Только тогда непонятно, при чем тут похищение орхидей. Может, оно должно было исполнить роль детонатора, и совсем не ради денег было затеяно?
- Что оно было затеяно не ради денег - это очень вероятно, - сказал Андрей. - А вот насколько оно связано со всем остальным... - и он поделился с Людмилой своими предположениями насчет садовника.
Она это тщательно продумала.
- Хочешь сказать, садовник мог совершить это из мести - за то, что Курослепов присвоил результаты его труда? - спросила она наконец.
- Что садовником двигала месть - это очень возможно, - ответил Андрей. - Но за ним должны были стоять другие люди, потому что, во-первых, один бы он не справился, и во-вторых, его бы Курослепов проверил в первую очередь, и, держи садовник украденное дома или в личной теплице, Курослепов это сразу бы прознал... Я думаю, Курослепов сразу же проверил - и, ничего не обнаружив, не стал нам даже рассказывать о садовнике.
- Направил Моховых, и тот убедился, что садовник чист со всех сторон?
- Да. Но редчайшие орхидеи - это такие цветы, уход за которыми можно доверить только профессионалам, их просто так в чужие руки не отдашь. Значит, кроме садовника в деле должны быть другие профессионалы - причем знающие, что имеют дело с краденым, и провернувшие всю операцию так, чтобы садовник остался вне подозрений.
- Почему садовник не мог их просто выкинуть?
- Если мой психологический портрет верен - никак не мог. Он из тех энтузиастов, кто ни за что не позволил бы себе подобное кощунство...
- Но ведь наименее ценную часть орхидей впарили твоему цветоводу, возразила Людмила. - И, кстати, впарил не кто-нибудь, а наш "неизвестный". Это в корне подрывает твою теорию. Между похищением орхидей и убийствами есть достаточно прямая связь, и "неизвестный" каким-то боком причастен к краже. Мифическому садовнику просто не остается места.
- Да, согласен, - кивнул Андрей. - Но меня смущает другое. Я...
Он не успел договорить, потому что зазвенел его мобильный телефон.
- Алло?.. - быстро ответил Андрей.
- Твой партнер? - спросила Людмила.
Андрей озабоченно покачал головой.
- Нет, наша секретарша... Марина, ради Бога, чуть повнятней. Что произошло?
- Игорь Валентинович... - говорила Марина дрожащим от слез голосом. Я его никогда таким не видела...
- Где он сейчас? - быстро спросил Андрей.
- В кабинете. Ругается сам с собой... И... И, по-моему, он сильно пьян... И продолжает пить...
- Что он пьет?
- Он... водку...
- У нас ведь нет водки!
- Он привез её с собой... Самого дешевого сорта... Наверно, бутылки три, если не больше... Я точно не видела, сколько, он её нес в пакете... Непрозрачном таком... Его уже качало... Одна бутылка была уже открыта, и он отпил прямо из горлышка, когда отпирал дверь кабинета...
- Что он говорит?
- Мне он сказал только то, чтобы я шла домой - его кабинет, мол, единственное место в Москве, где он может расслабиться, а домой он ехать не хочет, чтобы не напугать жену... Чтобы я шла домой и не волновалась... А он посидит, и здесь же ляжет спать, а утром отопрет мне дверь...
- И все?
- Да. Я не знаю, что делать...
- Хорошо, я сейчас приеду.
Он отключился от связи и вскочил на ноги.
- Что такое? - спросила Людмила. - Твой друг запил? С ним это случается?
- В том-то и дело, что нет, не бывало ни разу в жизни! - ответил Андрей. - Он мог выпить море, но всегда вовремя останавливался! Ему пол-литра надо, чтобы только чуточку повеселеть! А чтобы он сорвался в такой сложный момент - это вообще исключено! Да ещё дешевую водку хлестать - он же ничего, кроме хорошего коньяка не признает!
- По-твоему, должно было случиться что-то очень серьезное, чтобы он сорвался с круга?
- Более, чем серьезное! Я просто представить боюсь, что могло произойти! С его-то опытом и железными нервами... Даже если бы Кибирева зверски убили у него на глазах, он бы устоял...
- Ну да, - иронически кивнула Людмила. - Ведь это входило в правила игры, заданной Поваром, и он к этому был готов... Я еду с тобой. Мне необходимо знать, что стряслось.
Андрей не стал возражать. Через пять минут они катили на его машине на Покровку, где был расположен офис их детективного бюро. За все время пути они не обменялись ни словом.
- Подожди на улице, - сказал Андрей, затормозив у входа. - Я провожу Марину и позову тебя. Ей не обязательно тебя видеть.
Людмила кивнула в знак согласия. Андрей через три ступеньки взлетел на второй этаж, где располагался офис. Заплаканная Марина кинулась к нему.
- Как хорошо, что вы так быстро приехали!.. Я просто в панике...
- Где он? - спросил Андрей.
Впрочем, этот вопрос можно было и не задавать. Сквозь приоткрытую дверь кабинета раздался рык Игоря - изрыгнув своим густым басом несколько длиннющих многоэтажных матерных тирад, не очень понятно, к кому или к чему относящихся, он чем-то зазвякал - похоже, наливал себе очередную порцию водки в стакан.
Андрей ворвался в кабинет. Игорь, полуразвалившись в кресле, задумчиво рассматривал на свет стакан, до краев наполненный прозрачной жидкостью. Рука Игоря дрожала, и капли водки летели во все стороны.
- Игорек! - крикнул Андрей.
Игорь поглядел на друга абсолютно стеклянным взглядом.
- А, это ты... Будь здоров... За тебя, за меня, и за всех других сволочей и подонков...
Он опрокинул стакан и стал шарить по столу в поисках сигарет. Сумев достать сигарету из пачки и раскупить, он после двух-трех затяжек опять стал ругаться, "сами небеса вгоняя в краску".
Андрей задумчиво кивнул. Кое-что ему стало ясно. Он вышел в холл.
- Поезжайте домой, Марина. Я сам справлюсь.
- Но, может, я могу чем-нибудь помочь...
- Вряд ли. Сейчас мне лучше остаться с ним одному. И не волнуйтесь. Такие вещи периодически случаются с любым мужиком.
Мягко выпроводив Марину и чуть-чуть выждав, Андрей пригласил в офис Людмилу. Та сразу оценила ситуацию, едва пройдя в кабинет.
- О, совсем готов... - даже её невозмутимость чуть изменила ей, когда она увидела, до какого состояния умудрился нарезаться Игорь.
Игорь повернул голову и поглядел на неё своим остекленелым взглядом.
- А-а, наша красотка... Привет... Ты мерзавка, я мерзав... - запел он дурным голосом. - Если подумать, кого стоило бы в первую очередь раздавить, тебя или меня, то ещё неизвестно, кто из нас большая гадина... Поэтому извини, если я говорил о тебе что-то не то, и позволь выпить твое здоровье...
Он опять потянулся к бутылке. Андрей рванулся, чтобы его остановить, но Людмила удержала Андрея за рукав.
- Что произошло? - спросил Андрей, стараясь говорить как можно спокойней.
- Вот! - Игорь указал на малость помятые распечатки лиц девочек, лежавшие на краю стола. - Вот эта... Ее звали Надя Беркутова... Она уже почти полгода числится пропавшей без вести. На самом деле она мертва... То ли убили, то ли сама повесилась... Это, понимаешь, попользовались и удавили... Похоже, перед этим сделав законченной наркоманкой... В общем... Пропустили через столько Курослеповых, сколько смогла выдержать - и на свалку... - дальше опять последовала сплошная нецензурщина.
Андрей и Людмила молчали.
- А?.. - выпустив очередной заряд сквернословия, Игорь стал обращаться к Людмиле. - В твоем детстве ничего похожего не было?.. Чего молчишь?.. Нет ничего увлекательней, чем охота на людей, да?.. Вот и охотьтесь, суки! И он пусть охотится!.. А меня... Если меня умыли... Говном умыли, то я уже совсем и не человек, да?
- Кто "он"? - рискнул спросить Андрей. - Ты знаешь, кто наш неизвестный?
Игорь поглядел затуманенным взглядом.
- А ты ещё не понял? Васька Беркутов, кто же еще? Это ж козлу понятно!.. - он явно воображал, будто и Андрей, и Людмила отлично знают этого Беркутова, о котором он говорит. - Чего пялитесь? - осведомился он после паузы. - Я все проверил. Была у Васьки сестра Надя. Сам он почти год числится в чеченском плену, но несколько месяцев назад ходили смутные слухи, что он сбежал, только не засвечивается и живет под чужой фамилией... Потому что его и шлепнуть могут...
Людмила вытащила пачку своих сигарет.
- Повар знает? - спросила она.
- Еще бы!.. - зло ответил Игорь. - Я ж ему первому доложил, думал, он сейчас все силы на ноги поднимет, чтобы вытащить Ваську... Такие... такие ребята... такие друзья на дороге не валяются... И знаете, что он мне велел?
Андрей и Людмила уже догадывались, что произошло, но боялись рот раскрыть: Игорь достиг той стадии, когда его реакция на любую постороннюю человеческую речь могла стать совершенно непредсказуемой.
- Он велел мне сдать Ваську Курослепову! - сообщил Игорь. - Чтобы я дал Курослепову все наводки, и пусть охотники Курослепова выследят и отстрелят Ваську как бешеного зверя! Я... я попробовал возразить, да... с Поваром не спорят, правильно, но я попробовал поспорить... И получил... мордой по говну проволокли... Что слишком крупные ставки на кону, чтобы ломать игру из-за какого-то спятившего спецназовца!.. То есть, не такими словами, как всегда, "мягко и по стариковски"... но из песни слова не выкинешь! Лучше бы грубее сказал - честнее было бы!
- И что ты собираешься делать? - спросил Андрей.
- Я так жить не хочу! - заявил Игорь. - Он меня однажды, можно сказать, спас, и вообще парень славный... Жизнь такая... Я слышал, что у него есть сестра... Он один всю семью тянул, потому что отец у них умер, а мать с катушек съехала... Говорили, поддавать начала на старости лет... Вот как я сейчас... Можно, значит, прийти каким-то гадам, Бечтаевым и Курослеповым, и все растоптать, все изгадить, поиздеваться над его сестрой, всей жизни его лишить, а ему - ничего нельзя?.. Его - только псами теперь затравить?.. Сначала в плен отдать, потом дома так встретить?.. Нет, не пройдет!
Он с усилием поднялся на ноги и, покачиваясь, сумел добраться до телефона. Плюхнувшись в кресло, он взял трубку и стал набирать номер, сосредоточенно хмурясь и тыкая пальцев в каждую кнопку с резким усилием, чтобы не промахнуться. У Андрея похолодело в груди: ему показалось, что он узнает набираемые цифры... Но пытаться удержать Игоря силой, даже с помощью Людмилы, было сейчас бессмысленно. Да и вряд ли она взялась бы помогать. Людмила наблюдала за действиями Игоря с отстраненной полуулыбкой, за которую Андрей её сейчас тихо ненавидел.
- Повара мне!.. - заплетающимся языком сказал Игорь. - То есть, Григория Ильича. Терентьев говорит... Вот как, не может взять трубку?.. А это кто?.. А-а, ты?.. Тогда передай Повару... Да, передай, что он злой, гнусный, мерзкий, злой, гадкий старик! Нет, даже не старик, а старикашка! А я друзей не сдаю! Тем более, вот!.. Вот так!
И Терентьев, швырнув трубку, поглядел на мир с победоносной улыбкой.
Андрей, охваченный тоскливым ужасом, заметил все-таки краем глаза, что, пока Игорь говорил, Людмила быстро извлекла из своей сумки крохотную бутылочку, открыла её и вылила прозрачную жидкость в стакан Игоря. Когда Игорь поискал глазами стакан, она сама долила в стакан водки, пальца на три, и протянула стакан Игорю. Игорь залпом опрокинул стакан - и опять улыбнулся.
- Вот так, - пробормотал он. - Будут знать...
- Что это? - шепотом спросил Андрей у Людмилы.
- Очень хорошая вещь, - ответила она. - Протрезвляет и снимает похмелье. Игорь сейчас уснет - и хоть через пятнадцать минут его разбуди, он встанет достаточно трезвым и без головной боли... Хотя лучше бы ему проспать часов пять, не меньше. У меня всегда с собой две-три таких бутылочки - ведь иногда приходится пить наравне с клиентами... Если принять её перед употреблением алкоголя - то вообще можно море выпить, не захмелев.
Андрей с благодарностью кивнул.
Игорь вдруг так оглушительно расхохотался, что Андрей и Людмила чуть не подскочили.
- Садовников!.. - провозгласил он, явно очень довольный собой. Только подумать, садовников!..
- Каких садовников? - спросил Андрей.
- Не каких, а какого! - отозвался Игорь. - Фамилия садовника Курослепова - Садовников! Я спросил, как ты хотел!..
После этого последнего проблеска сознания он опять начал сникать, его глаза закрылись, и через некоторое время он крепко уснул.
Людмила наконец закурила сигарету, которую долго вертела в руке.
- Будем надеяться, он не подписал сейчас свой смертный приговор, сказала она. - Ну, что ты обо всем этом думаешь?
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
- Я думаю, что теперь нам тем более надо искать садовника, - сказал Андрей. Он старался говорить спокойно, оценивая ситуацию чисто логически, скрывая то, что творилось у него в душе. - И чем скорее мы его найдем, тем лучше.
- Почему? - спросила Людмила.
- Деньги, - ответил Андрей. - Ты можешь себе представить, чтобы у офицера, бежавшего из чеченского плена, были деньги на оплату твоего труда?
- Хочешь сказать, за убийство Курослепова он собирается рассчитаться со мной его деньгами? То есть, деньгами, вырученными от продажи украденных орхидей? Неплохая шутка. Я бы даже сказала, отменная издевка.
- Вот именно. А продать орхидеи за реальную стоимость он может только зарубежным любителям. Да одно то, что деньги тебе были отправлены из Варшавы, указывает, что путь орхидей лежит куда-то на запад. Кстати, вот тебе и объяснение билета до Франкфурта. Видно, именно там он должен передать украденное - и уверен, что ты согласишься повезти свой гонорар не живыми деньгами, а живыми растениями, за которые с тобой там рассчитаются по полной цене. Но чтобы сохранить орхидеи живыми, нужен опытный специалист. И чтобы завоевать доверие европейских владельцев оранжерей, готовых купить редчайшие цветы, нужны рекомендации человека, который у этих владельцев на хорошем счету. Возможно, сам садовник ни при чем. Но в любом случае он подскажет людей с подходящими характеристиками - ведь в мире орхидей все друг друга знают. А может быть, в последнее время кто-то из этих людей как-то странно липнул к нему и расспрашивал об устройстве и системах охраны оранжерей Курослепова - мол, хочет перенести передовой опыт в свое хозяйство...
- Да, конечно, - кивнула Людмила, закусив губу. - Я немедленно этим займусь.
- Я буду с тобой.
- Нет, - она медленно покачала головой. - Тебе и без того забот хватит.
Зазвонил мобильный телефон Андрея. Андрей ответил.
- Здравствуй, сынок, - услышал он добродушный голос Повара. - Вы, что, там, переквалифицировались в монастырь благородных девиц?
Андрей молчал.
- Ну? - подпустив ворчливые интонации, спросил Повар. - Я жду ответа.
- Я впервые видел Игоря в таком состоянии, - с трудом проговорил Андрей.
- Я тоже, - кажется, Повар чуть не хихикнул. - Так я, значит, старикашка? Гадкий, злой, мерзкий, и, какой там, гнусный?
- Я... - начал Андрей - и осекся. Ему надо было продумать каждое слово.
- Не ломай голову, придумывая ответ, - сказал Повар. - Скажи лучше, что ты сам собираешься делать?
- Бдеть сиделкой при Игоре, - ответил Андрей.
- Это хорошо, бди. А потом?
- Искать садовника Садовникова.
- А чего его искать? - удивился Повар. - Садовников Николай Михайлович, живет на Красноармейской улице, дом 13Б, квартира 340. Можешь подъехать утречком и побеседовать, коли считаешь нужным. И вообще, если нужны ещё какие-нибудь данные по окружению Курослепова - милости прошу. Я хоть и злой старикашка, но не злопамятный. А Игорьку скажи, что, во-первых, иной реакции я от него и не ждал, во-вторых, что Василий Беркутов сам выбрал свою судьбу и нас подталкивает решать её именно таким образом... Ты ведь это понимаешь?
- Да, - коротко ответил Андрей.
- Вот и славненько. И, в-третьих, что при любых поворотах негоже добру молодцу раскисать как красна девица. Вот и все.
- Все? - непроизвольно вырвалось у Андрея.
- Разумеется, все. А ты что думал? Расслабься, сынок. Утро вечера мудренее.
И Повар повесил трубку.
Андрей вытер пот со лба.
- Уф!.. - только и сказал он.
- Повар благословил отступничество твоего друга? - со своими обычными, суховатыми и насмешливыми, нотками в голосе спросила Людмила.
- Вроде того... И ещё дал адрес садовника.
Она кивнула.
- Выходит, он знает, что я здесь.
- Хочешь сказать, за нами следили?
- Ему незачем было за нами следить, - все так же слегка насмешливо ответила она. - Он должен был вычислить по раскладу. Видишь, как он опять все повернул: что мы ни делаем - все ему на руку. Даже бунт Игоря... Хотя для верности и проследить мог, - с едкой улыбочкой добавила она. - Что ж, мне надо двигаться.
- Что ты собираешься делать?
- Навещу садовника. Немедленно. Еще не так поздно.
- А потом?
- Гм... - она выдержала легкую паузу. - Лучше тебе этого не знать.
- "Нет ничего увлекательней охоты на человека"?
- Приблизительно так.
Андрей внимательно на неё поглядел. Он знал эти её состояния, когда холодная отстраненность и ирония, всегда в ней присутствовавшие, выступали на самый передний план - это были отрешенность и сухая, насмешкой над собой и миром кажущаяся, агрессия гончей, учуявшей запах дичи, начавшей хмелеть от предвкушаемой крови и от возбуждения убийства в собственной крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38