрелявший - призрак... А если серьезно, то записка с требованием не лезть не в свое дело написана рукой некоего Бечтаева Рудольфа Александровича, он же Бич, он же Темный, он же Вершок. И пули выпущены из пистолета, принадлежавшего ему. А фокус в том, что этот Бечтаев исчез около трех месяцев тому назад, и мало у кого имеются сомнения, что его прибрали конкуренты по бизнесу.
- По какому бизнесу? - окончательно приходя в себя, спросил Андрей.
- Живой товар. Бечтаев контролировал одно из бойких мест, где по вечерам выставляются девочки. Сутенером был среднего пошиба, попросту говоря.
- Откуда известно, что пистолет принадлежал ему?
- Проходил этот пистолет по "мокрому" делу. Из него с полгода назад был застрелен один из конкурентов Бечтаева. У милиции не было сомнений, что Бечтаев лично прибрал этого самого конкурента, но тогда Вершок выкрутился. Пистолета у него не нашли, и вообще улик было недостаточно, так что пришлось оставить его в покое. Наши бравые следователи подумывали, вообще-то, дожать его не мытьем, так катаньем, наркотики ему подкинуть или как-то ещё разобраться с подлецом, уж больно он всем глаза мозолил. Но тут он исчез. Подождали, провели обыск в его квартире. Обнаружили там легкий разгром и пятна человеческой крови на полу и стенах кухни. Так что, хотя тела и не обнаружилось, но сомнений, что Бечтаева прибрали в его же собственной квартире, а труп куда-то вывезли, быть не могло. Тем более, группа крови совпадала с Бечтаевской... Так вот, когда выяснилось, из какого пистолета выпущены пули, взяли и сравнили записку с кой-какими образцами почерка, оставшимися от Бечтаева - его записной книжкой, деловыми памятками всякими. Эти записи в начале года здорово помогли следователям тряхануть московские бордели, немало ценного в них оказалось. Эксперты категоричны - хотя наша записка и составлена печатными буквами, и всячески человек старался скрыть особенности почерка, но написана она рукой Бечтаева, факт. Тем более, и отпечатки его пальцев на ней остались. Как и на гильзах, кстати.
- Он не мог инсценировать собственную смерть? - спросил Андрей. Чтобы уйти от охотников...
- Кто его знает, что он мог, а что не мог!.. Есть ещё один интересный фактик: эта сволочь жила на улице Красина, совсем рядом с Тишинкой. Улавливаешь?
- Улавливаю. Но какая может быть связь между ним и ворами, обокравшими Курослепова?
- Вот это нам тоже предстоит выяснить. Ведь то, что какая-то связь имеется, отрицать нельзя.
- Может, напрямую спросить у Курослепова?
- Завтра подумаем. Придется тебе заехать в контору, перед тем, как двигаться в Баковку. Чтобы мы могли ещё раз все проговорить. Спи спокойно, дорогой товарищ.
- И тебе тоже спокойной ночи, - в тон Игорю ответил Андрей.
Повесив трубку, он некоторое время лежал, размышляя над услышанным. Дело, которое хотя и не было ординарным, но представлялось поначалу достаточно прямым и простым, с каждым часом приобретало все более странные очертания. Превращалось в одно из тех дел, когда движешься словно в тумане, и то сгусток тумана принимаешь за дерево, то дерево - за сгусток тумана, старательно обходишь пустоту, чтобы врезаться лбом в самый что ни на есть реальный сук.
Осторожно, чтобы не разбудить Ольгу, Андрей встал и прошлепал на кухню покурить. Он не спросил у Игоря, не было ли у воскресшего из мертвых Бечтаева "рено" красного цвета, но можно было не сомневаться, что к числу странностей машина не относится: иначе бы Игорь и о ней упомянул. Выкурив сигарету, Андрей порешил, что утро вечера мудренее, улегся в постель и крепко уснул. Тем крепким сном, который приходит порой после трудных и опасных дней - нечто вроде защитной реакции психики.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Чем выше сидишь - тем беспокойней сон. В отличие от Андрея, Повар генерал Пюжеев - провел почти бессонную ночь. Впрочем, он отлично себя чувствовал даже тогда, когда ему доводилось по несколько дней спать буквально два-три часа в сутки. Так бывает с достигшими солидного возраста толстяками: по их виду кажется, что им только дай всхрапнуть, а на самом деле они спят мало и чутко.
Проблем у Повара было по горло. Днем он был на приеме "на самом верху" и получил солидный втык - насколько Повар вообще мог поучать втыки - за то, что операция под кодовым названием "Миротворец" все ещё не перешла в решающую стадию. Повар спокойно, со стариковским занудливым добродушием (того типа, когда налетом занудства маскируется снисходительная ирония), напомнил, что операция может войти в решающую стадию только тогда, когда охотники клюнут на двойника Зараева, и все оттяжки времени только для того и надобны, чтобы эти щуки поосновательней заглотали крючок.
- Мелкая рыбешка, насаженная на этот крючок, должна выглядеть совершенно живой, и все её движения должны быть самыми естественными, добавил Повар. - Если мы хоть где-нибудь перегнем палку, наша хищная рыба учует подвох и сорвется с крючка. Манускрипт надо подсунуть им так, чтобы они не сомневались: вещь выставлена на продажу настоящим владельцем.
- Насколько помню, мелкая рыбешка была подобрана уже месяц назад, - не без резкости заметил собеседник Повара (а Повар с раздражением подумал, что должен был учесть, насколько хорошо хозяин высокого кабинета помнит любые важные детали, относящиеся к магистральным делам). - Вы рассчитывали на этого... как его... ну, в общем, на цветовода Курослепова.
- На Садовникова, - подсказал Повар. - Там ещё не все готово.
- Что именно? - поинтересовался его собеседник.
Правду Повар сказать не мог. Скажи только - и тут бы ему точно не сносить головы. Правда сводилась к тому, что Садовникова пришлось бы убрать после того, как была бы разыграна комбинация с манускриптом - а убирать цветовода ни в коем случае было нельзя! Вот в чем состояла загвоздка. По мнению Повара, Садовников на данный момент был важнее и нужнее тысячи "Миротворцев", вместе взятых. Но возьмись генерал Пюжеев откровенно объяснять, почему это так - его бы обвинили во всех смертных грехах, раздавили и растоптали. Даже Повар не устоял бы против поднявшейся волны... Кое-кто понял бы, наверное, его замысел - например, сидящий перед ним государственный муж - но обмана бы, такого обмана, все равно не простил. А если б и готов был простить, понимая важность задуманного Поваром - все равно отступился бы и умыл руки, чтобы его самого не записали в соучастники, чтобы вся его карьера с громким треском не полетела под откос. Слишком он был осторожен. "Осторожность его и погубит, - не без злорадства подумал Повар. - Он из тех осторожных, при виде которых слишком очевидно, что они десять раз соразмеряют каждый шаг, чтобы поверней и покрепче в нужный момент потянуть одеяло на себя. Президент его за это не любит. Да и кто таких любит? Воображают себя бульдогами - но какие они бульдоги? Бульдоги вцепляются ради хозяина, не думая о собственной жизни, а эти готовы разжать челюсти, едва почуют угрозу своей карьере. Сколько раз он уже разжимал челюсти, когда для дела - для интересов страны - требовалось сжимать их покрепче? Наш Большой Хозяин такого не прощает..."
- У Садовникова уже побывал наш человек, - проговорил Повар вслух. Все эти мысли, не первый раз к нему приходившие, промелькнули в его увесистой хитрой башке за долю секунды. - Тот, что, по замыслу, должен был обратиться к Садовникову с просьбой помочь в реализации ценнейшего древнего манускрипта, в котором есть фантастический раздел про орхидеи. Но пока он ограничился тем, что приобрел у Садовникова несколько видов редких орхидей - близнецы тех, что были украдены у Курослепова.
- Зачем? - спросил государственный муж. Повар кожей ощущал нарастающее недоверие.
- Я могу подробно отчитаться по этой линии наших действий, - сказал Повар, опять позволив взять тот добродушно урезонивающий тон, который бывает у стариков, наивно убежденных в мудрости своего возраста, и звучит скорее юмористически, чем раздражающе. - Но, мне кажется, лучше вам пока не знать всех деталей. Чтобы потом вы с чистым сердцем могли отговариваться незнанием, если что-нибудь сорвется. Слишком... гм... грубые и жесткие моменты там могут возникнуть. Мы, так сказать, ассенизаторы, нам и положено вонять, а от вас даже легким запашком не должно веять на публику.
- Брось свои шуточки, - государственный муж за строгостью постарался скрыть невольную улыбку. - Вкратце, в чем суть?
- Суть в том, что Садовников оказался человеком слишком честным и порядочным, - ответил Повар. - Он ни за что не станет выводить владельца манускрипта на Курослепова, хорошо зная, на что способен Курослепов. Он станет искать покупателей, умеющих хранить тайну. Но нам-то покупатели, умеющие хранить тайну, ни к чему! А просить Садовникова напрямую - мол, сведи именно с Курослеповым, чтобы он мог убить продавца, при нашем попустительстве - это как-то, согласитесь... Неловко, - последнее слово Повар произнес с мягкой улыбкой.
- Неловко, - кивнул его собеседник. - И какие есть идеи?
- Идея одна. Пусть сделка произойдет за пределами нашей великой родины. А Садовников пусть едет сопровождающим. Выступит, так сказать, гарантом чистоты сделки.
- Он когда-нибудь бывал за границей?
- Нет, никогда. Но его многие знают. Его репутация среди цветоводов любителей орхидей - очень высока.
- Но ведь это значит... - государственный муж нахмурился. - Да, это значит, что ему нельзя будет возвращаться из Европы. А в Европе решать проблемы намного сложней.
- Это как раз проблема разрешимая, - возразил Повар. - Заполучить его мечтают многие крупнейшие оранжереи - и в Англии, и в Голландии, и в других странах, - Повар сдержался, чтобы не сказать про "другие страны" скороговоркой - это было бы слишком разоблачительным. Ведь все дело было в том, что за конкретная страна и конкретный хозяин уже подобраны цветоводу, о котором идет речь. А собеседник Повара умел за версту чуять запах жареного. Начни он копать, какую конечную точку маршрута цветовода предполагает Повар - и тут бы Повару не сносить головы! И самое обидное, что, уничтожив Повара, его собеседник, скорее всего, не постеснялся бы забрать под себя все наработанное Поваром по этому делу. А забирать было что!.. - Скорей всего, мы остановимся на Голландии, - продолжил Повар. Оранжереи там очень богаты, и в этой стране легче всего прожить человеку без паспорта или с просроченным паспортом. Без паспорта, без знания языков - куда он денется от владельцев оранжереи? Да он и не вздумает сбегать, потому что ради работы в царстве редких орхидей он душу продаст! А уход за ним будет как за принцем крови - лишь бы работал и выводил цветы в победители международных выставок! Так что, скорее всего, Голландия. Но мы прорабатываем и другие варианты... Простите, я слишком подробно говорю о не очень существенном моменте операции, но это только для того, чтобы вы убедились: крови не будет, и пыли в Европе тоже не будет.
- Очень хорошо, - кивнул его собеседник.
Они обсудили ещё кой-какие детали, и Повара отпустили. Государственный муж поостыл и ограничился пожеланием не слишком тянуть - после той выволочки, которую Повар получил, переступив порог высокого кабинета, это можно было считать прощением.
Сейчас Повар снова и снова прокручивал в уме весь разговор. Нет-нет, с его стороны все было четко, логично, убедительно, на ясном глазу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38