«Бернар» понесся точно конь, почуявший близость родного стойла. Вскоре показались сигнальные мачты Бодуэнского шлюза.— За два часа — пятнадцать миль! — с гордостью констатировал Ян.— Это семь с половиной узлов?— Да нет. Здесь течение две с половиной мили в час, значит, мы делали пять узлов.Конечно, не бог весть какая скорость, но все-таки неплохо.— Спорю, что при хорошем ветре я выжму из «Бернара» семь узлов! — сказал Ян.Сторож стоял около «Альтамаре». Он явно был чем-то очень взволнован.— Что это с ним такое? — удивился Боб.Ян повернул к берегу. Лодка плавно подошла к причалу. Марк спрыгнул и закрепил тросы на тумбах.— Скорее! — крикнул им Бернар. — Идите сюда. Они опять здесь. На «Альтамаре».— Кто «они»?— Да те трое, что меня покалечили.— Боб, беги позвони в полицию!— В будке телефон испорчен. Вон, видите, их машина.У входа стоял черный «форд».— Чего им опять понадобилось?— В машинном отделении рыскали и офицерские каюты начисто разломали.— До автомата далеко?— Автоматов здесь нет, но можно позвонить от начальника пристани.Боб помчался к пристани.— Они меня не видели, — сказал сторож, — но я сразу узнал их машину. И еще их узнал один грузчик. Они поднялись на пароход, а я спрятался здесь. Потом попытался позвонить в полицию, но телефон не работает.Занятые разговором, Ян и Бернар не заметили, что Марк исчез. На дороге показалась красная спортивная машина.— Полезли наверх, — сказал Ян. В руке у него был обрезок железной трубы, и он размахивал им, словно полицейской дубинкой.— Знаешь, я уже не так молод, — с сомнением сказал сторож. — К тому же я уже разок побывал в больнице.— Но Боб, наверное, успел дозвониться в полицию, сейчас они будут здесь.Тут появился Марк. Оказывается, он подкрался к «форду» и проколол покрышки.— Всю жизнь мечтал проколоть кому-нибудь покрышки, просто не мог упустить такой случай.Блондин и Усач спешили к сходням.— Являются сюда, как на работу, — ворчал Бернар. — Сегодня в трюме машины снимали, так эти типы вкалывали, что твои грузчики.…Боб, задыхаясь, ворвался в контору начальника пристани:— Разрешите позвонить. Надо вызвать полицию. Очень срочно. Можно?— Сначала расскажи, в чем дело.— На борту «Альтамаре» сейчас те трое. Те самые, что покалечили сторожа…Начальник пристани разрешил ему позвонить. И вот уже две дежурные машины и «джип» портовой полиции с воем мчатся к корабельному кладбищу. Рыбаки и прохожие только головой качают, глядя им вслед.
Ян полез по сходням. Уж он выяснит, что там происходит. И пусть только попробуют ему помешать, не обрадуются. Он поднялся на палубу, когда полицейские машины въехали в ворота. Одна стала у кормы, вторая — у носа «Альтамаре», а «джип» подъехал к сходням.— Сойдите вниз, молодой человек! — скомандовал полицейский комиссар.Приказ комиссара прозвучал так строго, что Ян не посмел ослушаться, хотя ему очень хотелось заглянуть в машинное отделение. У фальшборта стояли Блондин и Усач. Лучи заходящего солнца освещали темный провал люка машинного отделения.— Спокойно, — сказал комиссар. — Вылезайте по одному.Внизу показались три растерянные физиономии.— На вашем месте я не делал бы глупостей, — холодно продолжал комиссар. Он расстегнул кобуру и положил руку на револьвер.Бандиты молча поднялись по крутому трапу. Затем странная процессия по сходням спустилась на землю. Усач втолкнул в машину замыкающего.Сторож подошел к Блондину:— Что же все-таки здесь творится?— Долгая история, — ответил тот. — Такая же старая, как сам «Альтамаре».Но мальчики окружили Блондина, который теперь казался им гораздо симпатичнее, и он стал рассказывать:— Перед войной с борта «Хагеланда» была похищена большая партия промышленных алмазов и бриллиантов. Только капитан знал шифр несгораемого шкафа, и только он один имел от него ключи. Однако кому-то удалось вскрыть сейф, не оставив следов. Кражу обнаружили лишь на восьмой день пути. Судно находилось тогда в открытом море, и мы не очень беспокоились, считая, что вор от нас не уйдет.— Кто это «мы»? — спросил Боб.— Международная страховая компания.— Ну, а дальше что было? — Слушатели сгорали от нетерпения.— Алмазы исчезли бесследно. Мы были уверены, что они похищены кем-то из экипажа, и даже арестовали одного офицера и главного электрика, однако вынуждены были отпустить их за недостатком улик. Возникло предположение, что алмазы вообще не попали на пароход, но капитан и старший помощник видели их собственными глазами. Кроме того, были документы, подтверждавшие сдачу драгоценного груза на судно.Началась война, а алмазы так и не нашлись, хотя их усиленно разыскивали. Позже, когда судно уже было переоборудовано в военный транспорт, во время пожара в машинном отделении обнаружили часть исчезнувшей партии. Алмазы лежали в нефтяной цистерне. Все остальное плюс бриллианты на большую сумму, казалось, исчезло бесследно.Обстановка не позволила демонтировать все машинное отделение. Союзники остро нуждались в кораблях, Мы примирились с этим, потому что недосягаемые для нас драгоценности были недосягаемы и для воров. Но однажды в Ливерпуле была совершена попытка взлома, причем не в машинном отделении, а в салоне. Этот факт натолкнул нас на мысль о том, что часть алмазов могла быть спрятана в салоне, который ни разу не переделывался. Вор оказался членом экипажа. Он упорно стоял на том, что был пьян и искал в салоне виски. Все эти годы страховая компания не спускала глаз с «Хагеланда», и можете себе представить, как все были довольны, что судно не погибло во время войны. Сколько раз мы обыскивали его, и все напрасно. И вот теперь, когда «Хагеланд», то есть «Альтамаре», очутился на корабельном кладбище, у нас появился еще один, и последний, шанс найти пропавшие сокровища. Загадали мы вам загадку, верно ведь?— И не только мне. Господин Фербекен тоже поломал голову. А мальчики переворошили горы газет, надеясь узнать тайну «Альтамаре».— Вот даже как!— Но про кражу там ничего не было, — сказал Ян. — А то мы бы сами занялись поисками.— И тоже угодили бы за решетку, — подхватил Боб. — Нет уж, спасибо!— Из газет вы и не могли ничего узнать, — сказал Блондин. — Все держалось в строжайшей тайне.— Ну, и как же, нашли алмазы? — спросил Бернар.— Ни в мебели, ни в обшивке мы ничего не нашли. Страховая компания понесла немалые убытки. Зато в машинном отделении кое-что обнаружили. Вчера краны подняли два цилиндра и пожарную установку. Тут нам и удалось наконец добраться до старой электропроводки, к которой после переоборудования никак не могли подлезть.— И что же?— В коробке счетчика мы нашли остальные алмазы.— Ловко! — восхитился Бернар. — Ну, а те трое, как они обо всем пронюхали?— В курсе был, собственно, только один, тот, что постарше. Двух других он просто нанял себе в помощь. У этого типа грязное прошлое, и, как только он появился в стране, он был опознан службой безопасности. Это произошло за два дня до прихода «Альтамаре». Выяснилось, что он был среди пассажиров «Хагеланда», когда пропали алмазы.— Его посадят? — спросил сторож.— Это не по моей части, — сказал Блондин. — Но уж за твое увечье он ответит перед законом. Можешь быть спокоен.— Но ведь с лестницы меня спустил не он.— Не имеет значения.— Слава богу, что с этим покончено, — вздохнул Бернар. — Можно без опаски ходить по верфи. А то, я признаться, здорово трусил.Усач ждал возле машины. Ему, видимо, не терпелось уехать. Но сторож все не отпускал Блондина. Он хотел узнать, нашлись ли бриллианты.— К сожалению, нет, — сказал Блондин. — Вот допросим троих молодчиков, может, что-нибудь прояснится.Едва Блондин сел, как Усач дал с места полный ход.— Пока! — крикнул Блондин.— Да-а, дела! — вздохнул Бернар. — Этакое богатство хранилось, а я и знать ничего не знал. Хоть бы предупредили.— Им важно было поймать грабителей, вот и не хотели рисковать, — сказал Ян. — Они-то свое дело сделали, а мы…— А что вы?— Нас выбросило на банку, в борту образовалась течь, так что лодку надо ремонтировать.— Пошли, — сказал Бернар.Они сделали из троса две большие петли — стропы — и положили их около «Бернара». Потом приготовили подпорки из деревянных брусьев. Завтра сторож попросит крановщика вытащить «Бернар» на сушу, тогда они посмотрят, что нужно сделать.А пока ребята рассказали сторожу обо всех своих приключениях. Он немного поохал, услышав, как волны швырнули «Бернар» чуть не на середину банки, но ведь в плавании как раз самое интересное — такие вот приключения и мелкие поломки.Марк тоже считал, что они преувеличивают свои беды. Подумаешь, промок фотоаппарат, разбит термос…— А течь?Ничего страшного, Бернар уже видел.Да, вот еще румпель треснул. Видно, дерево совсем гнилое.Ян протянул сторожу румпель. Сторож ударил им по камню, румпель переломился, и из него выпали коричневые кожаные мешочки. Один из них развязался и… Что за наваждение? Бриллианты!То были пропавшие драгоценные камни, столько лет пролежавшие в выдолбленной ножке стола.Сторож побледнел как смерть. Ведь это он утащил злополучную ножку. А Ян преспокойно плавал по Шельде, не подозревая, что держит в руках несметное богатство. В самом буквальном смысле слова! И если бы не приключение на банке, никто бы ничего не узнал. Подумайте! Только что они говорили об этих бриллиантах, и вот они упали к их ногам.Марк подобрал мешочки, а Бернар разбил злополучный румпель на мелкие куски.— Надо скорее звонить в полицию, — сказал он хрипло.Боб уже мчался к пристани.— За находку, наверное, полагается хорошее вознаграждение.— Конечно. Ты сможешь бросить работу и будешь жить с семьей, — сказал Ян.— А я тут при чем?— Мы же поделим деньги поровну. Ножку-то нам дал ты.Бернар покачал головой:— Нет уж, я отсюда не тронусь.— Все равно поделимся по-честному.— Купили бы себе новую лодку. Парусную яхту, а?..— Нет, нет! — поспешил возразить Ян. — С «Бернаром» мы ни за что не расстанемся, если, конечно, ты не откажешься его залатать. Ты ведь теперь такой богач!Боба долго не было. Наконец они увидели, что он со всех ног бежит обратно.— Начальник пристани мне не поверил, — едва отдышавшись, выпалил Боб. — Говорит, вы все там с ума посходили. К счастью, удалось поймать комиссара. Они уже едут сюда. Блондин тоже.— Хорошо бы он подвез нас к дому на своей машине, — сказал Марк. — Вот папа удивится! Часть втораяАКВАЛАНГИСТ — Это квартира Петерсов? — спросил монтер с телефонной станции.— Ага, — сказал Ян. — Сейчас я позову папу.На стук в дверь в переднюю выглянули Боб и Марк. Этим только бы не сидеть за учебниками! Но когда отец поинтересовался, почему они болтаются в передней, разве им больше нечего делать, они обиделись. А вдруг это кто-нибудь из их класса, а ему нужно что-то спросить или рассказать — мало ли что может понадобиться во время экзаменов.— Я пришел поставить дополнительную розетку, — сказал монтер. — Где будем делать?— Возле моей кровати. Видишь ли, мне часто звонят ночью, и, пока я спущусь вниз, звонки успевают разбудить всю мою семью.Монтер тщательно осмотрел дом, проверил толщину стен. Они возились так долго, что Ян успел расправиться с английской литературой. Потом монтер стал разматывать провод.— А звонок зачем? — спросил отец.— Так положено, раз мы ставим дополнительную розетку, — сказал монтер.— Но это же не звонок, а какое-то чудовище! — раздраженно воскликнул отец.Монтер возмутился:— Зато вы получаете его совершенно бесплатно!— Да не об этом речь. Я не просил ставить мне новый звонок, мой работает вполне исправно.— Не будет звонка, не будет и розетки, — отрезал монтер.Ян затаил дыхание. Со своего места он не мог видеть отца, но чувствовал, что он вне себя от ярости.— Почему же?— А потому, — сказал монтер. — Правило такое.В комнате стало совсем тихо. Что-то будет? «Почему? А потому». Нет, такого отец не потерпит. Ни от кого. Будто грозовая туча нависла на домом.— Ну, вот что, уважаемый, — сказал отец. — Я заказывал дополнительную розетку, чтобы поставить ее возле моей кровати. Я не заказывал никаких звонков. А эта штука, что у тебя в руках, годится разве что для казармы. Это не звонок, это набат. И будь он трижды бесплатный, я не намерен терпеть его в моем доме. Этак завтра, если я попрошу переменить мне номер, кому-нибудь из твоего начальства взбредет в голову поставить здесь сирену. Этот звонок мне не нужен!— Тогда я пошел, — сказал монтер.В дверях показалась мать. Она, конечно, слышала весь разговор.— Добрый день, — приветливо поздоровалась она. — Вы пришли поставить розетку? Очень хорошо. А то я часто не слышу телефона, когда вожусь на кухне.— Ты хочешь, чтобы здесь установили этот чудовищный механизм?— А он дорогой?— Он бесплатный, хозяйка, — сказал монтер. — А ваш муж не хочет его ставить.— Может, у вас есть звоночек поменьше? Ну, вроде велосипедного.— Нету, хозяйка, — с сожалением ответил монтер. — Они все стандартные.— Интересно, кто их выпускает? — сказал отец.— Не я, — сказал монтер.Тем временем мать осмотрела все кругом, подыскивая местечко, где злополучный звонок не так бросался бы в глаза.— А нельзя поместить его за занавеской?— Пожалуйста, — сказал монтер. — А еще я могу так сделать, что он не будет звонить, и у вас с ним вообще никаких хлопот не будет. Или сами засуньте под язычок бумажку, и все дела.Прежде чем заговорить, отец с шумом втянул в себя воздух.— Итак, звонок должен быть установлен, но работать ему не обязательно. Ты продырявишь мне стены, а потом постараешься сделать так, чтобы звонок не звонил. Ну уж нет! Здесь не сумасшедший дом.— Для чего же все-таки нужен этот звонок? — с интересом спросила мать.— А вот смотрите: если я поставлю вам розетку, вы, значит, можете взять аппарат и унести его наверх и при этом можете забыть, что надо воткнуть вилку, ясно? (Матери было ясно.) Ну вот, кто-нибудь станет вам звонить, а вы не услышите…— Эту опасность я не предусмотрел, — иронически усмехнулся отец.— Не в том дело. Если вам звонят и не соединяется, то начинают звонить на Центральную и спрашивать, работает ли у вас телефон, и нам приходится идти проверять, понимаете?— Нет, — сказал отец, — ничего не понимаю.— У нас и без того забот хватает, зачем нам еще осложнения из-за халатности абонентов! — гордо сказал монтер.— А со звонком, значит, все будет в порядке?— Ну конечно. Звонок же звонит. Воткнули вы вилку или не воткнули, он все равно звонит.— А если сунуть под язычок бумажку?— Все равно он звонит, только вы не слышите. Но на Центральной знают, что телефон у вас в порядке, и нас не пошлют чинить исправный аппарат.— Вот теперь понятно, — сказал отец. — Хотя он все-таки слишком громоздкий. Почему же ты сразу не объяснил?— Каждый раз все объяснять — работать некогда будет. — И монтер принялся за дело.Отец ретировался во двор, мать ушла на кухню, а братья окружили монтера, который начал сверлить в стене отверстие.— Ну и звоночище! — восхитился Марк.— Вас только не хватало! Куда ни придешь, все ругаются. Я, что ли, их выдумал!— Папа сегодня не в духе, — сказал Ян. — Вы не обращайте внимания.— Воображала! — пискнул Марк.— У вас небось экзамены? — спросил монтер.— В этом роде, — сказал Боб.— Я тоже всегда нервничаю, когда у моих ребят экзамены. Подай-ка мне молоток.— Это ваши ребята должны нервничать, — сказал Марк. — Хорошо бы, иногда устраивали экзамены родителям и учителям, а то как-то несправедливо, что мы сидим взаперти, когда на улице солнце и ветер как раз такой, как надо. Прокатиться бы сейчас под парусом!— А у вас есть лодка?Боб показал два больших пальца.— У нас лодка во! Самая лучшая в Лилло. Называется «Бернар».Марк гордо прохаживался по комнате, постукивая себя в грудь кулаком, как Тарзан в кино, а Боб, захлебываясь, рассказывал историю «Бернара». Как они хотели сначала купить деревянную спасательную шлюпку, потом железную; спасибо, «кладбищенский» сторож посоветовал им подождать, пока прибудет старый пассажирский пароход «Альтамаре». Они послушались и правильно сделали, потому что «Бернар» стоял на палубе «Альтамаре», будто специально для них приготовленный. Как потом они с помощью сторожа оснастили лодку и покрасили, как за три дня научились управляться с парусами…— Выходит, сторож за вас вкалывал, — сказал монтер.Боб и Марк возмутились. Конечно, без помощи старика им не удалось бы так быстро и хорошо оборудовать «Бернар», но они все же ухлопали на ремонт чуть не половину летних каникул. Марк поклялся, что работал как вол.— Видите, какая грудная клетка? — похвастался он. — Это от парусного спорта.— Ты лучше посмотри, какая грудная клетка у мастера, хвастун, — сказал Боб.Тут послышался стук в окно. Это отец. Братьев будто ветром сдуло. Казалось, они так и сидели, не разгибаясь, за своими книжками и тетрадками. Монтер улыбнулся, собрал инструменты и пошел наверх…В тот же самый вечер чудовищный звонок зазвонил в первый раз. От его звона задребезжали стекла, а Боб уверял, что даже занавески заколыхались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Ян полез по сходням. Уж он выяснит, что там происходит. И пусть только попробуют ему помешать, не обрадуются. Он поднялся на палубу, когда полицейские машины въехали в ворота. Одна стала у кормы, вторая — у носа «Альтамаре», а «джип» подъехал к сходням.— Сойдите вниз, молодой человек! — скомандовал полицейский комиссар.Приказ комиссара прозвучал так строго, что Ян не посмел ослушаться, хотя ему очень хотелось заглянуть в машинное отделение. У фальшборта стояли Блондин и Усач. Лучи заходящего солнца освещали темный провал люка машинного отделения.— Спокойно, — сказал комиссар. — Вылезайте по одному.Внизу показались три растерянные физиономии.— На вашем месте я не делал бы глупостей, — холодно продолжал комиссар. Он расстегнул кобуру и положил руку на револьвер.Бандиты молча поднялись по крутому трапу. Затем странная процессия по сходням спустилась на землю. Усач втолкнул в машину замыкающего.Сторож подошел к Блондину:— Что же все-таки здесь творится?— Долгая история, — ответил тот. — Такая же старая, как сам «Альтамаре».Но мальчики окружили Блондина, который теперь казался им гораздо симпатичнее, и он стал рассказывать:— Перед войной с борта «Хагеланда» была похищена большая партия промышленных алмазов и бриллиантов. Только капитан знал шифр несгораемого шкафа, и только он один имел от него ключи. Однако кому-то удалось вскрыть сейф, не оставив следов. Кражу обнаружили лишь на восьмой день пути. Судно находилось тогда в открытом море, и мы не очень беспокоились, считая, что вор от нас не уйдет.— Кто это «мы»? — спросил Боб.— Международная страховая компания.— Ну, а дальше что было? — Слушатели сгорали от нетерпения.— Алмазы исчезли бесследно. Мы были уверены, что они похищены кем-то из экипажа, и даже арестовали одного офицера и главного электрика, однако вынуждены были отпустить их за недостатком улик. Возникло предположение, что алмазы вообще не попали на пароход, но капитан и старший помощник видели их собственными глазами. Кроме того, были документы, подтверждавшие сдачу драгоценного груза на судно.Началась война, а алмазы так и не нашлись, хотя их усиленно разыскивали. Позже, когда судно уже было переоборудовано в военный транспорт, во время пожара в машинном отделении обнаружили часть исчезнувшей партии. Алмазы лежали в нефтяной цистерне. Все остальное плюс бриллианты на большую сумму, казалось, исчезло бесследно.Обстановка не позволила демонтировать все машинное отделение. Союзники остро нуждались в кораблях, Мы примирились с этим, потому что недосягаемые для нас драгоценности были недосягаемы и для воров. Но однажды в Ливерпуле была совершена попытка взлома, причем не в машинном отделении, а в салоне. Этот факт натолкнул нас на мысль о том, что часть алмазов могла быть спрятана в салоне, который ни разу не переделывался. Вор оказался членом экипажа. Он упорно стоял на том, что был пьян и искал в салоне виски. Все эти годы страховая компания не спускала глаз с «Хагеланда», и можете себе представить, как все были довольны, что судно не погибло во время войны. Сколько раз мы обыскивали его, и все напрасно. И вот теперь, когда «Хагеланд», то есть «Альтамаре», очутился на корабельном кладбище, у нас появился еще один, и последний, шанс найти пропавшие сокровища. Загадали мы вам загадку, верно ведь?— И не только мне. Господин Фербекен тоже поломал голову. А мальчики переворошили горы газет, надеясь узнать тайну «Альтамаре».— Вот даже как!— Но про кражу там ничего не было, — сказал Ян. — А то мы бы сами занялись поисками.— И тоже угодили бы за решетку, — подхватил Боб. — Нет уж, спасибо!— Из газет вы и не могли ничего узнать, — сказал Блондин. — Все держалось в строжайшей тайне.— Ну, и как же, нашли алмазы? — спросил Бернар.— Ни в мебели, ни в обшивке мы ничего не нашли. Страховая компания понесла немалые убытки. Зато в машинном отделении кое-что обнаружили. Вчера краны подняли два цилиндра и пожарную установку. Тут нам и удалось наконец добраться до старой электропроводки, к которой после переоборудования никак не могли подлезть.— И что же?— В коробке счетчика мы нашли остальные алмазы.— Ловко! — восхитился Бернар. — Ну, а те трое, как они обо всем пронюхали?— В курсе был, собственно, только один, тот, что постарше. Двух других он просто нанял себе в помощь. У этого типа грязное прошлое, и, как только он появился в стране, он был опознан службой безопасности. Это произошло за два дня до прихода «Альтамаре». Выяснилось, что он был среди пассажиров «Хагеланда», когда пропали алмазы.— Его посадят? — спросил сторож.— Это не по моей части, — сказал Блондин. — Но уж за твое увечье он ответит перед законом. Можешь быть спокоен.— Но ведь с лестницы меня спустил не он.— Не имеет значения.— Слава богу, что с этим покончено, — вздохнул Бернар. — Можно без опаски ходить по верфи. А то, я признаться, здорово трусил.Усач ждал возле машины. Ему, видимо, не терпелось уехать. Но сторож все не отпускал Блондина. Он хотел узнать, нашлись ли бриллианты.— К сожалению, нет, — сказал Блондин. — Вот допросим троих молодчиков, может, что-нибудь прояснится.Едва Блондин сел, как Усач дал с места полный ход.— Пока! — крикнул Блондин.— Да-а, дела! — вздохнул Бернар. — Этакое богатство хранилось, а я и знать ничего не знал. Хоть бы предупредили.— Им важно было поймать грабителей, вот и не хотели рисковать, — сказал Ян. — Они-то свое дело сделали, а мы…— А что вы?— Нас выбросило на банку, в борту образовалась течь, так что лодку надо ремонтировать.— Пошли, — сказал Бернар.Они сделали из троса две большие петли — стропы — и положили их около «Бернара». Потом приготовили подпорки из деревянных брусьев. Завтра сторож попросит крановщика вытащить «Бернар» на сушу, тогда они посмотрят, что нужно сделать.А пока ребята рассказали сторожу обо всех своих приключениях. Он немного поохал, услышав, как волны швырнули «Бернар» чуть не на середину банки, но ведь в плавании как раз самое интересное — такие вот приключения и мелкие поломки.Марк тоже считал, что они преувеличивают свои беды. Подумаешь, промок фотоаппарат, разбит термос…— А течь?Ничего страшного, Бернар уже видел.Да, вот еще румпель треснул. Видно, дерево совсем гнилое.Ян протянул сторожу румпель. Сторож ударил им по камню, румпель переломился, и из него выпали коричневые кожаные мешочки. Один из них развязался и… Что за наваждение? Бриллианты!То были пропавшие драгоценные камни, столько лет пролежавшие в выдолбленной ножке стола.Сторож побледнел как смерть. Ведь это он утащил злополучную ножку. А Ян преспокойно плавал по Шельде, не подозревая, что держит в руках несметное богатство. В самом буквальном смысле слова! И если бы не приключение на банке, никто бы ничего не узнал. Подумайте! Только что они говорили об этих бриллиантах, и вот они упали к их ногам.Марк подобрал мешочки, а Бернар разбил злополучный румпель на мелкие куски.— Надо скорее звонить в полицию, — сказал он хрипло.Боб уже мчался к пристани.— За находку, наверное, полагается хорошее вознаграждение.— Конечно. Ты сможешь бросить работу и будешь жить с семьей, — сказал Ян.— А я тут при чем?— Мы же поделим деньги поровну. Ножку-то нам дал ты.Бернар покачал головой:— Нет уж, я отсюда не тронусь.— Все равно поделимся по-честному.— Купили бы себе новую лодку. Парусную яхту, а?..— Нет, нет! — поспешил возразить Ян. — С «Бернаром» мы ни за что не расстанемся, если, конечно, ты не откажешься его залатать. Ты ведь теперь такой богач!Боба долго не было. Наконец они увидели, что он со всех ног бежит обратно.— Начальник пристани мне не поверил, — едва отдышавшись, выпалил Боб. — Говорит, вы все там с ума посходили. К счастью, удалось поймать комиссара. Они уже едут сюда. Блондин тоже.— Хорошо бы он подвез нас к дому на своей машине, — сказал Марк. — Вот папа удивится! Часть втораяАКВАЛАНГИСТ — Это квартира Петерсов? — спросил монтер с телефонной станции.— Ага, — сказал Ян. — Сейчас я позову папу.На стук в дверь в переднюю выглянули Боб и Марк. Этим только бы не сидеть за учебниками! Но когда отец поинтересовался, почему они болтаются в передней, разве им больше нечего делать, они обиделись. А вдруг это кто-нибудь из их класса, а ему нужно что-то спросить или рассказать — мало ли что может понадобиться во время экзаменов.— Я пришел поставить дополнительную розетку, — сказал монтер. — Где будем делать?— Возле моей кровати. Видишь ли, мне часто звонят ночью, и, пока я спущусь вниз, звонки успевают разбудить всю мою семью.Монтер тщательно осмотрел дом, проверил толщину стен. Они возились так долго, что Ян успел расправиться с английской литературой. Потом монтер стал разматывать провод.— А звонок зачем? — спросил отец.— Так положено, раз мы ставим дополнительную розетку, — сказал монтер.— Но это же не звонок, а какое-то чудовище! — раздраженно воскликнул отец.Монтер возмутился:— Зато вы получаете его совершенно бесплатно!— Да не об этом речь. Я не просил ставить мне новый звонок, мой работает вполне исправно.— Не будет звонка, не будет и розетки, — отрезал монтер.Ян затаил дыхание. Со своего места он не мог видеть отца, но чувствовал, что он вне себя от ярости.— Почему же?— А потому, — сказал монтер. — Правило такое.В комнате стало совсем тихо. Что-то будет? «Почему? А потому». Нет, такого отец не потерпит. Ни от кого. Будто грозовая туча нависла на домом.— Ну, вот что, уважаемый, — сказал отец. — Я заказывал дополнительную розетку, чтобы поставить ее возле моей кровати. Я не заказывал никаких звонков. А эта штука, что у тебя в руках, годится разве что для казармы. Это не звонок, это набат. И будь он трижды бесплатный, я не намерен терпеть его в моем доме. Этак завтра, если я попрошу переменить мне номер, кому-нибудь из твоего начальства взбредет в голову поставить здесь сирену. Этот звонок мне не нужен!— Тогда я пошел, — сказал монтер.В дверях показалась мать. Она, конечно, слышала весь разговор.— Добрый день, — приветливо поздоровалась она. — Вы пришли поставить розетку? Очень хорошо. А то я часто не слышу телефона, когда вожусь на кухне.— Ты хочешь, чтобы здесь установили этот чудовищный механизм?— А он дорогой?— Он бесплатный, хозяйка, — сказал монтер. — А ваш муж не хочет его ставить.— Может, у вас есть звоночек поменьше? Ну, вроде велосипедного.— Нету, хозяйка, — с сожалением ответил монтер. — Они все стандартные.— Интересно, кто их выпускает? — сказал отец.— Не я, — сказал монтер.Тем временем мать осмотрела все кругом, подыскивая местечко, где злополучный звонок не так бросался бы в глаза.— А нельзя поместить его за занавеской?— Пожалуйста, — сказал монтер. — А еще я могу так сделать, что он не будет звонить, и у вас с ним вообще никаких хлопот не будет. Или сами засуньте под язычок бумажку, и все дела.Прежде чем заговорить, отец с шумом втянул в себя воздух.— Итак, звонок должен быть установлен, но работать ему не обязательно. Ты продырявишь мне стены, а потом постараешься сделать так, чтобы звонок не звонил. Ну уж нет! Здесь не сумасшедший дом.— Для чего же все-таки нужен этот звонок? — с интересом спросила мать.— А вот смотрите: если я поставлю вам розетку, вы, значит, можете взять аппарат и унести его наверх и при этом можете забыть, что надо воткнуть вилку, ясно? (Матери было ясно.) Ну вот, кто-нибудь станет вам звонить, а вы не услышите…— Эту опасность я не предусмотрел, — иронически усмехнулся отец.— Не в том дело. Если вам звонят и не соединяется, то начинают звонить на Центральную и спрашивать, работает ли у вас телефон, и нам приходится идти проверять, понимаете?— Нет, — сказал отец, — ничего не понимаю.— У нас и без того забот хватает, зачем нам еще осложнения из-за халатности абонентов! — гордо сказал монтер.— А со звонком, значит, все будет в порядке?— Ну конечно. Звонок же звонит. Воткнули вы вилку или не воткнули, он все равно звонит.— А если сунуть под язычок бумажку?— Все равно он звонит, только вы не слышите. Но на Центральной знают, что телефон у вас в порядке, и нас не пошлют чинить исправный аппарат.— Вот теперь понятно, — сказал отец. — Хотя он все-таки слишком громоздкий. Почему же ты сразу не объяснил?— Каждый раз все объяснять — работать некогда будет. — И монтер принялся за дело.Отец ретировался во двор, мать ушла на кухню, а братья окружили монтера, который начал сверлить в стене отверстие.— Ну и звоночище! — восхитился Марк.— Вас только не хватало! Куда ни придешь, все ругаются. Я, что ли, их выдумал!— Папа сегодня не в духе, — сказал Ян. — Вы не обращайте внимания.— Воображала! — пискнул Марк.— У вас небось экзамены? — спросил монтер.— В этом роде, — сказал Боб.— Я тоже всегда нервничаю, когда у моих ребят экзамены. Подай-ка мне молоток.— Это ваши ребята должны нервничать, — сказал Марк. — Хорошо бы, иногда устраивали экзамены родителям и учителям, а то как-то несправедливо, что мы сидим взаперти, когда на улице солнце и ветер как раз такой, как надо. Прокатиться бы сейчас под парусом!— А у вас есть лодка?Боб показал два больших пальца.— У нас лодка во! Самая лучшая в Лилло. Называется «Бернар».Марк гордо прохаживался по комнате, постукивая себя в грудь кулаком, как Тарзан в кино, а Боб, захлебываясь, рассказывал историю «Бернара». Как они хотели сначала купить деревянную спасательную шлюпку, потом железную; спасибо, «кладбищенский» сторож посоветовал им подождать, пока прибудет старый пассажирский пароход «Альтамаре». Они послушались и правильно сделали, потому что «Бернар» стоял на палубе «Альтамаре», будто специально для них приготовленный. Как потом они с помощью сторожа оснастили лодку и покрасили, как за три дня научились управляться с парусами…— Выходит, сторож за вас вкалывал, — сказал монтер.Боб и Марк возмутились. Конечно, без помощи старика им не удалось бы так быстро и хорошо оборудовать «Бернар», но они все же ухлопали на ремонт чуть не половину летних каникул. Марк поклялся, что работал как вол.— Видите, какая грудная клетка? — похвастался он. — Это от парусного спорта.— Ты лучше посмотри, какая грудная клетка у мастера, хвастун, — сказал Боб.Тут послышался стук в окно. Это отец. Братьев будто ветром сдуло. Казалось, они так и сидели, не разгибаясь, за своими книжками и тетрадками. Монтер улыбнулся, собрал инструменты и пошел наверх…В тот же самый вечер чудовищный звонок зазвонил в первый раз. От его звона задребезжали стекла, а Боб уверял, что даже занавески заколыхались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21